Найденные в траве ключи однозначно свидетельствовали, что Альфред Кохан был похищен. Она еще раз внимательно осмотрела все вокруг. Пятен крови нигде не было видно, но кое-где примята трава. Марина открыла ключом дверь автомобиля, посмотрела внутри. На полу лежала какая-то бумажка. Поверить в то, что она случайно сюда попала было невозможно.

Она наклонилась и подняла бумажку. Квитанция об оплате стоянки. Стоянка. Она оглянулась. Рядом, недалеко от дома Пауля Цехлина, была стоянка автомобилей. А эта квитанция от стоянки автомобилей в Аргентине. Значит, бросил ее на пол сам Кохан. И сделал это специально, давая ей сигнал. Какой сигнал? Его спрятали на этой стоянке? Нет, не похоже. Они не станут делать такой глупости и прятать его рядом с домом Цехлина. Значит, этот вариант отпадает. Тогда зачем он бросил квитанцию?

Марина повторно обыскала машину. Больше ничего не нашла. Квитанция об оплате за стоянку автомобиля. Что он этим хотел сказать? Нападавшие явно знали, что он появиться здесь, и ждали его. Им наверняка все рассказал этот мерзавец Ульрих Катцер. Но почему стоянка машин? При чем тут автомобили? Двое мерзавцев, посланных Катцером, ждали его тут. Припарковать здесь свой автомобиль они просто не могли. Иначе он сразу бросался бы в глаза. Как только кто-нибудь заворачивает сюда, он сразу видит этот автомобиль. Значит, они скрылись в другом месте. Но где?

Квитанция! Конечно, они поставили свой автомобиль на стоянке. А сами следили за домом, прохаживаясь по аллеям. Все верно. Квитанция нужна для этого. Она вставила ключ, завела мотор и мягко отъехала от дома.

Въехав на стоянку, протянула купюру в пятьдесят марок дежурному. Тот хотел дать сдачи, но она покачала головой. Поняв, что ее интересует какая-то конкретная информация, дежурный подошел поближе.

— Недавно здесь выезжала машина с двумя мужчинами. Один коренастый, плотный блондин, другой неприятный, высокий, с длинным носом, — описала нападавших Марина. — Они выезжали отсюда?

— Один из них выезжал, — обрадовался дежурный, — минут десять назад выезжал, похожий на крысу. Он, кажется, очень торопился.

«Все правильно, — подумала Марина. — Пока второй караулил Кохана, первый отправился за автомобилем. Наверное, они хотели поехать на его машине, но он специально выбросил ключи».

— Какой у него номер? — перебила дежурного Марина. — Вы запомнили его машину?

Молодой парень, очевидно, подрабатывающий дежурствами студент, кивнул.

— Конечно, запомнил. «Фольксваген» последнего года выпуска. У него еще…

— Номер и цвет автомобиля, — потребовала Марина.

— Серебристого цвета, — сказал испуганный дежурный и на память назвал номер.

— Спасибо, — Марина развернулась и выехала со стоянки.

Теперь нужно найти этот серебристый «Фольксваген». И найти как можно быстрее. Нужно звонить в посольство, другого выхода нет.

Она подъехала к телефону-автомату, вышла из машины, набрала номер связного резидентуры, с которым недавно встречалась.

— Ах, это вы, — обрадовался тот, — вы так быстро убежали, что я испугался.

— В следующий раз не нужно так бояться, — посоветовала Марина, — у меня к вам просьба. Нужно срочно разыскать серебристый «Фольксваген», — она продиктовала номер.

— Вы с ума сошли, — нервно сказал представитель резидентуры КГБ, — сейчас уже ночь. Это невозможно.

— Я вам приказываю! — потребовала Чернышева, зная, что у подобных сотрудников никогда не бывает чина выше майора, подполковника.

— Не нужно ничего говорить по телефону, — попросил чиновник, — я постараюсь что-нибудь сделать. Давайте увидимся через два часа на том же месте.

— Это поздно, — жестко возразила Марина, — увидимся через час.

— Но это нереально, взмолился ее собеседник.

— До свидания, — она положила трубку, представляя себе, как ее ругает этот тип. Но, в конце концов, у нее просто нет другого выхода.

Ровно через час она была на условном месте. Связной приехал с опозданием на пятнадцать минут. Он протянул ей записку.

— Я сказал, что на машине катается сын нашего посла. И попросил полицию поискать этот автомобиль. Но не задерживать его. А просто сообщить отцу, где он находится. Вот адрес.

— Спасибо, — обрадовалась Марина.

— Надеюсь, вы не собираетесь туда ехать?

— Обязательно собираюсь. У вас есть оружие?

— Нет, конечно.

— Ну и не надо. Так справлюсь.

— Если узнает посол, то меня отсюда просто выгонят, — испуганно заметил связной, — вы должны будете подтвердить, что я делал это, выполняя ваш приказ.

«Вот подлец», — весело подумала Марина. А вслух сказала насмешливо:

— Обязательно.

— В Мюнхене вас будет ждать связной в «Гранд-Отель Континенталь», — добавил связной, — меня просили передать, что он будет все время сидеть в номере. С десяти и до шести вечера каждый день. В случае необходимости вы можете рассчитывать на его помощь.

— Как я его узнаю?

— Мне сказали, что это ваш старый знакомый и вы его знаете в лицо?

— В каком номере он будет жить?

— В триста пятом.

— Больше ничего не просили передать?

— Только это. Сказали, что, увидев его, вы все поймете.

— До свидания, — она пошла к своей машине. «Увидев его, все пойму». Интересно, что это может означать.

И, развернув автомобиль, поехала по адресу, указанному ей в сообщении полицейских инспекторов. В Бонне вообще было гораздо больше полицейских, чем в других городах Германии. Сказывалось наличие многочисленных дипломатов, посольств, представительств и высших должностных лиц Западной Германии.

Кохан действительно сознательно выбросил талон на автомобиль и свои ключи. Он сидел в своей машине, ожидая появления Марины, когда рядом кто-то остановился. Кохан хотел повернуть голову, но внезапно ему в скулу больно уперлось дуло пистолета.

— Здравствуй, — не скрывая радости, сказал стоявший рядом Бреме, — вот мы и снова встретились.

— Не вижу повода для радости, — холодно ответил Кохан, и в этот момент в автомобиль сел Рот.

— Не дергайся, — посоветовал он, направляя свой пистолет на хозяина машины.

Кохан замер.

— Что вам нужно?

— Ты, — чуть улыбнулся Рот, — заводи машину, поедем кататься.

— Сейчас, — он потянул руку к ключу и вдруг резким движением выбросил ключи в зеленые кусты, росшие рядом.

— Ты что сделал, сука! — встревожился Бреме. — Вот подонок, а!

— Иди и возьми нашу машину со стоянки, — предложил Рот, — а я его здесь постерегу.

— У меня у нему еще должок, — заметил Бреме и больно ударил Кохана пистолетом по лицу. Из рассеченной губы пошла кровь.

— Теперь лучше, — сказал Бреме.

Он отправился за своим автомобилем, а Кохан стал лихорадочно подбирать варианты. Нужно выбросить на пол квитанцию об оплате машины на стоянке. Может, она все-таки это поймет. Он так и сделал.

Рот ничего не заметил. Через несколько минут к ним подъехал Бреме на новеньком серебристом «Фольксвагене».

— Садись в мой автомобиль, — приказал он, — только, пожалуйста, будь осторожен. И не нервируй нас.

Кохан вышел из автомобиля, пересаживаясь в машину Бреме. Рот прошел следом и снова сел позади него. Ехали они недолго, минут десять — пятнадцать. Кохан лихорадочно вертел головой по сторонам, пытаясь запомнить, куда именно его везут.

— Не верти головой, — Рот понял наконец, в чем дело, — и не пытайся запомнить, куда мы тебя везем. Ты напрасно считаешь, что сумеешь оттуда вернуться. Там тебя ждет сюрприз.

— Дурак, — презрительно сказал Кохан, — я уже давно понял, на кого вы работаете. Вы ведь бывшие восточные немцы. И здесь вы сразу отличаетесь своим идиотизмом.

Рот обиженно засопел, а Бреме, наоборот, радостно заулыбался.

— Ты нам свои познания не демонстрируй. Срок получишь пожизненный. Мы на тебя натравим всю полицию ФРГ, небось приехал по подложным документам. Я ведь честно предупреждаю.

Оставалось надеяться, что Марина поймет его послание и сумеет вычислить эту машину.

— Я хочу спать, — сказал Кохан, когда они, выбравшись из машины, ушли в какое-то недостроенное здание.

— Не торопись Андреас, — услышал он знакомый голос и резко обернулся.

О том, как его на самом деле звали, могли знать только несколько человек. Но голос! Голос был слишком знакомый. Это был Ультрих Катцер. Кохан в этом уже не сомневался. И поэтому, даже не глядя туда, откуда послышался голос, сказал:

— Здравствуй, Ульрих. Я всегда подозревал, что ты слишком любишь жизнь и не уйдешь просто так. Кажется, вместо тебя на дне канала похоронили кого-то другого.