И в самом деле, кто он — Кучум, что мы знаем о нем? Когда и где родился, в какой семье, кто его родители? Кто он вообще по происхождению? Действительно ли из известной династии Шейбанидов, потомков грозного «потрясателя вселенной» Чингисхана, или авантюрист, каких немало было в Степи в трагическую эпоху крушения последней великой кочевой империи Средневековья — Золотой Орды? Благодаря чему стал он известен? Только ли потому, что случайная парадигма истории свела его на поле брани с казачьим атаманом Ермаком, неожиданно, по-воровски напавшим на мирных жителей Сибири? Попытаемся дать ответы на эти вопросы, опираясь на известные документальные источники и исторические исследования.

Вначале обратимся к сведениям различных энциклопедий, содержащих биографические данные о Кучуме. Нужно, ради объективности, отметить, что все энциклопедии, как дореволюционные, так и советские, не обходят молчанием такую заметную историческую фигуру, как хан Кучум.

Например, знаменитый «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Эфрона сообщает: «Кучум — сибирский хан, шейбанид, сын Муртазы. В 1563 году, в отмщение за смерть деда, Кучум убил Едигера, занял г. Сибирь и сделался владетельным ханом над всеми землями по Иртышу и Тоболу…» В «Энциклопедическом словаре» Граната отмечается: «Кучум — сибирский хан, при котором Ермак завоевал его царство. Натиск Ермака заставил его бросить свою столицу Искер и бежать в Ишимские степи, откуда он постоянно следил за врагом. После гибели Ермака Кучум еще долго сопротивлялся московским воеводам, но в 1598 году был убит ногаями, к которым бежал, разбитый Воейковым». В вышедшей до революции военной энциклопедии о Кучуме пишется следующим образом: «Кучум — последний татарский царь Сибири, сын Муртазы, преемник Едигера. Кучум хотел прекратить зависимость Сибири от России, начавшуюся со времен Ивана III. Для этой цели Кучум заискивал дружбу ногаев, вошел в сношения с черемисами, запретил остякам, югор-цам и вогулам платить дань русскому царю. Кучум приказал Маметкулу, своему племяннику, преследовать остяков, остававшихся верными русскому царю. Вследствие этого Иван IV разрешил Строгановым действовать против Кучума и даже строить города на Тоболе. Строгановы призвали Ермака, и тот три раза бил Кучума и в 1581 году утвердил владычество России в Сибири». Далее отмечается, что Кучум был окончательно разбит в 1598. году. Во время этих войн большая часть членов ханского семейства или погибла, или попала в плен. Дряхлый, слепой Кучум доживал свой век и погиб где-то в степи.

А вот что писала о нем одна из первых советских энциклопедий: «Кучум — сибирский хан. Известен своими попытками воспрепятствовать наступательному движению русских на Восток (XVI век). Власть этого «сибирского солтана» простиралась по рекам Иртышу и Тоболу, а также над барабинскими татарами и иртышскими остяками. После неудачных столкновений с дружиной Ермака ни самому К учу му, ни его потомкам не удалось задержать движение русской оккупации, хотя ими делались неоднократные попытки (весь XVII век) восстановить «Сибирское царство».

Эта же энциклопедия более объективно оценивала и личность Ермака — «атамана донской казачьей вольницы, яркого представителя начального этапа колониальной политики царской России… Походы Ермака являются лишь одним из эпизодов завоевательно-колониального движения русских на Восток, связанного с жестокой эксплуатацией и разорением туземцев. Отдельные исследователи пытаются идеализировать «подвиги» предводителей таких хищнических отрядов; эта тенденция, находившая широкое покровительство царского правительства, принимала порой курьезные формы: так, известны попытки церковных кругов канонизировать личность Ермака (объявить его святым)».

С позиций исторической правды освещали поначалу походы Ермака и многие советские ученые. Так, академик М. В. Нечкина в первом издании БСЭ писала о нем: «Ермак — т. н. «завоеватель Сибири»… один из многочисленных представителей начального этапа колониальной политики царской России… В 1581—84 гг. Ермак во главе своего отряда, заливая свой путь кровью татар, вогулов и остяков, продвинулся в глубь Сибири, разгромил сравнительно небольшое «сибирское царство» хана Кучума, расположенное по рр. Туре, Тоболу и Иртышу и «бил челом» царю Ивану IV Грозному «сибирской землицей», прося принять ее под его «высокую руку». Царское правительство усердно поощряло «патриотическую» велико-державно-шовинистическую идеализацию Ермака как «завоевателя Сибири», подчеркивая его преданность русскому царю, геройство и т. п. Эти легенды служили для обоснования «прав» царизма на владение Сибирью и грабеж «инородцев».

В дореволюционной научной и художественной, да и в современной российской национально-патриотической литературе атаман Ермак и его казаки принадлежат к категории тех исторических фигур, которые всячески пропагандировались царским самодержавием и определенными кругами общества. Поэтому вполне естественно, что он стал положительным «героем» многих произведений, в противовес своему противнику хану Кучуму. Имя Ермака упоминается в исторических песнях и былинах, в сказках и легендах, в преданиях и пословицах; как подчеркивают нынешние исследователи, он — «младший богатырь, племянник Ильи Муромца, отважный защитник родной земли — органически вошел в киевский цикл былин, посвященных защите родной земли от внешних врагов».

Таким образом, сведений о Кучуме в историографии не так уж много, но их достаточно для того, чтобы выяснить, что Кучум являлся сибирским ханом и до самой смерти сопротивлялся русскому завоеванию своего царства. Прежде чем перейти к его биографии, необходимо обратиться к самой таинственной стране Сибирь, где разворачивались события той исторической эпохи, где жили и творили народы и их государи.

Несколько тысячелетий назад, задолго до новой эры (тем более до появления здесь первого русского человека) огромный западно-сибирский суперрегион — Зауралье, Южная Сибирь и Северный Казахстан — был одним из древнейших центров исторической активности человечества, где успешно развивались земледелие, ремесла, горное дело, металлургия, торговля, строились поселения и города. В суровом краю мирные жители степи и лесостепной зоны междуречья Иртыша, Есиля, Тобола и Урала — индоиранские племена — создали одну из древнейших в мире земледельческо-скотоводческих цивилизаций, построили города — ровесники культурных центров древнего Египта и Месопотамии; они появились на две тысячи лет раньше, чем поселения в государствах Закавказья (Ассирия и Урарту) и Средней Азии (Бактрия и Согдиана), значительно раньше греческих городов на побережье Черного моря.

Это знаменитая ныне на весь мир «ботайская культура», открытая в начале 80-х годов и названная по одноименному урочищу на берегу степной речки Иман-бурлук, где были найдены древние городища IV–III тысячелетий до н. э. (современная Кокшетауская область). Центр этой культуры находился, по-видимому, на месте обнаруженного летом 1987 года на юге Челябинской области, у слияния рек Утеген и Караган, укрепленного центра регулярной планировки андроновской эпохи — Аркаим.

«Троя» Зауралья — так образно назвали выдающийся памятник мировой культуры, поселение Аркаим, ученые-археологи, сравнивая его с легендарным малоазийским городом. Теперь неопровержимо доказано, что обширный регион между Иртьппом и Южным Уралом с исключительно благоприятными для производящего хозяйства естественно-географическими и природно-экологическими условиями уже несколько тысячелетий назад был цветущей плодородной долиной с многочисленными поселениями, развитым скотоводством, земледелием и ремеслами, что безоговорочно признают все видные ученые.

Профессор Н. Я. Мерперт, например, утверждает, что находки, сделанные не только на Ботае, но и во всем регионе лесостепей Евразии, позволяют вывести на авансцену истории не Грецию и Рим с их высокоразвитыми цивилизациями и не более древние государства Египта, Ассирии и Месопотамии, а народы палеолита. Открытия последних лет позволяют говорить о таком важном пути становления первобытного общества, как скотоводство. На определенном этапе оно главенствовало даже над земледелием, определяя ускоренное развитие племен и народов, населявщих в те далекие времена и территорию современного Казахстана.

Знаменитая исследовательница истории древних ин-до-иранцев англичанка Мэри Бойс пишет, что центры возникновения зороастрийской религии следует искать в азиатских степях к востоку от Волги. Она определила это исходя из языка гимнов, сложенных легендарным Заратупггрой. Город-колесо Аркаим, конфигурация которого напоминает лучи Солнца, приблизил ученых к разгадке одной из самых волнующих тайн истории человечества.

Таким образом, одна из древнейших страниц истории цивилизации начиналась в Западной Сибири — одной из крупнейших в мире аллювиальных равнин, в частности, в степях Южной Сибири и Северного Казахстана.

Ученые еще не пришлик единому мнению происхождении термина «Сибирь». Есть сторонники тюркского, монгольского, финно-угорского, славянского (поскольку есть звуковое сходство с названием славянского племени «северяне») происхождения этого слеша. Накопленный археологический, этнографический, фольклорный материалы и письменные исторические источники позволяют определить происхождение этого термина от самоназвания одной из этнических групп, населявшей с конца 1 тыс. до н. э. территорию лесостепного Прииртышья. Такой этнической группой, носившей название «сыпыр», были предки древних угров, вступившие в длительное взаимодействие с другими этническими общностями Западной Сибири и Казахстана (в том числе с тюркоязычными).

Легенды иртышских тюркоязычню племен так передают историю исчезновения древнейшего скотоводческого народа сыпыров (сёпыров, сыбыров, сабиров). Однажды с севера надвинулись туманы и тучи, стали лить непрерывные дожди, озера и реки вышли из своих берегов, а пастбища стали зарастать таежным лесом. Налетели полчища гнуса, который истязал людей и скот, доводя до исступления. Сыпыры собрались на большой племенной совет и решили навсегда уйти на юг со всем имуществом и скотом. Но часть народа не захотела покинуть родные места и вскоре погибла, оставив свое имя в названии местности.

Древние угры-сыпыры, смешавшись с кочевыми тюркоязычными племенами, сумели достичь высокого уровня развития экономики и культуры, несмотря на экстремальные природные условия: близость арктических ледников, высокую заболоченность и т. п.

Об этом свидетельствуют, например, находки, сделанные осенью 1989 года в одном из прииртышских курганов Омской области. В древнем захоронении, возраст которого определили приблизительно в две тысячи лет, обнаружено около 600 предметов, многие из которых по праву можно назвать шедеврами древнего искусства. Погребение принадлежало знатному воину — вероятно, вождю племени. Особый интерес вызвали серебряные сосуды, на которых были нанесены надписи. Это так называемое «иссыкское письмо», уже известное ученым по находкам из Алматинской области, но пока не расшифрованное.

Словом «Сибирь» первоначально обозначали этническое племя, затем оно закрепилось за главным укрепленным поселением сыпыров на берегу Иртыша. В VI–VII вв. территория Северного Казахстана входила в состав древней кочевой империи тюрков — Западно-Тюркского каганата. Древнетюркские племена расселились к этому времени и в обширных степях Южной Сибири. Это были смелые воины, умелые скотоводы-кочевники и охотники, опытные мастера разного рода ремесел. Они с большим искусством изготавливали оружие и предметы труда, хорошо знали прядение и ткацкое дело, гончарное ремесло. В VI в. в этом регионе распространилась древнетюркская письменность. До сих пор Южная Сибирь поражает современников грандиозными курганами, великолепными образцами искусства и наскальными рисунками.

В VIII–XI вв. в северо-восточных районах Казахстана и Южной Сибири зародилось мощное кимако-кыпчакское государство родственных тюркоязычных племен. Кимаки и кыпчаки обитали на среднем Иртыше и кочевали до юго-восточной части Урала, включая всю лесостепную зону на современном севере республики.

Такой далекий экскурс в историю потребовался нам для того, чтобы еще раз доказать, что на севере Казахстана уже тысячу лет назад жили тюркоязычные племена — предки современных казахов.

В начале XI в. военно-политическая власть в регионе постепенно сосредоточивается в руках кыпчаков и в конце Столетия уже вся Великая Степь — огромная территория казахстанских равнин от Иртыша на востоке до Волги на западе — была занята племенами кыпчакского объединения. Северные границы кыпчакского государства проходили по лесостепной зоне, отделявшей просторы казахских степей от юга Западной Сибири. Кыпчакская военная конфедерация складывалась из множества племен, родов и родовых объединений, таких как кимаки, баяуты, бай-авдуры, дуруты, джузаны, канглы, у раны, олбурлики, ток-сан оба, жеты оба, торт оба и других. В XIII в. был также известен «лесной народ шибыр», живший в лесной зоне верхнего Иртыша и подчинявшийся ханам местных кыпчакских племен. Восточные ханы Дешт-и Кыпчака до монгольского завоевания владели всеми землями и пастбищами, всей необъятной территорией Южной Сибири и Северного Казахстана. Один из центров этого независимого объединения находился на юго-восточных склонах Уральских гор, во главе его стояли ханы из могущественного рода олбурлик (эльбари, ильбари).

Кыпчакские ханы нередко заключали союз даже с хорезмшахами, были у них на службе, занимая крупные государственные и военные посты в Хорезме, вступали с хорезмшахами в родственные отношения. Однако зачастую воинственные и свободолюбивые степняки выходили из повиновения и нападали на хорезмийские города. Один из последних правителей Хорезма Мухаммед II Ала-ад-Дин был даже вынужден в 1216 году совершить четырехмесячный поход из Самарканда до Южного Урала, чтобы наказать непокорных кыпчаков.

Название Ибирь-Сибирь в средние века было хорошо известно на Востоке. Персидский историк XIV в. Рашид-ад-Дин писал, что тюрки «обитали в степных пространствах, в горах и лесах областей Дешт-и Кыпчака, русов, черкесов, банкиров, Таласа и Сайрама, Ибира и Сибира… по рекам и городам (в областях) народа найман, как например, Кок-Ирдыш (Синий Иртыш), Ирдыш (гора), Каракорум, горы Алтая…». После монгольского завоевания территория Южной Сибири вошла в состав улуса Джучи. Тот же Рашид-ад-Дин называл страну Ибирь-Сибирь в числе владений, пожалованных Чингиз-ханом в 1206–1207 гг. своему сыну Джучи.

Средневековая персидская рукопись «Аноним Искандера» уточняет, что к правому крылу улуса Джучи, известному как Кок Орда, относятся «Ибир-Сибир, Рус, Укек, Маджар, Булгар, Башгирд и Сарай…»

Таким образом, Сибирь как самостоятельная территория фигурирует во всех владениях Золотой Орды, перечисляемых современными ей авторами, как арабскими и персидскими, так и русскими и европейскими.

Знаменитый венецианский купец Марко Поло, совершивший в конце XIII в. путешествие в Пекин, ко двору великого монгольского хана Хубилая, оставил описание территории, которой владея «северный царь Канчи», самый младший сын Шейбана, внук Джучи, — т. е. страны, соответствующей Западной Сибири.

«У него нет ни городов, ни замков, — писал он, — живут они всегда по большим равнинам и долинам и в высоких горах… У царя много народу, но он ни с кем не воюет и мирно правит своим народом. Скотины у них много: верблюдов, хешей, быков, овец и других животных… Ловят они много дорогих животных, высокой цены, и большая им от этого прибыль и выгода; ловят они горностаев, соболей, белок и черных лисиц и много других дорогих животных… На север от этого царства есть темная страна, тут всегда темно, нет ни солнца, ни луны, ни звезд… у жителей нет царя, живут они как звери, никому не подвластны… Татары приходят сюда… и грабят они тут все, что находят, а когда награбят, возвращаются… У этих людей множество мехов, и очень дорогих; есть у них соболя очень дорогие… горностаи, белки, лисицы черные и много других мехов… а тем купцам, что покупают эти меха, большая выгода и прибыль». Марко Поло, как видно отсюда, поразили прежде всего богатства этой невиданной страны, дорогие меха и пушнина, пользовавшиеся огромным спросом в Европе.

В начале XIV в. у золотоордынского хана Узбека (1312–1342 гг.) побывал арабский путешественник аль-Омари. Перечисляя владения хана, он среди прочих называет «…области Сибирь и Ибирь, Башкырд и Чулыман… В землях Сибирских и Чулыманских сильная стужа; снег не покидает их в продолжении б месяцев. Он не перестает падать на их горы, дома и земли. Вследствие этого у них очень мало скота». Отмечая огромные размеры подвластной Узбеку территории, аль-Омари сообщает, что она доходит «до крайних пределов земли Сибирской, из которой вывозятся соболь да серая белка… За нею нет никаких поселений».

Термин «Сибирь» в XIV–XV вв. был известен и в Европе, поддерживавшей дипломатические отношения с Золотой Ордой. Баварский солдат Иоганн Шильтбергер, на протяжении 30 лет (с 1396 по 1427 гг.) пребывавший в плену у турок и тимуридов, был подарен одним из тимуридов Абубекром могущественному бию Золотой Орды знаменитому Едыге. Возвратившись позже на родину, он изложил «свои воспоминания в «Книге путешествий». Там он пишет, как однажды вместе с Едыге побывал в стране, «которая называется Сибирь» и где «живут дикие люди». Из ставки Едыге на Волге они добирались до Сибири два месяца. «Владетель упомянутой страны подарил Едигею двух диких людей — мужчину и женщину». Далее Шильтбергер сообщает, что «водится там также много животных, которые в немецкой земле не попадаются и которых я не могу назвать по имени… есть также собаки, которых запрягают в повозки, зимою — в сани; они возят также по стране поклажу… В этой стране сеют только просо и хлеба не едят вовсе». Сибирь он называет «Wissibur», «Zbissibur», видно, от «Ибирь-Сибирь».

На карте мира, составленной венецианцем Фра Мауро в 1457–1459 гг. на северо-восток от Волги (Edil) обозначено наименование района «Sibir».

Итальянский эрудит Юлий Помпоний Лэт, в 1479–1480 гг. совершивший путешествие в «Скифию и Сарма-тию», также пользовался словом «Сибирь» как географическим термином (Sibarinum) и сообщал, что в этой стране «ловят соболей и драгоценных белок, водится множество куниц…»

Итак, как видно из исторических источников, термин «Сибирь» возник первоначально от названия этнической группы «сыпыр», предков древних угрор. Часть сыпыров ушла на запад вместе с гуннами, в Европе они были известны как «савиры»; другая же часть осталась на своей территории по среднему течению Иртыша, сохранила свое имя, которое распространилось и на занимаемую ими землю.

Название «шибыр», «сибир» в XIII в. относилось и к тюркоязычной группе племен, обитавшей по среднему Иртышу и восточнее. Начиная с XIII в. под Сибирью имелся в виду не только народ, но и принадлежавшая ему территория. В эпоху господства монголо-татар под Сибирью подразумевался определенный регион к северу от владений самой Золотой Орды. В конце XIV в. в среднем течении Тобола с притоками Тура и Тавда складывается Тюменское ханство шейбанидов со столицей в Чимги-Тура. Под Сибирью на Руси понимали не всю Западную Сибирь, а район по нижнему течению Тобола и Туры и среднему Иртышу, где жили потомки древних сыпыров, уже в значительной мере ассимилированных тюрками-кыпчаками и отличавшихся от других племен угорского происхождения — вогулов (манси) и остяков (ханты).

В конце XV в. в Западной Сибири складывается единственное у местных народностей государственное образование — Сибирский юрт, во главе с представителями местного княжеского рода Тайбуги кипчакского происхождения. Его создали кипчакские племена, стоявшие на более высокой ступени общественно-политического и экономического развития. Кроме тюрко-кыпчаков, в новое государственное объединение вошли тюркизированные угры-сыпыры и местные племена вогулов, остяков и селькупов.

После русской колонизации новой территории термин «Сибирь» стал применяться в более широком значении. С начала XVII в. его относили уже ко всему обширному краю, хозяйственно осваиваемому русскими переселенцами в бассейнах Оби, Енисея и Лены вплоть до берегов Тихого океана.

Таким образом, можно утверждать, что в начале нашего тысячелетия стало складываться и к моменту монголо-татарского завоевания Казахстана завершилось формирование единой историко-культурной общности степных и лесостепных племен междуречья Иртыша, Есиля, Тобола и Южной Сибири — тюрков-кочевников, потомков угров-сыпыров и других местных народов.

Кто же главенствовал в этом регионе, кому принадлежала здесь верховная власть, какие личности действовали на исторической арене в трудную для местных племен эпоху монгольского ига? Все восточные источники упоминают, что первыми ханами Сибири были потомки Тайбуги, о котором сохранились лишь легендарные сведения. Сегодня, на основе имеющихся исторических данных, можно предположить, что накануне монголо-татарского вторжения Тайбуга был ханом одного из местных кипчакских племен, покорившихся новым завоевателям.

Известный исследователь Сибири XVIII в. Г. Ф. Миллер в своем капитальном труде излагает три легенды о происхождении тайбугинцев.

По одной из них, в стародавние времена на Бейле жил хан Он, владевший землями в бассейне Иртыша, Тобола и Туры (притока Тобола). Его подданный Чинги предательски убил своего господина и захватил ханство. Спасся только сын Он-хана Тайбуга, который сумел бежать от преследователей и долгое время скитался в безвестности по степи. Чинги услышал о нем и призвал к себе на службу, обещая свое покровительство. Тайбуга (неизвестно, имя это или звание) жил при дворе Чинги, честно служил ему, за что тот назначил его начальником войска. За верную службу Чинги пожаловал Тайбуге территорию по реке Тура, где последний основал город Чинги-Тура (в честь своего господина), жил там и управлял подвластным ему народом, оставив наследникам новый город и свое владение. Некоторые историки и писатели отождествляют Он-хана с известным вождем кераитов Ван-ханом, соперником Чингиз-хана в борьбе за власть, который якобы бежал в иртышские степи и там основал новое ханство. Но дело в том, что Ван-хану на самом деле не удалось скрыться от своего грозного противника и он был убит Чингиз-ханом еще в Монголии в 1202 или 1203 г.

Другая легенда гласит, что на Иртыше жил в свое время Он-Сомхан, который построил при впадении Бейля в Иртыш город Кызыл-Тура. Его наследником был сын Иртышак, от чьего имени потом получила название река Иртыш. Впоследствии Иртышака сменил тюменский хан Чингис, одолевший его в захватнической войне. Затем на Есиле правил Саргачик-хан (возможно, Сары-Каска-хан). Такова легенда, однако она не проливает света на историю Тайбуги.

По третьей версии, после того как Чингиз-хан завоевал казахскую степь, кыпчакский хан по имени Тайбуга, сын казахского хана Мамыка, выпросил у него или у его сына Джучи, которому была отдана вся степь, территорию по Иртышу, Есилю, Тоболу и Туре и правил там. Потомки Тайбуги затем на законных основаниях владели какое-то время данной областью, полученной из рук самого Чингиз-хана. В честь своего нового господина Тай-буга якобы и назвал свою столицу на Туре Чингиз-Тура (или Чимги-Тура, Чинги-Тура и т. п. Сейчас на этом месте находится город Тюмень).

Наиболее правдоподобной мне кажется третья легенда о происхождении Тайбуги и его ханства. Как мы уже отмечали, на территории Южной Сибири и Северного Казахстана жили кочевые кыпчакские племена во главе со своими вождями и вполне вероятно, что один из них, именно Тайбуга, наиболее, видимо, могущественный хан крупного племени или племенного объединения (возможно, олбурлик), мог из рук новых завоевателей получить в управление данный район. Как бы то ни было, хан Тайбуга, несомненно, местного, тюркского, происхождения, предки которого издавна жили в этом регионе. Родословная Тайбуги выглядит следующим образом:

Ситуация для тайбугинцев значительно изменилась, и не в их пользу, после монгольского завоевания Кыпчакской степи, Руси и части Европы. Бату-хан, второй после Орда-Ежена сын и преемник Джучи, основал в низовьях Волги новое государство — Улус Джучи, или Кок-Орду по восточным источникам, или Золотую Орду по русским источникам XVI века. Все завоеванные земли он распределил в управление между своими ближайшими родственниками. В семилетием походе на западные страны особым героизмом и мужеством, преданностью Вату, активным участием в реализации его планов отличился пятый сын Джучи, младший брат самого Бату-хана Сыбан (или Шей-бани в арабизированной форме). Войска под его командованием, в частности, покорили асов, русов, черкес и волжских булгар, успешно воевали в Польше, Чехии и других местах. Вот этому самому Шейбани Бату-хан выделил из родовых владений земли четырех родов: кушчи, найман, карлык и буй рак — и сказал ему: «Юрт (область), в котором ты будешь жить, будет между моим юртом и юртом старшего моего брата Ичена: летом ты живи на восточной стороне Яика, по рекам Иргиз, Орь, Илек до гор Урала, а во время зимы живи в Аракуме, Каракуме и по берегам реки Сыр при устьях рек Чуй-су и Сары-су… Этот юрт постоянно оставался во власти сынов Шибанхановых… Шибан-хан в показанных областях проводил лето и зиму и по прошествии нескольких годов умер».

Таким образом, территория Северного Казахстана и Южной Сибири была выделена в наследственный улус Шейбани и его потомкам. Местные тюркские племена — а это были кыпчаки — подчинились новым завоевателям, но тем не менее сумели сохранить свою самобытность, язык, древнюю материальную и духовную культуру. И хотя позже монголы-завоеватели растворились среди местных народов, ассимилировались в тюркоязычной среде, их верхушка, прежде всего чингизиды, считали себя законными владетелями данного региона.

Тот же аль-Омари писал о кыпчаках и монголо-татарах: «В древности это государство было страною Кипчаков, но когда им завладели Татары, то Кипчаки сделались их подданными. Потом они (Татары) смешались и породнились с ними (Кипчаками), и земля одержала верх над природными и расовыми качествами их (Татар) и все они стали точно Кипчаки, как будто они одного (с ними) рода, оттого, что Монголы (и Татары) поселились на земле Кипчаков, вступали в брак с ними и оставались жить в земле их (Кипчаков)».

Вообще, следует отметить, что внук Чингиз-хана, пятый сын Джучи Шейбани пользовался громадным авторитетом среди чингизидов. По степной устной исторической традиции, Шейбани и его потомки (у него было двенадцать сыновей и семнадцать внуков) считали себя, после Бату и Орда-Ежена, выше всех других детей Джучи-хана. Согласно одной легенде, когда Бату, Орда-Ежен и Шейбани прибыли к деду своему Чингиз-хану по наследственным вопросам, то Чингиз, чтобы показать значение каждого из них, велел установить для них отдельные юрты. Для Бату была поставлена белая юрта с золотой дверью, для Орда-Ежена — синяя юрта с серебряной дверью, а для Шейбани — серая юрта со стального цвета дверью. Тем самым мудрый повелитель указал своим внукам место и значение каждого из них в монгольской империи. Позже шейбаниды владели даже троном Саин-хана (т. е. Бату-хана) в Золотой Орде, управляли Бухарским, Сибирским и Хивинским ханствами.

Примерно с середины XIV века племена, населявшие территорию современного Казахстана, все чаще вместо традиционного самоназвания «кыпчаки» стали называться в источниках «узбеками», но не по имени могущественного хана Золотой Орды Узбека, а в смысле вольного народа, который «сам себе господин» (букв, перевод). Это собирательное название всего тюркского населения Дешт-и-Кыпчака, и под ник имелись в виду племена буркут, кият, кошчи, кунгоат, ушун, найман, карлук, кенегес, мангыт, джат, чимбай, дурман и другие.

Узбеками, или кочевыми узбеками, именовалось все население восточного Дешт-и-Кыпчака, или Ак-Орды, т. е. современного Казахстана. Оно разделялось на три народа: шайбаниды, казахи и мангыты — в зависимости от политической ориентации. Казахи, таким образом, являлись частью большой дашткыпчакской узбекской общности кочевников, и история казахского народа тесно связана с историей кочевых узбеков Дешт-и-Кипчака задолго до того времени, когда они в середине XV века выделились из состава узбекской орды хана Абу-л-Хайра. Термин «казах» также означал «свободный», «вольный» человек.

Потомки Тайбуги подчинились потомкам Шейбани как чингизидам — верховым правителям данного региона. Шейбаниды в XIII веке создали на юге Западной Сибири Тюменское ханство со столицей в Чимги-Тура (по-казахски Жангы-Тура). Г. Ф. Миллер, исследователь Сибири, сообщает, что слово «тюмень» происходит от кыпчакского «тумен», означающего 10 тысяч. По одному преданию, здесь некогда жил хан с народом, численность которого достигала 10 тысяч человек. По другому — этот хан якобы велел заполнить овраги своим скотом, чтобы узнать его численность, и оказалось у него 10 тысяч голов. Таким образом, этот хан был и могуч, и богат. Название же самого города якобы происходит от угорского слова «чэм-ген»— путь, дорога, и тюркского «тура», что означало город, т. е. Чимги-Тура — это «город на пути» или «город на волоке». Основой тюменского ханства стали кыпчакские племена и тюркизированные местные народы угорского происхождения. Русские позже неверно называли их собирательным именем «сибирских татар», хотя по сути это была часть казахского народа, проживавшая в Сибири.

С момента образования улуса Шейбани территория Южной Сибири и Северного Казахстана оказывается тесно связанной с историей Золотой Орды, Турана (Средней Азии), Казанского ханства, Ногайской Орды и Ак-Орды, затем и Казахского ханства. Это был единый громадный регион с тесными географическими, хозяйственными, политическими и генеалогическими связями правителей-чинги-зидов. Одни государства исчезали, на их месте возникали новые, менялись на троне правящие династии, ханы и султаны боролись за власть, но на всей этой огромной территории существовал единый народ, одного тюркского корня, давший затем жизнь казахам, башкирам, нога ям, татарам, узбекам, каракалпакам, киргизам, алтайцам, кумыкам и другим.

Тайбугинцы, признав верховенство шейбанидов, более или менее благополучно переживали все бурные исторические события той эпохи. Не будучи чингизидами по крови, они никогда не называли себя ханами или султанами, а только беками или мырзами, не претендуя на главную власть в улусе Шейбани, и, считая себя знатным местным тюркским родом, гордились своим древним происхождением, служили шейбанидам и старались не соперничать с ними, а спокойно правили в своем улусе между нижним Тоболом и средним Иртышом.

Но оставаться в стороне от бурных политических событий, происходивших в Золотой Орде и на просторах восточного Дешт-и-Кыпчака тайбугинды, разумеется, не могли. Эти события втягивали их в свой оборот, сказывались на их положении. Так, недолгое время власть в Тюменском ханстве принадлежала бежавшему из Золотой Орды в Сибирь знаменитому хану Токтамысу. Ему удалось найти поддержку среди тайбугинцев и получить здесь улус в междуречье Оби и Томи. По некоторым источникам Токтамыс вроде и погиб в Сибири, вблизи Чимги-Туры. После смерти Токтамыса тайбугинды признали над собой власть могущественного бия Золотой Орды, основателя Ногайской Орды Едыге. Затем в степи развернулась междоусобная борьба за власть между различными представителями династии Шейбанидов, в нее активно вмешивались казахские ханы и султаны — потомки последнего сына Джучи Тука-Тимура из Ак-Орды.

В 1429–1430 гг. ханом улуса Шейбани в шестнадцатилетнем возрасте был провозглашен знаменитый хан Абу-л-Хайр. Он прибыл в Чимги-Тура, и хакимы города, вожди племени буркут Адад-бек и Кебек-Ходжа-бий, подчинились ему. В главной мечети Чимги-Тура была прочитана хутба в честь нового хана и чеканена монета с именем Абу-л-Хайр-хана. Чимги-Тура оставалась столицей Абу-л-Хайр-хана до 1446 года, когда тот перенес ее в Сыгнак на Сырдарье и основал свое ханство — Государство кочевых узбеков. Улус Тура и Юго-Западная Сибирь были отданы в уделы тарханам Бахшй-беку и Кутлуг-буке, которые стали даругами этой области.

После ухода Абу-л-Хайр-хана из Сибири и последующего завоевания его потомками Средней Азии тайбугинцы, конечно, воспользовались благоприятной ситуацией для утверждения своей власти и правили в Сибири практически до прихода сюда хана Кучума. Но им пришлось вести ожесточенную борьбу с притязаниями на господство в регионе со стороны оставшихся здесь шейбанидов, ногайскими мурзами, а также казахскими ханами и султанами.

После Тайбуги власть в его улусе перешла к Ходже, а затем к сыну последнего Мару. Один из шейбанидов Ибак-хан, чтобы упрочить свое положение в Тюменском ханстве, затевает сложную политическую интригу. Призывает на помощь влиятельных ногайских мурз и вступает в родственные отношения с тайбугинцами, выдав за князя Мара свою сестру и женившись на его дочери. Однако вскоре коварный Ибак-хан убивает доверчивого Мара, присоединяет его территорию к своему владению и начинает единолично править в Чимги-Тура.

Сыновья убитого Мара Адыр и Абалак сумели спастись, бежав в притобольские степи. Основным ядром ханства Ибака были земли по Иртышу и Тоболу, его притокам Тара и Тура, где проживали тюркоязычные кочевники Южной Сибири. Местные феодальные круги, тем не менее, были, видимо, недовольны деспотическим правлением И бак-хана. Внук Мара, сын Адыра Мухаммед возглавил борьбу против узурпатора Ибака. В 1495 гаду тайбугинцы неожиданно напали на Чимги-Тура и убили Ибака. Государем был провозглашен Мухаммед и после него власть оставалась в руках тайбугинцев.

Мухаммед перенес столицу своего улуса из Чимги-Тура на правый берег Иртыша, выше устья Тобола, на место древнего поселения угров-сыпыров «Сибирь», которое стало называться теперь Кашлык (Искер при Кучуме). Тайбугинцы никогда не называли свой улус ханством, а себя его ханами, так как не являлись чингизидами по крови.

После смерти Мухаммеда Сибирский юрт возглавил Агиш, сын Абалака, затем Казн (или Касым), сын Мухаммеда, а впоследствии им правили совместно два сына Казн — братья Жадигер и Бек-Булат. По имени главного города их улус стал называться Сибирским юртом.

А в Чимги-Тура власть некоторое время сохранялась в руках тюменских шейбанидов. Наследником Ибака стал сын Махмудек-хана, племянник Ибака Мамык-хан. Потеряв значительную часть территории Тюменского ханства в борьбе с тайбугинцами, в междоусобных распрях, Мамык-хан в 1496 году на короткое время овладел даже Казанским ханством. После Мамык-хана в Чимги-Тура правил Кулык-султан, сын Абак-хана, внук Махмудек-хана. Он являлся последним представителем династии шейбанидов в Тюмени. В начале XVI века Тюменское ханство шейбанидов фактически перестало существовать, его территория вошла в состав Сибирского юрта тайбугинцев, а сам город Чимги-Тура постепенно пришел в запустение и новой столицей Сибири окончательно стал Кашлык.

Сибирское владение при тайбугинцах в середине XVI века, до Кучума, уже охватывало значительную территорию лесостепной зоны Западной Сибири от бассейна реки Тура на западе до барабинских степей на востоке. На юге граница его проходила примерно по среднему течению Тобола, Есиля и Иртыша. Политическая история региона была заполнена постоянными междоусобицами местных беков, мурз, тарханов за расширение территории, сбор ясака с подвластных народов, и улус оказался весьма непрочным государственным объединением, что и показало завоевание его Кучумом.

Пытаясь укрепить свое положение, тайбугинцы обратили свои взоры в сторону Русского государства. В 1552 году пала Казань, а в 1556 году — Астрахань; они вошли в состав Руси, которая, таким образом, вышла- на Волгу, а затем и к Уральским горам. Напуганные этими переметами тайбугинцы Жадигер и Бекбулат в 1555 году прислали в Москву послов Тогрула и Паньяды, которые поздравили царя Ивана IV с победами. На приеме у царя сибирские послы «били челом государю ото князя Едигера и ото всей земли, чтобы государь их князя и всю землю Сибирскую взял на свое имя, и от сторон ото всех заступил, и дань свою на них наложил, и дорогу своего прислал, кому дань собирать». Фактически это означало включение территории улуса тайбугинцев в состав земель, зависимых от Московского государства. Эта зависимость подкреплялась обязательством Жадигера и Бекбулата вносить дань в царскую казну.

Размер дани был первоначально определен в 1000 соболей в год. В столицу Сибирского юрта прибыл царский посол с грамотой царя и привел к присяге Жадигера и Бекбулата.

Но такой поворот событий, вероятно, не устраивал многих. Местные князьки, беки, мурзы и тарханы не хотели, видимо, платить дань новым хозяевам и не желали усиления власти Жадигера и Бекбулата, которых стала поддерживать как своих вассалов Москва. Обеспокоилась и Ногайская Орда, не примирившаяся с усилением Русского государства за Уралом и потерей своего влияния в Сибири. Но самое главное, это не устраивало шейбанидов, к тому времени окончательно укрепившихся в Средней Азии в Бухарском ханстве и не желавших упускать контроль над такой богатейшей страной как Сибирь. Правящая верхушка Бухарского ханства в союзе с торговыми кругами стала искать возможность посадить на ханский трон в Сибири своего ставленника для обеспечения собственных военно-политических и экономических интересов. При этом они опирались на тот исторический факт, что со времен Чингиз-хана Сибирским улусом всегда управляли шейбаниды, а местные князья тайбугинцы были их подданными. Поэтому на основе древней степной традиции о верховенстве чингизидов над всеми землями шейбаниды предъявили претензии на Сибирь, считая, что потомки Тайбуги незаконно захватили власть в ханстве. Для этой цели как нельзя лучше подходил, видимо, шейбанид Кучум, потомок Ибак-хана, убитого, как уже отмечалось, в 1495 году тайбугинцем Мухаммедом. Так, на исторической сцене в середине XVI века появилась фигура Кучума.

Самый сложный вопрос — родословная Кучума, неясная до сих пор. Некоторые источники утверждают, что Кучум происходил из шейбанидов, причем именно из той их линии, которая некогда управляла Тюменским ханством, т. е. Кучум имел вполне законные по тем временам права на восстановление своего царства в Сибири. Разберем некоторые источники, которые могут пролить свет на происхождение Кучума.

Рукопись начала XVI века «Таварихи гузида-йи нусрат намэ» («Книга избранных дат победы», ее автором считается сам знаменитый Мухаммед Шейбани-хан, завоевавший в 1501 году Среднюю Азию) следующим образом передает генеалогию интересующих нас шейбанидов: «Чингиз-хан — его сын Джучи — его сын Шабан-хан — его сын Бахадур — его сын Джочи-Бука — его сын Ба-дагул — его сын Минг-Тимур-хан — его сын Бек-Хванди — его сын Хаджи-Мухаммад-хан, его сыновья Ибак-хан и Махмудек-хан. Сыновья Махмудек-хана: Абак-хан, Мамук, Мусташ, Джалбас, Ал-Джагыр». Рукопись завершена в 1504 гаду, поэтому в ней нет упоминания ни о Кучуме, ни об отце его Муртазы, если только не допустить, что Мусташ — это и есть Муртаза, отец Кучума. Автор сочинения, Мухаммед Шейбани-хан, естественно, хорошо знал свою родословную, всех шейбанидов, кто остался в казахской степи, и тех, кто вместе с ним ушел оттуда на завоевание Средней Азии, и сомневаться в точности его сведений не приходится.

Кадыргали бек Жалаири в своем сочинении «Сборник летописей», составленном в 1602 году в Москве, излагает родословную Кучума следующим образом: «Али — Хаджи-Мухаммед-хан — Махмудек-хан — Кутлук-хан — Ибак-хан — Мургаза-хаи, у него три сына: Джан-Керей-султан, Ахмет-Керей-султан и Кучум-хан». Эти данные расходятся со сведениями других летописей, но ценно здесь то, что автор сообщает о братьях Кучума.

В рукописи «Бахр ал-асрар фи манакиб ал-ахйар» («Море тайн относительно доблестей благородных», автор Махмуд бен Вали, эмир при дворе бухарских джанидов), написанной около 1630–1640 гг., родословная шейбанидов, предков Кучума, совпадает с другими источниками, в частности с «Таварихи гузида-йи нусрат намэ», только у Махмудек-хана названы не пять, а шесть сыновей: Абак-хан, Мамук-хан, Аглак-хан, Мусеш, Джалбаш, Ал-Джагир. Вызывает удивление, что опять нет упоминания ни о Муртазе, ни о самом Кучуме, хотя в это время он был уже известен и его никак нельзя было забывать, перечисляя шейбанидских ханов. К тому же все летописи пунктуально называют многих других шейбанидов, ничем себя не проявивших в истории.

Хивинский хан из династии шейбанидов и в то же время профессиональный историк Абу-л-Гази-хан, в своем произведший «Родословное древо тюрков» опиравшийся на 18 различных источников, так передает генеалогию Кучума: «У Чингиз-хана сын Джучи-хан; у него сын Шибан-хан, его сын Багадур-хан, его сын Джучи-Буга, его сын Бадакул, его сын Мунг-Тимур, его сын Биккунди-углан, его сын Али-углан, его сын Хаджи-Мохаммед-хан, его сын Махмудек-хан… У помянутого выше Махмудек-хана был сын Муртаза-хан, у этого сын был Кучум-хан. Кучум-ханом пресекся род этого дома. Кучум-хан сорок лет царствовал в Ту ране. Жизнь его была долга, под конец ее он ослеп. В 1595 году Русские отняли Туран из рук Кучум-хана, Кучум-хан, убежав, скрылся у народа Мангкыт и там отошел к Божию милосердию».

Г. Ф. Миллер со слов одного бухарца, который перевел ему в 1743 году в Тобольске сочинение Абулгази «Родословное древо тюрков», пересказывает происхождение хана Кучума примерно так же: «Чингис-хан — Джучи — Шейбан — Батур-хан — Джучи — Бадакул — Мунг-Тимур — Бекконди-оглан — Али-оглан — Хаджи-Мухаммед-хан, его сыновья Ибак и Махмудек, сын Махмудека — Муртаза, его сын Кучум-хан».

Таким образом, по авторитетному мнению Абулгази, получается, что Кучум происходил все-таки из династии тюменских шейбанидов, некогда господствовавшей в Западной Сибири и лишившейся ханской власти после гибели Ибак-хана, брата Махмудек-хана. Поэтому некоторые источники называют Кучума потомком Ибака, отомстившего тайбугинцам за смерть своего деда, хотя настоящим его дедом был не Ибак, а Махмудек.

Профессор Манчестерского университета К. Э. Босворт в своем исследовании, опубликованном в 1967 году, излагает только генеалогию потомков Мухаммед Шейбани-хана, правивших в Бухарском ханстве в XVI веке, но упоминает, что одна из ветвей Шейбанидов — ханы Тюмени — просуществовала в Сибири до XVII века.

В середине XIX века профессор Казанского университета Березин И. Н. опубликовал перевод рукописи «Шейбаниада. История монголо-тюрков». В ней подробно описывается происхождение Чингиз-хана, его борьба за власть, жены, дети, потомки Чингиза, история знаменитого Абу-л-Хайр-хана, деда завоевателя Средней Азии Мухаммед Шейбани-хана, бухарских и хивинских ханов из династии шейбанидов, но в этом сочинении нет упоминания о Кучуме и его предках.

Нужно подчеркнуть, что и сами шейбаниды делились на различные династийные ветви в зависимости от происхождения своих предков, древности рода, знатности, богатства и других далеко не формальных критериев, которые свято соблюдались в степной иерархии.

Из потомков Шейбана наиболее известен был Минг-Тимур-хан, сын Бадагул-оглана. У него была всего одна законная жена, но зато она происходила из древнейшей династии Исмаила Самани — основателя феодального государства Саманидов в Средней Азии в IX–X вв. со столицей в Бухаре. Саманиды считали себя потомками самого Бахрам Чубина, знаменитого военачальника династии Сасанидов в древнем Иране. Естественно, сыновья Минг-Тимур-хана от этого брака Эль-бек и Пулад и их потомки имели старшинство перед другими сыновьями хана, рожденными от разных наложниц: Джахангой, Суюниш-Тимуром, Тункой, Бек-конди-огланом, которые считались как бы незаконнорожденными и не могли рассчитывать на верховную власть во всем улусе Шейбани.

Например, у Пулада было два сына — Ибрахим и Арабшах. Внуком Ибрахима был Абу-л-Хайр-хан, основатель государства кочевых узбеков, в середине XV века объединивший под своей властью на короткое время всю территорию Великой Степи в границах бывшей Золотой Орды Бату-хана. Его внук Мухаммед-Шейбани-хан сумел завоевать Мавераннахр, основал новую династию бухарских шейбанидов, правившую в Средней Азии весь XVI век. А потомки Арабшаха позже захватили власть в Хорезме и основали новую династию хивинских шейбанидов, из представителей которой наиболее известен Абулгази, автор исторического труда «Родословное древо тюрков». Таким образом, шейбаниды как бы поделили между собой власть в Средней Азии.

Из других потомков Минг-Тимур-хана, рожденных от невольниц, никто не был государем крупного улуса, хотя жажды власти и честолюбия у них было не меньше.

Известны только потомки младшего сына Минг-Тимур-хана Бек-Конди-оглана. Внук его Хаджи-Мухаммед-хан владея небольшим улусом при впадении Бейля в Иртыш с центром в Кызыл-Тура. Сыновьями Хаджи-Мухаммад-хана явились И бак-хан и Махмудек-хан, о которых уже упоминалось. Кучум происходил из этой линии шейбанидов, которая управляла землями по рекам Тобол, Есиль и Иртыш и не снялась на завоевание Средней Азии с другими шейбанидами, но связи с ними не прерывала, опираясь на их помощь в борьбе за власть в своем регионе с другими претендентами.

Нужно отметить, что есть и сторонники казахского происхождения Кучума, считавшие его выходцем из числа казахской знати.

Так, Η. М. Карамзин в своем труде называет Кучума «сыном Киргизского хана Муртазы», но не приводит при этом каких-либо ссылок на документы, подтверждающие такое происхождение Кучума.

П. И. Небольсин также называет Кучума «степным киргизом», по-видимому, по той причине, что он пришел в Сибирь со своими отрядами с юга, из казахской степи.

Любопытно, что Ч. Ч. Валиханов тоже считал хана Кучума казахом. В письме к профессору И. Н. Березину он пишет, что «Кучум был султан киргизский», хотя «во всех преданиях киргизских Кучум есть хан башкирский, а не султан киргизский».

Исследователь Казахстана А. И. Левшин также упоминал о казахском происхождении Кучума. В своем известном труде он утверждал, что «Кучум, последний хан Сибирский, был сам Киргиз-Казак. Завладев Искером силой оружия… он необходимо должен был иметь около себя и войско, составленное из прежних соотечественников своих. Следовательно, Ермак и сподвижники его без всякого сомнения сражались с Казаками, или нынешними Киргиз-Казаками».

Ему возражал В. В. Вельяминов-Зернов: «Кто был Кучум? Вообще Русские писатели, говорившие о Сибири, и даже Левшин, писавший о Киргиз-кайсаках, называли Кучума Киргиз-кайсаком. Но Кучум положительно не был Киргиз-кайсаком… Кучум был царевичем Шибанским или Тюменским». При этом он ссылался на грамоты царя Федора Ивановича Кучуму, где тот называет его внуком «шибанского» царя Ибака.

В конце прошлого века известный исследователь истории Сибири П. А. Словцов опубликовал небольшую статью, где попытался на основе имеющихся в его распоряжении источников пролить свет на происхождение Кучума.

Он ссылается на древние легенды об Онг-хане, Чинги и Тайбуге, на произведения Абулгази и Г. Ф. Миллера, описывает вековую борьбу тайбугинцев и шейбанидов за власть в Сибири. Подмечает, что месть представителей разных династий происходит через поколение: вначале шейбанид Ибак-хан убивает «без известной причины» тайбугинца Мара и захватывает его улус. Затем внук Мара Мухаммед умертвляет Ибака в отместку за смерть своего деда и восстанавливает господство тайбугинцев. Потом внук Ибака Кучум убивает внука Мухаммеда Едигера и тем самым мстит за своего деда. Все эти повороты на сибирском троте происходят из желания восстановить утраченную ранее законную власть в ханстве. Словцов П. А. приходит к выводу, что в 1563 году или около этого времени законный хозяин Сибири шейбанид Кучум вырывает власть из рук самозванцев-тайбугинцев. «Кто был Кучум? Можно ли считать его киргиз-кайсаком? — спрашивает он и подводит читателей к мысли, что поскольку, оказывается, Кучум — шейбанид, а не киргиз-кайсак (т. е. не казах), то и киргиз-кайсаки не имеют никаких исторических прав на территорию Сибири, так как якобы они никогда ею не владели на законных основаниях. Но Словцов П. А. упускает из виду то обстоятельство, что в те далекие времена территорию Крымского, Казанского, Сибирского и Казахского ханств, Ногайской Орды, ханства кочевых узбеков населял единый народ, тюрки-кыпчаки, только входивший в состав разных государственных объединений, и позже единственным законным правопреемником их стало Великое Казахское ханство, с конца XVII века занимавшее древнюю исконную территорию всех прежних кочевников — от Алтая до Волги, от Южной Сибири и до Сырдарьи.

Из всех предков Кучума наиболее известен был в степи Ибак-хан (в некоторых источниках Айбак-хан). Сын шейбанида Хаджи-Мухаммед-хана, властолюбивый интриган, международный авантюрист, он всю свою жизнь боролся за господство — то в Сибири, то в Казани, то в Астрахани, — претендуя на роль объединителя Золотой Орды, хотя сам же ее и разрушал как мог. Он не признал власти государя кочевых узбеков, своего родственника-шейбанида Абу-л-Хайр-хана, а после его смерти в союзе с последним ханом Золотой Орды Ахмедом в 1469–1470 гг. убил сына и преемника Абу-л-Хайр-хана Шайх-Хайдар-хана. И бак-хан захватил большую часть Сибири и укрепил Тюменское ханство — оно простиралось от Туры, Тавды и Тобола до Есиля. Затем Ибак-хан объединился с ногайскими мурзами Мусой и Ямгурчи и в 1481 году вероломно убил своего недавнего союзника Ахмед-хана. Золотая Орда от Волги и Дона до Азова была разграблена и больше уже никогда не возродилась. Позже Ибак-хан стал претендовать на власть в Большой Орде и Казанском ханстве, пытаясь восстановить былую мощь Золотой Орды, однако этого у него не получилось. Он вступил в дипломатические отношения с Москвой, с великим князем Иваном III Васильевичем, прислав к нему послов в 1489 и 1493 годах. В 1492 году Ибак-хан и его племянник Мамык-султан при поддержке ногайских мурз разграбили Астрахань и обосновались в низовьях Волги. Затем неугомонный Ибак, как уже упоминалось, вступил в родство с тайбугинцем Маром, но вскоре коварно убил и его, присоединив новую территорию к Тюменскому ханству, пока наконец самого вероломного хана не настигла месть внука Мара Мухаммеда.

Другой предок Кучума, сын Махмудек-хана Ал-Джа-гыр (Алшагыр), известен из эпоса «Кобланды-батыр» под именем калмыцкого хана Алшагыра, воевавшего с кипчаками Кобланды-батыра и убитого им в сражении. То есть, если верить эпосу, это реальное лицо, жившее в казахской степи в конце XV — начале XVI века.

Вот такие воинственные и честолюбивые предки были у Кучума, и сам он был им под стать, о чем мы еще вспомним при дальнейшем изложении событий.

Все источники сообщают, что Кучум погиб в 1598 году или вскоре после этого глубоким, дряхлым стариком. Поэтому можно предположить, что родился он примерно между 1510–1520 гг. и прожил на свете около 80 лет. Об этом говорит и тот факт, что Кучум оставил после себя весьма многочисленное потомство.

Где он мог появиться на свет? Принимая версию Абул-гази о происхождении Кучума из династии тюменских шейбанидов, которые остались в казахской степи и не ушли вместе с Мухаммед Шейбани-ханом на завоевание Средней Азии, можно с большой вероятностью утверждать, что Кучум родился не в Бухаре, а скорее всего в Ногайской Орде, то есть на территории Западного или Северо-Западного Казахстана. На это указывают и его тесные родственные связи с ногайскими мурзами Алтыульской Орды, кочевавшей к востоку от реки Эмбы до Аральского моря и находившейся под политическим и военным влиянием Бухарского ханства.

Некоторые русские источники (например, Есиповская летопись) утверждали, что Кучум пришел в Сибирь из «Казачьей Орды», то есть из Казахской степи, — утверждение в пользу того, что Кучум был родом все-таки казах, управлявший казахскими племенами, жившими в степной зоне юга Сибири. Он принадлежал к династии чингизидов, потомков Шёйбани, и как представитель этой степной аристократии мог занять ханский трон где угодно: в Астрахани или Казани, Бухаре или Хиве, в Сибири или в Крыму — везде, где сохранились осколки Золотой Орды. Таковыми утвердились порядки того времени. Были бы только приглашения на престол, а претенденты ханского происхождения всегда находились в достаточном количестве.

Мы уже говорили, что у пятого сына Джучи-хана Шейбани было двенадцать сыновей и семнадцать внуков, а у тринадцатого сына Джучи-хана Тука-Тимура, родоначальника казахских ханов, насчитывалось четыре сына и десять внуков. Они и их потомки позже схватились в смертельной борьбе за власть в Великой Степи. Победили тука-тимуриды, основавшие в середине XV века Казахское ханство.

Видный историк Туркестана В. В. Бартольд писал: «Кучум-хан — татарский хан Сибири, при котором эта страна была завоевана русскими». Далее он упоминает, что достоверные сведения о его происхождении сообщает Абулгази, по словам которого тот правил якобы 40 лет. Кучум не получил свое царство в наследство от отца, пишет Бартольд, а изгнал оттуда своего предшественника Ядигера: в 1563 году владетелем Сибири был Ядигер, а в 1569 году — уже Кучум. Последнее поражение в войне с русскими Кучум потерпел 20 августа 1598 года, а ногайцы, у которых он искал убежища, убили его в отместку за набеги отца.

Нам не известны его молодые годы, где он их провел, чем занимался. По некоторым сведениям можно предположить, что в это время Кучум находился в Ногайской Орде, поскольку позже установил тесные родственные связи с известными ногайскими мурзами. У Кучума было два брата Жан-Керей и Ахмет-Керей, сыном одного из них и племянником Кучума являлся известный его военачальник Мухаммедкул, воевавший с Ермаком, попавший к тому в плен и отправленный затем в Москву, где впоследствии служил русским царям (об этом мы расскажем отдельно). Кучум был средним сыном Муртазы, но, видимо, выделялся среди своих братьев, если именно на него пал выбор Бухары и Ногаев при подборе кандидатуры на должность сибирского хана.

Примерно в 1555 году Кучум вместе с отцом Муртазой и отрядами бухарцев и ногайцев появился на территории Сибирского улуса. Видимо, это также явилось одной из причин принятия Жадигером и Бекбулатом зависимости от Москвы. Начинается длительная борьба за власть в Сибири. Непрочное внутреннее положение самого ханства, недовольство простого народа своим положением, постоянные междоусобицы, выступления угорских и башкирских племен подрывали единство ханства. Да и сами его владетели-тайбугинцы не обладали, видимо, необходимыми качествами и способностями, чтобы удержать народы в покорности. Всеми этими обстоятельствами и воспользовался Кучум. В 1563 году он разгромил войско Жадигера и захватил его столицу Искер. Жадигер и Бекбулат были убиты, уничтожены также все их родственники; спастись удалось только сыну Бекбулата Сейтеку (Сайдак, Сейдяк), ставшему впоследствии яростным противником Ку-чума. Г. Ф. Миллер сообщает, что Кучум-хан пришел из «Казачьей Орды», убил братьев и сел на трон. Спасся только Сейдяк, бежав в Бухару. По другой версии, Жадигер и Бекбулат якобы умерли сами и у них не было сыновей. Жена Жадигера была беременна, но мурзы и беки не захотели будто бы ждать, пока она разродится, и испросили у хана Муртазы среднего сына Кучума на ханство в Сибири. Жена Жадигера бежала в Бухару, где жила в доме одного духовного лица «сеида» и там родила сына. Мальчику дали имя «Сейтек», т. е. «маленький сеид», в честь приемного отца. Но большинство исследователей сообщают, что Кучум сел на трон в Сибири, предварительно убив обоих братьев и истребив всех их родственников-тайбугинцев, что было вполне в духе того времени, когда в борьбе за власть не щадили никого.

Так в Сибири на ханском престоле вновь воцарились представители воинственного клана шейбанидов. Но Кучуму пришлось несколько лет утверждать свою власть, преодолевая сопротивление местных народов, мурз, беков и тарханов, которые не сразу признали его ханом. Но с местной знатью Кучуму удалось в конце концов найти общий язык, так как положение ее при нем нисколько не пострадало. Жизнь же простого народа заметно ухудшилась, так как теперь ясак новому правителю должны были платить не только подчиненные тюркам местные племена вогулов и остяков, но и сами тюркоязычные кочевники. Провозгласив себя ханом всей Сибири, Кучум обложил грабительской данью все местные народы, завоевал угорские племена, жившие в нижнем течении Иртыша и по его притоку Конда, а также тюркоязычное население барабинской степи.

Осложнились отношения Кучума с Русским государством. На первых порах Кучум лавировал, дело не доходило до открытых столкновений — шел обмен посланиями между Иваном IV и Кучумом. Занятый борьбой за упрочение своей власти, Кучум пытался выиграть время и собирал вооруженные силы, не порывая отношений с Москвой. В 1571 году даже отправил в Москву посольство и уплатил подать в прежнем объеме — 1000 соболей. Он подтвердил договор, заключенный ранее Жадигером, принял в Искере царского посла Третьяка Чубукова, обязался платить дань и подписал присяжную грамоту. Но это были обычные хитрости, которым Кучум научился еще в Ногайской Орде, у мангытов, общаясь с местными политиками и усвоив методы степной дипломатии и восточного двора: терпение, коварство, хитрость, жестокость и т. п. Таковы были тогдашние нравы, а хан Кучум был человеком своего времени, и нельзя осуждать его за это. Под стать ему были и его противники: в частности, царь Иван IV потому и стал «Грозным», что в полной мере воплощал в себе аналогичные качества и искусно применял в жизни весь этот набор средств достижения цели.

Некоторые исследователи утверждают, что ханом после свержения тайбугинцев стал отец Кучума престарелый Муртаза. Он еще в молодости был однажды правителем в Чимги-Тура, затем оставил престол и совершил хадж в Мекку, поселившись впоследствии в Бухаре и Самарканде. Однако Муртаза-хан недолго правил Сибирью, примерно в том же 1563 или 1564 году он умер. Потом ханом избрали Кучума. На центральной площади Искера у главной мечети столицы собрались мурзы, беки, огланы. Духовное лицо, сеид, прочитал торжественную хутбу в честь нового хана, Кучума подняли на золотой кошме и осыпали золотыми и серебряными монетами. Он провозгласил себя ханом тюменским и сибирским, чтобы подчеркнуть законность своей власти.

К 1572 году позиции Кучума в ханстве значительно упрочились, сопротивление местной кочевой и оседлой знати было сломлено. В это же время Московское государство подверглось нападениям крымского хана Даулет-Керея, который неоднократно поджигал Москву. Неудачно шла и Ливонская война. Все это позволило Кучуму в удобный момент разорвать вассальные отношения с Москвой и стать независимым, самостоятельным ханом всей Сибири.

Кучум все свое внимание уделял укреплению Сибирского ханства, превращению его в сильное государство, с которым стали бы считаться, и Москва, и Бухара, и Ногайская Орда, Турция, Крымское и Казахское ханства, калмыки, другие соседи. Начиналась новая страница в истории Сибири, в долгой и богатой событиями биографии самого Кучума.