Медленно догорал, потрескивая угольками, костер. Подвывал ветер в темной щели входа. Шумели, подпевая ему, деревья. Спокойно и мирно посапывали пони.
Где-то за стенами пещеры раздался резкий, пронзительный вскрик какой-то ночной птицы. Под моим правым боком всхрапнула и обеспокоенно пошевелилась Эплджек.
Из, до того спокойно сидевший все это время и не отводивший взгляда от огня, не спеша встал, оглянулся, обводя взглядом спящих, и, облегченно выдохнув, вышел из пещеры.
— Куда это он? — раздался шепот слева.
Я чуть не вздрогнул!
— А ты чего не спишь? — последовал с моей стороны ответ вопросом на вопрос.
— Я ведь сказала, что не буду! — недовольно нахмурилась Скуталу. — Скоро сам поймешь, почему. Вот потухнет костер и поймешь! А все-таки интересно, куда пошел Из…
— А куда еще могут ходить пони посреди ночи? Ему что, прям тут прикажешь?
— Ой. Да. То есть, нет, конечно.
— А если нет, то поспи давай. Я разбужу тебя, когда начнет тухнуть костер, если хочешь.
— Честно? Не заснешь?
— Обещаю, — я тихонько приложил копыто к глазу.
Скуталу, искоса глянув на меня, выдохнула и прикрыла глаза.
* * *
Селестия… Как же долго тянется время! И еще медленней оттого, что кроме затухающего костра смотреть было абсолютно не на что. Из, как ушел какое-то время назад, так почему-то до сих пор и не возвращался. Даже на часы посмотреть возможности не было — для этого пришлось бы менять позу, а разбудить кого-то не хотелось.
Ну вот. Вот теперь и на костер не посмотреть — пропали последние язычки пламени, лишь горстка углей осталась краснеть среди золы и пепла. Тьма, до того лишь сгущавшаяся по углам пещеры, осмелела и полностью окутала нас. Глаза слипались. Но, раз уж обещал…
Постепенно я привык к темноте. Конечно, свету тут взяться было неоткуда, но я каким-то образом различал сейчас очертания стола, тех камней, что служили табуретами, пони, что сидели на них…
СТОП! Я почувствовал противный ледяной ветерок, прошедшийся по спине. Это каких еще пони? Я всмотрелся. Ну да! Три пони сидели за столом и, судя по жестикуляции, о чем-то разговаривали, правда, почему-то совсем ничего не было слышно.
Я легонько пихнул Скуталу.
— А? Че? Я не… Не сплю я…
Она осеклась. Громко сглотнула. Прошептала:
— Ну в-вот… Вот я тебе г-говорила?
— Угу.
— П-плохое это место… Плох-хое м-место…
Трое, тем временем, явно напряглись, к чему-то прислушиваясь.
— К-как думаешь, они нас слыш-шат? — Скуталу вжалась в мой бок.
— А Дискорд их знает… — откровенно ответил я, не отрывая взгляд от темных фигур. — Кто они вообще такие?
— М-мы тут их дневник нашли. Они д-думали всю Эквестрию уничтожить и на ее месте как-кую-то свою страну создать, я так поняла. Вроде как тут место такое какое-то… особое. До Т-тартара проще добраться. Но у этих чего-то не п-получилось, а остальных кто-то остановил. Похоже, что гвардия.
— Странно. Я как-то был в наших архивах, искал книгу по истории гвардии, но ничего такого не узнал. Там вообще не было ничего о попытке уничтожить Эквестрию…
Тени уже явно повернулись в нашу сторону. Встали из-за стола. Прошли, вернее проплыли несколько шагов. Встали рядом друг с другом так, будто готовили какое-то общее заклинание.
— В-вот… — пролепетала Скут. — С-снова это ощущение…
Я сразу понял, о чем она. У меня появилось точно такое же чувство — чувство, что если мы чем-то еще выдадим себя или уснем, то нас убьют. Несмотря на то, что нас должны были разделять пространство и время. Несмотря на то, что тех, кто стоит сейчас перед нами, давно уже не существовало. Они действительно могли нас убить.
Все, что нам оставалось, это лежать очень, очень тихо. И ни в коем случае не заснуть!
Прошел час.
По крайней мере, по ощущениям было именно так. Лежать так и дальше безо всякого движения, лишь глядя на застывшие посреди пещеры темные силуэты, слыша рядом спокойное дыхание Эплджек, ощущая, как долбятся сердца, мое и Скуталу, не было больше никакой возможности.
В голову мне закралась мысль. Бредовая, как у меня часто бывает, и ничем не подтвержденная, но, как правило, подобный бред работает…
Мысль была проста. Прямо за Скуталу лежали сейчас мои сумки, а там…
— Скут.
— А?
— Можешь дотянуться до сумок за тобой?
— Н-наверно, а…
— Давай, только тихо. Та, что ближе, — говорил я очень тихо и медленно, стараясь делать промежутки между словами как можно больше. — Сверху — свечи. Завернуты в тряпку. Рядом — кремень.
— Ага.
Через несколько минут кремень был у меня в зубах! Я чиркнул! Мне показалось или тени заколебались? Еще чирк! Ну же! Разгорайся! Еще! Есть! Передо мной затрепетал тоненький огонек свечки, лишь выхвативший из темноты напряженное и испуганное лицо Скуталу. Тени стали слабее, прозрачнее.
— Ефе? — Скут зажгла еще одну свечу. Тени отступили.
— Давай еще!
С каждой новой свечой призраки покрывались дымкой, становились все бледней, отдалялись. После пятой, позволившей видеть уже почти всю пещеру, они исчезли совсем, но для верности мы зажгли и шестую.
— Так. Теперь нам нужно поддерживать свет постоянно, — я прилепил на камни последнюю свечу. — Нам нужен костер. Как нога?
— Нога? — Скут оглянулась, несколько раз с силой наступила, попрыгала. — Ух-ты! Здорово! Та штука сработала!
— Ага, хорошо, только тише, — слегка осадил ее я. Почему-то мне думалось, что не стоит будить остальных из-за каких-то непонятных призраков, с которыми мы и сами оказались в состоянии справиться, что с них на сегодня и так хватит волнений.
— Упс! — Скут прикрыла рот копытом. — Верно.
— Тогда пошли, поищем дрова. Заодно посмотрим, куда там запропал Из.
— А ты ув-верен? — улыбка, появившаяся на ее лице оттого, что ее нога снова была в порядке, мгновенно пропала. — Там темно… Лес…
— Но я-то рядом?
— Ну да… Пошли.
Снаружи было темно и сыро. Дул прохладный ветерок, вроде бы и не сильный, однако пробиравший до костей. Такой скорее полагался бы осени, чем теплому и уютному лету Эквестрии.
В воздухе что-то пронеслось.
— Ой! — Скуталу обхватила своей ногой мою. — Эт-то что было?
— Это? Скорее всего, летучая мышь.
— Вот же… — она смахнула со лба испарину. — Глупая я, да? Мышей уже пугаюсь. Хи!
— Не скажи! Не так уж тут и много фруктовых деревьев.
— То есть?
— Как бы эта мышка вампиром не была, — "успокоил" я Скут.
— К-каким вампиром?
— Обычным. Подходит к тебе пока ты спишь, — я театрально понизил голос. — Карабкается по тебе. Залезает на шею и вонзает клыки! И делает это совсем не больно! Ты даже ничего не почувствуешь… Пока не проснешься в луже собственной крови… Если вообще проснешься…
Скут обхватила уже не ногу, а шею:
— С-слушай, не н-надо, а? И т-так же ведь страшно, а т-ты еще эти г-гадости… Мен-ня еще от тех т-тряс-сет!
Недалеко завыл какой-то ночной зверь. А вот это уже было серьезней — спать мы улеглись весьма беспечно, никакой защиты от непрошеных гостей не было, мы просто почему-то сочли, что никаких серьезных хищников тут водиться не может.
— Ладно. Заканчиваем с шутками. Надо как можно скорее набрать веток и разжечь костер. Давай так, — я показал копытом в противоположные стороны, где кусты и мелкие деревья покрывали дно оврага достаточно густо. — Ты туда, а я туда.
— А может ты туда, а я туда? — направления, указанные Скут, были почти одинаковы.
— Так мы много не соберем. Давай просто сделаем это быстро и все.
— Уф! Ладно! Все! Я готова! — выдохнула она, оглядываясь по сторонам.
— Я уже ушел! — оглянулся я на нее, и в самом деле отойдя уже на какое-то расстояние.
Начался поиск подходящего валежника, поскольку лично мне не особо хотелось ночью лезть ломать кусты и деревья с риском на что-нибудь напороться, да и ветки на земле попадались достаточно часто. Проблема была только в том, что мы были на дне оврага, то есть в самом влажном месте вокруг. Здесь концентрировалась большая часть росы, и стекала вода во время дождя, и многие ветки были слишком сырыми. Но, постепенно, дрова набирались.
Я уже успел сделать несколько ходок к пещере. Вроде бы собранная нами куча была достаточной, чтобы дотянуть до утра. Свечи, как я убедился, хоть и прогорели больше, чем наполовину, но их еще должно было хватить достаточно надолго, и я пошел посмотреть, как обстоят дела у Скут.
Найти ее было несложно. Достаточно было идти туда, откуда слышалось: "Дро-ова, дрова, дрова-а! Ну-ка быстро сползайтесь все сюда, дурацкие деревяшки!"
— И как? — не удержавшись, подковырнул я. — Поддаются дрессировке?
— А? — немного резковато обернулась Скут. — А… Аг-га… Вроде того… Чего-то набрала…
— Ну и хорошо. Хватит уже, наверное. Там уже приличная куча скопилась у пещеры. Ты Иза не видела?
— Не-а.
— Да уж… Куда это он запропастился… Пошли поищем?
— А нужно? — Скут снова боязливо оглянулась по сторонам.
— А если что-то случилось?
— Ну…
Не успела Скуталу что-то ответить, как из-за небольшой осыпи, едва различимой в сумерках, раздался странный звук и мы кинулись туда.
* * *
То, что мы увидели… Ну, положим, для меня это новинкой не стало. Просто так получилось, что за время наших странствий я успел позабыть, как это у него происходит. Осторожность ли Иза тому причиной, или те шутки со временем, что шутил с нами Блуждающий Лес, но за все время я ни разу не поймал Иза за ЭТИМ. А вот сейчас… Сейчас ЭТО происходило у меня на глазах. И, что куда важнее, не только у меня. Я опустил взгляд. Скуталу сжалась в комочек у моих ног, прижала ушки и шевелила губами. Похоже, ей было жутко страшно, но отвести взгляд она не могла. Тогда я сел рядом и просто закрыл ее крылом от всего происходящего, убрав его только когда все закончилось.
Из, в изнеможении, опустился на землю.
— Ну и какого… какого Дискорда… было не предупредить нас? — не сразу подобрал я слова.
Из оглянулся:
— А, это ты. Я думал, все спят.
— Как видишь, не все, — кивнул я на Скут.
— Ох ты… Вот же… — только сейчас заметил ее Из. — Вот незадача…
Скуталу на секунду перестала даже дышать, встретившись с ним взглядом.
— Послушай… — Из тяжело и устало поднялся и сделал шаг в нашу сторону. — Я понимаю… Это все трудно объяснить…
Скуталу отползла за мою спину и, обхватив меня ногами, высунулась из-за нее.
— И… И н-нен-надо… — пробормотала она. — Нен-над-до нич-че об… об-биснять… Са-авсем не инт-тер-ресно д-даже…
Однако объяснить было нужно. Только вот как? У меня, пока, таких слов не было. Я просто положил свои копыта на ноги Скут, которыми та обхватила меня за шею, чтобы той было спокойней. Да и чтоб бежать не кинулась тоже…
— Видишь ли… — Из, похоже, тоже не знал правильных слов. — Мы… Я… не совсем такой, как все… Иногда, когда луна такая, как сейчас… — он кивнул на небо, — со мной происходят странные вещи…
— Да я уже в-вид-дела…
— Трудно сказать, почему именно они происходят… — продолжал Из. — Что именно со мной не так. Просто это факт. Это нечасто, но… иногда это бывает. В этом нет ничего… плохого. Нет, не так! Ничего опасного, вот… Я всегда контролирую себя. Ни тебе, ни кому-либо еще, ничего не угрожает, поверь. Я когда-нибудь делал тебе что-нибудь плохое?
— Нет… п-пока… — похоже, Скут все же чуть-чуть успокоилась.
— Вот! Вот просто поверь, что и не сделаю никогда. Тем более что я всегда ухожу куда-нибудь, когда ЭТО начинается.
— Л-ладно, я… Я попробую, — Скут кривенько улыбнулась.
— Вот и хорошо, — облегченно выдохнул Из. — Только, не говори пока никому, ладно? Я не хочу никого лишний раз пугать.
— А кто еще знает? — не ответив, спросила Скут.
— Только я, — я, как мог, обернулся, чтобы видеть ее глаза. — Кроме меня — никто.
— Так ты все знал?
— Да. Но это было так редко, что даже я забыл. Иначе я бы не предложил бы искать Иза.
— Ну, если это редко… Редко, да?
— Да, Скуталу. Это редко. И, я тебя уверяю, что бояться тут действительно нечего.
— Попробую. И я постараюсь никому не разболтать… — еле слышно выдохнула она.
Ее глаза… Говорила-то она правду. Но вот глаза смотрели на Иза с опаской. И боюсь, как бы хорошо все ни было, но никогда не посмотрят уже так, как прежде. Как на всех.
— Спасибо, — Из чуть улыбнулся, подошел и присел напротив нас. Скут при его приближении заметно дернулась.
— И даже Дэш не знает? — почему-то уточнила она.
— Да, даже она. Лучше, чтоб она вообще не знала… А почему ты спросила? — чуть приподнял бровь Из.
— Да так… Просто иногда… Заметно, что… Ну… — Скут стушевалась.
— Что? — бровь поднялась выше.
— Ну… Ты ее немного… выделяешь. И она… Ну… Тоже… — Скуталу уткнулась куда-то в мою гриву, так, будто боялась, что ее накажут за только что сказанное.
Из застыл, глядя куда-то в пространство и ничего не говоря. Повисла неловкая пауза.
— Я… Я что-то не то сказала?
— Да нет… — пробормотал Из, все еще глядя в никуда. — Все верно.
Он резко встряхнул головой. Так, что грива мотнулась с одной стороны на другую. Скуталу снова вздрогнула.
— А собственно говоря, что понесло вас из пещеры в такое время? — обратился Из уже ко мне.
— Да так… Хотели набрать дров для костра.
— А зачем вам ночью понадобился костер? Вроде бы в пещере было достаточно тепло еще от прошлого?
И тут я вспомнил!
— Свечи! Свечи же! Бежим! Скут!
Впрочем, ей я времени не дал. Просто вскочил так резко, что она как пряталась за мою спину, так и осталась на ней лежать. Только вскрикнула:
— Бежим!
— Что? Какие свечи? — Из ничего не понял, но это, как всегда, не мешало ему действовать — он уже бежал рядом с нами.
— Потом! — на бегу крикнул я. — В пещеру! Галопом!
Мы все-таки успели. Когда мы влетели в пещеру, оставалась гореть лишь одна, последняя из быстро оплывших свечей, закрепленная мной рядом с тем местом, где мы спали. В тусклом круге света сидели, обнявшись, две поняши — рыжая и голубая. В центре пещеры, чуть колеблясь, стояли три темных фигуры, распространяя вокруг себя все то же ощущение возможной смерти.
Из, не раздумывая, прыгнул вперед, но пролетел через призрачные фигуры, не встретив никакой преграды. Однако кое-чего он добился — фигуры явно отвернулись от застывших в страхе Радуги и Эплджек, обратив на него внимание. Из, не растерявшись от своей неудачи, поднялся в воздух и принялся почти бесшумно нарезать круги, продолжая отвлекать внимание, пока мы со Скуталу спешно разводили костер.
Наконец, далеко не с первой попытки, сыроватые все же дрова разгорелись. Огонь яркими, веселыми бликами расцветил стены пещеры, растопил мрак, развеял морок.
Обойдя пещеру кругом и пройдя мимо безмятежно спящих Деринг, Свити, Дерпи и Блум, мы с Изом уселись по сторонам от все еще держащихся друг за дружку ЭйДжей и Дэш, Скуталу же в это время кинулась быстро и нервно перетаскивать ветки от входа ближе к костру.
Видя, что наши поняши все еще сидят в прежней позе, мы с Изом одновременно взяли их за плечи, чтобы растащить. Обе вздрогнули.
— Эт че такое было?
— Че это было?
— ЭТО… — начали мы с Изом одновременно. Переглянулись.
— Это… — продолжил он, все еще держа Дэш. — Это призраки.
— Чего? — Радуга развернулась к нему так, что правая его нога оказалась уже не столько у нее на плече, сколько на шее. — Но их ведь не существует?
— Агась, — ЭйДжей, в свою очередь, также повернулась ко мне. — Эт ж бред полный… Призраки какие-т…
— Кто-то только что трясся от этого бреда, — напомнил я.
— Че было, то было, — согласно кивнула она. — Но эт ж не отменяет того, шо эт бред! Призраки… Эт из страшилок для маленьких.
— Вроде меня? — перебила ее серьезная и усталая Скуталу, присаживаясь наконец рядом. — Я эти "страшилки" вживую вторую ночь наблюдаю уже.
— Ну… Не… — ЭйДжей растерялась. — Я не про тя… Я ваще…
— Угу.
— Так. Стоп, — Дэш потерла копытами виски. — Призраки, не призраки… Че это за ерундятина? Откуда они вообще взялись, страшилища эти, что нас тут чуть не прибили? И куда это вы трое смылись? Уж не ваших ли копыт дело? — она, нахмурившись, уперлась носом в нос Иза. — А?
— Агась. Дэш права. Че это за такое? Откуда оно взялось?
Мы лишь развели копытами. Да и в самом деле, что мы могли знать?
— Я знаю.
Наши взгляды обратились на Скуталу.
— Ну… Не то чтобы знаю… — та потерла шею, — но хоть чего-то… Щас.
Она залезла под одну из самодельных коек и выудила оттуда несколько, потрепанного вида, страничек.
— Фот. Фот фсе, фо я фнахю. Тьфу! — листки упали перед нами. — И еще то, что нужно, чтоб хоть кто-то не спал.
— Ага, — Дэш бросила на бумажки презрительный взгляд. Тут же, но уже то ли удивленно, то ли испуганно перевела его на Иза. — Погоди. Это выходит, что живы мы только потому, что нам с Эплджек приперло среди ночи?
Тот глянул на меня.
— А еще потому, что мы со Ск… втроем догадались поставить свечи и собрать дрова для костра! — соврал я.
А что делать? Надо было как-то и отсутствие Иза объяснить. Хотя получалось, что я соврал… Еще и благодарный взгляд от ЭйДжей заслужил.
— О! Кстати, напомнила, — поднялась Эплджек. — Ток без нас читать не начинайте, агась?
— Проводить? — я кивнул в сторону выхода. — А то там темно…
— От эт я пока сама как-нибудь, — ЭйДжей ухмыльнулась. — Пока… Дэш?
— Да я че-то… — та наконец обнаружила ногу Иза на своей шее и сейчас ее взгляд метался между ней, лицом Иза и листками на полу. — Я погодю… погожу пока… Э-э-э… Какие листки интересные… Наверно, долго тут валяются, а даже и потемнели не сильно… А может расскажешь пока чего знаешь, а, Скут?
— Ладно, — с готовностью кивнула та и улыбнулась. — Если ты просишь…
В общем-то, Скут не сказала ничего нового, но это позволило скоротать время до возвращения Эплджек, и мы принялись разбираться в листках.
— Да уж… — медленно процедил я, когда дневник был прочитан несколько раз подряд. — Ни-че-го не понимаю.* Ведь они, получается, едва не уничтожили Эквестрию. Как так могло получиться, что я ничего до сих пор об этом не встречал?
— Угу, — Из отложил последний листок, который до того внимательно изучал. — Но это уже не первый раз. Вспомни тот скелет в пустыне.
— Эту… Как ее… Консли?
— Угу.
— Верно. Еще одна загадка. Уж не было ли у них чего общего?
— Есть одно общее, — нахмуренная Радуга как-то заговорщицки зыркнула на нас исподлобья и понизила голос до шепота. — Кто-то все это намеренно скрывает!
— Да ну тя, Дэш! — махнула копытом ЭйДжей. — Ты как че-т скажешь тож. Зачем принцесса Селестия будет че-т скрывать?
— Кто знает, кто знает, подруга… Мы не знаем, что творится в голове у аликорнов. Кроме одной, конечно. Но та не в счет вообще. Мы ведь даже не знаем, по-хорошему, своей истории. Не, мы слыхали сказки про битву с Дискордом, сами видали его рогатую харю, это было. Это верно. Слыхали мы и историю про воцарение принцесс и возрождение Эквестрии из всеобщего бардака. Но! Ты помнишь про трех великих вождей, которые создали нашу Эквестрию?
— Ну… Да… — растерянно пробормотала Эплджек. — Но, не понимаю, к чему ты ведешь?
— Ага. Веду? Да это я так, высказываю поднакопившиеся за жизнь мыслишки, — Дэш вновь глянула каждому из нас в глаза. — И вот тут прошу без шуток! Я, знаете, тоже кое на что внимание обращаю и не все происходящее понимаю. И да, думаю! Например, о том, что нам почти ничего не известно о том, что было между появлением Эквестрии и воцарением Принцесс. Это ж какая уйма времени прошла между ними? А что нам о нем известно? Да почти ничего! Даже о первой битве с Дискордом мы знаем только то, что она была и где она была. Но мы знаем хотя бы это! А о тех веках? Веках! О них мы не знаем вообще ничего! Это что? Не странно?
Мы трое лишь молча кивнули, сказать тут было нечего. И только Скуталу даже не кивнула. Она сидела как статуя, вытаращив глаза и кажется даже задержав дыхание, и слушала своего кумира. А "кумира" несло все дальше и дальше:
— А то, что вообще принцессы, почти богини, их ведь многие так и называют, вдруг решили поуправлять Эквестрией, это как? От скуки? И почему только Эквестрией? Есть ведь и другие страны, где их тоже почитают, ведь луна и солнце нужны всем, а управлять этими странами они не взялись, хотя и могли бы! И не объединили их с Эквестрией в одну страну, что, лично по мне, куда как удобней было бы, нет? Мало того, ходят слухи, что Луна когда-то вообще пыталась основать собственную страну! Это как? А теперь вот и это вам еще! Почти удавшееся уничтожение Эквестрии, да еще и совсем недавнее, о котором, по большому счету, никто ничего не знает! Ну? И как еще вы все это объясните?
Дэш замолчала.
Молчали и мы.
— Знаешь че… — тихонько проговорила Эплджек. — Хорошо, шо ты эт сказала щас нам. Мы-т никому не скажем. Но не дай Сел… Но если узнает кто-т еще… Если передаст ИМ…
— Угу, — Дэш опустила взгляд. — Верно. Я дура. Забудьте то, чего я тут щас наговорила…
— Не одна ты умеешь думать… — продолжала ЭйДжей. — Я тож кой-че примечала, ток молчу… Селестия за такое… Кто знает… Может и на луну… Как Луну когда-т… Не знаю. Лучше молчать.
— Молчать — да, — я снова положил копыто ей на плечо, глянул в глаза. — Но я офицер гвардии и я в праве кое-что знать. И все, что смогу, я узнаю. Кто-то должен хоть немного во всем этом разобраться, и я постараюсь быть этим "кто-то".
— Н-но Селестия… гнев… луна…
— А что поделать? Такой уж я. Живем только раз. Но я обещаю быть осторожным и не подставлять вас.
— Меня можешь, — Из смотрел мне в глаза. — Я с тобой, брат.
— Уф… Втянули вы уже меня… — на плечо мне легла нога Эплджек. — Я с вами.
— А я чего? Рыжая, что ли? Я эту мыслю, которую тут щас всем нам на голову родила, я ее всю жизнь вынашивала! Если я не разберусь в этом, я ж лопну! — Радуга, все также обнимаемая Изом, положила копыто на плечо Эплджек. И еле слышно добавила: — Правда, я сейчас и по другой причине лопну…
Только тут мы вспомнили, что нас здесь не четверо. Наши взгляды устремились на Скуталу, которая все также сидела в полном оцепенении, уставившись в одну точку. Лишь судорожно подергивалась нижняя губа. Бедная. Похоже, сегодня был тот день, когда рухнули все ее представления о мире. Все, что она знала, перевернулось с ног на голову, но тут уже ничего нельзя было вернуть вспять.
В конце концов, она подняла взгляд.
Поочередно посмотрела в глаза.
Радуге.
Изу.
Эплджек.
Мне.
Поднялась, чуть дрожа, подошла и, ничего не говоря, только вздохнув, села между нами.
Какое-то время все мы, исключая спешно удалившуюся Дэш, просто сидели и смотрели на огонь. Каждый думал о своем.
— Давай ты не будешь нарываться, а? — нарушила тишину Эплджек. — Ты нам… Ты мне нужен. Живым, здоровым и не отправленным куда-нибудь там…
— Да я и не собираюсь. Я просто начну собирать информацию. Какие-то крупицы. Все, что получится. Например, навещу те картины, что остались в особнячке на полянке Леса Леота. Наверняка они кое-что могут рассказать.
— Агась, а ты помнишь, как мы туда добирались? Сколько там всего было?
— Ну, а что ты предлагаешь? Не Твайлайт же к этому подключать? Она-то поможет с радость, я уверен, вот только она под наблюдением Селестии, и где гарантия, что та не узнает раньше времени? Твай — крайний вариант. Или она сама что-то случайно найдет, или нужен будет доступ в один из особых библиотечных залов, в которые ее пропускают, тогда — да. А так, без крайней необходимости, ее лучше не использовать.
— Да эт я понимаю… Просто…
— А что поделать? Правда нужна. Хотя бы нам самим. А путь правды — самый тернистый путь и имеющий, зачастую самые плохие последствия для того, кто им идет, ты-то знаешь.
— Агась… Знаю… — Эплджек грустно улыбнулась. — Я ж, вродь как, честность олицетворяю… А честность и правда, они бок о бок идут, одной торной дорожкой. Просто… Просто не хочется как-т, шоб эт наша дорожка слишком уж короткой оказалась…
— Да ладно уж тебе! К чему такой пессимизм? Разве чего-то уже случилось? Брось! Мы еще не умерли! Мы даже ничего пока не нарушили! Мы просто попытаемся узнать немного правды.
— Ох, не знаю, сахарок, — ЭйДжей вздохнула, — Ох, не знаю. Че нам всем с того будет… Чую, влезли мы щас всеми ногами в та-а-акое болото… Да что поделаешь? Уже увязли так, шо не выбраться… Остается только брести по нему аккуратней до самого конца, да надеяться, шо не оступишься. Значит, будем брести вместе! — она притопнула ногой. — До конца! Че бы там ни было!
Я опустил взгляд. Рядом с нами, все в той же позе, сидела Скуталу. Лица ее видно не было.
— Ску-ут, — тихонько позвал я. — Ты как?
— Не знаю. Я… Я не знаю. Слишком много всего… Но я с вами. А что я теряю? Терять мне нечего. Что… Кто у меня есть, кроме вас? Кроме тебя Алекс, кроме Радуги, кроме… — она запнулась. — Кроме Иза, кроме… тебя Эплджек? Ну еще Свити и Блум, само собой. Все! Больше никого у меня нет! Куда ж я без вас? Страшно, конечно, если Селестия на вас рассердится, но…
— Что?
— Ой… — Скуталу улеглась, положив голову на ноги и глядя в костер. Вздохнула. — Какую я сейчас скажу глупость… А ведь скажу!
— Ты о чем? — недопоняла Эплджек.
А вот я, кажется, понял. Думаю, нигде и никогда, кроме как здесь и сейчас это не могло быть сказано. Но… Наверное, она должна что-то такое сказать. Иначе никак.
— Ведь Селестия отвечает за все, что происходит днем? И за то, что происходит в жизни всех пони? И за саму жизнь?
— Хм… Наверное, как-т так. За день, так точно отвечает. А че?
— А то! — немного грубовато ответила Скут. — Если на то пошло… Это от вас я видела только добро. А что было до этого? Что было хорошего? Да ничего! Смерть мамы… Приют… Ворованная еда… Сон в какой-нибудь канаве… Ложь… Чего мне тогда бояться гнева той, кто, может быть, отвечал за все это? Да… Да все, что у м-меня есть в… в жизни, это вы! Куда я без вас? Кто я без вас? Да чтоб… Кто я для Селестии? Никто! Очередной жеребенок. Родилась — пожила — померла. Что ей до того? А мне до нее? Если она вам что-то сделает, так и я хочу быть с вами!
Она поднялась и обернулась. Голос ее подрагивал от переполнявших эмоций, но глаза были абсолютно сухими, взгляд — решительным и даже неожиданно колючим.
— В общем… — закончила она. — Как бы там оно не повернулось, чего бы ни сделала Селестия, а я с вами и ничего другого мне не нужно.
Скуталу на секунду опустила взгляд. Снова подняла:
— Кроме того… Может, это даже не совсем нормально… Не знаю… Но, по-моему, узнавать правду, которую так тщательно скрывают… Да и вообще заниматься тем, чем сейчас… Это же все так интересно! Может, это даже мой шанс заработать уже свою метку! Хотя… Страшненькая она, наверное, будет… Метка "За разозление Селестии"… С ней самой на крупе… Бр-р-р… Да ну ее… Даже если и не будет! Мне это интересно, в конце концов!
Скуталу замолчала. В который уже раз за сегодня, никто не знал, что дальше следует говорить.
— Так! О чьих конц… О каких кон… Зараза! Что за концы? — вернулась, наконец, Радуга.
Четыре пары глаз устремились на нее.
— Концы, концы… — выдохнул Из. — Концы в воду пора, а то мы тут такого наговорим…*
— Э-э-э… Я опять ляпнула, да?
— Да как те сказать, Дэш… — ЭйДжей поморщилась. — Лучше эт и тут, чем ТО и при ком-т еще… А-т нас конец и ждет…
— Ты про…
— Хорош уже пошлить, а? Невесело уже совсем.
— Да ладно… — Радуга подсела к костру. Бок о бок с Изом. Протянула к огню копыта. — Ну, попробовала я вас немного расшевелить… Увы, я не Дерпи. Это только она умеет всех взбодрить. Лучше думать давайте, как остаток ночи коротать будем?
— Да-а-а… — потянулась Эплджек. — Эт те не отель. Там бы мы быстро придумали, как ночь провести, а тут…
— А тут слишком много наблюдателей, да?
— Да… Че? — глаза ЭйДжей округлились.
— Я говорю, укрыться тут негде, ага? Верно? — Радуга еле сдерживала улыбку. — Ой, а покраснела-то, а покраснела…
— Н… Ну… Ну п… Ну п-подруга… Ну, Дэш, а? Ну… Ну чему ты ее учишь, а? Она ж еще маленькая! — растерявшая все слова Эплджек, взглядом указала на Скуталу. — Ну от чему?
— Я? — с поддельной искренностью удивилась пегаска. — Я ничему! Я только говорю, а уж кто там чему… учит… Пок… Показ-ва-ит… — не выдержав, Дэш, под конец фразы, прыснула в копыто и, согнувшись, завалилась на Иза.
— Я не мале… Угумпф… — Скут замолчала на полуслове, осознав, что, с подачи Дэш, разговор идет уже, мягко говоря, не о том. Порозовела. — Ну вы… Тоже мне… Взрослые…
— Уф! — РД, наконец, перестала беззвучно трястись от смеха, однако отстраняться от Иза не спешила. — У-уф! Так чего делать-то будем? До рассвета еще далеко… Может, похаваем чего? А то мне от всех этих "концов" чего-то та-а-ак жрать захотелось…
— Эт можно, — ЭйДжей поднялась и, подойдя к сумкам, принялась в них рыться. — Я тут припасла один из этих… Из фруктов. Будешь? Только давай заканчивай, наконец, с эти "концами".
— На чего заканчивать?
— На… Ну Дэш?!
— Ладно, ладно, кончаю.
— Радуга!
— Чего? Ты попросила, я кон… — не договорив, Дэш переменилась в лице, уткнулась в Иза и снова затряслась.
— Ты все? Вот че теперь о те Скуталу будет думать, а? И о нас ваще? Она уже вон, как помидор сидит!
— Не, не… — отвалилась от Иза пегаска. — Я это… Я все… Уже… Щас…
— Щас не надо. Потерпи, — не удержавшись, подколола Эплджек.
Однако этот бардак надо было прекращать, иначе мы тут до такого опустимся…
— Рагуга? — перебил я ответную, подготавливаемую той, колкость.
— А? Чего?
— Ты, случаем, никаких игруш… — я вовремя осекся. Еще не хватало и мне это продолжить. — Никаких игр не прихватила?
— Вроде… Вроде "Пониполию" брала.
— Во! Отлично! Вот и тащи ее сюда. Часа три-четыре угробим, а там и рассвет. Можно будет уже связываться со Шкипером.
— Сейчас будет!
Так, за "Пониполией" и плодом хлебного дерева, мы и просидели до самого утра.