Прах королевы собрали в кувшин. Эдуард решил похоронить Елизавету Эрийскую со всеми почестями в королевской усыпальнице. Какими бы ни были мотивы, сделавшие из королевы преступницу, она оставалась матерью принцев. Эдуард знал, что в усыпальнице она найдет достойную компанию из прежних правителей Эрии. Ни одна власть не может похвастаться тем, что не убивала. Короли оставались королями даже после смерти.

Но сейчас его мысли были заняты другим. На кухне сидела та, что может ответить на многие вопросы. Аделаида слишком давно находилась рядом с королевой и могла знать, кто его настоящий отец.

Свон, наконец, затихла. Эдуард высвободил руку, на которой лежала ее голова, снял с пальца любимой Кольцо правды. Прислушавшись к дыханию Свон, он притушил свет в лампе и покинул комнату.

– Раз, два, три, четыре, пять, – на кухне Дак считал капли, ожидая, когда они плюхнутся в теплое молоко.

– Она заснула, – сообщил Эдуард, садясь в кресло с противоположной от Аделаиды стороны стола.

– А молоко? Мы в него успокоительное добавили, – обернулся от очага Роки, повесив вымытый котелок на крюк.

– Ей дайте, – кивнул на Аделаиду принц. – Ей сейчас пригодится.

Фрейлина сидела, с изумлением глядя на Эдуарда. От тона, которым принц произнес последнюю фразу, у нее прошелся холодок по спине.

– Откуда вы здесь, Ваше Высочество?

– Вы ей ничего не говорили? – поинтересовался Эдуард, не спуская внимательного взгляда с Аделаиды.

– Нет.

– Развяжите ее.

Пока Роки распутывал узлы на запястьях фрейлины, она лихорадочно соображала, что можно говорить, а что стоит утаить. Они условились с королевой, что та дождется ее в лесу, на поляне, где оставили лошадей.

Что знает Эдуард? Сможет ли она выкрутиться? Эх, как ей не повезло, что эти два олуха нашли труп молочницы! Откуда Дак и этот чернявый вообще взялись? Она хотела всего лишь убедиться, что женщина, скрывавшаяся в поместье – Свон. Ну и убрать ее по-тихому. Зачем королеве пачкать руки? Верная фрейлина сама бы справилась. Никто никогда не узнал бы, что смерть девки на совести королевы и ее верной фрейлины: сейчас они не в Окайро, а находятся в монастыре, что клятвенно подтвердит мать-настоятельница.

Появление принца смешало все карты. Что теперь делать? Эдуард не тот человек, что отпустит ее, не добившись истины.

Да, она скажет правду, решила Аделаида, но не всю.

Немного успокоившись, женщина быстро растерла руки, на которых алели следы от веревки. Как только пальцы потеплели, осторожно отодвинула бокал с молоком в сторону.

– Можно воды? – попросила она. – Я не люблю молоко.

Эдуард отметил, как тряслись руки женщины, когда она убирала от себя бокал. Он сделал знак Роки, который потянулся к чайнику. Кок, поняв знак, тут же поставил его на место.

– Отчего же, любезная Аделаида, вы не желаете молоко? Совсем недавно, на свадьбе Уильяма, я наблюдал, как вы пили его, мучимые излишними возлияниями с вечера.

Аделаида закатила глаза. Она вспомнила, как напилась, досадуя, что ее любовник женился на Софии. Та превосходила ее всем: и молода, и красива, и королевского рода. Вино помогло ей пережить унизительное присутствие на свадьбе возлюбленного.

– С тех пор и не пью.

– Хорошо, – миролюбиво произнес Эдуард. – Что вас привело в эти края? Насколько я знаю, вы сопровождали королеву, изъявившую желание посетить монастырь на Святой реке.

«Так знает он или нет, что королева была здесь?» – эта мысль не давала Аделаиде покоя.

– Я услышала, что в Окайро видели девушку, похожую на Свон. Вот и решила проверить.

Эдуард мельком взглянул на Камень правды. Тот молчал, сохраняя естественную окраску.

– Для чего?

– Я знала, что ваш отец мечтает встретиться с дочерью. А тут мне доносят, что в Окайро поселилась девушка, похожая как две капли воды на прежнюю хозяйку поместья – Роуз Лорийскую. Я решила лично убедиться и сообщить радостную весть королю. Но никак не ожидала, что вы, Ваше Высочество, тоже в Окайро.

– Зачем вы убили молочницу?

Аделаида замялась:

– Она могла выдать Свон врагам – слишком длинный язык у безграмотных селян. От Квирке наш осведомитель узнал о принцессе.

Фрейлина облизала пересохшие губы. Последний раз она пила из фляги, когда привязывала лошадь к дереву, и жажда сильно ее мучила.

– Дайте воды, – она повернула голову к Роки. – Пожалуйста!

Кок посмотрел на Эдуарда, тот чуть заметно качнул головой. «Нет!»

– Пейте молоко, Аделаида. У вас трясутся руки. Вам нужно успокоиться.

– Спасибо, Ваше Высочество, я предпочту простую воду… Или вино.

– Пейте молоко, – спокойно повторил Эдуард.

Аделаида обиженно поджала губы. Заметив недовольную гримасу женщины, принц на мгновение задумался, и произнес:

– Хорошо. Роки, налей воды в кубок и поставь его рядом с бокалом молока. Приготовь ложки.

Аделаида потянулась к кубку, но Эдуард остановил ее. Он снял с пальца кольцо с Камнем правды и положил его на середину стола.

– Я буду задавать вопросы. Если камень на кольце загорится красным цветом, вам, Аделаида, придется сделать глоток молока, если не загорится – глоток воды. Я думаю, это простые условия, и от глотка молока вам плохо не станет.

– Что за камень? – с тревогой в голосе спросила фрейлина.

– Камень правды. Он распознает ложь. Проверим? За что королева ненавидит Свон?

– Она дочь короля и ее соперницы Роуз, – выпалила Аделаида, не спуская глаз с камня.

– И только?

– Да.

Камень стал красным. Роки взял в руки бокал молока. Женщина побледнела и с опаской посмотрела на черного гиганта. Роки свел брови и выпятил для значимости губы, делая зверское лицо. На Аделаиду подействовало.

– Нет! – резко поправилась она. – Королева считала, что Свон может стать причиной ее смерти. Вам знаком прорицатель Рейвен?

Эдуард кивнул головой: старик Рейвен подсказал ему, что на Свон через кольцо действует Пелена.

– Много лет назад он увидел судьбу королевы Елизаветы и предсказал, что она может погибнуть из-за дочери короля Артура, – продолжила фрейлина. – С тех пор Её Величество стали одержимы идеей избавиться от Роуз и ее отродья. Простите! – Аделаида увидела, как гневно блеснули глаза принца. – Узнав, что Роуз с девчонкой погибли от несчастного случая, королева успокоилась. Но представьте ее изумление, когда она увидела ее на балу рядом с вами! С вами!

– Почему вы делаете акцент на мне? Роки, воды.

Кок дал Аделаиде хлебнуть глоток. Она облизала губы и проводила взглядом пустую ложку, которая вернулась в кубок с водой.

– Я говорила ей, что прорицатель мог ошибиться, не все его предсказания исполнялись. Но она и слышать не хотела. Королева верила, что смерть грозила не только ей, но и вам. Вы знаете, как туманны всякие предсказания? И это не отличалось ясностью. Я не могу вспомнить его дословно, но передам суть. «Если белое и черное встанут на защиту истинной наследницы, то королева погибнет, унеся с собой в могилу черное» – сказал когда-то оракул. И что же увидела королева в замке Шовеллер? Дочь ее мужа! А рядом с ней ее сыновей, которые встали на защиту принцессы.

– Королева решила, что черное – это я, а белое – Уильям?

– Да. Это окончательно решило судьбу Свон. Я получила распоряжение призвать Марека, чтобы принцессу похитили.

Роки опять дал Аделаиде глотнуть воды из ложки.

– Королева приказала похитить и убить принцессу?

Аделаида покосилась на кольцо:

– Да.

Эдуард постучал пальцами по столу, обдумывая следующий вопрос. Аделаида внимательно следила за его руками.

– Вы, Дак, и вы, Роки, прошу вас покинуть комнату.

Переглянувшись, друзья оставили кухню.

– Кто мой отец?

– Вы знаете?… – кровь отлила от лица фрейлины.

– Я знаю, что я бастард. Кто мой отец? – перебил ее Эдуард.

– Я не могу ответить на ваш вопрос. Королева убьет меня. Лучше дайте молоко.

– Королева не убьет. Она мертва. Сгорела от «адова огня», пав жертвой своего же заклинания. А вместе с ней погиб черный дракон, пытавшийся защитить Свон. Итак, кто мой отец?

Аделаида хватала ртом воздух. Известие о смерти королевы повергло ее в ужас.

– Предсказание Рейвена сбылось! Я думала, как только увидела Дака с Роки, что они и есть черное и белое, вставшее на защиту Свон. Но черный дракон… А белый кто?

– Тоже дракон. Он смог отразить заклинание… и королева погибла.

– Драконы? Белый дракон существует? Свон дружит с драконами? – Аделаида не могла поверить, что пророчество свершилось.

Фрейлина запаниковала. Как ей теперь выжить? Только подчинившись принцу. Наследник он или нет, не ей решать. Но тайну, которой она владеет, можно раскрыть с пользой для себя, тем более, этим она отомстит Уильяму.

– Имя, Аделаида! – принц терял терпение. Нужно вытряхнуть из женщины, которую он ненавидел всей душой, как можно больше сведений. А потом заставить выпить молоко. Он, увидев Аделаиду в Окайро, сразу догадался, что молоко, появившееся на их пороге, отравлено.

Аделаида всегда держала при себе яд, и о ее увлечении зельеварением принцы знали. Однажды они выяснили, что фрейлина весьма искусная отравительница, проследив за ее стремительной карьерой при дворе. Соперницы на роль Первой фрейлины или умерли, или покинули двор. Тайное следствие показало, что накануне претендентки встречались с Аделаидой. Королеву известили о подозрениях, но та заставила прекратить расследование.

Но теперь всё изменилось. Гадина решила отравить его любимую. Никто не уйдет от возмездия, если покусится на Свон.

Аделаида, помявшись, обдумывая, как получить выгоду для себя, тихо произнесла:

– Граф Себастьян Шовеллер ваш отец.

– Я догадывался, – Эдуард резко поднялся с кресла и принялся мерить шагами небольшое помещение, сложив руки за спиной.

Аделаида, видя, что он забыл о ней, быстро схватила кубок с водой и начала жадно глотать, не обращая внимания, что та льется на грудь, обильно смачивая ткань платья.

– Если вы, Ваше Высочество, пообещаете, что отпустите меня, я открою еще одну тайну, – отдышавшись, она отложила кубок. Воды оказалось не так много, но она боялась просить еще. – Об этой тайне не догадывается даже граф Шовеллер.

– Говорите!

Эдуард навис над Аделаидой. Она втянула голову в плечи, не спуская с его лица встревоженных глаз. От напряжения на ее виске выступили капли пота, и запахло сладкими духами. Женщина боялась, и ее истинный возраст неумолимо проступал через слои пудры и румян. Мало кто знал, что Аделаида чуть младше королевы. Снадобья и возвращающие молодость маски, которые она готовила сама или покупала у того же Рейвена, надежно скрывали и увядающую кожу, и седину, пробивающуюся в густой черноте волос, но все ненавидимые ею недостатки вылезали наружу в моменты сильного душевного волнения.

– Сначала клятва, – потребовала женщина.

Эдуард поморщился. Как Уильям мог проводить с ней время? Гадина.

– Я клянусь, что отпущу вас. Слово принца.

– Запомните, Ваше Высочество. Вы обещали, – облизав губы и с сожалением посмотрев на пустой кубок, она набрала полные легкие воздуха и заговорила: – Единственной наследницей королевства Эрия является Свон. Ваш брат тоже бастард. У вас общий отец.

Извести о брате застало врасплох, но Эдуард быстро взял себя в руки.

– Почему Елизавета Эрийская не понесла от короля? Для чего было так рисковать?

– Ваше Высочество разве не знает, что Артур посватался к принцессе Роуз? Как можно смириться с тем, что Роуз достанется и Лория, и Эрия? Ваша матушка, в ту пору герцогиня Елизавета Винталь, считала, что она не менее достойна стать королевой. Она подсыпала принцу Артуру зелье, чтобы он всецело подчинился ей и забыл Роуз. Так ваша матушка стала королевой Эрии. Однако у зелья оказалось побочное действие: тот, кто его пил, долгое время оставался бесплодным. Каким еще способом можно удержаться на троне, если у вас нет детей от короля? Однажды он мог прийти в себя и объявить брак недействительным. Королева быстро решила проблему. Граф Шовеллер, влюбленный в вашу мать, стал отцом первого ребенка. Однако Себастьян оказался таким же интриганом и шантажистом, как большинство послов, и Елизавете пришлось поддерживать с ним связь всю жизнь. Через год после вашего рождения на свет появился ваш брат, что значительно упрочило королевский брак.

– Откуда вы знаете эту историю? Вы появились при дворе гораздо позже.

– Все просто. Я сама варила зелье подчинения. Обычно приворотные услуги оказывала моя бабушка, но она к тому времени почила. Елизавета уговорила меня вспомнить семейные рецепты и помогла достать редкие дорогостоящие компоненты. До сих пор не могу поверить, что решилась. Но герцогиня оказалась в отчаянном положении, а я была так юна…

Аделаида кокетливо взглянула на принца, но вспомнив, что вечер не посвящен приятным воспоминаниям, осеклась.

– Я предупредила ее о нежеланном эффекте, но Елизавета настаивала. Позже я напомнила ей об услуге.

– Шантаж?

– Нет, объяснила, как могу стать полезной.

– Что еще можете рассказать?

– Адов огонь дал ей Рейвен. И в первый раз, и во второй.

– В первый?

– Что теперь скрывать? Ваша матушка сама отправилась в Окайро и сожгла Роуз. Она пребывала в уверенности, что ребенок тоже погиб. Узнав, что все последующие годы граф Шовеллер прятал девочку у себя, королева занесла его в черный список, не простив предательства. Ему в еду на свадьбе вашего брата добавили яд, и сейчас он умирает от неизвестной болезни. Если вы хотите застать отца живым, вам следует поторопиться. Милорд находится в родовом замке Шовеллер.

– Черт! – Эдуард закрыл лицо ладонями.

– Свон знает, что вы бастард, – не без удовольствия добавила Аделаида. – Она подслушала тайный разговор между Её Величеством и графом Шовеллер. Я сама видела, как Свон на следующее утро искала свой чепец, оброненный на месте их встречи. Глупая кухарка, как её там,… – Аделаида несколько раз щелкнула пальцами, пытаясь вспомнить имя. – А! Амали! Так вот, она пыталась выгородить свою подопечную, подменив потерянный чепец, но только подтвердила мои подозрения. Кто же знал, что служанка Свон, которую мы собирались утопить в реке, и есть принцесса Лорийская!

– Какая же вы гадина, – поморщился принц. – Если вас через неделю обнаружат в Эрии, закончите свою жизнь на плахе. Прощайте.

Аделаида с трудом поднялась со стула. От долгого сидения ноги ее не слушались. Маленькими шажками, хватаясь за мебель, она поторопилась к выходу.

Открыв дверь, фрейлина столкнулась с Роки.

– Пошел вон, черномазый! – прошипела она, отталкивая его рукой.

«Ничего, что на дворе ночь, – размышляла она, оказавшись на свободе, с которой почти распрощалась. Вздохнув, Аделаида ступила в темноту, почти ничего не видя. – Главное, дойти до лошадей, а хозяйка харчевни поможет перебраться в соседнюю страну. Не зря же я семнадцать лет прикармливала ее, чтобы та докладывала о событиях в Окайро. Король чересчур часто наведывался в восстановленное после пожара поместье, и это беспокоило несчастную Лизу. Жаль оставаться без сильного покровителя, но я что-нибудь придумаю. На свете еще достаточно королевств, где мои знания ядов могут оказаться полезными!»

Бледная луна скупо освещала ночную мглу, но Аделаида разглядела выложенную камнем тропинку, ведущую в деревню. В воздухе витал сильный запах гари, он подгонял путницу быстрее покинуть опасное поместье. Один поворот, второй, и вот место, где тропинка огибает скалу. Здесь она поджидала молочницу, чтобы завладеть ее плащом и отравить молоко. Надо было лучше спрятать труп, тогда бы она не попалась в руки венценосного ублюдка!

Лошадей Аделаида не нашла. Как не нашла и саму поляну. Ничего не осталось от предгорного леса, только черные головешки упирались в ночное небо, да раздавался раздражающий шелест золы под ногами. Оглянувшись, женщина с ужасом поняла, что сбилась с дороги. Попыталась вернуться к последнему повороту, но чертова луна вдруг спряталась за серой пеленой туч.

Где-то журчала вода, и Аделаиде нестерпимо захотелось пить. Она пошла на притягательный звук и не поняла, как очутилась в реке. Оступившись, она кувыркнулась по склону и ушла в воду с головой. Почувствовав ледяной холод, бывшая фрейлина в панике кинулась в сторону берега, но перепутала в темноте направление и попала в стремнину.

Ее потащил горный поток, кидая из стороны в сторону, ударяя об острые камни и ветви деревьев, низко нависающие над водой. Аделаида пыталась уцепиться за них, но только до крови обдирала руки.

Отчаяния добавил приближающийся грохот. Она не могла понять, что за шум раздается в темноте, поэтому с удвоенной силой хваталась за ветви и камни, но проигрывала стремительному потоку. Еще мгновение, и Аделаида полетела вниз по течению, влекомая ледяной водой.

Красивейший водопад «Чистая слеза» убил Первую фрейлину королевства Эрия.

Свон волновалась, летя на Гри в замок Шовеллер. Столько событий произошло с момента ее похищения! Как ее встретят? Знают ли в замке, что к ним возвращается не сирота Свон, а будущая правительница Северной Лории? Честно говоря, лучше бы и матушки, и остальные слуги оставались в неведении. Она так соскучилась по дружескому участию, теплу, простоте отношений.

После смерти матери принц замкнулся, в его случайно пойманном взгляде таилась тревога. Свон благодарила небо, что с ними в Окайро находились Дак и Роки, иначе она вовсе бы растерялась, чувствую отстраненность Эдуарда. Он оставался вежливым, внимательным к ней, но…

Свон оглянулась на дракона, несущего на себе Эдуарда. Принц был сосредоточен и собран. Он готовился к тяжелому разговору с графом Шовеллер и королем. Только что он являлся наследником огромной страны, а теперь…

Из-под ног у него выбили почву и оставили висеть в воздухе, не предоставив другой опоры. Ему пришлось пережить череду шокирующих известий: он скоро станет отцом, Свон ему не сестра, король ему не отец, мать – убийца, чуть не лишившая жизни не только Свон и не рожденного ребенка, но и собственного сына. Эдуард спиной чувствовал проклятый кувшин, лежащий в багажной корзине. Какая ирония судьбы! Кувшин с отравленным молоком приготовили для Свон, а он стал временным местом упокоения королевы. Что же ты наделала, мама?

Наутро после покушения и смерти чудесной Трилли, Свон разомкнула глаза и вспомнила, что ее жизнь сделала очередной крутой поворот. Она ожидала увидеть прежнего Эдуарда, такого, каким он был в Дохо, но в комнате находился немногословный человек, погруженный в свои мысли. На расспросы Свон он отвечал односложно, и, в конце концов, она решила разузнать подробности вчерашних событий у Дака или Роки, немного обидевшись на Эдуарда.

Умом Свон понимала принца, но сердце просило, чтобы он опять стал нежным, поцеловал, крепко прижал к себе. Ей так не хватало тепла его тела, его глаз, в которых плескалась любовь, утешительных слов. Почему она чувствует себя виноватой во всем, что произошло с ними? Она хотела всего лишь любви…

А теперь всё так запуталось.

Спустившись на кухню, она застала там только кока, Дак еще не выходил из своей комнаты. Налив Свон чашку ароматного чая, Роки усадил ее за стол, ближе к очагу, жар от которого приятно согревал. Помешивая ложкой пшеничную кашу, сдобренную кусочками бекона, друг, не торопясь, пересказал ей ночные события.

– И Эдуард отпустил фрейлину? После того, как узнал, что она отравила молоко? – удивилась Свон, помня, что все люди, причастные к ее похищению, поплатились жизнями. – К чему вдруг такое милосердие?

– Мы можем только догадываться, – понизил голос Роки. – Она открыла ему какой-то секрет в обмен на жизнь. Но не переживай, девочка. Как только гадина попадется мне на глаза, я буду не я, если не рассчитаюсь с ней за все твои мытарства. И еще. Принц и Дак сегодня вылетают в замок Шовеллер. Эта чертова баба на свадьбе подсыпала графу в вино яд, от которого он вот-вот отправится в семейный склеп. Дак полночи проплакал. Э, забудь, что я только что сказал. Дак расстроился и захотел увидеться с отцом. Принц решил сопровождать его. Все-таки граф столько лет являлся советником короля.

Из всего услышанного, больше всего Свон взволновали слова “принц и Дак вылетают замок Шовеллер”.

– А я? Я тоже сегодня вылетаю? – с надеждой в голосе спросила она.

– Нет, мы с тобой возвращаемся в Дохо. Там безопаснее. Петушка увидишь.

– Я не согласна.

Кок оторвался от созерцания булькающей каши и удивленно посмотрел на Свон.

– Нет, я хочу, конечно же, увидеть Петушка, – поправилась она. – Но я не согласна покидать Эдуарда. Я больше не расстанусь с ним ни на день, ни на час. Хватит.

– Но он решил, что тебе опасно находиться в замке, откуда тебя похитили. Если граф умирает, наверняка там появятся близнецы, никто не может запретить им увидеться с отцом.

– Мы что-нибудь придумаем. Мы найдем выход, – убежденно заговорила Свон. – Я прямо сейчас пойду к Эдуарду и попрошу… нет, потребую, чтобы он взял меня с собой.

Подцепив длинные юбки, чтобы они не мешали бежать, Свон заторопилась наверх и застала Эдуарда бреющимся перед небольшим зеркалом.

– Я лечу с вами в замок Шовеллер! – Свон решила с порога объявить свое желание.

Рука принца дрогнула, и из пореза на щеке появилась капля крови. Он отложил острое лезвие, медленно обернулся к Свон:

– Я знаю, там будет опасно! – торопливо пояснила она, боясь, что ее прервут категорическим отказом. – Но я придумала, как оставаться в тени: отдайте мне кольцо Смертельной пелены. Никто не обратит внимания на старушку, пришедшую навестить кухарок. Я обещаю быть осторожной и открыться только матушкам. Прошу вас, не отказывайте мне.

– Опасно. Я боюсь, что опять чего-нибудь не увижу, не учту, не рассчитаю, – Эдуард опустил глаза. – Я так виноват перед тобой. Не могу себе простить, насколько был слеп, самонадеян, глуп.

– Молчите, – Свон кончиками пальцев закрыла ему рот. – Я знаю все, что вы хотите сказать. Но лишь одно я хотела бы услышать во второй, третий, сотый раз. Лишь одно важно для меня: вы меня любите?

Свон не дала ответить, еще плотнее прижав пальцы к его губам:

– Я давно хотела признаться, что люблю не будущего короля, не принца, я люблю человека. Да будь вы хоть трижды крестьянин, я не откажусь от вас. Живи вы в лачуге, продуваемой ветрами, я не откажусь от вас. Восстань все силы мира против вас, я не откажусь от вас. Я приму любое ваше решение: открываться королю или нет, оставаться у трона или нет. Я пройду с вами тяжкий путь изгнания, лишений, потому что не мыслю жизни без вас. Если Эрия отвернется от вас, значит, она не достойна такого правителя. Я не знаю ни одного человека, который был бы настолько смел, умен, предан своей стране, как вы.

Свон в горячке признания не замечала, что по ее лицу текут слезы, а пальцы дрожат и уже не прикрывают губы Эдуарда. Он взял ее ладонь и прижался к ней щекой, потом поцеловал запястье, притянул к себе Свон и крепко обнял, зарывшись лицом в ее волосы.

– Я люблю тебя, Свон. И всегда любил. Я влюбился с первого взгляда в ту крестьянку, которую спас, уверенный, что она тонула в реке. Я продолжал любить тебя, узнав, что не должен любить. Я не мог бороться с любовью, хотя знал, что она противоестественна. Я каждую минуту разлуки думал о тебе. Я готов был инкогнито явиться на турнир и победить, нет, убить всех соперников, и выкрасть тебя. Я даже мысленно не мог представить, что кто-то другой назовет тебя женой. Я пропустил вторжение Бахриманов в Лории, уверенный, что закрыл их в Сулейхе. Пришлось в считанные часы продумать операцию по твоему спасению. Никому я не мог доверить охранять тебя, поэтому скрылся за маской Николаса.

Эдуард поднял голову и посмотрел на Свон глазами полными раскаяния.

– Как ребенок, желанный ребенок от любимой, мог стать нежеланным от сестры? Признаюсь, я боялся, что тебе придется страдать из-за него, из-за плода, родившегося от связи между братом и сестрой. Прости, но я сам оказался чудовищем! Какая власть, какой трон? Ничего не нужно. Только ты. Пусть мои слова заставят тебя ужаснуться, но я убил бы собственную мать, не простив ей твоей гибели. У меня не дрогнула бы рука. Ты всё, ради чего я живу. Я люблю тебя, Свон!

– Я люблю вас, Эдуард, – эхом повторила Свон признание принца. – Мы справимся. Вместе мы справимся.

Она сама нашла губы Эдуада и прильнула к ним, требуя ответной ласки.

О, боже! Сколько прошло времени с их последнего поцелуя? Вечность. И как сладок, желанен был поцелуй, завершающий период их разлуки!

Свон не помнила, как оказалась в постели, срывая ставшую вдруг тесной одежду, помогая Эдуарду справиться с завязками, лентами, пуговицами на платье. Следом пришел черед его пуговиц и завязок, которые вырывались с корнем, если оказывали сопротивление нетерпеливым пальцам. Только на миг Эдуард замер, увидев округлый живот любимой. Он первым получил долю ласк и поцелуев. Жадные губы не обидели ни налитые груди с потемневшими сосками, ни плавный изгиб плеча, ни ямочки, что украшали нижнюю часть спины. Свон, нежась в его ласках, сама горела от нетерпения, желая почувствовать полную принадлежность любимому. У них еще будут длительные ласки и неспешные поцелуи, а сейчас она хотела немедленного единения, поэтому подгоняла Эдуарда. И получила его, как давно мечтала, как часто видела во снах.

Их громкий стон, ознаменовавший апогей любовного соития, заставил Роки и Дака, не дождавшихся Свон к завтраку, застыть с ложками в руках. Заплаканные глаза Дака потеплели, пухлые губы раздвинулись в улыбке:

– Ну, слава Богу! – прошептал он. – Если бы Эдуард продолжал бегать от Свон, считая ее сестрой, я сам бы открыл ему глаза. И пусть бы потом меня казнили. Главное, что она счастлива.

– Главное, что она счастлива, – заулыбался в ответ Роки, прислушиваясь к происходящему наверху. Через некоторое время кровать опять стала ритмично скрипеть, и мужчины переглянулись.

– Пойдем-ка, друг, навестим Гри, – сказал кок, засунув кусок колбасы между двумя ломтями хлеба. – Закончим завтрак на свежем воздухе.

На свежем воздухе рядом с Гри друзья провели время до самого обеда. Только выход Эдуарда на крыльцо в полной экипировке подсказал им, что можно вернуться в дом. За столом на кухне сидела Свон и уплетала холодную кашу.

– Как Гри? – спросила она у застывших на пороге друзей, заметивших, что на ней уже надет дорожный плащ.

– Приходит в себя, но еще в печали. А ты куда собралась? – решил уточнить Роки.

– Мы все вместе летим в замок Шовеллер, – радостно сообщила Свон, вытирая рукавом рот. Она забыла о манерах принцессы, предвкушая встречу с матушками, вновь ощущая себя ребенком, который вытирал рукавом не только рот, но и нос.

– Уговорила-таки? – покачал головой кок. – И как мы сможем тебя уберечь?

– Вот! – она показала мужчинам кольцо, и тут же нацепила его на палец. Через мгновение перед ними предстала та самая пожилая женщина, что однажды постучалась в ворота Дохо. На столе лежало еще одно кольцо.

– А теперь сверху на Пелену я надену Кольцо жизни, и старушка окажется в полной безопасности, – она, словно фокусник, раскрывающий хитрый трюк, описывала свои действия. – Его Высочество пояснили, в чем разница, если кольца надеты по-другому. Теперь Кольцо жизни не сопротивляется Пелене, и я могу без вреда для ребенка носить её.

Она рассмеялась, увидев ошеломленный взгляд друзей.

– Ох, мужчины! Вы, наверное, до самых схваток не заметили бы, что женщина беременна! – она натянула ткань плаща по фигуре, но Дак и Роки все равно не углядели, где же там живот?

– Ладно, – махнула рукой Свон. – Верьте мне на слово, но через три месяца у нас с Его Высочеством будет ребенок.

– Ну, тогда я вообще не понимаю, как мог Эдуард согласиться взять тебя с собой, – покачал головой Роки. – Зная тебя, я уверен, что даже в образе старушки ты сумеешь найти приключения.

– Т-с-с-с! – цыкнула на него Свон, оглянувшись на дверь. Привычка Эдуарда появляться не вовремя была ей хорошо известна. Озорно улыбнувшись, она добавила: – Знать надо, как уговаривать принцев.

– Слышали, – хохотнул Дак, чем вызвал свекольный цвет лица старушки Свон.

– Мы летим в замок Шовеллер! – твердо произнесла она и поспешила во двор.

Пока друзья разговаривали, Эдуард уже ускакал на своем коне на заставу, находящуюся за перевалом, где его дожидался боевой дракон. Туда же, как только соберутся, отправятся Свон с друзьями на белом драконе, пожелавшем всюду сопровождать принцессу.

Ветер трепал ее седые волосы, и она натянула на голову капюшон плаща. Скоро на горизонте появится шпиль церкви замка Шовеллер.

Принцесса вздохнула, вспомнив, что в замке их ждут горестные события: граф болен, и Дак едет прощаться с ним. Свон не могла разглядеть его лица – Дак сидел на месте погонщика – но поникшие плечи друга показывали, как он страшится возвращения в замок. Не только страх потерять отца угнетал его, но и страх вновь оказаться под градом насмешек сестер и братьев, увидеть презрение в глазах матери.

– Ты хороший. Очень хороший, – прошептала Свон. Она обязательно скажет об этом Даку, как только они прибудут в замок.

Роки, сидевший на месте погонщика черного дракона, казался застывшим изваянием, но Свон чувствовала, что его тоже мучают страхи. Он единственный чернокожий, который когда-либо посещал замок Шовеллер, он не имеет никаких титулов, но стал близким другом Даку.

Блэк боялся унижения. Нет, не своего. Он боялся, что не выдержит, когда на его глазах унизят его друзей. Он готов убить за Дака, за Свон, за Гри. В замке Шовеллер никогда не видели драконов. Не будут ли безграмотные крестьяне кидать в Гри камни и тыкать палками? Белый дракон столько вытерпел в своей жизни, так неужели сейчас, когда он обрел семью и узнал, что является принцем, ему опять выпадет доля унижений? Роки мучило, что он не может уследить за всеми своими друзьями и оказаться в том месте, где в первую очередь может понадобиться его помощь.

– Хоть разорвись, – прошептал он, стукнув по колену кулаком.

А замок Шовеллер неумолимо приближался.