Орилин и Максудов вернулись примерно через полчаса. Майор коротко рассказал им о человеке, поселившемся в их городе.

– Он уже однажды использовал свой трюк с собаками, – пояснил Ильдус, – мне передали данные из его досье. Исключительно опасный тип. Три судимости, два убийства. Вышел по амнистии и сразу пошел устраиваться педагогом-стажером, попросив направить его именно к нам.

– Наверное, он и связался с Карпатовым, – предположил лейтенант.

– Нет, – ответил Сангеев, – бедный Карпатов ни в чем не виноват. Он не участвовал в ограблениях автомобилей, во всяком случае, машину Мелентьева он точно не мог ограбить.

– Почему? – спросил сержант.

– Его убили три или четыре дня назад, – пояснил майор.

Наступила нехорошая тишина. Лейтенант и сержант переглянулись.

– Откуда вы знаете, что его убили? – спросил лейтенант.

Вместо ответа майор достал из кармана ключи от дома Карпатова и положил их на стол.

– Я был у него дома, – сообщил Сангеев, – его убили несколько дней назад. Труп еще в доме, уже застывший. Кровь тоже высохла. Я доложил обо всем нашему мэру, и мы решили, что не нужно вызывать сотрудников прокуратуры и следственного комитета на ночь глядя. Лучше вызовем их завтра утром.

– И вы оставили труп в его квартире?

– Да, так я и сделал.

– И не боитесь, что кто-нибудь может похитить труп или замести следы?

– Ключи у меня. Замки на дверях у него отменные, никто не откроет. А насчет трупа… кому он нужен, если столько дней лежал в доме с открытой дверью и никуда не убежал?

Орилин промолчал, не став спорить. Майору не понравилось выражение лица сержанта. Интересно, о чем подумал Ризван?

– Узнаем, где живет этот тип, и постараемся его сегодня забрать, – предложил майор. – Я наведу справки у директора школы, где работает моя жена.

– Не нужно узнавать, – неожиданно сказал сержант, – я точно знаю, где он остановился. В южном квартале, у памятника героям революции, в старом пятиэтажном доме.

– Там почти никто не живет, – напомнил Орилин.

– Только шесть семей, – кивнул Максудов, – в доме нет отопления, но свет пока не отключили, и они этим пользуются. У всех есть электроплитки.

– Откуда ты знаешь, что он живет именно там? – хмуро уточнил начальник милиции.

– Примерно неделю назад он сюда приходил, – сообщил сержант, – хотел увидеть вас, но я сказал, что вы заняты. У него было направление из областного управления. Я ему предложил занять любую квартиру в этом доме. Вы же знаете, что там никто не живет. Заброшенный дом, который скоро должны снести. Он обрадовался и сразу согласился.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Не придал значения. Сколько таких приходит. Обычный педагог-стажер.

– Ты его документы смотрел?

– Только паспорт. Паспорт у него был в порядке. И прописка была в областном центре. Я даже обрадовался – дети мне говорили, что химию у них уже несколько месяцев не преподают.

– Почему мне не доложил?

– О чем? – спросил сержант. – Приходит обычный стажер и спрашивает, где ему жить. Я и отправляю его в этот дом. Зачем я должен был вас беспокоить?

Ризван был прав, и Сангеев понимал, что напрасно злится на своего подчиненного. Но ему не нравилось выражение лица сержанта.

– Сам знаешь, что я не люблю, когда меня накалывают. Откуда приехавшему человеку знать про этот дом? Ты показал?

– Да, – кивнул сержант.

– И ключи, наверное, дал?

– В жэке их взял, – снова сознался Ризван.

– Сколько он тебе заплатил? – ровным голосом уточнил майор.

– Тысячу рублей дал. И еще две потом обещал, – сообщил сержант, – но я ведь не знал, что он преступник. Молодой, симпатичный парень. Направление в порядке. Я так обрадовался, что он у нас будет новым учителем химии.

– Так обрадовался, что сразу деньги с него взял и обо всем на свете забыл, – пробормотал Ильдус. – Почему так долго молчал? Боялся, что я свою долю из тысячи возьму? Если бы ты мне раньше об этом рассказал, может, Карпатов в живых бы остался.

– Я ведь не знал, что он раньше в тюрьме сидел. Теперь уже и учителям верить нельзя, – пробормотал сержант.

– Теперь тебе верить нельзя, – нервно произнес майор, – даже не знаю, как мне поступить. Я вообще должен по закону тебя отстранить и рапорт направить на твое увольнение.

Сержант сконфуженно молчал. Лейтенант отвернулся, словно его это не касалось.

– Ладно, – сказал Ильдус, – будем считать, что это твоя последняя ошибка. Возьмем этого типа, потом и переговорим. А почему ты повел его туда? У нас столько пустующих домов рядом со школой.

– Он сам попросил где-нибудь в тихом месте, чтобы его не беспокоили. Я честно ему сказал, что там в доме нет отопления, но он сможет поставить электроплитку.

– Которую ты ему сразу и нашел, – нехорошим голосом сказал майор.

– Да, – в очередной раз признался сержант, – у нас дома есть несколько запасных штук. Вот я ему одну и отдал.

– Отдал или продал?

– На время одолжил, – вывернулся Ризван.

– Сколько взял?

– Пятьсот рублей. Она так и стóит, честное слово.

– Врешь ты все, – уже беззлобно произнес майор, – твои старые плитки больше ста рублей не тянут. Получается, что человек к нам приехал, и ты сразу начал его обирать. Он еще ничего здесь не заработал, а ты уже и деньги за плитку взял, и за ключи от нежилой квартиры. Почему он не пошел в мэрию? У них там столько пустующих квартир, тем более для педагога.

– Откуда я знаю? – мрачно ответил сержант.

– А ты его не спросил?

– Нет.

– Понятно. Хорошо, хоть не спугнули. Теперь за ним вместе пойдем. И ты как раз к нему постучишься. Он ведь уже знает, какой ты у нас «герой», поэтому не станет пугаться. Вот мы его сразу и возьмем. Орилин, а ты почему в сторону смотришь? Или ты тоже его где-то «регистрировал»?

– Я вообще об этом первый раз слышу, – ответил лейтенант, – если вы думаете, что он убийца, то давайте его задержим. Только я не понимаю, почему его взяли педагогом с таким послужным списком? Несколько судимостей, сидел восемь лет за двойное убийство, а тут педагогом в школу.

– Потому, что в нашем областном управлении сидит такой же добрый человек, как наш сержант, – пояснил Сангеев, – который тоже вошел в положении бедного заключенного и принял его на работу. А потом, может, и дело немного подправил. И получилось, что убийца и грабитель Салман Масимов превратился в ангела и его последняя судимость была за случайный наезд. Правда, тут у него неувязка получилась: за такое преступление восемь лет не дают, слишком много. Но кто, кроме нас, об этом может знать? Вот его и взяли на работу, направив к нам.

– Непонятно, зачем он сюда приехал, – сказал лейтенант.

– Эх, Орилин, сколько тебя ни учи, ты ничего понять не хочешь. Все эти события связаны. Он приехал к нам – и сразу начали машины грабить. Он нашел себе напарника, который согласился внедорожники открывать. Зачем, я пока не знаю, но похоже, что это были только тренировки. А Карпатов отказался иметь с ними дело. Он действительно превратился в хронического алкоголика, и Масимов наверняка думал, что сумеет с таким договориться. Только Петр Станиславович хоть и был пьющим человеком, а совесть окончательно не пропил. И отказался работать с этим человеком. Тогда его и убили. А кто-то другой не отказался. И работает теперь на пару с приехавшим к нам «учителем». Теперь мы должны срочно узнать, что именно они замышляют. И почему в наш город так неожиданно приехали еще эти двое непонятных парней, которых мы видели в «Тадж-Махале».

– Вы считаете, что они связаны между собой?

– Пока не знаю, но собираюсь выяснить. Не люблю, когда меня держат за дурака. Давай вызовем такси и поедем за этим «учителем». Уже поздно совсем, сейчас рано темнеет.

– Куда он денется, – проворчал сержант, – дома, наверное, сидит.

На этот раз такси им пришлось ждать около двадцати минут. В такое время суток машин обычно не хватало, да и многие сейчас возвращались домой. Ильдус, недовольно ворча, уселся на переднее сиденье, посмотрел на водителя. Это был Абуталиб, всю свою жизнь проработавший в таксопарке. Ему было уже под шестьдесят, но он сохранял хорошую форму, знал всех местных жителей и мог найти любую улочку в городе. У Абуталиба было пятеро детей и одиннадцать внуков. Ильдус знал всю его работающую семью. Трое сыновей уже давно уехали в другой город. Одна дочь вышла замуж за педагога и уехала в областной центр. И только младшая дочь оставалась с родителями, выйдя замуж за водителя из таксопарка. Злые языки утверждали, что это сам Абуталиб нашел мужа для своей младшей дочери. Но как бы там ни было, дочь, зять и трое внуков остались жить в его доме.

– Почему так поздно приехал? – спросил Ильдус.

– Я Карину отвозил в роддом, к жене вашего сержанта, – пояснил Абуталиб.

– А разве ей время уже рожать? – удивился Ризван, – Хатира говорила, что только через два месяца.

– Она решила рожать сегодня, – улыбнулся Абуталиб. – Иногда женщины не хотят терпеть девять месяцев и рожают семимесячных.

– Хатире не повезло, – пробормотал сержант, – теперь она останется на всю ночь в больнице. Нужно будет пораньше заехать домой, чтобы покормить детей.

Это он сказал явно для майора. Ильдус недовольно засопел.

– Твой старший уже выше меня ростом, – заметил он, – сам может позаботиться о своих братьях. Поехали в южный квартал, Абуталиб, к старой пятиэтажке.

– Понял, – кивнул таксист.

– Только сделай так, чтобы мы подъехали с другой стороны дома, не от памятника. Нам так нужно.

– Все сделаю, начальник, не волнуйся. Что-то проверяете? Там ничего нет, даже мальчишки туда не лазают. Холодно. Всего в шести квартирах люди остались. Нет, в семи. Там сейчас еще одного педагога поселили, который в нашу школу на стажировку приехал.

Ильдус обернулся к своим подчиненным и укоризненно покачал головой. Таксист был осведомлен о приехавшем лучше, чем сам начальник милиции. Хотя в этом не было ничего необычного – Абуталиб знал все последние новости в городе.

– Что о нем говорят? – спросил Сангеев.

– Ничего не говорят. Он только недавно приехал. Некоторые его жалеют. Говорят, он после института в тюрьму попал, случайно какого-то прохожего сбил и судья ему восемь лет дал. Есть такие бессердечные судьи. Сломал парню жизнь…

– Это ты тоже знаешь?

– Начальник, я в этом городе всю жизнь живу, как и ты. Всех знаю. Назови любого, и я тебе о нем справку выдам лучше отдела кадров.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся майор, – это дело у нас хорошо поставлено.

Вокруг начинало темнеть, усиливался северный ветер.

– Говорят, что в городе скоро будут изменения, – негромко сказал Абуталиб, поворачивая машину налево.

– Какие изменения? – насторожился Ильдус.

– Я слышал, что скоро новые люди приедут, – уклончиво ответил таксист.

Сангеев изумленно уставился на пожилого водителя. О том, что сюда переедет отдел ФСБ, он сам узнал только недавно от мэра города. Откуда мог узнать об этом Абуталиб?

– Кто приедет? Какие люди?

– Сам знаешь, начальник, – хитро улыбнулся Абуталиб, – к тебе на помощь приедут. У нас ведь здесь никогда раньше их не было. Даже когда в городе столько людей жило.

«Он все знает», – изумленно понял майор.

– Откуда ты знаешь? – спросил он, не скрывая своего удивления.

– Абуталиб все знает, – хитро улыбнулся водитель.

Сзади послышался сдавленный смешок Орилина.

– Откуда? – настаивал начальник милиции уже более требовательным голосом.

– От мужа Карины, – сказал сидевший на заднем сиденье Ризван, – он ведь родной брат водителя нашего мэра. Наверное, тот ему и рассказал.

– Правильно, – кивнул Абуталиб, – все так и было.

– Этот город – просто сумасшедшее место, – подал голос Орилин, – здесь никакие секреты нельзя скрыть. Любого преступника сразу вычисляют и о любом приезжем все знают.

– А мы ничего не знали о нашем «педагоге», – резко оборвал его Сангеев.

Автомобиль подъехал к дому с другой стороны, как и просил майор.

– Жди нас здесь, – сказал Ильдус, первым выходя из салона автомобиля. За ним вышли остальные. Они отошли на несколько шагов от машины любознательного и болтливого таксиста.

– Проверьте оружие, – приказал майор, – и ты, Ризван, не забывай, что на его счету уже два убийства. Это тебе не обычный молодой учитель, а опытный преступник. Он начнет стрелять, не задумываясь, если у него есть оружие. Поэтому будь осторожен. На каком этаже он живет?

– На первом. Сам попросил первый, там теплее.

– И легче сбежать, если понадобится. Значит, так. Орилин остается дежурить на улице. Увидишь, что он пытается сбежать, сразу стреляй на поражение. Я тебе разрешаю. Никаких предупредительных выстрелов. Лучше попасть в ногу или в руку, можешь в живот – только не в голову. Ризван, ты зайдешь к нему сам. Я буду рядом, в подъезде. Как только он откроет тебе дверь, я сразу войду в квартиру вместе с тобой. А там мы разберемся.

– Понятно, – кивнул Ризван, – только я думаю, что у него нет с собой никакого оружия. Я его видел, когда он приехал. Небольшая сумка в руках, и больше ничего. Я еще подумал: какой скромный человек.

– В сумке вполне мог уместиться пистолет, – возразил Ильдус, – это ничего не значит. Или мог просто в кармане спрятать. Ты ведь к нему не присматривался, тебя в этот момент деньги интересовали…

Сержант нахмурился, но промолчал.

– Пошли, – приказал майор.

Вместе с Ризваном они вошли в подъезд дома. Здесь уже с прошлого года было отключено отопление, и подъезд казался особенно холодным, несмотря на раннюю весну. Лампочку давно вывернули, и в темноте Ильдус, споткнувшись о ступеньку, едва не упал. Он неслышно выругался. Они поднялись на несколько ступенек. Сангеев встал рядом с дверью. Сержант постучал – звонки здесь, конечно, не работали. Прислушался. Никакого шума. Он постучал сильнее.

– Может, в школе еще? – шепотом спросил он.

Ильдус покачал головой. Уже шесть часов вечера, а занятия заканчиваются в первой смене. В обоих школах города уже давно нет второй смены, учитывая уменьшающееся количество учеников.

За дверью наконец послышались шаги.

– Кто там? – спросил Масимов.

– Это я, сержант Максудов, – ответил Ризван, – зашел тебя проведать. Как ты устроился?

– Спасибо, хорошо. Сейчас открою дверь, сержант. – Они услышали его удаляющиеся шаги.

– Отойди от дверей, – попросил Ильдус.

– Что? – не понял Ризван.

– Отойди, – показал майор, – на всякий случай.

Он, конечно, не думал, что их «подопечный» начнет сразу стрелять, но ему не хотелось давать негодяю даже одного шанса. А у сержанта было четверо детей. Поняв, что именно говорит начальник, сержант сделал шаг в сторону. Они услышали торопливые шаги, и наконец дверь открылась. На пороге стоял Салман Масимов. Он был в спортивном костюме. Он был среднего роста, коротко остриженный. На левой щеке был заметен давний шрам, очевидно, полученный в молодости. Тусклый свет освещал небольшой коридор за его спиной.

– Что случилось, дорогой сержант? – улыбнулся Салман. – Пришли за своими деньгами? Я их уже приготовил.

В тот момент, когда он доставал из кармана деньги, рядом с сержантом появился Ильдус Сангеев, который, буквально толкнув своего подчиненного, встал перед гостем.

– Здравствуйте, – сказал он, глядя в глаза необычного «педагога», – вы не будете возражать, если мы вдвоем вас навестим? Я начальник городской милиции майор Ильдус Сангеев.

– Я вас знаю, – продолжал улыбаться Салман, – входите, конечно. У меня практически нет мебели. Сплю на раскладушке, зато есть сразу три исправные табуретки. Поэтому двоих гостей я принять смогу.

Он посторонился, пропуская гостей. Проходя мимо него, Ильдус немного напрягся, но Салман улыбался, не делая попыток куда-то сбежать или достать оружие.

– После вас, – показал майор, – идите первым.

Салман не стал спорить. Он спокойно прошел в гостиную, где тоже горела лампочка. На колченогом столе стояла тарелка, лежали ложка и вилка. Нарезанные помидоры, огурцы, неоткрытая банка пива. Очевидно, хозяин собирался ужинать. Вокруг стола стояли три табуретки и высокий стул, на котором висела рубашка хозяина. Больше ничего не было.

– У вас тут спартанская обстановка, – заметил Ильдус, оглядываясь, – даже не представляю, как вы тут живете.

– Нормально, – улыбнулся Салман. – Трехкомнатная квартира – и в моем распоряжении! Где еще можно устроиться с таким комфортом? Я ведь пока только «стажер».

Ильдус уселся на табуретку, которая предательски заскрипела. Сержант по-прежнему не садился. Салман опустился на другую табуретку. Он сохранял спокойствие, напускное или реальное, трудно было определить. Но пока внешне он ничем не выдавал себя.

– А почему вы устроились в таком неприспособленном доме? – поинтересовался Сангеев.

– Это гораздо более приспособленное для жилья место, чем то, где я был последние годы, – честно ответил Масимов.

– Вы сидели в колонии? – прямо спросил Сангеев.

– Вы же наверняка знаете, что сидел, раз пришли ко мне сами, – улыбнулся Масимов.

– Знаю. Только в вашем личном деле указано, что вы сидели за наезд на прохожего.

– Верно, – кивнул Салман. – Обычная автомобильная нелепость. Пришлось отсидеть полный срок. Но мне поверили в областном управлении, и я надеюсь, что смогу оправдать это доверие…

– Не нужно, – перебил его майор, – хватит лгать. Ты сидел за двойное убийство. И это была уже третья судимость. Я не знаю, как тебе удалось изменить свое личное дело, но, видимо, в областном управлении образования сидят понимающие люди.

Все-таки Салман Масимов был человеком выдержанным. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он просто сидел и смотрел на начальника милиции, который продолжал говорить.

– Меня интересует сейчас только один вопрос: зачем ты к нам приехал? – продолжал Сангеев. – Только не ври о своей любви к детям, все равно не поверю. Что тебе у нас нужно? Почему так глупо рисковал и решил приехать именно к нам?

Салман закусил нижнюю губу. Очевидно, он еще и быстро соображал.

– Думал начать новую жизнь, начальник, в таком месте, где меня никто не знает, – сказал он, – не хотел связываться с прошлым. Приехал в ваш город, чтобы здесь спасти свою душу.

– Эти сказки где-нибудь в другом месте расскажешь, – посоветовал Ильдус, – у нас город заблудших душ. Здесь ты свою душу не спасешь. И не трепись, что ты к нам за новой жизнью приехал. Ты к нам приперся, чтобы старую вспомнить. Собачек отравленных помнишь? В прошлый раз они чудом выжили. А сейчас ты умнее стал, уже дозу уменьшил.

– Какие собачки? – очень тихо спросил Салман. Было заметно, что последние слова начальника милиции пробили броню его спокойствия.

– Хорошие собачки. В прошлый раз ты и соседей отравил, и их собачек, а в этот раз только собачек. Тебе ведь не магнитофон нужен был? Ты своего напарника проверял, как быстро он сможет внедорожник открыть. Правильно?

Это были последние слова, которые произнес Ильдус. Масимов мгновенно вскочил на ноги, обрушивая свою табуретку на голову майора. Тот успел увернуться, и удар пришелся в левое плечо. Сангеев упал и услышал крик сержанта, когда Салман метнулся к окну и, выбив его вместе с оконной рамой, вывалился на улицу. Раздалось несколько выстрелов. Сержант, выхвативший оружие, смело бросился к окну, правда не решаясь прыгнуть вниз, как это сделал сбежавший рецидивист.