Журнал Наш Современник 2001 #1

Современник Журнал Наш

Память :

Памяти Николая Рубцова.

Время от времени мы получаем письма, в которых новое поколение читателей неожиданно для себя открывает поэзию Рубцова, а старое с благодарностью вспоминает о ней. Иногда его земляки или однокашники по Литинституту присылают нам страницы воспоминаний о Николае Михайловиче. Нередкими бывают и стихи поэтов, ему посвященные, порой любительские, непрофессиональные, но всегда искренние, проникнутые добром и любовью.

Однако зло и зависть тоже не дремлют. То в одном, то в другом демократическом издании (а иногда и в патриотическом) нет-нет да и раздастся “скрежет зубовный” по поводу его поэзии, его судьбы, его друзей, его памятников, его родины, в конце концов, — и Вологодчины, и всей России.

В этом номере, посвященном двойному юбилею Рубцова, мы публикуем некоторые из этих материалов. Светлые — с благодарностью к авторам. А что касается “темных” — то пусть их творцы знают, что очернить истинно русского поэта им никогда не удастся. Во-первых, мы всегда заступимся за его честь, а во-вторых, потому, что его чистой славе, его подлинной поэзии, его страдальческой судьбе — никакая грязь уже не страшна.

* * *

Очерк и публицистика :

ОПАСНОСТИ И РИСКИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ.

Начнем с буржуазии. Что для нее означает глобализация? Она означает попытку сбросить узы национального демократического контроля, отказаться от обязательств, налагаемых социальным государством, порвать общенациональный консенсус, за который предпринимательскому классу пришлось платить высокими налогами, признанием прав профсоюзов, социального и трудового законодательства и другими ограничениями. Экономическая глобализация в этом смысле означает для капитала освобождение от национальной и социальной ответственности. Отныне капитал получает возможность отказаться от обременительных социальных обязательств и свободно мигрировать туда, где налоги и заработная плата ниже, социальное страхование не развито, а общая ответственность буржуазного класса сведена к додемократическому минимуму.

Мало того: капиталисты теперь получают возможность шантажировать собственные правительства, заставляя их демонтировать социал-демократические завоевания предшествующей эпохи, угрожая, в противном случае, массовой миграцией в более покладистую среду. И этот шантаж уже возымел свое действие. Наличие “резервных” стран с дешевой рабочей силой и недоразвитыми (или демонтированными) системами социальной защиты породило невиданную прежде уступчивость профсоюзов и социального государства даже в наиболее развитых странах. Уровень безработицы в странах ОЭСР вырос с 4,2 процента в период 1974-1979 годов до 7,4 процента к началу 90-х годов. Не менее показательна тенденция к снижению заработной платы. В частности, в США за период с 1974-го по 1998 год она снизилась примерно на 10 процентов*.

В высшей степени характерно изменение структуры рынка. Прежняя модель рынка, соответствующая понятию массового потребительского общества и демократизации спроса (когда товары и услуги, некогда доступные лишь наиболее зажиточным, постепенно включаются в систему массового потребления), уступает новой, новоархаической. Известное сокращение и примитивизация массового спроса компенсируются неожиданным бумом на элитных рынках, торгующих предметами роскоши.

В особенности резко эта тенденция проявляется в постсоциалистических странах. Здесь массовое демократическое общество как продукт модерна исчезает на глазах, сменяясь новой поляризацией нищеты и богатства, недопотребления и сверхпотребления. Очень важно адекватно оценить этот феномен в стратегической перспективе. Сегодня это шокирующее явление принято списывать на пережитки “тоталитарного прошлого” и незадачливость туземного капитализма. На самом деле речь идет о глобальной тенденции десоциализации и дедемократизации капитализма, воспользовавшегося падением прежней системы сдержек и противовесов и дискредитацией своего социалистического противника для давно вынашиваемого контрудара. В страны бывшего СССР и Восточной Европы пришел не какой-то архаичный, псевдо-феодальный капитализм, а, напротив, капитализм новейшего образца, в чистом виде выражающий мироустроительные замыслы новой буржуазии. Эта буржуазия использовала антитоталитарную волну в своих корыстных целях, придав ей, в конечном счете, не демократическое, а антидемократическое содержание (если иметь в виду не формальную, а социальную демократию, выравнивающую уровень и образ жизни масс по стандартам среднего класса). Словом, новая

буржуазия воспользовалась глобальными возможностями для разрушения единого гражданского общества и национального консенсуса, сложившегося в ходе социал-демократических реформ ХХ века. Обязательствам перед национальным гражданским обществом новые капиталисты противопоставили свои глобальные обязательства и возможности в качестве группы, стоящей выше национального контроля.