Всю ночь он думал о разговоре с этой молодой женщиной. У нее такое странное и смешное имя. «Кеклик» значит «куропатка».

Эта сильная женщина не побоялась оказаться среди паломников и следить за возможным преступником. Более того. Она даже решила себя обнаружить, когда узнала, что Джамалов, которого все подозревали, скорее всего, не причастен к убийству. Алиева сама пришла к нему в номер.

Хаджи верил в человеческое благородство. Но он был умудренным опытом человеком и хорошо знал, как легко люди поддаются соблазнам.

Надо сказать, что сообщение Кеклик о террористе, который мог находиться в составе дагестанской группы, оказалось для него неожиданным. Он был почти уверен, что все люди, которые следуют с ним на хадж, являются настоящими паломниками, готовыми совершить это путешествие во имя любви к своему Богу.

Теперь получалось, что хаджи Рахман проглядел недостойного человека, который отправился в святую Мекку совсем с другой целью. Это было самое неприятное.

Всю ночь он чувствовал себя плохо, постоянно пил воду, за которой послал Абдулсалима, своего соседа по номеру. А утром старику стало еще хуже. Абдулсалим предложил ему выпить таблетку аспирина, но Рахман отказался. Он по опыту знал, что это лекарство разжижает кровь. В такую жару лучше не принимать ничего подобного.

Утром, за завтраком, он присматривался к каждому своему спутнику, пытаясь понять, кто мог оказаться этим «другим». У всех были радостные лица, многие поздравляли друг друга. Сегодня был один из самых главных праздников мусульман – Курбан-байрам. Паломникам еще предстоял обряд побивания камнями шайтана, после которого можно было совершать жертвоприношение.

Он так и не сумел ничего определить. Когда люди построились, чтобы начать движение, к нему подошел Абдулали Магомедов.

– Саудовцы требуют российского консула, – сообщил он. – Джамалов отказывается давать показания без его присутствия.

– Правильно делает, – рассудительно произнес хаджи Рахман. – Если он невиновен, то не должен ничего говорить. Пусть вызовут дипломата.

– Они могут попросить приехать кого-то из нас, – сказал Магомедов. – Вас или меня.

– Значит, поедем, – твердо решил Рахман. – Если человек невиновен, то мы обязаны его защитить.

– Не думаю, что он невиновен, – неожиданно сказал Магомедов.

– Почему?

– Я немного знаю его семью. Он был еще студентом, когда бросил учебу и ушел в Чечню, – пояснил Магомедов. – Потом воевал в Дагестане и несколько лет прятался в лесах. Его тогда арестовали и осудили за хранение оружия. Ничего другого доказать не смогли. Потом Джамалова отпустили по амнистии. Он снова ушел в горы, вернулся и опять был прощен. В последние годы этот человек жил в Кизляре. Он умеет убивать, а ведь наш паломник был задушен.

– Это еще не значит, что его задушил именно Джамалов. Доказательств никаких нет, – напомнил хаджи, чуть поморщившись. – Мы вообще не будем ничего решать. Кто мы такие, чтобы осуждать человека, не зная доподлинно, виновен ли он?! Если позовут кого-то из нас, мы обязательно поедем.

– Вам плохо? – спросил Магомедов. – Как вы себя чувствуете?

– Немного болит голова, – признался Рахман. – Но думаю, что сегодня выдержу. Остался последний день, к тому же праздничный.

К ним подошел Шадман.

– Полиция забрала все вещи Джамалова, – сообщил он. – Они еще расспрашивали нас троих, о чем он с нами говорил. Я не стал сообщать, что в тот вечер Джамалов куда-то выходил. Зачем портить жизнь молодому человеку?

– Правильно, – сказал Магомедов, а хаджи Рахман промолчал.

Раздался сигнал. Они двинулись в путь, стараясь держаться плотной группой в этой огромной толпе паломников. Каждый нес с собой по семь камней, которые нужно было бросить в столб, символизирующий шайтана.

Хаджи Рахман все время видел паломников из бакинской группы, идущих впереди. Среди них была и Кеклик.

Они уже подходили к этой сплошной стене, где стоял тот самый столб, когда впереди началась какая-то давка. Толпа замерла на несколько мгновений, задние начали сильнее напирать на передних.

Хаджи с ужасом увидел, как упали Кеклик и ее пожилая спутница. Он хорошо знал, как это опасно. Ведь в прежние годы в этих местах были задавлены сотни паломников. Раздались чьи-то крики.

Хаджи собирался броситься на помощь, но понимал, что этим только усилит напор и вызовет неразбериху. Через несколько секунд он с облегчением увидел, что Кеклик и ее подруга сумели подняться и продолжить движение.

Затем состоялся привычный ритуал бросания камней. После чего паломники разошлись на огромном пространстве, где уже были заготовлены миллионы жертвенных животных. Хаджи Рахман купил барана и традиционно пожертвовал мясо всем нуждающимся.

Затем он прошел к креслам, установленным прямо на улице. Местные умельцы в течение минуты ловко и быстро стригли паломников либо брили им усы и бороды.

Хаджи Рахман выполнил и этот ритуал, закопал часть волос в песок и наконец-то повернул к отелю. Теперь можно было немного отдохнуть. Повсюду слышались радостные крики. Люди отмечали окончание хаджа, поздравляли друг друга с великим праздником.

Хаджи Рахман вернулся в свой номер и лег на кровать. Он очень устал за все эти дни.

Старик вспомнил о сегодняшнем падении Кеклик и еще раз поблагодарил Аллаха за чудесное спасение этой молодой женщины. На часах было уже около семи вечера. Абдулсалима, его напарника по номеру, еще не было. Наверное, он отмечал праздник вместе с остальными паломниками.

В дверь кто-то постучал. Хаджи поднялся и пошел открывать. Он никогда не смотрел в глазок. Голова продолжала болеть.

На пороге стояла Кеклик.

– Вы можете выйти? – спросила она.

– В номере нет моего соседа. Он отмечает праздник вместе с другими паломниками, – пояснил хаджи Рахман. – Учитывая мой возраст, я думаю, вы можете спокойно войти в комнату и сказать все, что хотите.

Кеклик улыбнулась и вошла в номер. Хаджи Рахман предложил ей единственный стул, имевшийся здесь, сам сел на кровать.

– Что опять случилось? – спросил он.

– Хочу вам сказать, что если бы вы были даже на тридцать лет моложе, я все равно не побоялась бы к вам войти, – сказала Кеклик. – Вы внушаете мне полное доверие, уважаемый хаджи.

– В молодости я был куда более темпераментным. – Хаджи Рахман усмехнулся. – Но все равно спасибо за доверие. Конечно, мы, по большому счету, нарушаем нормы ислама. Вы не должны разговаривать со мной, когда рядом нет Расула. Он действительно ваш брат?

– Да. Он сегодня спас мне жизнь.

– Это когда вы упали недалеко от столба?

– Я не упала. Меня кто-то намеренно толкнул, – пояснила Кеклик.

Это было совсем неприятно.

Хаджи нахмурился и спросил:

– Вы уверены, что вас толкнули?

– Абсолютно. Я даже почувствовала его ладонь.

– Кого? Кто это был?

– Не знаю. Я не успела обернуться. Но меня толкнули намеренно.

Хаджи молчал целую минуту, затем со вздохом произнес:

– Значит, вы были правы. У нас в группе действительно есть кто-то «другой». Ведь это мы шли сразу за вами, паломниками, прибывшими из Баку. Но я не увидел, кто мог вас толкнуть.

– За моей спиной находился Расул. Вернее, чуть в стороне, но почти рядом. Он тоже не увидел, кто именно меня толкнул. Но это было сделано преднамеренно. Мне повезло. Я схватилась за мою подругу. Она упала вместе со мной и закрыла меня. А мой брат быстро сообразил, в чем дело. С помощью двух наших паломников он сумел остановить движение людей на несколько секунд, пока мы поднимались. Это чудо, что я осталась в живых! – заявила Кеклик.

– Да, это милость Аллаха, – проговорил хаджи Рахман. – Вы прибыли сюда, чтобы помочь людям, спасти невинных. Значит, сам Милостивый и Милосердный помогает вам на этом пути.

– Но толкал меня явно не шайтан, а конкретный человек, – напомнила женщина. – Я пришла, желая рассказать вам об этом. Ведь сразу за нами шли паломники из вашей группы. Вы никому не рассказывали о нашей вчерашней беседе?

– Конечно, нет, – убежденно ответил Рахман. – Как я мог доверить вашу тайну кому-то из посторонних? Никому, даже Абдулали Магомедову, хотя я верю ему больше всех остальных.

– Почему?

– Он набожный человек, представитель нашего Духовного управления, преподает в медресе. Трижды совершал хадж. Такой человек никогда не опустится до преступления, тем более в период паломничества. Это просто невозможно.

– Предают только свои, – напомнила Кеклик. – Вы знаете такую французскую поговорку?

– Слышал. Но здесь явно не тот случай. Повторяю: он очень набожный и справедливый человек. Но даже ему я ничего не сказал. Это абсолютно точно.

– Понятно, – разочарованно произнесла женщина, поднимаясь со стула. – Извините. – Она кивнула на прощание.

– Будьте осторожны, – попросил ее хаджи Рахман.

– Попытаюсь. – Кеклик невесело улыбнулась. – Если опять не толкнут.

Она вышла из номера, закрыла дверь, и тут позвонил ее телефон. Хаджи услышал, как Кеклик разговаривала со своей матерью, спрашивала о настроении дочери, обещала скоро вернуться.

«Ей, наверное, еще тяжелее, чем мне», – подумал хаджи и решил совершить вечернюю молитву, обратившись лицом к Каабе.

Во всех номерах было указано, где именно находится эта святыня, и лежали специальные молитвенные коврики. Он опустился на колени и услышал, как по коридору проходили двое паломников, которые громко говорили по-русски.

Хаджи, уже опустивший голову для молитвы, сразу выпрямился. Он был потрясен.

– О Аллах! – пробормотал старик. – Спасибо, что Ты послал мне разгадку. Кажется, я все понял.