Домой Шарипов приехал, когда на часах было около десяти. Дима сидел перед телевизором. Он поднялся, улыбаясь.

– Я все понял. Ты хочешь стать телезвездой, – сказал Сизов. – Опять про тебя сообщили. На этот раз по другим российским каналам. Ты устроил сегодня скандал в Киеве, отказавшись подписывать договор из-за того, что твои партнеры финансируют бывших бандеровцев. Об этом уже сообщили даже по Евроньюс. Тебя все время показывают.

Ринат ничего не сказал. Он уселся на диван. Тяжело вздохнул.

– Я только там узнал, кого они финансируют, – признался Шарипов, – и поэтому не стал ничего подписывать. Ты знаешь, я не смог. Может, потому, что сегодня был такой день. Может, потому, что я уже совершил тяжкий грех и не мог взять на себя второй. Я не смог, – повторил Ринат.

– Психолог нужен не Инне, а тебе, – посоветовал Дима. – Тебе нужно успокоиться. Где Тамара?

– Сейчас поднимается. Я хочу отпустить Лиду, пусть поедет домой. – Ринат поднялся, чтобы пройти на кухню.

– Быстрее возвращайся! – крикнул Дима. – Я умираю с голоду. Нужно обмыть возвращение Инны. И твое героическое поведение.

– Нет, – возразил Ринат, – сегодня мы будем отмечать мою помолвку.

– Прекрасно, – одобрил Дима. – А невеста об этом знает?

– Еще нет. Я не хочу ее будить. Но кольца я уже приобрел. Как только она проснется, я сделаю ей предложение. Как ты думаешь, она мне не откажет?

– После сегодняшней ночи? Она бросится к тебе на шею и составит счастье всей твоей жизни. А если говорить серьезно, то после таких испытаний люди обычно либо сразу расходятся, либо остаются вместе на всю жизнь. И уже никто и никогда вас не разлучит. Как это говорится в подобных случаях: «И жили они счастливо сто лет и умерли в один день».

– Типун тебе на язык. Умирать не будем. Лучше жить вечно.

– Согласен. Только ты учти, что Лида уже накрыла для нас ужин в столовой. Это комната, которая примыкает к твоей кухне, если ты не помнишь, где она у тебя находится.

– Помню, помню. Я сейчас пойду и отпущу Лиду. А ты иди и открой дверь. Там, кажется, пришла Тамара.

Он прошел на кухню.

– Спасибо вам, Лида, – сказал Ринат, обращаясь к своей домработнице. – Извините, что заставил вас сегодня работать. Вы можете ехать домой. Внизу вас ждет машина.

– Если нужно, я останусь, – предложила Лида.

– Нет, спасибо. Я сам буду с Инной.

– Мы заказали вам ужин, – сообщила домработница, – и я накрыла стол в столовой. Там все уже приготовлено. И насчет Инны не беспокойтесь. Я к ней несколько раз поднималась. Она спит.

Шарипов только сейчас почувствовал, как проголодался.

– Спасибо вам за все, – кивнул Ринат.

– Берегите ее, – посоветовала Лида, – сейчас таких девушек уже нет.

– Спасибо. – Шарипов прошел в столовую, примыкающую к кухне. Там за накрытым столом уже сидела Тамара. Дима победно показал на бутылки водки.

– У тебя был трудный и длинный день, – торжественно провозгласил Сизов. – И мы имеем право поднять сегодня рюмочку за тебя. Тем более обмывая твою помолвку. Тамара рассказала мне, как ты успел поскандалить в Киеве. Ты стал настоящим олигархом. Делаешь, что хочешь, ведешь себя так, как считаешь нужным. Откуда в тебе столько скрытого хамства? Я даже не знал, каков ты на самом деле.

– Вы отпустили Лиду? – спросила Тамара.

– Да.

– Напрасно, – сказал Дима, – это не домработница, а настоящий клад. Честная и порядочная женщина. Ты бы видела, как она кормила бульоном сегодня Инну. Специально разбудила ее и сама с ложечки покормила. А потом укрыла и спустилась вниз. Золотой человек. Я бы ее пригласил за стол, если, конечно, твоя буржуйская гордость тебе позволит сидеть рядом с ней.

– Верно, – согласился Ринат, – я об этом даже не подумал, я сейчас ее позову.

Он снова прошел на кухню.

– Вы можете побыть в доме еще полчаса? – спросил Ринат. – Мы сейчас будем ужинать.

– Мне неудобно, – сказала Лида. – Может быть, в следующий раз.

– Следующего раза не будет, – тихо сказал Ринат. – Я сегодня праздную свою помолвку. Пойдемте, не отказывайте мне.

Соглашаясь, она кивнула. За столом они сидели все четверо. И в какой-то момент почему-то все замолчали, словно почувствовав необходимость этой паузы. Все смотрели на Рината. Он обвел взглядом троих людей, сидевших за столом. Его друг Дима Сизов, его секретарь Тамара, его домработница Лида. Он поднял рюмку.

– Сегодня был самый тяжелый день в моей жизни, – признался Ринат, – день, который я никогда не забуду. Сегодня у меня украли мою невесту и дважды пытались меня убить. И сегодня я впервые в жизни сделал то, о чем буду сожалеть всю свою жизнь.

Он помолчал.

– За ночной поступок мне не стыдно. Но я буду помнить о нем всегда. А за мой отказ подписать документы в Киеве мне не только не стыдно. Я горжусь, что не стал ничего подписывать.

Он снова помолчал.

– Я купил кольца, – сказал Шарипов, – но Инна пока ничего не знает. Давайте выпьем за ее здоровье. За ее скорейшее выздоровление. И за мою будущую свадьбу.

Они неслышно чокнулись. Дима широко улыбался. Тамара прикусила губу, она отметила его слова о поступке, который он совершил сегодня ночью. И Лида, которая благосклонно ему кивнула.

– Что у вас за водка? – спросила Лида. – Такой приятный вкус! Я не видела такой бутылки в нашем баре.

– И не увидите, – обрадовался Дима, – это я привез для Рината. Водка «Русский Размер» класса «люкс», воду для нее достают из специальных пластов, с глубины более чем в сто метров. И добавляют немного особого настоя из свежих огурчиков. Поэтому получается такой необыкновенный вкус.

– Прекрасный напиток, – кивнула Тамара, – у нас господин Сизов пьет только эту водку. Нужно узнать «хлебные места», где он ее берет.

– Я дам вам все адреса, – великодушно кивнул Дима.

У Тамары зазвонил телефон. Она достала мобильник, выслушала сообщение, что-то переспросила. Потом отключила телефон.

– Как в таких случаях говорят, у меня три новости: одна хорошая, одна плохая и одна никакая.

– Давайте с никакой, – предложил Дима.

– Умер Богданов. Тот самый водитель, который был за рулем. Позвонил Павел и сообщил, что этот бандит умер, не приходя в сознание.

– Значит, Павла гарантированно отпустят, – предположил Ринат. – Свидетелей не осталось. Оба бандита погибли.

– Туда им и дорога, – нахмурился Дима. – За упокой этих типов я пить не буду. И вам не советую.

– А какая плохая? – поинтересовался Ринат.

– Сбежал из больницы Диланов. С раненой ногой. И жены его нигде нет. Наверное, понял, что ему лучше не оставаться в городе.

Ринат улыбнулся.

– Что ты улыбаешься? – не понял Дима.

– У него остались пятьдесят тысяч долларов Семена, – пояснил Ринат, – теперь Семен сойдет с ума, ведь он не сумеет вернуть свой аванс. Уверен, что он только об этом и думает.

– Значит, это был Семен, – поняла Тамара. – Поэтому вы так рвались к нему домой. Что вы с ним сделали?

– Даже пальцем не тронул, – поморщился Ринат, – хотя нет, один раз ударил, когда оттолкнул. Он ползал на коленях, просил не убивать его детей. Почему все негодяи считают, что остальные люди такие же мерзавцы, как и они сами?

– Негодяи не верят в человеческую добродетель, – вставил Дима, – он бы наверняка так и сделал.

– Значит, это Семен заказал ваше убийство, – проговорила Тамара. – Как он мог? Зачем?

– В случае моей смерти все деньги перешли бы к моей дочери. А он мог бы помогать моей бывшей жене их тратить. В качестве своеобразного опекуна.

– Какое чудовище, – пожала плечами Тамара. – И откуда такие берутся.

– Оттуда, – нахмурился Дима, – из детства. Чего-то недодали, однажды кому-то позавидовал, однажды не пожалел, еще раз позавидовал, потом возненавидел. Вот так и появляются монстры.

– Я хочу выпить за Рината Равильевича, – неожиданно сказала Лида. – Сегодня весь день передают какие-то дикие истории о сотрудниках «Астора», где я тоже числюсь, о происшедших за ночь событиях. Я ничего не знаю и знать не хочу. Но я видела лицо Инны, которой так сильно досталось. И понимаю, что сегодня Ринат Равильевич сделал все, чтобы спасти свое счастье, вытащить из беды свою любимую. Это настоящий мужской поступок. Вот поэтому я хочу поднять этот тост за вас. За настоящего мужчину. Сейчас таких почти не осталось. Но я пытаюсь своего сына тоже вырастить мужчиной. Вот таким же. Сильным, смелым, благородным, понимающим. И достойным называться мужчиной.

– Я не достоин, – неожиданно признался Ринат. – Сегодня ночью я убил человека.

Лида вздрогнула, у нее задрожала рука, немного водки пролилось на скатерть.

– Он мучил Инну, прижигал ей руки, не давал ей воды, избивал ее, – угрюмо сообщил Ринат. – Она мне все рассказала. Он был ранен, Талгат дважды в него выстрелил. И тогда я приказал положить его в машину, а потом поджег этот автомобиль. Можете уйти, если не хотите сидеть рядом с таким чудовищем, как я. Сегодня я не хочу вам врать. Сегодня я хотел рассказать вам об этом.

Тамара нахмурилась и покачала головой. У Лиды на глазах появились слезы. Она подняла свою рюмку еще выше.

– За настоящих мужчин. Когда нужно драться за любимую женщину, это правильно. И когда убивают за любимую – это тоже правильно. За вас, – твердо сказала она.

Ринат чокнулся с ней. Дима грустно улыбнулся. До последней секунды он не хотел верить в очевидное. Тамара хищно облизнула губы. Конечно, сегодня Шарипов расчувствовался, но он напрасно проговорился в ее присутствии. Она всегда сможет использовать эту историю в своих целях. Но пока лучше об этом забыть на некоторое время.

– А хорошая новость? – вспомнил Дима. – Какая хорошая новость?

– У Талгата все нормально, – сообщила Тамара, – врачи сказали, что уже нет ничего опасного для жизни. Ему разрешили принимать посетителей.

– Он тоже молодец, – решительно сказал Дима, – так здорово себя вел. Настоящий профессионал.

И в этот момент раздался телефонный звонок. Ринат вздрогнул. Он чувствовал, что этот звонок сегодня обязательно прозвенит. Все трое смотрели на Шарипова. Телефон продолжал звонить. Он взял мобильник. И, уже не сомневаясь, кто звонит, ответил:

– Да.

– Что ты себе позволяешь? – спросил хриплый голос. – Ты сошел с ума? Или стал параноиком от такого количества денег?

Ринат повернулся, покинул столовую и прошел в гостиную, чтобы его не слышали. Три пары глаз следили за тем, как он выходил.

– Нет, – ответил Ринат, – я не стал параноиком. Я просто отказался подписывать эти документы.

– Кто ты такой, чтобы отказываться! Это мои деньги. Ты забыл об этом? Что ты устроил в Киеве? Тебе нужна дешевая популярность? Нужно было тихо подписать все документы и уехать оттуда. Тихо и без шума.

– Я не мог подписать, – зло ответил Ринат, – я вам не марионетка, не кричите на меня. Мне ваши деньги были не нужны. Я их не просил. Из-за них вчера чуть не убили мою невесту. И два раза в меня стреляли. А подписывать я не мог. Вы знаете, кого они финансируют? Военных преступников, ветеранские организации бывших националистов и предателей. Или вы забыли, кем был ваш настоящий отец? Он был генералом Советской армии и воевал против таких выродков. И ваш отчим тоже был офицером – майором Советской армии.

– Это демагогия, – перебил Рината Глущенко. – При чем тут кем был мой отец или мой отчим? Ты сорвал подписание важных документов. Что мы теперь будем делать?

– Нужно оформить все деньги на имя Леру, – предложил Ринат. – И давайте закончим с этим вопросом. Вам я все готов вернуть, а им ничего не дам. Если хотите, это мой принцип, и я не готов им поступиться.

– Выходит, что я действительно ошибся. Ты у нас уже вырос. Стал настоящим олигархом. Сам решаешь, кому жить, а кому умереть. И сам решаешь, кому платить деньги, а кому не платить. Знаешь, о чем я подумал? Может, этому Леру нужно составить завещание, чтобы к тебе отошли все его деньги как наследнику.

– Это ваше право. Хотя говорят, что тот, кого считают умершим, потом долго живет.

– Будем считать, что это твое пожелание. В общем, больше никакой самодеятельности. Хватит. Я подумаю о том, как нам встретиться. Чтобы ты передал мне доверенность на все пакеты акций и оформленные счета. Надеюсь, что ты ничего не выкинешь. Я никакие ветеранские организации никогда не спонсировал и не собираюсь делать этого впредь. А ты настоящий фрукт. Сегодня ты меня очень удивил. Я не думал, что смогу удивляться в таком возрасте. До свидания.

Ринат отключил связь. И прислонился спиной к стене. Услышал негромкие голоса в столовой. В столовую он вошел уже с другим выражением лица.

– Может, пора разбудить Инну? – предложил он. – Она должна узнать, что мы отмечаем здесь нашу помолвку.