Утром его снова повезли на рентген и заставили сдавать кровь. Врачи хотели убедиться, что он действительно не очень сильно пострадал. Он разбудил Эдгара и оставил ему пистолет с мобильным телефоном, засунув их под подушку. В двенадцать часов он снова не смог набрать номер телефона Мастана Гасанова. А в половине первого, когда он вернулся в свою палату, ему позвонил Леонид Кружков.

– Я уже успел побывать в арбитраже, – рассказал он, – там все, как и пишут в Интернете. Дело тянется несколько месяцев. Очевидно, Иосиф Яковлевич хочет взять с них деньги, а Вугар Гасанов настаивает на том, чтобы они договорились. Возможно, что Вугар действует от имени своего старшего брата. Легче всего рассориться со всем миром, гораздо труднее найти компромисс, – рассудительно произнес Кружков.

– Иск действительно на такую большую сумму, – уточнил Дронго, – это ведь больше шести миллиардов рублей по нынешнему курсу?

– Да, действительно. Поэтому и тянут. «Мострек» связан с руководством московской мэрии и никто не хочет отдавать свои деньги. Хотя претензии строительного комбината, который входит в компанию Мастана Гасанова, считают обоснованными.

– Понятно. Что-нибудь еще?

– Больше ничего. В Интернете появилось сообщение об аварии, в которую вы попали. Пришло много электронных писем с сочувствием и пожеланиями скорейшего выздоровления.

– Только этого не хватало! Джил прочтет все эти дурацкие новости, и ей будет плохо. Все, заканчивай разговор. Я позвоню ей в Италию.

Он набрал номер Джил, подождал, когда она ответит. И наконец услышал ее голос.

– Здравствуй, – сказал Дронго, – вернее, доброе утро. У вас еще одиннадцать, а в Москве уже час дня.

– Добрый день, сеньор, – рассмеялась она, – когда ты собираешься к нам прилететь?

– Через несколько дней.

– Это значит через месяц?

– Нет, через несколько дней. Я тебе обещаю.

– Надеюсь, что на этот раз сеньор эксперт выполнит свое обещание, – пошутила она, – у тебя странный голос. Как будто ты разговариваешь лежа.

– Я просто лежу на диване.

– У тебя все в порядке?

– В абсолютном порядке. Я хотел с тобой посоветоваться. Ты гораздо лучше можешь представить себе эту ситуацию. Если муж с женой уже много лет женаты, но во всех домах имеют разные спальные комнаты. И иногда не видятся неделями и месяцами, хотя живут в одном городе.

– Неужели ты говоришь про нас? Хотя мы с тобой чаще бываем в разных городах.

– Конечно, не о нас. Я спрашиваю тебя о конкретной семейной паре. Ты считаешь это нормальным?

– За годы жизни с тобой я стала считать нормальным любую ненормальность. Что ты хочешь услышать? Что они поступают разумно? Нет. Мне кажется, что они поступают неразумно. А сколько им лет?

– Ему пятьдесят два, а ей сорок девять.

– И сколько лет они женаты?

– Почти тридцать. Двадцать девять, если быть точным.

– Значит, просто не очень нормальные люди. Или просто разлюбили друг друга. Как можно жить в одном городе и не видеться неделями? Я этого не понимаю.

– Понятно. Спасибо за совет. Через несколько дней обязательно прилечу.

– Иногда я испытываю такое одиночество. Хочется схватить детей в охапку и лететь к тебе на край света, туда, где ты будешь, в любую точку планеты. А потом я успокаиваю себя и говорю, что ты должен работать, иначе просто превратишься в дряхлого старика и сойдешь с ума. Тогда я начинаю гордиться тобой и еще больше тебя любить.

– Правильно делаешь, – пробормотал он, – и учти, что у меня все хорошо. До свидания.

– Ариведерчи, сеньор, – засмеялась она на прощание.

Он убрал телефон. Увидел, с каким интересом смотрит на него Эдгар Вейдеманис.

– Она тебя любит, – убежденно произнес он, – поэтому все прощает и ждет.

– Я ведь здесь не играюсь, а провожу расследование, – недовольно напомнил Дронго.

– Ничего ты больше не проводишь, – жестко заявил Эдгар, – нас глупо подставили и использовали. Кто-то из тех, с кем мы вчера говорили. Подослал к нам машину с этими убийцами, которые раздавили несчастную Ищееву.

– Тогда скажи – кто это был?

– Откуда я знаю. Ты у нас эксперт по этим проблемам. Тебе и решать. А я только твой помощник. Правда, пострадал я больше, чем ты. Но это-то понятно. Удар пришелся с моей стороны, так и должно было случиться.

– Меня тоже волнует это нападение. Оно нелогичное какое-то, непонятное. Зачем нужно было опрокидывать нашу машину? Кому мы мешали? Мы ведь еще даже и близко не подошли к убийце.

– Вчера мы беседовали со всеми тремя вице-президентами и успели побывать на даче Гасановых, – напомнил Вейдеманис. – Всего пять человек. И один из них возможный организатор нападения на нашу машину? Ты так считаешь?

– Убежден. Кто-то решил, что нужно нас остановить. Не убить, а именно остановить. Но для чего, зачем? Если убийца так опасается нас, то ему в первую очередь нужно сидеть тихо и прятаться. А он вместо этого демонстрирует такую идиотическую настойчивость. Ничего непонятно.

– Тогда скажи, кто из пятерых мог это сделать? У нас в списке остались только родные и близкие Мастана Гасанова. И еще его домохозяйка-горничная, с которой мы не успели пообщаться. Только учти, что она сама пострадала, когда принесли белье, и не может быть в числе организаторов убийства. Итак, кого мы подозреваем? Давай напишем имена на бумаге и проверим наши подозрения.

– Зачем на бумаге, можем сказать и так, – предложил Дронго, – итак, кого ты подозреваешь в первую очередь?

– Мадам Гасанову, безусловно. Способ убийства какой-то не очень мужской. А ты кого?

– Пока самым подозрительным среди них выглядит Иосиф Яковлевич. И знаешь почему? Он единственный, кто знает истинное положение дел компании. И он потерял очень много денег после начала экономического кризиса, когда пытался помочь своему сыну. И вместо двадцати процентов акций у него теперь осталось только восемь. Учитывая, что он фактический руководитель огромной компании, я полагаю, что ему было особенно обидно.

– Если поймем, почему нас сбросили с дороги, то сможем понять и кто стоит за этим преступлением, – согласился Эдгар.

– Меня проверяли еще раз сегодня утром. Кажется, серьезных травм и повреждений у меня нет. Врачи обещают завтра выпустить меня из больницы. Но я надеюсь сбежать уже сегодня.

– Оставишь друга одного? – укоризненно спросил Вейдеманис.

– Даже не думай меня разжалобить. Обязательно оставлю. Мне нужно перехватить убийцу еще до того, как он нанесет свой следующий удар. Тем более что этот удар был таким дурацким и нелогичным.

– И вдобавок сломали мою машину. Ты учти, что ее наверняка нельзя отремонтировать. Придется выбрасывать и покупать новую. Значит, мы все равно купим новый автомобиль на наши деньги. Поэтому ты должен заставить олигарха оплатить нам стоимость моей машины.

– Машина семилетнего возраста. Представляешь, сколько она сейчас стоит? Несколько тысяч рублей.

– Она была в идеальном состоянии. Не смей торговаться и выгораживать своего олигарха. Пусть раскошеливается.

– Я ему так и передам.

Раздался телефонный звонок. Дронго удивленно посмотрел на аппарат и включил его.

– Слушаю вас, – сдержанно произнес он.

– Добрый день, – раздался привычный голос Руфата Асадова, – как вы себя чувствуете?

– Откуда вы узнали этот номер телефона? – изумился Дронго.

– Позвонил в ваш офис на проспекте Мира. Там нашел господина Кружкова и у него узнал, как можно с вами соединиться, – любезно сообщил вездесущий Асадов.

– Завидую вашей оперативности, – пробормотал Дронго.

– Спасибо. Я хотел узнать, как чувствует себя господин Эдгар Вейдеманис. Мы все за него очень волнуемся. Тамилла-ханум попросила доставить в вашу палату цветы и фрукты. Мы сегодня их обязательно привезем.

– Цветов можете меньше, фруктов больше, – пошутил Дронго, – надеюсь, что вы сами не пострадали в этой аварии?

– Нет, наш «Лексус» проскочил быстро. А вы замешкались, и этот джип вас ударил.

– Уже нашли, кто это был?

– Думаю, что какие-нибудь хулиганствующие ребята. Выскочили из леса, где они катались, и, не разобравшись, врезались в вашу мащину. А потом испугались и смылись. Все как обычно.

– Нет, не обычно. Дело в том, что номера этого джипа совпали с теми номерами, которые были на автомобиле, убившем Нину Алексеевну. И этот автомобиль тоже скрылся с места происшествия. Эта одна и та же машина с убийцами.

– В милиции обещали разобраться.

– Вот пусть и разбираются. А я завтра выйду из больницы и попытаюсь найти этих убийц. Хотя бы для того, чтобы предотвратить следующие покушения.

– Завтра будет как раз вовремя, – согласился Асадов, – я сегодня говорил с Мастаном Халиловичем, рассказал ему про аварию, в которую вы попали. Сказал, что вы в больнице. Он очень переживал, просил передать вам привет. Сказал, что завтра утром он прилетит. Просил, чтобы я сам его встретил.

– Почему он прилетает? Мы же договорились, что он не появится здесь, пока я не дам ему сигнала.

– Он летит, чтобы помочь вам, – возразил Асадов, – он понимает, как вам трудно, и решил прилететь. Я ему все подробно рассказал. Мы даже не знали, какие у вас повреждения. Говорили, что сотрясение мозга и что у вас пропала память.

– Какая чушь, – не выдержал Дронго, – я все прекрасно помню. Со мной все в порядке, только глупые порезы. И вы напрасно рассказали обо всем Мастану Халиловичу. Он теперь действительно прилетит сюда и…

Он внезапно умолк, сразу отключился. Затем повернулся к Вейдеманису.

– Эдгар, – тихо позвал он, – послушай меня, Эдгар. Я, кажется, знаю, почему они напали именно на нас.

Вейдеманис повернулся к нему.

– Опять новая версия?

– Это не версия. Они нарочно хотели заманить в Москву Мастана Гасанова. Теперь я все понял. Он чувствовал, что кто-то охотится за ним, понимал, что его пытаются подставить. Ведь постельное белье – предмет глубоко интимный, и никто не мог знать об этом. Однако отравители об этом узнали. А потом убили прачку хозяина. И потом решили напасть на нас. Все точно рассчитано. Это очень прагматичный шаг. Причем нужно было нас не убить, а именно отправить в больницу, чтобы вынудить Мастана Гасанова вернуться обратно в Москву. Ведь его план формально потерпел неудачу. Нанятые им сыщики сами оказались в больнице. Значит, он должен вернуться. И если я хоть немного понимаю в этих вопросах, его убьют почти сразу, как только он появится в Москве. Черт возьми, мы обязаны были разгадать этот нехитрый трюк!

– Что теперь делать?

– Уже поздно. Асадов ему все рассказал. Если вечером Гасанов не включит свой мобильный, то нужно будет утром отправляться в аэропорт, чтобы встретить его. Заодно и проконтролировать – кто там будет. Но это так безумно опасно. Я имею в виду – для самого Мастана Халиловича.

– Тебе нужно отправиться туда утром с Кружковым, – твердо сказал Вейдеманис, – и вообще, хватит здесь оставаться. Будет правильно, если ты прямо сейчас вызовешь Леонида и уедешь отсюда домой. Тебе нужно крепко подумать, что с нами происходит. Иначе убийца нас просто переиграет.

– Да, времени у нас нет, – кивнул Дронго, – пойду и попытаюсь уговорить врачей. Я же не могу убегать в больничной одежде. Нужно, чтобы мне вернули мою.

– Кто знал о том, что мы будем на даче? – напрягся Эдгар. – Кто мог точно об этом знать?

– Ищеевы не знали. Водитель Сергей Усков и кухарка тоже не знали. Только три вице-президента компании, каждому из которых Асадов радостно сообщал о нашей предстоящей поездке. Только они могли знать. И еще мать с дочерью, которые ждали нас на даче. Больше никто.

– Поезжай и переговори еще и с этой домохозяйкой, – посоветовал Вейдеманис, – а сейчас быстро к главному врачу. Я думаю, что он тебя поймет. Ты умеешь быть убедительным.

Дронго поспешил к главному врачу. Уже через полчаса ему выдали одежду и разрешили покинуть больницу с условием, что он вернется сюда через три дня на повторные анализы. Он немедленно согласился и вызвал своего водителя в больницу. Уже через час он был дома. Ему хотелось принять душ, но врачи запретили ему это, чтобы в течение нескольких дней пропитанные лекарствами повязки помогли скорейшему заживлению его ран и порезов.

Он снова позвонил Асадову. Его раздражало, что все действия должны так или иначе согласовываться с этим маленьким человеком, оказавшимся просто незаменимым.

– Мне нужен номер телефона вашей домохозяйки, – сказал Дронго.

Асадов сразу его продиктовал.

– Может, мне тоже нужно туда приехать? – заботливо спросил он. – Она только сегодня утром вышла из больницы и еще очень слаба.

– Ничего. Я не собираюсь заставлять ее работать или ездить на ней, – в сердцах произнес Дронго, – скажите только, что я к ней приеду.

– Все передам. А я послал в вашу палату цветы и фрукты.

– Спасибо. Надеюсь, что они не отравлены каким-нибудь ядом.

Асадов хмыкнул. Ему понравилась эта злая шутка. Через полтора часа выбритый и одетый в новый костюм Дронго уже стучал в квартиру Сарии Юлдашевой, даже не подозревая, какие новости он узнает от этой женщины.