Мексика, 1993

Милла заснула во время кормления ребенка. Дэвид Бун стоял над женой и сыном, наблюдая за ними, и осознавая, что глупо улыбается. Его жена. Его ребенок.

Боже, его мир.

Спустя десять лет

Чиуауа, Мексика

Пэйдж Сиск прислонилась к своему жениху, Колтону Роулзу, и глубоко затянулась, прежде чем передать ему косяк. Глаза её закрылись сами собой. О, блин, все эти придурки, которые талдычили ей, что в Мексике с ней могут приключиться всякие ужасы, были просто не в курсах. В Мексике было классно. Нет, ну конечно, она не дура, чтобы покупать травку прямо перед носом какого-нибудь мексиканского копа, хотя, по слухам, всё, что нужно сделать в этом случае, – отстегнуть зелени, и проблем нет. Можно подумать, ей хочется тратить деньги на взятки. Они были здесь уже четыре дня. Если верить Колтону, Чиуауа – самое крутое место. Он был просто помешан на Панчо Вилья, пока они не добрались сюда, она думала, что это что-то навроде дома, где делают пончо. Единственный Панчо, о котором она когда-нибудь слышала, был в древнем-предревнем вестерне, где этот чувак с видом идиота всё время повторял «О, Панчо»

1

, обращаясь ещё более идиотскому чуваку в большой шляпе. Но Колтон сказал, что нет, этот Панчо – настоящий. Как будто бывают поддельные Панчо. А, да наплевать. Колтон в этом сечёт. Они два раза ходили смотреть на этот расстрелянный старый «додж», в котором, в предположительно настоящем Панчо, наделали дырок как в швейцарском сыре, совсем как в Бонни и Клайде2.

С того места, где пряталась, Милла могла видеть, что в автомобиле было двое мужчин, и ее сердце застучало сильнее. Скорее всего, они ожидали еще кого-то, если только не приехали сюда поговорить друг с другом, в чем Милла сомневалась. Она старалась рассмотреть мужчин в тускло-зеленоватом, словно потустороннем свете фар, но они не выходили из автомобиля, и разглядеть их было сложно. Милла надеялась, что Брайан рассуждает так же, как она, и останется на месте. Она не могла разглядеть его, как ни старалась. Где бы Брайан ни спрятался, он выбрал хорошее укрытие. Минуты шли одна за другой, Брайан не показывался. Хорошо. Он подумал то же, что и она – что на встречу должны прибыть еще люди. Почти десять минут спустя, она вновь услышала шум автомобиля. Машина проехала мимо церкви, затем свернула в узкий переулок, и остановилась лоб в лоб с первым автомобилем.

Двое мужчин вышли из второй машины. Хлопнули двери первой, пассажиры вышли навстречу прибывшим. Милла впилась взглядом в мужчин, остановившихся практически напротив ее убежища. Водитель был высоким, худым метисом, его темные волосы были стянуты назад в «конский хвост». Пассажир был ниже ростом и более коренастым. В тот момент, когда Милла разглядела его, кровь застыла в ее жилах. Спустя десять лет она все-таки нашла ублюдка. События дня, когда украли Джастина, были почти стерты из ее памяти, осталось лишь общее ощущение кошмара. Следующие дни она не помнила совсем, потому что боролась за свою жизнь в крошечной сельской клинике. Но, как ни странно, иногда перед глазами Миллы появлялись четкие стоп-кадры нападения, и особенно, лицо мужчины, который вырвал Джастина из ее рук. Сейчас она уже не узнает своего сына, но человека, который отнял его… она не забудет никогда. Она ясно помнила, как лопнуло его глазное яблоко, в которое она впилась ногтями, помнила кровавые борозды, которые ее ногти оставили на его левой щеке. Она искалечила его, оставила на нем кровавые отметины, и была счастлива, что сделала это. Независимо от того, сколько пройдет лет, она всегда сможет узнать этого человека по ранам на лице. И вот, спустя десять лет он шел прямо к ней. Левая глазница была пустой, веко искривлено. Два глубоких шрама вертикально пересекали половину лица.

Это был он.

Милла могла только дышать. Легкие болели, горло саднило, зрение заволокла волна ненависти.

Милла вернулась домой около четырёх тридцати ночи. Кости ломило от усталости, и она была так расстроена произошедшими событиями, что всё, что ей хотелось сейчас сделать – это забраться в кровать и спрятаться под одеялом.

Так близко.

Милла снова и снова прокручивала в голове этот момент. За прошедшие годы она твёрдо верила в успех и не теряла надежду, даже когда надеяться было не на что. А теперь она точно знала, что тот мужчина жив, поскольку своими глазами видела его. Когда Милла поняла, чем занимался теперь этот ублюдок, она не почувствовала ничего, кроме отчаянного желания убить его.

- Я не позволю сломить себя, - сказала она громко, входя в ванную и снимая грязную одежду. - Не позволю.

Прием для сбора средств этим вечером проводился в спортзале местной средней школы. Обычно «Искатели» не устраивали официальных вечеринок, но иногда Милле доводилось бывать и на более роскошных приемах. Она купила одно подходящее вечернее платье, это означало, что оно стоило кучу денег, но она и не собиралась покупать больше, чем одно. У неё также имелось несколько отличных платьев для коктейля, и сегодня, чтобы взбодрится и продержаться, когда она валилась от усталости, Милла надела любимое. Голубое платье цвета льда оживило цвет её лица, а туфли, которые шли к платью, были достаточно удобны, чтобы не испытывать мучений к концу вечера.

Милла уехала из офиса пораньше, чтобы немного побаловать себя: наложила на лицо маску, сделала маникюр и педикюр. Ей даже удалось немного поспать, благодаря чему вечером она сможет продержаться на несколько часов дольше. Она пыталась справиться со своими волнистыми волосами и, хотя укротить их полностью ей не удалось, наконец, она достигла эффекта «нарочитой небрежности». Благодаря наложенной маске её лицо приобрело свежесть, взгляд стал менее усталым, а спокойный макияж придал лицу еще больше мягкости. Духи, изысканное белье, драгоценности – ей нравилось все это, ощущения, которые это дарило. Ей так редко выпадала возможность проявить свою женственность, что она наслаждалась торжественными приёмами для сбора средств. Они были важны для финансового состояния «Искателей», но менее заметным образом эти приёмы также много значили для её душевного равновесия.

Милла подъехала на шестилетнем белом внедорожнике «Тойота» к зданию школы, где парковка уже была заполнена автомобилями разных видов – легковыми, грузовиками, внедорожниками, причем, количество двух последних значительно преобладало. Элегантно одетые люди, не останавливаясь, шли в спортзал; в августе в Эль-Пасо стояла такая духота, что только ненормальный мог оставаться на улице. Даже, несмотря на то, что солнце уже садилось, собирались сумерки, пройдя короткий путь от стоянки к спортзалу, Милла почувствовала, как капельки пота собираются между грудями.

Милла всегда приходила одна на эти благотворительные вечера, хотя запросто могла попросить Брайана или любого из мужчин, работающих в «Искателях» сопровождать её. Но, во-первых, мероприятия по сбору средств были смертельно скучны, и она не хотела навязывать их кому-то еще. А во-вторых, она всегда болезненно осознавала, как она будет выглядеть перед людьми, в которых просила денег на её дело.