Все перемены в Кремле за последнее десятилетие, будь то план «Преемник» или обратная рокировка Путина на президентский трон, слишком похожи на спецоперации органов госбезопасности – та же абсолютная секретность и непрозрачность, те же лубянские методы, тот же чекистский принцип «Цель оправдывает средства». Тем более теперь, когда на повестке дня еще более «судьбоносная» операция по конвертации политической власти в частную собственность и окончательной «прихватизации» остатков госимущества РФ. Именно поэтому президент ставит у рычагов управления нефтегазовыми потоками самых доверенных «силовиков» и передает контроль над экономикой из правительства в «чрезвычайные» органы вроде комиссии по стратегическому развитию ТЭК, которая будет заведовать всеми недрами и сырьевыми ресурсами.
Кто вошел в эту «Новую ЧК» Путина и будет играть ключевые роли в грядущем переделе собственности? Какие отступные получили удаленные игроки вроде бывшего министра МВД – ведь известно, что «ВВП своих не бросает»? Кто теперь будет отвечать за борьбу с оппозицией, как далеко Кремль готов зайти в репрессиях против «болотных бандерлогов»? И не перерастет ли вся эта «чрезвычайщина» в чрезвычайное положение для России?
Алексей Сергеевич Челноков
Новая ЧК Путина. Чрезвычайное положение для России
От автора
Все предыдущие перемены в Кремле за последнее десятилетие заслуживают сравнения со спецоперациями органов госбезопасности. Например, в 2008-м была блестяще осуществлена операция «Преемник», и воцарил политический инфант, чтобы через четыре года на престол вновь зашла камарилья хитроумного регента.
В 2012 году началась куда более масштабная и рискованная операция под условным названием «обмен». Свой третий президентский срок Владимир Путин, похоже, решил посвятить грандиозному валютному обмену: эфемерную и быстро преходящую власть (вспомните-ка цветные революции Ближнего Востока) – на незыблемые привилегии крупных состояний.
Секретная операция по формированию правительства проходила на фоне повторяющихся обещаний новоиспеченного премьера сделать открытость главным принципом работы нового кабинета.
При этом власть не только не стесняется такой закрытости, но и пытается выдать ее за достижение. Передавая Владимиру Путину предложения по структуре и составу правительства, Дмитрий Медведев не стал называть конкретные кандидатуры, чтобы, по его выражению, «не разжигать излишний интерес к персональному составу правительства».
В какой-нибудь демократической Европе случились бы даже парламентские или по крайней мере внутрипартийные прения по кандидатурам на ключевые позиции формирующегося кабинета.
