Вместе с Дмитрием они вернулись обратно в хоспис. Дождь усиливался, где-то вдалеке гремела гроза. Дронго и его друг сидели в кабинете Евсеева. На часах было около пяти вечера.

– Давай подведем итоги, что у нас есть, – предложил Дронго. – Итак, будем считать всех, кто мог так или иначе подняться к Боровковой. Трое мужчин – Угрюмов, Бажич и Мишенин. У двоих есть алиби. Радомиру было так плохо, что ему сделали сразу два укола. После такой встряски он не смог бы подняться. Мишенин принял снотворное. Он вообще каждую ночь пьет снотворное. А вот Угрюмова видели, он не спал. И он сам рассказал мне, что не спал. Только учти, что Боровкова перед ним извинилась. Вот это момент важный, мы на нем еще остановимся.

Теперь женщины. Витицкой было совсем плохо, она вернулась из города, закатила истерику. Ей тоже сделали укол, и она спала. Остаются пять женщин – Ярушкина, Шаблинская, Забелло, Желтович и Кравчук. Одна из них могла подняться наверх и войти в палату Боровковой. Но вот здесь важный момент. Тамара Рудольфовна сказала мне, что Боровкова спала очень чутко и сразу бы услышала, что к ней кто-то входит.

– Может, ей сделали укол и она не обращала внимания на посетителей? – предположил Эдгар.

– Не может. Ты видел, какие тапочки были на ногах у Зинаиды. Так вот, Генриетта Андреевна просыпалась, даже когда к ней входила Зина в таких тапочах. Значит, действительно очень чутко спала. Тогда получается, что Забелло права. Боровкова ни при каких обстоятельствах не подпустила бы к себе чужих. И Угрюмова бы не подпустила наверняка. Хотя она перед ним и извинилась. Но насторожилась бы, увидев, что он входит в ее палату.

– Согласен, – кивнул Вейдеманис. – Тогда получается, что убийцей была женщина.

– Или кто-то из персонала, – добавил Дронго. – Давай дальше. Саму Тамару Рудольфовну можно исключить наверняка. Они не ладили, и об этом все знали. Тогда кто остается? Кравчук все время в крайне неуравновешенном состоянии; говорят, что она все время плачет по ночам. Если бы она вошла в палату к Боровковой, та просто испугалась бы. Представь, какие изменения происходят с Кравчук при ее болезни. Значит, она тоже отпадает. Ярушкина и Шаблинская никогда особенно не дружили и не любили Боровкову. Они тоже вызвали бы ее подозрение своим появлением среди ночи. Тогда остается только один человек: Казимира Станиславовна Желтович, которой Боровкова безусловно доверяла и не могла ее ни в чем заподозрить.

– Убийца в таком возрасте? Зачем? Для чего?

– Возможно, она пожалела, что проговорилась насчет финского банка. Возможно, хотела сама все устроить и избавиться от опасной подруги. Она поднялась по лестнице, вошла в палату. Генриетта Андреевна спокойно встретила ее, ведь они знали друг друга много лет. Она подошла к кровати и взяла подушку. Дальше все было просто.

– Она может ходить?

– Иногда даже ходит в столовую. Она мне сама об этом рассказала. Вот тебе первый кандидат, который не вызвал бы никакого подозрения у погибшей. Второй кандидат – Зинаида Вутко. Все-таки именно она обнаружила тело погибшей. И у нее было время убить женщину. Если с Арвидом мы ошиблись, то тогда все нормально. А если не ошиблись? Если он заплатил Зинаиде гораздо больше денег, чтобы она решила все его проблемы с этой опасной свидетельницей? И Зинаида вошла в палату, взяла подушку и решила все его проблемы. Такое возможно?

– Ты же видел эту молодую женщину. Она и без того напугана. Если бы она совершила убийство, то не стала бы сдавать нам Арвида.

– А если она сделала это намеренно, чтобы еще раз, шантажируя богатого клиента, вытащить из него деньги?

– В таком случае у нее должно быть изощренное сознание, которого я у нее не наблюдал.

– Я тоже, – согласился Дронго. – Тогда остаются трое: Мокрушкин, Димина и сторож Асхат. Сторожа можно сразу убрать. Его появление в палате вызвало бы панику не только у погибшей. Она бы сразу нажала кнопку тревожного вызова. Остаются двое. Мокрушкин и Димина. Мокрушкин отчаянно нуждается в деньгах, у него семья. Димина более спокойная, целеустремленная, собранная. Если бы я выбирал себе помощника, то остановил бы свой выбор именно на ней, а не на нем. Она более решительный и сильный человек.

– Мокрушкин не стал бы убивать в свою смену, – возразил Эдгар, – он ведь врач и понимал, что любое убийство могут рано или поздно раскрыть, особенно в закрытом лечебном учреждении, где ночью он единственный врач.

– Есть еще один момент в его пользу. Правда, косвенный, но очень важный. Именно он рассказал Клинкевич о том, куда и зачем перевозят тело Боровковой. Если бы он был убийцей, то любым способом постарался бы замять этот скандал и ни при каких обстоятельствах не стал бы рассказывать о нем Светлане Тимофеевне.

– Тогда у нас нет подозреваемых, кроме Казимиры Желтович, – подвел неутешительный итог Вейдеманис, – а ей меньше всего хотелось бы убить единственного человека, которому она доверяла.

– Человека, которому она доверяла, – задумчиво повторила Дронго. – Давай сделаем так. Я поднимусь наверх и постараюсь немного поработать в Интернете. Мне нужно получить некоторые дополнительные сведения. А ты позови водителя и завхоза. Расскажи им, что сегодня вечером должен приехать нотариус из города, который будет оформлять документы Казимиры Желтович. Пусть они подготовятся. Сразу после ужина он здесь появится. И самое главное: пусть уберут Желтович из ее одноместной палаты и переведут куда-нибудь в другое место. Но так, чтобы об этом никто не знал. Ни один человек. Я даже думаю, что будет лучше, если ты сам перевезешь ее вместе с Федором Николаевичем. Вот, послушай мой план…

Он начал рассказывать. Вейдеманис слушал, одобрительно кивая головой. Затем усмехнулся:

– Опасный план, но может сработать. Если, конечно, мы все сделаем правильно.

– Это уже зависит от нас, – сказал Дронго, – значит, нужно сделать все так, чтобы поймать убийцу уже сегодня.

– А если мы снова ошибаемся и убийцей был неизвестный нам человек, который сумел войти с улицы и подняться на второй этаж? – предположил Эдгар.

– Я не верю в неизвестного убийцу, – возразил Дронго, – он не сумел бы пройти ворота, обмануть нескольких их псов, пройти под камерами через весь сад и войти в здание, чтобы его никто не заметил. Это невозможно. Убийцей был кто-то из своих. Тем более что она действительно не позвала на помощь и не подала сигнала. Значит, нам нужно искать среди тех, кого мы считаем невиновными. Очевидно, в наших расчетах есть ошибка. Нужно подумать и суметь вычислить возможного преступника.

– Тогда примем твой план, – согласился Вейдеманис, – и посмотрим, что из этого получится.

Они еще не знали, как опасна эта затея и чем закончится сегодняшний вечер. Вейдеманис отправился искать завхоза и водителя. Они уже знали, что основная масса информации и все местные сплетни исходят именно от них.

Дронго поднялся в кабинет главного врача. Степанцев сидел за столом, работая с бумагами. Увидев Дронго, он снял очки, устало помассировал переносицу.

– Дима сказал, что вы уже вернулись, – сообщил он. – Можете меня поздравить: наша местная «фурия» наконец написала заявление. Просит освободить ее по собственному желанию. Я предложил ей уволиться переводом в любое другое место, но она сама отказалась. Не хочет быть ничем обязанной мне. Я ее понимаю.

– В таком случае вас действительно можно поздравить, – кивнул Дронго. – У меня к вам просьба: можно я поработаю за вашим компьютером? Мне нужно войти в Интернет и просмотреть некоторые сообщения. Получить нужную информацию.

– Компьютер к вашим услугам, – кивнул Степанцев, – если я вам мешаю, то могу выйти отсюда.

– Нет, – улыбнулся Дронго, – совсем наоборот. Возможно, в процессе работы мне понадобится ваша помощь.

Он подсел к компьютеру. Степанцев заинтересованно смотрел на него.

– Извините, что я вас отвлекаю, – не очень решительно сказал он, – но Дима рассказал мне, что вы нашли какого-то дальнего родственника Казимиры Желтович, который и организовал убийство Генриетты Андреевны. Но вы его почему-то отпустили. Это верно?

– Разумеется. нет. Ваш Дима – гениальный сплетник. Он видит и слышит совсем немного, но зато умело додумывает остальное. Родственник у Казимиры Станиславовны действительно есть. И он даже подкупил одну из ваших санитарок, чтобы она сообщала ему о состоянии здоровья его дальней родственницы.

– Он так за нее переживает? Это достойно похвалы.

– Он переживает за ее деньги. Причем санитарка должна была следить не только за самой Казимирой Желтович, но и за Боровковой, которой Желтович доверила свою тайну.

– Какую тайну?

– Семейная тайна Казимиры Желтович. У них, оказывается, есть своя банковская ячейка в финском банке. Конечно, во времена Советского Союза об этом нельзя было даже вспоминать. Но сейчас она об этом вспомнила и решила предъявить свои претензии на это наследство. Тем более что там не будет никаких особых трудностей. Нужно только правильно указать шифр-код для доступа к ячейке.

– Что они там хранили?

– Не знаю. Это их семейная тайна.

– Понятно. Сокровища семьи Желтович. Все ясно. Но при чем тут ее родственник?

– Он хотел выступить в роли основного наследника. Ведь она давно решила отказать в наследстве этого имущества своим внучкам, которые так и не нашли времени, чтобы ее навестить.

– А в чем криминал?

– В результате его действий была убита Генриетта Андреевна, я в этом абсолютно убежден. Возможно, он, сам того не подозревая, спровоцировал это преступление. Но в любом случае он имеет отношение к тому, что здесь происходит.

– Что я должен сделать?

– У нас появился план, и вы должны помочь нам. Если, конечно, мы все правильно рассчитали.

– Говорите, – заинтересовался Степанцев, – что я должен делать. И учтите, что в шесть часов вечера наши врачи и санитарки начнут покидать хоспис и мы останемся здесь одни. Сегодня дежурит Людмила Гавриловна Суржикова.

– Так даже лучше, чтобы не было мужчин, – сказал Дронго, взглянув на часы. – И учтите, что о нашем плане не должна знать ни одна живая душа.

– Не узнают, – пообещал Степанцев, – я все сделаю так, как вы сказали.

– У вашего сторожа есть ружье?

– У Асхата точно есть. А почему вы спрашиваете об этом?

– Пусть спрячет его. Чтобы сегодня здесь не было никакого оружия, которое может выстрелить даже случайно. Поэтому отдавайте ваши распоряжения, а я постараюсь найти нужную мне информацию в Интернете.

Степанцев кивнул и стремительно вышел из своего кабинета. Дронго углубился в работу. Чем больше он узнавал, тем напряженнее становилось его лицо. В какой-то момент он просто замер перед монитором.

– Не может быть, – ошеломленно прошептал Дронго, – этого просто не может быть. Тогда получается, что мы все так глупо ошибались.

Он снова начал стучать по клавишам. На часах было около шести вечера. Сейчас отсюда начнут уезжать врачи и санитарки. Эксперт продолжал работать, когда дверь в кабинет открылась и на пороге появился Вейдеманис. Несмотря на бахилы и белый халат, вид у него был довольно странный, слегка растрепанный.

– Позвонила Зинаида, – устало выдохнул он, – говорит, что пять минут назад ей звонил Арвид и тут же начал кричать на нее.

– Укоряет ее в предательстве?

– Нет, хуже. Говорит, что она не только предательница, но и гулящая женщина, которая получает деньги со всех сторон. Она позвонила из дома и плачет, рассказывая мне о его словах.

– Подожди, подожди. В чем именно он ее обвиняет?

– Он уже знает все, о чем мы говорили с водителем и завхозом. Можешь себе представить? Он накричал на Зинаиду, которая вообще ничего не знает, так как мы оставили ее дома. И сказал, что сейчас срочно едет в хоспис. Вот такие дела.

– Но этого не может быть, – убежденно произнес Дронго, – она не могла ничего знать. Мы только час назад придумали свой новый план.

– Значит, узнала. Либо водитель, либо завхоз рассказали ей об этом.

– А кто рассказал это самому Арвиду? Нет, тут что-то опять не сходится. Откуда он мог узнать все детали нашего плана? И так быстро… Если произошло то, о чем я думаю, то Арвид оказался гораздо умнее нас всех. Он купил не только Зинаиду Вутко. Он умудрился купить еще и другого человека, который столь оперативно сообщил ему о готовящихся событиях. И поэтому он сейчас мчится сломя голову в хоспис.

– Что будем делать? – спросил Вейдеманис.

– Ждать. Если наш план сработает, то уже сегодня вечером мы узнаем имя убийцы. А заодно выясним, кто еще работает на Арвида среди нашего персонала или пациентов. Боюсь, что я уже знаю ответ на этот вопрос.

– В таком случае поделись своими выводами, чтобы и я знал этого человека.

Дронго назвал имя. Вейдеманис покачал головой.

– Это и есть убийца? – уточнил он.

– Нет, это второй осведомитель. С убийцей все слишком запутанно; но, кажется, иногда Интернет способен давать маленькие подсказки – как раз в подобных случаях. Садись рядом, и я покажу тебе кое-что интересное.

Он начал щелкать «мышкой», позволяя Эдгару читать сообщения, которые он выделял. Через несколько минут он закончил и посмотрел на своего помощника.

– Все это впечатляет, – признался Вейдеманис. – В таком случае кто все-таки убийца?

– Вот здесь и кроется вся разгадка, – улыбнулся Дронго. – Теперь остается связать все, что мы знаем, в один узел. И повязать им настоящего убийцу.