Он сидел на левом борту корабля рядом с радиолокационной рубкой и лестницей, ведущей на мостик. На нем была повседневная синяя форма, как и приказал Старик. Она не нравилась ему из-за коротких рукавов без манжет. Ему казалось, что парадная форма больше подошла бы для Дня Военно-Морского Флота. Он не сводил глаз с офицеров, потому что знал: если кто-нибудь увидит его без дела, когда корабль кишит посетителями, ему крепко достанется. Но он не хотел пропустить ее, когда она будет подниматься на борт. Занятый им пункт наблюдения, как раз пониже мостика, позволял ему видеть всех, кто появлялся на пристани.

У причала стояло еще два судна, и сейчас он их внимательно рассматривал. Одно было линкором — он покачивался на воде, как большой серый отель. Второе было подводной лодкой, и она-то больше всего интересовала посетителей, что казалось естественным. Хотя нужно было признать, что его собственный корабль, эсминец, тоже выглядел привлекательно. Все орудия ради ожидающихся гостей были расчехлены, вдоль сходен, застыв, стояли часовые с винтовками.

Может быть, она и не придет, подумал он. От этой мысли ему стало не по себе. Он соскочил с ящика с боеприпасами и начал расхаживать по палубе. Корабль тихо покачивался на воде. Он увидел, что к левому борту приближается мистер Хаверфорд, неотразимый в своей хорошо сшитой форме и сверкающей оплеткой фуражке. Он быстро нырнул в коридор, переждал там несколько секунд и затем снова появился около орудия. Хаверфорда теперь не было видно.

Он оглядел пристань. Увидел группу женщин в синей форме, и его сердце забилось быстрее. Он перегнулся через поручни, пытаясь получше рассмотреть, есть ли среди них она.

Когда Фредерик Нортон и Мэтью Диксон сошли с самолета, приземлившегося на военно-воздушной базе в Норфолке, в радиусе трех миль, вероятно, не нашлось бы человека, который бы не знал, что они агенты ФБР.

Их внешний вид нисколько не выдавал это. Они походили на кого угодно, только не на агентов Федерального бюро расследований. Они не носили свободных плащей или низко надвинутых на глаза широкополых шляп. Их револьверы не выпячивались из-под пиджаков. Они не двигались кошачьей поступью и ни за кем украдкой не следили.

Фредерик Нортон представлял из себя дородного сорокапятилетнего мужчину в сером костюме в елочку и аккуратной серой фетровой шляпе. Его белоснежная рубашка была плотно заколота у воротничка изящной золотой булавкой. Он носил узкий голубой галстук с элегантной золотистой вышивкой. И походил на усталого бизнесмена, чей самолет сделал вынужденную посадку в Норфолке вместо Палм-Бич, куда он направлялся. Его толстые щеки и холодные глаза усиливали сходство.

Мэтью Диксон на вид мог быть секретарем Нортона. Он был в помятом коричневом твидовом костюме без шляпы. Волосы он носил коротко остриженными по моде, к которой пристрастился в колледже и на юридическом факультете. У него были светло-голубые глаза и нос, придающий ему легкое сходство с мопсом. Он приближался к тридцати, но мог сойти за первокурсника и часто сходил.

Двое мужчин сошли с самолета и сели в ожидающий их джип.