Особняк был двухэтажным. Здесь можно было разместить не только пятерых приехавших, но еще целый взвод гостей. Полковник Безорудько знал, что говорил. Только спальных мест в этом особняке было на четырнадцать человек, не говоря уже о местах для охраны. Анзор обходил здание со смешанным чувством тревоги и недоумения. Организовать охрану в таком особняке будет непросто. А вместе с приехавшими двумя сотрудниками компании «Астор» их всего три человека. Хотя Безорудько уверял, что сегодня ночью вокруг здания будут дежурить четверо его вооруженных людей с собаками. Тем не менее Анзор решил для себя, что они займут только левую часть здания на втором этаже, компактно разместившись в нескольких комнатах, чтобы их легче можно было охранять.

Самые роскошные апартаменты отвели приехавшему гостю. Ринат отправился в ванную, умылся и, пройдя в большую гостиную, уселся на диван в ожидании телефонного звонка. Очевидно, Глущенко уже успел узнать, что именно здесь произошло. Ничего удивительного в этом нет. Рано или поздно это должно было случиться, ведь единственным доверенным лицом якобы погибшего олигарха был его начальник охраны – который, по официальной версии, тоже погиб вместе со своим боссом. Это был Карим Касымов, старший брат Талгата. И, конечно, он мог узнать о ранении своего младшего брата и уточнить у него подробности, чтобы передать их самому Глущенко. Следовало удивляться не тому, что ему позвонил «воскресший» дядя, а тому, что он не позвонил гораздо раньше.

Ринат услышал осторожный стук в дверь.

– Кто там? – спросил он, не двигаясь с места.

– Это я, – услышал он голос Тамары. – Вы идете? Мы уже собрались.

– Подождите меня немного, – попросил он. – Я пока не готов.

Он взглянул на телефон. Почему не звонит Владимир Аркадьевич? Ведь сам Ринат не может позвонить своему дяде. Он не знает, где и в какой стране сейчас обитает Глущенко, как он выглядит и откуда звонит. Глущенко мог оказаться его соседом по дому или пожилым человеком, который сидит на скамейке перед зданием и звонит ему, используя свой французский или бельгийский телефон. Он мог быть где угодно и в каком угодно обличье. После своей «смерти» он сделал пластическую операцию, и теперь даже Карим не знал, как выглядит его босс. Он тоже получал указания по телефону. Раньше Глущенко говорил, куда ему можно звонить. Теперь связь была только односторонней.

Кто мог подумать, что подобное вообще возможно? Ведь Владимир Аркадьевич, казалось, все рассчитал правильно. Он перевел деньги на свои новые счета в разных банках, а основные доверенности оформил на имя Вольдемара Леру, бельгийского гражданина, под именем которого он собирался жить. Но неожиданно оказалось, что у него есть племянник. Об этом Глущенко даже не подозревал. Оказалось, что настоящий отец Владимира Аркадьевича был родным дедушкой Рината Шарипова и, значит, основная часть наследства отходила племяннику. Нужно отдать должное Глущенко, сначала он был в ярости, даже пытался устранить своего неожиданно появившегося родственника. Но затем осознал, насколько выгодно иметь такого человека, который может законно получить наследство и перевести все деньги уже безо всяких проблем на имя мсье Леру.

«Почему не звонит телефон, – недовольно подумал Ринат, – ведь уже прошло больше десяти минут? О чем он думает?» Если он снова позвонит в машину, когда рядом будет Иосиф Борисович, то Ринат снова не сможет с ним разговаривать. Плавник и без того вчера утром все время намекал на невозможность получения завещания с того света. Адвокат слишком большой агностик и прагматик, чтобы верить в потусторонние связи. Он сделает правильный вывод о том, что Глущенко жив. Если уже не сделал его. Почему он не звонит?

В дверь снова постучали.

– Что нужно? – недовольно крикнул Ринат.

– Извините меня, Ринат Равильевич, – услышал он вкрадчивый голос Иосифа Борисовича, – но мы должны выезжать. Уже три часа. Нам нужно быть на месте хотя бы минут за двадцать до начала всей церемонии, чтобы я успел просмотреть документы на месте.

– Сейчас выйду, спускайтесь к машине, – предложил Ринат. Он снова взглянул на мобильник. Если Глущенко не хочет звонить, это его личные проблемы. Опаздывать нельзя, это Ринат хорошо понимал. Он оставил Инну одну в Москве только для того, чтобы приехать сюда и подписать все нужные документы.

Он поднялся, положил телефон в карман, взглянул на себя в зеркало. Все нормально. Может, лучше надеть галстук? Нет, он не любит галстуки, от которых у него ощущение, будто на шее удавка. Нет, он не станет изменять собственному стилю и не наденет галстука. Ринат подошел к дверям, открыл их. В коридоре стоял Анзор. Он терпеливо ждал, когда Шарипов наконец выйдет. И в этот момент зазвонил телефон. Ринат захлопнул дверь и достал мобильник.

– Я слушаю, – быстро сказал он.

– Что случилось? – снова услышал он знакомый голос, который вызывал у него целую гамму противоречивых чувств. – Что там у вас происходит? Ты совсем с ума сошел? Что ты устроил в Москве? О тебе говорят уже по всем телевизионным каналам России.

– Ничего я не устроил, – разозлился Ринат. – Это все ваши проклятые деньги. Из-за них на меня вечно охотятся. Один мой бывший родственник решил стать моим наследником. Он нанял целую банду убийц. Чтобы подобраться ко мне, они украли мою невесту. И предложили мне выкупить ее за миллион.

– Подожди, – прервал Рината Глущенко, – не нужно об этом по телефону.

– Я уже все рассказал, – возразил Шарипов. – Наша охрана сработала лучше их. Вместо меня подставили другого человека, которого чуть не убили. Когда бандиты пытались уехать, случилась авария. Один погиб, другой в тяжелом состоянии в больнице. А потом мы поехали на встречу. И там тоже были неприятности… Талгат попал в больницу с ранением. Главарь банды тоже ранен. Вот, собственно, и все. Невесту свою я вернул домой. Живой и невредимой, – последнее слово он произнес чуть запнувшись. «Невредимой» Инну можно было назвать с большой натяжкой.

– Ты у нас герой, – издевательски произнес Глущенко, – перебил целую банду. Только не нужно было тебе вообще лезть в это дело. Талгат и его люди профессионалы. Они бы и без тебя справились. А кто сжег этого последнего в его машине? Кто его сжег?

– Я не знаю.

– Ясно. Правильно делаешь, что не знаешь. И не знай дальше. Но ты, оказывается, очень опасный человек. Я в тебе ошибался. Думал, ты спокойный парень, журналист, интеллигентный человек. А ты у нас, оказывается, мститель и народный герой. Теперь буду знать, что ты можешь в любой момент выкинуть такой фортель. Где ты сейчас?

– В Киеве. Еду на подписание договора по пакету акций Харьковского объединения. Вы же сами говорили…

– Все верно. Они тебя уже ждут. Все подпиши и можешь уезжать в Москву прямо сегодня вечером. Мои родственнички все сделают как нужно. Хотя теперь благодаря тебе я знаю, что они мне вообще не родственники. Но они об этом не знают. В общем, подписывай все документы и можешь смело возвращаться в Москву. А на следующей неделе я тебе позвоню и мы обсудим передачу всех активов и счетов бельгийскому гражданину Вольдемару Леру. Ты меня понял?

– Да. Я давно все понял. И чем быстрее, тем лучше. В компании «Астор» я уже объявил, что будем проводить сокращение, а потом их закроем.

– Не гони коней, – посоветовал Глущенко, – они хорошо работали. Жаль, что все так получилось. Но ни в России, ни в Украине мне больше не работать. Это уже понятно. Но ты будь осторожен. Эти наследники плодятся как тараканы. Или как крысы. Когда имеется большое наследство, оно как огромный кусок сахара без присмотра. Отовсюду лезет разная мелочь – жучки, паучки, крысы, мышата, тараканы, в общем, все, кто хочет сахарком полакомиться. И наша с тобой задача у них этот сахар отнять и в надежном месте спрятать. В общем, давай поскорее все закончим. А то я боюсь, что у тебя сахар отнимут до того, как ты его мне отпишешь.

– Не отнимут, – упрямо сказал Ринат, – теперь не отнимут.

Он отключил телефон и вышел в коридор. Когда они спустились вниз, в автомобиле уже сидел Плавник с убитым выражением лица. Ринат сел рядом, Анзор прыгнул на переднее сиденье, и машины сразу тронулись.

– Хорошо, что вы быстро спустились, – негромко сказал Иосиф Борисович, – мне нужно еще все просмотреть. Я уже говорил с Марком Пинхасовичем. Он внес в документы некоторые изменения, нужно будет все внимательно прочитать.

– Читайте, – согласился Ринат. – Для того вы сюда и приехали. Где состоится подписание документов?

– В компании ваших родственников, – сообщил Плавник. – По соображениям безопасности они отказались от церемонии подписания в отеле. Это недалеко от Крещатика, в самом центре города.

Ринат промолчал. Он думал о своем последнем разговоре с Глущенко. Через тридцать пять минут они наконец подъехали к зданию компании, которую возглавляли братья Глущенко. Оба брата встречали своего двоюродного племянника в кабинете президента компании. Два кабинета находились рядом, связанные одной приемной. Старший брат, Юрий Глущенко, – был президентом компании, младший, Степан Глущенко, – председателем совета директоров. Оба были очень похожи друг на друга. Ниже среднего роста, полные, плотные, с одутловатыми лицами и немного выпученными глазами. Их можно было даже принять за близнецов, если бы не более вытянутое лицо старшего брата. Они были одеты даже в одинаковые серые шерстяные костюмы в широкую полоску.

Рядом с ними находился незнакомый мужчина лет шестидесяти. У него был большой выпуклый череп, почти полное отсутствие волос на голове и короткие усы с бородкой. Этот тип был больше похож на одного из тех революционеров, героев Гражданской войны, которых рисовали в учебниках. Он был в очень скромном, двухсотдолларовом костюме, хотя его годовые заработки превышали заработки руководителей многих стран мира. Шрайбман и Плавник обменялись рукопожатиями и сразу начали о чем-то говорить. Юрий Глущенко оглянулся на них и махнул своей короткой рукой, мол, идите в кабинет Степана и там все обговорите.

Когда оба адвоката вышли, он указал прибывшему гостю на стол. Так они и сели. Юрий и Степан вместе по одну сторону стола, а Ринат по другую. Оба брата переглянулись и подмигнули Шарипову.

– Как он там поживает? – шепотом спросил Юрий.

– Нормально, – ответил Ринат, – шлет вам приветы.

– А почему сам не звонит?

– Наверное, опасается, что его могут здесь прослушать и вычислить. Не хочет лишний раз подставляться.

– Володя у нас всегда был самым разумным, – уважительно сказал Степан, – только он напрасно все это придумал. Мы бы его от любой проверки отмазали. От любого следователя. Он думал, что его налогами задавят, заставят платить по полной. А у нас такие перемены начались.

Ринат промолчал. Им не следовало говорить, что Владимир Глущенко принял осознанное решение. К этому времени им интересовались уже правоохранительные органы сразу нескольких европейских стран. К тому же он узнал об изменах своей молодой жены. И решил, что удобный момент настал. Когда Ринат встречался с двумя братьями Глущенко в прошлый раз, они даже не поверили, что Владимир Аркадьевич жив. Пришлось убеждать их с помощью самого Глущенко.

– Значит, нужно было так сделать, – строго заметил Юрий. – Володя знает, как ему поступать. Не глупее нас с тобой. Только у него в последнее время большие неприятности были. Он ведь не хотел отдавать эти акции Харьковского объединения. Думал постепенно контрольный пакет выкупить и самому стать владельцем. А вот как получилось. Теперь мы пакет покупаем и деньги ему переводим.

– Почему неприятности? – поинтересовался Ринат.

– Политика, – вздохнул Юрий.

– Политика, – подтвердил его младший брат, – все из-за того, что он полез в политику.

– Я вас не совсем понимаю.

– Ты лучше у него спроси, – посоветовал Юрий, – он ведь у нас был таким разумным бизнесменом, всегда поровну денег давал. И левым, и правым. Чтобы, значит, дружить со всеми. А потом решил на прежнего президента поставить. Напрасно решил. Кучму уже все ненавидели, вся Украина. Потом пленки пошли всякие, про Гонгадзе начали говорить. И Володя постепенно отошел от бывшего президента, но было уже поздно. Его и по делу Лазаренко в суд таскали. А потом вообще решили возбудить уголовное дело. И тут Володя свою главную ошибку допустил – решил сразиться с самим премьером, вырвать для себя контрольный пакет акций Харьковского объединения. Только ему этого сделать не дали. Вот тогда он крупно повздорил. И с Януковичем, и с его людьми. А еще больше с самим… – Юрий показал на небо. – Сам знаешь, кто у нас главный на востоке. Твой земляк, владелец донецкого «Шахтера». С ним Володя тоже отношения испортил.

Юрий тяжело вздохнул, словно показывая, как он переживает за исчезнувшего двоюродного брата. Если учесть, что на сегодняшней сделке Юрий и Степан должны были заработать по нескольку миллионов долларов, его вздох показался просто верхом неприличия и лицемерия.

– А затем Володя дал деньги уже будущему президенту, – продолжал Юрий, – тогда все давали деньги Ющенко. Мы знали, что американцы хотят, чтобы он был президентом. И европейцы тоже хотят. Поляки приезжали, немцы. Мы все знали, что здесь творится. Янукович голосов больше набрал, а победу ему не отдали. Тогда американцы собрали всех его спонсоров и друзей и популярно им объяснили, что все их счета на Западе хорошо известны. Если будут продолжать поддерживать Януковича, то все счета заблокируют и начнут уголовные дела против них. Все тогда согласились «сдать» Януковича, и Ющенко стал президентом. Володя говорил, что это и его личная победа.

– Что стало потом?

– А потом новый президент стал чудить. Он сначала со своими вдрызг разругался, а затем Юлию уволил. Ну, Тимошенко, значит. И вместо нее Януковича предложил. Можешь себе представить, что с нами было? Мы уже акции Харькова делили между собой. Да и другие предприятия, которые на востоке оставались. Думали, что навсегда. А оказалось, что премьером снова стал Янукович. Вот тогда нас всех прижали. Сильно прижали. Кто мог, остался, чтобы договориться. Кто не смог, сбежал. А против Володи уже дело открыли. Вот тогда он и «взорвался» на своей вилле во Франции. Мы думали, что кто-то из конкурентов с ним расправился, искали обидчиков. А потом оказалось, что он сам все и устроил.

– Теперь стало лучше?

– Конечно, – кивнул Юрий, – теперь все снова нормально. Янукович на последних выборах ничего особенного показать не смог. И теперь у него власть снова отберут в пользу Юлии. А тогда мы снова попытаемся Харьков отбить. Да и другие предприятия тоже бесхозными не останутся. Пойдем на восток в «крестовый поход».

– Теперь понятно. Значит, ваши акции сразу вырастут в цене, учитывая ваш интерес к этому объединению?

– Конечно, вырастут, – согласился Юрий, – но мы заберем весь пакет акций, чтобы показать, как опасно с нами ссориться.

– И новую власть поддержим, – поддакнул ему Степан, – чтобы другим неповадно было.

Ринат слушал без особого интереса. Его мало волновали политические баталии на Украине. В прежние времена он бы сразу опубликовал статью, постарался бы сделать из нее настоящую сенсацию. А сейчас ему было скучно и немного грустно. Он больше думал об оставшейся в доме Инне, чем о проблемах с акциями Харьковского объединения. В эти минуты он готов был подписать все, что угодно. Но ни он, ни сидевшие напротив него братья Глущенко даже не подозревали, что через несколько минут приехавший гость сорвет подписание договора и скандально покинет пресс-конференцию. Юрий и Степан полагали, что все практически решено. Но они ошибались.