— Я — тостер, — сказал он.

Я взглянул на него. Он не был похож на тостер: обыкновенный человек лет сорока в сером костюме, бежевой рубашке и серовато-бежевом галстуке. Никогда я еще не видел тостер в серовато-бежеватом галстуке.

— Вот как? — сказал я.

— Я — тостер, — повторил человек.

Он напоминает пластинку, которую заело, подумал я. Но с другой стороны, я никогда не видел пластинки в серовато-бежеватом галстуке.

Аллан Перссон — один из самых удивительных сумасшедших, которых я когда-либо встречал, он просто помешан на машинах. Вообще-то таких помешанных хоть пруд пруди. Им бы только мчаться с бешеной скоростью, с кем-нибудь сталкиваться, кого-нибудь насмерть давить. Эти сумасшедшие точно чума, свирепствовавшая в прежние времена, препятствуют перенаселению планеты. Как и войны, автомобилисты помогают поддерживать стабильность населения. Хороший автомобилист в машине средней тяжести соответствует по разрушительной силе примерно взводу автоматчиков. Страна, которая первой вооружит своих солдат небольшими личными автомашинами вместо винтовок, выиграет любую войну. А страна, которая оснастит солдат спортивными машинами с верхним расположением распредвала, завоюет мир. Итак, сумасшедших автомобилистов на земле предостаточно, но Аллан Перссон не обычный сумасшедший. Он, можно сказать, уникальный сумасшедший автомобилист.

Вообще Аллан слыл пренеприятным типом. Он запросто наживал врагов. Для этого ему лишь надо было оставаться самим собой. Говорил Аллан резким, визгливым голосом, который проникал до мозга костей. Он постоянно злился и ненавидел все и вся. Пожалуй, он бы с удовольствием пнул и собственную тень.

Аллан считал, что окружающие его не любят, и это не было заблуждением. Он вызывал неприязнь повсюду и, где бы ни появлялся — во дворе дома или на лестничной площадке, — так и норовил толкнуть кого-нибудь. Подставлял ножки пожилым женщинам и не упускал случая ударить зонтиком ребенка, играющего на детской площадке. В общении это был не человек, а сущий дьявол. В гости его более одного раза никто не приглашал. На вечеринках, прежде чем вступить в разговор, он долго думал, а потом выдавал нечто язвительное — нормальному человеку такое и в голову не придет. Кроме того, Аллана знали как забияку и неряху. В школе он постоянно задирался. Он мог оскорбить кого угодно — будь то учитель, ученик или повариха из столовой. Он провоцировал ссоры, дразнил своих товарищей и повсюду устраивал скандалы. Став взрослым, он мало изменился, разве что драться стал реже. Никто его не любил. Само собой разумеется, у него не было друзей. Люди, знавшие Аллана, говорили: он такой злой, что и сироту не пощадит.

У Аллана была спортивная машина: небольшая, ярко-красная и необычная; она развивала бешеную скорость и гудела, как реактивный самолет, когда Аллан поддавал газ. Аллан нежно ухаживал за машиной, гордился ею и относился к ней как к самой большой ценности. Ему нравилось выезжать на своем автомобиле мощностью в триста лошадиных сил, и он часто совершал длительные путешествия без всякой цели, только ради того, чтобы посидеть за рулем. Как и многие автомобилисты, он тогда преображался.

Аллан устраивался за обтянутым кожей рулем своей элегантной спортивной машины и делался совершенно другим. Этот жуткий брюзга и смутьян, опустившись на мягкое уютное сиденье чашеобразного водительского кресла, становился ангелом — спокойным, вежливым, предупредительным. Он говорил приятным, негромким голосом, так непохожим на его обычный — пронзительный, напоминающий звук автомобильной сирены в туманной ночи. В эти минуты Аллана переполняли милосердие и вселенская доброта. Он вел автомобиль спокойно и уверенно, уступая дорогу другим машинам, приветствуя их улыбкой. Он строго придерживался правил уличного движения и ни разу не поддался соблазну превысить скорость, хотя его мощный автомобиль мог выжимать до двухсот сорока километров в час. Аллану даже не приходило в голову совершить дерзкий обгон; когда же обгоняли его, он первый сбавлял скорость. Если какой-нибудь неумеха пытался оттеснить его, Аллан не ругался. Он даже не повышал голоса, когда чудом избегал столкновения с ним. Не опускал оконное стекло и не кричал: «Ты что, чертов идиот, с ума спятил, куда тебя несет!» — как поступил бы любой нормальный водитель. Только не Аллан, нет. Он лишь слегка снисходительно улыбался и покачивал головой. Да, честно говоря, Аллан действительно был удивительным сумасшедшим автомобилистом.