В пособии обосновывается система понятий, изучаемых в курсе теории литературы и используемых при анализе литературных произведений эпического, лирического и драматического рода; освещаются ведущие аспекты литературного процесса (род, жанр, метод, стиль, литературное направление); рассматриваются основные концепции и точки зрения на сущность литературы, сложившиеся в теории литературы и эстетике в ХIX – ХХ вв. В трактовке понятий и категорий учитываются современные подходы к их пониманию; осмысление и обоснование ряда понятий (лирическое произведение, пространственно-временная организация эпического произведения, стиль) сопровождается анализом конкретных литературных текстов.
Пособие адресовано студентам, аспирантам и другим категориям читателей, специализирующихся в области филологии.
Введение
Теория литературы – это ведущая область науки о литературе и вместе с тем научная дисциплина, важнейший компонент в обучении студентов-филологов. Теория литературы входит в процесс обучения уже на первом курсе большей частью под названием «Введение в литературоведение». Но в полном объеме, с привлечением первоисточников, т. е. основополагающих работ русских и зарубежных ученых различных периодов, читается на третьем-четвертом годах обучения, потому что к этому времени студенты приобретают тот минимум знаний, который позволяет полноценно воспринимать теоретические идеи и использовать их на практике, в процессе написания курсовых и дипломных работ. Знание теории литературы означает владение определенными принципами и инструментами исследования, в качестве которых в науке о литературе выступают термины и понятия, а из них, в свою очередь, складываются обобщающие суждения и определения конкретных литературных явлений.
Современная наука располагает огромным количеством понятий, предназначаемых для использования в процессах исследования и обучения. Многие из них представлены в литературоведческих словарях энциклопедического типа (ЛЭС, 1987; Литературная энциклопедия терминов и понятий, 2001). Помогает в пользовании терминами восприятие их как определенной системы. В нашем учебном пособии они и представлены таким образом и в такой последовательности, чтобы у воспринимающего сложилось системное видение о взаимосвязи понятий и терминов. Система понятий может быть предельно широкой, всеобъемлющей, а может быть более узкой, в зависимости от ракурса и задачи исследования. Возможность определения такой системы зависит от ряда факторов объективного и субъективного характера.
К объективным факторам можно отнести потенциальное наличие некой организованности и закономерности в существовании и развитии самой литературы. Пытаясь обнаружить и выявить такие закономерности, целесообразно иметь в виду, что литература предстает перед исследователем в разных ипостасях: в ней легко различимы три основных грани или сферы, обусловливающие три ракурса рассмотрения.
Любой читатель прежде всего имеет дело с конкретным произведением.
В пределах литературного процесса всегда намечаются какие-то
Глава первая
Основные этапы в развитии науки о литературе
Со времени возникновения науки о литературе, особенно в период ее становления, вопрос о сущности литературы, о ее месте, как говорил Шеллинг, в универсуме и в системе других форм мышления был основополагающим. Как уже указывалось, от решения этого вопроса зависит по существу понимание всех видов и форм литературного творчества, а также истоков и причин движения литературного процесса.
Как известно, начало развития научной мысли в данной области связано с Античностью, и важнейшее место в этом процессе принадлежит
Аристотелю
(384–322 гг. до н. э.), а отчасти и Платону (428–347 гг. до н. э.). Наследие Аристотеля включает огромное количество трудов разного плана, из которых непреходящую ценность представляют «Поэтика» и «Риторика», особенно первая. Примечательна судьба этого небольшого сочинения, которое было обнаружено в IХ в. на сирийском языке, в Х – на арабском, в ХII – на латинском (опубликовано в ХV в.) и только в ХVI в. (1508) был опубликован греческий текст. Первый перевод на русский язык осуществлен в 1854 г. Б.И. Ордынским. Наиболее известен перевод В.Г. Аппельрота (1893). Этот памятник пользовался особым вниманием во все времена.
Будучи своеобразным руководством к пониманию современной Аристотелю драмы, «Поэтика» содержит описание сущности трагедии и комедии. Слово
драматический
тогда употреблялось только по отношению к роду (драма как жанр возникла в ХVIII в.). В «Поэтике» впервые поднимается вопрос о характере, а главное, о подражании как основном качестве и законе искусства. «Эстетика» подражания, или мимесиса, является предметом дискуссии до сих пор. К постановке вопроса о сущности литературы обращались в поздней Античности (Плотин), в эпоху Возрождения (Кампанелла), внося в теорию подражания ряд дополнений, в частности, подчеркивая важность не только подражания, но и фантазии, вымысла, вдохновения художника.
Принципиально важную роль в решении вопроса о сущности искусства сыграла европейская наука ХVIII – начала XIX в., получившая название эстетики. Как заметил известный современный ученый М.С. Каган, «на первом этапе своего развития, который продлился до середины ХVIII в., эстетика не была самостоятельной научной дисциплиной и не имела даже собственного названия» (КЛЭ, Т. 8, 517). Название «Эстетика» появилось в двухтомном труде немецкого философа
Однако, как объяснил современный философ А.Ф. Лосев, корни данного термина можно найти уже в Античности. У древних существовал термин айстезис (aistesis), который обозначал один из принципов познания, а именно принцип чувственно-материального познания, и «относился по преимуществу к чувственно-материальному познанию вообще, а не только к художественному» (Лосев, 1992, 441). Предметом такого познания был «универсальный чувственно-материальный комплекс как живое существо». Чувственному познанию подлежит то, что конкретно, зримо, осязаемо, внешне видимо или ощутимо, но таит и скрывает в себе что-то внутреннее. «Под эстетикой, если отбросить все детали и сосредоточиться на главном, и понимается такое внутреннее, которое ощущается внешним образом, и такое внешнее, которое позволяет ощутить внутреннюю жизнь объективного предмета» (Там же, 442). Иными словами, эстетическое – это нечто выраженное или выразительное, а эстетика – наука о типах выражения внутреннего через внешнее. Предметом выражения может быть многое, в том числе прекрасное. Таким образом, термины «эстетическое» и «эстетика», начиная с Античности и включая ХVIII век, имели два значения: гносеологическое, подразумевающее под эстетическим любой предмет и принцип чувственного познания; и собственно эстетическое, предполагающее в качестве предмета и его изучения прекрасное в жизни и в искусстве.
Европейская наука XVIII – 1-й половины XIX в.
В ХVIII – начале XIX в. эстетика была представлена работами английских (Хатчесон, Шефтсбери), французских (Дидро, Руссо) и особенно немецких ученых, среди которых, кроме Баумгартена (1714–1762), – Винкельман (1717–1768), Кант (1724–1804), Лессинг (1729–1781), Гете (1749–1832), Гердер (1744–1803), Шиллер (1759–1805), Гегель (1770–1831), Шеллинг (1775–1854), Август и Фридрих Шлегели (1767–1845, 1772–1829) и др. Все они были поразительно разносторонни в своих научных занятиях, но центральное место в их работах занимала философия, воспринимаемая как такая сфера мышления, которая способна объяснить сущность природы (натурфилософия), вселенной (космогония), человека, истории, религии, морали и искусства.
Опора на философию и была первой предпосылкой развития эстетики. Другой предпосылкой стали конкретные знания в области искусства, накопившиеся к середине ХVIII в. Среди них особое место занимали сведения об искусстве Древнего мира, точнее Древней Греции. Эти сведения в более или менее систематизированном виде были собраны и изложены
И.И. Винкельманом
в его книге «История искусств древности» (1763). Винкельман собирал материалы, еще учась в Галле, затем работая в Дрездене, но главным образом – живя в Италии и находясь на службе в Ватикане в качестве помощника библиотекаря. Эта книга стала своеобразным бестселлером ХVIII в. и оказалась весьма ценной и для исследователей, и для читателей.
Упомянутые ученые составили плеяду выдающихся мыслителей, деятельность которых вошла в науку под названием «Немецкая классическая философия и эстетика на рубеже ХVIII–XIX вв.». Кто из них особенно значим для науки о литературе? Практически все. Как сказал видный русский ученый нашего времени Я.Э. Голосовкер, «Откуда и куда бы ни шел мыслитель по философской дороге, он должен пройти через мост, название которому
Кант».
Это суждение актуально не только для философов, но и для всех ученых гуманитарного плана.
Кант менее других занимался проблемами искусства, но его философские и эстетические идеи подготовили почву для последующих исследований. Написав огромное количество работ на разные темы и прочитав 268 курсов лекций, Кант осознал задачу, которая, по его мнению, была главной для ученых того времени. Он видел эту задачу в том, чтобы исследовать познавательные способности не отдельного человека, а сознания вообще, понять истоки, структуру и возможности процесса познания. Этому посвящены три основные работы, называемые «Критиками»: «Критика чистого разума» (1781), «Критика практического разума» (1788), «Критика способности суждения» (1790). Слово «критика» здесь обозначает исследование.
Формирование культурно-исторического подхода в западноевропейской и русской науке середины и конца XIX в.
С работами А. Пыпина и Н. Тихонравова связано научное направление, получившее название
культурно-исторической школы.
Близостью к этому направлению отмечены работы таких западноевропейских ученых того же времени, как Г. Брандес, Г. Гетнер, Г. Лансон, П. Лакомб, Де Санктис и др. Родоначальником теоретических основ этого направления считают французского ученого
И.А. Тэна.
Его научное наследие включает огромное количество работ, из которых теоретически значимыми в эстетической сфере являются «История французской философии» (1857), «История английской литературы» (1864), содержащая теоретическое введение, а, главное, – книга, составленная из лекций, читавшихся Тэном на протяжении 60-х годов XIX в., и названная «Философия искусства». Издавалась с 1865 по 1870 гг. В России до 1917 г. было выпущено пять изданий, в 1933 г. – еще одно. Новая публикация была осуществлена издательством «Республика» в 1996 г.
Как известно из биографических источников, И. Тэн хорошо знал и ценил «Эстетику» Гегеля. Очевидно, и этого ученого привлекала логика, философичность и скрытый за внешне отвлеченными рассуждениями исторический принцип в понимании искусства. Но время требовало иных подходов, обусловленных развитием исторических и естественных наук. Философское обоснование новые подходы получили в работах французского ученого Огюста Конта (1798–1837), создавшего шеститомный «Курс позитивной философии», публиковавшийся в 30—40-х годах. Русский перевод был осуществлен в 1899–1900 гг.
Позитивная философия противопоставляла себя умозрительному, спекулятивному, «метафизическому», по словам Конта, типу мышления и признавала научным исключительно эмпирический подход, видя главную задачу науки в собирании и описании фактов, призывая ориентироваться на естественные науки. В «Философии искусства» Тэна этот принцип проявляется в особо внимательном отношении к фактам («Мое дело изложить вам факты и показать, как они произошли» (Тэн, 13)) и напоминании о близости нравственных наук к наукам естественным, о чем свидетельствует уподобление художественных музеев гербариям, апелляция к естественным явлениям и использование таких понятий, как моральный климат, моральная температура.
Появление и обоснование социологических и имманентных принципов в изучении литературы
На рубеже XIX – ХХ вв. и особенно в начале ХХ в. в развитии филологической мысли более или менее четко обнаружились
две тенденции,
которые во многом оказались новаторскими и просматривались в разных научных течениях. Источником и причиной такого новаторства стала неудовлетворенность не только предшествующим умозрительным, метафизическим подходом к искусству, который ассоциировался с именами немецких ученых начала XIX в., но и активным использованием культурно-исторического принципа изучения литературы. Причем одних ученых это побуждало к углублению историзма, к попыткам доказать более глубокую связь искусства и жизни и обусловленность искусства социально-историческими обстоятельствами; других – к применению имманентного подхода, т. е. к поискам и обоснованию внутренних законов развития искусства.
На почве углубления исторического подхода вырастали разные типы социологизма. Примером ученого-критика, ориентировавшегося на социологические идеи французского философа О. Конта и русского мыслителя П. Лаврова, был Н.К. Михайловский. Первооткрывателем социологического подхода в теории искусства, а по существу и автором данного термина был
Г.В. Плеханов,
чья личность заслуживает особого внимания.
Сфера интересов Плеханова весьма многообразна. Литературоведам важны его философские и собственно эстетические работы, среди них – статьи о Белинском и Чернышевском, «Письма без адреса» (1899–1900), «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1895), «Французская драматическая литература и французская живопись ХVIII в. с точки зрения социологии» (1905).
Осознавая значение преемственности в развитии науки, Плеханов неоднократно обращался к работам И. Тэна, выделяя и подчеркивая его тезис о «состоянии духа и нравов», но при этом замечал, что у Тэна «психика людей определяется их положением, а положение – психикой», и в результате получается замкнутый круг. По убеждению Плеханова, необходимо выявить корни и истоки настроений, духа, нравов, а для этого – понять механизм организации и существования общества. Это и составляет задачу нового типа социологизма.
Некоторые особенности развития науки о литературе в 30—40-е годы ХХ в
Отход ряда ученых от активной научной жизни, исчезновение дискуссий, а вместе с тем и идей, которые с середины 10-х до конца 20-х годов активно обсуждались в стенах высших учебных заведений и на страницах научных и научно-публицистических журналов, не могло не отразиться на состоянии науки о литературе. Ее последующее развитие было обусловлено, с
одной стороны,
отказом от имманентности, отстаивавшейся сторонниками формальной школы, и от социологизма, каким он предстал в интерпретации Переверзева, а с
другой
– опорой на те философские представления, которые можно было обнаружить в арсенале русской общественной мысли начала и середины 30-х годов, когда активно изучались работы Маркса, Энгельса, Ленина (труды Плеханова были изданы, но практически забыты).
В этих работах одной из ведущих была мысль о литературе как форме общественного сознания и как идеологии, о ее связи с общественной жизнью, о роли мировоззрения художника и о соотношении мировоззрения и творчества. Эти мысли пронизывали русскую науку о литературе на протяжении нескольких последующих десятилетий. В 30-е годы они вылились в два тезиса. Согласно одному из них, в произведении правдиво и верно отражается жизнь только благодаря наличию у писателя «верного», прогрессивного мировоззрения, согласно другому – писатель может правдиво воспроизводить действительность и вопреки своим «ложным» взглядам. При этом ссылались на высказывания Энгельса о Бальзаке, который, будучи сторонником легитимной монархии, сумел реально и критически представить атмосферу жизни французской аристократии, а также на высказывание Ленина о Толстом, чьи взгляды и творчество были полны противоречий.
У каждого из этих тезисов были свои идеологи, чьи имена сейчас уже не столь значимы, хотя прямо или косвенно их мысли просматривались в исследованиях и более позднего времени, т. е. в 50—60-е годы, когда огромное место в дискуссиях о литературе занимали споры о сущности метода, в том числе о реализме, романтизме, нормативизме и т. п. Как заметил один из современных исследователей, позиция «вопрекистов» иногда помогала художникам с «чуждым» мировоззрением писать и выживать в атмосфере тех лет (Голубков, 2008).
Однако наличие «правильных» взглядов, т. е. соответствующего мировоззрения, начиная с 30-х годов, было основным критерием в оценке творчества писателя, а сущность литературы как вида искусства и формы творческой деятельности усматривалась в ее идеологической специфике, о чем свидетельствовали сотни книг и статей на эту тему, выходившие вплоть до середины 80-х годов. Этим было обусловлено и признание социалистического реализма, который определялся как метод, который «требует правдивого, исторически-конкретного изображения действительности в ее революционном развитии; правда и конкретность должны сочетаться с идеей воспитания трудящихся в духе социализма». Как следует из этого краткого суждения (подобных вариаций было множество),
В 40-е, «роковые», и послевоенные годы мысль об идеологичности как базовом признаке литературы оставалась основополагающей и определяла жизнь самой литературы и отношение к ней ученых и критиков. Такое положение считалось аксиоматичным и как будто бы не требовало обсуждения.
