На следующий день Эльдар попросил Журина, курировавшего партийный комитет прокуратуры, позвонить в городскую прокуратуру и попросить взять под особый контроль дело банка «Эллада» и самого Эпштейна. Было известно, что президент банка сбежал, и теперь его обвиняли во всех хищениях, которые были в самом банке. Однако Сафаров попросил еще раз проверить и обстоятельства убийства Вячеслава Томина.
Через два часа ему перезвонил возбужденный Сергеев.
– Не знаю даже, как тебе сказать, – признался он. – Можешь мне перезвонить с какого-нибудь городского телефона, только не из вашей организации?
– Сейчас выйду на улицу и перезвоню из автомата, – пообещал Эльдар.
Он перезвонил уже через несколько минут, на всякий случай отойдя довольно далеко от здания ЦК на Старой площади.
– Можешь мне не верить, – сказал Сергеев, – но, оказывается, нашему дежурному звонил сам Ванилин. И узнавал, когда уехала делегация и когда ты вышел. Представляешь, какой мерзавец! А ведь он наш коллега. Даже не знаю, что теперь делать? Может, позвонить Баранникову и все рассказать?
– Ни в коем случае, – возразил Эльдар, – у нас нет никаких доказательств. Он мог позвонить и узнать про делегацию и про меня именно потому, что волновался за наши переговоры. Он все-таки заместитель министра, и ему нужно знать, кто будет руководить городской милицией. Ты ничего не докажешь, только осложнишь свои отношения с российским министерством. Не нужно никому звонить. Я уже попросил наших товарищей подключиться и сделать звонок в прокуратуру. Может, тогда Ванилин поймет, что напрасно так старается из-за своего родственника. Хотя думаю, что старается небезвозмездно. Учитывая, что убитый тоже был его родственником.
– Будь осторожен, – посоветовал Сергеев, – если он решился на подобный трюк, значит, очень встревожен. Видимо, ты прав. Он лично заинтересован в освобождении банкира. Мне даже не хочется думать, что он может быть связан с убийством Томина.
– Может, и не связан, – ответил Сафаров, – но наверняка связан с Эпштейном и теперь пытается его отмазать.
– Я ему больше руки не подам, – решил Сергеев, – если это, конечно, он. Я до сих пор не хочу в это верить.
Эльдар вернулся на работу. Увидев его, Журин усмехнулся:
– Бегал звонить из автомата?
– Откуда вы знаете? – изумился Сафаров.
– Я все знаю, – рассмеялся довольный Журин, – мы все проходили через это. Когда нужно поговорить о важных вещах, которые касаются тебя лично, сразу выбегаешь из здания, чтобы добраться до ближайшего телефона-автомата. Только учти, что друзья Коломенцева тоже не дураки. Они наверняка прослушивают и все соседние телефоны-автоматы.
Коломенцев был куратором органов госбезопасности.
– Я отошел далеко, – улыбнулся Эльдар.
– Правильно сделал, – кивнул Журин. – Когда будешь обмывать новую квартиру?
– Наверное, в конце месяца, когда получим зарплату, – ответил Сафаров.
– Ты кавказский джигит и живешь на одну зарплату? – восхитился Журин. – А где «заначки», оставшиеся после работы в прокуратуре?
– Ничего нет, – честно признался Сафаров.
Он действительно не умел брать деньги. Когда работал в прокуратуре, даже не думал о подобном, вызывая смех у своих коллег. А уже перейдя на партийную работу, дважды выставлял начальника ОБХСС, пытавшегося оставить ему на столе пухлый конверт с деньгами. Эльдара возмущало подобное отношение. Он искренне называл взяточников «проститутками», продающими свою совесть за деньги, что, конечно, не очень нравилось многим его коллегам. Иногда ему казалось, что его намеренно выжили из Баку в Москву, так как он был слишком неудобен своим непонятным отношением к дополнительным заработкам и различным подаркам, которые охотно принимали его коллеги.
– Вот сразу видно, что ты бессребреник, – махнул рукой Журин и крикнул куда-то наверх: – Он бессребреник! Кстати, я хотел тебя спросить, почему ты так привязался к делу этого банка «Эллада»? Какой-то личный интерес?
– Личный и общественный. Они заранее узнали об обмене денег и убрали сразу двоих людей, которые могли им об этом сообщить, – пояснил Сафаров.
– Не беспокойся. Этот прокурор Гриценко, которому я позвонил, настоящий «охотничий пес». Ему только нужно дать команду «фас», и он сразу берет след. Я думаю, что он не успокоится, пока не посадит твоего банкира и всех его сообщников в тюрьму. Теперь ты в этом можешь быть уверен.
– Спасибо, – кивнул Эльдар. – Хочу с вами посоветоваться насчет еще одного дела. Речь идет о молодом человеке, бывшем сотруднике милиции, который был уволен со своей работы и исключен из партии. Я до сих пор считаю себя виноватым в его деле.
– Какое дело? – спросил Журин.
– Молодой офицер милиции, который поехал учиться в Волгоград и узнал, что его мать тяжело заболела. Это было несколько лет назад. Тогда как раз вышло Постановление ЦК КПСС о борьбе с нетрудовыми доходами…
– Помню, помню, – сказал Журин, – мы его здесь сами готовили.
– Вот этот молодой человек приехал в аэропорт и решил сразу отправиться к матери. Самолет задержался, такси, конечно, не было, автобусы уже не ходили. Он поймал частника и поехал домой. И по дороге их остановили сотрудники народного контроля…
– Так, так, – нахмурился Журин.
– Персональное дело офицера милиции рассматривали на бюро райкома, – продолжал рассказывать Сафаров. – Решили, что он нарушает постановление ЦК КПСС о борьбе с нетрудовыми доходами, давая возможность заработать частнику. А он, как офицер милиции, обязан быть примером для остальных. Его исключили из партии и уволили из органов милиции. Когда я получил это дело, то даже не поверил в такой идиотизм. Но все уже закрутилось. Я лично звонил нашему министру внутренних дел, но он объяснил мне, что не может взять обратно человека, исключенного из партии. То есть мы фактически сломали молодому человеку жизнь.
– И ты ничего не смог сделать, – понял Журин.
– Ничего. Начались карабахские события, этот молодой человек устроился на работу в какую-то частную фирму и уехал куда-то в район. Я три месяца его искал, чтобы он написал письмо в ЦК с просьбой разобраться в его деле. Когда нашел, было уже поздно. Мне сказали, что никто не будет рассматривать его жалобу по истечении такого времени. Он сейчас работает в морском порту в Баку. Может, сейчас уже здесь можно пересмотреть это невероятное дело?
– Попытайся, – предложил Журин, – только иди сразу в Контрольную комиссию, чтобы они там рассмотрели. Не говори нашему заведующему, он не любит, когда мы просим за кого-то. Это всегда пахнет немного дурно.
– А когда исключают парня из партии только потому, что он пытался быстрее доехать до больной матери, это нормально?
– В нашей стране было много разного идиотизма, – согласился Журин, – сейчас мы постепенно от него избавляемся.
– Я вам расскажу еще одну историю, – вспомнил Эльдар. – У нас в одном из районов Баку случилась неприятная история. Прокурор района настаивал, чтобы человека осудили, а судья, явно получившая свои «отступные», решила иначе. Она вынесла оправдательный приговор. Прокурору это не понравилось, и он приехал в суд, чтобы лично разобраться. А у нее еще не был готов приговор, как обычно бывает в наших судах, когда все документы дописываются уже после. Она заперлась со своим секретарем и быстро диктовала этот приговор. Тогда прокурор приказал милиции взять штурмом здание суда. Начальник милиции от страха спрятался в кустах, а пытавшихся подняться по пожарной лестнице сотрудников милиции не пускали работники суда. В общем, был скандал на весь город, и меня назначили руководителем партийной комиссии по расследованию этого инцидента…
– Представляю, как вы веселились, – кивнул Журин, – просто роман с продолжением…
– Не совсем. На бюро горкома всех наказали – прокурора, судью, начальника милиции, работников суда, сотрудников милиции. Все было понятно и ясно. Они виноваты и должны понести наказание. Проект решения был готов заранее, как обычно в таких случаях. Но в самом конце заседания решили предоставить слово заместителю секретаря партийной организации прокуратуры, который вообще в это время находился в Ленинграде. Он должен был выступить с осуждением своих товарищей и сесть на место. Больше ничего. Конечно, заседание бюро горкома шло на русском языке, а этот работник прокуратуры плохо говорил по-русски. В результате он вышел и пытался что-то пробормотать, вызвав смех у присутствующих. Секретарю горкома это не понравилось.
«Вы не понимаете, где находитесь?» – грозно спросил он.
«Понимаю, – ответил несчастный. – Очень понимаю и говорю, что они нехорошо так сделали».
В зале снова раздался смех. Секретарь горкома не хотел, чтобы такое важное дело превращалось в балаган.
«Вы не сожалеете о случившемся?»
«Очень жалею. Их жалею», – окончательно запутался несчастный.
Кончилось все тем, что дело этого заместителя секретаря было тоже рассмотрено. Ему объявили строгий выговор, с занесением в учетную карточку, с формулировкой «неискренне сожалел о случившемся».
– Неужели правда? – расхохотался Журин.
– Абсолютная, – мрачно ответил Эльдар. – У нас самым страшным партийным обвинением было «проявил неискренность». Вот так.
– Это уже настоящий цирк, – сказал Журин. – В таком случае, остается только радоваться, что Михаил Сергеевич начал перестройку. Какая гениальная формулировка – «неискренне сожалел о случившемся». Нет, я это обязательно запомню.
– А сколько людей пострадали в результате непродуманной антиалкогольной кампании, – вспомнил Сафаров. – Только потому, что члены партии пытались нормально отметить свадьбу или рождение детей, их строго наказывали. Это при том, что в Азербайджане просто не было вытрезвителей. У нас считается неприличным напиваться до скотского состояния, и, если даже ты перепил, твои друзья и знакомые всегда отвезут тебя домой. Но придумали дурацкие «безалкогольные» свадьбы и торжества. Нужно было видеть недовольство людей.
– Это сознательная политика, – возразил Журин, – у нас здесь тоже организовали общество по борьбе за трезвость. Мы даже Новый год встречали с лимонадом от страха, что кто-то донесет. Потом все успокоилось.
– Вот так мы и живем, – негромко пробормотал Сафаров, – вечное фарисейство, пытаемся приспосабливаться, меняемся вместе с «генеральной линией партии». А может, это неправильно? Может, нужно жить, как тебе хочется, и вести себя, сообразуясь с нормами обычной человеческой морали?
– И коммунистической нравственности, – быстро добавил Журин, покачав головой. – Сейчас просто другие времена, дорогой Эльдар. Вспомни, какие сложности были в тридцатых, когда каждый мог ожидать появления «черного воронка» у своего дома. Потом сороковые, когда после войны началась борьба с безродными космополитами. Потом пятидесятые, когда так решительно разоблачался культ личности Сталина. Все до сих пор восхищаются смелостью дорогого и незабвенного Никиты Сергеевича. А ведь он был обычным самодуром, что очень ярко продемонстрировал потом, на встрече с интеллигенцией. И весь его пафос был против Сталина, которого он всю свою жизнь боялся и не любил. Потом начались «застойные» брежневские времена. Нет, спасибо дорогому Михаилу Сергеевичу за все, что он для нас сделал, – повысил голос Журин. – Новое мышление, гласность, демократизация, перестройка. Где бы мы были без всего этого? Спасибо родной партии! – Он явно ерничал.
Эльдар грустно промолчал. Через час он позвонил в Центральную контрольную комиссию и попросился на прием. Ему предложили зайти завтра утром. Вечером Журин ушел раньше обычного, он должен был встретиться с секретарем партийной организации прокуратуры. Эльдар сидел один, когда раздался телефонный звонок. Он поднял трубку.
– Я вас слушаю. – На другом конце молчали. – Алло, – недоуменно повторил он, – говорите, я вас слушаю.
Неужели кто-то решил таким образом его напугать? Они должны понимать, что любой телефонный звонок в ЦК КПСС можно сразу вычислить.
– Здравствуйте, Эльдар, – услышал он знакомый голос и замер от неожиданности. Это была Светлана. Светлана Скороходова, супруга посла, с которой он так безуспешно пытался связаться несколько месяцев.
– Здравствуйте, Светлана Игоревна, – быстро ответил Эльдар. – Я так рад, что вы мне позвонили.
– Я еще в Швейцарии, – сообщила она, – и решила вам позвонить прямо отсюда.
– А я вам звонил в посольство.
– Знаю. Муж мне говорил. Но я подумала, что нам лучше не разговаривать. После всего случившегося…
Сафаров нахмурился. Непонятно, о чем она говорит. Что именно могло случиться между ними? Ему казалось, что у них чистые и доверительные отношения.
– Извините, я не совсем вас понял.
– Когда арестовали Леонида Наумовича, – пояснила Светлана, – мне передали, что это вы организовали его арест. Конечно, я была потрясена, ведь это я познакомила вас со своей семьей. И вы так нехорошо поступили…
Погибший Вячеслав Томин был братом Светланы, а жена Томина была сестрой Ванилина, с которой они собирались разводиться. Другая сестра Ванилина была замужем за банкиром Эпштейном, который, по убеждению Сафарова, и организовал убийство своего родственника. И теперь Светлана обвиняла его в том, что он способствовал аресту банкира.
– Вы ничего не знаете, – горько проговорил Эльдар. – Поверили Ванилину и не стали со мной разговаривать. Нужно было хотя бы попытаться меня выслушать.
– Когда арестовали Леонида Наумовича, – повторила она, – мне сразу сообщили, что это вы лично все организовали. У нас и без того в семье был траур после смерти Вячеслава. Можете себе представить, в каком состоянии мы все оказались, когда арестовали еще и другого родственника. Вы наверняка ошиблись. Я знакома с Леонидом Наумовичем много лет. Это обаятельный и милый человек. Именно после этого я не захотела больше с вами разговаривать, – призналась Светлана.
– Как вы могли поверить! – воскликнул Эльдар. – Все было совсем не так, как вам рассказали. Давайте встретимся, и я вам все объясню…
– Не знаю, – засмеялась Светлана, – мы не скоро вернемся в Москву. Извините, я не думала, что решусь позвонить вам после всего случившегося. Но мне было важно услышать ваши объяснения. Извините еще раз. До свидания.
– Подождите! – крикнул Эльдар, но она уже положила трубку.
Теперь понятно, почему она так неожиданно исчезла и не отвечала на его звонки. Считала его просто предателем, который втерся в доверие и организовал арест банкира. Нужно было ей все сразу объяснить, а он лепетал какие-то глупости. Эльдар с сожалением посмотрел на телефон. Может, она дома и лучше прямо сейчас ей перезвонить? Нет, нельзя. Куда звонить? Опять в посольство? А если не она возьмет трубку? Снова придумывать сказку про арестованного банкира? Ну, да, конечно. Никакой Ванилин ей ничего не говорил. Он сам сообщил о случившемся ее мужу. Рассказал о хищениях в банке на огромную сумму. Он тогда просто смутился, смешался, не знал, что говорить, когда муж взял трубку, поэтому сейчас звонить невозможно. Если ее муж снова возьмет трубку, а в посольстве обязательно позовут к телефону самого посла, то он не сможет вразумительно объяснить ему, зачем нужна его жена. Будь оно все проклято, как глупо получилось. Он считал, что заслужит ее благодарность за раскрытие убийства ее брата. А получилось, что выступил чуть ли не в роли подлеца, втершегося в доверие к ее семье. Как это обидно.
РемаркаИнтерфакс
«Участникам опроса, проведенного Всесоюзным Центром изучения общественного мнения, было предложено ответить на вопрос о доверии руководству СССР. Более половины опрошенных – 56 % – не доверяют союзному руководству. Каждый четвертый – 25 % – отметил, что «в основном доверяет». 12 % затруднились определить свою позицию, и только 6 % полностью доверяют руководству страны».
РемаркаРоссийское информационное агентство
«В Йошкар-Оле у своего дома тремя неизвестными избит председатель Совета министров Марийской республики В. Петров. Он доставлен в больницу».
Ремарка«Постфактум»
«Комиссия астраханского горсовета по делам молодежи подготовила на днях пакет предложений по повышению уровня сексуальной культуры молодых астраханцев. Этот документ достаточно любопытен: «Учитывая природу человека, необходимо признать, что спрос на сексуслуги будет всегда. Поэтому считаем необходимым поставить вопрос об изучении перспектив организации в городе публичного дома. Вместе с тем комиссия считает вопрос о создании публичного дома пока крайностью, и более целесообразно рассмотреть вопрос о создании дома свиданий для нормальной пары молодых людей, которым, в силу обстоятельств, негде уединиться. Это должна быть гостиница, сдающая небольшие двухместные номера. Оплата почасовая. Должны быть предусмотрены продажа средств гигиены (в том числе презервативов) и литературы по половой гигиене, а также видеозал. Организация дома свиданий позволит многим людям нормально, культурно организовать свою половую жизнь».
Ремарка«Урал-Акцепт»
«В Челябинске в здании почтамта открылся первый ломбард. Сдав под залог ювелирные изделия из драгоценных металлов, малогабаритную аудио– или видеоаппаратуру, можно получить за один залоговой билет максимально 500 рублей».
РемаркаИнтерфакс
«Превышение спроса над предложением валюты подняло курс ее продаж до 36,3 за доллар. Это рекордный уровень на валютный бирже».