История мальчика, юноши, мужчины. Выдумка и реальность, два мира, перетекающие друг в друга, изящество, поэтичность и проза жизни. Роман-притча, и этим все сказано.
Пролог
Шоссе было пустынно как никогда. Изредка проносились на бешеной скорости и исчезали в туманном мареве расплавленного асфальта легковушки. Двое юнцов, одетых, как хиппи, маялись у обочины. Рюкзаки валялись рядом. Видимо молодые люди отчаялись кого-либо остановить, поэтому просто продолжали стоять у дороги.
– Давай покурим, что ли, – предложил один из них.
– Давай, – лениво процедил другой.
Оба одновременно полезли в карманы джинсов, доставая пачки «Беломора» и зажигалки. Закурили, глядя прищуренными глазами на дорогу. Говорить им не хотелось, а хотелось – есть и пить.
Надо заметить, что юноши представляли собой довольно забавную парочку. Один был высок, худ и нескладен, эдакий Буратино-переросток. Другой наоборот – приземистый, коренастый, откормленный бутузик. У обоих длинные волосы забраны в хвосты на затылке, одежда запылена, рубахи пропитаны потом. Всю свою «трассовую», городскую независимость мальчишки утратили и стали похожи на брошенных кем-то детей у дороги.
Глава 1. Как Йоха бросил пить
– Что ты здесь делаешь? – спросил внезапно склонившийся над пьяным Йохой незнакомый человек. Йоха немного повозился, поджимая колени ближе к груди, поднял лохматую немытую башку, приоткрыл мутный глаз, потом махнул рукой, прогоняюще, и невнятно пробормотал:
– Уй-ди-и… Незнакомец не ушел, не растворился в ночном мраке. Не испугался грязного, пропахшего сивушным духом Йохи. Он склонился ближе, к самому лицу: опухшему, но очень юному и ответил:
– Ну-ну.., – после чего, несмотря на гневные попытки и неуверенный мат вперемешку со слюной и соплями, легко поднял грузное тело упившегося парня, встряхнул за шиворот, и, подталкивая, повел куда-то в ночь…
Холодная вода лилась за ворот и стекала по спине. Яркий свет резал глаза. Голова раскалывалась так, что ничего невозможно было понять. А еще и противная тошнота поднималась снизу и спазмами подходила к горлу. Йоха заорал дурным голосом:
– Да отстань, ты, гад! – После чего его вырвало, прямо на белый, чистый кафель ванной. Кто-то терпеливо держал его голову над раковиной, шумела вода, и спокойный мужской, довольно мягкий голос вещал:
