В сборник вошли сказки британских народов — потомков древних англов, бриттов, скоттов — кельто-германских племен, заселивших когда-то Британские острова. В этих сказках древние мифологические представления, переплетясь с христианской традицией, создали потрясающе причудливый мир волшебства, очаровывающий читателей и вдохновляющий авторов жанра фэнтези.
Составитель
В. Харитонов
Перевод с английского
Н. Шершевской
,
М. Клягиной-Кондратьевой, М. Литвиновой
Ирландские сказки
Черный вор
Кони короля Конала
В давние времена правил в Эйре
[1]
король, который взял себе в жены королеву, прекрасную и добрую. Она была такой доброй, что все люди в стране любили ее, особенно бедняки, и не проходило дня, чтобы они не появлялись в королевском замке со своими просьбами. У короля и королевы росло три славных сына, и не было никого счастливей их во всем королевстве Ирландском до того самого дня, пока королева не слегла от неведомой болезни. Она почувствовала, что смерть ее близка, и позвала к себе короля, и сказала ему:
— Если я умру и вы женитесь еще раз, обещайте мне отослать моих трех сыновей в самую отдаленную часть королевства, чтобы они не оказались под властью чужой женщины. Пусть они живут там, пока не станут взрослыми.
Король поклялся, что исполнит желание королевы, и она спокойно умерла.
Король горько оплакивал ее год, а то и два, и даже не думал брать себе новую жену, пока советники не сказали ему, что для блага государства ему следует жениться. Тогда он приказал выстроить в самой отдаленной части королевства замок и отослал туда своих трех сыновей со слугами и учителями, чтобы они ухаживали за детьми. А потом женился и был опять счастлив, пока новая жена не подарила ему сына.
И вот как-то вскоре после рождения сына король уехал на охоту, а молодая королева вышла погулять в окрестностях замка. Когда она проходила мимо хижины полувыжившей из ума старой птичницы, она услышала, как старуха жалуется, что новая королева совсем не заботится о бедных.
Три заколдованные девушки
В молодости у меня были земли и несметные богатства. Жизнь моя текла в полном покое и довольстве, пока не явились три ведьмы и не разорили меня дотла. Тогда я вышел на большую дорогу и стал знаменитым разбойником, самым знаменитым во всем Ирландском королевстве, — Черным Вором.
Так вот, эти три ведьмы были дочерьми короля, который правил в то время в Эйре. Днем это были самые прелестные девушки во всем королевстве, а ночью по заклинанию злого волшебника они обращались в трех мерзких ведьм.
И так получилось, что, еще до того, как мне потерять все свое имущество и выйти на большую дорогу, я отдал приказание моим слугам запасти торфа на целых семь лет — нарезать его и принести ко мне. Возле дома моего выросла огромная куча, такая большая, словно настоящая черная гора. И вот однажды ночью — это случилось после полуночи — возвращаюсь я с пирушки домой и что вижу: три страшенных ведьмы хватают из моей кучи торф, бросают его в три корзины, взваливают корзины на спины и уносят его. Так они в ту зиму и таскали мой торф, пока весь не перетаскали.
На другой год я снова сделал запас торфа на семь лет, но ведьмы явились опять и принялись его растаскивать. Тогда как-то ночью я подстерег их, подождал, пока они наполнят корзины, и пошел за ними следом до самых холмов. Я заметил, как они спустились в подземную галерею под скалами на глубине ста двадцати футов. Заглянув вниз, я увидел, что там пылает огонь и ведьмы варят в огромном котле целую тушу вола. Я огляделся по сторонам, чтобы найти, чем бы запустить в них, и, заметив возле самого входа в подземелье огромный валун, стал толкать и катить его, пока он не свалился прямо на ведьм. Валун разбил горшок и расплескал по золе весь бульон.
Я пустился бежать, но три ведьмы вскоре нагнали меня. Чтобы спастись от них, я влез на высоченное дерево, но они меня заметили, остановились внизу и стали разглядывать меня сквозь ветви. Старшая из трех ведьм превратила среднюю в острый топор, а младшую в свирепую гончую собаку. Потом схватила топор и стала подрубать подо мной дерево.
Тринадцать заколдованных котов
После того как я разбил трем ведьмам, укравшим у меня торф и весь мой скот, их горшок, они перерезали у меня всех кур, потоптали посевы, в общем, довели меня до такой нищеты, что мне пришлось выйти на большую дорогу, чтобы прокормить жену и всю семью.
Как-то ночью гнал я домой старую клячу и коровенку, чтоб было чем накормить детей, и так устал, тащась вслед за ними, что сел в густом лесу под деревом передохнуть. Было холодно, а так как в кармане у меня лежал кремень, я высек огонь, чтобы согреться. Недолго я просидел у костра, как вижу — из темноты со всех сторон, крадучись, появляются тринадцать большущих и жутких котов! Таких больших и страшных, каких свет еще не видывал: двенадцать котов ростом со взрослого мужчину, а тринадцатый, их вожак, еще того больше. Огромный, свирепый, с дикими зелеными глазами, так и загоревшимися и засверкавшими, когда он уселся у огня и уставился на меня. Остальные расселись по шести с обеих сторон от него и все вместе принялись мурлыкать, да так громко, словно гром загремел в тихой ночи. Немного погодя главный, рыжий, кот встает, поднимает морду и, глядя на меня через огонь, говорит:
— Не желаю я больше голодать! Дай мне сейчас же чего-нибудь поесть!
— Но у меня ничего нет, кроме вон той белой клячи, которая привязана к дереву позади тебя.
Рыжий кот прыгнул на лошадь и, разодрав ее пополам, одну половину съел сам, а другую оставил своим двенадцати дружкам. Те живо расправились с нею и даже обглодали все косточки.
Вероломный ученик
После того как я уже некоторое время занимался своим ремеслом, я овладел им в таком совершенстве, что взял к себе несколько учеников, чтобы обучить их тому же, — начал свой рассказ Черный Вор. — Среди них был один, молодой, который отличался умом от всех прочих, — с ним я занимался больше всех. Он был очень сообразительный, и ученье давалось ему легко. Довольно скоро я обучил его всему, что знал, и он стал еще более искусным вором, чем я сам.
Это было в те времена, когда на другом конце нашего королевства в каменной пещере жил великан. А так как этот великан обирал и грабил окрестную знать, всем было известно, что его пещера битком набита золотом и разными прочими богатствами. Вот мы и надумали с моим учеником отправиться туда в один прекрасный день и набрать всяких драгоценностей побольше, сколько сможем унести. Отправились мы в путь-дорогу и, пропутешествовав много дней, добрались до пещеры великана, которая находилась в горах.
Это была подземная пещера, спрятанная в скалах. В нее вел лишь один ход — глубокая, темная расселина. Несколько дней мы наблюдали за великаном. Обычно он каждое утро уходил, а вечером возвращался с мешком за плечами, наполненным — мы могли поклясться в этом — золотом и драгоценностями.
И вот в одно утро, когда великан ушел, я обвязал моего ученика веревкой вокруг пояса и начал спускать его в дыру между скалами, ведущими в пещеру великана. Но когда он был уже на полдороге, то вдруг как закричит, как завопит, чтобы я его вытянул обратно наверх. Я вытянул его, и он признался, что боится спускаться вниз.
— Спускайся сам, — говорит, — а я подержу веревку и вытащу тебя наверх.
Три людоеда
Как-то раз, — начал Черный Вор, — я устал в дороге, да и есть захотелось, вот и подошел к какому-то дому попросить чего-нибудь поесть. Вхожу и вижу молодую женщину, а на коленях у нее младенца. В руках у женщины нож, и она то занесет его над ребенком, словно собирается его убить, то отведет. И при этом горько плачет, а милый ребенок так и смеется, так и заливается от радости.
— Зачем ты все замахиваешься ножом на ребенка? — спросил я у женщины. — И почему так горько плачешь?
Тут она мне рассказала свою историю:
— В прошлом году, когда я была с отцом и матерью на ярмарке, вдруг, откуда ни возьмись, налетели на людей три великана. Никто и опомниться не успел: у кого в руках кусок был, не успел его в рот положить, а у кого во рту — проглотить. Всех дочиста обобрали великаны, а меня схватили и увели от отца с матерью вот в этот дом, а потом сказали, чтоб я стала женой старшему великану. Но я упросила его не жениться на мне, пока мне не минет восемнадцать лет. А мне будет восемнадцать уже через несколько дней, и тогда нет мне спасенья, если до этого кто-нибудь не убьет трех людоедов.
— Но зачем же ты хочешь зарезать этого ребенка? — спросил я.
Про короля, про святого и про гусыню
Вы слышали когда-нибудь про доброго короля О’Тула, который жил в давние времена в Ирландии и которому на старости лет выпала нежданная радость? Да, так вот, когда король О’Тул был еще молодым, во всей Ирландии не нашлось бы юноши отважней его. Любимым занятием короля была охота, и с восхода солнца до темного вечера он только и знал, что скакал по болотам, подшпоривая своего коня да науськивая собак.
Жизнь его текла славно и весело, пока король совсем не состарился и не сгорбился. Теперь он уже не мог охотиться целыми днями, будь то лето или зима, будь то дождик или солнце. И пришел день, когда единственное, что осталось бедному старому королю, — это ковылять с палочкой по саду. «Жизнь кончена, — думал он, — если нет больше ни радостей, ни утех».
И вот, чтобы как-то утешить себя и развеселить, король завел себе гусыню. Хотите верьте, хотите нет, но гусыня оказалась добрым другом бедному старому королю.
Какое-то время они совсем неплохо развлекались вдвоем — король О’Тул и гусыня, — и не смейтесь, ничего смешного тут нет. Куда бы она ни залетала, как только он звал ее, она тут же возвращалась и могла хоть весь день ковылять за ним, если ему этого хотелось.
А по пятницам — вы же знаете, что пятница, по священным законам, постный день и мяса добрым христианам есть не положено, — так вот, по пятницам она заплывала подальше в озеро и приносила своему хозяину на обед нежную, жирненькую форель.
Поле ромашек
В один солнечный денек — то был не простой денек, а праздник, самый любимый в Ирландии весенний праздник — благовещенье, — вдоль живой изгороди по солнечной тропинке прохаживался молодой паренек. Звали его Том Фитцпатрик. Гуляя по полю, он вдруг услышал негромкое тук-тук, тук-тук, где-то у самой земли за изгородью.
«Неужели каменка щелкает? — подумал Том. — Для нее будто бы рановато!»
И Тому захотелось взглянуть на раннюю пташку, чтобы своими глазами убедиться, правильно он угадал или нет. Вот он подкрался на цыпочках к изгороди, раздвинул кусты и… И увидел, но только не пташку, а огромнейший, прямо с ведро, бурый глиняный кувшин.
Однако самое удивительное было другое: рядом с кувшином сидел маленький-премаленький, совсем крошечный старичок. На нем был замусоленный, затасканный кожаный фартук, а на голове красовалась маленькая треуголка.
У Тома на глазах старичок вытащил из-под себя деревянную скамеечку, встал на нее и маленьким кувшинчиком зачерпнул в большом кувшине, потом поставил полный кувшинчик рядом со скамеечкой, а сам сел на землю возле большого кувшина и начал прибивать каблук к башмаку из грубой коричневой кожи — тук-тук, тук-тук.
Надменная принцесса
Жил некогда на свете весьма достойный король, и была у него дочь-раскрасавица, другой такой и не сыщешь. Но зато уж гордячка похуже Люцифера: ни одного короля или принца не соглашалась себе в мужья выбрать. Отец просто устал от нее и решил в последний раз пригласить во дворец всех знакомых и незнакомых королей, принцев, герцогов и графов. Они явились все как один и на другой же день после завтрака выстроились на лужайке, чтобы принцесса прошлась перед их строем и сделала наконец свой выбор.
Один был толст, и она сказала:
— Зачем мне этот Пивной Бочонок!
Другой был худ и тощ. Ему она сказала:
— Мне не нужен Шомпол!
Зачарованный Геройд Ярла (легенда)
В далекие времена в Ирландии среди знаменитых Фицджеральдов был один великий человек. Звали его просто Джеральд. Однако ирландцы, относившиеся к этому роду с особым почтением, величали его Геройд Ярла, то есть Граф Джеральд. У него был большой замок у самого Маллимаста, или, вернее, надежная крепость, устроенная внутри холма, окруженного земляным валом. И когда бы правители Англии ни нападали на его родную Ирландию, именно он, Геройд Ярла, всегда выступал на ее защиту.
Он не только в совершенстве владел оружием и всегда шел первым в сражениях, но был также силен и в черной магии и мог принимать чей угодно облик. Его жена знала об этом его искусстве и много раз просила мужа открыть ей хотя бы одну из его тайн, но тщетно. В особенности же ей хотелось, чтобы он предстал перед ней в каком-нибудь диковинном образе, однако он все время откладывал это под тем или другим предлогом.
Но она не была бы женщиной, если бы в конце концов не настояла на своем. Только Геройд предупредил ее, что, если она хоть сколько-нибудь испугается в то время, как он изменит свой обычный облик, он уж не обретет его вновь, пока не сменятся многие и многие поколения.
Что! Да разве она достойна быть женой Геройда Ярла, если ее так легко испугать! Пусть только он исполнит ее прихоть, тогда увидит, какой она герой!
И вот в один прекрасный летний вечер — они как раз сидели в это время в гостиной — Геройд на миг отвернулся от жены, пробормотал несколько слов, и не успела она и глазом моргнуть, как он вдруг исчез, а по комнате закружил красавец щегол.
