— Будьте осторожны! — крикнул Дани,— в море полно акул! Лучше не опускайте руки в воду!

Мальчишки тут же выдернули руки из воды. Дани Леви, самый старший из них, откинул со лба прядь светлых волос и озабоченно посмотрел на других детей. Никогда еще на нем не лежало такой ответственности, как сейчас. Всего два дня назад он был обычным мальчиком, беспечным, озорным, любимцем своих родителей. Всего два дня назад он носился по огромному океанскому лайнеру, осваиваясь с его палубами, каютами, салонами, коридорами. Лишь две ночи прошли с того часа, когда ужасный ураган разбил их судно. И вот теперь Дани сидит в крошечной шлюпке посреди безбрежного океана и вместе с ним эти несмышленые дети, ответственность за которых внезапно обрушилась на его плечи. Снова и снова Дани мучительно думал, смогут ли спасатели заметить их утлую лодочку? Хватит ли им небольшого запаса продуктов и питьевой воды, прежде, чем их спасут?

А если снова разразится ураган! Устоит ли их шлюпка под ударами гигантских волн?

Все началось несколько месяцев назад в Иерусалиме, в школе, где учился Дани. Директор собрал детей и объявил, что лучшие ученики из всех школ Израиля сразу же после Песах

[*]

отправятся морем в разные страны для встреч с еврейской молодежью. Сердце Дани замерло. Директор начал перечислять учеников, включенных в состав этой делегации. Дани чуть не подпрыгнул от радости, когда услышал свое имя.

В тот же день была объявлена подробная программа поездки. Пароход выйдет из Хайфы. Первая неделя плавания будет посвящена знакомству с другими участниками путешествия и жизнью тех еврейских общин, которые предстояло посетить.

Высокий офицер в отутюженной форме и в фуражке с белым козырьком указал на большую карту, висевшую на стене. Карта была испещрена разноцветными значками и надписями. Очертив одно из мест на ней, офицер задумчиво произнес:

— Бессмысленно продолжать поиски за пределами этого района.

Отец Дани, стоявший перед ним, взволнованно воскликнул:

— Но, сэр, мы должны искать везде! Если остался хоть малейший шанс найти детей, поиски надо продолжать!

— Разумеется,— спокойно ответил офицер.— Мы уже предупредили все суда, находящиеся в этом районе.— После короткой паузы он положил руку на плечо убитого горем отца и уже другим тоном сказал: — Мистер Леви! Вам лучше вернуться в гостиницу. Вы должны отдохнуть. Я обещаю тут же сообщить вам любые новости о ваших детях.

— Я уверен, что твои родители и наши старшие друзья не погибли,— сказал Ашер Дани, поглаживая подбородок.— У них все в порядке, они уже ищут нас.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил Дани.

— Я это чувствую,— ответил Ашер.— Знаю, и все тут.

— Пусть даже так,— перебил Гилад.— Но быстро найти нас они все равно не смогут.

Мальчишки сидели на золотистом песке. В нескольких шагах уткнулась носом в песок их шлюпка, ее корма покачивалась на волнах, лениво набегавших на берег. За песчаными дюнами плотной стеной стоял густой тропический лес. Вдали виднелся высокий, с плоской вершиной холм. Тишину нарушали лишь шум волн и щебет птиц, доносившийся из леса.

Соленая вода щипала Дани глаза. Он почувствовал странную боль в груди. Дышать становилось все труднее, вода заливала рот и нос. Он оглянулся, но ни берега, ни ребят не было видно. А шлюпка продолжала маячить где-то далеко впереди.

— А ведь я тону,— с ужасом понял Дани.— Что делать?

Отчаяние помутило его разум. Он беспорядочно задергал руками и ногами, дыхание совсем сбилось, глаза расширились от ужаса.

— А ну, хватит,— приказал он себе,— прекрати немедленно! Успокойся! Дыши глубже. Вот так! Так держать! Спокойнее!

Дани перевернулся на спину, раскинул руки. Теперь его тело свободно покачивалось на волнах. Он собирался с силами.

«Хайом йом шиши бе-Шаббат ше-бо айу левиим [*] омрим бе-Бейт а-Микдаш»

. Сегодня шестой день недели, как

левиим

говорили в

Бейт а-Микдаш

[*]

...». Дани вдруг понял смысл того, что произнес — сегодня пятница! Эта мысль обожгла его, как молния.

Эрев Шаббат

!

[*]

Мы чуть не забыли, что приближается Суббота!

Было раннее утро. Пение птиц и шелест деревьев сливались с ритмичным шумом волн, набегавших на берег. Дани стоял, надев тфиллин

[*]

. Рядом молились другие дети. Дани торопился закончить молитву, чтобы быстрее сказать:

— Мы должны подготовиться к, Субботе.

— Как же мы будем отмечать Субботу здесь? — спросил Шалом.— У нас нет ни вина, ни халы, ни свечей?

— Не беспокойся,— вмешался Гилад,— что-нибудь придумаем.

— Помогите! — раздался громкий крик.— Помогите! Тону!

Шалом барахтался в ручье, беспорядочно размахивая щуплыми руками. Его темноволосая голова то скрывалась под водой, то вновь появлялась. Течением унесло его на самую середину глубокой стремнины.

Кругом не было ни души. К обоим берегам подступал глухой лес. Шалом пытался сопротивляться, но течение было сильнее. Его тащило все дальше, и он снова закричал.

Неподалеку от ручья, за зарослями бамбука Дани собирал на обед бананы. Бросившись на крики Шалома прямо сквозь заросли, он вскоре увидел, в какую беду попал тот.

Дани не колебался ни секунды.

Ночь была особенно темной и тихой. Только узкий серебряный серп луны освещал темное небо над Таршишом. На берегу бухты потрескивал костер. Шмиль жался к нему, аккуратно подкладывая сучья, чтобы не погас до утра их единственный ночной сигнал. Сегодня была его очередь дежурить. В свете костра рыжие волосы мальчика казались огненными. Он задумчиво смотрел на пляшущие языки пламени, вспоминая, как любил играть дома со своими маленькими племянниками. Теперь каникулы, и они, наверное, проведут их возле моря, думал Шмиль. Как назло, именно море и отделяло их сейчас от дядюшки, который томится на далеком Таршише. Вдруг Шмиль выпрямился и тревожно прислушался. Что-то двигалось по лесу.

— Дани! — позвал Шмиль шепотом,— это ты?

Ответа не было. Шмиль напряженно всматривался в темноту. Теперь он точно видел: кусты, растущие неподалеку от их дома, как-то странно шевелились.

— Кто там? — спросил Шмиль резким голосом.— Хватит вам дурачиться!

Но никакого ответа не было. Шмиль встал и рсторожно направился к кустам. И вдруг жуткий, леденящий душу звук пронесся над лагерем. Кусты затрещали, Шмиль в испуге отступил. Нет, это не был кто-либо из ребят. Голос принадлежал какому-то зверю!

На рассвете Дани спустился по веревочной лестнице и осторожно пошел к кустам. Постепенно мальчишки один за другим последовали за ним и молча встали рядом. По кустам были разбросаны разноцветные перья какой-то птицы. Теперь они поняли, что произошло здесь прошлой ночью.

— Похоже что лисы растерзали эту птицу,— проговорил Ашер. Его глаза были красными после бессонной ночи.

— А мы испугались таких пустяков! — прошептал бледный всклокоченный Шмиль.

— Но откуда нам было знать...— неуверенно оправдывался Шалом.

Дани не произнес ни слова. Он решительно отправился к озеру, чтобы как ни в чем не бывало искупаться. Гилад пожал плечами и пошел за ним.

Еще два дня мальчики пытались вызволить несчастное животное, попавшее в западню. Им даже удалось спустить туда плошку с водой, которую козел, испуганно метнувшись, тут же перевернул. Они пытались освободить его от сети, но он начинал угрожать им рогами, и ребята не могли приблизиться к нему, чтобы порвать путы. Скоро дети поняли, что они бессильны и со страхом наблюдали, как слабеет дикий красавец. На утро третьего дня Дани обнаружил, что бедный козел, чьи муки отняли у них столько душевных сил, ночью умер.

Ребята были потрясены. Нафтали сел на большой камень на пляже и молча уставился на горизонт. Рон устроился рядом.

— А животные попадают на небеса? — спросил шепотом Нафтали.

— Что? — пробормотал Рон в смущении.— Не думаю...

— А куда же они попадают после смерти? — настаивал Нафтали.

— Что там у тебя? — спросил Рон с любопытством,— что ты готовишь?

Гилад немного смутился:

— Я сегодня не готовил обед, а сделал салат. Вот он, в миске.

— А что же в кастрюле? — спросил Нафтали, морща свой крошечный нос.

— Это рог,— застенчиво признался Гилад.— Я хочу сделать

шофар

.