Тройной агент

Уоррик Джоби

Журналистское расследование американца Джоби Уоррика (1960). Противостояние ЦРУ и «Аль-Каиды», вербовка, жестокие допросы, фанатики-террористы, Овальный кабинет, ущелья Афганистана, Лондон, Амман и проч., словом, полное ощущение, будто смотришь голливудский фильм… Если бы в предуведомлении «От автора» не было сказано, что «курсив в этой книге использован в тех случаях, когда источник информации не ручался за буквальное воспроизведение прямой речи…» А курсива в книге совсем немного! Переводчик (в духе всей публикации) скрывается за инициалами — Н. Н. Финал книги самый драматический: профессионалы-американцы гибнут, запутавшись в собственных расчетах.

Джоби Уоррик

Тройной агент

Журналистское расследование

От автор:

Курсив в этой книге использован в тех случаях, когда источник информации не ручался за буквальное воспроизведение прямой речи либо передавал слова или мысли, которыми с ним делились участники описанных событий.

Пролог

Афганистан, Хост — 30 декабря 2009 г.

Десятый день команда специалистов ЦРУ ждала, когда же наконец объявится загадочный иорданец. Уныло протащилась середина декабря, потом невесело потянулись праздники, сотрудники дрожали под одеялами, пересказывали друг другу бородатые анекдоты, галлонами цедили из одноразовых стаканчиков дрянной кофе. Считали отдаленные минометные удары, мусолили отчеты о подрывах и слушали гул вертолетов «Сикорски UH-60 блэк хоук», приспособленных для эвакуации раненых. И ждали.

Вот уже из сырости и ветра проступило рождественское утро, а прикомандированные все еще тут. Сидят, отщипывая от присланных из дома праздничных коврижек по кусочку и глядя на керамические фигурки кукольного вертепчика, поставленного кем-то из сотрудников вместо елки. Настало тридцатое число, истекали последние капли уходящего года и десятого дня их совместной вахты, и вот, наконец, пришла весть о том, что иорданский агент объявился. Он уже на подходе, его везут в машине по горам, суровой островерхой цепью окаймляющим северо-западную границу Пакистана. Одетый так, как принято у местных пуштунов плюс темные очки, он мчится, избегая талибов, заставами которых так и обсажено предательское шоссе, ведущее к афганской границе.

До сего дня ни один американский разведчик ни разу его не видел — этого особо ценного информатора, агента по кличке Волк, чье настоящее имя, говорят, знает менее десятка человек; а он такой молодец, такой ловкий двойной агент, что проник прямо в «Аль-Каиду» и посылает оттуда шифрованные донесения, от которых главное здание ЦРУ так озаряется, будто туда влетела шаровая молния. Но в 15.00 по афганскому времени этот Хумам Халиль аль-Балави уже наконец появится из мрака неизвестности, ступив на упрочненный бетон двора секретной базы ЦРУ, известной как «база в Хосте

[1]

».

1. Наваждение

Макл

и

н, Виргиния — годом раньше

Уже почти три года генерала авиации Майкла Винсента Хейдена изо дня в день мучила одна проблема. Она преследовала его как мигрень, готовая навалиться в любой момент, что днем, что ночью. Этой проблемой, этим наваждением было местопребывание Усамы бен Ладена и его главных генералов. Однако в первые дни последнего месяца пребывания Хейдена на посту директора ЦРУ бессонница одолевала генерала хотя и тоже из-за Усамы, но немножко другого. Прямо сегодня же, пока не подошел к концу праздничный день Нового года, Хейден должен был решить, жить человеку или умереть.

Звали этого человека Усама аль-Кин

и [9]

, и был он объектом все более настойчивого розыска. На вид чуть не мальчишка (еще недавно в Кении играл в футбол за некую заштатную команду), он быстро продвигался в иерархии «Аль-Каиды»: начал шофером и изготовителем взрывных устройств, а стал разработчиком операций, известным своим умением придать акции особую театральность. Он как раз готовил список целей для серии ударов по Западной Европе, когда ЦРУ наконец повезло. В конце декабря в Северо-Западном Пакистане на чем-то прокололся пусть не сам этот аль-Кини, но один из его подручных, и теперь по земле его сопровождали агенты наружки, а по воздуху над ним тихо кружили в вышине роботы-беспилотники. Жужжа видеокамерами, сопровождали по пятам всю дорогу, не выпуская из виду ни когда он протискивался сквозь толпу на базаре, ни когда заходил в чайхану, ни когда взбирался вверх по крутой улочке, ведущей к заброшенному зданию женской школы, где иногда коротал ночь. Слежка за ним продолжалась час за часом и день за днем — все ждали, кто же выйдет к нему на встречу. И когда наблюдатели в главном здании ЦРУ в Лэнгли (Виргиния) заступили на «собачью вахту» — то есть едва стрелка часов пошла перебирать первые минуты 2009 года, — у дежурных появилось чувство, что сейчас наконец что-то будет.

Новогодним праздником Хейден собирался насладиться от души: выходные выпадали редко. Хотел отдохнуть в кругу семьи или даже погонять пару часиков в футбол, но телефон вернул его к процессу охоты. Пришлось засесть на первом этаже в кабинете (круглосуточно охраняемом и снабженном спецсвязью с главным зданием) и там разбираться с последними донесениями из Пакистана. «Продолжать наблюдение», — приказал он. Потом, когда наступил поздний вечер, а новостей больше не поступало, Хейден решил, что можно готовиться ко сну. Включил телевизор и сел на кровать. Из Майами передавали розыгрыш «Апельсинового кубка» по футболу: виргинские «Технари» вовсю громили команду из Цинциннати. Генерал прилег и попытался сосредоточиться на игре.

2. Вся истерзалась

Лондон — 19 января 2009 г.

По площади Гроувнор-сквер пронесся зимний шквал, взметывая в воздух газеты, разгоняя туристов, и обдавая статую одетого в плащ Рузвельта струями дождя. Дженнифер Линн Мэтьюс вглядывалась в непогоду за окном своего рабочего кабинета, но вряд ли что-либо там видела.

То был ее очередной промозглый понедельник в Лондоне; еще неделей ближе стал конец почти четырехлетнего пребывания в должности менеджера, ответственного за связь между ЦРУ и британской службой антитеррора. Скоро она отсюда уедет — то ли назад в Виргинию, то ли в какое-нибудь совершенно иное место, может быть даже в Афганистан, и эта неизвестность раздражала. Вести, содержавшиеся в утренних телеграммах, были неутешительны. ФБР напало на след террористов из Сомали, которые, возможно, собираются устроить взрыв во время парада по случаю инаугурации новоизбранного президента Барака Обамы. Времени остается всего ничего, каких-нибудь двадцать четыре часа. В Афганистане повстанцы, применив необычайно хитрую тактику двойного самоубийства, попытались устроить взрыв в непосредственной близости от секретной базы ЦРУ в городе Хосте. Сперва у въездных ворот базы взорвался минивэн рядом с очередью матерей с детьми, ждавших приема у врача базы. Кого убило, кого ранило… Охранники и солдаты, естественно, бросились помогать раненым, и тут же с шоссе к ним устремился грузовик с просевшей под тяжестью мощной бомбы подвеской. Слава богу, какой-то афганский солдат несколькими меткими выстрелами убил водителя, предотвратив тем самым гораздо большее несчастье.

Отчет об этом она читала, по привычке приглаживая пальцами спадающую на лоб волну густых каштановых волос. То ли это место, где ей хотелось бы оказаться? Мэтьюс было сорок четыре, но выглядела она моложе: тело, тренированное годами ежедневных пробежек, оставалось стройным, на угловатом лице ни морщинки. До пенсии еще далеко, однако после двух десятилетий службы в ЦРУ выбор каждого шага в карьере делался все более важным. Кроме всего прочего, лишнее зарубежное назначение увеличит пенсию, когда подойдет время.

3. Целитель

Иордания, Амман — 19 января 2009 г.

Было почти одиннадцать ночи, когда на улице собрались все члены группы захвата. Ждали, когда в спальне погаснет свет и перестанут мерцать телеэкраны. Чем темнее, тем меньше свидетелей, а кроме того, в доме, где все спят, у агентов страшной иорданской спецслужбы Мухабарат аль-Амма больше шансов исполнить задание быстро, без лишнего шума и суеты. Не надо будет ни в дверь стучать, ни приказы выкрикивать. Лишь хряснет по дереву металл, и одним синхронным движением они вытряхнут несчастного подозреваемого из постели и водворят на заднее сидение поджидающей машины.

Той сырой январской ночью их целью был четырехэтажный дом на улице Урвы ибн аль-Варда — узеньком проулке в районе компактного проживания иммигрантов из Палестины, где в ряд стоят чисто выскобленные каменные домики цвета пляжного песка. Незадолго до полуночи по сигналу одновременно двинулись два припаркованных неподалеку черных седана. Оба, не включая фар, подъехали к дому, одновременно посреди проезжей части остановился третий, наискось перегородив проезд. Одетые в темное полицейские и агенты Мухабарата рассредоточились, заняв позиции у переднего и заднего выходов из здания; у передней двери встали те, кому идти на прорыв, приготовились, ждали сигнала. Один из них, капитан разведки, здоровенный бугай в черном свитере, сжимал в руке ордер на арест молодого врача-терапевта по имени Хумам Халиль Абу-Мулаль аль-Балави. Человеку, чье имя значилось в ордере, был тридцать один год, и он никогда не обвинялся ни в чем более серьезном, нежели нарушение правил дорожного движения. Тем не менее, через сорок восемь часов Балави вдруг окажется одним из самых опасных людей во всей Иордании.

Как раз когда операция должна была вот-вот начаться, произошла стычка между агентами Мухабарата, с одной стороны, и группой молодых людей, возвращавшихся домой с вечеринки, с другой. Юноши окружили перегородившую переулок странную машину и принялись задирать шофера, мешающего движению. Подошел агент в штатском, вскоре поднялся крик и началась потасовка.