Когда ежеминутно ждешь телефонного звонка, а он звонит в три часа ночи, то, наверно, и в этом есть своя непонятная закономерность. Зигфрид протянул руку к трубке. Вот уже четвертый месяц телефон стоит на столике, рядом с кроватью.
— Это парк Бергштрассе-Оденвальд?
— Нет, вы ошиблись номером, — постарался как можно спокойнее ответить он, но почувствовал, что голос предательски дрогнул.
— Странно, я звоню по этому телефону вот уже семь лет и ни разу не ошибся. Простите, — четко произнес незнакомый голос, и в трубке раздались длинные гудки.
Мельцер медленно опустил руку. Видимо, случилось что-то очень важное, если было дано разрешение на такой разговор. Припоминая события последних дней, он машинально стал одеваться, не обращая внимания на телефонную трубку, которая осталась лежать на кровати.
Франс Пресс из Мадрида. 13 октября 1977 года
Три часа назад на Мальорке похищен самолет западногерманской авиакомпании «Люфтганза» «Боинг-737». Самолет взял курс на Италию. Согласно поступившим данным, среди террористов есть женщина. Местные обозреватели прямо указывают, что похищение самолета может явиться продолжением дела Шлейера. Как известно, 6 сентября этого года Председатель федерального объединения немецких работодателей Ганс Мартин Шлейер был похищен из своего автомобиля. Все четверо телохранителей Шлейера были убиты. В связи с этими событиями отложен визит в Бонн британского премьера Каллагана. Канцлер Шмидт лично возглавил штаб по розыску Шлейера.
Ассошиэйтед Пресс из Рима. 14 октября 1977 года
Как уже сообщалось, угнанный вчера самолет «Боинг-737» приземлился в Риме. После непродолжительной остановки лайнер взял курс на Египет. Представитель Организации освобождения Палестины категорически опроверг всякие слухи о причастности его организации к данному похищению. По поступающим из Бонна сообщениям, правительство ФРГ анализирует возникшую ситуацию.
Юнайтед Пресс Интернэшонал. 15 октября 1977 года
Похищенный два дня назад самолет немецкой авиакомпании «Люфтганза» прибыл сегодня на остров Крит, приземлившись на военной базе НАТО. Несмотря на все попытки представителей египетских властей, уговаривавших террористов сдаться, самолет поднялся в воздух. Как сообщает из Каира наш корреспондент, в переговорах с террористами участвовал специальный посланник Ясира Арафата, однако и ему не удалось решить проблемы заложников. По сообщениям из Бонна, оппозиционный блок ХДС—ХСС потребовал введения новых законов, предусматривающих смертную казнь для террористов.
Бонн. 15 октября 1977 года. Церковь иезуитов
Мельцер с интересом осмотрелся. Уже два года как он здесь не был. Возведенная в начале XVII века церковь находилась неподалеку от готического собора святого Ремигия, построенного на четыреста лет раньше.
Послышались чьи-то шаги. В этот субботний день Бонн жил своей обычной размеренной жизнью.
Мимо спешили студенты в Университет Фридриха Вильгельма, который находился совсем рядом. Он услышал английскую речь. Зигфрид инстинктивно напрягся. Нет. Это группа английских туристов, направлявшихся к домику Бетховена.
— Простите, не вы господин Рейнхарт?
Зигфрид обернулся.
Перед ним стоял улыбающийся толстячок лет пятидесяти. Мельцер даже не заметил, откуда он появился, и уже это свидетельствовало о высоком профессионализме прибывшего. Толстячок все время потел, несмотря на довольно прохладную погоду, и держал в руке большой синий платок, которым постоянно вытирал лицо. От его глаз разбегались лукавые морщинки, весь он искрился весельем, рот был растянут в улыбке, но глаза… глаза, настороженно разглядывающие собеседника, были внимательны и холодны. Зигфрид мог бы и не отвечать на приветствие, глаза пришельца красноречиво говорили о специфике его работы. «Да, я не ошибся», — подумал Мельцер.
— Нет, — ответил он, — но я его близкий друг, и господин Рейнхарт просил меня приехать вместо него.
Казалось, толстячок даже обрадовался.
— Очень любезно с его стороны. Очень, — повторил он и, не меняя тона, предложил: — Давайте пройдем к Ратуше. — Шагов двадцать они сделали молча, искоса поглядывая друг на друга. Зигфрид терпеливо ждал, когда наконец пришелец заговорит. Толстячок как-то странно выдохнул и тихо начал:
— Вы, очевидно, уже осведомлены, для чего нам понадобилась эта встреча?
— Да, — честно ответил Мельцер, — я в курсе. Правда, до этого я считал, что можно обойтись и без нашего участия в этой операции. Однако я, видимо, ошибался, иначе федеральному правительству не пришлось бы прибегать к нашей помощи.
— Вы правы, — быстро согласился пришелец, — обстановка сейчас накалена. После событий шестого сентября все ждали какого-нибудь акта. Мы принимали меры безопасности, но предусмотреть все не смогли. Канцлер лично обратился к господину региональному комиссару с просьбой о помощи. Всякие неожиданности должны быть полностью исключены, подчеркнул он в беседе со мной. Гибель заложников может вызвать большие последствия, и не только в нашей стране.
— А почему эта операция не поручена группе Вегенера? — спросил Мельцер.
— Группа «ГСГ-9» уже подключена к этому делу, — ответил собеседник, останавливаясь у Ратуши, — однако наше правительство хотело бы иметь гарантии.
— Похитители известны? — хмуро спросил Зигфрид, решив, что пора переходить к делу.
— Да. Это красная группировка террористов-анархистов. РАФ.
— Неужели коммунисты? — недоверчиво хмыкнул Мельцер.
— Они такие же коммунисты, как Йозеф Штраус, — сострил его собеседник, — хотя и называют себя «красными», — и, довольный своей шуткой, громко расхохотался.
— Впрочем, это меня не касается, — холодно бросил Зигфрид. — Вы же знаете, мы не вмешиваемся в политику.
— Конечно, конечно, — поспешил согласиться с ним его спутник, резко обрывая смех, — мы строго предупреждены обо всем.
— Похитители выдвинули условия?
— Да, они требуют освобождения своих главарей.
— Где они сейчас?
— Кто, похитители?
— Арестованные.
— Во внутренней тюрьме Штамхайма.
— Баадер и его товарищи?
— Да.
— Значит этого же хотели и похитители Шлейера, — коротко бросил Мельцер, подчеркнув предпоследнее слово. Тут его собеседник остановился. Улыбка сползла с его лица, и оно приняло испуганное выражение. Очень испуганное.
— Почему хотели? — осторожно спросил он, меняясь в лице. — Почему?
— Потому что Шлейера уже нет в живых, — очень тихо ответил Мельцер.
— Откуда? Откуда это вам известно? — жалобно простонал толстячок. — Ведь об этом знали несколько человек…
— Я догадался, — пошутил Зигфрид, холодно глядя на него. — Вы знали, с кем имеете дело. Давайте откровеннее и ближе к существу.
— Шлейера прятали в Кёльне. Мы получили телекс, где указывалось точное местонахождение Шлейера. Кто дал телекс нами до сих пор не установлено. Хотя теперь я начинаю понимать, — казалось, собеседник Мельцера потерял всякий интерес к разговору, так тихо и невыразительно он говорил.
— И вы, конечно, не успели?
— Да. Не успели. Группа Вегенера ворвалась в дом в тот самый момент, когда террористы пристрелили своего пленника.
— Где труп Шлейера?
— Пока у нас. Но мы не сможем это долго скрывать. А если еще и самолет с заложниками… Вы же понимаете, во что это выльется.
— Что с похитителями, охранявшими Шлейера? Где они?
Толстячок покачал головой.
— Они уже ни о чем не расскажут.
— А ваши люди?
— Обо всем известно только нескольким членам группы «ГСГ-9». Но до сегодняшнего дня я считал, что они умеют держать язык за зубами.
— Можете считать так и дальше, — Мельцер позволил себе улыбнуться, — к моим сведениям эти люди не имеют никакого отношения. Значит, пока утечка информации невозможна, — проговорил он, как бы размышляя вслух.
— Да, только пока… Но я не могу поручиться, что это убийство мы сможем долго хранить в секрете. День, два, от силы три… И то, если не пронюхают журналисты.
Зигфрид молчал. Он уже принял решение.
Ассошиэйтед Пресс. 16 октября 1977 года
«Боинг-737», похищенный четырьмя террористами три дня назад на Мальорке, приземлился сегодня в Адене. Во время посадки первый пилот корабля Юрген Шуман пытался бежать, однако эта попытка закончилась трагически.
Смерть Шумана явное доказательство того, насколько серьезны намерения террористов. Несмотря на то, что они до сих пор не выдвинули никаких требований, мало кто сомневается в их причастности к РАФ. Как передает наш корреспондент из Бонна, канцлер Шмидт лично выразил соболезнование семье погибшего.
Юнайтед Пресс Интернэшонал. 16 октября 1977 года
По сообщению из Могадишо, сегодня туда прибыл самолет западногерманской авиакомпании «Люфтганза» «Боинг-737». По прибытии в столицу Сомали террористы выдвинули, наконец, свои условия. Как и предполагаюсь, они требуют освобождения Андреаса Баадера и нескольких других главарей анархистской группировки РАФ, содержащихся сейчас во внутренней тюрьме Штамхайма. Правительство Бонна срочно консультируется с правительством Сомали. Несмотря на сложную обстановку на границе с Эфиопией [2] , президент Сомали Мохаммед Сиад Барре заявил о своей готовности вести переговоры, добиваясь освобождения заложников. Как сообщают в хорошо информированных кругах, правительство Бонна не пойдет на уступки террористам.
Могадишо. Сомали. 17 октября 1977 года
— Только что пришла телеграмма. Господин Бернгард, региональный комиссар дал свое согласие, — перед Мельцером стоял, вытянувшись, командир особой группы «ГСГ-9».
— У вас все готово? — обратился Зигфрид к Вегенеру.
— Группы заняли исходные позиции, все готово, — подтвердил тот.
— Итак, договорились. Начинаете ровно в двадцать три пятьдесят. Давайте Баадера.
В комнату ввели заключенного. Мельцер начал без предисловий.
— Что касается лично меня, Баадер, я бы вас расстрелял. Но, к сожалению, это не в моей компетенции. Вас решено обменять на заложников в самолете.
Террорист усмехнулся.
— А я и не сомневался, что вы струсите.
Мельцер улыбнулся.
— Да, такие мы все трусливые, Баадер. Нам до вас далеко. Жаль. Но вы сами делаете свой выбор. Вы и вам подобные. Сейчас мы пойдем с вами к самолету и обговорим условия. Если ваши друзья примут наши условия, мы освободим и других главарей вашего отряда. Договорились? Прекрасно. Пошли.
Никем не остановленные, в тишине сомалийской ночи, они шли к самолету. Шаги гулко разносились по бетонному настилу. Мельцер вспомнил о своем простреленном плече. Погода была довольно прохладной, сказывались ветры Индийского океана, и плечо его снова заныло. До самолета оставалось около двухсот метров.
«Ну ничего, — успокаивал себя Мельцер, — еще полтора месяца — и все. Срок моего дежурства кончается».
— Не торопитесь, Баадер, не торопитесь, — спокойно заметил он бежавшему рядом с ним террористу. — Время у вас еще есть. — Он посмотрел на часы. Двадцать три сорок семь. До самолета оставалось немногим более пятидесяти метров.
У трапа появились двое.
— Что вам нужно? — крикнул один из них.
— Я привел Баадера. Мы хотели бы обговорить условия, — Мельцер старался не кричать, но его голос отозвался громким эхом в ночной тишине.
— Вы один? — снова спросили из самолета.
— Конечно. И без оружия, — Зигфрид поднял вверх обе руки.
— Идите сюда. Но Баадер пусть идет следом за вами.
Чувствуя в затылок тяжелое дыхание, Зигфрид медленно поднимался по трапу самолета. Он успел лишь мельком взглянуть на часы. Двадцать три сорок девять. Остались считанные секунды. Вот, наконец, и дверь. В проходе стоят двое. Они внимательно оглядывают Баадера, кивают ему, один из них протягивает руку.
Сигнал. Огромное, чудовищно неправдоподобное зарево вспыхивает в ста метрах от самолета. Если бы Мельцер не знал точно, что расстояние сто метров, то ему показалось бы, что пламя пожирает самолет. Как трудно порой оставаться безучастным, особенно, если нервы на пределе.
Трое людей, стоящие рядом с Зигфридом, оборачиваются назад, на огонь. Какие-то мгновения он остается без присмотра. Этого достаточно. Четко выхваченный пистолет, и первый из террористов не успевает даже обернуться. Второй — всего лишь повернул голову, и пуля мягко вошла в шею. Баадер подхватывает его автомат. В течение секунды Мельцер принимает решение. Третий выстрел, и Баадер падает замертво.
Слышен женский крик. Люди Вегенера уже врываются в самолет через запасные люки. Несколько беспорядочных выстрелов.
Третьего террориста буквально изрешетили пулями у выхода в салон первого класса. Что это? Один из людей Вегенера скорчился. Четвертый террорист успевает сделать выстрел и тут же падает. Мельцер подходит ближе. Пассажиры, еще не пришедшие в себя, в ужасе смотрят на трупы. Зигфрид поворачивает тело к себе. Женщина… Вот тебе и реакция. Лучше мужской. Жаль, конечно. Но они сами выбирают свою судьбу. А я, думает Мельцер, я только делаю правильный выбор между жизнью этих террористов и жизнями десятков ни в чем не повинных людей.
— Можете передавать в Бонн, операция завершена, — говорит он подошедшему Вегенеру.
Юнайтед Пресс Интернэшонал. 18 октября 1977 года
Сегодня утром во внутренней тюрьме Штамхайма были найдены мертвыми Андреас Баадер, Ян Карл Распе, Гудрун Энслин. Четвертый член группы Ирмгард Меллер найдена в своей камере с четырьмя ножевыми ранениями. Представитель тюремных властей заявил, что речь идет об обычном самоубийстве. Однако он отказался прокомментировать это сообщение и ответить на вопросы журналистов.
«Интернэшонал геральд трибюн». 20 октября 1977 года
Вчера днем, на одной из улиц пограничного с ФРГ городка — Молюза (Франция), найдена брошенная машина с трупом Ганса Мартина Шлейера. Смерть Шлейера явилась итогом печально известного дела «красной группировки» РАФ. Террористы, поняв, что проиграли, дали сигнал об убийстве Шлейера. Самоубийство Баадера и его товарищей, найденный в одной из камер аппарат Морзе, прямо указывают на это. Однако в связи с этим возникает ряд вопросов. Каким образом застрелился Баадер? Где он взял оружие? Как в Штамхайм попали радиопередатчик и транзистор? Почему на ботинках Баадера обнаружен светлый песок? Как смогла нанести себе четыре ножевых ранения Ирмгард Меллер? Куда пропали письма Гудрун Энслин, переданные начальнику кабинета канцлера ФРГ? Все эти вопросы до сих пор остаются без ответа.
«Франкфуртер рундшау». 24 октября 1977 года
«…Странным кажется, что все сделано для того, чтобы заставить обывателя задуматься над убийством, камуфлированным под самоубийство».
Бонн. 25 октября 1977 года
— Правительство ФРГ выражает глубокую благодарность за подключение ваших людей к операции. Господин региональный комиссар, мы просим особо отметить господина Мельцера. Вся разработка операции осуществлялась под его контролем. Господин Канцлер просил меня выразить и его личную благодарность за спасенных пассажиров. Что касается Баадера, то три крупнейших специалиста из Вены, Льежа и Цюриха подтвердили — самоубийство. Еще раз благодарим вас, господин региональный комиссар, — говоривший протянул руку вставшему со стула высокому мужчине и с чувством пожал ее.
***
Газеты опубликовали сенсационную новость. Один из региональных комиссаров в Европе согласился дать интервью. Мы приводим здесь это интервью без каких-либо изменений, дополнений или комментариев. Оно само по себе достаточно красноречиво и весьма показательно.
Автор
Интервью регионального комиссара «Интерпола» Бертье, данное им специальному корреспонденту Франс Пресс
Корреспондент: Господин комиссар, о вашей организации ходят полуфантастические и легендарные слухи. Ее глубокая законспирированность только возбуждает интерес и вызывает ажиотаж в прессе. Не могли бы вы рассказать о задачах организации и ее структуре?
Ответ: Я согласился дать интервью после специального разрешения руководства «Интерпола». Наша организация создана в полном соответствии с нормами международного права. Она имеет свои специфические задачи, которые и выполняет по мере возможности. Что касается «легендарных слухов», то должен отметить — любители острых ощущений будут разочарованы. Служащие нашей организации скорее чиновники, чем суперагенты, как их пытаются изобразить некоторые печатные органы вашей страны.
Корреспондент: Господин Бертье, вы не можете отрицать, что созданная более десяти лет назад организация успела отличиться в ряде секретных операций «Интерпола», в том числе — и таких как недавнее освобождение генерала Доузера и расследование покушения на папу римского. Согласно имеющимся данным эти операции были проведены вашими людьми.
Ответ: Действительно, наша организация старается, по мере возможностей, помочь территориальным органам многих стран мира по борьбе с преступностью, наркоманией и терроризмом. Здесь мы полностью солидарны с государственными службами этих стран. Что касается упомянутых вами случаев — то, что скрывать, наши люди, располагающие солидной информацией, подключились к операции по освобождению генерала Доузера и смогли найти наиболее рациональное решение. Отмечу, что в данном случае в нашу организацию официально обратились представители правительства Италии и государственные службы США. В Италии нам до сих пор ставят в гибель Альдо Моро. Мы неоднократно заявляли, что наши люди не вмешиваются во внутренние дела других стран. Тем более, что правительство Италии в тот период не обращалось к нам с подобными просьбами. Что касается покушения на папу римского, то и здесь по просьбе представителей Ватикана мы провели свое независимое расследование, и официальные результаты были переданы в Ватикан. Комментировать их я не имею права, так как по совместной договоренности они должны сохраняться в тайне. Наша задача состоит, прежде всего, в помощи государственным органам демократических стран по борьбе с преступностью. Однако в отличие от обычных сотрудников «Интерпола», наши люди не стреляют на улицах и не прыгают по крышам. Это, прежде всего, чиновники, обрабатывающие международную информацию, сотрудники экономических отделов нашего ведомства, пользующиеся привилегиями и иммунитетом сотрудников специализированных международных учреждений.
Корреспондент: Чем конкретно занимаются ваши люди? Какие цели ставите вы перед своими сотрудниками? Какова структура вашей организации?
Ответ: Во главе нашей организации стоит Генеральный директор, назначаемый Президентом «Интерпола». На каждом континенте есть свой генеральный комиссар и региональные комиссары, которые и осуществляют необходимый сбор информации. Наши люди — юристы, эксперты, криминалисты, инженеры — только перерабатывают информацию и дают соответствующие рекомендации. В случае необходимости мы высылаем на место группу экспертов, которые проверяют поступающую информацию. Нашим людям категорически запрещено вмешиваться во внутренние дела тех стран, куда они прибывают, если, разумеется, правительства этих стран сами не заинтересованы в обратном. Со всей ответственностью заявляю: наши люди — наблюдатели и ничего более. Они всегда соблюдают международно-правовые договора, регулирующие суверенитет государств. Довольно часто и бурно дискутируется вопрос — почему мы не можем систематически ставить в известность государственные органы различных стран, куда направляются наши эксперты. Однако совершенно очевидно, что наша позиция беспристрастных наблюдателей гораздо больше выиграет, если наши эксперты не будут зависеть от государственного аппарата и его людей, многие из которых могут быть скованы различного рода предрассудками и предубеждениями внутри своей страны. Еще раз повторяю — мы не вмешиваемся во внутренние дела государств. Мы лишь представляем объективную информацию и пытаемся бороться против международной преступности. Не скрою, иногда своими, специфическими методами. Нас часто называют «голубыми ангелами» «Интерпола». Да, если хотите, мы «ангелы». «Голубые ангелы» добра, справедливости и законности, пытающиеся остановить волну насилия в нашем безумном мире. И, если это нам хоть чуточку удается, мы можем считать свою миссию успешной.
Что такое «Интерпол»?
Об «Интерполе», этой международной организации полиции, редко пишут западные газеты. Видимо, прежде всего по той причине, что его секреты строго охраняют толстые стены особняка, расположенного на крутом холме парижского предместья Сен-Клу. Но последние события послужили поводом для разного рода комментариев.
«Интерпол» собирается к переезду. Уже началось строительство нового, обширного по размерам и оснащенного по последнему слову техники международного штаба полиции. Место избрано под Лионом, в парке, носящем название «Золотая голова». Новоселье намечено через два года. В газетах появились фотографии макета нового здания — это будет огромный стеклянный куб, окруженный водой. Газеты специально оговаривают, что конструкторы приняли особые меры для обеспечения безопасности.
Замечание не случайное. Совсем недавно особняк в Сен-Клу стал объектом террористической акции. Под его стены экстремистской организацией «Аксьон директ» была подложена бомба, причинившая значительный материальный ущерб зданию. Руководителям «Интерпола» ничего не оставалось, как отшучиваться на вопросы журналистов: мол, «разрушение» старого здания «Интерпола» уже началось.
Но, пожалуй, главная новость состоит в том, что руководство этим «клубом полиции» перешло в руки представителей американских и английских специальных служб.
«Интерпол» обосновался на французской земле сразу же после Второй мировой войны. Но его история восходит к началу века. Еще в 1914 году полицейские 14 стран, собравшиеся в княжестве Монако, намеревались создать международный справочный центр на уголовных преступников. Но разразилась мировая война, и идею смогли осуществить лишь десять лет спустя, когда в Вене была основана Международная комиссия криминальной полиции. В 1938 году нацисты аннексировали Австрию и захватили всю документацию организации. После 1945 года «Интерпол» был возрожден. В этом международном полицейском штабе сейчас работает 250 служащих разных национальностей. Четверть из них — французы. Каждая страна вносит пай в швейцарских франках в зависимости от своей экономической мощи и численности населения.
Цель «Интерпола», как записано в его уставе, — объединить усилия в борьбе против разного рода уголовных преступлений: ограблений, подпольной торговли произведениями искусства, драгоценностями и «живым товаром», выпуска фальшивых монет и т. п. Кстати, «Интерпол» обладает лабораторией для исследования купюр и имеет коллекцию всех подлинных и фальшивых монет. Организация выпускает бюллетень, по этому вопросу, который выписывают, главным образом, банки и финансовые службы.
И «Интерполе» создана огромная картотека, в которую занесены более полутора миллиона имен. Причем, существуют картотеки, составленные как в алфавитном порядке, так и по и видам преступлений. Есть также обширная коллекция отпечатков пальцев.
Большая часть архива посвящена преступлениям, связанным с производством и торговлей наркотиками. Полицейские считают, что торговля наркотиками требует огромных капиталовложений, и она организуется с размахом, на манер многонациональных корпораций. В позапрошлом году в Сен-Клу поступило около 600 тысяч запросов и информаций о разного рода преступлениях. С каждым годом поток телеграмм, телефонных и иного рода запросов из национальных отделений «Интерпола» возрастает на 15 процентов.
Никто не отрицает, что координация полицейских поисков дает определенный успех… [3] .
Е. Шулюкин,
(Соб. корр. «Труда»).
Париж.