На страницах романа Вы встретитесь с добром и злом; не знаю, и не берусь утверждать, с чем в большей степени. Хотелось бы верить, что с добром. Действия развиваются в космосе, на разных планетах, но всё это один МИР — мир человеческий, мир человекоподобный; а если быть более точным, мир планеты Земля, рассмотренный сквозь призму тысячелетий. То, к чему мы идём, к чему шли многие годы, возможно, покажется черезчур однозначным; из-за отсутствия множественности вариантов многие, непременно, поспешат уличить меня в высокомерном радушии незатейливостью бессмысленных начинаний, в остепенённом разглагольствовании на божественные темы не имея, предположим, никакой особой на то причины. Я предполагаю подобный исход. И потому предлагаю читателю самому разобраться в написаном. Кто будет искать добро, увидит добро; кто счастье — счастье. Но зла не увидит никто, так как оно существует не само по себе, а большей частью растворено в суровой действительности обыденной жизни. Желаю, чтобы хоть кто-нибудь из Вас задумался над тем, правы мы или нет, когда ставим точку в конце предложения. Разговор не окончен. Он только начинается. И если Вы согласны в нём участвовать, то смело перелистывайте страницу. Я там уже был. Теперь Ваш черёд.
Часть I
Дэвид любил слушать тишину. Она его успокаивала. Но главное — тишина всегда была разной: она то убаюкивала, то, наоборот, пробуждала, то погружала в какое-то безмятежное состояние, растворяя весь окружающий мир в чём-то ещё более значительном и безграничном. А Дэвид всё слушал, слушал, и ему казалось, что не один он сейчас вот так сидит и вслушивается в окружающий его мир. Постепенно это предположение стало очевидным и единственно правильным; Дэвид приподнялся и на ощупь стал пробираться из своей каюты к выходу.
