Один из главных вопросов, который волнует людей, небезразличных к истории нашей страны: почему Комитет госбезопасности СССР не предотвратил распад великой державы, где он был в трагическом августе 1991-го, когда решалась судьба Советского Союза, кто и как сумел «вывести из игры» всесильный Комитет? Журналист А. Г. Хинштейн, пытаясь найти ответ на этот вопрос, с горечью пишет:

«Мы сами довели свои спецслужбы до ручки… Ходили на митинги и шествия, трясли плакатами «Долой КГБ!», требуя суда над всеми, кто служил в органах… Что посеяли, то и пожали. Хотели избавиться от КГБ? Избавились.

Надо иметь мужество признать: мы сами, собственными руками уничтожили и развалили спецслужбы — некогда лучшие в мире».

Из уважения к правде жизни, позволю себе подправить журналиста: если под словом «мы» он имеет в виду современников, то это в какой-то степени справедливо, поскольку «мы отвечаем за все, что было при нас» (П. Нилин, повесть «Жестокость», 1956 г.), И в то же время, лишь ничтожная горстка политических авантюристов знала подлинные смысл и назначение этих истеричных лживых пропагандистских кампаний, а остальные же, не шибко информированные и вдумчивые, граждане нужны им были лишь для создания видимости «массовки» разыгрывавшихся представлений.

«Ученым известно, — писал бывший заместитель директора ЦРУ Рэй Клайн, — что судьбы народов формируются комплексом трудно улавливаемых социальных, психологических и бюрократических сил. Обычные люди, чья жизнь — к худу ли, к добру ли — зависит от игры этих сил, редко понимают это, разве что смутно и весьма поверхностно. Одной из таких сил — с начала 40-х годов стала разведка».

Еще в 1955 г. авторы Большой Советской энциклопедии в статье «Агентурная разведка» подчеркивали: «Наряду со шпионажем Агентурная] р[азведка] капиталистических государств занимается также экономической, политической и идеологической диверсией».

Вопрос о назначении, сущности и содержании идеологических диверсий до сих пор вызывает немалую оживленную дискуссию в нашей стране. Что же скрывается за этим понятием?

Некоторые полагают, что за этим эвфемизмом скрывается банальная «борьба с инакомыслием», «диссидентами». Эта точка зрения представлена, например, в статье H. B. Петрова «Специальные структуры КГБ по борьбе с инакомыслием в СССР. 1954–1989 гг.».

Однако и она не только не рассматривает всех аспектов проблемы, но и имеет ряд методологических погрешностей, существенно искажающих реальную картину исторического процесса. В этой связи вряд ли без каких-либо оговорок можно согласиться с утверждением автора о том, что «на протяжении всего периода…. в структурах госбезопасности существовали подразделения, в чьи задачи входила борьба с «преступлениями мысли», т. е. борьба со всеми теми, кто в той или иной форме выступал против советской власти». Что касается деятельности 5-го Управления КГБ СССР, то подобное утверждение представляется особенно сомнительным.

Из предмета и контекста исторического анализа Н. В. Петровым, равно как и А. И. Пожаровым, исключаются концептуальные взгляды «главного противника» — стратегов США и других ведущих империалистических государств, на цели и задачи внешнеполитического противоборства с СССР, а также роль и назначение «психологической войны».

Мы считаем, что наиболее эффективной борьба КГБ против попыток западных спецслужб разрушить советский строй изнутри была при Ю. В. Андропове. 18 мая 1967 г. он был назначен решением Политбюро новым руководителем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР. Он стал не только самым многолетним, но и самым авторитетным руководителем советской госбезопасности.

Норман Полмар и Томас Аллен, авторы широко известной в мире «Энциклопедии шпионажа» подчеркивали, что «в годы председательства Ю. Андропова КГБ завоевал себе относительно прочную репутацию мощного спецведомства».

Нельзя не коснуться и вопроса о том, как новый руководитель КГБ был воспринят своими коллегами на Лубянке. Один мемуарист просто воспроизводил мнение одного из работников аппарата ЦК в связи с назначением Ю. В. Андропова председателем КГБ при СМ СССР:

— Ребята, вам повезло!

Генерал-майор КГБ Ю. И. Дроздов, уже до мая 1967 г. неоднократно встречавшийся с секретарем ЦК КПСС Ю.

17 июля 1967 г. по инициативе Ю. В. Андропова Политбюро ЦК КПСС приняло решение об образовании в КГБ самостоятельного Пятого Управления по борьбе с идеологическими диверсиями противника.

Пройдут годы, писал недавно автор одной из интересных работ, посвященной рассматриваемым нами вопросам, «и на Пятое Управление навесят груду ярлыков и стереотипов: «жандармское», «сыскное», «грязное», «провокационное» и прочее, и прочее»», — вот почему на истории его деятельности необходимо остановиться более подробно.

На решение о создании этого нового подразделения— «политической контрразведки», — Андропова подтолкнул как опыт работы на посту секретаря ЦК, так и материалы, имевшиеся во Втором Главном управлении КГБ СССР.

В записке в ЦК КПСС с обоснованием целесообразности создания этого органа от 3 июля 1967 г. № 1631-А Ю. В. Андроповым подчеркивалось:

«Имеющиеся в Комитете государственной безопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну…

После избрания 24 мая 1982 г. Ю. В. Андропова Секретарем ЦК КПСС, новым главой КГБ был назначен председатель КГБ Украинской ССР Виталий Васильевич Федорчук.

Федорчук не был кандидатурой Андропова на этом посту, хотя последний и ценил его личные, профессиональные и деловые качества, о чем однозначно свидетельствует его последующий перевод на «направление главного удара».

Кое-кто писал о том, что Андропов, став впоследствие Генеральным секретарем ЦК, «избавился от неугодного ему на посту председателя КГБ» В. В. Федорчука, «перебросив» его в МВД СССР. Однако, информированный о неблагополучном положении дел в МВД СССР, ставшем неподконтрольной вотчиной Н. А. Щелокова, Андропов понимал, что усилить борьбу с преступностью может только не имеющая не только откровенно криминальных, но и сомнительных связей структура. К новому Генеральному секретарю ЦК КПСС поступило около тридцати тысяч (!) писем граждан с просьбой защиты от произвола сотрудников МВД. И Генсек Андропов не «задвинул» генерала Федорчука, как это воспринимается многими недальновидными интерпретаторами отечественной истории, а предусмотрительно поручил ему сложный и ответственейший участок государственной политики:

— очищение органов МВД СССР, борьбу с криминалитетом, а не только коррупцией, как это трактуют ныне.

В результате мер, предпринятых новым министром внутренних дел СССР В. В. Федорчуком, повысилась не только результативность деятельности милиции, но и ее эффективность, следствием чего стали снижение социальной напряженности, нормализация социально-политической обстановки в отдельных регионах.