Искушение Марии д’Авалос

Хэммонд Виктория

В 1590 году Неаполь содрогнулся от зверского убийства. Убийца — великий и безумный композитор Карло Джезуальдо, принц Веноза. Жертвы — его красавица жена Мария и ее аристократический любовник.

Джезуальдо предпочитал мальчиков и не любил жену, однако ревность, зависть к сопернику и бешеная злоба взяли верх над здравым смыслом. С леденящим душу хладнокровием охотника он выследил осторожных любовников и устроил им прощальный спектакль, своей жестокостью потрясший даже ко всему привыкших современников.

Этот роман насквозь пропитан открытым эротизмом, безжалостным насилием и зрелой красотой средневекового Неаполя. Он заставит вас смеяться и рыдать над удивительной судьбой самой красивой женщины Италии XVI века.

ИСКУШЕНИЕ МАРИИ Д’АВАЛОС

(Роман)

Предисловие

днажды поздно ночью мне было не уснуть, и я включила телевизор, канал SBS. Под аккомпанемент пленительно печальной музыки Вернер Херцог, немецкий режиссер, приятным голосом рассказывал о своем документальном фильме, посвященном итальянскому композитору шестнадцатого века Карло Джезуальдо, принцу Веноза. Фильм только начинался. Пока команда операторов Херцога снимала полуразрушенные, пришедшие в упадок дворцы и брала интервью у неаполитанцев — поклонников Джезуальдо, на экране разворачивалась история самого известного убийства в истории музыки.

Херцог одержим гениальными личностями — мечтательными, одинокими индивидуумами, жизнь которых сложилась трагически. Карло Джезуальдо идеально вписывается в эту компанию. Гениальный композитор, племянник папы римского Пия IV и канонизированного святого Карло Борромео, а последние шестнадцать лет своей жизни — сумасшедший (по крайней мере, по слухам), противоречия в характере и таланте которого достигали шекспировского накала. Совершенное им убийство жены, Марии д’Авалос, и ее аристократического любовника напоминало своими деталями оперу: леденящая кровь смесь холодного расчета с неистовством. Последствия этого убийства были не менее драматичны.

Однако фильм Херцога включал в себя дразнящие воображение фрагменты другой, не менее захватывающей истории о Марии д’Авалос — о легендарной красоте этой женщины, трех ее мужьях, романе с «самым красивым и совершенным дворянином в Неаполе» и о классическом южноитальянском убийстве на почве ревности, оборвавшем ее жизнь. Кем была эта неаполитанка, о которой повествует фильм Херцога «Смерть на пять голосов»? Действительно ли она позировала Леонардо для «Моны Лизы», как предполагает режиссер? Когда я позднее стала собирать материал об этой истории, появились новые интригующие загадки. Почему, например, любовник Марии носил ту же фамилию Карафа, что и ее первый муж? И важно помнить, что город Неаполь при жизни Марии д’Авалос был столицей огромной испанской империи, центром яростных войн между французами и испанцами за господство на итальянском полуострове, вспыхивавших на протяжении трех столетий. Какую роль сыграл в жизни Марии Неаполь — в то время самый богатый и опасный из городов? Выбора не было — кроме как попытаться узнать, не осталось ли спустя четыре века каких-нибудь следов Марии д’Авалос.

Только в Италии я могла найти то, что искала. Великолепные дворцы, замки и церкви, где разыгрывалась драма жизни Марии и ставшие декорациями для нескольких глав этой книги, существуют в Неаполе и поныне. Эти здания простояли более пяти столетий. Посещая их, я будто собирала отдельные кусочки головоломки, всюду встречая щедрых итальянцев, которые снабжали меня фрагментами этой мозаики.

Мои исследования в Неаполе во многом продвигались благодаря ряду случайных встреч. В самый первый день в этом городе я бродила по Спакканаполи, поскольку знала, что Мария д’Авалос жила в этом районе, и зашла в отель, чтобы спрятаться от проливного дождя. Отель находился на четвертом этаже здания, характерного для исторического центра Неаполя. Его темные нижние этажи, сложенные из массивных камней, были возведены в Средние века; полы настелили в эпоху Ренессанса, когда многие из этих зданий превратили в дворцы; на протяжении столетий вносились и другие изменения и дополнения, так что подъем по лестницам таких удивительных сооружений становится своеобразным путешествием во времени. Мне повезло: владельцы этого отеля были архитекторами. Они знали и любили не только историю своего собственного дома, но и многих других в Неаполе, так что с их помощью, а также благодаря знакомству с их другом, прекрасным архитектором Стефанией Савьетти, я всего за несколько дней познакомилась со всеми дворцами в Неаполе, имевшими отношение к судьбе Марии д’Авалос. Благодаря щедрости этих людей и глубокому интересу неаполитанцев к Марии д’Авалос, которая остается легендой города, — говорят, ее дух и сейчас бродит по палаццо Сан-Северо, — мои первоначальные страхи, что я взялась за невыполнимое дело, полностью исчезли.

Глава 1

Арагонский замок

ария д’Авалос стояла на берегу, и ветер развевал ее траурное одеяние. Она вернулась в свой город — богатый и порочный, — но ненадолго. Сюда прибывали парусные корабли, груженные мускатным орехом и бобами какао. Другие суда шумно готовились поднять паруса, и их трюмы были набиты маисом или рулонами шелка. Взгляд Марии блуждал под темной вуалью, ненадолго задерживаясь то на богато одетом купце с жемчужными серьгами, то на курчавом мошеннике, наблюдавшем за ним, то на семье, слезно прощавшейся с отбывающим пассажиром. Но снова и снова взор ее возвращался к роскошному дворцу с царственными пальмами, который стоял на холме, возвышавшемся над знаменитым Неаполитанским заливом. Подняв руку в перчатке, она откинула вуаль. Рыбак, разбиравший поблизости свой улов, замер и дерзко уставился на нее. Он никогда не видел таких глаз. Мария даже не обратила на это внимания, ее поразительно красивое лицо озарила улыбка при виде дочери, Беатриче, приближающейся к ней сквозь толпу. Миниатюрная для своих девяти лет девочка сидела на плече у высокого стражника, с восхищением рассматривая все вокруг. За ними следовала крепкая служанка с хмурым лицом.

— Мама, я видела, как обезьянка взбирается ка мачту! — взволнованно сообщила Беатриче.

— Значит, ты не скучала, — улыбнулась Мария, жестом приказывая стражнику опустить ребенка на землю. — Сильвия, скажи капитану, что мы готовы отбыть.

— Да, моя госпожа, — ответила служанка и поспешила к барку, который должен был перевезти Марию вместе со слугами и стражей на остров Искья. Подозвав к себе дочь, Мария указала на дворец терракотового цвета с зелеными ставнями.

— Это палаццо д’Авалос. Ты его помнишь?

Глава 2

Кладбище монахинь

а третьей неделе тучи рассеялись, открыв ясное голубое небо. Беатриче была похожа на маленькую кошечку — она так же любила производить полный осмотр новой территории, на которой оказывалась, — и Мария провела первый солнечный день, бродя вместе с ней по замкнутому миру замка. Они исследовали его тринадцать часовен, винодельню, виноградники, расположенные террасами, и огороды, где выращивали овощи. За греческим фортом на вершине холма раскинулся красивый парк. Ближе к вечеру, устав от прогулки, они решили там отдохнуть. Беатриче тут же исчезла в зеленых зарослях экзотических растений. Мария уселась на мраморную скамью в тени пальм в дальнем конце парка, вдыхая аромат цитрусовых деревьев и лаванды. Ее взгляд был устремлен вдаль, за море, к Неаполю. Ей казалось, что она видит палаццо д’Авалос — это огромное здание превратилось в розовое пятнышко.

Серьезное личико Беатриче показалось между двумя толстыми стволами, и вскоре она подбежала к матери.

— Там есть потайной сад, — сказала она спокойно. — Он не очень приятный.

— Почему? Что там такое?

— Просто большие старые странные деревья и разные вещи. Там фонтан с ужасными горгульями. Он не действующий. Все такое темное и поросло зеленым мхом.

Глава 3

Флегрейские поля

од моросящим дождиком карета Марии поднялась на холм, проехала через декоративные ворота, направилась по подъездной аллее под арку во двор палаццо д’Авалос и остановилась перед главным входом. Несколько слуг выбежали навстречу с приветствиями и шалями, чтобы укрыть прибывших от дождя. Они сообщили Марии, что принц и принцессы ждут ее в семейной гостиной.

Беатриче смотрела на гору Вомеро, которая образовывала живописный фон для дворца, ступенчатыми террасами спускаясь к Неаполитанскому заливу. Семья д’Авалос построила свой новый дом в Кьяйе в середине шестнадцатого века, чтобы удалиться из мрачного, многолюдного центра Неаполя и жить в окружении чудесной природной красоты. Большую часть года здесь было солнечно, и интерьеры дворца были залиты светом. Но сегодня, когда Мария по широкой мраморной лестнице поднималась на третий этаж, лестничный колодец был сумрачным. Перескакивая через ступеньки, Беатриче умчалась вперед — теперь она ждала мать на лестничной площадке второго этажа. Мария споткнулась о верхнюю ступеньку и схватилась за перила, чтобы не упасть.

— От этой винтовой лестницы кружится голова, — заметила Беатриче. — О, бедная мама, ты не ушиблась?

Мария покачала головой и прислонилась к стенке лестничной площадки.

— Почему же ты тогда плачешь? — спросил ребенок, вкладывая свою ручку в руку Марии.

Глава 4

Четыре праздничных дня

ария проснулась поздно. Свет зимнего утра уже проникал сквозь ставни. Сильвия пребывала в тревожном ожидании, поскольку Антония наказала не будить ее госпожу, которая в столь важный день должна выглядеть свежей и отдохнувшей.

К своему удивлению, Мария спала крепко, хотя и ложилась в постель, раздираемая противоречивыми чувствами: с одной стороны, это было радостное волнение перед пиром в честь помолвки — ее первым появлением на публике в Неаполе после шестилетнего отсутствия, с другой стороны — тревога относительно первой встречи со взрослым Карло.

Она повернулась на другой бок и, свернувшись калачиком, снова закрыла глаза. Теперь, когда настал день этих двух важных событий, ее волнение и тревога возросли. Я должна привести свои мысли в порядок, подумала она, именно сегодня я должна сохранять самообладание.

Она услышала, как в соседней комнате Лаура и Сильвия готовят ее наряды, взволнованно переговариваясь.

— Моя госпожа должна быть готова к одиннадцати, а сейчас уже восемь, и она еще не проснулась, — сетовала Сильвия.