Ку длинного копья

Шефер Джек

Поздней весной на широкой долине возле реки расположился большой лагерь. Более сорока палаток составляли круг, входной разрыв которого смотрел на восток, в сторону восходящего солнца. Это были шайенны,1 их десять племенных общин всегда располагались в традиционном порядке по часовой стрелке, начиная от входа и, не зависимо от размера, ставились только в такой последовательности. Даже огромный лагерь, собранный в середине лета для проведения обряда Магической Палатки, когда все шайены съезжались на восемь дней, чтобы особой церемонией, пиршествами и танцами отметить ежегодный акт возрождения земли и жизни,2 следовал этому правилу.

Большой лагерь спал в самом сердце равнин Северной Америки, в низине, под безлунным, с редкими звездами, небом. Устроились на ночлег и бизоньи стада, державшие путь на северо-запад, откуда ветры поздней весны приносили едва различимый запах свежей травы.

На востоке небосклона появился слабый отблеск рассвета. В противоположной, западной, стороне лагеря, где стояли палатки клана Хев-а-тан-йю, или Людей Веревки, названных так по обычаю делать веревки из скрученных волос, вместо традиционных сыромятных, пожилой воин Сильная Левая Рука повернулся на своей лежанке и поднял голову. Дверной клапан палатки был откинут и восходящее солнце посылало свои лучи внутрь. Его жена, Стройная Ива, стояла на коленях у костра в центре жилища, рядом с охапкой веток и лучиной для разжигания огня в руках.

Это была не просто Женщина, но еще и настоящая шайенка. Мать двух взрослых сыновей, с огрубевшими от работы руками, глубокими морщинами на лице, уступчивая и в тоже время сильная и независимая хозяйка палатки и ее места в лагерном кругу. Сильная Левая Рука обычно вставал с первыми лучами солнца, и всегда она подымалась раньше его, чтобы выполнить свою женскую привилегию разжигания огня. В их палатке было немноголюдно, потому что три сына, два родных и один приемный, обзавелись семьями и жили с кланами своих жен, как это было принято, потому что происхождение и принадлежность клану велись по матери. Но в палатке со Стройной Ивой никогда не было одиноко.

Он назвал ее одним из глупых прозвищ, сохранившихся с дней их молодости, когда они только начинали жить вместе, и не глядя на него она назвала его ленивым лежебокой, как она всегда это делала. Он ухмыльнулся, наполняя жилище добрыми чувствами, поднялся с лежанки, завернулся в накидку и, пройдя мимо, вышел на утренний воздух. Да, это был хороший, свежий и чистый воздух, небо на востоке окрашивалось богатейшими красками. Из других палаток тоже поднимался дымок. Мужчины и юноши выходили к реке, чтобы, как всегда утром, окунуться в воду. Так поступали все шайены-мужчины, если вода была рядом, в любую погоду, даже зимой, когда на реке для этого нужно было разбивать толстый лед.