Именем революции

Шатров Михаил Филиппович

1918 год. После смерти матери отец решает отвезти детей в Москву к дальней родственнице. По дороге ребята переживают налет белогвардейской банды на поезд, гибель отца, знакомятся с беспризорником Яшкой… Мальчики приобщаются к революционным событиям, а впереди — Москва, случайная встреча и разговор с Лениным и Дзержинским, борьба с контрреволюцией…

Михаил Шатров

Именем революции

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ленин Владимир Ильич.

Дзержинский Феликс Эдмундович.

Савельев

— красноармеец.

Его сыновья:

Вася

— 12 лет

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Жена адвоката

(вздрагивает)

. Кажется, опять стреляют…

Коган

(философски).

А где теперь не стреляют?

Торговка.

Это банда «Черного валета»… Вчерась Никольское спалили, в трех верстах отсюда…

Жена адвоката.

Боже мой, хоть бы поезд пришел сюда раньше, чем они!

КАРТИНА ВТОРАЯ

Петя.

Васьк, ты чего?

Вася

(чуть не плача).

Собак, гады, напустили…

Петя.

Укусила?

Вася.

Не… Поцарапала…

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Голубев.

С ума сошел?

Сеня.

Фу, дядя Вася, напугал.

Голубев.

Какого лешего неосторожно ходишь? Всю слежку можешь провалить…

Сеня.

А какой дом?

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Голубев.

Я капсюли сюда положу…

Белов.

Хорошо…

(Начинает разбирать бумаги.)

Будить не буду. Феликс Эдмундович поздно заснул… Еще согреешь.

Голубев.

Первый раз вижу, что спит… Позавчерась в четыре утра вызвал. Захожу — сидит, вроде не ночь, а день посередке…

Белов.

Да тише ты, Голубок! И что у тебя за бас?

КАРТИНА ПЯТАЯ

Сокольники. Угол и задворки небольшого старого дома. Покосившееся крыльцо с дверью, ведущей в дом. Сараи, вдали за деревьями виднеется белое здание — дача Каминской. Сцена пуста. Появляются

Каминская

и

Малинин.

Каминская.

Совершенно не понимаю, почему его до сих пор нет!

Малинин.

Вы же не послали за ним на Лубянку свою карету, госпожа Каминская.

Каминская.

Я не о Романовском — о мальчишке. Он должен был принести книги по крайней мере час тому назад.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Женя.

Может быть, самим позвонить?

Степан.

Жди.

Женя.

Медленно время течет.

Петя.

У нас, когда мамка умирала, тоже время долго шло…

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Каминская

(у окна).

Сейчас услышим…

Ну? Ну?

Романовский.

Почему нет взрыва?

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Секретарь.

Владимир Ильич, сводки.

(Включает люстру, протягивает сводку.)

Ленин

(берет сводку).

Так, так… Ага.

(Подходит к висящей между окнами карте России, читает сводку, переставляет флажки. Они все теснее окружают Москву.)

Гм-гм… Приятного мало.

Секретарь.

Владимир Ильич, телеграммы с мест. Ответ на наш запрос относительно боевой готовности.

(Передает телеграммы.)

Ленин

(читает телеграммы, несколько откладывает в сторону. Берет отложенные телеграммы).

Четыре телеграммы, десятки строчек, но ни одной о конкретных делах, а только сплошной поток славословия.

(Иронически читает.)

«Да здравствует непобедимый российский пролетариат! Смерть хищникам империализма!»

(Раздраженно ходит по кабинету.)

Интересно, не думают ли некоторые товарищи на местах, что эта бумажная трескотня способна остановить наступающего врага? Заниматься этим в такое время!

(Жест на карту.)

Постыдно и недопустимо! Лидия Алексеевна, надо немедленно отправить всем Советам депешу с просьбой не присылать в Москву этих, никому не нужных, революционных фраз. Пусть шлют войска, а также сообщают точно, сколько записалось в армию добровольцев, сколько имеется оружия, амуниции и продовольствия. Фразочками и пустобрехством мировую буржуазию не одолеть!

(Рассматривает одну из телеграмм, улыбнулся.)

Из Екатеринбурга.

(Читает.)

«Количестве триста человек ушли на фронт биться последней капли крови точка Международный смертельный летучий отряд пролетарского гнева точка».

(Прячет телеграмму в карман.)

Надо Якову Михайловичу сказать, он ведь там работал, ему будет очень приятно. Лидия Алексеевна, как только появится Дзержинский, пусть сразу пройдет ко мне.