История, о которой хочу рассказать началась довольно обыденно, а закончилась… впрочем, она ещё не закончилась. Как бы то ни было начну повествование я с середины, поскольку, какое-то время был абсолютно уверен, что данный эпизод и вызвал цунами, перевернувшее всю мою жизнь.

Ну, приступим… хотя нет, сначала представлюсь:

Родители назвали Романом, мне сорок один, женат, воспитываю двух сыновей.

В душе я свободный художник, а вот судьба, безжалостно толкая по извилистой дорожке существования, решила иначе и карьера меня привела в коммерсанты, ничего серьёзного, так… купи — продай. Всё, вроде, налажено, шестерёнки семейного бизнеса какое-то время могут покрутиться по инерции — сами. Я, пользуясь этим, урываю денек-другой для активного отдыха: велик, лыжи, рыбалка. Летом да осенью хожу за грибами, люблю это дело: первобытный азарт добытчика, звуки дикой природы, непередаваемый аромат хвои и разнотравья, а вокруг ни души. Кучей бегать по лесу, увы, не моё, все в разные стороны — ау да ау, сплошная нервотрёпка — не отдых.

В общих чертах, вроде бы всё.

На этот раз в себя я пришёл гораздо быстрее. Резко открыв глаза, глянул вверх, покосил по сторонам: обстановка показалась нормальной — странностей не обнаружил. Осторожненько приподнялся: "Точно: тишь, гладь, благодать…"

Обдувал ветерок, чирикали пташки, пахло хвоей и прелой листвой — картина была почти идиллической.

"Что же, надо собраться — это лишь сон. Необходимо срочно в том убедиться и как можно быстрее проснуться", — таким образом поразмышляв, я не нашёл ничего более умного, как тупо полоснуть ножом по запястью.

— Ой! Блин! — слизав капельку крови, почувствовал солёный, металлический привкус, сознание встрепенулось и сделало вывод: "Нет, не сон, совсем не сон. Куда же меня занесло и что это, вообще, происходит?.."

Сидя на заднице, затравленно огляделся: лес смешанного типа представлял из себя довольно густую массу деревьев, землю ковром покрывал серо-зелёный, бархатный мох, солнце, пробиваясь сквозь кроны, причудливо играло пейзажем.

Смеркалось. Заинтересовавшие Анику всадники расположились на уютной полянке недалеко от пологого берега Ушны. У костра находился только один — здоровенный такой детина, меня чуть пониже, но определённо, квадратней, причём, на татарина мужик был совсем не похож — типично рязанская морда. Бритый череп, нос картошкой, сильно оттопыренные уши, глазки в кучу, ни дать ни взять — бородатый чебуратор. В общем, он выглядел именно так, как мне представлялись средневековые русские воины: кольчуга, шлем, все дела.

Тут от реки с котелком в руках появился второй — типичный татарин. Возрастом ближе к полтиннику, хитрые глазки, жидкие усики, на пол лица старый шрам, кривые ноги, стёганый халат да нарядная тюбетейка. Одежда не броская, однако, добротная, а вот висящая на поясе сабля, мягко сказать, из общей картины слегка выбивалась: на рукояти алые камни, серебряная гарда, золоченые ножны. У каждого бойца помимо клинка при себе имелось по внушительных размеров ножу, остальное оружие: два щита, два копья, лук, колчан, какой-то тюк, вероятно с доспехами было свалено в кучу. Немного в сторонке стреноженные кони щипали траву, и горел костёр.

В голове опять всё смешалось: "Эти что?.. Тоже с приветом?.. Немного ли тронутых?.. Стоп! А может, с ума сошёл я?.."

Аника подполз ко мне ближе и зашептал прямо на ухо:

— Этот, который мелкий — знаю его, Касимом зовут, он деревеньку нашу спалил, отца моего он зарубил, дед меня тогда силком уволок, а то я бы ему!.. — с ненавистью выдав тираду, мальчишка до хруста сжал кулаки.

Поплутав какое-то время по тропам, мы наконец-то попали на поле — с километр в диаметре. На дальней от нас опушке примостилась избушка, я встал словно вкопанный: "Мать честная, избушка, блин, на куриных ножках! Да уж… чем дальше в лес — тем толще, так сказать, партизаны, — промелькнула удивлённая мысль. — Для полного счастья мне только бабы Яги не хватает".

"Уф!.." — подъехав поближе и приглядевшись внимательней, я чуть успокоился. Не было ног, хижина просто стояла на сваях, видимо, на случай разлива, вот мне на нервах и показалось. Рядом с домом струился ручей, у небольшой запруды расположилась с виду добротная банька за ней туалет — а-ля сортир и пара сараев.

Вырвавшись вперёд, малец громко крикнул:

— Прохор Алексеевич, гостей принимай!

Тут, вдруг, ниоткуда, как наважденье, на ступеньках появился крепкий дедок неопределённого возраста, физиономия его показалась знакомой, увы, на кого тот был похож я так и не вспомнил.

Как только он вышел дед положил мне на затылок ладонь — ломота тут же пропала, я даже чуть-чуть прихренел, однако усталость никуда не исчезла, и сил не добавилось. Посидев пару минут в тишине и затушив все свечи кроме одной, старик начал беседу:

— Люди за долгие тысячелетия, свыклись разговаривать сами с собой, изъясняясь понятием твоего времени — непрестанно ана-ли-зи-ро-вать, — смакуя последнее слово, произнёс собеседник.

Я округлил глаза, он пояснил:

— Человечество за пять с лишним веков нас разделяющих, продвинулось в изложении собственных мыслей весьма далеко — появилось множество ёмких определений, конечно, и словесного мусора накопилось с избытком, но всё же… Дабы было доходчивей, позволь, буду изъясняться на понятном тебе языке?

Ошарашенно кивнув, я не сдержался: