От автора

Огромное спасибо: замечательной писательнице Римме Кривошеине за помощь в поиске логических ляпов; въедливому читателю и «несерьёзному» (по его же словам) критику Ивану Гапееву за отлавливание каждой опечатки и «кривой» запятой; Сабине Аббасовой за вдумчивую вычитку и вдохновение; отцу за помощь с вычиткой и обнаружением ошибок; Михаилу Трояну за детальную вычитку первых четырёх глав; 3D-художнику и одному из лучших 3D-моделлеров оружейников, с кем мне посчастливилось подружиться, — Звиаду Бараташвили aka RipperRuna за предоставление оригинального эскиза-дизайна Косы Тьмы, по которому я и собирал её трёхмерную модель для обложки книги; Виктору — другу, без «волшебных пинков» которого не произошла бы перестройка мышления и не возникло бы иного взгляда на творчество; издательству «Литературный Совет» за терпение и работу над моими книгами; писателю Александру Сергеевичу Конторовичу, чей форум свёл меня со значимыми для творчества и роста людьми.

Отдельная благодарность друзьям, единомышленникам и просто замечательным людям за моральную поддержку и веру в меня: Валиде Рамазанлы, Саиде Хадипаш, Дмитрию Семирозубу, Бахраму Везиру; автору текстов песен группы «Миссия» Сергею Дарвину; прекрасной сказочнице Лесе Шишковой; 3D-художнику Александру Воробьёву.

Ещё должен сказать спасибо (пусть эти люди и не прочтут этих строк) композиторам музыкальных брэндов Two Steps From Hell, Really Slow Motion и Colossal Trailer Music (они же Sub Pub Music в прошлом). Все боевые сцены в книге были написаны в процессе прослушивания шедевров этих исполнителей.

И, конечно же, большое спасибо вам, дорогие читатели, кто с нетерпением ждал издания второй книги цикла «Ардан». Именно благодаря всем вам, я знал, что не имею права опускать руки.

Заранее прошу прощения, если кого забыл упомянуть.

 

Глава 1

После всех сражений в Эриосе было как-то непривычно, что меня не пытаются убить. Охотники из Райнора — мира тьмы — попритихли и никак себя не проявляли. Так и будет, пока я не воспользуюсь тёмной ваирагией, которая привлечёт их ко мне, как пчёл на мёд. Что же касается Калдана и его прихвостней, то они остались далеко позади и до меня не дотянутся. Так что за себя можно не волноваться. Чего не скажешь о Дэнджене и о моей любимой Зи. На сердце, несмотря на окружающую стужу, мгновенно теплело, стоило вспомнить о принцессе Эриоса — Зирани Дан-Альнайд: прекрасной, женственной, спокойной и рассудительной. Она и Дэн остались в Марите под боком у жрецов смерти, которые по-прежнему оставались для них угрозой. Главное, чтобы Зи и Дэн продержались до нашего возвращения.

Лес сплошной стеной высоких разлапистых белых елей стоял по обе стороны торгового тракта. Покрывавший дорогу блестящий снег слепил глаза, отчего приходилось щуриться. Перед нашими лицами и мордами коней время от времени возникали призрачные облачка пара, которые тут же растворялись в морозном воздухе. Серый сплошной покров тяжёлых туч, подгоняемый порывами ветра, грузно плыл в небе и обильно сыпал крупными хлопьями снега. А те, в свою очередь, постоянно норовили залезть в глаза, или того хуже — под капюшон.

Мы прибыли в королевство Яран в начале зимы. Уже на границе оно встретило нас обильными снегопадами. Хотя стужа опустилась на северные королевства ещё раньше: уже к концу осени дожди с грозами сменились холодными ветрами и ночными морозами. Всего энир назад мы покинули королевство Эриос и через территорию Зараса двинулись в Яран. Что ж, несмотря на непогоду, цели мы достигли. Теперь хорошо бы найти пятого ваирага для нашего отряда. Где именно его искать — не знаю. Остаётся довериться чутью да уповать на милость госпожи Риданис, надеясь, что богиня, как всегда, приведёт меня, куда следует.

Трено Ганир — ваираг, соратник и мой брат по призванию — тоже монах-хранитель, одет в традиционные одежды нашего ордена: лёгкие доспехи из мягкой кожи светло-бирюзового цвета, соответствующего стихии воздуха. Он чувствовал себя распрекрасно. Голубого цвета с золотым отливом глаза — свидетельство родства с анаренами и галламирами — уверенно смотрели вдаль, губы изогнуты в лёгкой улыбке. Ветер колыхал его волосы пепельного цвета, заплетённые с правой стороны в несколько толстых кос; слева они выбриты почти наголо. В отличие от Трено, я кутался в старый дорожный, с тёплой меховой прокладкой плащ, но это не помогало. Мороз всё равно умудрялся проникнуть под одежду. Трено, выходец из Зиала — королевства, которое большую часть года покрыто снегами, мерно раскачиваясь в седле чёрного скакуна, и в ус не дул. Можно, конечно, использовать ваирагию огня, чтобы согреться, но зачем расходовать запасы силы тела или пространства на такую мелочь, если природа пока спокойна? Да и смотря на Трено, я завидовал его стойкости. Если он обходится без силы стихий, то и я смогу.

Виорил во мне всю дорогу спал — был тише воды, ниже травы. Гэрнит вообще без чрезвычайной надобности не снисходил до разговора со мной. Ну, да. Должен появиться кто-то сильный и особо опасный, способный меня убить, чтобы ненасытный поглотитель, учуяв очередную жертву, встрепенулся и предложил мне помощь.

Талгас, с тех пор как исчез в Эриосе перед битвой за Марит, больше не появлялся. Честно говоря, я соскучился по Хохотуну. Даркан многому меня научил и на многое заставил посмотреть иначе, за что я безмерно ему благодарен. Я понимаю, что его отсутствие только пойдёт мне на пользу, — нянька предводителю отряда ваирагов ни к чему. Но пока он был рядом, я чувствовал себя увереннее.

Каная — дарканша и наша союзница — тоже не давала о себе знать. Цели у нас и её таинственной госпожи по-прежнему совпадали: я обязался убить Лайдану — королеву дарканов, а хозяйка Канаи, в свою очередь, после восшествия на престол Райнора, обещала Ардану неприкосновенность. Надеюсь, она сдержит слово. Но, честно говоря, хотя Каная в своё время нам помогла, я не знаю, чего ожидать от подобного союза. Что вздумается её госпоже в следующее мгновение? Вдруг посчитает меня угрозой и решит устранить? Я постоянно напоминал себе, что с непонятными союзниками нужно держать ухо востро.

Ехали мы медленно. Незачем коней взмыливать, когда под копытами может оказаться лёд. Тогда несдобровать ни седоку, ни скакуну. Склонностью к самоубийству мы с Трено не страдали и не спешили отправиться в объятья госпожи Риданис. Да и расстроится она, ежели мы умрём, так и не выполнив задуманного.

С Трено мы почти не общались. Только по необходимости. Да и поговоришь тут, когда зубы стучат от холода. Куда чаще мы пользовались мысленной связью — хорошая штука, особенно когда приходится беседовать на важные темы в многолюдных местах. Жаль, что эта способность ограничена расстоянием. Иначе я бы каждый день переговаривался с Зи. Поэтому оставалось довольствоваться лишь тем, что я её чувствую. Как далёкую сияющую искру, но чувствую.

По вечерам, ежели мы не натыкались в пути на какое-нибудь поселение или придорожный трактир, ночевали в лесу. Вот тогда-то я и позволял себе потратить немного силы пространства, чтобы накинуть огненный полог, который, как купол шагов, на двадцать в поперечнике, накрывал нас и лошадей. Так что мы не боялись замёрзнуть даже в разыгравшийся однажды ночью буран.

И в этот раз к закату мы не добрались ни до одного поселения. Поэтому вновь пришлось ночевать в лесу. Спешившись, повели под уздцы скакунов в гущу побелённых зимой елей. Достигавший колен снег всячески мешал идти. Пришлось прочищать путь огненным щитом, который тонким полупрозрачным оранжевым диском растворял серебристые сугробы. Мы торопились, дабы поскорее оказаться под защитным куполом, ибо ветер, нещадно бичевавший нас ледяными хлыстами, крепчал с каждым ударом сердца. Похоже, ночная вьюга разойдётся не на шутку.

Углубившись в лес шагов на двести, мы устроили привал под раскидистой лапой высокой ели. Я привычно создал огненный полог, и снег под ногами довольно быстро растаял. Оголилась жухлая трава, стылая земля и опавшая хвоя, а прогретый воздух наполнился приятными, уже забытыми запахами ушедшей осени. Жеребцов мы привязали к дереву, покормили довольно оскудевшими запасами овса и принялись обустраивать временную стоянку.

Первым делом Трено окружил походный лагерь кольцом молний. Так, на всякий случай. Защита от бандитов и голодного зверья будет не лишней. Да и не придётся караулить друг дружку, как это происходило, когда мы путешествовали вдвоём с Дэндженом. И он, и я владели ваирагией огня. А этот элемент куда больше подойдёт для пожиравших много силы стихийных мин, нежели для кольцевой защиты.

Напоследок я ослабил огненный полог, чтобы он не грел слишком сильно, дабы скакуны не привыкали к теплу, — с утра нам опять выходить на мороз, будь он неладен. Расстелив на земле походные матрасы, мы с Трено улеглись спать, накрывшись одеялами. Под скорбные завывания вьюги я погрузился в мир сновидений.

* * *

Меня окружала тьма. До боли знакомый призрачный, отсвечивающий тусклым серебром туман струился под ногами.

— Ты всё-таки решилась, — громко произнёс я в кромешную черноту. — Может, покажешься?

В десяти шагах от меня сгустилось облако, приняло женские очертания, а потом и вовсе воплотилось в старую знакомую, со встречи с которой перевернулась вверх тормашками привычная жизнь. Я не успел и слова сказать, как она размытой тенью устремилась ко мне. Виорил встрепенулся, и моя левая рука с печатью хаоса, уже покрытая стальными чешуйками, вовремя вскинулась для защиты от удара. Кривые когти нападавшей, высекая искры, без вреда для меня проскрежетали по металлу.

— А ты, я погляжу, не теряешь сноровки, — прозвучал слева глубокий равнодушный голос. Голос, от которого я раньше был без ума. Голос, разбудивший воспоминания, из-за которых я ощутил эхо старой душевной боли.

Адари Ша-Найрет — жрица кадирров — стояла в пяти шагах от меня и ухмылялась. Раньше я с наслаждением разглядывал её, тонул в её алых, налитых кровью волчьих глазах. А сейчас, в первую очередь, обратил внимание на длинные, искривлённые, отблескивавшие холодной сталью когти на тонких изящных пальцах. Это уже не та Адари. До того как её разум поглотил хаос, она являлась мне иной: в воздушном светлом шёлковом платье, словно нежный волшебный цветок из сказки, а теперь её тело облегал чёрный кожаный доспех — одеяние шэхаров.

— Стараюсь, — также равнодушно ответил я и пожал плечами. Она, в отличие от меня, стояла расслабленно. Но я знал, что это лишь обманчивое впечатление.

— Лайдна освободила твоего брата?

— Да, — Адари кивнула. — Королеве больше не нужен мой брат, чтобы управлять мной.

— Довольна?

Жрица кадирров безразлично пожала плечами:

— Мне уже всё равно.

— Зачем ты пришла? Хочешь убить?

— Пока нет.

Будь не ладна её способность проникать в чужие сны! Если умру здесь, то уже не проснусь.

— Мне клещами вытягивать из тебя слова? — разозлился я. — Что тебе надо?

— Не кипятись, мальчик. Уже забыл уроки Талгаса? Всему своё время.

Как ни прискорбно признавать — она права.

— Что тебе нужно, Адари? — уже спокойно спросил я.

— А я уже подумала, что ты никогда не назовёшь меня по имени, — усмехнулась она.

«Да прикончи ты её уже!» — воскликнул встрепенувшийся во мне гэрнит.

«Тихо, Виорил! Твоя одержимость поглощением начинает меня пугать».

«Не забывай, что это прекрасный способ становиться сильнее».

«Я помню. Но надо выяснить, что ей нужно».

«Разве не видно? Она убить тебя хочет! Посмотри, даже когти не убрала».

Я вздохнул и не стал спорить. Гэрнит, пусть и союзник, пусть и делает меня сильнее, как всегда, себе на уме.

— Говори, что тебе нужно, и проваливай.

— Какой грубый! — Адари обиженно надула губы. — Раньше ты таким не был.

Окончательно потеряв терпение, я обнажил кинжал и Агихар. Гэрнит, открыв дверь к вирадису хаоса, нетерпеливо заворочался и хищно заурчал. Я мысленно приструнил его — и так разберусь. Виорил, хоть и с неохотой, подчинился.

— Ты уже готов меня убить? — в её голосе вновь прорезалось холодное равнодушие, на лицо легла маска безразличия. — Это хорошо.

Я ринулся к жрице кадирров. Моё оружие и её когти, лязгнув друг о друга, сцепились. Мы оказались лицом к лицу. В ноздри ударил исходящий от её волос нежный запах арайлен. Встретившись с Адари взглядом, я уставился в её налитые багрянцем глаза, изо всех сил стараясь оттеснить её и заставить отступить. Руки дрожали от напряжения, по щеке с виска скатилась капелька пота.

— Ты помнишь наш первый поцелуй? — внезапно спросила она, и я чуть не оступился.

Адари не отводила взгляда, ожидая ответа. Конечно, я помню! И хотел бы забыть навсегда.

— Молчишь? — спросила Адари, и на её губах заиграла ехидная ухмылка. Она вдруг ослабила давление и отскочила. — Скоро Талгас тебя вновь посетит. Будь готов.

— К чему? — спросил я, не скрывая удивления.

Вот уж неожиданная весть! Хохотун вернётся? Сказать, что я обрадовался её словам, — ничего не сказать. Даже несмотря на то, что услышал их из уст врага.

— К новым испытаниям, — ответила она и растворилась в дымке тумана.

* * *

Я очнулся посреди ночи. Столкновение с Адари во сне оставило на душе неприятный осадок. А ведь раньше мы были союзниками…

Вьюга всё также протяжно и заунывно исполняла скорбную песню. Еловый лес, скрипя стволами, раскачивался под порывами ледяного, несущего с гор снег и стужу ветра. Я невольно поёжился, хоть и под защитным пологом не ощущал холода.

Я привычно прислушался к миру: Агисиран — высший огненный элементаль — молчала. Трено заворочался под одеялом, повернулся с бока на бок, но по-прежнему крепко спал. Нехорошее предчувствие заставило подняться, навострить уши, ощутить ровные колыхания ауры. Я перевёл зрение в иное видение и почувствовал, что где-то у дороги тёмное нечто, от которого так и несло безудержной яростью, посмотрело в нашу сторону. Моя аура предупреждающе заколебалась.

«Вставай, Трено!» — воскликнул я.

Хранитель всполошился и рывком встал с уже обнажёнными кинжалами, готовый к бою. Но драться пока не с кем.

Не сговариваясь, мы принялись спешно собирать спальные матрасы.

«В чём дело?» — скатывая одеяло, спросил он.

«Он уже здесь!»

«Кто?!» — Трено озирался по сторонам.

«Райнорский охотник. Нужно уходить. Времени у нас мало».

«Ты же не использовал ваирагию тьмы! Как он нас нашёл?»

«А я знаю? Пошевеливайся!»

Стоило отвязать коней, как рядом грохнул удар молнии — кто-то ворвался в кольцо защиты! Но для даркана атака магической ловушки будет всё равно, что комариный укус. Мы вскочили в сёдла, и тут мерцающий над нами огненный полог со стеклянным звоном лопнул. Стылый ветер нещадно стегнул по коже, тысячи ледяных ос вонзили в лицо, шею, руки острые жала. Стараясь не обращать внимания на невидимые объятия холода, мы пришпорили коней, а те, словно взбесившись, встали на дыбы. Я напрягся, вцепился в гриву, сдавил коленями бока скакуна, дабы не вывалиться из седла. Прижался к телу жеребца, пытаясь слиться с ним в одно целое. Трено, слава Риданис, тоже удержался. Лошади галопом рванули по крутой дуге к тракту. Я старался не думать, что произойдёт, если конь поскользнется на льду.

«Не останавливайся!» — приказал я.

Трено дважды упрашивать не пришлось.

Сзади зазвучали топот и тяжёлое дыхание. Я оглянулся, и сердце сковал ужас. Тёмное расплывчатое облако, взрывая сугробы, взметая тысячи снежинок, огромными скачками неслось за нами. После каждого приземления грузного зверя, земля ощутимо содрогалась. В черном размазанном силуэте прорезались длинные косые щёлки злобных, отсвечивающих красным глаз, распахнулась хищная, полная острейших зубов пасть.

«Что это за тварь?!» — воскликнул Трено, уловив мой мыслеобраз.

«Тьма её разберёт! Ударим по ней светом!»

Мы оба протянули руки назад, и кромешную ночь озарила двойная яркая вспышка ваирагии. Тварь, взвизгнув, споткнулась и покатилась по земле.

«Надеюсь, отстанет», — с облегчением вздохнул Трено.

«Только расслабляться пока рано», — заметил я.

Выскочив на дорогу и не щадя скакунов, мы устремились в ночь. В этот раз, вопреки гордости, я, дабы не околеть от холода, окружил нас огненным пологом.

Только ближе к утру мы остановились. Прежде чем снять полог, взмыленным коням надо бы передохнуть, остыть. Ни к чему разгорячённым и взмокшим животным щеголять на морозе. Поэтому, сойдя с торгового тракта и углубившись в лес, мы с Трено первым делом принялись растирать скакунов жёсткими сухими полотенцами. Покончив с этим, устроили привал. Нам повезло — преследователь отстал и вроде не собирался за нами гнаться.

Рассветало. Тёмное, унылое из-за клубящихся туч небо постепенно серело и светлело. Ветер решил нас пощадить и окончательно стих. Крупные снежные хлопья падали на землю мягко и непринуждённо. Где-то в лесу заухала сова. И чего ей не спится?

«Кто-то идёт», — прозвучал в голове голос Трено.

Так и есть. Со стороны тракта, утопая по колено в сугробах, шёл к нам высокий человек, одетый в чёрный плащ с нахлобученным на голову капюшоном. Точнее, не человек. Этого здоровяка я ни с кем никогда не спутаю. Наконец-то, Талгас решил объявиться.

Трено, уловив мои мысли, успокоился и убрал кинжалы в ножны.

Пройдя под огненный полог, Талгас стянул капюшон и обнажил лысую голову. На его губах, как всегда, красовалась самодовольная ухмылка. В сплошь чёрных без белков дарканьих глазах, которыми он нас придирчиво разглядывал, угадывалась внимательность.

— Не хочешь меня обнять? — прозвучал глубокий зычный бас.

— Хохотун, неужто за время отсутствия ты весь изнежился?

В окружающей тишине грянул хохот даркана. Как же я соскучился по этому громогласному смеху.

— А ты, я погляжу, стал более осторожным, — отсмеявшись, сказал Талгас.

— Я всего лишь помню твои уроки, наставник. Ты до сих пор мне друг? Или мы уже враги?

Талгас одобрительно хмыкнул:

— Только соображаешь ты всё ещё туговато.

Ну вот. Началось! Без издёвок хохотун не может.

— Будь я врагом, ты бы уже лежал… мёртвым.

— Ну, тут я бы поспорил…

— И умер бы. Болвана от тугодумия только смерть избавит, — произнёс даркан и вновь расхохотался.

Что ж, некоторые вещи в мире никогда не меняются. Я облегчённо выдохнул, подошёл к наставнику и, обняв, хлопнул его по могучей, широкой спине.

— Я рад видеть тебя, Талгас.

Даркан отстранился, усмехнулся и ответил:

— А ещё бурчит, что я изнежился, — он от души ткнул меня кулаком в плечо, так что я еле удержался на ногах.

«Так вот каков Талгас, — произнёс Трено. — Рассказы Дэнджена оказались правдой».

«Ещё успеешь пожалеть о встрече с ним», — я мысленно хмыкнул.

— Где ты пропадал всё это время?

— Некоторые вещи лучше не знать.

Опять нагнетает таинственность! Меня постоянно бесило, когда он и Адари что-либо не договаривали.

— Расскажи, — произнёс даркан, — как тебе неожиданная встреча с охотником?

Риданис! Я только сейчас заметил, что у ночной твари и у Талгаса — одинаковая аура! Трено, услышав мои мысли, невольно напрягся.

— Тебе стоит объясниться, — отступив на шаг, сказал я и недовольно нахмурился.

— Уже понял? Ай, молодец! — скрестив на груди могучие руки, усмехнулся даркан. — Хорошо. Но прежде, чем я отвечу, скажи, для чего, по-твоему, я на вас напал?

Я помню, наставник. Ты ничего не говоришь и не делаешь просто так.

— Очередная дурацкая тренировка? — огрызнулся я.

— Ха! Конечно. Ты увидел меня в истинном дарканском обличии. Теперь ты понимаешь, каким чудовищем я могу быть?

Чудовищем… значит, сказки о дарканах, описывающие их ужасными тварями, отчасти оказались правдивы. Но я и представить не мог, что Талгас в истинном обличии столь ужасен. Вспомнив ночную жуть, я вздрогнул.

— И, что, все дарканы в истинном обличии такие же? — подал голос Трено.

— Нет, — наставник покачал головой. — Неспособных управлять собой берсерков единицы. Остальные самообладания не теряют. Но вам от этого легче не будет.

— И в чём заключается тренировка? — спросил я. — Мы должны избить тебя до полусмерти, пока ты изображаешь перед нами тварь из бездны?

Талгас по-доброму хохотнул.

— Ты умрёшь раньше. Ты знаешь, как я тебя учуял?

— Тёмная аура.

— Вот именно. Тебе надо научиться её скрывать. А я поспособствую тому, чтобы ты освоил это как можно скорее. Буду нападать на вас каждую ночь.

Да он издевается! И что нам теперь передвигаться по ночам, а отсыпаться днём?

«Невесёлое будущее мне видится в этом случае», — согласился Трено.

Зиалец предпочитал молчать и слушать. Влезать без нужды в наш разговор собрат-хранитель не стремился. Он, сосредоточившись, внимал словам даркана, не желая упустить ничего, что бы тот ни сказал. По моим и Дэнджена рассказам Трено отчётливо уяснил, что к наставнику из Райнора следует относиться со всей серьёзностью.

И, конечно же, Талгас не скажет, каким образом я научусь скрывать свою ауру. Ибо знаю, что он ответит на дурацкий, по его мнению, вопрос: ваирагия тьмы должна осваиваться самостоятельно. Но, как всегда, я придержал возмущённые мысли при себе и спросил иное:

— К чему спешка, Хохотун?

Даркан неожиданно посерьёзнел: с его губ слетела ухмылка, а глаза превратились в две узкие чёрные щёлочки.

— Парень, я всегда от тебя что-то скрываю. Уж прости, ибо иначе никак, — Талгас развёл в стороны руками. — Но в этот раз буду с тобой откровенен. Поэтому отнесись к моим словам со всей ответственностью.

Хм. Это что-то новенькое. Последний раз, когда он был так серьёзно настроен, даркан поведал, что Адари намерена заманить меня в ловушку.

— Я связан по рукам и ногам, парень, — даркан тяжело вздохнул. — Ты должен помнить, что в любой миг я могу стать твоим врагом.

— Почему?!

Прекрасно! И этот последует примеру Адари! Сговорились они, что ли?!

— Я не смогу противиться воле Лайданы, если она прикажет убить тебя. Не смотри на меня так. Я по-прежнему чист разумом. Тут дело в клятве верности своей королеве. Ни один даркан не может её нарушить.

Талгас опустился на землю и скрестил ноги, его плечи обречённо поникли.

— Я всё так же буду тебя учить. Чтобы ты смог дать мне достойный отпор в своё время.

— Я не буду с тобой драться!

— Будешь! Иначе умрёшь. Иначе погибнет Зирани.

Подлец! Знает, куда бить! Мои кулаки стиснулись против воли.

— Тогда почему бы всё не решить прямо сейчас? Могу убить тебя, если не станешь сопротивляться. Удар длани разрушителя тебе не пережить.

Виорил в тот же миг во мне зашевелился и приготовился выпустить силу хаоса, если потребуется.

Даркан горько усмехнулся.

— Ну, убьёшь ты меня. И что дальше? Кто тебя будет учить, дурень?

Хм. Об этом я как-то не подумал.

— Хорошо. Тогда что насчёт Канаи? — спросил я, дабы сменить неприятную тему. — Если ни один даркан не способен противиться воле Лайданы, стоит ли ей доверять?

— Каная не подчиняется королеве. Не знаю, как ей это удалось, — Талгас понуро вздохнул. — Она не появляется в Райноре.

— Как? — удивился я. — Когда в последний раз я просил Канаю о помощи, она отпиралась и сказала, что в Райноре могут заподозрить неладное. Либо меня водят за нос, либо ты чего-то не знаешь, Талгас.

— Учитывая, какой ты болван, первое куда вероятнее, — произнёс он и ехидно ухмыльнулся. Однако в следующее мгновение опять посерьёзнел. — Ты должен научиться скрывать свою ауру. Если королева прикажет тебя убить, я церемониться с тобой не стану. Поэтому не хочу, чтобы тебя было легко найти. Пусть у тебя будет время для подготовки ко встрече со мной.

— Какой ты заботливый!

— Я сейчас не шутки шучу, парень, — прорычал Талгас. — Отнесись серьёзно к моим словам. Хоть раз в жизни не веди себя, как болван!

Я вздохнул и в примиряющем жесте показал ладони:

— Ладно, наставник. Твоя взяла, я понял.

— Вот и хорошо, — поднимаясь с земли, прокряхтел даркан. — Пора вам в путь. И хорошенько выспитесь перед этой ночью. Будь уверен, я вас обязательно навещу, если не научишься скрывать ауру.

Талгас напоследок ухмыльнулся и растворился в воздухе, точно призрачный морок.

«Что будем делать?» — спросил Трено.

«Накормим лошадей и в путь. Надо поскорее добраться до какого-нибудь поселения. Пополнить запасы. Иначе с лошадьми придётся распрощаться».

«Убегать от ночной твари пешком будет совсем не весело».

«Да уж».

 

Глава 2

Зима нарядила в белые одежды округу. Впереди в отдалении за высоким, окружавшим Марит двойным кольцом деревянным частоколом бугрились покрытые снегом холмы. А по бокам и сзади простиралась сиротливая пустошь, на которой всего два энира назад возвышались гордые сосны. Пеньки, молчаливо свидетельствовавшие об этом, скрывались под толстым зимним покрывалом. Людям пришлось вырубить часть примыкающего к поселению леса, дабы построить оборонительные укрепления, вышки, катапульты. А после осады для восстановления бастиона и порушенных ваирагией домов также потребовалось дерево.

Раньше Марит был невзрачной деревушкой всего в двадцать дворов, но разросся до трёхсот и останавливаться на этом не собирался. Ибо со всех окраин Эриоса люди стекались к поселению. Уже не таким плотным потоком, как осенью, однако редкие путники поодиночке или семьями, несмотря на холода и опасность, всё же добирались до оплота надежды. Многие погибали в пути: кого зверь заест в дороге, кто разбойников встретит, кто околеет, а до кого и ожившие мертвецы доберутся.

Дарг, стоя в тени кровли наблюдательной вышки и приложив ладонь к бровям, всматривался вдаль. Но даже при этом стражник щурился — белоснежная округа блестела сотнями тысяч искорок и слепила глаза. В ясном безоблачном небе низко над горизонтом висели арданские светила — Хелат и Садат. Их скупое голубовато-золотое сияние совсем не грело, отчего Дарг, кутаясь в тяжёлый меховой плащ, время от времени притоптывал, дабы согреться. Окончательно доканывал ветер: слабый, но на высоте восьми человеческих ростов продувал основательно. Ничего. Осталось недолго до смены, и потому стражник стоически терпел. Вскоре, попивая бодрящий киал, он будет греться в тёплой солдатской казарме. А затем отправится спать. Дарг даже зажмурился от удовольствия.

День ничего особенного не предвещал: очередное нудное, но обязательное дежурство. Обязательное, ибо никто не знал, когда Калдан и его жрецы смерти нанесут очередной удар. Да, в прошлой битве победа оказалась за защитниками Марита, только вот война ещё не завершена.

По крайней мере Дарг надеялся, что в его смену ничего не произойдёт. Однако в следующий миг его внимание привлекла чернеющая вдали на белом фоне точка. Вскоре стражник разглядел, что это путник. Некоторое время он ждал, пока силуэт медленно брёл в сторону частокола, но потом, когда тот бессильно рухнул в снег, Дарг заволновался и, перегнувшись через перила вышки, закричал:

— Велин, седлай коней!

Затем стражник, посчитав, что соратники сами не найдут беднягу, вопреки уставным правилам, начал торопливо спускаться по лестнице. Он не знал, почему пошёл на нарушение военных порядков, но чувствовал, что так надо. Ибо если промедлить — будет уже поздно. Чутьё подсказывало, что жизнь путника важна. Оказавшись на земле, Дарг крикнул товарищу:

— Ортен, замени меня! Скоро буду!

Вскочив в седла, Дарг с Велином пришпорили коней.

Путником оказалась девушка. Она была ещё жива, когда Дарг склонился над её побледневшим лицом, на которое упали спутавшиеся чёрные локоны. В последний миг, когда стражник поднял бедняжку, чтобы усадить в седло, её синюшные от мороза губы прошептали:

— Райсэн был прав…

* * *

На снегу тренировочной арены друг против друга, скрестив ноги, сидели воин и воительница.

Мужчина лет двадцати четырёх — уроженец королевства Зарас, облачённый в лёгкие, не стесняющие движений кожаные доспехи. У него была чёрная аккуратно стриженая борода, глаза скрывали длинные пряди волос. Из-за его спины торчали рукояти одноручных мечей с изогнутыми лезвиями.

Девушка лет двадцати двух, одетая в длинное простое с разрезом на левом бедре платье, поверх которого красовались части среднего по весу доспеха: лёгкая, но прочная, из тёмной стали кираса, наплечник на правом плече, налокотники, наручи и кольчужные перчатки. От левого плеча к поясу тянулся ремень, удерживающий за спиной двуручный меч в ножнах. Огненно-рыжие длинные волосы каскадом ниспадали на плечи и струились дальше до пояса. Взор ясных голубых глаз, в которых читалась уверенность, был сосредоточен и целеустремлён.

Холод их не беспокоил. Пара медитировала на боевом слиянии разумов, когда сила, ловкость, выносливость и чутьё объединялись в одно и дополняли друг друга. Худой жилистый мужчина выделялся ловкостью и выносливостью. У девушки под одеждой проступали тугие стальные мышцы; мастер двуручного меча обладала недюжинной силой и обострённым чутьём. В медитации они тренировали друг друга и тем самым улучшали себя, в чём были слабы.

Воин и воительница — оба ваираги. Первый ранее управлял только стихией огня, но после недавнего восхождения на третью ступень силы, открыв в себе вирадис пламени, почувствовал, что теперь может подчинить и ветер. Вторая владела силами тьмы и воздушной стихии. Обоим не было нужды разговаривать друг с другом, ибо они прекрасно общались посредством мыслей.

Они сидели, не шелохнувшись, и смотрели друг другу в глаза. Их оружие с шипением выскользнуло из ножен. Окружённые прозрачными потоками ветра, клинки зависли перед хозяевами. Пара сабель и двуручник блестели в лучах светил. Вихрь вокруг лезвий поднимал с земли и кружил снежинки в бешеном хороводе.

Мечи метнулись друг к другу. С воем разрезав воздух, столкнулись и высекли сноп искр. В месте удара, оголив землю, взметнулись к небу белые хлопья и медленно посыпались обратно. Мечи заплясали в стремительном танце — незримые фехтовальщики, держащие невидимой хваткой рукояти, не уступали друг другу. Клинки описывали сияющие дуги и наносили быстрые рубящие удары, над ареной гремел чистый стальной звон зачарованного ветром оружия. Их лезвия столкнулись и высвободили накопленную ваирагию ветра. Раздался оглушительный хлопок, и ударная волна разметала весь снег на арене. Мечи, лишившись поддержки и силы, с глухим звоном упали на обмёрзлую землю. Но в следующий миг они, вновь окружённые потоками ветра, поднялись и вернулись к хозяевам, а затем медленно погрузились в ножны.

Воин и воительница поднялись на ноги и поклонились друг другу.

— Вы, как всегда, великолепны, Ваше Высочество, — произнёс наблюдавший за поединком пожилой мужчина в мантии магистра: маги даже в холод щеголяли в традиционных для них тонких хламидах. Ну да, обладателю дара было не сложно закрыться огненным пологом и не обращать внимания на мороз. Тем более что затраты на подобный род волшебства были незначительны. — Не перестаю удивляться вашим навыкам, — продолжил магистр.

— Спасибо, Мириол, — произнесла девушка.

Пожилой маг учтиво поклонился в ответ на благодарность от королевской особы. Черновласый воин, на которого даже не обратили внимания, только фыркнул в волосы, отчего пряди, ниспадавшие ему на лицо, взметнулись, открыв на миг воительнице взгляд карих глаз, в глубине которых промелькнул огонь.

«Что-то не так, Дэнджен?» — мысленно спросила девушка.

«Всё в порядке, Зирани. Просто Мириол постоянно перед тобой заискивает».

«Это нормально. Магистр знает, кто будет править Эриосом после нашей победы».

«Если мы победим», — хмыкнул Дэнджен.

«Обязательно победим», — ответила принцесса и улыбнулась.

Дэнджен хотел сказать что-то ещё, но его отвлёк голос подошедшего командира гарнизона Марита:

— Ваше Высочество, срочно необходимо ваше присутствие! — поклонившись, взволнованно произнёс он.

Сорокалетний мужчина — капитан Нохир Вир-Ласир — был статен и сед. Как всегда, во всеоружии и в полном боевом облачении — не любил пользоваться положением командира да сноровку терять не хотелось.

— Ведите, капитан, — произнесла принцесса и кивнула Дэнджену: «Если будет что-то важное, я сообщу».

«Хорошо, Зи».

* * *

— Ещё один путник? — поспевая за быстрым шагом капитана, по дороге к солдатским казармам спросила Зирани. — И зачем понадобилось моё присутствие?

— Стражник, подобравший её, утверждает, что она прошептала имя тэла Райсэна. Я посчитал, что это важно и стоит вашего внимания.

Принцесса кивнула. Слова капитана заставили её нахмуриться. Причём тут Райсэн? Но вскоре, когда она, склонившись над гостьей, лежавшей без сознания на деревянной койке в казарме, всё поняла.

«Дэн, ты не поверишь!»

«С чего бы?»

«Помнишь Минай?»

«Ещё бы не помнить!» — в мыслефоне воина принцесса ощутила гнев.

«Она вернулась. Лежит в казармах без сознания».

«Сейчас буду!»

«Не горячись. Стражник, подобравший её, говорит, что она прошептала, что Райсэн был прав».

«Надо же. До чёрной колдуньи, наконец, дошло».

«Или же это очередная пакость Калдана».

Зирани сидела на табурете рядом с койкой и, задумчиво хмурясь, вглядывалась в измученное лицо жрицы смерти, которую когда-то они пленили, но по настоянию Райсэна отпустили. И вот она вернулась. Знал ли Райсэн, что так и будет?

Зирани отвлеклась от мыслей о любимом, ибо от этого на неё накатывала тоска и грусть. Она посмотрела на стражника, который привёл Минай в поселение, и спросила:

— Твоё имя, стражник?

Тот, вытянувшись в струнку, быстро ответил:

— Дарг, Ваше Высочество.

— С этих пор ты освобождаешься от несения службы в гарнизоне и будешь охранять нашу гостью. С её головы не должен упасть ни один волосок. Справишься с ролью телохранителя?

— Обязан справиться, Ваше Высочество, — уверенно ответил Дарг.

Зирани одобрительно кивнула и добавила:

— Только гляди за ней в оба. Не спускать с неё глаз ни днём, ни ночью. Я не удивлюсь, если Калдан подослал её к нам.

— Слушаюсь, Ваше Высочество, — стражник, услышав о возможной ловушке, даже бровью не повёл.

Принцесса, отметив это, получше присмотрелась к солдату: может, в будущем его стоит приблизить к себе как воина, которому можно доверять.

Скрипнули дверные петли, и в казарму на несколько мгновений вместе с залетевшими снежинками прокрался мороз. Войдя, Дэнджен несколько раз топнул ногами об пол, дабы сбить прилипший к подошвам сапог снег. Затем взъерошил волосы и избавился от изрядно надоевшего белого пуха на голове.

— Что-нибудь новое? — сходу спросил Дэн.

Принцесса отрицательно покачала головой.

— Может, убьём её, пока она не пришла в себя, Ваше Высочество? — предложил Дэнджен и заметил, как напрягся стражник, стоявший рядом со жрицей смерти.

— Не стоит, — ответила Зирани.

— Не прощу её за убийство ни в чём неповинных людей!

— Оставь, — махнула рукой принцесса. — Всё это в прошлом.

«А раньше ты поддерживала меня в таком решении», — вспомнил Дэн и недовольно нахмурил брови. Ему пришлось перейти к мыслесвязи, ибо о некоторых вещах не следовало говорить вслух. А о таких — тем более.

«Это тоже в прошлом. Да и теперь я согласна с решением Райсэна».

«Ну да. Вы же влюблённая парочка».

«Не перегибай! Это здесь не при чём», — на Дэнджена хлынула волна гнева. Гнева, который принцесса позволяла себе крайне редко. На свете немногое могло вывести Зирани из себя. Одной из таких вещей были разговоры о любви к Райсэну.

«Ладно-ладно. Только не злись».

«Не забывай, чему учил нас Талгас. Умей видеть возможности там, где другие видят лишь препятствия», — не преминула напомнить принцесса.

«Думаешь, Райсэн углядел возможность в спасении жрицы смерти?»

Зирани пожала плечами: «Главное, чтобы мы её увидели. Минай вернулась к нам. К лучшему это или нет — узнаем, когда она очнётся».

Она поднялась и, поманив за собой Дэна, направилась к выходу. Воин поспешил за ней. Возле двери принцесса бросила через плечо:

— Помни, Дарг. Отвечаешь за неё головой.

— Да, Ваше Высочество.

* * *

Стражник ещё некоторое время смотрел на захлопнувшуюся за принцессой и её телохранителем дверь. Ему совсем не понравилось предложение Дэнджена. И хорошо, что её высочество не приняла его. Ходили слухи, что принцесса и почти всюду сопровождавший её воин способны общаться без слов. Дарг этим россказням не верил, но сегодня, когда эти двое некоторое время молчали и обменивались взглядами, стражник подумал, что слухи, возможно, правдивы.

Стон подопечной отвлёк его от размышлений. Лицо девушки исказила гримаса боли, а затем она, словно в бреду, не открывая глаз, еле прохрипела:

— Я обещаю… Васса. Я смогу.

Дарг, не зная, как поступить, положил ладонь ей на лоб. Та, прежде чем успокоиться, ещё мгновение морщилась. После лицо девушки разгладилось, дыхание выровнялось. Стражник облегчённо выдохнул и осторожно погладил подопечную по голове. Что там говорил тэл Дэнджен? Она убила ни в чём неповинных людей? Да разве такое хрупкое и нежное создание способно на убийство? Он отказывался в это верить. Но, с другой стороны, понимал, что телохранителю её высочества незачем лгать. Без причины он бы не предложил умертвить беспомощную девчушку. Дарг наклонился над ней и прошептал на ухо:

— Кем бы ты ни была, каким бы ни было твоё прошлое, я обещаю — никто тебя не обидит.

И на мгновение солдату почудилось, что она улыбнулась.

* * *

Она очнулась только на следующее утро. Девушка, открыв глаза, не поняла, где находится. А заметив рядом незнакомого улыбчивого мужчину, облачённого в доспехи, тут же вскочила.

Дарг не успел и глазом моргнуть, как оказался скован невидимой магической хваткой. Тело, вопреки всем попыткам шевельнуться, не слушалось. И тут он понял, что телохранитель принцессы был прав. Подопечная оказалась опасной колдуньей. А ведь её высочество предупреждала. Но, возможно, она просто напугана, потому и поступает соответственно?

— Где я? — прозвучал властный и мелодичный, но всё ещё слабый голос. — Кто ты такой?

— Вы в Марите, тэли. Я подобрал вас, когда вы упали без сознания, не дойдя до стен. Меня зовут Дарг. Её Высочество Зирани Дан-Альнайд назначила меня вашим телохранителем.

Девушка, наклонив голову набок, придирчиво взглянула на покрытое короткой с редкой проседью щетиной лицо солдата, которому она дала бы лет тридцать. Убедившись, что мужчина не опасен, небрежным взмахом руки развеяла магическую хватку.

Дарг, всё ещё силившийся высвободиться, от неожиданности чуть не упал на дощатый пол казармы, но всё же удержался на ногах.

— Телохранитель?

Он кивнул и заговорил:

— Вы позволите, тэли…

— Минай, — прервала его девушка. — Никаких «тэли». Просто Минай.

— Хорошо… Минай. Ты позволишь отправить посыльного за Её Высочеством?

— Да.

В следующий миг, почувствовав головокружение, она тяжело опустилась на кушетку и устало прикрыла веки.

— Будь добр, Дарг. Пусть принесут чего-нибудь поесть. Уже три дня и три ночи подряд во рту не было ни крошки.

Стражник тут же помчался выполнять просьбу.

Оставшись одна, Минай огляделась. Обстановка в казарме оказалась весьма бесхитростной — простой и без изысков, как и должно — в солдатском духе. Деревянные койки, на которых лежали набитые сеном матрасы, стояли в два ряда. В дальнем углу была растоплена небольшая кирпичная печь. Через узкие щели в её крышке на пол и потолок падали жёлтые отсветы подрагивающего огня. Три небольших окна были закрыты, поэтому казарма находилась в полумраке.

Сидя на кушетке, девушка поджала под себя ноги и невольно унеслась в воспоминания о недавнем прошлом.

* * *

Минай шла по коридорам и широким залам королевского дворца, робко следуя за высокой женщиной, одетой в чёрный с серебряным узором балахон. Каждый её шаг, сопровождаемый ударом резного посоха об гранитный пол, наполнял пространство гулким эхом. Минай этот шум раздражал, но она не смела выказать недовольства, ибо прекрасно понимала, что это только усугубит её положение. С верховной жрицей смерти — Вассой Вин-Ледир — шутки плохи. А именно она и вела за собой Минай, непонятно куда и зачем, отчего молодая колдунья чувствовала себя неуютно. Когда та пришла, девушка прочла в серых глазах зрелой, но всё ещё красивой сорокалетней Вассы смертный приговор. Где она ошиблась? В чём промахнулась? Может, сказала что-то лишнее?

Пройдя сквозь очередной коридор с многочисленными дверьми, они вышли к винтовой лестнице, ведущей в башню, — в покои верховной жрицы. И почему почти все добившиеся высокого положения маги селятся в башнях? Хотя Минай признавала: быть ближе к небу и с высоты взирать на раскинувшиеся под тобой земли королевства — в этом есть что-то притягательное. Однако, вопреки ожиданиям, покои Вассы оказались на третьем этаже, а не на последнем.

Верховная жрица смерти, снимая охранную магическую печать, провела рукой перед дверью. Та, тихо скрипнув, гостеприимно отворилась внутрь. Васса переступила порог и пальцем поманила девушку за собой. Минай, обречённо вздохнув, последовала за женщиной.

Довольно просторный уютный кабинет был обставлен со вкусом. В нём с удобством могли расположиться шесть человек. В нише противоположной стены стояли крепкий на вид дубовый стол и мягко обитый стул с высокой спинкой. Светлый высокий потолок перечёркивали четыре толстые дубовые балки. Словно большой, расставивший лапки паук, с цепи свисала чёрная кованая люстра. Кабинет прекрасно освещался пятью высокими стрельчатыми окнами, полуприкрытыми бархатными зелёного цвета занавесями. Справа стоял старый, под завязку набитый книгами и фолиантами шкаф. Рядом — диван и пара кресел, расшитые завитушками узоров. На полированном дощатом полу лежал украшенный золотым орнаментом и обрамлённый пушистой белой бахромой ковёр. Слева располагался сквозной каменный очаг, над ним в деревянной резной раме висела изображающая горный пейзаж картина. Через отверстие топки просматривалось помещение спальни, в которую вела дверь справа от очага. Особый уют комнате придавали растущие в изящных горшках невысокие, с гирляндами синих цветков кустики ирцинта, наполнявшие воздух тонким приятным ароматом.

— Дверь прикрой, — мягко произнесла Верховная, однако в её голосе Минай уловила повелительные нотки. Та послушно исполнила то ли просьбу, то ли приказ, уже приготовившись, что в следующий миг может умереть и больше не увидеть ясного неба.

Васса нарисовала в воздухе руками невидимые магические узоры, затем повернулась к девушке и… добродушно улыбнулась?! И куда делась вся холодность Верховной? Минай непонимающе уставилась на хозяйку. А та звонко рассмеялась, окончательно загнав девушку в тупик.

— Теперь нас никто не услышит, так что садись, милочка, — произнесла Васса и жестом пригласила сесть в кресло. — Разговор нам предстоит серьёзный.

Минай не стала перечить и села. Мягкая обивка слегка просела под её весом. Колдунья по достоинству оценила удобство хозяйской, располагающей к беседе обстановки — разве что сладостей и горячего душистого киала для полноты ощущений не хватало. Но девушка не спешила расслабляться — от Верховной стоит ждать подвоха.

— Не волнуйся, — вкрадчиво, с не естественной для жёсткой верховной жрицы заботой произнесла Васса и погладила девушку по голове. — Пока тебе ничто не угрожает.

— Пока?

— Да. Твои неприятности начнутся, когда ты покинешь стены моих покоев.

— Может, тогда мне и не следует их покидать?

— Боюсь, крошка Минай, это невозможно. У нас есть время, поэтому послушай меня и хорошенько подумай над тем, что я тебе скажу.

Девушка коротко кивнула. А что ещё оставалось делать в таком положении? Хоть Верховная и была добра или старалась таковой выглядеть, она всё равно ожидала худшего.

— Ну, вот и хорошо, — Васса ласково улыбнулась. — Ты не замёрзла? Зима почти пришла в наши края.

Минай покачала головой.

— Молодая ещё. Стойкая. А я, пожалуй, зажгу огонь в очаге.

Васса взмахнула рукой, и заранее сложенные поленья в топке занялись пламенем. Прислонив посох к стене у очага, верховная жрица села в кресло напротив гостьи. Доброе до сего мгновения лицо Вассы вмиг посерьёзнело, и Минай поняла, что шутки действительно закончились.

— Что ты думаешь о Калдане? — начала Васса.

— О повелителе думаю хорошее. Он ведь спас меня и всему обучил.

— Наивное дитя, — покачала головой Верховная.

Минай не понравились ни слова, ни снисходительный взгляд хозяйки покоев. Но девушка решила повременить с осуждением.

— А что думаешь о главном враге?

Девушка скорчила презрительную гримасу. О Райсэне неприятно было вспоминать, однако нужно было что-то ответить.

— Он главный враг и этим всё сказано.

Васса ухмыльнулась:

— А если не увиливать и говорить начистоту? Не волнуйся. Ты не на допросе. Со мной можешь быть откровенной.

Девушка размышляла несколько мгновений и под настойчивым взглядом Верховной неуверенно заговорила:

— Райсэн посеял во мне сомнения, что не всё так просто, как мне кажется. И я почти поверила ему.

— Жаль, что почти.

— Как вы можете такое говорить? Вы же верховная жрица смерти!

— Верховная-то верховная, но с мозгами, — Васса усмехнулась. — Ты знаешь, что повелитель приказал тебя убить?

— Если так, то, видимо, есть за что.

Хозяйка кабинета закатила глаза.

— Глупая и слепо преданная.

— Повелитель спас меня! — посмела повысить голос Минай.

— Он всего лишь боится, что говорившие с главным врагом жрецы смерти предадут его. Знаешь ли ты, что это повелитель нанял головорезов, напавших на тебя? Нет? И не строй такое удивлённое лицо! Думать просто надо, а не слепо доверять!

— Значит, и вам я не должна верить на слово? — придя в себя, спросила девушка.

— Не должна. Я бы сказала, что никто никому ничего не должен, — Васса загадочно улыбнулась и взмахом руки создала чёрное облако, зависшее в воздухе посреди кабинета. — Слова должны подкрепляться доказательствами.

Клубы дыма уплотнились, превратились в поблёскивающее на свету овальное зеркало.

— Смотри внимательно.

И Минай увидела себя… уходящую из тронного зала в тот самый день, когда она, терзаемая сомнениями, вернулась во дворец после плена. Увидела, как захлопнулась за ней дверь, а затем услышала голос Имлора:

«Почему ты её не убьёшь, повелитель?»

Изображение в зеркале повернулось влево и показало лицо советника. Минай не сразу поняла, что видит всё глазами Калдана.

«— Зачем? — прозвучал голос повелителя. — Я многому её учил, тратил на неё время, кроме того, она одна из лучших жриц смерти. Весь труд пойдёт насмарку.

— Ты веришь ей во всём, повелитель?

— Конечно же, нет. Но доверяю. Она до конца будет мне верна.

— С чего такая уверенность?

— Ты умён, друг Имлор, но многого ещё не знаешь, ибо молод. Верность можно заслужить или обманом привить, но только не принудить кого-либо к ней. Если человек всем сердцем верит тебе и ни капли не сомневается в том, что делает, он сделает дело наилучшим образом, отдавая себя всего без остатка. Человек должен захотеть служить, только тогда можно ему доверять.

— И каким образом этого добиться?

— Так же, как и с этой наивной девочкой Минай. Заплатить бандитам, чтобы те напали на неё, а затем — спасти. И всё. Человек твой до конца его жизни, которой он готов будет пожертвовать ради тебя».

— Убедилась? — вглядываясь в изумлённое лицо девушки, с ехидцей в голосе спросила Васса.

Минай некоторое время не могла прийти в себя. Сердце пронизывали боль и холод. Марионетка! Безмозглая слепая марионетка! Именно слепая — такой её называл Райсэн во время короткой беседы, когда она была в плену. Дура! Какая же она дура! Минай не сомневалась в верности доказательств — магия не умеет врать.

— Откуда это у вас? — наконец нашлась, что сказать молодая колдунья.

— У меня есть все воспоминания нашего любимого повелителя, — сморщив лицо на слове «любимого», ответила верховная жрица.

— И он вам позволил хранить его тайны? — глаза девушки расширились от удивления.

— Мне и не понадобилось его позволение. Он ничего не знает.

— Но как?

— Сила тьмы, девочка. Она куда изящнее, чем грубая сила хаоса, которой гордится Калдан. Он не подозревает, что я читаю его воспоминания.

— Об этом нужно рассказать! Всем! — Минай резко встала с дивана.

— Сядь! — стальной приказ Верховной мгновенно охладил пыл девушки, и та повиновалась.

— Не глупи, — уже мягче продолжила Васса. — Ты думаешь, что среди жрецов и жриц смерти все такие же несчастные жертвы обстоятельств, как и ты? Во-первых, тебе никто не поверит. Во-вторых, заговори ты о таких вещах, тебя убьют на месте. Хотя ты и так уже приговорена.

Видя, что Минай молчит, Верховная продолжила:

— Пойми, то, что Калдан тебя обманул и предал, — это не важно. Куда страшнее то, что он предал короля Элато и убил его.

— Разве вы не участвовали в заговоре?! — выпалила Минай. — Вы тоже виновны!

На лицо Вассы легла серая тень:

— Участвовала. И нет мне прощенья за то, что позволила себя обмануть. Но мне открыли глаза. Так же, как я открыла их тебе. И нам предстоит всё исправить. Иначе в наш мир хлынут полчища слуг хозяина и камня на камне от него не оставят.

То же самое сказал и Райсэн. Девушка, посмурнев, спросила:

— И что же мне делать?

— Хороший вопрос.

Хозяйка кабинета коснулась ногтём поверхности зеркала, отчего оно покрылось волнистой рябью. От него отделилась небольшая чёрная капля и, медленно опустившись, легла на ладонь Вассы. И затвердев, превратилась в гладкий овальный камень. Взяв двумя пальцами, Верховная поднесла его к лицу Минай.

— Калдан почти собрал нужное количество райдиана. Ещё три энира — и он завершит строительство портала. Три энира, Минай, запомнила? Столько времени нам отпущено. А после этого — нам конец.

Девушка кивнула.

— В этом камне воспоминания Калдана о местах добычи райдиана, а также способы и пути доставки его в Трасот. Держи.

— Я? Зачем он мне? — дрожащим голосом спросила Минай, но, несмотря на страх и неуверенность, взяла камень.

— Передашь Райсэну. Он носитель силы тьмы, поэтому сможет распечатать скрытые в нём сведения.

Васса подошла к столу и, открыв один из трёх ящиков, выудила небольшой кошель.

— Здесь немного золота и серебра, — вернувшись к девушке, произнесла хозяйка кабинета. — Должно хватить на дорогу, на еду, коней и отдых на постоялых дворах. Хотя при всей неразберихе в королевстве, не советую где-либо задерживаться. Опасно. Да и времени у нас мало.

Кошель, звякнув монетами, опустился в ладонь молодой колдуньи.

— Но почему вы не сделаете сами?

— Не могу. Должна присматривать за Калданом. А ты уже приговорена к смерти. Тебе терять нечего, кроме собственной жизни.

Очередной взмах руки Верховной создал посреди комнаты чёрный вихрящийся провал.

Портал! Минай не верила своим глазам. Неужели Васса и на такое способна!

— Ступай. Дальше всё зависит от тебя. Поэтому у тебя нет права на ошибку.

— А куда ведёт портал?

— За пределы столицы. Как выберешься, не мешкай. С бандитами, зверьём и мертвяками справишься. Но во время отдыха и сна будь особенно бдительна. Ни один спящий маг не защищён от клыков, когтей и клинка.

Васса на прощанье ласково улыбнулась и подтолкнула девушку к провалу. Минай, собравшись духом, ступила в пустоту…

* * *

Портал захлопнулся, стоило девушке переступить его порог. Васса устало потёрла виски и тяжело опустилась в кресло. Управление тьмой её опустошало. С привычной стихией огня было куда проще. А поначалу она после занятий с тёмной магией падала без сил. Когда впервые ей открыли правду, покровители сообщили, что в её крови есть толика силы дарканов и что её необходимо развивать. Васса, вспоминая те дни, усмехнулась самой себе — словно вновь стала юной и несмышленой, только-только начавшей постигать магию, ученицей магистра. Давно это было. Когда его величество Элато был жив, когда Эриос под его мудрым правлением процветал. Верховная жрица смерти злобно скрипнула зубами, а на её скулах заиграли желваки. Но что сделано, то сделано. Прошлое не изменить, а настоящее ещё можно исправить.

Несмотря на усталость, Васса поднялась — необходимо было завершить ещё кое-что. Хозяйка кабинета из последних магических сил взмахнула рукой, создавая окно тьмы — круглый, окаймлённый чёрным дымком провал, из глубины которого на неё посмотрела пара дарканьих глаз. Васса их не видела, но явственно чувствовала на себе взгляд покровительницы.

— Я всё сделала, госпожа.

— Теперь остаётся ждать, — прозвучал мягкий, стелящийся вокруг шёпот. — Ты хорошо потрудилась, Васса. Вижу, что мы не зря взялись за твоё обучение.

Жрица смерти благодарственно поклонилась.

— Спасибо вам, госпожа. Что делать дальше?

— Продолжай наблюдения за Калданом. Если в планах что-то изменится, мы тебе сообщим.

— Слушаюсь, госпожа.

Окно тьмы задрожало и развеялось, как от порыва ветра.

Васса легла на диван и закрыла глаза. Идти в спальню сил уже не было.

* * *

Зирани с Дэндженом застали Минай сидевшей на кушетке и уплетавшей за обе щёки. Яства были расставлены перед ней на табурете. Дарг с невозмутимым лицом стоял рядом.

— Ваше Высочество, — поклонившись, поприветствовал её стражник.

Минай замерла с куском хлеба в левой руке и ложкой в правой. Девушка опустила ложку в миску с недоеденной похлёбкой и рывком поднялась. Однако, завидев Дэнджена, мгновенно стушевалась и съежилась. В памяти ещё были свежи воспоминания, как воин даже наперекор Райсэну рвался её убить. Сейчас он вроде бы сдерживал себя. Но его взгляд был хмурым и не обещал ничего хорошего.

Заметив нерешительность подопечной, Дарг подошёл и положил ей ладонь на плечо. Минай вздрогнула от неожиданного прикосновения, но вместе с этим ощутила нахлынувшую на неё волну уверенности и воспряла духом.

— Послушайте… — начала была колдунья, но принцесса всего лишь безразлично махнула рукой.

— Доедай. Разговоры оставим на потом.

Зирани многозначительно посмотрела на Дарга, затем, развернувшись, вышла из казармы вместе с телохранителем. Стражник облегчённо выдохнул.

— Лучше поспеши с едой, — предупредил он.

Минай спорить не стала — голод ещё не утолён. Поэтому она села и принялась доедать уже ополовиненную миску горячего рисового супа. Вроде бы обычное солдатское блюдо, но девушке казалось, что ничего вкуснее она не ела.

— Скажи, Её Высочество так страшна? — пробубнила девушка, попутно пережёвывая очередной кусок хлеба.

— С чего ты так решила?

— Ну, по тебе ж видно, что под её взглядом тебе не уютно.

— Она наша героиня — символ победы. Она вместе с тэлом Райсэном долгое время сдерживала врагов во время коротких стычек. Поэтому нам везло: до осады Марита у нас не было потерь.

— А я больше побаиваюсь её телохранителя, — Минай поёжилась.

— Тэла Дэнджена? С ним как раз таки проще. Он хоть и сильный воин, но бесхитростен и прям. А от её высочества не знаешь, чего и ждать. Особенно, когда она смотрит на тебя уничижительным, упрекающим взглядом. Кстати, пока ты была без сознания, тэл Дэнджен предлагал тебя убить.

Минай застыла с открытым ртом, а рука с ложкой супа замерла на полпути.

— Убить? — наконец переспросила девушка спустя несколько мгновений.

— Да, — Дарг кивнул, с интересом разглядывая подопечную. — Но Её Высочество отмела его предложение.

Минай облегчённо вздохнула и продолжила уже дважды прерванную трапезу.

— Мне вот интересно, с чего бы ему такое предлагать? — спросил стражник.

Она неопределённо пожала плечами. Её взгляд устремился в пустоту, а память услужливо подбросила воспоминания из прошлого. Уже опротивевшего прошлого. В душе каждый раз в такие мгновения поднималась волна ненависти к самой себе — за все чудовищные деяния, что она сотворила.

— Когда-нибудь я тебе об этом расскажу, — сказала она. — Надеюсь, к тому времени мы всё ещё будем живы.

— Я об этом позабочусь, — уверенно произнёс солдат.

Минай в ответ улыбнулась и произнесла:

— Спасибо, Дарг.

* * *

Вскоре в сопровождении телохранителя вернулась принцесса.

Минай, несмотря на всю её усталость, встала и поклонилась. Зирани ответила ей кивком.

— Понимаю, мы ранее не ладили, — неуверенно начала девушка, — но всё изменилось.

— Не минуло и года, — усмехнулся Дэнджен.

— Это всё в прошлом, — ответила её высочество. — И я готова закрыть на него глаза, если ты готова трудиться вместе с нами на благо королевства.

— Да. Я готова, — уверенно ответила колдунья. — И сделаю всё, что в моих силах.

Зирани безмолвно переглянулась с Дэндженом, и у Дарга в очередной раз появилось ощущение, что её высочество мысленно переговаривается с телохранителем.

— У меня есть важные сведения для Райсэна, — продолжила Минай.

— Для тэла Райсэна, — поправила принцесса. — Не забывай об уважительном обращении, когда называешь имя героя Марита.

— Для тэла Райсэна, — повторила колдунья, но в душе заворочалось смятение. Небезызвестный хранитель ещё в первую встречу показался ей обычным воином-монахом. И уважительное обращение не вязалось с образом простого и склонного к прямоте человека.

Её высочество удовлетворённо кивнула и спросила:

— Что за сведения?

— Они предназначены только для… тэла Райсэна.

Девушка завозилась в полах дорожного плаща и достала из-за пазухи кошель. Развязав шнурок, достала небольшой овальный камень чёрного цвета. Взяла его двумя пальцами и поднесла к глазам.

— Здесь сведения о рудниках, в которых ведётся добыча райдиана. А также о путях поставки его в столицу Эриоса.

Глаза Зирани расширились от удивления. Столько времени узнавать да искать места добычи райдиана, а тут эти сведения, если колдунья не врёт, преподнесли ей на блюдечке с голубой каёмочкой. Жаль, Райсэна нет рядом. Он бы порадовался такому успеху. А если бы они тогда, вопреки его решению, всё же убили колдунью? Что тогда? Зирани передёрнуло от нарисовавшейся картины возможного будущего.

«Райсэн как в воду глядел, — произнёс в мыслях Дэнджен. — А я показал себя дураком!»

«Не глупи! Ни он, ни мы не знали, к чему это привело бы или могло бы привести».

«Это меня не оправдывает», — не сдавался Дэнджен.

«Замолкни уже. Меньше всего мне сейчас нужен друг и уж тем более телохранитель, занявшийся самобичеванием».

«Ты права. Как говорил Талгас, нет смысла переживать по поводу того, что могло бы произойти, но не произошло».

«Вот именно! Сейчас куда важнее убедиться, что она не лжёт».

Зирани протянула ладонь к колдунье:

— Ты можешь передать камень мне.

— Но мне сказали, чтобы я передала его Рай… тэлу Райсэну, — воспротивилась Минай и сжала заветный овал в кулачке.

— Кто сказал? — заинтересовался Дэнджен.

— Это не важно. Имя Вассы Вин-Ледир ничего вам не скажет.

Зирани многозначительно приподняла брови.

— Мне ещё как скажет, — возразила принцесса. — Она одна из сильнейших магов Эриоса, магистр стихии огня и… соучастница в мятеже против моего отца!

Минай застыла с открытым ртом. Слова, намеревавшиеся сорваться с её губ, застряли в горле.

— Она изменилась, — наконец, заговорила девушка, — и сожалеет о содеянном. Она спасла меня, иначе б Калдан меня казнил.

— Допустим, — успокоившись, сказала Зирани. — Почему камень должен достаться именно Райсэну?

То, что сама принцесса говорит о Райсэне без приставки «тэл», колдунью слегка покоробило. Ну, ясное дело, что её высочество может говорить о ком-либо, как хочет, но даже власть имущие, если хотят подчеркнуть важность того или иного человека, говорят о нём соответственно. Они близки? Между ними что-то есть? Минай надеялась, что нет.

— Васса сказала, что камень можно распечатать только с помощью силы тьмы. А Райсэн, обладатель таковой, сможет извлечь сведения из камня.

Зирани недобро нахмурилась. Двуручный меч со злобным шипением выскользнул из ножен, и его острие оказалось направленным в сторону колдуньи. Уже в который раз Минай вскочила с кушетки и попятилась. Глаза принцессы источали гнев и неминуемый приговор.

Дарг не шелохнулся и не стал спешить ей на помощь. Девушка этому и не удивилась — стражник, пусть и её телохранитель, не дурак и не станет перечить воле принцессы. Выкручиваться необходимо самой.

Подняв открытую ладонь (в другой был зажат камень), Минай отступила ещё на шаг и упёрлась спиной в деревянную стену. Можно воспользоваться магией, но этим она подпишет себе смертный приговор.

— Я что-то не так сказала? — дрожащими губами произнесла колдунья.

Зирани приблизилась, не опуская оружия. Остриё клинка почти упиралось в горло колдунье, и та, осознавая, что находится в шаге от смерти, сглотнула подступивший к горлу ком и ещё сильнее вжалась в стену, будто пыталась продавить в ней спасительную нишу.

— А ты знаешь, что использование силы тьмы может привлечь к Райсэну убийцу из Райнора? — прошипела Зирани.

Минай мотнула головой. Смерти Райсэна ей совсем не хотелось.

— Но Васса тоже использовала тьму, — попыталась оправдаться колдунья.

— Зачем дарканам нападать на Вассу? — Зирани злобно усмехнулась. — Даже если ты ничего не знаешь, тебя могли просто использовать. А камень — ловушка.

— Если так, я готова сама его уничтожить. Но ежели в нём действительно ценные сведения — кусочек воспоминаний Калдана о райдиановых шахтах, тогда вы многое теряете.

«Знаешь, я готов ей поверить и рискнуть в этот раз», — прозвучал в голове принцессы голос Дэнджена.

«Куда делась твоя недоверчивость и ненависть к колдунье?»

«Не пойми неправильно, но почему-то чувствую, что Райсэн не зря её отпустил. Наш предводитель часто говорил о воле Риданис. Так, может, и в этот раз проступила воля повелительницы стихий?»

«А я ничего такого не чувствую».

«Знаешь, Зи, ты, конечно, и как воин, и как ваираг весьма талантлива. Но когда речь заходит о Райсэне, еле сдерживаешь эмоции. А в этом случае ни трезво мыслить, ни чувствовать мир ты не способна».

«И это говорит мне сорвиголова с бешеным огнём в глазах?»

«Почему бы и нет? — Дэнджен усмехнулся. — Ты разве не заметила, что всегда, когда один из нас срывается, другой обязательно это заметит и напомнит нужные слова?»

«Может, ты и прав», — успокаиваясь, Зирани вздохнула.

Меч принцесса не убрала, однако в её глазах гнев исчез. Заметив это, Минай поняла, что не всё ещё потеряно.

Зирани протянула ладонь к колдунье и угрожающе произнесла:

— Камень!

— Только тэлу…

— Райсэн сейчас в Яране! И вернётся нескоро. Камень!

Не искушая судьбу, Минай вложила чёрный овал в ладонь принцессы. Зирани в ответ довольно улыбнулась, сжала камень в кулаке и убрала меч в ножны.

— Я тоже владею силой тьмы, так что смогу извлечь из него сведения, — произнесла принцесса. — Но это неминуемо привлечёт к нам райнорского охотника. Так что пойдёшь с нами. Если мы погибнем, то и ты не выживешь… — Зирани повернулась и уверенно зашагала к выходу.

— Не боись, — Дэнджен подмигнул колдунье. — Мы тоже кое-что умеем, так что с дарканом, может, и справимся. Но и твоя помощь не будет лишней. Дарг, ты по-прежнему её телохранитель, так что тоже пойдёшь с нами.

Развернувшись, Дэнджен поспешил за принцессой на выход.

— Фух, — выдохнула Минай. — Я думала, мне конец.

— Прости, — произнёс стражник. — Против них я ничем тебе помочь не смог бы.

— Не волнуйся. Лучше поспешим за ними, пока Её Высочество не разозлилась.

 

Глава 3

Кутаясь в медвежью шкуру, Резо лежал на покрытом толстым слоем сухого сена бревенчатом полу, расположившись на чердаке одного из ближайших к казармам домов. Он уже довольно давно тут пребывал и отлучался лишь по нужде. Ел тоже на месте наблюдения. И, превозмогая холод, постукивал зубами да проклинал лютый мороз. Было бы гораздо проще, будь с ним напарники. Но они уже как энир с лишним мертвы. Сгорели, выполняя задание. А всё из-за того треклятого хранителя, будь он трижды неладен!

Каждый раз вспоминая ненавистного врага, Резо мыслями возвращался в прошлое — в тот день, когда погибли друзья — верные боевые товарищи, собратья по ремеслу. Но даже без них задание не отменено. Так что и в одиночку, сжав кулаки да стиснув зубы, приходилось делать то, чему он учился всю жизнь, — наблюдать, вредить, отравлять, убивать из тени. Шэхар глубоко вздохнул.

Тогда их троице — Резо, Мигену и Ринту — думалось, что это будет очередное, ничем не примечательное дело: отравить жителей Марита, поджечь продовольственные склады, бесшумно устранить предводителей сопротивления.

Плёвое дело. Но в действительности всё оказалось куда сложнее. Поначалу троица, прощупывая почву, безобразничала по-мелкому: то лестницу на стройке ночью подпилят, то подсыплют яд в еду кому-нибудь из жителей.

Увидев, что действовать можно вполне безнаказанно, шэхары, осмелев, решили работать по-крупному: однако затея с поджогом амбаров провалилась. Отравление одного из колодцев удалось. Вот только ненавистный хранитель каким-то образом вылечил людей, пусть и не всех. Тогда троица решила устранить успешного целителя. Дабы подстраховаться на всякий случай, отравители посчитали, что в засаде будут участвовать двое. Мало ли. Вдруг враг окажется сильнее, хитрее и коварнее, чем предполагали шэхары. Ибо если двое погибнут, выживший сможет отправить сообщение в столицу. И враг действительно оказался сильнее. В итоге Миген с Ринтом сгорели в магическом огне, даже пепла от них не осталось.

Резо надеялся, что после такого провала его призовут обратно в столицу, но тэл Имлор приказал продолжать наблюдения и выискивать слабости врага, пока повелитель Калдан не решит ударить вновь. Вот он и наблюдал. Только за прошедший энир ничего важного не заметил. А о возможных уязвимых местах противника говорить не приходилось вообще.

Но вчера кое-что изменилось…

Днём ранее один из стражников привёл измождённую девушку, которая из последних сил доковыляла до Марита. Казалось бы, ничего удивительного. Со всего Эриоса сюда стекались обездоленные и потерявшие надежду люди. Время от времени такие странники появлялись в поселении. Но неожиданный интерес к девчонке со стороны её высочества привлёк внимание шэхара. Резо уже второй день, боясь пропустить нечто важное, почти безвылазно торчал на чердаке. С головой укрывшись шкурой хозяина леса, он сквозь небольшое оконце пристально следил за казармой, в которую и определили девушку.

Принцесса с телохранителем побывали там два раза и оба раза не задерживались. Однако в третий не выходили долго, и Резо решил, что гостья оказалась весьма важной фигурой, ежели её высочество тратит на неё столько времени. Шэхар жалел лишь о том, что не имеет возможности подслушать их разговор. Но тут ничего не поделаешь. Резо наблюдал за тренировками принцессы и её телохранителя и видел, сколь они опасные противники и весьма сильные маги. С такими следует держать ухо востро. Поэтому шэхар не рисковал приближаться к этой парочке. Ещё его раздражало, что главная цель — Райсэн — вне поля зрения. С тех пор как убийца напарников отбыл в Яран, наблюдать за ним стало невозможно.

Шевеление возле бараков отвлекло Резо от раздумий. Принцесса, её телохранитель, фигура в плаще — похоже, та девушка и стражник покинули казармы и зашагали в сторону главных ворот. Собираются за стену? Хм. Зачем? Не хочется, а придётся сниматься с обогретого места да топать за ними. Шэхар принялся быстро сворачивать медвежью шкуру.

Если они выйдут за стены, тогда у стражников вызовет подозрение, что один из жителей следует за её высочеством. Резо подхватил лук да колчан со стрелами, чтобы выглядеть, как охотник. Собственно, он и был охотником — лодырей в Марите не жаловали. Поэтому и притворяться не придётся, что идёшь на ремесло. Да и нужно ведь шэхару на что-то жить. Из-за сложностей с деньгами да и с казной в целом в Марите куда больше приветствовался труд и товарообмен. А использование меди, серебра и золота, хоть и не прекратилось вовсе, но отошло на второй план. Вот Резо и промышлял иногда охотой, когда не следил за принцессой.

Окинув напоследок придирчивым взглядом тайное лежбище и убедившись, что не оставил никаких следов, шэхар поспешил наружу.

* * *

Зирани и Дэнджен, дождавшись Минай и Дарга, двинулись в сторону ворот. Когда они, выйдя за надёжные крепкие стены Марита, оказались на широких снежных равнинах, стражник, не выдержав, спросил:

— А почему мы вышли наружу?

— Ты, похоже, не участвовал в защите Марита во время его осады, — произнёс Дэн.

— Нет. Мы с нашим отрядом присоединились к вам позже.

Принцесса на его слова многозначительно хмыкнула, а телохранитель ответил:

— Тогда скоро поймёшь, почему. Не хотим устраивать в Марите погром.

«Погром?!» — Дарг недоумевал.

Он, конечно, слышал всякие байки да небылицы о той грандиозной битве за Марит: о неведомых тварях, которые, выйдя из чёрных провалов, начали крушить укрепления; превращении одного из жрецов смерти в чудовищный глаз, выкашивающий взглядом целые отряды тяжеловооружённых рыцарей; невероятном сражении тэла Райсэна и её высочества против этого глаза. Байки байками, но со временем стражник всё больше убеждался в их правдивости. А когда воочию узрел, какие невозможные вещи вытворяют на тренировках тэл Дэнджен и принцесса…

Шли в сторону темнеющего вдали соснового леса. Плотнее кутаясь в полы плаща, Минай ёжилась и вспоминала последние дни путешествия до Марита, когда она попала в метель, отчего потратила все силы на защиту от холода. Верный конь околел во время непогоды: у девушки просто не хватило сил, чтобы с помощью магии обогреть и его. И сейчас пустынная снежная равнина нагоняла на неё тоску.

А вот и лес. Он встретил их неприветливым скрипом стволов возвышающихся сосен. Казалось, глухая чаща со всех сторон хмуро разглядывает четвёрку непрошеных гостей, посмевших вторгнуться в её владения. Мало им было срубленных деревьев? Захотелось ещё? Лес отозвался скорбным стоном на мощный порыв ветра, качнувший могучие стволы древесных великанов. С их высоких крон, хрустя ломающимися ветвями, посыпались тяжёлые комья снега. Но вскоре, завидев, что гости не собираются рубить деревья, чаща успокоилась. Утихомирился ветер, и на округу легла густая, липкая тишина.

— Не нравится мне здесь, — поёжившись, произнесла Минай.

— Обычный лес, — пожав плечами, сказал Дэнджен и, хохотнув, съязвил. — Не думал, что повелительница живых мертвецов будет бояться леса.

«Не нарывайся», — прозвучали в его голове мысли принцессы.

«Да ладно, твоё высочество. Уж и пошутить нельзя».

«Я тебе пошучу!»

Минай недобро покосилась на телохранителя принцессы, но промолчала.

«Повелительница живых мертвецов? О чём это он?» — чем больше Дарг проводил время с Минай, прошлое которой скрывалось за пологом тайны, тем в большее недоумение он приходил. Но стражник также решил не встревать с вопросами.

Зирани остановила отряд, посчитав, что они достаточно углубились в лес, чтобы оказаться подальше от любопытных глаз, ибо намечалась нешуточная схватка с дарканом, которую лицезреть обычному люду не стоило. Принцесса достала из кошеля камень, положила на ладонь и протянула вперёд на полусогнутой руке.

— Минай, надеюсь, что твоя сковывающая магия действует не только на людей, — произнесла её высочество и закрыла глаза. — Приготовьтесь.

— Тебя это особенно касается, — легонько ткнув Дарга в бок, добавил Дэнджен и достал из-за спины мечи. — Если увидишь нечто непривычное, не щёлкай клювом.

Стражник посмотрел по сторонам, оглянулся, но не заметил опасности. Однако насторожился. Тэл Дэнджен не станет просто так предупреждать. Дарг снял со спины и нацепил на левую руку каплевидный щит. В правой блеснуло прямое лезвие одноручного меча.

Овал на ладони принцессы задымился, приподнялся и завис над кистью. Затем камень, превратившись в чёрное облачко, развеялся в морозном воздухе. Зирани открыла глаза и с удивлением уставилась на Минай.

— Надо же, — удивлённо произнесла её высочество. — Васса не солгала.

Однако в следующий миг, когда пространство вокруг них загудело и, подёрнувшись лёгкой рябью, задрожало, лицо принцессы мгновенно переменилось, став сосредоточенным. А Минай с Даргом взволнованно заозирались по сторонам.

«Надеюсь, в этот раз будет проще, чем с Шаан», — подумал Дэнджен.

«Будет, — ответила Зирани. — С тех пор мы оба перешли на третью ступень силы и постоянно совершенствовали навыки».

«Так говоришь, будто дарканы в Райноре без дела маялись», — усмехнулся Дэнджен.

«Скоро узнаем».

— Без особой нужды в бой не вступать, — сказала принцесса.

— Бой с кем? — забеспокоился Дарг.

— Скоро увидишь. Дарг, запомни, от тебя требуется только оберегать Минай. Даже ценой своей жизни!

Всё волнение стражника вмиг улетучилось, стоило напомнить ему о долге.

— Минай, будь предельно осторожна, — предупредила Зирани. — С таким врагом вам обоим ещё не приходилось сталкиваться.

Не проронив ни слова, колдунья в ответ кивнула. О существовании дарканов она знала ещё со службы при Калдане, только ни разу их не видела. Из слов вышестоящих жрецов смерти выходило, что жители Райнора — сильные воины и опасные противники. Минай в этих словах не сомневалась и внутренне приготовилась, если придётся, опустошить все свои магические силы.

«Зи, ты, главное, особо не геройствуй», — мягко попросил Дэнджен.

«За собой следи», — ответила принцесса.

«Я серьёзно, Зи!»

«С чего такая забота?»

«Я же твой телохранитель!»

«Я тебя не просила».

«Райсэн просил. Я не смогу смотреть ему в глаза, если не уберегу тебя».

«Если он так волнуется за меня, мог бы и остаться, а не уезжать в Яран!» — огрызнулась принцесса.

«Только не начинай, твоё высочество! Ты знаешь, что иначе было нельзя».

Зирани промолчала. Иначе действительно было нельзя. Но в следующий миг все мысли о любимом отошли на второй план.

Пространство перед ними разорвалось, как шёлковая ткань, являя взору прореху райнорского портала…

* * *

Резо шёл за преследуемой им четвёркой. Медленно, дабы сохранить безопасное расстояние и не быть обнаруженным. Шэхар не боялся потерять цель из виду: глубокие следы в снегу приведут куда надо.

Единожды ему захотелось приблизиться и подстрелить принцессу из лука, но он отмёл это желание. Резо не сомневался в своей меткости и знал, что поразит цель. Однако воспоминание о том, как Миген, засевший в засаде, выстрелил из арбалета в Райсэна с двадцати шагов и потерпел неудачу, быстро охладило пыл шэхара. Хранитель просто сжёг огненным щитом смертоносный болт ещё на подлёте. А потом то же самое проделал и с самим стрелком. Ринта подвели чувства: Миген был его побратимом. Вот Ринт и сорвался, снедаемый желанием отомстить. Кинулся из укрытия на хранителя с кинжалом и метательным ножом. Безуспешно. Ринт тоже сгорел, так и не дотянувшись до цели. Резо не пытался убедить себя, будто принцесса защищена хуже, чем Райсэн. А что, если её защита даже лучше, чем у хранителя? Тогда стрела, пущенная из лука, — а это далеко не арбалетный болт, пробивающий тяжёлые доспехи, — будет уничтожена, так и не достигнув цели. Шэхар отвлёкся от воспоминаний и ускорился, так как маячившие вдали фигуры уже скрылись среди высоких сосен. А упускать их из виду было никак нельзя.

Добравшись до опушки леса, Резо настороженно замер, навострил уши и, словно дикий зверь, принюхался. Он давно научился доверять чутью, которое не раз спасало ему жизнь. Не ощутив ничего подозрительного, шэхар шагнул в объятия глухой чащи.

В лесу убийца чувствовал себя как дома — вольготно и спокойно. Будучи хищником, он не боялся дикого зверья. Однако Резо не позволял себе расслабляться. Как бы хорошо ему ни было, а потеря бдительности в дикой чаще грозит неминуемой смертью. А тут ещё и живые мертвецы… Вдруг и сюда повадятся? Им-то всё равно, что ты не из вражеского стана. Безмозглым тварям лишь бы кого-нибудь сожрать. Нет, с редкими одиночками или с даже небольшой группой Резо справится. Но в последнее время, если верить россказням беженцев, мертвяки собираются в большие толпы. Зачем? Да и с чего бы? Может, повелитель Калдан намерен их использовать в нападении на Марит? Почему бы и нет? За пушечное мясо сойдут. Тем более что они не знают страха и, ведомые ненасытным голодом, будут переть на врага до конца — пока тот, не отрубив им головы, не упокоит мертвяков уже окончательно. Только это ещё надо суметь сделать. Попробуй помахать мечом в гуще ходячих трупов, тянущих к тебе со всех сторон скрюченные цепкие пальцы. Ну, упокоишь ты двух — трёх, ну, пять или десять от силы, если повезёт. И что потом? А ничего хорошего…

Резо спешил, боясь пропустить нечто важное. Но и соблюдал крайнюю осторожность, перебегая от одного ствола к другому и изредка замирая, если слышал что-либо подозрительное.

Увидев вдали, на расстоянии примерно трёхсот шагов среди деревьев четыре фигуры, Резо остановился. Потянул носом воздух, прислушался к лесу и, не заметив ничего опасного, пригнувшись, устремился к цели. Короткая пробежка на десять шагов, прижаться к толстому шершавому стволу сосны, осторожно выглянуть из-за укрытия, оценить обстановку и вновь, пригнувшись, красться к следующему дереву. До преследуемой четвёрки осталось ещё две трети расстояния. Они по-прежнему стояли на месте и ничего не предпринимали. Странно.

Остановиться, перевести дух, несколькими глубокими вдохами выровнять дыхание, унять колотящееся сердце — и снова куцая перебежка. На последней сотне шагов Резо застыл, укрывшись за очередной сосной, ибо пространство перед глазами задрожало мелкой рябью, как летний горячий воздух, а в уши ударил низкий утробный гул.

«Что за мать-перемать тут происходит? Опять магия?» — шэхар забеспокоился, однако в следующий миг, когда пространство перед преследуемой четвёркой разорвалось чёрной прорехой, он замер в изумлении.

Резо, уверенный, что в такой обстановке принцессе и её свите точно не до него, осмелел и кинулся вперёд. Пробежав ещё сорок шагов, убийца рухнул в снег и затаился. Из пространственного разрыва на свет выбрался человек. Прореха за ним тут же срослась, странная рябь исчезла, а гул затих.

«Это ещё что за хрен с горы?» — Резо, не обращая внимания на жгучий холод и высунув голову из снега, разглядывал неведомого гостя. Высок. На три головы выше телохранителя принцессы, одет в чёрные пластинчатые доспехи. В толстых, похожих на брёвна, руках держит тяжеленную двуручную секиру. Причём держит так, словно та лёгкая, игрушечная. А принцесса и её свита тоже встречают незнакомца во всеоружии. Хм. Здоровяк — враг? Но ответ пришёл сам собой: её высочество с телохранителем кинулись на незнакомца с занесёнными для удара мечами.

Кинулись и… Принцесса исчезла? Промелькнула размытая тень рядом с незнакомцем, и что-то до зубовной боли проскрежетало. Она возникла позади врага, а на его доспехах осталась длинная борозда — след от режущего удара мечом. Раздался грохот взрыва, и здоровяка объял огонь, выпущенный Дэндженом от взмаха пары мечей. А незнакомцу хоть бы что. Крутанул топором и развеял багровые языки пламени. Он даже не пытался атаковать, а только отмахивался оружием от надоедливой парочки, как от назойливых мух. Вёл себя так, словно мог прихлопнуть их в любой момент.

Вот незнакомец, наконец, замахнулся для удара, но замер, как вкопанный. Это стоящая в отдалении девушка, находясь под защитой стражника, вскинула руку и колдовством сковала здоровяка. Принцесса и её телохранитель воспользовались заминкой: во врага полетели сгустки тьмы и огненные шары. Вспучились сферы взрывов, взметнулись к небу тысячи снежинок, которые в тот же миг испарились в горниле магического пламени.

Принцесса вновь исчезла, возникла перед здоровяком и со всего размаху рубанула двуручником. Не понятно, откуда столько сил в её высочестве? Незнакомца отбросило на добрый десяток шагов. Шэхар вспомнил, как на одной из тренировок Зирани ударом кулака расколошматила толстую каменную плиту. А враг от её удара даже не упал!

В голове Резо звучали вопросы. Зачем эта четвёрка попёрла в лес? Знали ли они, что наткнутся на такого врага? И если знали, тогда почему не взяли больше людей? И откуда этот здоровяк взялся? Точнее, понятно, откуда — из разрыва. Но что послужило причиной его появления? Шэхар ненавидел подобного рода вопросы. То, что было непонятно и необъяснимо, его раздражало.

Враг кинулся на обездвижившую его колдунью, которая, ослабев, опустилась на колено. А стражник, встав на пути здоровяка, закрыл подопечную щитом. Да что ты сделаешь-то против такой дуры? Он же сметёт тебя одним ударом топора. Ан нет, всё равно стоит. Готов умереть. Воинский долг и солдатская честь. Резо поморщился, словно съел нечто кислое и противное.

Здоровяк замахнулся для удара, но опять застыл. Точнее, замер его топор. Принцесса и её телохранитель в этот раз использовали магию. Стоят позади него, вытянув к врагу руки. Сдерживают только оружие. Незнакомец силится вырвать секиру из магической хватки, только без толку. А тем временем стражник подскочил к врагу и заехал тому в лицо щитом. Ну да, жалким мечишком-то такую броню не покромсаешь. Здоровяк, получив удар по носу, выпустил из рук топор, а тот под воздействием магии отлетел в сторону и упал в снег.

Враг, придя в себя, озверел. Даже без топора он представлял опасность. При его-то размерах он сам по себе — оружие. Размахнувшись рукой, ударил. А стражник возьми да прими тяжёлый, как молот, кулак на щит. Дурень! Удар отбросил его в сторону, как тряпичную куклу. А чего он хотел? Иного и ожидать было нельзя от обладателя рук, способных удержать здоровенный топор! Солдата смели. Он на некоторое время не боец, пока не оклемается. Точно, у него в башке сейчас звенят чугунные колокола. После такого удара и не удивительно.

Враг поднял над головой сцепленные руки. Сейчас размажет по земле девушку. Опасается её сковывающего колдовства. Не мудрено. Такого противника, даже ослабевшего, за спиной оставлять нельзя. И тут ему в затылок прилетели огненные волны. Телохранитель принцессы отличился снова. Здоровяк пошатнулся и стал заваливаться на колдунью. Угу. Не ударом, так весом немалым раздавит. А та вроде пришла в себя и откатилась в сторону. Приподнялась. Поползла на четвереньках к солдату. Видать, на помощь. И чтобы от здоровяка быть подальше. Тот, рухнув наземь, взметнул вокруг себя тучу снежной пыли. Отвоевалась гора мышц? Принцесса с её телохранителем осторожничают — не рискуют подходить к врагу. И правильно. Вдруг притворяется.

Незнакомец рывком встал, взметнув тучу снега. По-звериному, утробно заурчав, здоровяк… стал расти?!

Резо не верил глазам. Да разве такое возможно? Куда ещё больше? Мало того, его и без того здоровенные руки увеличились в размерах и покрылись… шипами?! Лицо незнакомца вытянулось, рот превратился в усеянную острейшими зубами пасть. Сейчас враг напоминал огромного хищного зверя, от вида которого волосы на голове Резо встали дыбом, а по спине пробежал неприятный холодок.

С диким, леденящим сердце воем оборотень кинулся на телохранителя принцессы и… исчез?! Возник возле намеченной цели и ударил огромным кулаком. Дэнджена отшвырнуло так, словно по нему ударила стрела из баллисты. Всё, он нежилец. После такого не выживают.

Зверь развернулся и в длинном прыжке скакнул в сторону Зирани. Та, будучи в ступоре, наверно после того, как её телохранителя пришибли, не успела вовремя увернуться, и враг придавил её к земле когтистой лапой. Язык не поворачивается назвать это рукой!

Зверь поднял вторую лапу, сжатую в кулаке, явно намереваясь впечатать принцессу в грунт. От неё даже мокрого места не останется!

Резо быстрым движением вскинул лук, прицелился в чёрный провал глазницы зверя и выстрелил. Впоследствии он часто спрашивал себя, почему так поступил и мог ли поступить иначе? Ведь именно смерть принцессы была одной из главных целей. Но ответа шэхар не находил…

* * *

Зирани закрыла глаза. Вот и всё. Огромный кулак даркана сейчас устремится к ней и размажет её по промёрзлой земле. Даже боли почувствовать не успеет. Если б не намертво припечатавшая к снегу лапа, ещё можно было бы что-то сделать. Даже рукой, всё ещё державшей рукоять Норена, не пошевелить.

Принцесса прощалась с миром. Сожалела, что не сможет отомстить за отца и вернуть королевству процветание; что подвела всех, кто на неё надеялся; что так глупо умрёт; и самое главное, что не может напоследок проститься с любимым. Только почувствовать его где-то вдали, как сияющую искорку света и тьмы. Зирани улыбнулась, а по её щеке пробежала прозрачная слезинка. Страха она не ощущала.

«Прощай, Райсэн», — пронеслось у неё в голове.

Но удару не суждено было свершиться. Со смачным хлюпом в глаз даркана вонзилась стрела. Зверь взвыл от боли и схватился лапой за рану.

Зирани, высвобожденная из мёртвой хватки, выплеснула тёмную ярость и нанесла рубящий удар. Меч, оставляя за собой в воздухе чёрную дугу, разрезал броню и рассёк горло врага. Даркан схватился за рану обеими лапами, из-под которых медленно потекла густая кровь. Принцесса собиралась добить противника, но тут что-то за его спиной чавкнуло, хрустнуло, и обмякшая громадная туша стала заваливаться вперёд. Зирани вовремя отпрыгнула в сторону. Зверь с грохотом упал на землю, подняв вокруг себя серую снежную хмарь. В его затылке, погрузившись на пол-лезвия, торчала дарканская секира. Та самая, которую они, благодаря Даргу, вырвали из цепких лап врага.

«Хорошо, что я освоил ваирагию ветра, — прозвучали в её голове мысли Дэнджена. — Без неё не поднял бы эту тяжелень!»

«Ты жив!» — обрадовалась Зирани.

«Конечно, жив! Что со мной станется-то? Ведь я обещал Райсэну приглядывать за тобой».

Дэнджен стоял в отдалении возле сосны, об которую он ударился после того, как даркан отправил его в полёт. Прислонившись к стволу дерева, воин держался рукой за голову.

«Да, неслабо меня приложило. Если б не защитная ваирагия, не выжил бы».

Зирани вытащила из глазницы зверя стрелу и с интересом её оглядела: оперение было чёрного цвета.

«Кто ж это нам помог?»

«Кем бы ни был таинственный стрелок, он уже скрылся», — ответил Дэнджен.

«Надо бы его отыскать».

«Думаешь, это кто-то из Марита?»

«Не исключено. А ежели нет, то хвала Риданис, что он оказался в нужное время в нужном месте».

«И то правда, — Дэнджен отлепился от ствола дерева и заковылял к Даргу и Минай. — Надо глянуть, что с нашей заклятой подружкой Минай случилось. Да и стражнику сейчас помощь не помешает».

«Всё шутки шутишь, — принцесса покачала головой. — Ты неисправим».

«С кем поведёшься…» — Дэнджен хохотнул, мыслями намекая на неисправимость Райсэна.

Зирани зашагала в сторону засады неизвестного лучника. Из-за чрезмерного волнения она, дабы успокоиться, покручивала стрелу в пальцах. Опять ей кто-то помог! Принцессу это начинало раздражать. Раньше Райсэн вытаскивал её из всяческих передряг, теперь это. Она невольно посмотрела на чёрное оперение летящей смерти. Такое обычно бывает на стрелах шэхаров. Людей, занимающихся подобным ремеслом, в Марите нет. А с чего это она так решила? Внедрились же эниром раньше в поселение вредители? Внедрились. И Райсэн с такой вот парочкой тогда разобрался. И после этого всё затихло: больше не было попыток подгадить жителям Марита. Райсэн уничтожил их всех? Допустим, что нет, и лихие люди затаились. Для чего? Мало ли. Опять же, если всё действительно так, тогда зачем одному из них помогать ей? Ведь она — враг…

«А тьма их разберёт, — пронеслись в её голове мысли Дэнджена, который уже накрыл Минай и Дарга огненным пологом, дабы те не замёрзли. — Зи, ты на этот счёт особо не раздумывай. Пусть Нохир с этим разбирается».

«Возможно, ты прав, — Зирани остановилась, осматривая место, в котором скрывался лучник. — Следы ведут в сторону Марита».

«Ну, значит, Нохиру прибавится немного головной боли».

Зирани развернулась и направилась к Дэнджену под огненный полог. Холод и её стал донимать. Оказавшись под тёплым покровом, она позволила себе расслабиться.

«Ну, как наша колдунья и её бравый телохранитель?»

«Пока не пришли в себя. Но, слава Риданис, живы!»

Принцесса кивнула. Затем задумчиво посмотрела на труп даркана и торчавшую из его спины секиру.

«Не хочешь мечи поменять?» — улыбнувшись, спросила она.

Воин, проследив за её взглядом, отмахнулся:

«Брось, твоё высочество. Предлагаешь мне махать этой здоровенной дурой?»

«Ты не понял. Пустим на расплавку дарканское оружие, а Лайдо выкует тебе новые клинки. Из рашеса».

«Хм, — Дэнджен почесал подбородок. — Задумка неплоха. Помнится, Райсэн говорил, что броню дарканов можно пробить оружием из рашеса или с помощью ваирагии».

«Именно. Да и доспехи врага тоже из рашеса. Сгодятся».

«А ты почему не хочешь новый двуручник?»

Зирани свирепо взглянула на Дэнджена.

«Ни за что и никогда не променяю Норен!»

«Я понял. Только успокойся».

* * *

Тронная башня королевского замка возвышалась над остальными строениями. Её верхушка терялась в толще свинцовых туч, сплошным покрывалом обволакивавших Райнор, не оставляя ни единого просвета в вечном ночном небе мира Тьмы. Сверкали частые зигзаги молний, округу постоянно оглушал гром. Сам мир двадцатью семью годами ранее был расколот ваирагией хаоса на множество больших и мелких скал, которые то и дело проносились мимо друг друга, а иногда и сталкивались, добавляя в мешанину громовых раскатов противный скрежет.

Тронная башня символизировала собой вершину власти в мире дарканов. Тот, кто владел ею, — владел всем Райнором. И позволить себе такую роскошь мог лишь сильнейший среди дарканов.

Именно отсюда — из главного зала башни — королева управляла миром Тьмы.

Слева и справа от каменного, стоявшего на возвышении из трёх ступенек трона зияли, словно пасти чудовищ, стрельчатые, окаймлённые изогнутыми костяными шипами проходы. В стене напротив престола вытянулось открытое, оформленное точно так же, как и проходы, окно. Пульсирующие красным светом орнаменты хаоса украшали стены, от пола до потолка прочерченные грубыми угловатыми пилястрами.

Лайдана, положив ногу на ногу, вальяжно восседала на троне. Королева дарканов, склонив голову набок, опиралась ею о правый кулак, уткнув локоть в подлокотник. На её бледном лице, выделяясь коралловой дугой, красовались изогнутые в самодовольной улыбке губы. Широкий лоб венчала пара изогнутых рожек. Полностью чёрные без зрачков глаза обрамлялись длинными ресницами и полумесяцами бровей. Цвета вороньего крыла длинные волосы водопадом струились и ниспадали на плечи. Тело королевы покрывали прочные, не стеснявшие движений доспехи из рашеса.

Справа от неё стоял первый клинок Лайданы — воин по имени Фоен. Именно благодаря ему стало возможно разрушение мира Тьмы. Снедаемый жаждой мести за любимую, он попал под власть Гэргэрэта — лорда Хаоса, который и провёл Фоена в Райнор, где воин сразился с Лайданой. Королева победила, но ослабла. Этим и воспользовался гэрнит, обитавший в теле Фоена. В итоге воин погиб, Лайдану поработил хаос, а через неё — и остальных дарканов постигла такая же участь. Королева, перейдя на сторону Гэргэрэта, воскресила Фоена, правда теперь в теле воина постоянно пребывал гэрнит, который и поддерживал в нём жизнь. Фоен был облачён в такие же чёрного цвета доспехи, как и королева. На спине воина висел круглый щит, а на поясе в ножнах покоился скимитар.

По левую руку стояла Сианра — единственная сестра Лайданы. Внешне она от королевы не отличалась, только была выше её на голову. Закованная в такие же доспехи, Сианра держала в руке длинную в два её роста алебарду, уперев конец древка в пол. Дарканша мечтала взойти на престол Райнора, но была слабее сестры, поэтому ей приходилось усердно тренироваться и ждать, когда Лайдана допустит ошибку, проявит слабость. Тогда никто более не помешал бы ей сесть на трон.

Перед ними заструился туман, который, сгустившись, принял облик Адари Ша-Найрет.

В тот же миг кадиррша опустилась на колено и произнесла:

— Готова служить тебе, моя королева.

— Талгас в деле? — сходу начала Лайдана.

— Да, моя королева. Он, конечно, сопротивлялся, но был вынужден подчиниться.

— Хорошо. Помните, Райсэн нужен мне живым.

— А что делать с остальными из его отряда?

— Пока ничего, — королева небрежно махнула рукой.

— Одор убит! — возмутилась Сианра. — Ты понимаешь, сестра? Они уже способны противостоять даркану, взошедшему на третью ступень силы.

Лайдана в ответ безразлично пожала плечами:

— Погибнуть в бою — для даркана честь. Кроме того, если он погиб, значит, был не достаточно силён. Да и это не будет иметь никакого значения, когда Калдан откроет порталы в Ардан. Главное — это Райсэн. Ступай.

— Слушаюсь, моя королева.

— Может, ты, наконец, скажешь, зачем он тебе? — спросила Сианра.

— Не забывай, моя королева. Владыке Гэргэрэту нужна смерть Райсэна, — поспешно добавил Фоен.

— Замолчите, — раздражённо, но не повышая голоса, произнесла Лайдана — ей порядком надоели эти вопросы. — В своё время я решу его судьбу.

* * *

— Ну что? Пришёл в себя? — насмешливо произнёс Дэнджен и одобрительно хлопнул Дарга по плечу.

— Голова гудит, — держась за лоб, ответил стражник.

— И не удивительно.

— Что с Минай?

— Волнуешься? Ничего. В порядке всё с твоей Минай. Просто переутомилась.

— Она не моя… — Дарг запнулся.

— Да, да, — Дэнджен хитро ему подмигнул. — Мы всё понимаем.

— Хватит, — оборвала их разговор стоящая поодаль Зирани. — Вы мешаете мне думать.

Дарг тут же вытянулся в струнку и замолчал.

— Да не тянись ты перед ней, — наклонившись к стражнику, прошептал Дэнджен. — Она, конечно, королевских кровей, но не зазнайка. Среди людей, да, веди себя соответственно своему положению. А среди своих она в первую очередь сильная воительница и надёжный друг, всегда готовый прикрыть тебе спину.

Изумлённый подобным откровением, Дарг по-новому взглянул на её высочество. Да, заносчивости и высокомерия за ней он никогда не наблюдал. А здесь принцесса показала себя сильной воительницей. Стражник ещё ни разу не видел, чтобы кто-то двигался с подобной ошеломляющей скоростью. В следующий миг он отвлёкся от размышлений — Минай, лежавшая на его расстеленном плаще, зашевелилась и застонала. Она приподнялась на локте, держась другой рукой за голову.

Дарг поспешил ей на помощь и помог подняться. Колдунью, стоило ей встать, повело в сторону, и стражник заботливо подставил плечо. Минай обхватила его за шею и благодарно кивнула.

— Теперь вы верите Вассе?

— Нет, — жёстко ответила принцесса.

— Но ведь сведения были правдивы.

— Согласна. Однако не исключено, что это было всего лишь ловушкой.

— Но это ведь бред! — не стерпела девушка. — Тогда зачем передавать вам правдивые сведения? Она могла дать мне камень-пустышку.

— Могла, — Зирани кивнула. — Но толку с тех сведений, если бы нас убили? По крайней мере, Васса, возможно, так думала.

Возможно. Это слово сказало колдунье, что принцесса не отрицает, что Васса всё же на их стороне. Просто нужно время и встреча с Верховной, чтобы её высочество смогла поговорить с ней обстоятельно. Минай облегчённо вздохнула, но сразу же нахмурилась и сказала:

— У нас мало времени. Осталось всего два энира. Когда я покидала дворец, Васса сказала, что через три энира Калдан завершит строительство межмирового портала.

Зирани и Дэнджен переглянулись.

— Помешать Калдану мы не сможем, — произнесла принцесса и задумалась. — Ибо расположение некоторых райдиановых шахт вне нашей досягаемости. Но замедлить строительство и отсрочить его завершение — нам по силам. Нужно составить план действий. Пора возвращаться. Дэнджен, секиру и доспехи врага понесёшь ты. Труп сожги. В общем, догоняй.

Дарг взял Минай на руки, так как та всё ещё была не в силах идти самостоятельно после магического истощения. Вместе с Зирани они зашагали в сторону Марита.

«Ну, спасибо, твоё высочество!» — воскликнул Дэн.

«Не ной. С помощью ваирагии ветра тебе не составит труда всё это перенести в Марит в одиночку. Отнесёшь всё в кузницу Лайдо. Я потом к нему загляну».

Она была не в настроении. Неудивительно, Зирани ведь недавно была всего на волосок от гибели. Поэтому Дэнджен решил не перегибать с шутками.

«Хорошо, Зи. Как скажешь».

 

Глава 4

Убегать от Талгаса — то ещё удовольствие. Не жалея скакунов, мы удирали от твари из бездны, в которую даркан превращался по ночам. А лошади были не против сумасшедшей скачки — Талгас в истинном обличии пугал их ещё больше, чем нас. В этот раз не удалось быстро сбросить тварь с хвоста — не помогла ваирагия света. Точнее, тварь, уже наученная горьким опытом, от неё успешно уворачивалась. Направленным узким лучом всё никак не удавалось её достать, чтобы заставить споткнуться, ошеломить, отбить желание гнаться за нами. Пришлось несколько раз использовать широкие, но слабые световые вспышки, которые не причинили Талгасу особого вреда, но ослепили и замедлили. В конце концов, мы оторвались. Но так продолжаться не может, иначе до смерти загоним коней.

Очередное утро, новый рассвет. По-прежнему вокруг еловый лес, весь в снегу. Мы, наконец, добрались до первого в Яране поселения. Замаячили силуэты приземистых деревянных домов. От большинства каменных труб к небу поднимались клубы дыма — очаги топят. Радости нашей не было предела. Ведь нас ждали добрый сон, горячая еда и хмельной барос. Хотя бы день проведём в спокойствии, к тому же запасы пополнить не помешает, и коням, как следует, отдохнуть. И тьма с Талгасом и его неладными тренировками! Пусть идёт в задницу! Не хочу я сейчас учиться скрывать ауру, хоть убей! Всё это подождёт. Трено на мои мысли лишь улыбался и качал головой.

Мы въехали в деревню. Сейчас главное — найти постоялый двор, снять комнату, окунуться в горячую воду в лохани и после сытного завтрака завалиться спать — ночная скачка отобрала все силы. Я, прикрывая рот ладонью, зевнул.

В деревеньке тихо. Спят все. Даже сторожевые собаки не лают. А должны бы. Я насторожился и прислушался к миру: всё спокойно, Агисиран молчит, Виорил тоже не подаёт никаких признаков жизни. Странно.

«Не нравится мне эта тишина».

«Согласен», — озирается по сторонам Трено.

Как бы там ни было, люди здесь живут. Это видно по оставленным на снегу следам возле домов. Не знаю, может, я стал чрезмерно подозрительным. А в действительности селянам просто холодно, и они без нужды не шляются на морозе. Возможно, и так.

«Осторожность лишней не будет», — возразил Трено.

«Для начала всё же посетим постоялый двор. Может, там всё и прояснится».

«Скорее всего».

А вот и таверна: двухэтажное деревянное строение, расположенное ближе к центру поселения, — захочешь, мимо не проедешь. Как-никак, главная дорога через деревню. Мы остановились перед входом, к которому вели три широкие ступеньки. Спешившись, подвели лошадей под навес и привязали к коновязи.

Бодро взбежав по ступенькам, я толкнул дверь. Та, тихо скрипнув, приглашающе отворилась, пропуская нас внутрь к уюту и теплу. Как и ожидалось, в таверне было пусто. Десяток столов со стульями сиротливо стояли на дощатом чистом, потускневшем от времени полу. Довольно просторное помещение хорошо освещалось четвёркой прямоугольных окон. На паре толстых, упиравшихся в потолок каменных столбов висели подсвечники без свечей. Видимо, трактирщик водружал их на место по вечерам.

— Эй, хозяин! — позвал Трено. — Принимай гостей!

Затопали подошвы сапог по ступенькам.

— Иду, иду, — с лестничного пролёта проворчал трактирщик. — Кого там принесла нелёгкая?

— Гостей принесла, — весело отозвался я.

Трактирщик — старый, помятый жизнью бородатый мужик — протёр заспанные глаза и без стеснений зевнул, показывая лишившийся половины зубов рот.

— Гости не могли появиться позже?

— Не ворчи, хозяин, — я достал из кошеля серебряную монету и положил на стойку. — Не обидим.

Тот мгновенно повеселел.

— Сразу бы так, — хохотнул трактирщик. — А то кричат тут.

— Я смотрю, ты не особо доволен, — сощурив один глаз, сказал Трено. — Неужто у тебя каждый день от посетителей отбоя нет?

Хозяин с интересом взглянул на нас.

— Нет. Только далеко не каждый день к нам заходят бродячие хранители.

«Что он себе позволяет?» — вспыхнул Трено.

«У него, видать, есть причины себя так вести».

— Тебя чем-то хранители обидели? Ежели так, то не волнуйся, мы мирные, — ещё одна серебряная монета, звякнув, легла на стойку. — Будь добр, накорми коней. Потом подай нам сытный завтрак и повели служкам приготовить комнату и две ванные с горячей водой. Мы с дороги уставшие, давно по-человечески не отдыхали. Завтра уже уедем и больше не будем тебя беспокоить. Сделаешь всё, как положено, получишь ещё одну монету.

— Хорошо, благородные тэлы, — смилостивился трактирщик. — Всё будет.

«Ты переплачиваешь, Райсэн! Он себе просто цену набивает!»

«Знаю, брат».

«Тогда я тебя не понимаю. У нас и денег-то почти не осталось».

«Не прибедняйся, — я усмехнулся. — Протянем как-нибудь».

— Только советую скрыть свои татуировки для вашей и моей безопасности, — добавил трактирщик.

Мы, не сговариваясь, последовали совету старика и натянули на головы капюшоны. Отойдя от стойки, уселись возле стоявшего у окна стола. И света больше, и видно, что творится снаружи.

«Чего это он боится?»

«Вот сейчас покончит с нашими делами, тогда и поговорим с ним более обстоятельно», — ответил я.

Мы просидели в тишине довольно долго, наслаждаясь пусть и временным, но покоем. Теперь можно подумать, как скрывать ауру от Талгаса. И, если придётся, не только от него. Хотя, ума не приложу, как этому научиться — тьма до сих пор остаётся для меня недоступной. Будь то сокрытие ауры, тёмное внушение или создание собственной ваирагической атаки тьмой — всё равно не понимаю, как это освоить. Единственное, что мне сейчас доступно, — это чёрный огонь — связка тёмной и стихийной ваирагии и тёмная ярость, которую я открыл в себе благодаря издёвкам Талгаса.

«Попробуй сделать ауру света ярче и ею приглушить тёмную ауру», — посоветовал Трено.

«А это мысль, — согласился я. — Может, и сработает».

Я сосредоточился на ауре. Тьма вокруг меня, испустив во все стороны невидимые чёрные щупальца, пульсировала, словно живая. А мой свет был внутри неё. Переключив внимание с тёмной ауры на светлую, начал постепенно насыщать её силой пространства. Потоки оной потянулись ко мне.

«Не перестарайся, — предупредил Трено. В его мыслях звучала усмешка. — Вдруг враги нагрянут, а мы окажемся не в силах колдовать».

Шутки шутками, а он прав. Я ослабил нагнетание потоков силы из пространства в ауру. Теперь она сияла ярче, почти полностью перекрывая собой тьму, — кончики её щупалец иногда выскакивали за пределы света.

Дверь таверны со скрипом отворилась, пропуская внутрь морозный воздух и посетительницу. Что нашло на моих старых знакомых? Они все по одному решили меня навестить?

Каная, не снимая плаща и капюшона, прошла мимо пустых столов, уселась рядом и недовольно поморщилась. Что это с ней?

— Давно не виделись, — начал я вместо приветствия. — Знакомься, Трено. Это Каная — наш заклятый союзник.

— Ты светишься, как яркий пожар в ночи, — не обращая внимания на язвительные слова, прошипела дарканша. — Будь добр, приглуши свой свет, на тебя больно смотреть.

— Прости, — я усмехнулся, но сделал так, как она просила.

— Так-то лучше, — дарканша расслабилась и откинулась на спинку стула.

Подошёл трактирщик с подносом и сходу начал ворчать:

— Вы заказывали завтрак на двоих. За третьего придётся доплатить.

— Спокойно, старик, — пропела дарканша. — Я не голодна и скоро уйду.

Тот поставил поднос на стол и со словами «ходют тут всякие» удалился.

— Ты получше места найти не мог? — поинтересовалась дарканша.

— Уж какое есть. Выбирать не приходится, когда нужен отдых. Но это не важно. Ты солгала мне, — сказал я это спокойно, не чувствуя ни обиды на союзницу, ни сожаления о её действиях. — Ведь ты на самом деле не подчиняешься королеве. Талгас мне всё рассказал. Поэтому ты могла спокойно помочь мне в бою против Хадея, не опасаясь, что в Райноре узнают о заговоре.

Дарканша пожала плечами.

— Не хочешь объясниться?

— Зачем? Ты сам прекрасно справился с гэрнитом. Разве это не замечательно?

— Зирани могла погибнуть!

— Но не погибла же.

Я чуть было не сорвался, но вовремя вспомнил уроки Талгаса. Хохотун тоже не стал помогать в бою против Шаан. Я, Зирани и Дэнджен могли тогда погибнуть, но выжили. А я повёл себя, как всегда, словно малое дитя, и взъелся на Талгаса. Со стороны всё смотрелось глупо — будто я сожалел о том, что выжил. И сейчас я чуть было не совершил ту же ошибку.

— Да, Каная, прости. Ты права.

— А ты помудрел с нашей последней встречи, — дарканша еле слышно усмехнулась. — Вы ешьте, не отвлекайтесь на меня. Я пока посижу, подумаю в тишине.

С этими словами она поднялась. Мягко, как кошка, зашагала в дальний угол и устроилась за одним из пустых столов.

Хозяин, хоть и ворчун, но на завтрак не скупился: нарезанное тонкими ломтиками прожаренное кабанье мясо щекотало ноздри сочным ароматом, от пары больших деревянных кружек исходил тонкий хмельной запах бароса. К основному блюду также прилагались добрый кусок белого сыра, чёрный хлеб и сушёные засоленные грибы.

Теперь, когда нас никто и ничто не отвлекало, мы с удовольствием принялись за трапезу. Набив живот, я расслабился. Можно и барос потихонечку попивать да жизнью наслаждаться. Всё-таки в тепле и в сытости это делать куда приятнее, чем на лютом морозе бережливо расходуя съестные припасы. К тому же постоянно питаться сухарями и копчёным мясом в дороге радости не прибавляет.

Трено, допив барос, откинулся на стуле и улыбнулся. Зиалец сейчас походил на довольного кота, сожравшего жирную крысу. Уловив мои мысли, он по-доброму усмехнулся.

Расслабленный, я и не заметил, как Каная бесшумно вернулась к нашему столу.

— Теперь поговорим, — мягко произнесла она.

Я кивнул:

— И чем ты в этот раз нас обрадуешь?

Дарканша, изогнув бровь, уставилась на меня.

— В прошлый раз была армия Калдана из четырёх тысяч воинов, — ответил я на безмолвный вопрос.

— Ах, это? Что-то я совсем запамятовала. Не думала, что та новость тебя обрадовала.

Ещё и язвит, стерва. Трено усмехнулся в кулак. Дарканша косо взглянула на него, но смолчала.

«Ты мыслями-то особо не разбрасывайся, — начал Трено. — Если я начну ржать, как свихнувшаяся лошадь, она нас не поймёт».

«Да и Тьма с ней», — отмахнулся я.

— Я пришла сказать, чтобы ты присмотрелся к Талгасу. Не следует ему во всём доверять.

— Я знаю. Он меня уже предупредил.

— Это хорошо. Только знай, его могут использовать против тебя втёмную. Он может и сам не догадываться, что обманывает тебя. Поэтому будь осторожен с ним.

Я нахмурился.

— Откуда ты это знаешь?

— Не всё ли равно? — дарканша пожала плечами. — Тебе достаточно знать, что я на твоей стороне.

— Адари и Талгас тоже были на моей стороне.

— Я не связана клятвой верности Лайдане. У меня другая хозяйка.

— Взглянуть бы на неё. Или хотя бы узнать её имя.

Дарканша загадочно улыбнулась:

— Всему своё время.

Ещё одна любительница напускать туман таинственности. Откуда вы всё берётесь?! И почему вас всех тянет ко мне?

— Скажи, Каная…

Та с интересом взглянула мне в глаза.

— Тебе или твоей госпоже важно, чтобы я выжил?

— Конечно.

— Тогда зачем ты грозила, что убьёшь меня в случае отказа от союза с вами?

Дарканша хитро улыбнулась, а затем непринуждённо повела плечом.

— Кто знает? Может, госпоже хотелось тебя подтолкнуть. А может, ей было бы неинтересно, если б ты действовал самостоятельно.

— Больше вариантов нет? — съехидничал я.

— Скажу лишь, что чем дальше ты продвигаешься, тем ближе ответы на твои главные вопросы. Если выживешь, то всё узнаешь. А ежели нет… — Каная вновь повела плечом, затем поднялась и без слов направилась к выходу. Остановившись у двери, она обернулась, подмигнула мне и сказала на прощание. — Ещё встретимся. И, может быть, в следующий раз я расскажу тебе больше, чем сейчас.

Вот стерва! Как будто сейчас ты вообще что-нибудь рассказала! Только туману напустила.

— Может, ей доставляет удовольствие говорить с тобой загадками? — к моему удивлению, заговорил Трено.

— Молчун подал голос, — я усмехнулся. — Проблема в том, что со мной все говорят загадками. Все, кто знает больше меня обо всей этой истории, что творится вокруг нас.

Вернулся трактирщик, чтобы забрать посуду. Я жестом пригласил его сесть к столу. Увидев, что тот сомневается, уже жёстко произнёс:

— Сядь. Разговор есть.

Старик опустил сухопарый зад на стул и хмуро уставился на меня.

— Ну, и чего тебе надобно, хранитель? — почти шёпотом спросил он.

— Я обещал тебе три монеты, но дал пока две. Поэтому будь, пожалуйста, любезнее.

Хозяин трактира, набрав в грудь воздуха, намеревался, судя по недовольной роже, съязвить, но всего лишь шумно выдохнул и продолжил смотреть на меня недружелюбным взглядом.

— Рассказывай.

— Что?

— Всё. Что у вас тут в деревне случилось, как обстоят дела в королевстве, почему ты такой злой?

— Почему злой говоришь? — его голос неприятно проскрипел, словно кто-то клинком по стеклу царапнул. — Хранители в Яране вне закона.

— Ничего себе! — воскликнул я, а Трено недовольно поморщился.

— Вот и я о том же. Если сюда заявятся чёрные, то проблем с вами не оберёшься.

— Погоди, старик, — заговорил Трено. — Что ещё за чёрные? Что стало с хранителями в Яране? И куда смотрит Магистрат?

— А казнили всех хранителей. Магистрат помалкивает, чтобы и его не трогали.

«Всё ещё хуже, чем мы ожидали», — подумал Трено.

«Только не понятно, с чего так поступили с хранителями».

— Неприятные вещи говоришь, старик, — произнёс я. — Почему казнили?

— Всё началось два энира назад. Умер король, а на трон взошла его четырнадцатилетняя дочь. На следующий день Орден хранителей объявили вне закона.

«Умер король?» — пронеслись в голове мысли Трено.

«Знакомая история. Одного Эриоса нам было мало. Теперь и с проблемами Ярана разбираться!»

«А Калдан ещё живёт и здравствует».

«А здесь что? Девочкой на троне наверняка манипулируют. Никакому правителю в голову не пришло бы уничтожать боевых магов и ослаблять королевство».

— Что насчёт чёрных?

Старик невольно поёжился и заговорил:

— Те, кто заменил Орден хранителей. Шастают по всему королевству и выискивают выживших хранителей.

— Нам стоит уйти и поскорее. Иначе тебе тоже не поздоровится.

— Чего уж там. Оставайтесь. Чёрные вчера были в деревне. Сегодня вряд ли появятся. Главное — не светите татуировками!

Плохо. Хуже не придумаешь! Если в Яране на законных основаниях действуют люди Калдана и управляют девчонкой на троне, то здесь будет куда сложнее, чем в Эриосе. Там, по крайней мере, наследница королевства на нашей стороне. Да и действовать мы могли открыто. А тут что делать?!

«Поскорее найти пятого ваирага и уходить отсюда без промедления», — посоветовал Трено.

«И оставить королевство на растерзание прихвостням Калдана? Если кто-то из наших братьев выжил, мы обязаны им помочь!»

Старик, поняв, что мы больше ни о чём спрашивать не будем, встал из-за стола и отошёл к стойке.

«Только не понимаю, с чего ты взял, что и тут постарался Калдан?»

«А больше некому».

«Ты уверен?»

«Да, Трено. Если королевства объединятся, то дарканам, вторгшимся в наш мир, будет куда сложнее справиться с нами. Вот Калдан и старается. Всеми силами пытается ослабить королевства».

«Прощай, Райсэн», — неожиданно пронеслись в голове мысли Зирани.

Я встрепенулся. Ибо услышал любимую ясно и чётко. Прощай? Почему? Сердце невольно забилось от волнения. Неужели с ней что-то случилось? Закрыв глаза, я устремился к ней — к сияющей вдали искре тьмы. Рядом с ней трепещущим огоньком светился Дэнджен. Я облегчённо вздохнул. Всё в порядке. Они оба живы. Но тогда почему она прощалась?

«Ты тоже её услышал?» — спросил я, зная, что Трено прекрасно слышал мои мысли.

«Нет, — ответил Трено. — Видимо, мысли Зи прорвались только к тебе».

Это похоже на неё. Она всегда скрывала сокровенные мысли от других, делясь ими только со мной.

«Интересно, что у них там приключилось?»

«Нет смысла об это думать, Райсэн. Так мы всё равно ничего не узнаем».

«Согласен. Но…»

«Не нужно объяснений, брат. Я всё понимаю».

«Спасибо».

Я хотел было поразмышлять и дальше на эту тему, но тут меня отвлекло уже знакомое ощущение. Моя светлая аура, чувствуя приближение того, в ком спит ваирагия, встрепенулась. Точно так же было, когда я встретил Дэнджена, Зирани и Трено.

Зиалец, почувствовав то же самое, с интересом посмотрел на меня.

Чем дальше мы продвигаемся, тем больше уверяюсь, что нас ведёт воля госпожи Риданис.

* * *

Осторожно ступая по рыхлому снегу, медленно, словно рысь, подкрадывающаяся к беспечной добыче, среди высоких раскидистых елей шла девушка. Белые охотничьи одежды не стесняли движений, защищали от мороза и сливали её с вездесущим зимним покровом, скрывая от чужого взгляда. Голову обтягивал капюшон. Половину лица закрывала того же цвета маска. Зоркие карие глаза внимательно, подмечая любую незначительную мелочь, осматривали округу. Стрела, готовая в любое мгновение устремиться к цели, уже была наложена на тетиву лука. В руке, удерживающей заряжённую стрелу, девушка на всякий случай сжимала ещё пару белооперённых несущих смерть — тянуться к колчану на поясе долго. А в опасной ситуации каждый миг на счету.

Боковым зрением девушка уловила едва различимое движение. Повернув голову влево, увидела в сотне шагов от себя белого зайца. Зверёк замер и вжался в снег под елью. Охотница не заметила бы его, если б не дернувшиеся уши животного, кончики которых были чёрными и выдавали его присутствие.

Девушка осторожно, дабы не спугнуть добычу, припала на колено, подняла лук и, натянув тетиву, прицелилась. Затаив дыхание, она несколько мгновений присматривалась к добыче. Одна из падавших с неба снежинок опустилась на кончик стрелы, и в тот же миг охотница, прошептав ритуальное «прости», отпустила тетиву, отправив несущую смерть в полёт. Зверёк, пронзённый стрелой, пискнул и отлетел на несколько шагов.

Охотница поспешила за добычей. Приподняв тушку за уши, прошептала ритуальное «спасибо» и решила возвращаться. Девушка не верила, что ей повезёт ещё. Вчера ей посчастливилось подстрелить молодого кабана. А сегодня, хотя она с раннего утра бродит по лесу, никакая дичь ей не попадалась. Почти никакая. Что ж, лучше так, чем с пустыми руками. Она улыбнулась самой себе, возблагодарила богов за оказанную милость и поспешила обратно в деревню.

Приближаясь к Ельнику, так называлось небольшое поселение посреди леса, девушка почувствовала нечто странное и непонятное: что-то в деревне манило её к себе, как в ночи свет одинокой свечи притягивает наивных, летящих в объятия неизбежной смерти мотыльков. Чем дальше она продвигалась, тем неувереннее становилась её походка. С одной стороны, хотелось броситься наутёк в тень спасительных елей, но с другой — подстёгивающее любопытство не позволяло отвернуться от непонятного зова, становившегося с каждым шагом всё сильнее и сильнее. Вдоль спины, перебирая тысячами невидимых лапок, пробежали мурашки. Охотница заставила себя остановиться, замереть на месте, прислушаться к обуревавшим её чувствам, которые, как ни пыталась, не могла объяснить и уж тем более — унять. И неожиданно для себя, невольно, зашагала дальше — туда, откуда исходил зов.

Девушка тряхнула головой, проверяя, не наваждение ли это. Не помогло.

«Иди навстречу судьбе», — зашептал в голове незнакомый голос, отчего внутри всё сжалось, а сердце бешено заколотилось, норовя выскочить из груди.

— Судьба, — прошептала она, и вся неуверенность улетучилась, словно ту унесло резким порывом ветра.

Девушка зашагала быстрее. Вот и домики Ельника, она уже почти дома. Каково же было её удивление, когда она увидела, откуда исходил зов — из деревенской таверны, которой заправлял старый и ворчливый, но для неё всегда добрый дядя. Поднявшись по ступенькам, охотница остановилась перед дверью, не решаясь войти. Простояв так несколько мгновений, стянула с головы капюшон, выпуская на волю длинные, до лопаток, чёрные, как смоль, волосы и сняла с лица маску. А затем, выдохнув, толкнула дверь. Та тихонько скрипнула и пропустила черновласку в уютное нутро таверны.

Девушка, шагнув за порог, увидела двух странных посетителей, которые, несмотря на тепло, кутались в дорожные плащи, натянув на головы капюшоны. Они смотрели на неё: один прямо, а другой, сидевший ко входу спиной, полуобернувшись. Безмолвный зов явственно исходил от них. Девушка тут же отвернулась и поспешила к стойке, за которой возился с посудой дядя Симар.

Тот, отвлекшись от дела, хмуро посмотрел на неё. Со старого ворчуна станется — с утра он всегда не в духе. И судя по всему, странные гости оторвали дядю от сна.

Отвязав от пояса добычу, девушка положила тушку зверька на стойку.

— Сегодня только заяц, дядя, — виноватым голосом произнесла она.

Трактирщик только фыркнул.

— Кто это? — почти шёпотом спросила охотница, глазами указав в сторону посетителей, взгляд которых чувствовала на себе буквально спиной.

— Лучше не лезь к ним, Мияра, — напустив на лицо маску строгости, посоветовал дядя.

Не лезть? А как же судьба? Девушка недовольно поморщила носик.

— Я знаю этот хитрый взгляд, — пробормотал трактирщик и покачал указательным пальцем перед носом черновласки. — Даже не смей к ним приближаться, — угрожающе произнёс старик. — Потом всю жизнь сожалеть будешь. Я нутром чую, что добра от этих бродяг ждать не стоит. Ты поняла?

— Ладно, дядя. Уговорил, — девушка примирительно подняла ладонь.

— Обещаешь?

— Слово даю.

Трактирщик ласково улыбнулся:

— Ну, вот и славно, дочка.

— Хозяин, как там наша комната и ванны с горячей водой? — прозвучал голос одного из гостей, отчего Мияра невольно вздрогнула.

— Сейчас, уважаемые тэлы, всё проверю, — всё также ворчливо произнёс трактирщик и, уже направляясь к лестничному пролёту, строго и многообещающе взглянул на племянницу.

Девушка в ответ робко улыбнулась. Пока что она решила последовать совету дяди. Только в голове никак не укладывалось, что он назвал бродяг уважаемыми тэлами. Что-то тут не так. Ладно. Сейчас спешить некуда — вряд ли гости скоро уедут. Возможностей для разговора будет предостаточно.

Дядя Симар вернулся нескоро. Видимо, торопил служку, дабы тот пошевеливался и поскорее закончил с приготовлениями. Пока его не было, Мияра так и не обернулась к посетителям, но зов всё не унимался, отчего она чувствовала себя неуютно.

— Всё готово, уважаемые тэлы, — проворчал трактирщик. — Вторая комната слева ваша.

Посетители встали из-за стола. Тот, кто был выше, направился мимо девушки к лестнице, и, чуть погодя, глухо затопали сапоги по деревянным ступенькам. Второй подошёл к стойке и остановился рядом с охотницей, отчего у Мияры невольно участилось дыхание. Она всеми силами пыталась скрыть волнение, искоса поглядывая на незнакомца. А тот, достав из кошеля серебряную монету, положил её на столешницу и произнёс:

— Третья монета, хозяин. Как и обещал.

Сказав это, он едва заметно повернул голову в сторону девушки и, как ей показалось, посмотрел на неё — этого хватило, чтобы Мияра заметила узор тёмной татуировки, красовавшейся на левой щеке гостя. Затем тот ушёл вслед за соратником.

Хранители! Так вот зачем они скрывают лица!

— Ты мне солгал, дядя, — заговорила девушка, когда звук шагов заглох на втором этаже.

— Не начинай, девчонка. Всё ради твоего блага!

— Это хранители!

— Ради всех богов, Мияра, говори потише! — нахмурив брови, прошипел дядя.

Девушка в тот же миг прикрыла рот рукой.

— Прости, — наконец, совладав с чувствами, прошептала она. — Но ты мог сказать.

— Зачем? Чтобы ты отправилась с ними искать Тирена?

— А они собираются его искать? — возбуждённо спросила девушка.

— Нет! Но зная тебя, ты обязательно начнёшь их упрашивать, чтобы они помогли. Не смотри так на меня. И думать не смей к ним подходить. Ещё не хватало нам сложностей с чёрными, — последние слова старик прошептал.

— Хорошо, дядя, — сдалась охотница. — Только ради тебя.

— Умница, девочка. А теперь займись делом!

* * *

Погружённый почти до подбородка в горячую воду и расслабленный, я лежал в круглой деревянной бадье. Откинув голову и закрыв глаза, наслаждался возможностью понежиться в ванной. Хорошо!

Напротив в такой же бадье лежал Трено. Зиалец остервенело мыл пепельного цвета волосы.

— И почему ты с ней не заговорил? — орудуя мочалкой и натирая ею руки, громко пробурчал Трено.

Ах, ты ж хитрец какой! Знал ведь, что она в этот миг проходила мимо нашей комнаты. И услышала его голос. Я чувствовал, что девчонка стоит, замерев и приложив ухо к двери. Подслушивает.

— Райсэн, ты же сам говорил, что нам нужны союзники, — нахмурив брови, продолжил зиалец.

А молодец. В тебе умер актёрский талант, Трено. Вон какое лицо состроил, словно девчонка может его видеть сквозь дверь.

— Не хочу её вовлекать в наши дела.

— С чего это?

— Молоденькая ещё. Ей ещё жить да жить.

— Зирани тоже молодая.

— Пфф. Сравнил. Зи опытная воительница, да и старше её. А девчонка — обычная охотница. На вид ей всего восемнадцать. Наверно, и меч-то в руки никогда не брала.

«Ну, насчёт обычности ты загнул, — перешёл на мысленный разговор Трено. — Знаешь же, что необычная. У неё спящий дар к ваирагии. Тем более, к светлой ваирагии. А это уже много».

Тут я вынужден согласиться с братом. Светлая ваирагия — в первую очередь целительство и только потом — сила. В нашем отряде ею обладали двое: я и Трено. Третий — не будет лишним.

— Как бы там ни было, не стоит её брать в отряд, — продолжил я. — Слишком много опасностей у нас на пути. Девчонка может не выдержать.

Дверь резко распахнулась и с размаху ударилась об стену.

— По-вашему, я слабачка? — спросила стоявшая в проёме охотница. В руках она держала лук с натянутой стрелой, наконечник которой, подрагивая, смотрел в мою сторону.

Я усмехнулся и поднялся из воды, встав во весь рост. Девушка, увидев обнажённого меня, вмиг покраснела, став пунцовой, как сваренный в кипятке рак.

— Что же ты медлишь? — спросил я. — Стреляй. Хранители ведь вне закона. Ты ничем не рискуешь. Чёрные тебе даже спасибо скажут.

Вся краснота с её лица мгновенно исчезла. Злобно зарычав, она отпустила тетиву. Только стреле, ударившей в окружавший меня невидимый огненный щит, не суждено было поразить цель. Багряные всполохи в месте удара и многочисленные искры расцвели передо мной вспыхнувшим бутоном.

— Ненавижу чёрных! — прошипела она и опустила лук.

— Поэтому ты выстрелила? — спросил я и ехидно ухмыльнулся.

«Опустись ты уже в воду! Не заставляй девушку краснеть!»

«Она уже не краснеет, Трено», — ответил я, но всё же последовал совету друга.

— Ты что-то хотела? — уставившись на гостью, спросил я.

— Уже ничего! — огрызнулась та.

— Тогда закрой, пожалуйста, дверь. С той стороны. Мы, как видишь, заняты.

— Придурок!

Дверь за ней громко хлопнула так, что стены затряслись.

«Зачем нужно было её злить?»

«Проверял на эмоциональную устойчивость».

Трено фыркнул, брызнув сотней мелких капель.

«И каков приговор?»

«Зазнавшаяся и много о себе воображающая дурочка. Прямо как я в начале пути».

Зиалец не выдержал и рассмеялся. Я улыбнулся, вспомнив, как в былые времена Талгас издевался надо мной. Специально злил, чтобы я в итоге обуздал эмоции.

«Значит, она нам подходит», — Трено вновь хохотнул.

«Посмотрим».

* * *

Придурок! Придурок! Придурок!!!

Что он себе позволяет? Судьба? Какая, в задницу, судьба? Мияра, сжав кулачки, протопала по коридору, вошла к себе и, что есть силы, хлопнула дверью. Этот хранитель её взбесил! И ещё имел наглость предстать пред ней в обнажённом виде! А какое у него красивое мускулистое тело. Стоять! Девушка тряхнула головой. Не об этом нужно думать.

Отцепив от пояса колчан со стрелами, она положила его на стол. Туда же отправился лук. Стянув сапоги, бросила их к дальней стене и рухнула на кровать, зарывшись лицом в подушку. Нет, рыдать она не стала и даже не собиралась. Просто Мияре хотелось остыть, отпустить бурлившие чувства, ибо к дяде надо спускаться с холодной головой. А то начнёт думать невесть что. Однако перед глазами вновь встал образ обнажённого хранителя, сильное тело которого блестело на свету из-за покрывавшей тело влаги. Сейчас охотница могла вспомнить всё до последней мелочи.

— Придурок! — прошипела девушка и в сердцах ударила кулаком по подушке.

Она перевернулась на спину и, глядя в дощатый потолок, шумно выдохнула. Зов, идущий от хранителя, никуда не делся.

— Да чтоб тебя! — Мияра схватилась за голову.

Резко поднялась, сев на кровати.

— Так никуда не годится. Надо успокоиться.

Закрыв глаза, она стала вспоминать, как двигалась по лесу в поисках добычи. Как размеренно дышала, как осторожно кралась, вслушиваясь в тишину и подмечая любые звуки.

Это помогло. Хоть зов и не исчез, продолжая настойчиво пробиваться к ней, но воспоминания помогли успокоиться. Мияра открыла глаза и вздохнула полной грудью.

Теперь надо бы переодеться и можно спускаться к дяде. А то старик опять будет ворчать.

* * *

Когда мы с Трено проснулись, Хелат и Садат клонились к горизонту. Скупой свет, льющийся из единственного небольшого оконца, явственно об этом говорил. Зиалец уже был на ногах и облачался. Я последовал его примеру. Встав с кровати, потянулся до приятного хруста в позвонках и суставах, потом, слегка размявшись, принялся одеваться.

«Надо уходить», — заявил я.

«Ты же собирался только завтра».

«Я не знаю, скроет ли от Талгаса тьму перекрытие аурой света. Если он нагрянет в деревню, то разнесёт тут всё. Нам это нужно? Да и к тому же, не стоит забывать о чёрных».

«Взять бы одного из них в плен да поговорить по душам», — размечтался Трено.

Я ухмыльнулся и накинул на плечи дорожный плащ. Натянув на голову капюшон, толкнул дверь и вышел из комнаты.

Таверна по-прежнему пустовала. Почти, если не считать тройку мужичков, сидевших за одним столом и попивавших барос. Они громко разговаривали. Да и знакомая девчонка тоже тут была — одетая в простое платье, с серым платком на голове — орудовала метлой, убирая оставленный прежними посетителями мусор.

Правильно, девочка. Занимайся лучше безопасным делом. Ни к чему тебе соваться вместе с нами в пекло. Авось, и проживёшь спокойную да мирную жизнь. Выйдешь замуж, родишь детишек, будешь с ними нянчиться. Главное, чтобы мы справились с нашей миссией, тогда точно всё у тебя будет хорошо.

Трено, отойдя от меня, уселся за нашим прежним местом. Я подошёл к стойке и спокойно, не повышая голоса, произнёс:

— Хозяин, планы изменились. Мы покинем тебя сразу же, как только поедим. Давай чего-нибудь лёгкого: овощную похлёбку свари и будет достаточно.

Старик безмолвно кивнул.

— Наши припасы готовы?

— Да, уважаемый тэл, — шепнул хозяин.

— Надеюсь, всё входит в стоимость трёх монет?

Вновь кивок.

Я улыбнулся в ответ и направился к другу. Сев за стол, принялся ждать обещанной похлёбки.

Трено недовольно хмурился.

«Что не так?»

«Всё-таки тебе следует взять её с собой, Райсэн».

«Мы это уже обсудили, брат».

«Знаю! Прости…»

«Она тебе так понравилась?»

«Не в этом дело! Она красивая, но не в моём вкусе».

«Тогда я тебя не понимаю».

«Ты же сам говорил, что нас ведёт воля госпожи Риданис».

«Ну да. Так и есть».

«Она привела нас сюда, Райсэн. Может, стоит прислушаться к Богине, пока она не разгневалась?»

Если б можно было бы рассмеяться в мыслях, я бы это сделал. Сдержавшись, лишь ухмыльнулся.

«Что смешного?!»

«Нас учили, что боги стихий могут карать провинившихся, что они следят за справедливостью в Ардане. Но нет никаких богов стихий, Трено. Поэтому не надо приписывать надуманный гнев несуществующих богов госпоже Риданис».

«Но она же Богиня!»

«Верно. И не вмешивается в дела своих творений. Можешь мне поверить. Я с ней беседовал и знаю, о чём говорю. Она добрая, весёлая, иногда грустная, но уж точно не жестокая, не гневливая и не мстительная».

«И, всё же, как быть с её волей?»

Я пожал плечами.

«Её воля всего лишь ведёт нас по пути. Но решения принимаем мы с тобой. Госпожа Риданис не станет вмешиваться, если я не приму девушку в отряд. Пойми, Трено. Богиня привела нас к ней, — я кивком указал на стоявшую возле стойки девчонку. — Но только и всего. Дальше — нам выбирать. Мы сами строим своё будущее. Поэтому не сможем перекинуть ответственность за свои ошибки на плечи богов, как обычно поступают слабые люди, когда спотыкаются и не могут найти в себе силы, чтобы подняться и продолжить путь. Больше не стоит говорить на эту тему».

Трено тут же скис. Но вижу, что брат всё понял правильно.

Подошла девчонка с подносом в руках, на котором, исходя горячим паром, покоились две глубокие деревянные миски, почти до краёв наполненные аппетитным на вид овощным супом. Вооружившись грубо вырезанной ложкой, я зачерпнул и отпил похлёбки. Горячее варево, обжигая пищевод, приятно ухнуло в желудок. Просто великолепно!

Девчонка всё ещё стояла возле стола и с интересом нас разглядывала.

— Ну как? Вкусно? — поинтересовалась она.

— Ещё как!

— Я сама готовила.

«Вот тебе ещё одна причина, чтобы взять её с нами», — произнёс в мыслях Трено.

Вот же хитрец! Знает, чем подкупить. Действительно, с нашим умением, точнее неумением готовить, девчонка в отряде оказалась бы весьма кстати. Забери меня Тьма! Что я несу? Не собираюсь же я её брать. Но всё-таки какой вкусный суп!

Трено усмехнулся в кулак. Хотя в мыслях он бы ржал, как лошадь, если б мог. Прав был Дэнджен, когда называл тебя гадом, Трено!

— Спасибо. Замечательный суп, — восхищённо и без тени лести сказал я.

— Я и остальное могу готовить. Вообще всё, что угодно, — уже увереннее добавила девчонка.

«Ещё немного — и она тебя купит!»

Как бы не так. Но… до чего ж вкусно!

Дверь отворилась так резко, что с громким стуком ударилась о стену. В помещение ворвались холодный воздух и зимняя стужа. Внутрь вошли четверо. Мужичьё в таверне сразу же притихло. Я сидел спиной к двери, но благодаря мыслесвязи видел всё глазами Трено.

«Двое в средних полных доспехах. Оба при одноручных мечах, висящих на поясах. Один укутан в рваные обноски — не понятный какой-то. Один — в чёрном балахоне. Наш знакомец?» — спросил Трено.

«Да. Похоже, жрец смерти. Всё-таки Калдан приложил руку к беспорядкам в Яране».

Светлая аура девчонки яростно разгорелась. Знает их? Похоже, это и есть те самые чёрные, коих она так ненавидит.

Гэрнит во мне заёрзал. С чего бы?

«Что случилось, Виорил?»

«Гэрхас!» — прошипел гэрнит.

«Мать-перемать!»

— Эй, хозяин! — проорал один из воинов. — Ты, случаем, хранителей не скрываешь?

— Нет, благородные тэлы, — вся ворчливость старика куда-то улетучилась.

— А мы слышали, что всё-таки скрываешь, — продолжил тот и угрожающе потянул меч из ножен.

Трено кивнул — готов действовать. Метательные ножи легли в его ладони.

«Вали тех, что с мечами. Гэрхас — мой. Жреца смерти надеюсь оставить в живых. Давай!»

Зиалец метнул ножи. Клинки, блеснув, пронеслись мимо меня — словно две молнии озарили небо яркой вспышкой и мгновенно погасли. Воины с мечами тут же осели на пол, заливаясь кровью, обильно потёкшей из их шей.

Я ринулся к оставшимся. Левую руку до плеча уже покрывала стальная, с красными прожилками чешуя: Длань Разрушителя — часть доспеха хаоса — пробудилась. Жрец смерти испуганно дёрнулся от неожиданности, но быстро пришёл в себя. Гэрхас тотчас же сбросил с себя тряпьё и преградил мне путь, защищая хозяина. Всё тело твари покрывали чёрные чешуйки, на голове отсутствовали хоть какие-то намёки на глаза, уши и рот. Пальцы на руках заканчивались серповидными когтями.

Существо намеревалось атаковать, но, почувствовав во мне всплеск тёмной ярости, скрестило перед собой руки, приготовившись защищаться. Не тут-то было. Несколько эниров назад мы с Дэндженом впервые встретились с парой гэрхасов. Нам тогда пришлось изрядно попотеть, чтобы завалить их. И то не с помощью своих сил — мы были ещё тогда слабы: пришлось обвалить пещеру на головы врагов, успев покинуть её прежде, чем нас похоронило бы заживо в недрах горы. Тогда сила хаоса во мне ещё дремала.

Сжав пальцы левой руки в кулак, я атаковал. Удар угодил в живот гэрхаса. Длань Разрушителя, раскрошив чешую, пробила броню врага, а тёмная ярость вошла в тело, превращая внутренности в кровавое месиво. Существо простояло на ногах всего миг, а потом, падая на дощатый пол, произнесло:

— Спа… си… бо, брат.

Спасибо? Брат? Так они хранителей в гэрхасов обращают?! Волна гнева пронеслась через меня. Взглянув с ненавистью на жреца смерти, я угрожающе двинулся на него. Тот взвизгнул от страха и прижался к стене.

— Не подходи!

Огонь полыхнул в мою сторону, но я отмахнулся от вражеской магии, как от назойливой мухи. Куда вам, хилым магам, тягаться с ваирагами? Подойдя к жрецу, схватил его за горло левой рукой и приподнял. Тот беспомощно задёргал ногами, застучав пятками по стене.

— Нравится, тварь? — прошипел я, постепенно сжимая хватку. — Это тебе не людей мучить и превращать в бездушных существ! И за хранителей в Яране вы у меня ответите!

В приступе гнева я бы убил жреца, если б не вовремя подоспевший Трено.

— Брат, он нам нужен! Забыл?

— Ненавижу!

— Знаю! Но он нам нужен! Ты сам хотел оставить его в живых! Приди в себя, брат!

Совладав с бушующим во мне океаном чувств, я ослабил хватку, и жрец смерти мешком упал на пол. Зашёлся в сиплом кашле, схватился рукой за горло. Капюшон спал с его головы, и я видел, как судорожно чёрный дышал, открывая рот, словно рыба, выброшенная штормом на берег.

Трено одобрительно похлопал меня по плечу.

В таверне воцарилась гнетущая тишина. Взгляды всех присутствующих были устремлены на нас. Зыркнув на троицу мужиков, я спокойно произнёс:

— Пошли вон.

Те мгновенно повскакивали с насиженных мест и ринулись к выходу. Трактирщик остался стоять у стойки с разинутым ртом, а девчонка смотрела на нас с нескрываемым восхищением.

Присев на корточки, я стянул с головы надоевший капюшон и взглянул в полные страха глаза жреца смерти.

— Ну что? Поговорим?

* * *

Они ушли. Забрали недобитого чёрного и ушли. Правда, сначала выволокли на улицу тела и сожгли с помощью магии. Мияра недолго думала. Поднявшись к себе, облачилась в привычную охотничью одежду, повесила за спину лук да колчан со стрелами прицепила к поясу, перетянула через плечо ремень дорожной сумки со скудными пожитками и спустилась к дяде. Старик всё понял по взгляду племянницы.

— Всё-таки отправляешься за ними?

— Да, дядя.

Девушка слышала, что ни один хранитель не мог противостоять чёрным. А тут… если кто-то и способен помочь ей в поисках Тирена, то только эта странная парочка.

Манящий зов с каждым мгновением становился всё слабее — хранители удалялись, и Мияра опасалась потерять их навсегда. Сейчас девушка не могла отвернуться от загадочных, прозвучавших в голове слов о судьбе.

— Что ж, теперь я ничем тебе помешать не смогу, — трактирщик горестно вздохнул. — Забирай моего коня. Он тебе будет нужнее.

— Но как же ты?

— А что я? — он пожал плечами. — Трактир продам завтра же. Уверен, найдётся покупатель. А ежели нет, то брошу его. Соберу все пожитки и отправлюсь на север — говорят, в Зарасе сейчас хорошо живётся простому люду. А может, в Дэрион подамся. Боги дадут, свидимся, дочка.

Девушка подошла к старику и крепко его обняла.

— Спасибо, дядя Симар. За всё.

— Ладно, ладно. Задушишь старика! — привычно проворчал трактирщик и улыбнулся напоследок. — Иди навстречу судьбе.

Случайность? Мияра взглянула на дядю удивлёнными глазами, но так ничего не сказав на прощание, развернулась и зашагала к выходу. Последняя фраза старика вселила в неё твёрдую уверенность, что она не должна отставать от хранителей. Ибо не верила девушка в случайности.

* * *

Ельник остался позади. Жаль. Хорошо отдохнули в деревне. Когда ещё подвернётся возможность? Главное, что седельные сумки снова полны припасов. Денег по-прежнему не густо. У убитых чёрных их нашлось немного: всего четыре серебряных и десяток с лишним медных монет.

Захваченный в плен жрец, связанный по рукам и ногам, болтался перекинутый через седло на спине моего скакуна. Оставить его в деревне мы не могли, убить — тоже. Вдруг всё, что он нам рассказал, — ложь? Я пообещал ему, что он позавидует лёгкой смерти товарищей, если соврал нам. Меня распирало от злости, что чёрные сделали с хранителями Ярана. И только благодаря Трено я сдерживал себя, иначе придушил бы эту тварь, невзирая на то, что пленник нам нужен живым.

В самом начале пути, когда Адари сняла с меня печать, которая до тех пор сдерживала мой дар ваирагии, в наш мир из-за моей глупости вторгся дарканский охотник — Доу Шэ. Именно он убил всех учеников и магистра Храма Хранителей в Алхалласе. Тогда я потерял тех, кто заменил мне семью. Печальная участь монахов нашего ордена в Яране злила меня. Хоть и понимаю, что злость бессмысленна, ибо сделанного не воротишь. Мне как предводителю отряда всплеск эмоций непростителен. Но я ничего не мог с собой поделать. Хорошо, что Трено рядом — у одного из нас голова обязательно должна быть холодной и не затуманена мутной пеленой эмоций, мешающих ясно видеть цель. А она сейчас проста: добраться до лагеря чёрных и сжечь там всё дотла. Если пленник не врёт, то через полдня мы доберёмся до него.

Я остановил коня. Трено последовал моему примеру. Зиалец, глядя мне в глаза, беззастенчиво и победоносно ухмылялся.

«Всё-таки, Райсэн, тебе придётся смириться с волей госпожи Риданис».

Девчонка всё же последовала за нами. Вот глупышка! Да, Трено прав. Придётся смириться и взять её с собой. По крайней мере, до рассвета. Не оставлять же её на морозе без защитного купола.

 

Глава 5

Тынк! Тынк! Тынк!

Старый кузнец занимался любимым делом. С каждым ударом молота по будущему лезвию меча, что молодой подмастерье удерживал щипцами на наковальне, раздавался гулкий стальной звон.

Раньше, до прихода Райсэна в Марит, мастеру приходилось изготавливать лишь подковы, плуги, косы и прочую нужную в хозяйстве утварь. А с появлением в тогда ещё маленькой деревушке хранителя всё изменилось. С тех пор ремесленник занялся ещё и ковкой оружия: наконечников стрел и копий, ножей, кинжалов, мечей и топоров. Ибо у гарнизона Марита не должно быть недостатка в вооружении. Пришлось расширять кузницу и брать помощников.

Серая рубаха и того же цвета штаны пропитались потом и липли к телу, но увлечённого работой старика это не волновало. Поверх одежды свисал до колен чёрный потрепанный фартук. Широкая проплешина на голове кузнеца блестела от пота, словно гладкий отполированный камень на дне прозрачной реки. На оголённых по локоть руках под блестящей кожей бугрились стальные мышцы.

— Лайдо! Мастер, мы к тебе в гости, — прозвучал с улицы знакомый всем в Марите голос.

Кузнец, хоть и с сожалением, но немедля прекратил работу — молот опустился на наковальню и остался лежать в соседстве с ещё не родившимся мечом.

— Виро, жди здесь. Скоро вернусь.

Подмастерье коротко кивнул.

Отворив дверь, старик вышел на мороз, да так и застыл на месте с разинутым ртом. А поглядеть было на что.

— Откуда это у вас, Ваше Высочество? — пролепетал кузнец, уставившись на огромную секиру, которую Дэнджен, опустив лезвием на землю, держал за древко одной рукой. На снегу у его ног лежали части доспеха, сделанного из того же металла, что и секира.

— Нравится? Трофей с поверженного врага, — ухмыльнувшись, ответила принцесса.

В руке её высочество держала стрелу с черным оперением и поигрывала ей. Кузнец не мог не обратить на это внимания — видимо, тоже трофей. Ибо таких стрел он точно не делал. Да и что это был за враг, ежели мог поднять здоровенную секиру?

— Вот что, уважаемый Лайдо, — вновь заговорила принцесса. — Нужна пара клинков для Дэнджена. Вот из этого.

Её высочество ткнула пальцем в секиру, лезвие которой было сделано из незнакомого металла.

— Переплавишь и выкуешь Дэну новые мечи.

— Я никогда не сталкивался с такой сталью. Не знаю, как она себя поведёт.

— Вот и выяснишь, — принцесса хлопнула в ладоши, чтобы привести обалдевшего кузнеца в чувство. — Два золотых за каждый меч. Такая цена тебя устроит?

Старик оторопел. Неслыханная щедрость от принцессы! Нет, она никогда не скупилась, когда нужно было тратить деньги ради Марита. Но до сих пор ни разу не оплачивала работу золотом. А всё из-за печального положения в королевстве. Калдан довёл Эриос до нищеты. Поэтому в Марите деньги не были в ходу. Ими, конечно, пользовались, но в особо важных случаях. Во всех остальных — обходились товарообменом. Люди не роптали и не жаловались: знали, что всё делается для общего блага.

— Устроит! — кузнец быстро-быстро закивал. — Дайте мне двадцать дней на работу.

— Справишься за пятнадцать, получишь сверху ещё по одному золотому за каждый клинок.

— Я постараюсь, Ваше Высочество.

Зирани кивнула. Дэнджен, подняв с помощью магии тяжёлую секиру с доспехами в воздух, потянул их за собой в душное помещение кузницы. Лайдо, видя волшебное действо, только головой покачал. Водрузив оружие и броню на раскалённые угли, телохранитель вышел наружу.

— Заглянем к тебе через пятнадцать дней.

— Будь здоров, мастер, — оскалился белозубой улыбкой Дэнджен.

Проводив взглядом удаляющихся господ, старик вернулся в пышущее жаром нутро кузницы. Лайдо предвкушал огромное удовольствие от предстоящей работы. С этими мыслями он подошёл к жаровне и, дабы разжечь огонь ярче, налёг на мехи.

* * *

Зирани и Дэнджен сидели на стульях с мягкой обивкой перед круглым столом в командном шатре капитана Нохира. Разглядывая стрелу с чёрным оперением, начальник гарнизона хмурился. Ему не понравился рассказ её высочества. Выходило, что в Марите до сих пор бегает, по меньшей мере, один шэхар. Но упрекнуть старого вояку было не в чём — он и по сей день, боясь новых поджогов амбара и отравления колодца, не ослаблял посты.

Интересно, почему засланец помог принцессе?

— Ну, что думаете, тэл капитан? — спустя некоторое время спросила Зирани.

— Он таится среди нас, да так, что мы до сих пор не смогли его обнаружить, — пробарабанив по столу толстыми пальцами в латной перчатке, ответил Нохир. — Он должен заниматься у нас каким-либо ремеслом, иначе его бы давно вышвырнули за стены. Скорее всего, он охотник.

Стрела легла на стол. Зирани, взглянув на неё, согласно кивнула.

— Меткости ему не занимать, — добавила принцесса. — Да, вы, вероятнее всего, правы. Нужно его найти.

«Зачем он тебе? Хочешь убить?» — безмолвно спросил Дэнджен.

«Отблагодарить. За спасение».

«Он один из наших врагов, Зи».

«Возможно, что уже нет. А в этом случае он станет прекрасным поставщиком ложных сведений Калдану».

«Ясно. Как всегда, смотришь на шаг вперёд».

Начальник гарнизона уже давно научился распознавать, когда принцесса и её телохранитель переговариваются с помощью мыслей, поэтому он терпеливо ждал, когда они заговорят первыми.

— Ну, так как? Справитесь, тэл капитан? — наконец, заговорила принцесса.

— Будет, конечно, сложно найти нужного вам человека, Ваше Высочество. Но я обязан справиться.

— Хорошо, — Зирани кивнула и улыбнулась. Она не любила приказывать подчинённым, но делала это, когда приходилось. И вот сейчас тоже: её обрадовало, что подданный прекрасно понимал серьёзность поставленной перед ним задачи — понимал, что обязан справиться. — Тогда жду от вас новостей, тэл капитан.

С этими словами принцесса с телохранителем встали из-за стола и покинули шатёр.

* * *

Минай, поджав под себя ноги, сидела на кровати в уже знакомой казарме. Чёрные локоны, спутавшись, спадали ей на лицо, и колдунья не пыталась их убрать. Мыслями она была далеко, вспоминала прошедший бой с дарканом. Она едва не погибла! Да что она — все были на краю пропасти. Тело охватила мелкая дрожь. И никого не было рядом, чтобы унять её, успокоить. Даже Дарга, возле которого колдунья чувствовала себя увереннее. Почему? Минай не знала. Ну, назначали стражника её телохранителем. И что с того? И зачем жалеть, что его нет рядом? Ведь сама отправила его за едой — колдунье требовалось подкрепиться, так как она полностью истощила магические силы, пока сдерживала сковывающим захватом даркана. Никогда бы не подумала, что это окажется так тяжело. Это тебе не слабовольные люди, которые цепенеют от небрежного взмаха руки. Минай передёрнула плечами. Не хотелось бы ей вновь повстречаться с таким противником. Хорошо, что Дарг был рядом — не подвёл солдат. А принцесса с Дэндженом были вообще на высоте. Сражались с тварью почти на равных! И победили! Уму непостижимо! Колдунья не переставала удивляться, что им удалось выжить и выйти невредимыми из, казавшейся поначалу, безнадёжной схватки.

Что ж, поручение Вассы выполнено. Камень доставлен, куда надо, пусть и не в руки Райсэна. Но это уже не важно. Главное, что делать дальше, когда цель достигнута? Искать новую? Если бы Райсэн был здесь, то, возможно, он бы что-нибудь подсказал. Оставаться в Марите не хотелось — по её вине жители поселения в своё время настрадались. Минай вспомнила двух рыдающих женщин, мужей которых она умертвила и собиралась превратить в ходячих мертвецов. Если бы Райсэн тогда не вмешался, ей бы это удалось. Но сделанного не исправить: она оставила две семьи без кормильцев, жён — вдовами, детей — без отцов. А скольких она убила и обратила до этого? Минай не могла себя простить. Пришедшее было чувство вины вдруг отхлынуло, отступило под внезапным напором желания отомстить тому, кто обманом принудил её делать ужасные вещи. Калдан! Колдунья нашла себе новую цель.

Дверь отворилась, осветив полумрак казармы, и на пороге возник Дарг с медным круглым подносом в руках, на котором, исходя горячим паром, дымилась тарелка с каким-то варевом. Минай невольно глубоко вдохнула, когда стражник подошёл к ней и поставил поднос на стоящий рядом табурет. Ноздри приятно защекотал аромат мясной похлёбки, рот наполнился слюной, а в животе нестерпимо заурчало. Девушка тут же взяла деревянную ложку и принялась уплетать за обе щёки.

— Прости. Другой еды не было, — стражник виновато улыбнулся. — Кашевар обещал жаркое ближе к вечеру.

Минай безразлично махнула рукой, давая понять, что её и так всё устраивает.

— А ты чего не ешь-то? — отвлекшись на мгновение, спросила Минай.

— Не голоден пока, — Дарг уселся на кровати напротив и стал наблюдать, как быстро девушка орудует ложкой. И даже не обжигается!

— Лгун, — пролепетала она с набитым ртом. — Иди ешь!

— Но…

— Никаких «но»! Меньше всего мне нужен телохранитель, ослабевший от голода. Так что ступай! Это приказ.

— Слушаюсь, тэли, — серьёзно произнёс он, но при этом не смог сдержать улыбки.

Поднявшись, он зашагал к выходу. Уже возле двери Минай окликнула его:

— Дарг!

— Да, тэли, — обернувшись, произнёс стражник.

— Спасибо. За всё.

— Пожалуйста, тэли.

— Я же просила, зови меня по имени.

— Когда тэли приказывает, я не могу, — Дарг многозначительно усмехнулся.

— Смеёшься, значит? А ежели тэли тебя снова скуёт невидимым хватом?

— Всё-всё! Я понял, — стражник, стушевавшись, примирительно поднял ладони и поспешил выйти из казармы.

Минай улыбнулась самой себе и вернулась к прерванной трапезе.

Вскоре дверь вновь отворилась, пропуская в тёмное нутро солдатских бараков принцессу Зирани и Дэнджена. Колдунья к тому времени уже покончила с похлёбкой и, лёжа на кровати, отдыхала, пытаясь заснуть, но сон всё не шёл. Увидев гостей, Минай мгновенно вскочила, но принцесса жестом успокоила её и уселась на соседней кровати, закинув ногу на ногу. Дэнджен остался стоять у входа, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.

— Садись уже, — произнесла принцесса, отчего собеседница робко опустилась на край кушетки. — Расслабься. Меня не следует бояться, если ты ничего злого не сотворила. Я не какой-нибудь кровожадный дракон. Это он у нас дракон.

Принцесса кивком головы указала в сторону Дэнджена.

— Но не кровожадный, — назидательно подняв указательный палец, добавил он, по-прежнему не отрываясь от стены.

Минай невольно улыбнулась. Как-то само собой случилось, что она успокоилась и более не чувствовала себя неловко в их присутствии.

— Я всё хотела спросить, — заговорила она. — Куда делся Рилам?

Дэнджен прыснул в кулак. Минай с удивлением посмотрела на него, а потом перевела взгляд на всё ещё молчавшую принцессу, на лице которой отразилась досада.

— А я надеялась, что больше никто не вспомнит про наёмника, — наконец, произнесла её высочество — она вновь была спокойной и собранной. — Я и есть Рилам.

Минай хотела что-то сказать, но чувствовала себя так, словно сама себя парализовала сковывающей хваткой.

— Как так? — вымолвила колдунья.

Принцесса, вздохнув, пересказала свою историю, как её с детства воспитывали, будто мальчика из-за того, что отец хотел наследника, но родилась девочка. А после неё все остальные дети рождались мёртвыми и никакие лекарства и магия не помогали. Жёсткие воинские тренировки и магические занятия влияли на её внешность. Мужчиной, конечно, она от этого не стала, но облик преобразился. По всему Эриосу она была известна, как наследный принц Зито Дан-Альнайд. После предательства Калдана ей пришлось бежать и скрываться, так как за её голову назначили высокую награду. Обмотавшись тряпьём и облачившись в лохмотья, она шла в сторону королевства Зарас. Везде представлялась воином-наёмником по имени Рилам. Пока не встретила Райсэна, который вытащил её из плена. А после посвящения на первую ступень силы тёмная ваирагия, содрав с неё всю нагромождённую шелуху, вернула ей истинный облик. Так исчезли принц Зито с наёмником Риламом, и появилась принцесса Зирани Дан-Альнайд. Точнее, вернулась: стала той, кем и была с рождения — собой.

— Невероятно, — впечатлившись рассказом, произнесла Минай.

Принцесса лишь пожала плечами, а потом добавила:

— Надеюсь, ты помнишь, что это ты пленила Рилама, то есть меня?

— И не только вас, Ваше Высочество, — плечи колдуньи поникли.

— Зирани, или просто Зи. Среди своих можешь звать меня так.

— А когда это я успела стать своей?

Зирани усмехнулась и сказала:

— Когда вместе с нами сразилась против даркана. Выражаю тебе искреннюю благодарность за помощь.

— Ты здорово его сковала, — поддакнул телохранитель принцессы. — Благодаря тебе нам было проще.

— Но я слабачка по сравнению с вами. Одного сковывающего захвата оказалось достаточно, чтобы я опустошилась.

— Только не жди, что мы станем тебя жалеть, — произнесла принцесса и резко добавила. — Если ты слаба, стань сильной!

Минай вздрогнула от её слов. Да, Зирани права. Надо стать сильной. Ибо самобичеванием ничего не добьёшься.

— Я поняла… Зирани.

— Ну, вот и славно. Теперь ты одна из нас. Завтра сходи к магистру Мириолу. Будешь работать под его началом. Лодырей и бездельников в Марите не жалуют. Ну, а Дарг всегда будет рядом. Можешь на него положиться. Защитит и в обиду не даст.

С этими словами принцесса поднялась с кушетки, одновременно с ней от стены отлип Дэнджен.

— Зирани.

— Да, Минай.

— У меня есть просьба. Я хочу быть рядом, когда Калдан будет умирать.

Принцесса с удивлением посмотрела на бывшую жрицу смерти.

— Даю слово, — ответила Зирани и направилась к выходу.

* * *

Зачем выстрелил? На кой хрен спас? Словно чужая воля заставила взять стрелу и натянуть тетиву. Теперь остаётся лишь локти кусать! Хотя заниматься этим бессмысленно. Сделанного не воротишь. И всё же, зачем? Лежал бы да смотрел, как принцессу размазывают по земле. Но нет, надо быть идиотом! И зачем использовал чёрную стрелу? Заскучал, Резо? Приключений захотелось на свою задницу? Теперь искать будут тебя эти самые приключения! И найдут! Слава богам, хоть додумался вернуться через северные ворота, а не через южные — откуда выходил.

Резо шумно выдохнул. Всё, хватит. Самобичевание бессмысленно. Ладно, принцессу спас, ну хоть Дэнджен погиб — пусть не главная, но всё-таки цель. Теперь некому будет непрестанно следить за принцессой, и она станет более простой мишенью. Нет, конечно, кого-то к ней приставят, но уже не такого бдительного и сильного, как Дэнджен.

Схоронившись на прежнем месте, шэхар наблюдал за казармой. Стражника и девушку он уже видел. Теперь осталось дождаться прихода принцессы, дабы убедиться, что её телохранитель действительно погиб. Резо был уверен, что тот не выжил, — после такого удара любой человек обязательно отправляется на тот свет. Но… Дэнджен — не любой.

— Вот же живучий и везучий гад! — в сердцах воскликнул Резо, когда увидел принцессу в сопровождении извечного телохранителя.

Шэхар не понимал, как тому удалось выжить. Однако если принять во внимание магию… М-да. Резо тут же скис. Если эта парочка способна выжить после прямого попадания из осадной баллисты, а иного сравнения с ударом, пославшим Дэнджена в полёт, убийца себе не представлял, то картина вырисовывается невесёлая. И нечего думать, чтобы убить кого-то из этой парочки! Интересно, а повелитель Калдан и тэл Имлор выжили бы после такого удара?

Резо удивился самому себе. Что за предательские мысли роятся у него в голове?! Ещё немного, и он начнёт думать, что выбрал не того хозяина, которому стоит служить. Шэхару совсем не хотелось оказаться на стороне проигравших. Ибо чем дольше он наблюдал, тем больше убеждался, что Райсэну и его друзьям благоволят сами боги! Сначала они побеждают в битве против четырёхтысячной армии Калдана всего лишь с тысячей воинов за своими спинами и удерживают Марит. К ним, конечно, приходит подмога из Зараса, без которой они бы не выстояли. Но подмога из соседнего королевства в самый ответственный момент, переломившая ход сражения в пользу защитников, тоже казалась шэхару неким божественным деянием. Затем Райсэн с принцессой побеждают чудовищный глаз, который взглядом выкашивал ряды бронированных рыцарей. Резо поёжился, вспомнив то событие после битвы за Марит, когда казалось, что бой уже окончен. Он лежал на вершине холма и наблюдал с безопасного расстояния за тем грандиозным поединком, который среди солдат уже стал легендарным. Если б Райсэн с принцессой не справились, Марит погиб бы в тот же день. Стоит прибавить, что с тех пор, как пара хранителей отбыла в Яран, магическая сила Зирани и её телохранителя увеличивалась с каждым днём. А теперь они выживают в тяжёлой схватке с неведомым и опасным соперником, пришедшим с «той» стороны — со стороны разрыва. Чем, если не чудом, можно назвать все их победы? Победы на грани смерти, когда кажется, что ещё чуть-чуть, и ты падёшь, оступишься, потеряешь всякую надежду на спасение. Но Райсэн и его друзья постоянно совершали невозможное и воодушевляли других!

— Лады, Резо. Повременим пока с выбором стороны. Может, это и к лучшему, что я её спас?

Шэхар, вопреки здравому смыслу и приказам тэла Имлора, решил прекратить наблюдения за принцессой. Вынырнув из-под шкуры медведя, он принялся уничтожать следы на чердаке. Пора домой. Он был уверен, что капитан Нохир отдал приказ проверить всех охотников в Марите. Поэтому лучше бы ему оказаться на месте, чтобы не вызывать лишних подозрений.

* * *

Резо сидел на стуле перед очагом и задумчиво помешивал похлёбку в котелке над огнём. Тусклые отсветы от языков пламени, еле освещая каморку, делали и без того мрачное, заросшее щетиной лицо шэхара смурнее тучи. Мысли в голове гуляли совсем не весёлые — он ждал, что в любой миг за ним явятся стражники.

Так и произошло. Ближе к вечеру, когда он уже думал, что сегодня его не станут беспокоить, в дверь требовательно постучали. Резо отвлёкся от трапезы, встал из-за стола и зашагал к выходу. Дёрнул деревянный засов. На пороге стояли пятеро солдат — все при оружии и в полном боевом облачении. Шэхар усмехнулся про себя: даже нет смысла сопротивляться. Состроив недовольно-удивлённое лицо, он спросил:

— Чем обязан?

— На выход, — приказал стоящий впереди солдат.

Лицо стражника было совершенно бесстрастным. Резо понял, что лучше подчиниться, чем и дальше играть роль возмущённого хозяина дома, которого бесцеремонно отрывают от вкусного ужина.

Он вышел на мороз, даже не сожалея, что не надел куртку. Снег жалобно проскрипел под ногами и смолк, когда Резо остановился в пяти шагах от входа. Двое солдат мгновенно пристроились к нему сзади по бокам. Ещё двое вбежали в дом.

— Что-то не так, десятник?

— Тебя видели стражники у южных ворот, когда ты отправился в лес, — обернувшись и вперив хмурый взгляд карих глаз в охотника, произнёс стражник.

— Разве это преступление?

— Нет. Ты вышел вслед за Её Высочеством. Спустя некоторое время. Зачем?

— Правда? А я и не знал. Охотиться выходил, как всегда. Всё во благо Марита и ради уничтожения Калдана, — заученно произнёс Резо.

— А вернулся через северные ворота? Зачем?

— Шёл по следу оленя, вот и пришлось сделать крюк. У хозяйки Олли спросите. Я добычу в её трактир и принёс.

— Спросим, — кивнул стражник.

Солдаты, занимавшиеся обыском, вышли из дома. Первый отрицательно покачал головой, второй произнёс:

— Только белые.

— Смотрели внимательно?

— Да, десятник. Тайников не обнаружили.

— Понятно, — разочарованно ответил стражник, потом обратил уже подобревший взор к охотнику. — Прости за беспокойство. Сам понимаешь, приказы нужно выполнять.

— Понимаю, чего уж там, — Резо махнул рукой и мысленно хмыкнул. Приказ нужно выполнять? Был бы ты на моём месте, десятник, так бы не говорил.

Стражники ушли, и шэхар вздохнул полной грудью — вроде обошлось. Закрыв за собой дверь, он, хотя ужин уже остыл, вернулся к прерванной трапезе.

* * *

После завтрака ранним утром Минай в сопровождении Дарга отправилась в город. Дома здесь были все из дерева — преимущественно одноэтажные. Двухэтажные встречались редко. Видимо, особой нужды в таких не было. Крыши, большей частью покрытые толстым слоем снега, сделаны из глиняной черепицы. Люди только-только просыпались, чтобы начать полный забот очередной день.

В ясном небе из-за белых пиков занималось золотое зарево Хелата, окружённое голубым ореолом Садата. Ухудшение погоды не ожидалось. Только слабый, дувший со стороны гор ветер изредка трепал распущенные чёрные волосы девушки.

Минай чувствовала себя неловко и постоянно смотрела по сторонам. Она боялась встретить тех, кто мог её вспомнить. Конечно, Марит уже не та невзрачная деревушка, поэтому вероятность наткнуться на старых знакомых невелика, но тут девушка не могла ничего с собой поделать. Она постоянно ожидала, что из следующего переулка навстречу выйдет кто-то из пострадавших по её вине. Так и случилось…

— Ты!

Минай вздрогнула, услышав знакомый голос. Побитая жизнью женщина в старом сером платье смотрела на колдунью злобным взглядом серых глаз. Голову её покрывал платок, из-под которого небрежно торчали золотого цвета волосы.

Женщина бросилась на девушку с кулаками, и неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы не Дарг, закрывший собой Минай.

— Уйди! Прочь с дороги!

— Нельзя, — ответил стражник. — Наша гостья под моей защитой по приказу её высочества.

Эти слова мгновенно охладили её пыл, плечи женщины поникли, а на глаза навернулись слёзы.

— Зачем защищать убийцу? — уже робко спросила она.

— Убийцу? — Дарг вновь удивился.

Что же с его подопечной не так? Уже в который раз ей приписывают убийства.

Минай осторожно выглянула из-за широкой спины телохранителя.

— Аби.

— Не смей меня звать по имени! — вновь взъярилась женщина.

— Да, я виновата в смерти твоего мужа. Из-за меня ты и Нори страдали. Но поверь, я страдаю не меньше вас, понимая, какие чудовищные вещи я совершала, пока слепо служила Калдану.

— Прозрела, значит? — съязвила Аби. — Никогда тебя не прощу!

— Я и не прошу. Я никогда не смогу искупить своей вины перед тобой.

Дарг продолжал недоумевать. Да, девушка владеет магическим даром, но стражник никак не мог представить её в роли убийцы. Только что это меняет? Даже если она в прошлом совершила что-то плохое, приказ принцессы оспаривать нельзя.

Аби, понурив голову, прошла мимо. Всё равно она ничего не могла поделать. Лишь неприятный осадок из-за горьких воспоминаний остался на сердце. Обернувшись, Минай смотрела ей вслед, пока та не скрылась за поворотом.

— Идём, — Дарг тронул её за плечо.

— Что? — девушка словно очнулась от наваждения.

— Магистр ждёт.

— Да, ты прав. Поспешим.

До башни Магистрата, если деревянное пятиэтажное здание с каменным цоколем можно так назвать, добрались через три квартала. Посреди низеньких одноэтажных домов жилище магов казалось великаном, возвышавшимся над карликами. В сечении башня была восьмиугольной и постепенно под небольшим углом сужалась к крыше.

Переступив через порог, Минай замерла, осматривая цепким взглядом нутро обители здешних магов. После Трасота убранство башни Марита не впечатляло. Всё было сделано из дерева — просто и без изысков. Разве что потолок располагался на высоте четырёх человеческих ростов, в отличие от большинства домов в городке, в которых оный достигал едва ли двух. Помещение освещалось восемью вытянутыми прямоугольными окнами — по одному на каждой грани-стене. Слева расположилась ведущая на верхние этажи винтовая лестница. Ещё одна через проём в каменном полу справа спускалась в подвал. Первый уровень башни играл роль прихожей-приёмной. Напротив входа у дальней стены стоял прямоугольный стол, за которым сидела девушка в зелёной мантии, расшитой простым белым узором. Цвет её одеяния говорил, что магесса — приверженка стихии земли, а узор — что она пока не поднялась в мастерстве выше четвёртого риеса. Слева и справа от стола стояло по две скамьи, на каждой из которых спокойно могли усесться шесть человек. Подле них в высоких, по пояс человеку, горшках цвели кусты даринии, кои в обогретых домах даже зимой распускали пятилистные белые с жёлтыми прожилками бутоны, наполняя пространство тонким сладковатым ароматом.

— Вы, должно быть, к магистру Мириолу? — встав и выйдя из-за стола навстречу гостям, спросила девушка.

— Да, — кивнула Минай.

— Вам на последний этаж. Только стражнику придётся остаться.

— У меня приказ её высочества… — начал было Дарг, но подопечная, взяв его за руку, прервала возмущённый поток слов.

— Всё в порядке, Дарг, — произнесла Минай. — Подожди. Я скоро. Ничего плохого со мной здесь не произойдёт.

— Хорошо, — согласился стражник и направился к скамьям.

Минай улыбнулась ему вслед и зашагала по лестнице.

Оказавшись на пятом этаже, девушка остановилась на некоторое время, чтобы перевести дух и унять разгорячённое сердце. Когда дыхание выровнялось, она постучала в дверь и спустя мгновение услышала голос:

— Входи.

Сбитая из крепких на вид сосновых досок дверь бесшумно отворилась и пропустила гостью в покои магистра. В комнату, судя по размерам, спокойно вместилось бы пять человек вместе с хозяином — при условии, что им всем не было бы тесно. Возле дальней стены удобно, как раз, чтобы магистр мог до них дотянуться, стояли низкие, по пояс человеку, шкафы. Ближе к входной двери располагалась скамья. Комната разделялась деревянной перегородкой, в дальней части находилась дверь, по всей видимости, ведущая в спальню. Освещался кабинет тремя прямоугольными окнами, стёкла которых покрывал причудливый морозный узор. На стенах висели четыре подсвечника без свечей — сейчас в них не было необходимости. Завершал картину стоящий напротив входа тёмно-коричневого цвета письменный стол, за которым, чуть сгорбившись, сидел хозяин кабинета.

Облачённый в голубую мантию цвета стихии воды, магистр Мириол, пожилой мужчина на вид лет пятидесяти, поглаживал короткую седую бороду и цепким взглядом карих глаз внимательно изучал гостью. Сложный золочёный узор его одежд говорил, что старый маг достиг десятого риеса в постижении магии, что было весьма немало для человека его возраста. Но только не для Минай.

Удовлетворившись осмотром гостьи, хозяин кивнул каким-то своим мыслям, негромко кашлянул в кулак и произнёс слегка хрипловатым голосом.

— Садись.

Девушка повиновалась и устроилась на скамье.

— Тебя Минай зовут, так?

— Да, тэл Мириол.

Магистр небрежно махнул рукой, точно прогнал назойливого комара.

— Оставь все эти любезности, девочка. Либо магистр, либо просто Мириол.

— Хорошо, магистр, — девушка не осмелилась называть незнакомого человека по имени, тем более того, кому она будет подчиняться.

— Ну, вот и прекрасно, — хозяин кабинета добродушно улыбнулся. — Какой у тебя риес?

— Восьмой.

Седые брови Мириола полезли вверх, изобразив две остроконечные горные вершины.

— Восьмой? Далеко пойдёшь, девочка, если в таком юном возрасте да на таком уровне владеешь даром. Кто тебя учил?

Девушка замялась на несколько мгновений, потом нехотя ответила:

— Калдан.

Теперь магистр нахмурился.

— Значит, предо мной жрица смерти.

— Бывшая! — поспешила вставить веское слово Минай.

— Не важно. Это всё равно ничего не меняет. Ибо от дара не избавишься. Понимаю, почему ты так быстро и так высоко поднялась. Повелитель узрел в тебе сильный магический дар.

От девушки не ускользнуло слово «повелитель».

— Вы тоже служили ему?

— К сожалению, да, — губы магистра изогнулись в грустной улыбке. — Ну, раз уж мы товарищи по несчастью, думаю, мы легко найдём общий язык. Как считаешь?

— Надеюсь на это, магистр.

* * *

Дарг, прислонившись спиной к стене, сидел на скамье и откровенно скучал. Временами он бросал на магессу заинтересованные взгляды, но та, сидя за приёмным столом, что-то усердно вычерчивала пером на листах пергамена и не обращала на стражника никакого внимания. А ему, хотя проснулся он недавно, от безделья всё больше и больше хотелось спать. Дарг, закрыв глаза, зевнул во весь рот, прикрыв его ладонью. И не заметил, как погрузился в мир сновидений.

Очнулся он от того, что его кто-то настойчиво тормошил.

— Очнись, соня, — сквозь туман донёсся до него знакомый женский голос.

Глаза открываться не желали. Но распахнулись мгновенно, как только стражник схлопотал звонкую оплеуху. Дарг тут же вскочил с насиженной скамьи, рука машинально прижалась к гудящему и покрасневшему уху.

— Ты и на посту так же дрыхнешь и храпишь?

Стражник с удивлением уставился на подопечную сверху вниз.

— Если б я спал на посту, ты бы так и осталась помирать в снегу за стенами Марита.

— Оправдываешься? — колдунья погрозила Даргу пальцем.

— Говорю то, что есть. Никакой опасности я не чувствовал. Скука и тепло сморили. Не люблю бездействовать. Сколько я спал?

— Уже время обедать.

— Долго ж вы разговаривали.

— Было о чём, — Минай отвела взгляд, словно её глаза могли выдать какие-то тайны, затем развернулась и зашагала к выходу. — Пойдем поедим. Мне нужно многое обдумать. А на сытый желудок это делать проще.

* * *

Резо возвращался с очередного охотничьего набега на окружавший Марит лес. Сегодня ему несказанно повезло — удалось подстрелить крупного кабана, туша которого лежала на волокуше, собранной на скорую руку из длинных сучьев связанных верёвкой. Ибо нести поверженного клыкастого здоровяка на горбу шэхару не хотелось совсем — тащить за собой гораздо проще.

Зима смилостивилась над жителями Марита — повелители неба ярко сияли над головой. Хоть тепла от них было немного, но даже и так было лучше, чем охотиться в снегопад. Только Резо знал, что затишье продлиться недолго: через несколько дней вновь подуют ледяные ветра, снова вьюга будет остервенело наметать высокие сугробы.

Вот и Марит. Сколько Резо уже здесь живёт? Больше двух эниров. Даже привык к образу жизни охотника и, лишь наблюдая за целью, вспоминал, что он шэхар. Он ухмыльнулся самому себе, припомнив своё главное ремесло, которое ушло на второй план, и поудобнее перехватил перетянутые через плечи верёвочные лямки волокуши. Будь Миген и Ринт живы, хрен бы он расслабился. Да, именно расслабился. Резо и сам не заметил, как охота на диких зверей в глухой чаще стала ему нравиться и постепенно превратилась в приятное времяпровождение.

Резо прошёл через северные ворота. Стражники на входе не стали его задерживать — своих тут все знали. Один солдат даже присвистнул, завидев тушу кабана.

— Приходи вечером к хозяйке Олли, если не будешь на посту, — не оборачиваясь и улыбаясь, произнёс Резо. — Славные будут кабаньи отбивные.

— Обязательно приду, — ответил стражник вслед.

А вот и трактир с постоялым двором старой карги по имени Олли. Хотя Резо и думал о ней так, он по-доброму и даже в некоторой степени с любовью относился к предприимчивой хозяйке «Пьяного Кабана» — добыча сегодня как раз под стать названию заведения. Правда, взбесившаяся зверюга, не убитая с первого выстрела и помчавшаяся на Резо, желая разделаться с обидчиком, — была далека от состояния хмельного опьянения. А вот ярости в красных глазах животного хватало с избытком. Да не судьба — не выплеснулась она на шэхара: вторая стрела довела незавершённое дело своей сестры до конца.

Остановившись на пороге у лестницы из четырёх ступенек, ведущих ко входу в трактир, Резо с облегчением стянул с плеч лямки волокуши, затем принялся отвязывать от неё добычу. Присев, ухватился за связанные кабаньи ноги и, глухо крякнув, рывком взвалил тяжёлую тушу себе на плечи. Ноги тут же подогнулись под немалым весом, но шэхар выдержал и уверенно поднялся по ступеням, жалобно скрипнувшим под толстыми подошвами сапог. Толкнул плечом дверь и вошёл внутрь, мгновенно погрузившись в пучину хмельных и вызывающих голод запахов, развесёлого гама подвыпивших завсегдатаев и тёмных из-за приглушённого света красок. Посреди таверны на пузатой бочке стоял менестрель, бренчал на лютне и протяжно пел балладу о славных героях Марита, ставших на его защиту против многотысячной армии злодея Калдана. Воодушевляющая музыка разносилась по трактиру, достигая самых укромных его уголков. Резо усмехнулся: песня, конечно, красивая, но уже приелась — её в поселении знала каждая дворовая собака.

— Здравствуй, старая! — стараясь пересилить голос певца, громко бросил Резо, продвигаясь к стойке.

— И тебе не хворать, охотничек, — прокряхтела хозяйка трактира, с интересом разглядывая покоившуюся на шее Резо ношу. — Знатненький кабанчик.

— Скорее кабанище!

Шэхар с облегчением опустил тушу на пол возле стойки и, ожидая похвалы, вгляделся в карие, насмешливо смотрящие из-под густых чёрных бровей глаза полноватой женщины, чьё лицо испещрили неглубокие овражки тонких морщин, — время никого не жалело. Чёрные спутавшиеся волосы Олли неряшливо выбивались из-под старого, но чистого платка, который плотно обтягивал голову хозяйки. Впрочем, округлое лицо с мясистым носом и полными губами, уши и шея оставались открытыми. Под стать головному убору была и остальная одежда: зелёное платье и белый фартук поверх него — такие же старые и чистые.

— Ну, и чего уставился, а? Молодец, молодец! Хорошо постарался, только теперь тащи эту тушу в погреб, в ледник. Или ты хочешь, чтобы это сделала пожилая женщина? — Олли осуждающе покачала головой.

Резо состроил кислое лицо, всем своим видом показывая, что устал таскать эту тяжесть, но всё же нагнулся вновь за тушей кабана. Водрузив добычу на прежнее место и картинно кряхтя, зашагал в сторону погреба. Вскоре вернулся к стойке и вытер рукавом куртки слегка вспотевший лоб.

Олли с улыбкой взглянула на трудягу и выудила из-под стола небольшой серый мешок.

— Всё, как обычно, — произнесла хозяйка.

Резо кивнул, но, решив, что в этот раз он явно продешевит, если согласится на такой обмен, добавил:

— Конечно, старая. Только вечером с тебя бесплатный ужин. Не зря ж я этого хряка через весь лес тащил.

— Совсем совесть потерял! — Олли наигранно раскрыла от удивления глаза и подняла брови, однако в следующий миг заговорщицки улыбнулась охотнику и, подмигнув, сказала. — Так уж и быть. Будет тебе ужин — заслужил.

— Ну, вот и хорошо, — Резо просиял белозубой улыбкой.

Шэхар собирался было отправиться домой, но замер, ибо дверь в таверну распахнулась и на пороге возникла парочка знакомцев — стражник и путница — те самые, за которыми он давеча следил в лесу, и поневоле стал свидетелем боя с неведомой тварью.

Резо проследил за ними и решил, что будет полезно устроиться рядом да подслушать, о чём те будут говорить.

— Я сегодня задержусь, старая. Ты не против?

— С чего бы?

— Я подумал, ты угостишь друга кружкой доброго бароса.

— Наглец! Ладно уж, иди. Сейчас принесут.

Резо благодарно кивнул хозяйке, подхватил мешок и непринуждённо зашагал к столу, за которым устроилась знакомая парочка. Пройдя мимо, уселся за соседним столиком за спиной девушки — сам шэхар тоже повернулся к ним спиной, мол, его чужие разговоры не интересуют, а то, что он их может совершенно случайно услышать, — ну, так всякое бывает. Между ними расстояние было всего в три шага, так что Резо надеялся уловить что-то важное из возможных слов стражника и девушки. Особенно девушки — не зря ж её высочество уделила гостье столь пристальное внимание. Конечно, гам и музыка могут помешать, только шэхар надеялся на выработанный долгими тренировками острый слух, способный вычленять нужные сведения из общей мешанины звуков. Он показательно опёрся локтями о столешницу и скучающим взглядом посмотрел в сторону стойки, ожидая заслуженной кружки бароса. Пока что беседа парочки его не интересовала — говорили они об обыденных, не стоящих внимания вещах.

Вскоре подошла служанка — девушка по имени Тэни, которой на вид было лет двадцать с небольшим. Улыбаясь, она поставила деревянную кружку с пенящимся баросом на стол перед Резо. Тот улыбнулся ей и сказал:

— Спасибо.

— Пожалуйста, Резо. Тебе тут всегда рады.

Многообещающий взмах длинных ресниц на прощание, и в следующий миг Тэни уже уходила, плавно покачивая бёдрами. В другое время Резо обязательно увлёкся бы таким видом, но только не сейчас. Ему пришлось до предела напрячь слух, ибо в разговоре парочки, наконец проступило нечто интересное.

— Я служила Калдану, — прозвучал робкий голос девушки.

Конечно, ведь такие заявления не делают во весь голос, тем более в поселении, где почти каждый мечтает о смерти повелителя и трудится во благо её скорого прихода — каждый по-своему. И Резо волей-неволей участвовал во всём этом. Однако… девчонка служила повелителю? Такого поворота шэхар не ожидал.

— Все солдаты пограничных гарнизонов служили ему до прихода Райсэна, — попытался было оправдать её стражник. — Я не исключение.

— Вы делали это не по своей воле, Дарг. Я же, как наивная дура, слепо и преданно подчинялась ему. Боготворила его, верила. А он оказался обычным лгуном.

— Главное, что сейчас ты здесь и знаешь правду.

Хм. О какой правде они ведут речь? Резо всё больше и больше интересовала сия беседа. Или всё это игра? Возможно, девчонка по-прежнему верна повелителю, а все её слова — просто пыль в глаза?

— Я творила ужасные вещи, Дарг. Убивала ни в чём не повинных людей, превращала их в оживших мертвецов. И всё ради чего? Всё ради дурацкой власти, будь она неладна! — девчонка всхлипнула. — Теперь ты знаешь, почему на меня взъелась Аби.

Ого! Да у нас тут по ходу настоящая жрица смерти! Точно играет — с чёрных балахонов, не знающих ни жалости, ни милосердия, станется. Наплетёт с три короба, а потом, выждав удобного момента, хоп! Стилетом в печень, и вот твоё тело, уже лишённое души, под действием магии жрицы смерти поднимается, словно и не умирало. Только в зловещих буркалах поселится безудержный и неутолимый голод — голод, заставляющий мертвецов нападать на живых. Резо всего лишь однажды видел, как толпа ходячих трупов разрывала на части зазевавшегося путника. Предсмертные вопли бедняги шэхар до сих пор вспоминал с содроганием.

Резо раздумывал. Может, девчонку прислали для связи с ним? Но обычно связной встречался с ним далеко за стенами Марита. Стал бы тэл Имлор менять способ передачи сведений? Вряд ли. Только в крайнем случае — если бы произошло что-то из ряда вон выходящее. И послал бы сюда жрицу смерти? Всё может быть. Надо её проверить. Тогда придётся действовать на удачу: если он ошибся и девчонка действительно переметнулась на сторону её высочества Зирани, его ждут большие неприятности. С другой стороны, всё не так уж и плохо: не нужно будет искать причину, чтобы менять сторону. Это если девчонка, услышав от него соответствующие слова, не прикончит его, а пленит. Резо грустно усмехнулся своим мыслям. Он уже был готов предать повелителя. Только случись это — обратного пути не будет.

Медленно попивая барос, шэхар выжидал подходящего случая. Стражник с девчонкой ели и неспешно разговаривали. Резо уже было отчаялся дождаться, когда солдат отойдёт от подопечной, но тут он поднялся и со словами:

«Попрошу хозяйку Олли приготовить нам киал», — направился к стойке.

Резо выждал три удара сердца, затем, собравшись духом, встал со скамьи и подошёл к столику девушки. Та удивлённо воззрилась на незнакомца, слегка приподняв брови.

— Лин анар Калдан, — наклонившись, и тихо, так чтобы никто, кроме девушки, его не услышал, произнёс шэхар.

Удивление на лице девушки мгновенно сменилось ужасом, а затем — ненавистью. Резо не успел ничего сделать: она резко вскинула руку, и охотника сковали невидимые путы, до боли сжали тело и потянули назад, припечатав шэхара к одному из деревянных столбов таверны.

— Убью, мразь! — прошипела колдунья.

В её полыхающем огнём взгляде охотник прочёл смертный приговор. Ну, вот и всё. Спета твоя песенка, шэхар. Сделал выбор и ошибся. Жаль только, что ошибка роковая. Резо приготовился отправиться вслед за Мигеном и Ринтом — давно пора: друзья ждут по ту сторону тьмы, а он прохлаждается среди живых. Он вымученно улыбнулся и, морщась от боли, закрыл глаза. Резо ждал, а смертельный, дробящий кости и сминающий внутренности удар всё так и не следовал. Шэхар открыл глаза и с удивлением уставился на открывшуюся картину: колдунья по-прежнему удерживала его невидимой хваткой, протянув к нему раскрытую ладонь. Стоит ей только сжать пальцы в кулак — и всё, его расплющит, раздавит, как жука, неудачно попавшего под сапог. Но она не торопилась казнить: рядом стоял стражник и, положив руку ей на плечо, что-то говорил. Резо не слышал слов из-за непрерываемого монотонного звона в ушах сдавливающей магии. Но понимал, что солдат убеждает её не принимать поспешных решений. Забрезжила надежда выжить? Колдунья больше не смотрела на него ненавидящим взглядом, опустив глаза в пол. Ещё два удара сердца, и она, ослабив хватку, отпустила охотника. Резо рухнул на пол. Всё ещё не веря, что остался жив, он, сидя на полу, тряс головой — перед глазами постоянно вспыхивали и гасли искры, и звон в ушах не унимался.

Он почувствовал, как его взяли под руки и поволокли к выходу.

* * *

Его увели. Минай, понурив голову, сидела на скамье и смотрела на свои руки, которые чуть было вновь не окропились чужой кровью. Она злилась на себя из-за того, что поддалась ненависти. Дарг ушёл вместе со стражниками — решил оставить её одну на время, дабы она подумала спокойно. Никто в таверне не решался к ней приближаться — все узрели в ней опасного мага. Только служанка Тэни, осмелев, преподнесла ей бокал душистого киала, а затем отошла убирать разбросанную по полу посуду — магесса здорово приложила Резо об столб, предварительно сметя его телом несколько столов. Хорошо, что другие посетители не пострадали.

Минай на преподнесённый напиток даже не взглянула. Её гложила мысль о том, что она по-прежнему остаётся чудовищем, готовым убивать людей, стоит лишь потерять самообладание. Слава богам, Дарг оказался рядом и напомнил о долге, которым она теперь связана с Маритом и его жителями. Напомнил о присяге её высочеству. И сам того не зная, заставил её вспомнить, что когда-то она и сама была пленницей, но Райсэн её отпустил, просто потому что не убивает пленных. Хотя и был вправе, однако пошёл наперекор желанию друзей и жителей Марита, которые считали, что жрицу смерти стоит казнить, а не отпускать.

И она решила поступить так же, как и хранитель.

«Спасибо, Райсэн», — беззвучно прошептали её губы.

* * *

Закинув руки за голову, Резо лежал на жёсткой кушетке, покрытой старым, давно прогнившим сеном, от которого неприятно пахло. Но выбирать не приходилось. Тело всё ещё болело, и шэхар был рад полежать спокойно, дабы прийти в себя. Хорошо, хоть зрение восстановилось и в ушах более не звенело. Однако положение не из приятных.

Его оставили в подвале, в одной из тюремных камер. Здесь поселились полумрак и сырость. Где-то в углу противно попискивали крысы. Под потолком висели серые полотна паутины.

Ногу шэхара приковали цепью, крепившейся к каменной стене. Длина её не позволяла пленнику подойти к прутьям решётки, отгораживающей его от внешнего мира. Во всём остальном он был свободен — передвигаться по камере, дотянуться до подноса с едой или добраться до деревянной бадьи в углу, чтобы справить нужду.

Где-то в глубине освещённого факелами коридора заскрежетал в замке ключ, отпирая тяжёлую, обитую железом дверь в подземелье. Послышался стук подошв о каменные ступени — Резо, обратившись в слух, насчитал пять человек. Он оказался прав. И совсем не удивился, когда с той стороны решётки увидел её высочество Зирани и Дэнджена в сопровождении трёх стражников-тюремщиков.

— Освободить! — приказала принцесса.

Один из охранников засуетился, подбирая нужный ключ из связки, висевшей у него на поясе. Трёх ударов сердца тому оказалось достаточно. Щёлкнула пружина в замке, решётка со скрипом отворилась внутрь. Стражник торопливо вошёл в камеру, дабы освободить пленника от кандалов.

— Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что глупости опасны для жизни? — спросила принцесса.

— Нет, Ваше Высочество, — прохрипел Резо, говорить было ещё сложно из-за боли в рёбрах.

— Хорошо, — принцесса кивнула. — Следуй за мной.

Её высочество зашагала к выходу, Резо, прихрамывая, заковылял за ней. Стоило ему покинуть камеру, как с боков к нему пристроились двое стражников. Дэнджен шёл замыкающим.

Его привели в небольшую комнату в одной из казарм, усадили на деревянный табурет перед столом, затем стражники покинули помещение. Остались её высочество и телохранитель.

— Узнаёшь? — принцесса выудила из-за спины стрелу с чёрным оперением и положила на стол перед Резо.

— Да. Моя, — ответил тот, не видя причин скрывать очевидное.

Принцесса улыбнулась, а затем произнесла:

— Благодарю за спасение моей жизни. Но почему ты поступил так? Разве Калдану не была выгодна моя смерть?

— Сам не знаю, Ваше Высочество, — Резо пожал плечами. — Что-то меня подтолкнуло. Словно руки сами собой взяли стрелу и натянули тетиву. Я не колебался ни мгновения. Это потом после выстрела я спрашивал себя, но ответа так и не нашёл.

Принцесса с Дэндженом удивлённо переглянулись и несколько ударов сердца молчали, затем её высочество вновь, обратив взор голубых глаз к пленнику, заговорила:

— Охотно верю. Когда в твоём доме проводили обыск, не нашли стрел с чёрным оперением. Как объяснишь это?

— Легко. Вы позволите?

Зирани кивнула.

Резо взял стрелу, провёл по оперению стрелы, что-то прошептав, и хвост несущей смерть окрасился в белый цвет.

— Стрелы зачарованы, Ваше Высочество.

— Хитро, — восхитившись, вставил слово Дэнджен.

— Что ж, теперь всё понятно, — произнесла принцесса. — Но что делать с тобой, Резо?

— Я в вашей власти, Ваше Высочество.

— И ты спокойно примешь любую участь, даже если я прикажу тебя казнить?

Резо горько усмехнулся:

— А куда я денусь? Но я не боюсь. Знаю, что вы не убиваете пленных. И если всё, что я успел о вас выяснить, — правда, вы не отдадите такого приказа.

Принцесса улыбнулась.

— Всё может быть. Я могу и поступиться принципами, только, как показала жизнь, не стоит этого делать. Но ты прав, шэхар. Дело даже не в принципах. Ты спас мне жизнь, и казнить тебя будет верхом неблагодарности с моей стороны. Жизнь за жизнь. Считай, что ты свободен. И волен уйти.

— Уйти?! Но почему?

— Так поступил бы с тобой Райсэн.

— С Мигеном и Ринтом он так не поступил.

— Твои дружки по ремеслу? — догадался Дэнджен. — Ну, вы отравили немало людей в Марите. Райсэн не успел всех спасти, потому не удержался, когда они напали на него. Это был бой, а в бою Райсэн убивает, если хочет. Брать их в плен он не захотел.

Резо понурил голову. Тут Дэнджен был прав.

— Так что ты решил? — спросила Зирани. — Вернёшься к Калдану?

— А если я захочу служить вам, Ваше Высочество?

Зирани вновь улыбнулась.

— Это возможно, если тебе знакома верность. Но ты ведь уже присягал Калдану. И если предал его, то можешь предать и меня.

Резо вздрогнул. Теперь надо подбирать слова осторожно, ибо сейчас он босиком балансировал на лезвии острого ножа.

— Я понимаю, Ваше Высочество. Ваше доверие надо заслужить. Только скажите, что мне надо делать.

 

Глава 6

Я облегчённо вздохнул. Похоже, эту ночь мы проведём спокойно. Талгас не учуял скрытую светом тёмную ауру, хотя мне казалось, что Хохотун рыщет где-то рядом в истинном дарканском обличии, и не смеет приближаться к яркому сиянию, в роли которого я сейчас и выступал.

Под резкими сердитыми порывами ветра жалобно скрипели высокие разлапистые ели. Под одной из них мы и заночевали. Трено да связанный по рукам и ногам жрец смерти спали. Мияра, приткнувшись ко мне, мирно, как младенец, сопела во сне. С одной стороны, её излишнее внимание раздражало, а с другой… Я усмехнулся, вспомнив разговор, когда она присоединилась к отряду.

— И чего тебе дома не сиделось, девчонка? — нахмурив брови, строго спросил я.

— А считай, что нет больше дома, — обиженно ответила она. — Дядя трактир продаст и отправится в Зарас. После того что вы устроили с чёрными, дяде и мне опасно оставаться в деревне.

— Ну, а от нас что тебе нужно? — не унимался я, надеясь, что она всё-таки отвяжется.

— Я хочу пойти с вами, — в её глазах проступила мольба вперемешку с надеждой.

— Исключено! — возразил я, ибо жалостливым взглядом меня не взять.

— Вы должны взять меня с собой!

— С чего это вдруг? Ты хоть понимаешь, что, отправившись с нами, сунешь голову в пасть дракона?

— Я умею постоять за себя и обузой не буду. К тому же я прекрасно готовлю и стреляю из лука, — не преминула напомнить она.

— Не достаточно веские основания, — слукавил я, ибо её готовка оказалась на удивление чудной, уже не говоря о том, что в Мияре запечатана ваирагия света.

— Я ищу брата, — после короткого молчания ответила она. — Он один из вас. Тирен так же, как и вы, — из Ордена Хранителей. Наверняка он в плену у чёрных.

«Ты и теперь будешь отнекиваться?» — спросил Трено.

Я вздохнул. Боюсь рассказать ей, что её брата, возможно, уже превратили в гэрхаса.

«А возможно, и не превратили, — настаивал Трено. — Мы обязаны помочь сестре нашего собрата».

Тут уже спорить не стал.

— Ладно уж, — согласился я. — Пойдёшь с нами.

Её лицо мгновенно просияло, а светлая аура радостно вспыхнула.

— Вы не пожалеете! — воскликнула Мияра.

— Но с одним условием…

Она мгновенно замерла и вопросительно уставилась на меня.

— Уясни для себя, что я главный — старший в отряде. Мои приказы не обсуждаются. Будешь делать всё, что я скажу.

— Всё?.. Как всё? — запинаясь, произнесла она, а её лицо мгновенно стало пунцовым.

Мать-перемать! Да о чём она вообще думает?! Я решил подыграть её разыгравшемуся воображению:

— Вот так вот. Всё. Совершенно всё, что я скажу, — серьёзным тоном ответил я.

Мияра так и замерла с открытым ртом, став совсем уже, как вишня. Трено не выдержал и рассмеялся.

Поняв, что её разыгрывают, охотница обиженно надула губки и до самого привала со мной не разговаривала. Ну и пусть. Сама виновата. Кто её просил думать невесть о чём?

И сейчас я чувствовал себя странно: хотя специально вёл себя нахально и вызывающе по отношению к Мияре, я ей чем-то запал в душу. В общем-то, с одной стороны, я и не против, но с другой — не знал, как ко всему этому отнесётся Зирани. Всегда спокойная принцесса Эриоса то и дело выходила из себя из-за моих проделок. Ладно, всё станет ясно, когда вернёмся в Марит.

Я вновь вспомнил первую встречу с анареном по имени Иртамиен. Существо света и его свита произвели на нас неизгладимое впечатление. Когда я проводил посвящение Дэнджена и Зирани на первую ступень силы, чтобы раскрыть в них запечатанную ваирагию, я применял к ним тьму. В итоге оба раза на нас напали райнорские охотники: в случае с Дэндженом это был рокан — ещё не достигший полного развития даркан — ребёнок иными словами. В случае с Зирани нас атаковала дарканша Шаан. Именно в бою с ней во мне пробудилась сила хаоса. Я невольно посмотрел на левую кисть — на тыльной стороне красовалась печать хаоса. С большим трудом и огромной долей везения мы втроём тогда одолели Шаан, которой уступали практически во всём, — это сейчас каждый из нас достиг третьей ступени силы и вполне может тягаться на равных с рядовыми дарканами. Но нам ещё многому предстоит научиться.

Когда проводилось посвящение Трено, я использовал свет, так как в отличие от Дэнджена с Зирани, которые состоят в дальнем родстве с дарканами, в жилах собрата-хранителя течёт толика крови анаренов. До посвящения глаза Трено были серо-стальными, а не голубыми с золотым отливом по краям.

Сила, пробудившаяся в нём, привлекла внимание далёкого Эвеонера — мира света. Открылся портал, и на землю нашего мира впервые спустя тысячу лет ступила нога анарена. Вместе с Иртамиеном в Ардан прибыла пара его телохранителей — анаренша Аштариен и галламир Вардин. Радужка глаз последнего полностью отсвечивала золотом. Он как раз и оказался далёким предком Трено. Иртамиен предложил Трено отправиться в Эвеонер, но брат решил остаться с нами, дабы помочь нам разобраться с Калданом и защитить Ардан.

В краткой, но напряжённой беседе с Иртамиеном я узнал, что мой отец — галламир по имени Грайд — отступник, давно покинул обитель света и живёт в Ардане — где-то среди нас. Напряжённым разговор получился из-за того, что я дважды, не вняв предупреждениям анарена, произнёс имя Владыки Света — Сэнасера — божества и создателя анаренов. Для гордого Иртамиена было недопустимо, что дитя отступника, да ещё и носитель силы хаоса, смеет произносить имя Сэнасера. Вот и получилось, что мы слегка повздорили, правда, без особого вреда друг для друга. Однако впечатления остались на всю жизнь: никогда не забуду, как Аштариен обрушила на меня огромный меч света. Я остался жив только благодаря силе хаоса и вовремя подоспевшей на помощь Зирани. Вдвоём мы заблокировали страшный удар. И после этого мы с Иртамиеном разошлись. Неприятный осадок после встречи, конечно, остался, но сие не страшно — переживу как-нибудь. Если уж пережил предательство Адари…

Я просил Иртамиена помочь нам в грядущей битве против дарканов, но анарен отказал, сказав, что они не будут сражаться с теми, кого светоносцы до сих пор считают своими братьями и сёстрами, даже невзирая на то, что тёмные поражены хаосом. Либо анарены — наивные глупцы, либо уверены в совершенной защите своего мира. Правда, не представляю, как светлые будут противостоять силе объединённого войска Хроннота, Райнора и Ардана — если, конечно, Гэргэрэт поработит наш мир. А пока что Ардан стоит на его пути. Не разобравшись с нами, он не станет атаковать Эвеонер.

Как бы там ни было, Иртамиен всё же поведал, что может помочь нам в будущем. Правда, я пока не ведаю, как воспользоваться этим знанием: он сказал, что людям не нужна помощь анаренов, что мы и без них справимся — мол, даже в нашем мире есть могущественные союзники, их нужно всего лишь найти. А кто они? И где искать? Тьма их разберёт. Может, Агисиран знает?

Откинув одеяло, я поднялся с матраса. Мияра недовольно заворочалась во сне из-за того, что мой тёплый бок куда-то исчез. Я усмехнулся и накинул на неё своё одеяло — пусть понежится. А мне есть чем заняться.

Опустившись на колени, я закрыл глаза и прислушался к миру, ибо только так можно достучаться до покровителя — в моём случае высшего огненного элементаля. Разве что редко — в мгновенья опасности — я слышал Агисиран без погружения в медитацию.

Все чувства мгновенно обострились из-за всплеска ваирагии.

«Ты решился, наконец», — прозвучал женский звенящий голос элементаля, эхом отдавшись в моей голове.

«Решился на что?»

«Ты намерен спросить о том, о чём мне всё это время говорить не хотелось».

«Подожди, Агисиран, — растерялся я на миг. — То есть… ты знаешь, о каких союзниках говорил Иртамиен?!»

«Да».

«И что же ты всё это время молчала?! Это важно!»

Разлился со всех сторон её звенящий смех, только никто, кроме меня, этого не слышал. Трено, Мияра и пленник по-прежнему спали. Да и не смогли бы услышать. У Трено и Мияры свои покровители, а пленник — не ваираг.

«Важно? Ты уверен? Я бы сказала, что в жизни вообще нет ничего важного. Потому что всё приходящее со временем уходит».

«Агисиран, сейчас не лучшее время для мудрых дум!»

«Возможно, — она вновь залилась смехом. — Я не говорила, потому что тебе не следовало забивать голову тем, что для тебя пока недостижимо. А ты не спрашивал, потому что неосознанно чувствовал, что не готов к новым откровениям».

«Что за откровения?»

«Высшие стихийные элементали — Агисиран, Вилато, Ниририн и Доршат — и есть те самые могущественные союзники, о которых говорил Иртамиен».

«То есть вы всегда были у нас под носом?!»

«Не всё так просто, Райсэн».

Ну, конечно же! А как иначе? Сейчас Агисиран огорошит меня новой целью, которая обязательно окажется трудно достижимой.

«Иными словами, просто так вашей помощи лучше не ждать».

«А разве элементальное воплощение и вирадис стихии помощью не считаются?» — она снова рассмеялась — казалось, что её смех подобен перезвону тысячи маленьких колокольчиков.

«Хватит юлить, Агисиран. Ты знаешь, что такой помощи недостаточно, чтобы противостоять войску дарканов».

В течение нескольких ударов сердца элементаль молчала, словно обдумывая, что стоит говорить, а о чём следует умолчать.

«Ты никогда не спрашивал себя, откуда вы, люди, знаете слово «джен»? Откуда ты знаешь о драконах?»

«Из сказок», — тут же ответил я.

«Из сказок…» — с грустью в голосе повторила Агисиран и замолчала.

Это что-то новенькое. Всегда весёлая, звонкая и временами ехидная Агисиран грустит? Похоже, на дне озера хрюкнул кот!

«Я что-то не то сказал?»

«Нет, Райсэн. Всё ты сказал верно. Драконы превратились в сказку. Сначала были неотъемлемой частью мира, и без них невозможно было представить небеса Ардана. Потом стали воспоминанием. В конце концов сказкой — всего лишь тенью былого величия и могущества. Мы и есть драконы, Райсэн».

Агисиран — дракон?! От нового знания у меня перехватило дух. Ведь в таком случае, если на нашей стороне будут легендарные драконы, то и битва с войском дарканов станет для нас не такой уж и безнадёжной.

«Признаю, Агисиран. Ты меня удивила и несказанно обрадовала».

«Рано радоваться. Люди раньше жили на трёх обширных материках Ардана, но вследствие Войны Древних один ушёл под воду, второй — стал непригоден для жизни. Третий, в северной части которого расположены ваши королевства, тоже пострадал: с запада на восток пролегла широкая безжизненная пустыня, с которой граничат королевства Геллор и Бейсар. Пересечь её никак не получится. Разве что на кораблях вдоль берега, только это мало чем поможет. Южная часть материка перекрыта барьером хаоса».

«И мне, конечно же, нужно туда проникнуть», — догадался я.

«Да».

Вот же Тьма! Как всё сложно! Проникнуть туда, куда уже тысячу лет не ступала нога человека. Победить Лайдану, а затем ещё и Гэргэрэта — для Риданис мало. Хотя без помощи драконов до королевы дарканов я точно не доберусь.

«Мы спим непробудным сном уже тысячу лет, Райсэн. Лорд Хаоса не мог нас убить, поэтому отделил нас от мира барьером и усыпил. Без нас люди лишились связи с госпожой Риданис».

«Тогда что насчёт меня и моего отряда?»

«В ваших жилах течёт толика крови анаренов и дарканов, на которых искажение не распространяется. Сквозь барьер хаоса и сквозь наш сон ваш глас достигает нас. А значит, для драконов не всё потеряно».

«Скажешь тоже! Я не знаю, как пробиться сквозь барьер хаоса».

«И не узнаешь, пока не попробуешь», — Агисиран наконец-то залилась ехидным смехом.

«Хорошо. Я тебя понял. Будем пробовать».

«Правильный подход. Но… тебе уже пора. Ты слишком увлёкся разговором со мной. Возвращайся к друзьям».

Я медленно открыл глаза и… оцепенел! Прямо перед моим лицом на расстоянии всего полпальца замерла морда чудовища! Узкие щёлки глаз, через которые сочился кровавый свет, смотрели на меня. Пасть, усеянная длинными острыми клинками зубов, была полуоткрыта. Чёрное тело твари клубилось тьмой.

Талгас! Больше ни о чём другом подумать я не успел, так как мой левый кулак, уже покрывшись чешуёй доспеха хаоса, молниеносно метнулся к челюсти зверя. Тело среагировало быстрее мысли — от неожиданности и испуга.

Чудовище отбросило шага на четыре в сторону, и оно, распластавшись на земле, замерло. Ещё через два удара сердца его очертания стали меняться, съёживаться, пока зверь окончательно не обрёл привычный для меня вид Талгаса.

— Как, Тьма его забери, он нас нашёл? — спросил я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и дрожь в руках.

Я поднялся с колен и обернулся к друзьям. Трено стоял, прижавшись к стволу дерева, с обнажёнными кинжалами наготове, клинки которых отсвечивали холодными бликами. Лицо Мияры было совсем бледным, лук и стрела в её руках предательски дрожали. На пленника можно было не смотреть вообще — тот лежал без сознания.

— Он пробрался сквозь кольцо молний, — произнёс Трено, убирая клинки в ножны. — Учится на прошлых ошибках.

— И под огненный полог проник, не разбив его в этот раз, — добавил я.

— Что это за тварь? — стуча зубами от страха, спросила Мияра.

— Наш друг, — ответил я и подошёл к лежащему на земле Талгасу. Коснувшись пальцами его шеи, нащупал пульс. — Слава Риданис, он ещё жив, — я облегчённо вздохнул.

— Друг?! Ну, и друзья у вас!

— Уже жалеешь, что отправилась с нами? — я ехидно ухмыльнулся.

— Ещё чего! — Мияра в ответ надменно фыркнула.

Талгас шевельнулся, а затем с хрипом и стонами стал подниматься. Медленно даркан встал во весь свой немалый рост.

— Не хило ты мне двинул, парень, — потирая ушибленную челюсть, проворчал Талгас.

— Сам виноват.

— И не поспоришь, — даркан громогласно расхохотался. — Только я ведь просил тебя, научись скрывать ауру тьмы. А ты чем занят?

— Я и скрыл её! Разве не этого ты хотел?

— Ты всего лишь спрятал её за аурой света, что мешало мне подойти, пока ты не расслабился и не потерял бдительность. Для любого другого даркана, не впадающего в состояние берсерка, твой свет будет лишь раздражающей помехой.

Хохотун прав. Каная действительно приблизилась ко мне, когда моя тьма была спрятана за аурой света.

— Тогда что посоветуешь?

— Парень, я устал повторять, что ты всё должен понять сам!

— У меня нет времени на твои игры. К тому же, ты прекрасно знаешь, какой я неисправимый болван.

— Ха! Это уж точно!

Талгас опустился на землю, скрестил ноги и закрыл глаза.

— Смотри на меня тёмным зрением, — произнёс Хохотун.

Я последовал его совету. Краски померкли, обесцветились, мир сделался чёрно-белым. Иным зрением я видел, как даркана обволакивали густые клубы тьмы. Но через несколько мгновений они стали полупрозрачными, а затем и вовсе бесследно растворились, как соль в воде.

— Теперь повтори, — открыв глаза, произнёс Талгас.

— Как?

— Вот же болван! — Талгас махнул рукой, затем пошевелил пальцами перед своим лицом и спросил. — А это повторить сможешь?

— Легко, — недоумённо ответил я, но даже в мыслях не попытался повторить это дурацкое движение.

— Тогда, забери тебя Тьма, почему ты спрашиваешь «как»?! Это же твоя аура. Она — продолжение тебя, как и твои пальцы!

С этими словами Талгас исчез, растворившись в воздухе.

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — пришла в себя Мияра.

— Дарканы… — пожав плечами, невозмутимо ответил я.

— Дарканы?! Какие, во Тьму, дарканы? Вы оба сумасшедшие!

— Ну, если человек с чёрными глазами, способный превращаться в тварь из бездны, тебя не убедили… — я вновь пожал плечами, так и не высказав мысль до конца.

— Нужно провести её посвящение, — вставил слово Трено. — Её аура притянет анаренов.

— Моя аура? Анаренов? Вы о чём вообще?!

Я понимаю Мияру прекрасно. Вот и я так же себя чувствовал, когда мне в первый раз рассказывали про дарканов, анаренов и про то, что нужно защищать Ардан от нашествия первых. А ещё хуже, когда вокруг тебя все знают больше, чем ты, и от того чувствуешь себя полным дураком.

— Ты ваираг, Мияра, — сказал я со вздохом.

— Что? — девушка захлопала глазами.

— Ваираг. Тот, кто способен подчинить себе силу пространства.

— Ваираги во много раз сильнее обычных магов, — усмехнувшись, добавил Трено.

— Но я ничего такого в себе не чувствую! Я не управляю магией.

— Ты же слышала зов, — улыбнувшись, возразил я.

— Да, но… — Мияра запнулась на полуслове. — Подожди. А ты откуда знаешь? — Её глаза подозрительно сощурились.

— Каждый в моём отряде слышал зов. Так нам легче определить друг друга. А то, что ты не управляешь магией, — не беда. Твоя сила запечатана. А теперь представь, что я — монах Ордена Хранителей, всю жизнь обучавшийся магии, целых двадцать шесть лет не мог ею пользоваться — просто не получалось. Вообще. Даже огонь первого риеса мне не подчинялся.

— Почему?

— Моя сила была запечатана так же, как и твоя сейчас. Я могу снять печать, тогда ты станешь одной из нас, но назад дороги более не будет. По крайней мере, многое тебе станет понятным после посвящения.

Пришедший в себя пленник лежал на земле и внимательно слушал наш разговор. Пусть. Ему тоже будет полезно знать на будущее, когда я его отпущу. Ему об этом просто пока знать не нужно. А ведь в таверне я чуть было его не придушил.

— В твоих жилах течёт кровь анаренов, — продолжил я. — Поэтому когда твоя сила раскроется, нас заметят и за тобой придут.

— За мной? Но почему?

— За мной тоже приходили в своё время, — вновь усмехнулся Трено. — Предлагали отправиться в мир света, жить среди анаренов, но я отказался и остался с Райсэном. Тебе, наверно, тоже предложат. Только решать придётся тебе.

Мияра задумалась, однако, вопреки моим ожиданиям, размышляла недолго.

— Я стану сильнее? — спросила она.

— Во много раз, — Трено кивнул.

— Если так, то сила поможет мне спасти брата. Я согласна.

Глупая. Она ещё не знает, что делают с хранителями чёрные. А когда узнает, будет в бешенстве. Надеюсь, для её брата ещё не всё потеряно.

Я вытащил из кошеля кристалл сэндира — камень света, который легко умещался в моей ладони и отдал его Мияре.

— Что это?

— Камень света. Он усилит твоё посвящение. Советую отойти подальше и от нас, и от пленника, иначе его сметёт.

— Ну и пусть. Ненавижу чёрных!

Трено без слов приблизился к пленному, взвалил его на плечо и отошёл.

— С чего такое великодушие? — девушка брезгливо поморщилась.

— Поймёшь в своё время.

Отойдя на безопасное, на мой взгляд, расстояние, я протянул в сторону Мияры ладони и произнёс:

— Сэн!

Яркий луч света перечеркнул темноту и ударил в цель. В тот же миг Мияру обволокло голубое сияние. Я ощутил, как потоки силы пространства потянулись к ней. Даже защищавший нас огненный полог не выдержал и, растрескавшись, лопнул, завихрился вокруг неё тонкими горящими нитями. Холод, более ничем не сдерживаемый, ударил со всех сторон. Всего лишь на мгновение ледяные иглы впились в мою кожу, но потоки силы и их утянули вслед за собой.

— Белая ведьма! — пролепетал пленник.

И его можно было понять. Вихрь кружил смертельный танец вокруг Мияры, её чёрные волосы поседели и беспорядочно развевались на ветру. Затем яркая вспышка света разметала плотный снежный клубок, создав вокруг неё три кольца ледяных шипов, которые, словно ощетинившийся иглами зверь, угрожающе смотрели наружу.

Дабы не замерзнуть, я тут же накинул на нас огненный полог, который пришлось создавать за счёт силы собственного тела, так как посвящение Мияры иссушило пространство до капли. Благо, такого рода защита не требует больших затрат.

Как и ожидалось, глаза Мияры окрасились в голубой цвет с золотым по краям радужки отливом, некогда алые губы стали бледно-сиреневыми. А вот волосы… нет, посвящение многих меняет, разве только Дэнджен внешне не изменился. Только Мияра сейчас больше всего походила на анарена. Её локоны точь-в-точь, как у Аштариен и Иртамиена, висели и колыхались в воздухе, словно водоросли в толще воды.

Мияра расставила в стороны руки, и кольца ледяных шипов, раскрошившихся в серебристую пыль, втянулись в её открытые ладони. Следом за этим перед ней возникло несколько кристаллических стрел, мгновенно нацелившихся на пленника. Я еле успел выставить перед несчастным огненный щит — смертоносные снаряды с гулким звоном разбились о невидимую преграду. Мияра издала нечеловеческий визг, и в тот же миг земля сотряслась — в нашу сторону устремилась стена ледяных шипов. Я оттолкнул пленника и сам прыгнул в сторону. В том месте, где только что стояли мы, раздался взрыв, и расцвела тысячью холодных игл кристаллическая сфера.

Мияра приготовилась для очередной атаки, но пока она занималась мной и пленником, Трено успел подойти к ней сзади и оглушил ударом кулака под основание черепа. Девушка тут же обмякла, но Трено подхватил её прежде, чем она упала на землю.

— Это было нечто! — положив Мияру на спальный матрас и укрыв одеялом, произнёс Трено.

— Которое едва нас не убило, — добавил я. — Видимо, посвящение усилило её и без того чрезмерную ненависть к чёрным. Она даже кристалл сэндира поглотила!

Я подошёл к пленнику, беспомощно валявшемуся в снегу, — слишком сильно толкнул его, что тот вылетел за огненный полог и сейчас стучал зубами от холода. Взвалив на плечо, я вернул его в спасительное тепло. Подойдя к матрасам, опустил чёрного рядом с Миярой. У того от ужаса глаза широко раскрылись, и он хотел было встать, но я придавил пленника ногой.

— Лежать! — рявкнул я. — И без глупостей!

— Не оставляйте меня рядом с белой ведьмой! — взмолился чёрный.

— Умолкни! Никакая она не ведьма. Всего лишь ненавидит жрецов смерти.

— Мне от этого не легче! Очнётся, мизинцем пошевелит и превратит в ледяную статую!

— И сам будешь виноват. Кто тебя просил становиться жрецом смерти? Кто тебя заставлял вставать в ряды чёрных? — я безнадёжно махнул рукой в сторону. — Дураки всегда всё понимают в последний миг!

— Радуйся, что ты всё ещё жив, — добавил Трено.

— Надолго ли?

— Зависит от тебя, — Трено пожал плечами.

Я посмотрел на Мияру: она мирно сопела, словно некоторое время назад не вела себя, точно обезумевшая бестия. Белые спутавшиеся локоны извивающимися змейками закрывали её лицо. Надеюсь, когда она очнётся, то придёт в себя.

Воздух знакомо загудел. Ну, наконец-то на нас обратили внимание.

— Сначала чёрный зверь, — дрожа от страха и озираясь, заговорил пленник. — Потом белая ведьма. А теперь что?

— Родственники белой ведьмы, — ухмыляясь, ответил Трено, отчего жрец смерти вздрогнул. — Только не глупи, иначе познакомишься с моими молниями.

Пространство перед нами разорвалось сияющим овалом. Ещё миг — и из провала межмирового перехода шагнула анаренша. В отличие от Иртамиена и Аштариен, облачённых в тяжёлые доспехи, гостья носила лёгкие воздушные одежды белого цвета. Полы платья и рукава продолжались длинными лентами, которые, как и волосы анаренши, медленно извивались в воздухе, словно парили в невесомости. Каждую ленту увенчивал десяток маленьких серебряных колокольчиков, издававших тонкий чистый перезвон в такт движениям ткани. Глаза гостьи, как и губы, были белыми, разве что маленькие точки зрачков излучали свет. За спиной анаренши висел незнакомой формы двуручный меч: его тонкий клинок был в длину от плеча до колен хозяйки. Сама же светлая ростом превосходила меня на две головы.

— Дитя Грайда, — гостья кивнула в мою сторону, — дитя Вардина, — кивок в сторону Трено, — я приветствую вас, — мелодичным глубоким голосом произнесла анаренша.

— Мы тоже приветствуем тебя, несущая свет, — сказал я и кивнул в ответ. — Ты без телохранителей?

— Я в отличие от Иртамиена не хожу везде со своей свитой, — анаренша улыбнулась. — Меня зовут Тинариен.

— Наши имена тебе, должно быть, известны, — гостья на мои слова кивнула. — Ты пришла за Миярой? Боюсь огорчить, она не совсем в себе после посвящения.

— Это не страшно, — Тинариен вновь улыбнулась и плавным, неуловимым движением переместилась к Мияре, прозвенев колокольчиками на лентах. Портал в мир света тут же захлопнулся. Я не успел и шага сделать, как анаренша провела ладонью по лицу Мияры, отчего та неожиданно выгнулась дугой, испустила дикий вопль и спустя десяток ударов сердца успокоилась.

— Что ты сделала? — мы с Трено уже готовы были схватиться за оружие.

— Скоро она придёт в себя, — Тинариен улыбнулась. — Какое прекрасное дитя! Она станет сильным ваирагом.

А вот на пленника было страшно смотреть: он дрожал, словно лист на ветру, цепляющийся за родную ветку, и был белым, как снег. Хотя его понять можно: за такой короткий срок он уже дважды оказался на краю гибели, а теперь рядом с ним, нагнувшись над Миярой, стояла Тинариен — существо света, пришедшее с той стороны, как могло бы показаться незнающему человеку. А ещё длинный и тонкий меч анаренши, способный проткнуть насквозь быка, должен был внушать суеверный ужас в сердце жреца смерти.

Тинариен выпрямилась и, повернувшись к нам, вновь улыбнулась.

— Я не пойму, ты враг или друг, Тинариен?

— Будь мы врагами, мы бы сейчас сражались, дитя Грайда.

— Иртамиен тоже поначалу разговаривал.

— Не суди обо всех анаренах лишь по одному из нас, — Тинариен, всё так же улыбаясь, покачала головой.

— То есть ты бы встала на нашу сторону в битве против дарканов? Даже несмотря на то, что они ваши тёмные братья и сёстры?

— Они уже не те братья и сёстры, которыми были раньше. Но ты прав, я не стану с ними сражаться. Не потому, что не хочу, а потому что от меня одной мало что зависит.

— А от кого зависит?

— От воли пресветлого Сэн-Диармена, конечно же, — Тинариен хихикнула и, как прежде неуловимо для взгляда, переместилась вперёд, встав напротив нас с Трено. — Не все анарены согласны с волей императора, — анаренша перешла на шёпот, — но мы не можем пойти против пресветлого. Ты понимаешь?

Я кивнул.

— Хотя… — Тинариен мечтательно закатила глаза, — если кто-то завладел бы Копьём Света, то его воля пересилила бы волю императора. — Анаренша уставилась на меня. — Интересно, найдётся ли смельчак, способный на такой подвиг?

Вновь мне дают подсказку, и вновь я уверен, что поход за копьём света, не будет лёгкой прогулкой. Риданис! Сколько же надо сделать! Разобраться с чёрными в Яране, победить Калдана в Эриосе, разбудить драконов, добыть копьё света и заручиться поддержкой войска света. Не говоря уже о том, чтобы победить Лайдану и Гэргэрэта! Голова кругом идёт! Ну, почему всё это свалилось на меня?

— Где искать копьё света? — наконец придя в себя, спросил я.

— В Эвеонере, конечно же, — Тинариен не переставала улыбаться.

«Пробраться туда будет ещё той задачкой, если учесть, что нам запрещено там появляться», — подумал Трено.

— Нам туда нельзя, — соглашаясь с братом, озвучил я наши мысли.

Тинариен лукаво пожала плечами, затем полуобернувшись, посмотрела на спящую Мияру.

— А ей можно. Дитя Эрделии сможет провести вас в Эвеонер. Только не сейчас. Пока она не знает, как это сделать.

«Что я тебе говорил, Райсэн! Мы не зря взяли её с собой!» — мысленно воскликнул Трено.

И ведь не поспоришь. Я упрямился и, как обычно, изображал из себя болвана, вместо того чтобы довериться воле госпожи Риданис. Но радоваться пока рано.

— Вот, держи, — Тинариен протянула мне открытую ладонь, на которой покоился небольшой кристалл сэндира.

Я молча взял камень.

Тинариен вновь улыбнулась — да уж, улыбчивая анаренша нам попалась в этот раз.

— Используй его, когда будешь готов. Он переправит тебя в нужное место.

— А как я узнаю, что готов?

— Заверши сначала свои дела, — сказала Тинариен, и за её спиной открылся портал. — Я встречу вас, когда вы окажетесь в Эвеонере.

Анаренша улыбнулась напоследок и, взмахнув лентами с колокольчиками, издавшими прощальный перезвон, ступила в провал межмировых врат, который тут же за ней захлопнулся.

— Ну и дела, — выдохнул Трено, спустя пару ударов сердца.

Я смотрел на кристалл сэндира, оставленный в дар нашей гостьей, и всё гадал, куда этот камень меня переправит. Некоторое время я боролся с искушением использовать его прямо сейчас, но что-то подсказывало мне, что тогда я не смогу завершить не законченные в Яране дела. А разобраться с чёрными нужно обязательно! Скрипя сердце, я положил кристалл в кошель и вздохнул. Что ж, выбор сделан, а камень подождёт.

* * *

Мияра очнулась ранним утром. Поднявшись, она первым же делом потёрла ушибленный затылок, который отозвался острой болью на первое же прикосновение и заставил девушку поморщиться.

— Как же больно! — простонала она, из-за чего пленник, лежавший рядом, дёрнулся.

— С возвращением, — произнёс Райсэн, который, казалось, всё это время наблюдал за ней.

— Белая ведьма, белая ведьма, белая ведьма… — без конца бормотал пленник.

— Умолкни уже! — прикрикнул на него Трено, и тот тут же затих, хотя и продолжал испуганно коситься на Мияру, чем раздражал её ещё сильнее.

— Что ещё за белая ведьма? — протирая заспанные глаза и поднимаясь, спросила она.

— Ты ничего не помнишь? — Райсэн ехидно ухмыльнулся.

Этот хранитель, возомнивший себя главным, раздражал Мияру не меньше. Мало того, что уже умудрился два раза вогнать её в краску и заставил думать о непристойностях, так ещё имеет наглость издеваться!

— А чего это я должна помнить?

— Ну, хотя бы на волосы свои глянь, — Райсэн продолжал ехидно ухмыляться.

Мияра поднесла локон к глазам и застыла с открытым ртом.

«Это что за мать-перемать тут происходит?! Почему я поседела?!»

Райсэн поморщился так, словно съел что-то кислое.

«Вот будет потеха, когда она узнает, что её мысли теперь для нас, как открытая книга», — к своему удивлению, Мияра услышала у себя в голове голос Трено.

«Вроде молодая красивая девушка, а ругается, как пьяный сапожник», — Райсэн показательно покачал головой.

«О Боги! Я слышу их мысли!» — ужаснулась Мияра.

«Да. А мы слышим твои», — Райсэн вновь издевательски ухмыльнулся.

— Нет, нет, нет, нет! — на последнем «нет» Мияра взвизгнула. — Как такое может быть?!

«Да не переживай ты так. Посвящение открывает нам возможность обмениваться мыслями, ощущениями и переживаниями, — встрял Трено. — Но их можно скрывать. Научим, тут нет ничего сложного».

«Гад ты, Трено. Всё веселье испортил», — Райсэн разочарованно покачал головой.

Веселье?! Так для него всё это веселье?! Дальше Мияра смутно, словно сквозь снежную пелену, воспринимала, как выбросила открытую ладонь в сторону самоуверенного хранителя, как неосознанно потянула к себе неведомую доселе силу пространства, как заставила воздух вокруг Райсэна взорваться сотней маленьких цветков с тонкими ледяными иглами вместо лепестков.

Мияра неуверенно шагнула и, потеряв равновесие, упала на колено.

— Ты будь осторожнее с потоками силы, — прозвучал голос Райсэна из-за клубов ледяной пыли, образовавшихся после взрывов. — Зачем подпитывать их собственной силой?

Хранитель стоял как ни в чём не бывало и по-прежнему ухмылялся, однако всё его тело с ног до головы было объято пламенем.

— Это, конечно, эффективный способ усилить свою ваирагию, но надо соизмерять силу пространства с собственной, — наставительно продолжал Райсэн. — Иначе в ответственный момент ты просто не сможешь противостоять врагу. Как сейчас.

Райсэн подошёл к ней и легонько толкнул в плечо, отчего Мияра не удержалась и позорно села на землю.

— Видишь? Тебе ещё многому предстоит научиться, — пламя вокруг хранителя погасло, и он протянул девушке руку.

Мияра, зарычав, со злостью отмахнулась от протянутой руки помощи.

— Гордая, значит, — Райсэн усмехнулся и пожал плечами. — Ну, как знаешь. Только учти, что тебе придётся обуздать свои эмоции, если хочешь стать сильнее и спасти брата.

Эти слова привели Мияру в чувство, словно на неё вылили ушат ледяной воды. Дура! Совсем забыла, ради чего она отправилась вслед за хранителями, оставив дядю в одиночестве. Если всё, что говорят Райсэн и Трено, правда, ну, кроме дарканов — в сказки она ни за что не поверит, — то многому сможет научиться, путешествуя с этими странными хранителями. А то, что Райсэн ведёт себя слишком вызывающе, можно и перетерпеть.

— Хорошо, — Мияра виновато потупила взгляд и опустила голову. — Я готова учиться и сделаю всё, что ты скажешь.

— Действительно всё? — Райсэн ехидно ухмыльнулся.

«Райсэн, прекрати издеваться над девушкой», — прозвучали мысли Трено, на что Мияра благодарно кивнула зиальцу, который всё это время не отходил от пленника и с интересом наблюдал за ней с Райсэном.

— Ладно, ладно, — Райсэн примирительно показал ладони. — Это всё влияние Талгаса. Когда он обучал меня, я был в не лучшем положении, чем ты.

Хранитель, улыбнувшись, вновь протянул девушке руку, и в этот раз Мияра не стала отмахиваться. Резким рывком Райсэн поднял её на ноги и придержал за плечо, чтобы та опять не упала.

— Что за Талгас?

— Давешний даркан, пробравшийся под наш полог в облике тёмного зверя.

— Опять дарканы? — Мияра устало закатила глаза, но не стала отстраняться от Райсэна.

— Не веришь? Не страшно. Сначала я тоже не хотел верить, как мне тогда казалось, в сказки.

— И что изменилось с тех пор?

Райсэн помолчал некоторое время, затем, помрачнев, тяжело вздохнул и ответил:

— Всё.

Мияра почувствовала, что дальше спрашивать хранителя о произошедших переменах не стоит. Мыслей его она не услышала, но ощутила переживания, среди которых были и горечь потери, и предательство, и тяжесть ответственности, лежавшей на плечах Райсэна неподъёмным грузом. И если бы не друзья, хранитель не справился бы со всем этим в одиночку.

Она неожиданно отстранилась от него и отошла к лежащим возле её матраса вещам. Взяв лук и повесив на пояс колчан со стрелами, Мияра натянула на лицо маску и капюшон на голову.

— Я лучше пойду, поохочусь немного.

— Воля твоя, — улыбнувшись и пожав плечами, ответил Райсэн. — Если что, зови. Мы услышим. Но только не забывай, что ты теперь ваираг и способна управлять силой пространства.

Мияра кивнула и, выйдя за пределы огненного полога, растворилась в снегопаде.

* * *

Снег валил сплошной стеной, и на расстоянии пятнадцати шагов уже ничего не было видно, разве что в белом мареве угадывались очертания высоких разлапистых елей, которые, словно угрюмые молчаливые великаны, стояли на страже зимнего леса. Только вот Мияра видела в снегопаде гораздо дальше — иное зрение, открывшееся ей благодаря ваирагии, позволяло осязать окружающую непогоду. Мияра чувствовала каждую мельтешащую на ветру снежинку на расстоянии трёхсот шагов. И если в поле её ощущений попадал какой-либо зверь, она без труда могла определить, где тот затаился. Более того, снег, который раньше достигал бы ей до середины бедра, оставался под её ногами, словно твёрдый настил, — она мягко ступала по рыхлому белому покрову и не проваливалась, оставляя на его поверхности еле заметные следы, которые, впрочем, спустя несколько ударов сердца заметало. А холод? Он тоже куда-то исчез. Мияра знала, что она сейчас спокойно могла бы разгуливать на морозе нагишом, совершенно не обращая внимания на лютый холод и ледяной ветер, — водная стихия стала её силой, её союзником, её страшнейшим оружием. Кроме того, Мияра теперь чувствовала потоки силы, которые по лёгкому мановению руки беспрекословно подчинялись её воле.

От новых ощущений, изменивших её мировосприятие, ей хотелось смеяться, но она сдерживала себя, помня, что находится на охоте. Только душа девушки вопреки всему пела и ликовала от радости.

Одно лишь только беспокоило. Она теперь не знала, как выглядит. Если посвящение изменило цвет волос, тогда что стало с её лицом? Мияра и не подозревала, как сильно она сейчас походила на светоносных анаренов, которых никогда не видела. Как и не ведала она, что в будущем ей предстоит сыграть важную роль.

Не переставала Мияра думать и о Райсэне. Хранитель, несмотря на всю его наглость и язвительность, чем-то тронул её душу. Хотелось встать с ним рядом, быть надёжной опорой в бою и защищать от невзгод, стать оберегающей снежной метелью, способной заморозить всех его врагов. А если будет нужно, согреть, даже невзирая на то, что Мияра сейчас была холодной, как лёд. Почему её влекло к Райсэну, она не знала, но чувствовала, что должна быть рядом, когда у хранителя не останется сил, чтобы после страшного падения встать и продолжить путь. Нет, он не сдастся в любом случае — чутьё подсказывало ей, что Райсэн не из таких. Но в нужное время она окажется возле него и подставит дружеское плечо, чтобы облегчить его бремя.

Мияра кивнула сама себе, соглашаясь с тем, что теперь знает свою судьбу — быть рядом с Райсэном.

* * *

Стоило Мияре раствориться в разошедшейся не на шутку метели, я повернулся к Трено и пленнику, решив, что теперь, когда жрец смерти почти сломлен, с ним стоит поговорить более обстоятельно.

«Ты только поаккуратнее, — предупредил Трено. — Бедняге осталось совсем чуть-чуть, чтобы сойти с ума. Ты бы сказал ему, что не собираешься его убивать. И даже более того — намерен отпустить».

«Ага. Скажу я ему это, и он, осмелев, станет лгать или вообще замолчит».

«От умалишённого пленника пользы будет ещё меньше», — возразил Трено.

Встав перед лежавшим на земле и связанным жрецом смерти, я опустился на корточки и внимательно посмотрел ему в глаза. Молодой ещё парень. На вид не больше двадцати двух лет. Не удивительно, что таким неопытным, возжелавшим власти и силы раздолбаям Калдан без труда дурит головы.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Рин.

— Так вот, Рин. Я понимаю, что последние два дня для тебя были сложными, но… я обещаю, что тебя никто не тронет. И мало того, как только ты доведёшь нас до вашего лагеря, где держат в плену хранителей, и как только мы их освободим, ты тоже будешь свободен — даю слово хранителя.

— С чего такое великодушие? — жрец смерти осмелел и недоверчиво посмотрел мне в глаза, выискивая подвох.

— Я не убиваю пленных. Это моё правило. Может, и кажется со стороны наивным, только мне плевать на это. До плена, во время боя с тобой всякое могло случиться, но скажи спасибо Трено. Благодаря ему ты остался жив.

Рин покосился на ухмыляющегося зиальца, но всё же с благодарностью кивнул.

— Ты не первый пленник, которого я отпускаю. Я уверен, что Калдан и его прихвостни в своё время тебе и таким, как ты, мозги прочистили, дабы вы вступили в их ряды… Помолчи и не перебивай. Вижу, тебе есть, что возразить. Я знаю, что вы всё делаете ради власти, что раньше вам плохо жилось. А сила хаоса поспособствовала улучшению вашей, но только лишь вашей жизни. Вы не замечаете, что разрушаете всё, к чему прикасаетесь.

— Чтобы построить что-то новое, нужно разрушить старое! — заученно выпалил Рин.

— Зачем? Ну, сожжёшь ты поля с колосящейся на ней пшеницей, и что ты потом будешь выращивать на разорённой земле? Опять пшеницу? Или ты думаешь, что нечто другое даст более богатый урожай и накормит всех голодных?

Рин так и остался с открытым ртом.

— Более того, скажу, что Калдану плевать на всех вас. Он просто использует вас для достижения своих целей, а точнее целей его хозяина. А после этого вы будете больше не нужны. Вас просто выкинут, как мусор.

— Каких целей? — придя в себя, выдавил Рин.

— Разрушить наш мир, конечно.

— Но зачем ему это?! В этом нет никакого смысла.

— Калдану? Ни за чем. Он просто марионетка, пешка, поддавшаяся влиянию хаоса, которая сама не понимает, что, помогая хозяину, вредит самой себе. Я видел, во что превращаются люди под влиянием сил хаоса. А ожившие мертвецы? По-твоему, это нормально?

Я махнул рукой и поднялся, оставив Рина наедине с его мыслями. Пусть подумает. Может, и будет от этого какая-то польза.

Вскоре вернулась Мияра, держа левой рукой за уши убитого зайца. Увидев её, в этот раз Рин остался спокойным и не начал нести бред про белую ведьму.

— Везёт мне на зайчатину, — произнесла Мияра и, достав нож, принялась за разделку, ловкими, уже привычными движениями сдирая шкурку зверька.

Я собирался отправиться за хворостом, дабы разжечь костёр.

— Райсэн, — окликнула Мияра.

— Да, — я повернулся к ней.

— Что во мне изменилось? — неуверенно и смущённо спросила она. — Ну… кроме цвета волос.

«Губы стали бледно-сиреневыми, кожа тоже побледнела. Помимо волос белыми стали и ресницы, и брови. Глаза теперь у тебя такие же, как у Трено, — мысленно ответил я. — Особый цвет ваших глаз говорит о вашем родстве с анаренами».

«Ещё и анарены. Вы говорили, что за мной придут, но я так и не видела этих сказочных существ», — Мияра безразлично фыркнула, однако я чувствовал по её ощущениям, что перемены во внешности изумили её до глубины души, но было в ней ещё и облегчение — она радовалась, что лицо осталось по-прежнему красивым.

«Приходила одна анаренша. Правда, ты была без сознания, так что всё представление ты пропустила», — ответил Трено.

«Ты тоже веришь в эти сказки?»

«Нет, не верю, — прозвучали мысли зиальца, отчего Мияра облегчённо вздохнула, только Трено поспешил её разочаровать. — Зачем верить в то, что и так знаешь?»

«Откуда?!»

«Я видел анаренов, я видел Вардина — галламира — моего предка, давшего начало моему роду. Если б ты не обезумела после посвящения, то и тебе бы повезло лицезреть Тинариен. Кстати, она сказала, что ты — дитя Эрделии. Тебе это имя что-то говорит?»

«Так звали мою прабабку! — Мияра замерла, прекратив колдовать над тушкой зайца. — Вы не могли знать её имени».

«А мы и не знали, — ответил я. — Нам Тинариен об этом поведала. Не удивлюсь, если твоя прабабка была галламиром».

* * *

Спустя два дня мы добрались до лагеря, в котором, по словам Рина, удерживали пленных хранителей. В качестве такового чёрные захватили деревню рудокопов, расположенную у подножия горы недалеко от шахт, где добывали железо и медь. Готов поспорить, что ещё и райдиан: простая руда жрецов смерти вряд ли заинтересовала бы. Деревня крохотная — всего десяток дворов, только вот для чёрных это скорее преимущество, ибо оборонять такое маленькое поселение гораздо проще. Рудокопов, скорее всего, используют в качестве рабов. А чтобы те были покладистыми, наверняка, взяли их семьи в заложники. Для нас это весьма неприятное обстоятельство.

Талгас больше не беспокоил нас по ночам, ибо я, последовав его совету, всё же научился скрывать ауру тьмы. Это оказалось настолько легко, что оставалось только диву даваться, как это я раньше не догадался обратиться к тёмной ауре напрямую. Она, как послушная, втянула в моё тело длинные извивающиеся чёрные щупальца и затихла. Эх, всегда так: самое простое и действенное решение кажется тебе настолько лёгким, что воспринимается, как невероятное. И ты отметаешь его, даже не попробовав. Овладеть тьмой оказалось гораздо проще, чем представлялось ранее. Только я до сих пор топчусь на первой ступени силы в её познании. Чего не скажешь о ваирагии стихии и хаоса — в них я преуспел, поднявшись до третьей ступени. С ваирагией света пока хуже, чем с тьмой. А ведь предупреждала меня Зирани, чтобы я чаще пользовался светом. Эх, неисправимый я болван!

Засев среди кустов, мы наблюдали за деревней. Нас скрывала ваирагия Мияры. Охотница напустила на поселение метель, которая по велению белой ведьмы (вот же прицепилось прозвище!) обходила нас стороной. Между домов иногда возникали силуэты дозорных в чёрных плащах.

— Ну, Рин, — полуобернувшись, бросил я через плечо. — Рассказывай, как это чёрным удалось одолеть хранителей? Не с солдатиками же вам пришлось столкнуться, а с бойцами, прекрасно владеющими и магией, и воинским искусством.

Жрец смерти молчал всего миг.

— Есть в наших рядах элитные воины, мы зовём их нитарами.

Трено удивлённо присвистнул, а я хмыкнул. Мияра, только-только открывшая для себя мир ваирагии, непонимающе взглянула на нас. Из названия следовало, что нитары невосприимчивы к магии. Осталось понять почему.

— Договаривай, — уже более жёстко добавил я.

— Их доспехи сделаны из нитарина — особой стали, которая рассеивает любую магию.

— Любую, говоришь… — усмехнулся я. — Посмотрим.

— Нитары ни разу не проиграли в схватках с хранителями!

— Пытаешься запугать? — сквозь улыбку проговорил Трено.

— Нет, нет! — тут же стушевался Рин. — Просто предупреждаю.

— С чего это ты вдруг стал таким заботливым? — злобно процедила Мияра.

— Ну… Я много думал над словами Райсэна… и вот… мне кажется, что он прав.

— Действительно? — усмехнувшись, я повернулся к пленнику и обнажил кинжал, отчего Рин испуганно дёрнулся.

Я перерезал путы на его руках, и молодой жрец смерти вопросительно уставился на меня. Мияра от него не отставала: «Освободить чёрного? Уму непостижимо!» Только Трено, уже успевший изучить мой характер, довольно ухмылялся.

— Почему? — промямлил Рин.

— Потому что я больше не вижу в тебе угрозы. Ты свободен и волен идти, куда пожелаешь. Вернёшься к Калдану и прежнему ремеслу или станешь жить достойно, как и подобает порядочному человеку, — тебе решать.

— То есть я могу идти?

— Да, можешь.

— Райсэн, так не пойдёт! — возмутилась Мияра.

«Тише! — мысленно приказал я. — Не забывай, кто в отряде главный. Можешь мне поверить, я знаю, что делаю».

«Но…»

«Хватит, Мияра! Мне нужно, чтобы ты мне доверяла. И мне сейчас нужна твоя помощь».

«Ладно, — её плечи поникли, взгляд опустился к земле. — Но я должна знать, зачем я это делаю».

«Узнаешь в своё время».

Рин с недоумением смотрел то на меня, то на Мияру, не понимая, почему выражение на наших лицах меняется.

— А можно мне… остаться с вами? — вдруг, к моему удивлению, выдал Рин.

«Ну и дела! Райсэн, ты так скоро всех жрецов смерти Калдана на свою сторону перетянешь», — прозвучали мысли Трено.

Хорошо бы. Оставить войска Калдана без его главного козыря было бы нам только на руку. Да только всё это мечты — всем мозги не вправишь.

Сказать сейчас парню «нет» значит испортить всё, что я делал для него. Рину хочется быть нужным, поэтому отказывать нельзя, но и взять с собой — тоже не выход, так как придётся за ним постоянно приглядывать, да и мешаться будет под ногами. Мияра, слыша мои рассуждения, удивлённо смотрела на меня. А ты как думала? Считаешь, я просто так всё делаю? А всё Талгас виноват! От него набрался: предводитель отряда должен то, предводитель должен сё… Как вспомню его нравоучения, и на душе становится кисло.

Я взглянул в полные надежды глаза молодого жреца смерти, вздохнул от безнадёжности нашего положения и сказал:

— Я не могу взять тебя с собой, Рин. Но и отказать не могу.