За все время работы отеля «Мечта» Назар не звонил с такой просьбой ни разу. Он вместе с Сашей как-то справлялся со всеми проблемами, которые возникали в его заведении. Но сегодня он позвонил впервые. Сангеев нахмурился.

– Что у вас случилось? – спросил он.

– К нам гости приехали, – сообщил Назар, – двое гостей на таком шикарном внедорожнике «БМВ». Решили немного поразвлечься. Ты слышишь крики? Сейчас они в зале.

– А где Саша?

– Они его избили и выгнали. Я сам заперся в своем кабинете.

– Сейчас я к тебе Ризвана пошлю, – сразу сказал Ильдус, – а потом и сам приеду. Посмотрим, что у вас там творится.

Он схватил рацию.

– Ты где сейчас находишься? – спросил он, услышав голос сержанта.

– Только что домой приехал.

– Давай быстро в «Мечту». Возьми машину, проверь оружие и давай быстрее туда.

– Что там?

– Назар позвонил, просит помощи. Давай срочно. Я тоже туда подъеду.

Сержант был человеком опытным. Он тоже понимал, что Назар просто так звонить не будет и дергать по пустякам начальника милиции не станет.

– Сейчас еду, – сразу ответил он.

Ильдус потер свое ноющее плечо, вытащил оружие из кобуры, переложил его в карман. Устало вздохнул. Кажется, сегодняшний день будет самым трудным в его карьере. Вышел в приемную.

– Значит, так, Куляш, – сказал он негромко, – слушай меня внимательно и не перебивай. Сейчас приедет лейтенант Орилин. Пусть он сидит с тобой и никуда отсюда не уезжает. Еду должны принести из «Тадж-Махала». Сама тоже поешь. И еще одна просьба к тебе. Ты уже взрослая, все должна понимать сама: у нас здесь милиция, а не детский сад. Иногда бывают разные происшествия, о которых никто не должен знать. Ты меня понимаешь?

– Да, – испуганно кивнула она. У нее было детское выражение лица и большие круглые доверчивые глаза. Ей было двадцать четыре года, но можно было дать и шестнадцать.

– Внизу в камерах сидит Абуталиб, – сообщил Сангеев. – Он ни в чем не виноват, но я его посадил туда, чтобы он не болтал лишнего. Ты сама прекрасно знаешь, какой он сплетник. А мне нужно, чтобы никто не знал о том, что у нас сегодня происходит. Это очень важно, Куляш. Ты меня понимаешь? Очень важно. Там внизу у нас лежит убитый бандит.

Она не испугалась. Только глаза стали еще больше.

– Об этом никто не должен знать, – продолжал Сангеев, – ни один человек. И никого вниз не пускай. Ты – сотрудница милиции. Поэтому кто бы ни пришел, пусть сидит и ждет лейтенанта. Все поняла? Будет лучше, если ты вообще не будешь спускаться вниз. Лейтенант должен скоро приехать.

– Я поняла, – кивнула Куляш.

– Вот и отлично. А я пойду в нашу гостиницу. Скоро вернусь.

При упоминании гостиницы девушка немного покраснела. Майор нахмурился. Похоже, в этом городе все без исключения знали о том, что на самом деле представляет собой «Мечта». Видимо, мэр был прав: пора ее закрывать, иначе действительно будут неприятности.

Он быстро шел по улице, когда услышал вызов по рации.

– Я тебя слушаю, Ризван, что там у вас происходит?

– Они здесь все перевернули, – доложил сержант, – я даже не знаю, что мне делать. Они угрожали оружием.

– Будь осторожен, – сразу понял Сангеев, – не нужно рисковать. Я сейчас подойду. А где Назар?

– Он заперся внутри.

Сангеев убрал рацию. Только этого еще не хватало! Похоже, гости окончательно сошли с катушек. Нужно будет их как-то утихомирить, иначе придется искать еще две простыни для этих молодчиков.

Он почти бежал к гостинице. Плечо болело все сильнее. Через несколько минут Ильдус уже стоял у здания «Мечты», прислушиваясь к крикам и громкой музыке внутри. На улице перед зданием толпились люди. Только этого и не хватало! Люди испуганно смотрели на подходившего начальника милиции. Рядом с избитым Сашей стоял сержант. Майор подошел поближе. У Саши на скуле был заметный кровоподтек. И когда он начинал говорить, то болезненно прижимал руки к животу; видимо, его сильно ударили. Бармен буквально сгибался от боли.

– Что у вас там произошло? – спросил Сангеев.

– Приехали эти двое, – сказал Саша, морщась, – но у нас еще никого не было. Они начали пить. Много пили. Заказали самый лучший коньяк, а потом ругались и говорили, что в «Тадж-Махале» коньяк был лучше.

Это была правда. В «Тадж-Махале» хороший коньяк давали смешанным на четверть, в гостинице – наполовину. Ильдус об этом знал.

– Потом они заказали пиво и еще коньяку. Только сказали, чтобы им дали запечатанную бутылку. Я им принес из наших запасов. А к вечеру пришли наши девушки. Один сразу забрал Веселину и пошел с ней наверх. А второй, такой чернявый, стал говорить гадости Салиме. Он сказал ей что-то неприятное, она ему ответила. А потом и пошло. Они стали ругаться, кричать друг на друга. Он достал деньги и сказал, что покупает ее за тысячу. Но вы же ее знаете. Она ему бросила деньги в лицо и сказала, что с таким дерьмом даже за десять тысяч спать не будет. Он тогда совсем озверел. У нас гости были, еще двое, но они в углу сидели, даже не пытались вмешаться. Назар вышел, попытался ему объяснить, чтобы он не кричал, так тот сразу оружие достал и ударил Назара по голове. А потом сказал, что сейчас Салиму пристрелит. Но она стала на него кричать, что он не мужчина и никогда в нее не выстрелит. Вот тогда он совсем голову потерял и рукояткой пистолета начал ее избивать. Она вся в крови была, кажется, сознание потеряла. Я бросился ее защищать, но его напарник – он к тому времени спустился вниз – достал свой пистолет и начал бить меня. А потом выгнал всех нас из помещения. Назар заперся в своем кабинете, у него дверь хорошая. А эти двое там сейчас издеваются над Веселиной и Ламией.

– Закончил? – деловито спросил майор. – Очень хорошо. А вы все расходитесь, цирк закончился. Ничего не происходит. Саша, как много они выпили?

– Очень много. Совсем пьяные были.

– На ногах держались?

– С трудом. Против здорового мужчины они бы не выстояли. Если бы у них не было оружия…

– Ясно. Спасибо. Оставайся здесь и никуда не уходи. Сержант, сделаем так. Подойдешь с другой стороны и начнешь бить окна. Прямо разбивай сразу стекла, пусть думают, что там кто-то лезет. Только осторожно, они могут начать стрелять. Где здесь есть поблизости телефон?

– В соседнем доме, – показал Саша.

– Позвони Назару и скажи, чтобы он взял ружье. Когда я войду в зал, пусть открывает дверь и выходит со своим ружьем. Ясно?

– Сейчас позвоню, – обрадовался Саша.

– У вас на второй этаж была аварийная лестница, – вспомнил майор, – и она вела в коридор.

– Но там окно закрыто, – предупредил Саша.

– Ничего страшного. Что-нибудь придумаю. Ладно, беги звонить. Пусть выходит, когда услышит мой голос. Все понятно?

– Да, – Саша бросился к соседнему дому, чуть прихрамывая.

– Может, лейтенанта позовем? – предложил сержант.

– Не нужно. Он опять стрелять начнет, а я хочу с этими гостями переговорить, когда они протрезвеют.

– Это опасно, – осторожно сказал Ризван, – зачем вы рискуете жизнью ради этих двоих? Они немного покричат и успокоятся.

– Они уже не успокоятся, – возразил Сангеев, – тем более если достали оружие. Значит, ты бьешь стекла, чтобы они отвлеклись. Но только осторожно. Перед окном не вставай. Все понял?

– Конечно, понял.

– Возьми мою куртку.

Майор передал свою куртку Ризвану, чтобы она не стесняла его движений. Затем обошел здание и остановился у аварийной лестницы. Посмотрел на нее, потрогал. Она предательски скрипнула. Он поднял голову. Другого выхода нет. Входную дверь они заперли, а она довольно крепкая. Ее просто так не сломаешь. Придется лезть наверх. Но нужно быть осторожнее. Будет лучше, если он полезет в одной рубашке, чтобы пиджак не зацепился за какой-нибудь гвоздь. Он снял пиджак, повесив его на выступающий из стены металлический штырь и начал карабкаться наверх. Черт возьми, из-за этих гостей он в свои годы должен лазить по этой прогнившей лестнице, которая может рухнуть в любой момент. В одном месте ступенька даже провалилась, но он успел поставить ногу на следующую и удержаться. Он упрямо поднимался. Эти молодчики, кажется, решили, что могут превратить их город в один большой бордель и делать здесь все, что хотят.

Наконец он добрался до площадки на втором этаже, встал у окна и отдышался. Затем вытащил пистолет и осторожно ударил. Стекло не поддалось. Он ударил сильнее. Стекло треснуло. Черт возьми! Он ударил изо всех сил, стекло рассыпалось. Теперь нужно немного подождать. Если они услышат, как он разбивает окно на втором этаже, сразу поднимутся сюда. Нет, кажется, все тихо. Эта лестница на другой стороне дома, и оттуда ничего не услышишь. К тому же они громко включили музыку, а внизу кричат женщины. Какие скоты, измываются над беззащитными! Он достал рацию.

– Ризван, ровно через минуту начинаешь бить стекла.

Майор медленно двинулся по коридору, сжимая пистолет в руке. Эту гостиницу он хорошо знал. Внизу раздавались крики женщины и смех мужчин. Он начал спускаться по лестнице. Лестница внутренняя, его никто не может увидеть. Он спустился на первый этаж, встав перед дверью, ведущей в зал ресторана, и услышал, как бьет по окнам сержант. Крики сразу стихли. Раздался чей-то тревожный окрик. Потом громко закричала женщина – кажется, Веселина. И раздалось несколько выстрелов. Это уже совсем серьезно. Если бы дело происходило где-то на Западе, то можно было бы красиво закончить эту операцию. Дверь открывается, и вошедший шериф убивает обоих негодяев, освобождая женщин. Только на самом деле все наоборот. Шериф, или начальник милиции, сам патронирует этот бордель, а заезжие бандиты ему нужны живыми, чтобы наконец узнать, зачем они пожаловали в его город. Да и стрелять им в спину нельзя – потом нужно будет объясняться с прокуратурой и проверяющими из области. И так уже есть один труп в их изоляторе.

Он резко открыл дверь. Оба гостя стреляли в окно, по которому бил длинной палкой спрятавшийся за выступ сержант. Две раздетые женщины стояли в центре зала. Очевидно, негодяи гоняли их по кругу, получая своеобразное садистское удовольствие.

– Стоять! – громко приказал Сангеев, стреляя в воздух. – Не поворачиваться. Иначе пристрелю.

Каким бы пьяным ни был человек, он понимает язык оружия. Особенно когда стреляют у него за спиной. Оба бандита замерли. В этот момент открылась дверь и на пороге появился Назар с ружьем в руках.

– Бросайте пистолеты, – приказал майор, – если кто-то дернется, я сразу выстрелю.

Рашит, который стоял ближе к нему, чуть повернул голову.

– Ты у нас герой, начальник, – издевательски произнес он.

«Нужно было проверить их внедорожник, – с сожалением подумал майор, – напрасно я этого не сделал. Теперь приходится исправлять собственную ошибку».

Все было бы хорошо, если бы в этот момент Веселина не сделала два шага по направлению ко второму бандиту. Он этим мгновенно воспользовался, схватил женщину и прижал к себе, заслоняясь ею, словно живым щитом, от ружья Назара. Рашит прыгнул в сторону, стреляя в майора, но, конечно, не попал. Майор выстрелил в него. Он еще успел подумать, что сейчас пригодились навыки стрельбы, которые он периодически осваивал в областном управлении, куда их вызывали на переподготовку. Он дважды выстрелил и услышал, как завопил от боли Рашит.

– Бросай оружие! – приказал он второму. Тот отступал к дверям. В этот момент сержант в очередной раз ударил уже по другому окну. Услышав выстрелы, он правильно рассудил, что нужно всячески отвлекать внимание бандитов. Кажется, второго звали Караматдин, вспомнил майор. Именно этот долговязый выстрелил в окно, немного повернувшись. Назар мгновенно выпалил в него из ружья. Назар всегда хорошо стрелял. Пуля попала в плечо, и Караматдин, взвыв от боли, выпустил из рук пистолет. Веселина с криком бросилась в сторону. Майор оглядел поле боя и удовлетворенно кивнул головой. Рашит лежал на полу и стонал – очевидно, пуля попала ему в ногу. Караматдин визжал от боли, Назар прострелил ему плечо.

Сангеев сделал музыку громче, затем подошел к входной двери, открыл ее и впустил Сашу с сержантом. Толпа на улице выросла вчетверо.

– Забери их оружие, – приказал майор сержанту, выходя на улицу. – Все по домам, – строго приказал он, – эти двое приезжих слишком много выпили. Начали стрелять, устроили драку. Сейчас обоих отвезут в милицию. Погибших, слава богу, нет. Идите по домам, у нас все нормально.

Люди начали расходиться. Он вернулся в гостиницу, приказав опустить жалюзи. Эти двое бандитов были настоящими дураками: они сами могли опустить их на первом этаже. Хотя они про них наверняка не знали. Их установили несколько лет назад, чтобы с улицы никто не мог увидеть, что именно происходит в большом зале.

Сержант забрал оба пистолета, оттащил раненого Рашита на диван, затем потащил туда же второго. Ильдус взглянул на раздетых женщин, нахмурился.

– Одевайтесь и никому не рассказывайте, что здесь произошло. Ламия, где Салима?

– Она в комнате бармена, – пояснила женщина, – он избил ее до полусмерти.

– Что здесь было?

– Они начали ругаться. Салима, как обычно, была не в духе, а он уже много выпил. Вел себя как скотина. Они сначала поругались, потом немного успокоились, потом снова начали ругаться. Тогда он достал пистолет и начал ее бить. Прямо по лицу пистолетом. Она сначала сопротивлялась, дралась, кричала, но когда он ее стал пистолетом по лицу… Мы все испугались, а Саша пытался ее защитить, только и ему тоже досталось… – Она с ненавистью посмотрела на стиснувшего зубы от боли Рашита. – Нужно было его пристрелить.

Рашит что-то процедил сквозь зубы, очевидно выругавшись.

– Мразь, ничтожество… – Она вдруг сорвалась со своего места и бросилась к раненому. Сержант и Назар с трудом оттащили ее, она буквально исцарапала все лицо Рашита. Тот даже закричал от неожиданности и боли.

– Хватит, – строго приказал майор, – не нужно истерики! Лучше выпей воды, оденься и успокойся.

Он прошел за стойку, в небольшую комнату бармена. Там в луже крови лежала Салима. Ее невозможно было узнать. Негодяй сломал ей нос, выбил зубы. Правый глаз был сплошным кровоподтеком, на голове тоже кровоточила рана. Она была без сознания. Ильдус нахмурился, взял на руки женщину, вынес ее из комнаты, передал на руки Саше.

– Срочно в больницу. Скажи, чтобы не болтали. Пусть сделают все, что можно. Ты меня понял? Как можно быстрее.

– Я с ними поеду, – предложила уже немного успокоившаяся Ламия, – если разрешите.

– Езжай, – согласился Сангеев.

– А с этими что делать? – спросил Назар. – Я бы их пристрелил.

– Ни в коем случае. Они мне нужны.

– Ты видел, что они сделали с Салимой?

– Видел. Не суетись, Назар. Вместо того чтобы меня успокаивать, ты меня заводишь. Вызови срочно врача; лучше, если сюда приедет Касым. Он хирург, был в Афганистане, знает, как лечить пулевые раны. Только быстро.

– Мы их еще лечить будем? – вздыбил брови Назар.

– Обязательно будем, – кивнул майор, не глядя на обоих бандитов.

Саша понес Салиму в свою машину. Ламия пошла за ними. Сержант проводил их и вернулся. По рации позвонил Орилин.

– Я уже вернулся, – весело доложил он, – нам принесли роскошный ужин человек на десять. Когда вы приедете?

– Скоро, – пообещал майор, – сиди на месте и никого не пускай вниз.

Он наконец взглянул на обоих негодяев. Рашит лежал на диване, стиснув зубы от боли, и старался не кричать. А вот его напарник выл от боли, катаясь по полу. Сержант подошел к нему и ударил его ногой.

– Не ори, – рявкнул он, – люди могут услышать!

Громко играла музыка. Назар позвонил в больницу, попросив прислать бригаду «Скорой помощи» и срочно найти Касыма. На часах было около восьми. Майор подошел к бандитам. Караматдин буквально выл от боли – очевидно, пуля задела кость. Зато Ильдус бесцеремонно повернул Рашита на бок. Так и есть, пуля попала в ногу. А у второго, очевидно, более серьезное ранение. Он брезгливо перешагнул через стонущего.

– Что ты думаешь с ними делать? – спросил Назар. – Зачем они тебе нужны?

– Их напарник лежит у меня в изоляторе убитым, – сообщил Ильдус, – его сегодня застрелил Орилин. Поэтому мне хочется с ними переговорить, прежде чем они уйдут за своим товарищем.

– Не уйдут, – уверенно ответил Назар, – еще день или два проживут.

– Я тоже надеюсь. Выключи, наконец, эту проклятую музыку и дай мне что-нибудь от головной боли! Голова раскалывается. Еда у вас какая-нибудь есть? Я сегодня не обедал и не ужинал.

– Сейчас принесу, – кивнул Назар.

Бригада «Скорой помощи» подоспела через несколько минут – больница находилась на соседней улице. Вместе с Касымом, которому было уже под пятьдесят, приехали женщина-врач и санитарка. Увидев раненых, обе женщины испуганно переглянулись.

– Входите, входите, – кивнул Сангеев, – не стойте в дверях. Касым, вы же бывший фронтовой хирург, были в Афганистане. Посмотрите, что у нас с этими молодчиками.

У Касыма был идеально круглый выбритый череп, словно бильярдный шар. Он быстро подошел к стонущему Караматдину, наклонился к нему. Присвистнул. Затем осмотрел второго раненого. Подошел к Ильдусу Сангееву.

– Я должен забрать их в больницу, – сообщил он, – у обоих тяжелые ранения. У первого, который лежит на полу, разворочено плечо, пуля застряла в теле. Второму повезло больше: кажется, кость не задета, но ходить он еще долго не сможет.

– Об этом не может быть и речи, – возразил майор. – Нельзя ли им помочь прямо здесь?

– Каким образом? Я же вам сказал, что это пулевые ранения, и у одного пуля застряла в теле. Если не оказать помощь немедленно, то он скоро умрет.

– Это бандиты. Они издевались над людьми, избили до полусмерти Салиму. Вы хотите, чтобы я спокойно отпустил их в больницу и вы их там лечили?

– Тогда зачем вы меня позвали? – спросил Касым. – Можете их пристрелить сразу. Если мы не поможем, они умрут. У второго тоже большая потеря крови. Я могу узнать, кто в них стрелял?

– Стрелял я, – сказал майор, – сначала выстрелил из пистолета вот в эту тварь, на диване, а потом из ружья, вот в этого на полу.

– Понятно, – кивнул Касым, – вы успели забрать ружье и выстрелить?

Было непонятно, шутит он или издевается. Сангеев нахмурился.

– Что еще можно сделать?

– Ничего. Я должен забрать обоих, – твердо сказал врач, – иначе нельзя. Если вы откажетесь, я буду вынужден сообщить главному врачу и в райздрав. Это будет квалифицировано как применение пыток. Я по Афганистану знаю, нельзя прямо так оставлять таких раненых.

– Там у вас были порядочные душманы, у которых хотя бы была какая-то идея, а эти – настоящие подонки… – махнул рукой Сангеев. – Сколько вам нужно времени на обработку этих раненых?

– На каждого часа полтора, не больше. Может, немного меньше.

– Сделаем так. Наш сержант поедет вместе с вами. Мы наденем на обоих наручники, и вы обработаете их раны. А потом мы заберем их в наш изолятор.

– Об этом не может быть и речи, – упрямо сказал Касым, – они ранены. Существует специальная конвенция…

– Конвенция распространяется на людей, а это не люди, доктор, это подонки, – убежденно возразил майор. – Впрочем, не буду спорить. Назар тоже поедет с вами, на всякий случай. И мы наденем наручники, чтобы они не сбежали из вашей больницы.

– Вы все-таки не понимаете, – покачал головой врач, – у них тяжелые ранения, и я буду обрабатывать их раны под наркозом. Они никуда не смогут сбежать. Во всяком случае, тот, кто лежит на полу, – он просто не выдержит. Второго я могу обработать и под местным наркозом.

– Действуйте, – кивнул Сангеев, – но наши люди поедут вместе с вами. Ризван, – позвал он сержанта, – в машине «Скорой помощи» поедут Назар, санитарка и врач вот с этим раненым, – показал он на продолжавшего кричать от боли Караматдина, – а ты возьми второго и другого врача. Поедете за ними. Только надень на него наручники. Ты все понял?

– Он испачкает мне машину, – угрюмо ответил Ризван.

– Значит, мы почистим ее за их счет, – отмахнулся майор, – действуй быстрее. Врач говорит, что они могут подохнуть от потери крови. И будь осторожен: даже в наручниках и раненный, он все равно опасен.

Пока выносили чужаков и собирали их вещи, майор прошелся по залу ресторана. Конечно, мэр прав. Нужно было давно закрывать этот отель. Кроме неприятностей, он ничего не приносит.

Услышав шорох, Сангеев обернулся. Это была оставшаяся здесь Веселина. Она успела одеться и теперь испуганно смотрела на него.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил майор.

– Спасибо, – кивнула она, – эти двое были как сумасшедшие. Я больше сюда не приду. Извините. Что я детям скажу? В таком виде… У меня все руки в синяках.

– Правильно сделаешь, – кивнул Сангеев, – заведение все равно закрывается. Может, помочь тебе с работой?

– Не нужно. Меня в школу зовут, уборщицей на две ставки. Лучше там убираться, чем сюда приходить. Извините, но я так испугалась… У нас ведь никогда такого не было…

– И больше не будет, – твердо заверил ее майор, – иди домой. Что-нибудь для тебя тоже придумаем.

Она кивнула и, глотая слезы, поспешила к выходу. Он снова оглядел помещение. Конец этому борделю. Он и не думал, что это произойдет так быстро.

Услышав сигнал рации, Ильдус достал ее и, включив, услышал голос сержанта:

– Я знаю, кто помогал им в нашем городе.