Вечерний ужин должен был потрясти приезжего канадца. Хучуа распорядился, чтобы привезли два больших кувшина настоящего домашнего вина, приготовили традиционных поросят с гречневой кашей, лобио, хачапури, сациви с орехами. Но Модлинг неожиданно позвонил и сказал, что задерживается. У него намечалось свидание с одним из сотрудников американского Государственного департамента, прилетевшего в Грузию. Это несколько насторожило Георгия Луарсабовича. Если американец был случайным гостем, то в этом не было особой проблемы. Но если он был одним из тех, кто часто приезжает в закавказские республики, то следовало быть готовым к любым неожиданностям. Обычно дипломаты западных стран, работающие в постсоветских республиках, быстро перенимают нравы местной элиты. Сначала они устраивают визы за неплохие подарки, затем переходят к денежным поборам, оговаривая твердые суммы. А под конец начинают заниматься собственным бизнесом под прикрытием своих дипломатических паспортов. И часто срывают договоренности местных бизнесменов со своими соотечественниками, требуя определенного процента за сотрудничество.

Подобного развития событий следовало опасаться. Но Модлинг успокоил Хучуа, заявив, что его американский друг хочет познакомиться и с самим Георгием Луарсабовичем. Модлинг предложил встретиться у отеля и вместе поехать к американскому посольству. Хучуа с удовольствием согласился.

Его «БМВ» подъехала к отелю как раз в тот момент, когда Модлинг вышел к своему «Мерседесу». Он заказал для встречи «шестисотый» «Мерседес» с водителем. Однако в последний момент канадский бизнесмен отказался от водителя, решив, что его может заменить личный секретарь. Модлинг любезно предложил Хучуа место в салоне своего автомобиля. Георгий Луарсабович недолго колебался. В конце концов, в этом «Мерседесе» вместе с двумя иностранцами он гораздо больше защищен, чем даже в своей «БМВ». К тому же они едут в американское посольство. Никто не посмеет даже остановить машину, когда в ней находится американский дипломат высокого ранга.

– Заберем нашего американского друга и поедем на ужин все вместе, – предложил канадец, – а заодно пусть ваш водитель и телохранитель купят для нас местного вина. Я обещал такой подарок нашим американским друзьям.

– Мы им сделаем завтра такой подарок, – обрадовался Хучуа, – можете не беспокоиться.

– Сегодня, – настаивал Модлинг, – сегодня ночью мой друг улетает в Вашингтон через Лондон.

– Пусть будет сегодня, – благодушно согласился Хучуа. Он попросил своего телохранителя заехать к друзьям и приготовить большую посылку из нескольких бутылок местного вина.

– Вы останетесь без нас? – тревожно спросил телохранитель.

– Я не один, – добродушно улыбнулся Хучуа, – вместе со мной будут люди. Мы через полчаса приедем. Иди быстрее, я не могу оскорблять наших канадских гостей своим подозрением. Они мне миллионы доверяют, а я не могу сесть в их машину. Езжай, тебе говорю.

Хучуа сел на заднее сиденье «Мерседеса», и машина плавно тронулась в сторону американского посольства, находившегося совсем недалеко, в центре города. Георгий Луарсабович был в отличном настроении. Если все получится, он станет одним из самых богатых людей в стране. Он благодушно отвечал на какие-то вопросы Модлинга, даже не обратив внимание, что их «Мерседес» уже проехал поворот, куда они должны были свернуть. Через несколько минут он ощутил беспокойство.

– Разве мы не едем в американское посольство? – спросил он.

– Нет, – добродушно ответил Модлинг, – мы едем за нашим другом к нему домой. Он живет в соседнем районе. Я сейчас ему позвоню, пусть он вам сообщит, где именно находится, чтобы мы могли правильно подъехать.

– Звоните, – согласился Хучуа. Это его сразу успокоило.

Модлинг полез в карман. И затем вытащил какой-то прибор, не похожий на телефон. Хучуа улыбнулся. У иностранцев иногда бывают такие диковинные аппараты. Он не успел ничего спросить, как вдруг почувствовал укол в руку. Георгий Луарсабович невольно дернулся, успев подумать, что с этим колючим предметом Модлингу нужно быть поосторожнее. И затем сразу уснул.

Он уже не мог почувствовать, как из его кармана достают два мобильных телефона, отключая оба аппарата. Как его тщательно обыскивают, забирая все документы. И как машина на полной скорости уходит в горы.

Хучуа пришел в себя от нескольких ударов по лицу. Он изумленно осмотрелся. Кажется, его положили прямо на землю. Какое неуважение. И даже связали ему руки какой-то проволокой. Даже пошевелиться больно. Куда смотрят его помощники и водитель! Как они могли подобное допустить? Он потряс головой. Вспомнил, что с ним было. Неужели он заснул прямо в машине? Но тогда почему он лежит на земле со связанными руками?

Георгий Луарсабович чуть приподнял голову. Ничего не понимая, он посмотрел по сторонам. И увидел стоявших над ним Модлинга и его секретаря.

– Что произошло, мистер Модлинг? – хрипло спросил он по-английски.

– Все в порядке, Георгий, – вдруг ответил ему по-русски этот канадец, стоявший прямо над ним.

Если бы Модлинг заговорил на грузинском, это удивило бы его меньше. Но по-русски... Откуда этот канадец так хорошо знает русский язык? Или... Об этом даже подумать было страшно.

– Кто вы такой? – спросил все еще по-английски Хучуа. – Почему вы меня сюда привезли?

Модлинг обернулся на своего секретаря. И хищно улыбнулся. Он снял очки.

– Вы уже должны были догадаться. Подполковник Георгий Хучуа, за вашу измену вы приговорены к смертной казни. Приговор будет приведен в исполнение немедленно.

– Подождите, – дернулся Хучуа. – Я не виноват. – Он понял, что его сейчас действительно убьют. И все его нажитые миллионы, перспективные дела, строящиеся дома, деньги в заграничных банках и на счетах – все это сейчас исчезнет. Больше никому не достанется, даже детям, ведь номера многих счетов знает только он один. – Подождите, – попросил он, тяжело дыша, – разрешите, я позвоню домой. Скажу детям хотя бы номера счетов. Они голодные останутся без меня. Честное слово. Я им больше ничего не скажу. Только номера счетов. Богом клянусь. Разрешите мне им позвонить.

Модлинг переглянулся со своим секретарем.

– Нет, – решительно сказал он, – у тебя и без того много денег. Они голодными не останутся. И не забывай, что твои деньги нажиты очень грязным путем. Путем предательства, Хучуа. Такие деньги не приносят добра ни тем, кто их получает, ни их детям. И Богом ты не клянись. В Бога ты не веришь, как не верил ни во что – ни тогда, ни сейчас.

– Будьте вы прокляты, – заплакал Хучуа. – Чтобы вы все сгорели в аду.

– Как и ты, – безжалостно сказал Модлинг. – Предатели горят в аду. Разве ты этого не знаешь?

Хучуа ничего не ответил. Он в последний раз думал о своих деньгах. Сильный удар ноги сбросил его вниз. Он летел вниз и кричал от ужаса. И крик его был слышен отовсюду. Это был крик несчастного и обреченного человека. Но ему отчасти «повезло». Он ударился об скалы, переломал себе несколько ребер, сломал обе ноги и не сразу умер. Он еще минут двадцать был в сознании. И все последние его мысли были о деньгах. О тех самых деньгах, которые он так и не успел потратить.