Я очнулся в кромешной тьме.

Полностью обнажённый вишу горизонтально в каком-то ограниченном пространстве, наполненном густой жидкостью. Она в моих лёгких, но, как ни странно, это не мешает дышать. Непонятное ощущение. Так себя чувствует ребёнок в утробе матери?

Тепло и приятно. Но вот непроглядный мрак давит на мозги. Хочется света хотя бы чуть-чуть, а то будто слепой котёнок торчу хрен знает где.

Помню прощальные слова Аргала, а потом… а потом ничего не помню. Условие поединка — бой до смерти. Если я жив, то Аргал умер? Что-то не верится, что он отбросил копыта, попрощавшись со мной. Я-то валялся на земле, а ядар возвышался надо мной, придавив ногой и пытаясь проткнуть моё горло саблей. А он проткнул? Но я ведь жив… и нахожусь… предположительно в какой-то регенерационной капсуле? Значит, меня всё же прикончили? Хреново…

Кое-как умудрился в этом «гробу» дотянуться рукой до горла, пощупал, погладил кожу. Хм. Ни раны, ни даже шрама…

Я почувствовал вибрацию. Дрожала капсула, постепенно поворачиваясь в вертикальное положение. Так-с, скоро всё прояснится.

Крышка «гроба» медленно отъехала в сторону, исторгнув меня и жидкость на пол. Я бессильно грохнулся на четвереньки, колени и неожиданно слабые руки скользнули в стороны так, что, не удержавшись, распластался на холодных каменных плитах. Кожа тут же покрылась мурашками…

Я закашлялся, освобождая лёгкие от «дыхательной смеси», и только спустя секунд двадцать смог нормально вздохнуть. Блин! Как же это приятно — просто дышать!

Попытался подняться, но без толку… руки скользили по полу, жидкость то и дело чавкала под ладонями. Лежу хрен знает где и мёрзну. Помещение тёмное, ничего не разглядеть. Но оно и к лучшему. Было бы хуже, если б я из кромешной темноты тут же вывалился в свет. А так — хоть глаза привыкнут. Словно в подтверждение моих размышлений, на стенах загорелись тусклые светильники, которые постепенно становились всё ярче. Затем со всех сторон, как в душевой, ударили тёплые струи воды, смывая с меня и с пола скользкую жидкость. Надо же, как всё продумано.

Я наконец-то смог подняться и осмотреться. Просторная кубическая комната без каких-либо изысков. Напротив входа у стены возвышалось пять «гробов», чем-то отдалённо напоминающих саркофаги египетских фараонов. На крышках капсул тоже изображены человеческие фигуры, правда, без украшательств, кои любили правители страны пирамид.

Струи прекратили омывать меня, и вместо них со всех сторон подул тёплый воздух. Вот это я понимаю — сервис на высшем уровне!

Теперь я не только жив, но и чист, свеж да сух. Для полного счастья не помешало бы одеться, а то чувствуешь себя неуютно без привычной «второй кожи».

Каменные створки двери со скрежетом раздвинулись, и на пороге возник Рихад. Вот уж кого увидеть не ожидал. Маг зачем-то потеребил висевший поверх тёмно-серой мантии медальон с символом Таргин — восьмиконечная звезда с завитушками в лучах, а затем стукнул кончиком посоха об пол. Эхо гулко ответило и растворилось в пустоте комнаты.

— На выход. Госпожа Таргин ждёт.

Хм. Ну, раз просят…

— Мне к ней голым идти?

Рихад вздрогнул; видно, как побелели костяшки на пальцах, судорожно сжимающих посох. Нда. Всё ещё не привык помощник Таргин к тому, что я обращаюсь к ней фамильярно, но и мне маг дерзить не хочет — уже пытался. Вот и остаётся ему лишь бессильная злость.

— Одежду получишь на выходе. Идём.

Рихад развернулся и зашагал вперёд.

Ладно. На выходе — так на выходе. Пожав плечами, я последовал за магом.

* * *

Всё-таки Аргал нарушил договорённости. Как же мастерски этот стервятник притворялся искренним, когда наряду со всеми произносил ритуальное «Одобряю», услышав дополнительные условия поединка. Хотя чему удивляться? После его многовековой лжи относительно смерти Хавизара — ядара южной башни — действия Аргала были вполне ожидаемы, поэтому она, вместе с остальными ядарами, подстраховалась… Главное, что Хави жив.

Таргин лежала на кушетке, устремив к звёздам взгляд, пронзивший купол её обители, когда вспыхнувшие в центре зала тысячи светляков развеяли полумрак. В течение трёх ударов сердца они слились, образовав силуэт человека, затем покои хозяйки юго-западной башни вновь погрузились в полутьму.

Таргин поднялась. Босые ноги коснулись холодных мраморных плит, колокольчики на щиколотках зазвенели в такт шагов ядара, зашелестели облегающие изящное тело полупрозрачные шелка.

— Хави…

Шаин повернулся на голос и тут же двинулся к ней.

— Гин, нельзя ли для меня какой-нибудь личный телепорт организовать? Никак не привыкну к твоему световому турболифту… — с ходу начал воскресший из мёртвых гладиатор, но замолчал и замер в трёх шагах от неё, почувствовав неладное: она всхлипнула. — Э-э… ты чего? Плачешь?

— Нет, — Таргин быстро утёрла проступившие слёзы. — Уже нет. Прости… Не удержалась, расчувствовалась.

— Эм… не ожидал от тебя.

Таргин приблизилась и положила ладонь ему на грудь.

— Бьётся, — тяжело выдохнула она, подняла взгляд, всмотревшись в карие глаза. — Ты был мёртв, Хави.

— Всё-таки проиграл… — Шаин грустно усмехнулся. — Ты волновалась за меня. Прости. Но… как получилось, что я жив?

— Мы просто подготовились к такому. Знали, что Аргал победит.

— Мы?

— Да, все мы: Я, Далим, Инилан и Нурнан. Идём на балкон, звёзды сегодня особенно яркие. Под их сиянием говорить куда приятнее.

Шаин кивнул и последовал за хозяйкой башни. В молчании они прошли гигантский пустой зал, добрались до одного из двенадцати занавешенных стрельчатых окон, начинавшихся от пола и заканчивавшихся почти у потолка. Занавеси разъехались в стороны, створки послушно распахнулись перед Таргин, пропустив в покои ядара прохладный ночной воздух.

Выйдя на окружённый мраморной балюстрадой балкон, хозяйка башни небрежным взмахом руки материализовала два кресла и резной шестиугольный столик с подносом фруктов на нём.

— Присаживайся, — жестом пригласила Таргин.

Они уселись и, откинувшись в креслах, расслабились. Некоторое время ядар и её гладиатор просто смотрели: Шаин — на звёзды, Таргин — на него.

— Ты права, — заговорил он, не отрывая взгляда от ночного неба; подняв руку, провёл ладонью по занимавшей половину неба спирали галактики так, словно пытался зачерпнуть горсть звёздной пыли. — Звёзды сегодня поистине прекрасны. Но… ты ведь меня позвала не для того, чтобы любоваться космическим пейзажем…

— Я должна перед тобой извиниться.

Он перевёл взгляд на неё, улыбнулся.

— За что? Вот уж не думал, что ядар кому-то что-то должен. Гин, ты сегодня сама не своя.

— Ты не кто-то, Хави. Пусть ты и не помнишь всего…

— Ну, вообще-то вся память Хавизара у меня в голове, — Шаин дважды ткнул пальцем в висок.

— То есть? — опешила Таргин.

Вся память? Не может быть?! Если так, то Хави… её Хави может вернуться к ней!

— На турнире, во время испытания страхом, когда Вахираз показал мне, что случилось с Хавизаром… с ним, со мной… с нами… ох, голова пухнет от всего этого! В общем, мне в мозги насильно впихнули все воспоминания Хавизара, но я каким-то образом умудрился их блокировать, чтобы воспоминания из прошлой жизни не смешались с воспоминаниями из этой.

— Понятно, — Таргин отвела взгляд, задумалась.

Если заставить его открыться воспоминаниям, то Хави вернётся. А что станет с Шаином? Скорее всего, исчезнет, растворившись в личности ядара. И ладно. Пусть так! Главное, чтобы Хави вернулся. Но… всё надо проделать мягко, чтобы произошло само собой, без сопротивления. Тогда вернувшийся из небытия ядар — повелитель южной башни — не сойдёт с ума от насилия над его личностью.

— Так за что ты хотела извиниться? — он усмехнулся.

— За то, что я договаривалась с остальными без твоего ведома, — Таргин посмотрела на него. Под пронзительным взглядом тёмно-синих глаз гладиатору стало неуютно, отчего он снова устремил взор в небо.

— О чём?

— О дополнительных условиях твоего поединка с Аргалом.

Шаин вновь посмотрел на неё, в этот раз заставив себя не отводить взгляд.

— Мы знали, что ты проиграешь, — продолжила хозяйка башни, не дождавшись от него хоть каких-либо слов. — Да, ты силён, но ты не прежний. Даже временное снятие ограничений с навыков предназначения и полное погружение в гарсахт, которое тоже накладывает свои рамки на противников, тебе не помогли бы. Аргал слишком силён для тебя.

— И ты позволила мне с ним сразиться, — Шаин усмехнулся. — В бою до смерти.

— Ты воспользовался священным правом ядара на возмездие. Ты, конечно, не ядар, но был когда-то одним из нас. Отказать тебе мы не могли, — Таргин стала наматывать тёмный локон на палец. — К тому же ты хотел, чтобы исполнились желания других гладиаторов. Так что иного выхода ни для тебя, ни для нас не осталось.

— Ну… я всё равно пока не до конца понимаю.

— Мы все знали, что ты проиграешь, поэтому навязали Аргалу дополнительное условие: если ты сможешь нанести ему хоть какой-либо урон, то победа засчитывалась бы тебе. Аргал вместе со всеми одобрил это условие. Но… священное «Одобряю» для этого стервятника давно потеряло свою значимость, — Таргин тяжело вздохнула. — Мы знали, что он нарушит правила, поэтому без его ведома заключили ещё одно соглашение. Если ты сможешь нанести Аргалу урон, то мы вмешиваемся в поединок сразу после твоей гибели. Должен понимать — бой до смерти. Победитель может, конечно, пощадить проигравшего, но это не про Аргала…

Таргин прервалась на миг, внимательно посмотрела на гладиатора, дабы убедиться, что собеседник всё понял. Вопросов она не дождалась и продолжила:

— Твои атаки достигли цели три раза. Проклятие мрака, Чёрная бездна и… — хозяйка башни хихикнула, вспомнив самое яркое мгновение поединка, — удар кулаком в челюсть. Это было незабываемо, а для Аргала это ещё и удар по самолюбию.

— Да, помню, как он взбесился, — Шаин усмехнулся.

— Даже равнодушная Нурнан долго улыбалась после такого. Но… — Таргин мгновенно посерьёзнела. — Ты знаешь, что умершего невозможно вернуть с того света? Никакая магия на это не способна.

— Погоди. Но я же воскресил двух демониц после смерти и привязал к себе, — гладиатор показал татуировки змеи и крыльев летучей мыши на руках.

Таргин поморщилась при словах «привязал к себе».

— У тебя способности призывателя. Ими тебя одарила Тьма, когда ты положил ладонь на барельеф предназначения с печатью Чёрной бездны. Ты не можешь привязать к себе человека или животное, но вот магическую сущность — демона или ангела — вполне. Привязывая их, ты присоединял эти сущности к собственной жизненной силе, поэтому они и воскресли. Так что твои демоницы… — Таргин язвительно усмехнулась, глядя на изумлённого гладиатора, — теперь неотрывная часть тебя. А воскресить человека, вырвав его душу из Иркаллы, под силу только Всеблагому Ану, но даже он не вмешивается в движение жизни и смерти.

— Интересно, — справившись с удивлением, произнёс Шаин. — Как же вы умудрились… вмешаться?

— С наступлением смерти душа оставляет тело, и чтобы уйти на очередную реинкарнацию, должна пройти через врата Иркаллы. Я удержала тебя… не дала уйти. Далим, Инилан и Нурнан парализовали Аргала.

— И вы проделали весь этот спектакль на глазах многотысячной толпы? — Шаин недоверчиво хмыкнул.

— Они ничего не увидели, — Таргин недобро усмехнулась. — За кого ты нас принимаешь, а?

— Ладно, ладно, — гладиатор показал ладони. — То есть для всех я как бы мёртв?

— Да, — ядар кивнула. — А дальше догадайся сам.

Шаин смежил веки, его лицо на пару мгновений исказилось гримасой боли. Открыв глаза, он уставился на Таргин.

— Хитро. Тело регенерировали в саркофаге, и душу обратно присоединили к телу. Память Хавизара иногда помогает понять некоторые детали, — пояснил Шаин, заметив недоумение на лице ядара.

— Сложно с тобой, Хави, — призналась Таргин, покачав головой. — С тех самых пор, как твои мысли закрылись для меня.

Гладиатор улыбнулся, пожав плечами.

— Хорошо. Вы меня спасли, воскресили. Нет, я вам благодарен, конечно… Но не понимаю — зачем? Могли ведь не воскрешать, и желания гладиаторов не пришлось бы исполнять.

— Ты прав, — Таргин кивнула. — Не стали бы воскрешать, если б ты не смог ударить Арагала хоть как-нибудь. Ну и… ты же сам сказал, что владеешь важными для нас сведениями. Или ты солгал, Хави? — ядар подозрительно сощурилась.

— Нет, не лгал.

Шаин потянулся к подносу и, взяв зелёное яблоко, с хрустом откусил смачный кусок. Прожевав и насладившись сочным вкусом спелого фрукта, гладиатор внимательно посмотрел на хозяйку башни и выпалил:

— Нунарти в Дархасане.

— Чтоо-о?!

* * *

С высоты птичьего полёта Пустошь Демона кажется ещё более удручающей. Чёрной кляксой она протянулась во все стороны на многие мили — не видать конца и края безжизненной пустыни. Только агатовые скалы, торчащие то тут, то там среди тёмных барханов, напоминали горбы и гребни исполинских мифических тварей, навечно уснувших под толщей чёрных песков. Мерцающие над головой звёзды и спираль Млечного Пути только усиливали мрачный контраст, отчего простиравшаяся подо мной Пустошь Демона походила на непроглядную бездну, которая только и жаждет проглотить неосторожного путника.

Гигантская чёрная птица машет крыльями, ветер свистит в длинных перьях. Верхом на Найрин, превратившейся в каргана, я лечу прямо в сердце Пустоши. Пора встретиться с Нунарти и освободить Алаю с Орилой. Надо всего лишь действовать по обговорённому с ядарами плану. Тогда всё получится. Должно получиться…

— Где это мы? — спросил я.

Многократное «мы» эхом ответило мне и потонуло в глубине гигантского зала. О масштабах судить было сложно, так как помещение буквально погружено во мрак. Потолок терялся где-то во тьме, отчего казалось, что над головой раскинулась пропасть, а мы с Таргин просто шли себе по потолку вверх тормашками. Единственный ориентир, к которому мы продвигались — тускло освещённый белый пятиугольник на полу, выложенный из мраморных плит вокруг прозрачной полусферы. Над ней в воздухе вилась туманная дымка.

— Под ареной, — тихо отозвалась Таргин. — Это главный Храм Боли.

Ну вот теперь окончательно ясно предназначение арены и Турнира Пяти Башен. Я и раньше знал, что в этих кровавых поединках и испытаниях ядары питаются муками гладиаторов, а также их эмоциями и эмоциями зрителей. Но чтобы тут располагался Храм Боли и напрямую выжимал энергию… Если ещё учесть, что арена построена в форме вогнутой линзы, плюс предположить, что она фокусирует эфир, то… Н-да. Сколь много энергии ядары собирают за каждый турнир? Подозреваю, что очень много — игра стоит свеч, иначе кровавые соревнования не проводились бы ежегодно. Или вообще не возникли бы никогда.

Добравшись до полусферы, мы остановились в трёх шагах от неё.

— Дальше что?

— Потерпи. Скоро все явятся. Я срочно всех вызвала… Как ты мог, Хави?

— Эм, ну…

— Молчи! — Таргин тяжело вздохнула. — Будешь перед всеми отчитываться за сокрытие столь важных сведений. Радуйся, что я не растерзала тебя на месте!

— Радуюсь, — я ухмыльнулся. — Честно!

Ядар сокрушённо покачала головой, но тут же посерьёзнела, стоило прозвучать гулким хлопкам телепортов. Вот и остальные прибыли.

Подойдя к полусфере каждый со своего угла мраморного пятиугольника, ядары замерли от неё на таком же расстоянии, как и мы. Все смотрели на нас: Далим — заинтересованно; Инилан — ехидно ухмыляясь; Нурнан — равнодушно, хотя тень улыбки на губах выдавали её с потрохами; и Аргал — в его взгляде читались ненависть и бессильная злоба. Угум-с. Он меня убил, а я жив. Меня этот факт тоже взбесил бы и расстроил.

— Итак, Таргин, — начал Далим, качнув павлиньим пером на тюрбане. — Что случилось?

Ну да… Гин созвала срочный совет ядаров, потребовав, чтобы все присутствовали по-настоящему, а не в качестве магических проекций. С такими вещами не шутят.

— Хави хочет нам кое-что рассказать, — процедила она сквозь зубы, покосившись на меня.

— Ну да, — Инилан кивнула. — Обещанные важные сведения. Раз мы здесь, да ещё и вживую, они просто обязаны быть важными.

— Да. Я скрывал их от Гин всё это время, благо она не могла прочитать мои мысли, — начал я. — В общем, если коротко… Нунарти в Дархасане.

— Чтооо-о?! — выпалили все одновременно.

Аргал даже дёрнулся, шагнул в нашу сторону, но вовремя опомнился. Как я узнал позже из воспоминаний Хавизара, порядок в главном Храме Боли священен и нерушим. Хотя потрясло меня иное знание. Наконец-то вняв совету Вахираза, я порылся в памяти себя прошлого о межмировом барьере, укрывающем Дархасан от демонов. Оказывается, отключить его проще простого — достаточно расхреначить эту самую полусферу, торчащую тут из пола. Это поможет ненадолго. Барьер «перезагрузится» через минуту, как только Храмы Боли в пяти ядарских башнях примут эту функцию на себя — запасной вариант. Хватит ли Нунарти этой минуты? Даже проверять не хочется…

— Объяснись, Хави! — одетая во всё белое Инилан превратилась в олицетворение самой смерти, да и остальные смотрелись жутко… даже Нурнан, изумрудные глаза которой полыхали яростным огнём. — Иначе я пожалею, что одобрила твоё воскрешение! А если я пожалею, то… — её пальцы красноречиво сомкнулись вокруг рукоятей шамширов.

— Надеюсь, вы помните, что обещали исполнить желания всех выживших гладиаторов?

— Это-то тут причём, Хави?! — вспылила Нурнан. От неё такого напора совсем не ожидал, смотрела так, будто хотела испепелить взглядом. Впрочем, ей это под силу. Только присутствие более-менее спокойной Таргин спасло меня от неминуемой расправы.

— Да всё притом же. Всё взаимосвязано, — я тяжело вздохнул. — Итак… почему я сокрыл от вас, и в первую очередь от Гин, эти сведения. Пришлось. Нунарти взяла в плен моих друзей — Алаю и Орилу. Они тоже гладиаторы. Если бы я сразу вам всё рассказал, вы бы отправились выжигать скверну Хаоса огнём и мечом, не считаясь с потерями.

— И что? — Далим скрежетнул зубами. — Что нам мешает это сделать сейчас?

— Ваше слово. Вы обещали выполнить желания всех выживших гладиаторов. Сейчас это ушло на второй план, ибо разобраться с Нунарти куда важнее. Алая и Орила живы, значит, вы должны исполнить и их желания. Если вы сейчас отправитесь воевать с Королевой Змей, то, скорее всего, Алая и Орила погибнут. Тогда вы не сможете исполнить их желания, и получится так, что вы нарушите своё слово. А слово ядара — священно. Правда, кое-кто об этом забыл…

Аргал презрительно фыркнул.

— И что ты предлагаешь? — Инилан скрестила руки на груди.

— Нунарти хочет отключить сдерживающий демонов барьер. Она хочет, чтобы это сделал я, иначе Алая с Орилой погибнут.

Я почувствовал, как все пятеро ядаров внутренне напряглись. Внешне это никак не проявилось, однако пространство между нами словно накалилось, готовясь лопнуть, как поддавшиеся напряжению звенья толстой цепи.

— Этого я сделать не могу, как и не могу допустить смерти моих друзей. Поэтому предлагаю выманить Нунарти. Я поговорю с ней, сообщу, как и где можно вырубить межмировой барьер, обменяв эти сведения на свободу Алаи и Орилы, а вы тем временем подготовите Владычице Проклятых Душ ловушку. Здесь и встретите её во всеоружии. Как вам план?

Ядары переглянулись. Явно мысленно перешёптывались.

— Предлагаю немедленно атаковать, — заговорил Аргал. — В бездну этих пленниц!

— Осуждаю! — невольно выпалил я, отчего владыка северной башни вздрогнул и уставился на меня злобным взглядом. В тот момент я и не догадывался, что произнёс ритуальную фразу. Так получилось, само собой вырвалось из глубин души.

Далим покачал головой, Инилан усмехнулась.

— Такое впечатление, что наш Хави вернулся, — Нурнан посмотрела на меня потеплевшим взглядом, — и что мы все снова в сборе. Как в старые времена… Осуждаю.

Фраза прозвучала ещё трижды, сорвавшись с уст Таргин, Инилан и Далима.

— Вы все пожалеете об этом! — Аргал громко скрипнул зубами.

— Предлагаю поддержать план Хави, — Далим кивнул. — Одобряю.

— Устроить Нунарти ловушку? — Инилан усмехнулась, пожала плечами. — Почему бы и нет? Одобряю.

— Поддерживаю, — голос Нурнан вновь звучал монотонно, словно говорила бездушная машина. — Одобряю.

— Тебя стоит наказать, Хави, за своеволие! — процедила Таргин, тряхнув чёрным водопадом волос. — Но это после… Одобряю.

Аргал промолчал, смотря на меня из-под нахмуренных бровей.

— Что же касается исполнения желаний выживших гладиаторов, — добавил Далим, — этим займёмся позже, когда разберёмся с Нунарти.

— Вы все об этом пожалеете! — добавил Аргал…

«Господин», — голос Найрин прозвучал в голове, вырвав меня из воспоминаний.

Да, Най. Вижу.

Мы приближались к песчаной буре, сплошной чёрной стеной вздымавшейся к небесам. Логово Нунарти близко.

Най, бери выше. Надо долететь до центра вихря.

«Слушаюсь, господин».

Мощными взмахами крыльев она начала набирать высоту. К тому моменту, когда мы долетели до границы бури, уже оказались над ревущим внизу песчаным вихрем. Но и дальше Найрин продолжала набирать высоту — не хватало, чтоб нас воздушные потоки затянули.

«Держись крепче, господин».

Меня дважды просить не нужно. Я мёртвой хваткой вцепился в жёсткие чёрные перья на шее птицы, прижался к ней, сильнее сдавил коленями бока.

И тут Найрин стала ускоряться. Вскоре ветер нещадно трепал полы моей куртки и волосы, свистел в ушах, отчего пришлось приоткрыть рот, чтоб нормализовалось давление на барабанные перепонки.

«Впереди песок расходится, господин».

Зажмурившись, я смотрел на мир глазами Найрин. Действительно. Впереди песок раздвигался подобно воронке, образуя свободный проход.

Нас приглашают. Летим туда.

«Слушаюсь, господин».

Найрин устремилась во вращающийся воющий колодец. Стоило залететь внутрь, как пески стали смыкаться над нами. Воцарившийся мрак не стал для нас помехой — помогало эфирное зрение. Спикировав вниз, Найрин захлопала крыльями, сбрасывая скорость и плавно опускаясь у края гигантской дыры — тот же вход, через который мы впервые попали в гости к Нунарти.

— Молодец, Най, — я спрыгнул на песок и протянул к птице правую руку. — Возвращайся.

Коснувшись клювом ладони, она исчезла в чёрном облаке — татуировка парящего каргана вернулась на предплечье.

Так, теперь надо вниз. Прыгать нельзя — падать долго и больно. В прошлый раз нам с Алаей и Орилой повезло: нас спасли трагуги — наши гигантские ездовые муравьи. Хоть мы и шмякнулись на гору песка, насекомые не выжили, но нас от убийственного удара спасли… своими телами, смягчившими падение. Мы лишь потеряли сознание…

Фахиса, подсобишь?

«Только прикажи, господин», — проворковала суккубка.

Я прыгнул, ступив за грань эфира, в падении обратившись в тень. Плавно и невесомо, будто пушинка, я спланировал на дно песчаного колодца, и вернулся в реальность.

Н-да. Хитиновые оболочки наших трагугов как лежали, так и лежат тут, сиротливо погрузившись в песок. Подойдя к ним, я погладил тёмный матовый панцирь на голове одного из трёх насекомых, как мне показалось, именно моего муравья.

— Спасибо вам, друзья, — прошептал я на прощание и, развернувшись, зашагал в единственный туннель, ведущий под землю — в гнездо Королевы Змей.

Тихо. Только песок скрипит под сапогами. Из глубины коридора тянуло затхлостью…

«Мы можем добраться до цели быстрее, господин».

Нет, не нужно, Хиса.

«Почему?» — в голосе суккубки прозвучала взволнованность. — «Ты боишься, господин?»

Честно признаться, да. Немного. Я ведь сейчас иду в логово змеи, без всякой надежды победить. Я не выполнил условий Нунарти, хотя у меня есть оправдание. Ядары ни за что не позволили бы мне отключить межмировой барьер. Но не факт, что Владычицу Проклятых Душ это будет волновать. Я ведь всё равно попрошу освободить Алаю и Орилу. Наглость? Ещё какая. Так что меня могут просто прикончить без всяких слов.

«И ты всё равно туда идёшь», — вздохнула Садара.

Я усмехнулся.

Хочешь встать на сторону Вахираза, Змейка?

«Нет, господин. Даже если я с тобой не согласна, я — твоё оружие. И если ты лезешь в пасть льва, я отправлюсь с тобой».

Ты не просто оружие, Садара. Вы все трое для меня как семья. Ближе вас ко мне никого нет.

«Господин!» — восхищённо «выдохнули» в унисон мои союзницы.

Даже Вахираз не столь близок, как вы. Мы с ним просто почти одно целое. Только что-то он затаился… Обиделся, что ли?

«Ну… он столько раз спасал тебя, господин», — заговорила Найрин.

Я ему благодарен, конечно, но это не повод, чтобы захватывать моё тело.

«Для него оно общее».

Угу, как же! Моё по праву рождения. Слияние может быть только с одним условием: я не должен исчезнуть и должен оставаться доминирующей личностью. А он хотел меня обмануть… Ладно. Не будем об этом.

Песок на полу постепенно сошёл на нет, каблуки сапог застучали по древней каменной плитке. Чем дальше я продвигался, тем более затхлым становился коридор. И везде толстый слой пыли — особенно в стенных нишах, в которых стали попадаться древние саркофаги.

«Господин, если тебе неприятно тут быть, то просто отбрось страх, и мы быстро доберёмся до цели», — вновь заговорила суккубка.

Хиса, мы с самого начала могли добраться быстро. Мог вообще не лететь на спине Найрин, а сразу с твоей помощью прибыть к логову Нунарти. Даже буря нам не была бы помехой.

«Да, ты прав, но…»

Но мне захотелось полетать. Вдруг это последний полёт в моей жизни?

«Не говори так, господин», — вмешалась падшая. — «Ведь ещё ничего не известно».

Да, ты права, Най. Но, так или иначе, расклад не в нашу пользу. Даже внутри гарсахта мы не справились с Аргалом, а против Нунарти у меня нет шансов. Вообще никаких.

«Тогда на что ты надеешься, Шаин?» — заговорила Садара.

Я улыбнулся. Люблю, когда союзницы называют меня по имени. Всё же моё имя они произносят куда теплее.

На удачу, Змейка.

«Это всё равно что сказать, что ты ни на что не надеешься».

Ну да, так и есть. Ибо надежда — первый шаг на пути к разочарованию. Просто делаю то, что должен. Не хочу потом всю жизнь жалеть о том, что мог сделать нечто важное, но не сделал…

— Всё-таки хочешь отправиться в змеиное логово? — спросила Таргин, когда мы после завершения встречи ядаров вновь стояли на балконе её башни, любуясь звёздами.

— Да, — я кивнул.

— Но почему?

— Я должен.

— Никому ты ничего не должен! — Гин ударила кулачком по мраморным перилам.

— Но ведь это я завёл Алаю и Орилу в ту ловушку. Мне их и вытаскивать…

— Только вина на тебе за это не лежит!

— В смысле? — я взглянул на неё, оторвавшись от созерцания ночного неба.

— Во всём виноват Даир! Это он перенаправил ваш портал, чтобы вы оказались слишком далеко, чтобы у вас не было иного выбора, как идти через Пустошь Демона! За это старик и поплатился, познав Храм Боли!

Я передёрнул плечами.

— Да уж, жуткая смерть.

В чём были мотивы старого засранца… Впрочем, наплевать. Умер некромант, и ладно. Всё равно прошлого не изменить.

— Нет, Гин, — я покачал головой. — Даже если Даир завёл нас в ловушку, первопричина всего произошедшего со мной — во мне. Я мог бы и не использовать кинжал-активатор, тогда всех связанных со мной событий в Дархасане не произошло бы.

— Но…

— В партии в гарсахт ты убедила меня, что люди заслуживают того, чтобы ядары питались их болью. В моих глазах ядаров это не оправдывает, даже несмотря на то, что я когда-то был одним из вас. Но и ответственность с людей за их выбор это не снимает. Так что не надо…

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Происходящее со мной — цепь неконтролируемых событий, которую я сам же и запустил. Так что не будем искать виноватых. Всё, что мне остаётся делать, это плыть по течению… или против — вопреки всему, — вспомнил я слова Гасифа.

— И всё же… ты можешь не рисковать, остаться со мной, Хави.

— Ты говоришь, прямо как Вахираз, — я усмехнулся. — Да, ты права. Могу остаться и не рисковать, но когда две милые моему сердцу девушки, которые мне доверились, оказываются в беде, я не могу их бросить. Так меня воспитали родители, там… на Земле.

— А если… на их месте… оказалась бы я, ты… поступил бы так же? — она взглянула на меня полными надежды глазами.

— Да, Гин. Даже не сомневайся, — я улыбнулся.

Хозяйка башни тяжело вздохнула.

— Вот и пойми теперь, врёшь ты или говоришь правду, — Таргин посмурнела.

— Так и бывает с теми, кто привык к магии. Совсем не умеешь доверять сердцу. Куда делась твоя женская интуиция, Гин? — я ехидно ухмыльнулся.

— Хави, ты опять дерзишь! — она боднула меня гневным взглядом. — Тебя ещё ждёт наказание за то, что утаил от меня сведения о Нунарти!

— Угум-с. Чем будешь наказывать? Жаркими поцелуями, томными взглядами и сладострастными стонами?

— Ах ты, похотливый демон!

Словно фурия, Таргин накинулась на меня, повалив на пол. Наши взгляды встретились. Её шелковистые волосы пахнут нежными пионами… Хозяйка башни впилась в мои губы в долгом поцелуе, да так что дыхание перехватило.

— Что ж, одно наказание ты получил, — оторвавшись от меня, произнесла она.

Она тяжело дышала, синие глаза, как два бездонных океана, наполнены… страхом.

— Я боюсь, Хави. Боюсь, что ты не вернёшься.

— Поэтому хочешь взять всё в полной мере сейчас? Отдаться страсти, чтобы, хотя бы на время, отринуть неизбежное?

Таргин промолчала. Закрыв глаза, вздохнула и поднялась.

— Вставай, Хави.

Я подчинился мгновенно, так как слова прозвучали подобно приказу. Без нажима, но в них явно прорезалась сталь.

— Хотелось бы заставить тебя отказаться от этого безумия, но… Обещай, что вернёшься живым. Нет… — океан в её глазах мгновенно промёрз до самого дна. — Я приказываю тебе, мой гладиатор. Вернись живым.

— Как прикажешь, моя госпожа, — я поклонился, потом, вытянув в сторону правую руку, призвал Найрин — татуировка каргана отделилась от предплечья, взмахнув крыльями.

Падшая материализовалась в пяти шагах от меня, окуталась чёрным облаком, и через две секунды на месте Найрин стояла гигантская чёрная птица.

Взобравшись на её спину, я вцепился в жесткие перья, и мы сорвались с балкона башни. Карган распахнул крылья и, поймав ветер, воспарил в небеса…

Цель всё ближе и ближе. Сколько залов-усыпальниц уже прошёл, я сбился со счёта. Везде пыль, лоскуты паутины и гробы. Много гробов. Даже не представлял, что под Пустошью Демона может быть таких размеров склеп. Если б не подсказки Фахисы, точно бы свернул не в тот коридор и плутал бы в заброшенном лабиринте до конца своих дней.

Очередной зал с гробами в многоэтажных нишах. Я замер, ощутив чей-то взгляд. Так и стоял, осматриваясь, но даже эфирное зрение не помогло. Однако интуиция кричала, что я тут не один. Может, кто-то прячется в антимире?

— Покажись! — крикнул я, и эхо разнеслось под сводчатым потолком. — Я знаю, что ты здесь!

Тишина. Пространство в десяти шагах впереди подёрнулось рябью, из-за изнанки эфира вылезла… викара. Мерзкая и красивая одновременно. Красивая телом — обычным, человеческим. Стройность и плавные изгибы фигуры подчёркивал чёрный с металлическими накладками на плечах, груди, запястьях, бёдрах и голенях кожаный доспех. Волосы тёмные, обрамляя аккуратный овал лица, опускались до живота. Но всё впечатление портили паучьи лапы, торчащие из-за спины демоницы. Восемь отвратительных, покрытых густой чёрной шерстью и заканчивающихся кривыми когтями, паучьих лап. Не терплю пауков!

— Я Мерох, — вкрадчиво заговорила викара, — привратница Владычицы Проклятых Душ. Зачем ты пришёл сюда? Тебя разве звали? Разве ты выполнил приказ госпожи Нунарти?

— Если б вы не хотели, чтобы я сюда пришёл, вы бы не пропустили меня через бурю.

— Так, может, мы тебя сюда всего лишь заманили, чтобы убить? — прошелестел голос демоницы.

— Возможно, — я пожал плечами. — Но ты меня не убьёшь и пропустишь к госпоже.

— Правда? С чего бы это? Ведь межмировой барьер до сих пор висит вокруг этого мира.

— Я знаю, как его отключить, но сам этого сделать не смогу. Я должен поговорить с госпожой Нунарти.

— Хм? Интересно, — Мерох приложила указательный палец к подбородку, а паучьи лапы за спиной дёрнулись, как мне показалось, в возбуждении. Бррр! Вот же мерзость!

— Почему бы тебе не рассказать всё мне? — продолжила демоница. — Я передам всё госпоже Нунарти.

— Не выйдет.

— Почему? Знаешь, я очень люблю секреты. Чужие. Расскажешь? — она шагнула в мою сторону.

— Стой, где стоишь! — не выдержал я, вытянув к ней ладони; перед ними завихрилась Тьма.

— М? Думаешь, ты окажешься быстрее? — викара улыбнулась, а в её руках появилась чёрная алебарда.

— Хочешь проверить? — я ухмыльнулся. — Рискни!

Мерох качнулась в мою сторону и тут же отскочила к дальней стене. Всего миг, и она взобралась под потолок. Ну точно паук!

— Не буду испытывать судьбу, Вахираз, — демоница рассмеялась. — Иди к госпоже Нунарти, если не боишься.

Пфф. Боюсь, не боюсь — какое это имеет значение, когда ты почти на месте? Отступать нет смысла. Вихрь тьмы перед ладонями развеялся, я опустил руки.

Зная, что мои союзницы следят за паучьей викарой, я зашагал вперёд — в очередной коридор. Через полчаса блужданий по усыпальницам добрался до цели: путь преградила магическая стена, сотканная из антиэфира и гудящая как пчелиный улей.

И что дальше? Постучаться, что ли? Типа: «Вы всё ещё пытаетесь отключить межмировой барьер? Тогда мы идём к вам. Тук-тук». Я усмехнулся, в шутку поднял кулак, словно действительно собирался постучать в «дверь», но в барьере открылась прореха чуть больше моего роста, и я прошёл вперёд. Дыра в магической стене тут же захлопнулась. Пройдя ещё шагов двадцать, я оказался в логове Королевы Змей.

Развалившись в возвышавшемся на пьедестале троне среди колец своего гигантского питомца — питона по имени Ниргун, Нунарти словно и не заметила моего появления. Она самозабвенно поглаживала голову змеёныша-переростка.

Сглотнув подступивший к горлу ком, я зашагал вперёд. Добравшись до демонического престола, я опустился на колено, прижав правый кулак к земле, и произнёс ритуальные слова:

— Твой смиренный слуга прибыл к тебе, моя госпожа. Я рад приветствовать Владычицу Проклятых Душ.

— О! Так куда лучше! — Нунарти рассмеялась. — Вот теперь в тебе чувствуется куда больше от Вахираза, чем от Шаина.

От Фахисы я узнал в своё время, как следует приветствовать Королеву Змей. Обычные демоны должны опускаться перед ней на оба колена, и нельзя поднимать взгляда на госпожу, пока она не разрешит. Мне, как одному из демонических лордов, позволялось встать на одно колено и поднять глаза на Владычицу Проклятых Душ по собственному желанию. Что я и сделал, стоило услышать, как зашуршала чешуя Ниргуна.

Освещаемая тусклым светом факелов, Королева Змей спускалась по ступенькам пьедестала; последнюю заменил питон, обвившись вокруг престола. Полуобнажённая — расшитый серебром шёлк прикрывал грудь и пах — Нунарти, покрытая бронзовой змеиной чешуёй, прошествовала ко мне. Приподняв пальцами подбородок, она заставила меня посмотреть в её змеиные зрачки. Блестящие от яда, чёрные губы Владычицы Проклятых Душ были искривлены в ехидной ухмылке.

— Встань!

Я повиновался.

Нунарти отступила на шаг, принялась с интересом разглядывать меня. Из-под ниспадавших на грудь Королевы Змей длинных чёрных волос торчало десять рогов, увитых в причудливую корону. В основании каждого рога алел каплевидный рубин. Указательный, средний и безымянный пальцы обеих рук украшали золотые перстни.

— Определённо, — Нунарти коротко кивнула, изогнув бровь, — сейчас ты ближе к моему любимому потомку. Да и ты, я погляжу, стал сильнее с нашей последней встречи.

Я молчал, так как говорить мне не разрешали. Тут даже титул шеду не давал привилегий. Но это всё ерунда. Сложности начнутся, когда она перейдёт к делу…

— Всё это хорошо, — улыбнувшись, Королева Змей на радостях даже хлопнула в ладоши; правда, подозреваю, что это обманка, ибо знаю и другую Нунарти: властную, сильную, опасную. — Но… не скажешь ли, Шаин… раз уж ты явился ко мне, почему межмировой барьер всё ещё висит вокруг планеты?

Вот и всё. Приехали. Нунарти мгновенно переменилась в лице, фальшивую улыбку будто ветром сдуло с её губ.

— Ты попросил время до конца турнира, и я была к тебе благосклонна. Ты потребовал от меня клятвы именем Тиамат, что я не стану вредить твоим подружкам, пока ты служишь мне. Я согласилась и на это. Так почему ты здесь? Как смел ты явиться ко мне, не выполнив приказа? — Королева Змей повысила голос, но даже при этом слова звучали холодно. — Отвечай!

Ну всё. Я вновь балансирую на лезвии ножа…

— Я бы всё равно не смог. Ядары бы не позволили.

— И зная это, ты всё же решился прийти сюда? Зачем?

— Да, я не выполнил приказа, но я всё же нашёл способ, как отключить барьер. Я посчитал, что тебя это должно будет заинтересовать, моя госпожа.

— И, конечно, ты решил, что этого будет достаточно, чтобы освободить своих подружек.

— Нет, моя госпожа, — я мотнул головой, стараясь сделать это как можно убедительнее. — Я даже не рассчитывал на это.

— В самом деле? Ниргун…

Питон пополз к хозяйке, шурша чешуёй. Приподнявшись, он опустил массивную ромбовидную голову на плечо Королевы Змей. Та не преминула погладить питомца.

— Как думаешь, Ниргун… лжёт Шаин или говорит правду?

Питон смотрел мне прямо в глаза. Раздвоенный чёрный язык скользнул меж челюстей и затрепетал.

— Вот и я тоже так думаю, — спустя пару секунд произнесла Нунарти. — Говорит правду, но не всю. Что-то умалчивает. Не так ли, Шаин?

— Моя госпожа, — я поклонился. — Я всегда оставляю место надежде, даже если она несбыточная.

Да уж, красиво заливаю… наверное. Как всё выглядит со стороны — хрен его знает…

— Ты опять что-то не договариваешь, Шаин. Впрочем…

Меня скрутила адская боль. Я рухнул на пол, ноги задёргались, пальцы скрючились в мучительной судороге; каждый нерв горел огнём, словно их пронзили тонкими раскалёнными иглами. Из меня что-то вытягивали, и чем дольше это продолжалось, тем невыносимее становилась пытка. Я даже кричать не мог, только хрипел, открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

Смех Нунарти донёсся, как сквозь забившую уши вату. Боль стала постепенно отступать.

— Что… ты сделала… со мной? — обливаясь потом, прохрипел я.

— Что? Дай-ка припомнить. М-м. Ах да, точно! Ты помнишь, Шаин, как весь этот год тебе снились кошмары?

Я бы удивился, если б не пытался успокоить трясущиеся руки и ноги да унять бешено колотившееся сердце. С другой стороны удивляться нечему — Фахиса могла в своё время ей об этом докладывать. Но… к чему клонит эта тварь?

— Конечно, помнишь. Разве такое забывается? — Нунарти усмехнулась. — В нашу первую встречу я подсадила в тебя тёмное заклинание, напрямую связанное с Хаосом. Эдакий магический червь. Ты понимаешь? Ну… чтобы жизнь тебе мёдом не казалась, да и это моя страховка, на случай если ты захотел бы меня обмануть. Тебя бы поглотила Тьма. Полностью. Бесповоротно. Но… ты меня удивил. Вижу, тебе удалось частично взять паразита под контроль — за всё это долгое время, что червячок в тебе сидел, получилось всё наоборот — это ты его почти поглотил и сделал частью себя. Поэтому тебе и было больно, когда я отрывала от тебя паразита, успевшего буквально пропитать всё твоё тело.

Тварь! И Вахираз тоже тот ещё засранец! Он не мог про это не знать, и всё же молчал! Урод!

— Но всё к лучшему. Видишь ли, у этого заклинания есть ещё одно важное свойство. Оно запоминает всё, что видел, слышал, чувствовал его носитель.

Вот же чёрт!!!

Пересилив себя, я с натугой приподнял голову и посмотрел на Королеву Змей. Нунарти стояла, закрыв глаза.

— Интересное ты… существо, Шаин. Человек, ядар, демон. Никогда бы не подумала, что такое возможно. Всё-таки Фахиса была права — ты действительно Вахираз, — она усмехнулась. — И понятно теперь, почему пропала Фахиса. Я знала, что она спит с тобой. Эта суккубка слаба на передок. Но чтобы она пожертвовала собой ради тебя… этого никак не ожидала. И ты из благодарности привязал её к себе. Благородно и ожидаемо с твоей стороны. Остальные твои похождения хоть и занятны, но не интересны. А вот сговор с ядарами против меня, Шаин… не хорошо лгать своей госпоже, совсем не хорошо.

Твою мать! План осыпался прахом. Это конец!

— Но должна признать: разыгранная тобой комбинация достойна похвалы. Я действительно угодила бы в ловушку вне зависимости от того, выжил бы ты или нет. Очень хорошая комбинация. Так красиво заткнуть за пояс ядаров и заставить их держать слово, чтобы у тебя была возможность спасти своих шлюх.

Прав был Гехир. Даже несмотря на то, что я отказался от первоначального плана использовать желание чемпиона турнира, чтобы одолеть Владычицу Проклятых Душ с помощью ядаров и с их же помощью освободить Алаю и Орилу, я проиграл. Гехир говорил, что Нунарти должна была предусмотреть подобные действия с моей стороны. Вот я и решил, что заманить её в ловушку, заинтересовав возможностью отключения межмирового барьера, будет куда предпочтительнее. Но Королева Змей оказалась не только сильнее меня, но и хитрее. А я просто баран, возомнивший о себе невесть что! Если бы только Вахираз предупредил меня о шпионском вирусе, то возможно я нашёл бы третий путь продвижения к цели… Ага… если бы у бабушки были бы сопла… Поздно об этом думать!

— Шаин, ты солгал своей госпоже, предал и хотел убить руками её врагов. И это после того, как я поклялась тебе именем Тиамат?! — Нунарти тяжело вздохнула и безразлично посмотрела на меня. — Какого же наказания ты заслуживаешь?

Я молчал. Что тут ещё сказать? Сейчас она меня прикончит, и больше некому будет меня воскрешать.

— Обычная смерть слишком простое наказание, — Королева Змей прижала палец к подбородку. — Даже смерть в желудке Ниргуна, в конце концов, избавит тебя от страданий. А мы ведь хотим, чтобы ты мучился до конца своих дней. Так Шаин?

Что эта тварь задумала?!

— Ниргун!

Питон опустил голову к её ногам и раскрыл пасть. Нунарти засунула сначала одну, потом и другую ступню в глотку змеи, и та стала заглатывать хозяйку, очень быстро добравшись до основания бёдер. Тут Ниргун остановился, приподнял Владычицу Проклятых Душ и замер.

Твою мать! Что происходит?!

Хватило пяти секунд, чтобы питон слился с хозяйкой, которая теперь вместо ног имела змеиное туловище. Гигантская змеедева! Из-за спины Нунарти появились две пары дополнительных рук. Ещё через секунду их пальцы сомкнулись на рукоятях одноручных мечей, возникших из пустоты. Главная пара же, растущая от плеч, вооружилась гигантским двуручником!

— Это моё боевое воплощение, — Нунарти хихикнула. — Вижу, ты поражён. Раз уж мне скоро предстоит бой с ядарами, то стоит быть к этому готовой.

Она всё же сунется в ловушку?! Нет… скорее, это окажется ловушкой для ядаров! Чёрт!

— Знаешь, Шаин. Сначала мне захотелось обратить твоих подружек в демониц и заставить их сражаться против тебя. Такое с тобой уже происходило. Помнишь? В твоих кошмарах и на турнирном испытании, — Королева Змей усмехнулась, нависнув надо мной здоровенной тушей. — Но есть вероятность, что они тебя всё-таки прикончат, и ты избавишься от страданий. Поэтому я решила всё упростить…

Нунарти взмахнула одним из мечей, и в воздухе рядом с ней зависли мерцающие сферы, внутри которых безмятежно спали обнажённые Алая и Орила. Сердце замерло при виде моих боевых подруг и любовниц. Любимых девушек, ради которых я действительно готов сунуть голову в пасть льва!

— Взгляни на них в последний раз!

Что?!

Вжикнули мечи, описав сияющие дуги, лопнули магические сферы, и головы любимых слетели с плеч. Кувыркаясь в воздухе, они с глухим стуком упали на пол. Кровь брызнула из шей, оросив моё искажённое от ужаса лицо. Уже бездыханные тела, лишённые магической поддержки, поломанными куклами грохнулись на каменные плиты.

— А… А… — имя любимой застряло в горле, я не верил своим глазам. Как же так?! Столько пройти, и чтобы вот так всё закончилось?! Почему?!

Нунарти усмехнулась, взмахнула клинками, стряхивая с них карминовые капли.

— Нет, — вырвался из меня хрип.

— Вот и всё, Шаин. Винить в их смерти тебе некого, кроме себя. Прощай…

Нунарти развернулась и юркой стрелой метнулась к открывшемуся возле трона порталу.

Алая… Орила… Только не так! Не так всё должно было закончиться!

На четвереньках я пополз к обезглавленным телам. И глядя на них, впервые почувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы… слёзы боли и полного опустошения. В душе пробудилась чёрная бездна…