Глава 1

Этот экзотический уголок еще не был известен многим охотникам до роскошного отдыха, так любившим открывать новые места. Хотя расположенный примерно в ста километрах от Стамбула, рядом с небольшим городком Силиври, этот курорт уже успел заслужить репутацию одного из самых фешенебельных на побережье Мраморного моря.

Он не слышал об этом местечке и никогда не бывал там, пока ему не позвонил старый знакомый, горячо рекомендовавший этот курорт. Он не любил шумных мест. С годами ему стала нравиться изысканная строгость элитарных отелей, где совершенно спокойно и почти не бывает назойливых журналистов, так надоедающих своим постоянным вниманием. Кроме того, в отелях он никогда не останавливался под собственным именем, предпочитая регистрироваться под вымышленным, которым никто не мог интересоваться. Но слух о знаменитом аналитике Дронго все равно шел впереди него, и его часто узнавали даже тогда, когда он хотел остаться инкогнито.

Приехав в Силиври, он снял в отеле не обычный номер, а виллу, находившуюся напротив большого бассейна. На этом курорте можно было занимать виллы, расположенные с правой стороны от дороги, ведущей к морю. Двухэтажные здания располагались таким образом, чтобы все балконы были обращены к морю и солнцу. А с левой стороны от этих строений находился большой плавательный бассейн, в котором с утра до позднего вечера загорали и купались приехавшие сюда французы, американцы, немцы.

Здесь действительно было красиво. При въезде гости сразу обращали внимание на находившееся справа от основного здания отеля казино, в котором по вечерам кипели страсти и проигрывались нешуточные суммы. С левой стороны был вход в отель. При этом дорожка, по которой шли гости, была сделана из стекла, и под ногами были видны сады и фонтаны, находившиеся прямо под этим стеклом. А в самом здании струились фонтаны и располагались многочисленные бары, позволявшие гостям насладиться превосходной кухней местных кулинаров. Говорили даже, что шеф-повар отеля – японец, и отведать кулинарные изделия, созданные его руками, приезжали гости даже из Стамбула и других городов Турции.

Из холла отеля лестницы вели вниз, в рестораны, выходившие террасами на море. Еще ниже были расположены сауна, тренажерный зал, массажная, откуда можно было пройти к закрытому бассейну, находившемуся под большим стеклянным колпаком. Закрытый и открытый бассейны располагались рядом, и можно было попасть из одного в другой. В закрытом бассейне размещался еще один, маленький, бассейн с забавными аттракционами для детей, здесь же было отведено специальное место для еще одного мини-бассейна с гидромассажем.

Выйдя из стеклянного яруса, можно было попасть в открытый бассейн, где располагался большой бар для посетителей; тут официанты обслуживали гостей прямо у бассейна. Еще дальше – два кафе, в которых кроме традиционного кофе подавали и крепкий турецкий чай. И наконец, спустившись по лестнице или пройдя по дороге мимо двухэтажных домиков, можно было попасть во французский ресторан, находившийся в саду. Или спуститься еще ниже и выйти к последнему бассейну – с морской водой. Рядом находился небольшой залив, где желающие могли покататься на небольших яхтах и лодках. Словом, на курорте были обеспечены все условия для прекрасного отдыха.

И если раньше на курорте звучала в основном немецкая и английская речь, то сейчас можно было услышать русскую, варьирующуюся от среднеазиатских акцентов до украинского говора. Из приезжих легче всего было азербайджанцам. При почти полной тождественности языков они чувствовали себя в Турции как дома, общаясь с местным населением на родном языке.

В последние годы, благодаря бурному накату «челноков» на Стамбул и другие города Турции, во многих отелях, ресторанах и магазинах появились люди, знающие русский язык. А вокруг большого стамбульского базара «Гапалы чарши» появились рестораны с меню, написанными по-русски, практически во всех магазинах работали девушки из стран СНГ, общавшиеся с покупателями на привычном им русском языке.

Дронго, расположившись на круглом балконе виллы, наблюдал, как напротив в нескольких метрах от него резвилась группа молодых женщин, выделявшихся среди остальных стройными, красивыми фигурами. Одетые в красивые купальные костюмы, столь модные в нынешнем году и скорее обнажавшие все прелести, чем скрывавшие их, они весело щебетали по-русски, и Дронго невольно прислушался, уже понимая, что гостьи прибыли из России. Женщины обсуждали достоинства какого-то мужчины, не стесняясь в выражениях.

– Да я тебе говорю, он всегда такой, – горячилась одна из них, пышнотелая блондинка, в темных очках с приделанным к ним носом для защиты от сильного солнца, – вечно строит из себя какого-то супермена.

– Нет, ты его просто не знаешь, – возражала ее подруга.

У нее были удивительно длинные ноги, словно она их специально выращивала, и затянутые в тугой узел тяжелые темные волосы. Третья молодая женщина почти не вмешивалась в разговор, предпочитая слушать. Она была также брюнеткой, с распущенными волосами, которые время от времени просто отбрасывала за плечи характерным движением головы.

– Как это не знаю! – возмущалась блондинка. – Я знаю его уже столько лет, еще с восемьдесят девятого года, когда у него вообще не было денег. Всегда такой нервный и такой задавака.

– Ты его знаешь не так, как я, – возражала длинноногая красавица, – он просто много вкалывает, и у него бывает потребность расслабиться, отдохнуть, снять напряжение. Мужику нужно давать немного воли, иначе он начинает сходить с ума.

– Ах, Инна, – сказала блондинка, – вечно ты со своими теориями. Вот доиграешься, он и тебя бросит.

– Не бросит, – улыбнулась длинноногая Инна, так уверенная в себе, как бывают уверены только очень красивые женщины.

К ним подплыла еще одна женщина, несколько постарше. Ей было лет тридцать, и волосы на голове прикрывала изящная красно-синяя шапочка. Выйдя из бассейна, она сняла шапочку, тряхнула головой, рассыпая очень длинные темно-коричневые кудри.

– А ты что думаешь, Юля? – призвала ее в арбитры блондинка. – Как тебе Виктор?

– Мне-то какое до него дело? – равнодушно ответила та. – Пусть Инна о нем думает.

– Вот видишь, Света, – обратилась к блондинке довольная Инна, – все на моей стороне. Я тебе говорю, что ты не знаешь жизни.

– А ты что молчишь? – спросила Света брюнетку с распущенными волосами.

Та повернулась, и Дронго увидел ее четкий профиль, словно сработанный по заказу лучшим скульптором. У нее были тонкие, идеальные черты лица. Она нахмурилась и вдруг громко сказала:

– А по-моему, он самое настоящее дерьмо, – и, бросившись в воду, поплыла к другому краю бассейна.

«Как интересно, – подумал Дронго, – четыре женщины и четыре разных мнения об одном и том же человеке. И кажется, не все говорят искренне». Впрочем, это не его дело. Он все равно уезжает отсюда через несколько дней. Он еще раз взглянул на молодых женщин и, отвернувшись, пошел в свою гостиную. Проблемы какого-то Виктора его не интересовали.

Вечером, за ужином, он вновь обратил внимание на эту группу. Впрочем, на женщин невозможно было не обратить внимания. Все четыре действительно были красивы, и многие мужчины в зале на них засматривались. Однако, к огорчению возможных воздыхателей, у всех четверых женщин были свои кавалеры, появившиеся почти одновременно, очевидно, спустившись в ресторан после довольно усердного возлияния в баре.

Среди этой четверки выделялся один – высокий, красивый, похожий на киноактера. Он подошел к Инне, поцеловал ее в шею. Дронго догадался, что это и был тот самый Виктор, о котором так жарко спорили молодые женщины у бассейна. Рядом с блондинкой сел коренастый широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, с угрюмым, недовольным лицом. К брюнетке, столь категорично высказавшейся о Викторе, подсел парень лет двадцати. Он все время улыбался, глядя по сторонам, и почти не обращал внимания на свою спутницу. Молодой человек спустился к ужину в шортах и майке, и постоянно поправлял очки, словно они спадали с его носа. А рядом с Юлией сел другой молодой человек, удивительно похожий и в то же время не похожий на Виктора. Дронго подумал, что такое сочетание сходства и различия бывает лишь у очень близких родственников.

Гости обычно предпочитали ужинать на террасе, наслаждаясь видом спокойного моря, но эта восьмерка, опоздавшая из-за мужчин на ужин, вынуждена была разместиться в закрытом зимнем зале недалеко от Дронго. Ужин был представлен обилием блюд на нескольких столах, выставленных в одну линию, откуда каждый мог сам выбрать все, что ему по вкусу. Молодые повара в белых колпаках ходили по залу, по ходу дела непрерывно поправляя, добавляя или размешивая все это кулинарное великолепие. Каждый вечер ассортимент полностью обновлялся, и количество блюд превосходило разумное число в десятки раз, поражая разнообразием и искусством приготовления.

Восьмерка, сидевшая рядом с Дронго за соседним столом, почти все время находилась в движении. Кто-то вставал с пустой тарелкой, отправляясь за порцией фруктов или салатов. Кто-то увлекался жареными деликатесами, столь полно здесь представленными. А кто-то предпочитал рыбу, отдавая дань мастерству поваров, умело варьировавших рыбные и мясные блюда.

Дронго, любивший плотно ужинать, получал подлинное удовольствие от этих кулинарных изысков, с огорчением отмечая однако, что заметно поправляется. И хотя он никогда особенно не комплексовал по поводу своего веса, тем не менее превышение разумной массы неприятным образом сказывалось и на его подвижности, и на его физической подготовке. Вместе с тем, при росте в метр восемьдесят девять он весил более ста килограммов, и никак не мог опустить планку ниже центнера, понимая, что будет выглядеть смешно и неестественно, если захочет сесть на слишком жесткую диету.

Он поневоле обратил внимание на перебранку, вспыхнувшую между Виктором и коренастым спутником Светы, которого все называли Рауфом.

– Ты пойми, – настаивал Виктор, – что все это глупо. Ты сам не можешь ничего сделать, а хочешь, чтобы за тебя делали другие. Это глупо, ведь ты же теряешь свои деньги.

– Я сам решу, что мне делать! – огрызнулся Рауф. – Ты ничего не докажешь. Тоже мне, апостол Павел! Как будто я ничего не знаю. Это ведь ты тогда помешал нам договориться. Думаешь, сейчас мы ничего не сможем без тебя?

– Дурак ты, – зло сказал Виктор, – ничего не соображающий дурак. И помрешь дураком.

– Это еще неизвестно – кто помрет первым, – парировал Рауф.

Виктор дернул рукой, и на пол упал стакан. Все повернулись в сторону спорящих. Подбежавшие официанты стали собирать осколки стекла.

Побагровевший Рауф поднялся и вышел из-за стола. Почти сразу следом за ним ушла и Света.

– Ну и скатертью дорога, – пробормотал Виктор, – совсем обнаглел, сука! Решил, что ему все можно.

– Ты бы с ним поосторожнее, – посоветовал похожий на него спутник Юлии.

– Иди ты к черту! Тоже мне, учитель нашелся, – крикнул Виктор, поднимаясь из-за стола, – ты мой брат и в любом случае должен быть всегда на моей стороне, на моей, Юра, ты слышишь, на моей!

– А что я сказал? – обиделся Юра. – Я просто не хочу, чтобы вы с Рауфом ругались.

– Идите вы все к черту! – повторил Виктор, махнув на всех рукой.

– Виктор! – крикнула Инна, но он, уже не обращая ни на кого внимания, пошел в сторону выхода.

За столом наступило молчание.

– Ничего, – сказал потом его брат, – ничего, успокоится и вернется.

Дронго с интересом следил за этой компанией. Нечто неуловимое и страшное висело в воздухе. Он это скорее чувствовал, чем сознавал. Много раз в жизни сталкиваясь с трагическими случаями, происходившими с разными людьми, он научился каким-то неведомым образом предчувствовать возможное развитие ситуации.

– В последние дни Виктор какой-то нервный, – пожаловалась Инна.

– Он всегда такой, – возразил Юра, – ты ведь знаешь, у нас были неприятности в Америке. А сейчас еще эта история с Рауфом. Ничего, он быстро успокоится. Давайте после ужина пойдем в бассейн.

– Там холодно, – возразила Инна, – по-моему, не стоит.

– А вы можете купаться в закрытом бассейне, – предложил Юра, – не обязательно идти всем вместе. Ты пойдешь, Юля? – спросил он свою спутницу.

Та кивнула.

– Только в закрытом, – попросила она.

– Я тоже пойду с вами, – заявила четвертая молодая женщина, та самая, которая так резко высказалась о Викторе. Она посмотрела на своего спутника, очень молодого человека. – Ты пойдешь, Олег?

– Нет, – пожал плечами тот, – по-моему, действительно холодно. Хотя ладно. Все равно сидеть в номере скучно.

– Ты тоже можешь купаться в закрытом бассейне, – насмешливо предложила Инна, – там ты не простудишься.

– Отцепись, иди лучше за Виктором! – беззлобно посоветовал Олег. – Может, ему сейчас плохо, а ты сидишь с нами и лясы точишь.

– А ты мне не советуй, – возмутилась Инна, – когда мне надо будет, я сама пойду. Молодой еще советы давать.

– Зато ты у нас уже старая, – неприятно засмеялся Олег, поправляя свои очки.

Дронго обратил внимание на очень дорогую оправу.

Инна вспыхнула и, поднявшись, гневно произнесла:

– Молоко еще на губах не обсохло, а лезешь куда не надо. – И пошла к выходу.

– Вечно ты говоришь ей гадости, Олег, – упрекнула его спутница, – мог бы и сдержаться.

Олег угрюмо молчал. Конец ужина прошел довольно невесело, и вскоре оставшиеся четверо молодых людей вышли из зала. Дронго задумчиво проводил их взглядом. Ему все меньше и меньше нравились эти гости, столь неожиданно появившиеся на тихом курорте Силиври.

«По-моему, там все ненавидят друг друга, – с огорчением подумал он. – Ну и компания, приехали отдыхать, а вместо этого постоянно ругаются и спорят. Может, они и не умеют иначе? Хорошо, что я улетаю через два дня. Соседство с ними может стать для меня слишком обременительным».

Дронго закончил ужин, поднялся, поблагодарил поваров, стоявших у столов. И выходя, посмотрел на часы. Было пять минут девятого. Он еще не знал, что уже через полчаса одного из восьмерых, ужинавших за соседним столом, не будет в живых. Он еще не знал, но, кажется, уже предчувствовал, что снова могут понадобиться все его способности. И предчувствие скорой катастрофы было самым неприятным чувством, оставшимся у него после этого ужина.

 

Глава 2

Вечером, включив телевизор, он сидел в гостиной, просматривая последние новости по Си-эн-эн. Здесь можно было смотреть итальянское, французское, американское, английское, немецкое, испанское, израильское телевидение. Менеджер отеля серьезно подумывал о том, чтобы увеличить список каналов еще на один и включить в него вещание на русском языке из Москвы.

Дронго прослушал очередной блок новостей и, взяв том своего любимого Шекли, вышел на балкон, намереваясь остаток вечера провести именно там. Расположившись в одном из кресел, лицом к бассейнам, он время от времени поднимал голову, наблюдая за происходившим напротив. Несмотря на вечернюю прохладу, у открытого бассейна еще оставалось несколько человек. Этот бассейн находился прямо около его балкона. Чтобы попасть в него, нужно было пройти по небольшой водной дорожке, и таким образом все входившие должны были в обязательном порядке перед бассейном вымыть ноги. Попасть в бассейн, минуя эту водную дорожку, было невозможно, и каждый, подходивший к бассейну, снимал туфли, чтобы пройти через это своеобразное водяное чистилище.

Открытый бассейн был соединен с закрытым, который, в свою очередь, сообщался с сауной, находившейся правее обоих бассейнов. Из сауны можно было подняться наверх, в гостиницу, либо попасть в тренажерный зал, где стояли всевозможные тренажеры для желающих несколько поразмяться или накачать свои мускулы.

Дронго видел, как к бассейну с противоположной стороны подошли его соседи по ресторану. Впереди шел брат Виктора, Юрий. Нос у молодого человека был сломан – возможно, он в молодости занимался боксом. Юрий первым прошел водную дорожку, даже не сняв свои мягкие тапочки. Затем, подумав, вернулся обратно и поднял на руки Юлию.

– Нет! – громко закричала женщина. – Не нужно этого делать.

Он перенес ее через водяную преграду. А затем, не останавливаясь, дошел до бассейна и сбросил туда женщину прямо в одежде. Задыхаясь и захлебываясь она выбралась из воды.

– Кретин! – зло крикнула женщина.

Мужчина и его друзья в ответ только громко расхохотались. Шедший следом Олег попытался повторить трюк своего товарища, но не успел схватить свою спутницу, которая, сняв туфли, быстро пробежала к бассейну.

– Кира, подожди! – закричал Олег и едва не поскользнулся при входе, попав в водяные ворота.

Пятой шла блондинка, которая успешно преодолела препятствие и молча прошла к бассейну.

Дронго, отложив книгу, наблюдал за этими людьми. Юлия, по-прежнему ругаясь, направилась к закрытому бассейну. Следом отправилась Кира. Обе женщины вошли в помещение сауны, очевидно, чтобы просушить волосы и переодеться. Оставшаяся у открытого бассейна троица разделась и бросилась в воду. Юрий по-прежнему был неугомонен. В отсутствие своей спутницы он начал приставать к Свете, поднимая ее на руки и бросая в воду. Молодой женщине, очевидно, нравились эти забавы, так как она весело вскрикивала и хохотала. Другой молодой человек плескался рядом, не обращая на них внимания.

В дальнем конце закрытого бассейна показалась женщина. Она была в приметной яркой красно-синей шапочке и темном закрытом купальнике.

– Юля! – закричала Света, высовываясь из воды. – Иди к нам!

Женщина отмахнулась и прыгнула в другой бассейн, очевидно, не собираясь купаться под открытым небом.

– Не хочет идти, – засмеялась Света.

– Если ты будешь так прыгать с Юрой, она вообще никогда сюда не придет, – ядовито заметил подплывший Олег.

– Ревнивая дура, – пожала плечами Света, – вечно у нее какие-то комплексы. Юра, давай наперегонки, кто быстрее до того борта, – предложила она молодому человеку, и тот, согласившись, быстро поплыл.

В этот момент на дорожке между бассейнами и виллой, где жил Дронго, появился Рауф.

– Рауф, – закричала Света, – иди купаться!

Но молодой человек отмахнулся и пошел вниз, к французскому ресторану, находившемуся метрах в двадцати от виллы Дронго, за следующим зданием.

– Этот тоже не в настроении, – смеясь сказал Юра, – у них у всех сегодня тяжелый день. Может, у них месячные? – спросил он у Светы, и сам громко захохотал, довольный своей шуткой.

Дронго нахмурился. Ему все меньше нравилась эта компания. Олег, которому, очевидно, стало скучно и неуютно в одиночестве, вылез из бассейна и предложил:

– Давайте пойдем в другой бассейн.

Но его никто не поддержал. Молодые люди продолжали резвиться вдвоем. И он, забрав свои вещи, пошел к закрытому бассейну. Войдя через открытые двери, он сложил свои вещи на стул и прыгнул в бассейн. В этот момент из сауны показалась другая женщина, позвавшая Юлию. И та, выбравшись из бассейна, пошла в сауну.

– Юля, куда вы? – закричал ей вслед Олег. – Не уходите! Я же специально пришел в ваш бассейн.

– Сейчас, – ответила Юлия.

Обе женщины показались через минуту и с разбегу бросились в воду. Пока они купались втроем, первая пара вылезла из открытого бассейна.

– Им, по-моему, там весело, – показала Света на купающихся.

– Что-нибудь будешь пить? – спросил Юра.

– Давай, – согласилась Света, и они подошли к бару.

– Два мартини, – попросил Юра бармена, придерживая рукой свою спутницу. – А где Инна? – спросил он у нее. – Что-то на нее не похоже!

– Наверное, утешает твоего брата, – засмеялась Света, – она ведь, как кошка. Только увидит Витю и сразу выгибает спину.

Они расхохотались и, забрав свои бокалы, прошли в глубь сада, где Дронго уже не мог их видеть.

«Странная компания», – в который раз подумал Дронго, возвращаясь в гостиную за стаканом воды. Вернувшись на балкон, он увидел, как по дорожке поднимается Рауф, все так же понуро и невесело о чем-то размышляя. Дронго подумал, что он явно чем-то огорчен.

Взяв книгу, он принялся было читать Шекли, но с удивлением обнаружил, что строчки сливаются. Его мысли были заняты другим. Он снова посмотрел в сторону бассейнов. В закрытом бассейне мелькали фигуры троих купающихся. В открытом – уже никого не было. «Неужели эти двое все еще сидят в баре?» – с сомнением подумал он, снова возвращаясь в гостиную.

Его вилла была устроена таким образом, что большая гостиная выходила на дорожки, ведущие к морю, а с балкона открывался чудесный вид и на море, и на ближние бассейны. Тогда как две спальни выходили на узкую дорожку позади домиков, поросшую густым кустарником и цветами. Он обычно оставлял окно в своей спальне закрытым, по привычке проверяя вечером все окна и двери. И теперь, подойдя к окну и приоткрыв его, он вдруг услышал страстный шепот двух молодых людей.

– Не надо, Юра, – просила женщина, – ну не надо.

– Какая разница? – шептал Юра прерывисто и жарко. – Все равно твой мавр не узнает.

– Больно, Юра, – просила молодая женщина, – ну не надо, пожалуйста.

Очевидно, он давил ей груди, прижимая к себе.

– Чего ты дрожишь, как девочка? – спрашивал Юра. – Не нужно так бояться.

Дронго вдруг понял, что это был голос не блондинки, с которой Юрий недавно купался, а голос Инны, той самой красивой молодой женщины, которая утром так защищала его брата.

– Не нужно, Юра, – в который раз сказала молодая женщина, – Виктор может все узнать. Ты ведь знаешь, какой он бывает в гневе.

– Да пошел он к черту, – разозлился Юра, – тоже мне, страшилище! Какая разница, кто? Старший брат или младший? По-моему, ты знаешь, что он мне ни в чем не отказывает.

– Ты уже получил Юлю, – сказала женщина, – не прикалывайся ко мне. Ведь я приехала с ним.

– А могла бы со мной. Ты раньше не была такой недотрогой.

– Ну ты и сволочь, Юрка, – убежденно сказала Инна, – ну почему ты такой? Не любишь своего брата, а он для тебя все делает.

– Тоже мне, благодетель. Может, за это и не люблю. «Все делает». Да он просто меня использует как своего помощника! Что ты понимаешь в этом?! – презрительно сказал Юра.

– Он мне нравится, – ответила женщина, пытаясь вырваться, – убери руки, отцепись!

– Да, – неприятно засмеялся Юра, – может, ты больше любишь его бабки?

– Иди к черту, – отрезала молодая женщина.

Послышался шум падения. Поднимаясь, Юрий громко ругался. Дронго выглянул в окно. Пунцовая Инна, одетая в легкое платье, под которым явно ничего не было, прошла под окном. Спустя несколько секунд, потирая ушибленное плечо, за ней поплелся Юрий.

Дронго посмотрел им вслед и пошел к холодильнику достать апельсиновый сок.

В закрытом бассейне по-прежнему резвились трое купальщиков. У водяной дорожки появилась Света.

– Уже поздно, – капризно сказала она, – выходите скорее. Пойдемте лучше в бар или в казино!

– Лучше в клуб, – закричал из воды Олег.

– А где Юра? – спросила Юлия.

– Он оставил меня в баре и пошел что-то узнавать, – пожала плечами Света, – наверное, сейчас придет. Вы идете или нет?

– Выходим, девочки, – скомандовал Олег, первым выбираясь из воды.

Дронго смотрел, как три молодые женщины и Олег собирают свою одежду. На этот раз они вышли не оттуда, куда входили. Все четверо прошли через открытые двери массажного салона, ведущие в тренажерный зал и наверх в отель. Сауна к этому времени уже была закрыта.

С другой стороны к отелю подходили Инна и Юрий, которых первая четверка не могла заметить. Но со своего балкона всю эту сцену наблюдал Дронго. Он в который раз подумал, что компании лучше было не приезжать на курорт.

И в этот момент послышался истошный крик, откуда-то сверху, где находились лучшие апартаменты отеля. Все замерли. Крик повторился.

Дронго поднял голову. Теперь он не сомневался, что произошло нечто ужасное. И что случившееся будет так или иначе связано именно с этой восьмеркой, прибывшей на курорт только два дня назад, но уже успевшей вызвать его пристальный интерес.

А в самом отеле началась суматоха. Через несколько минут служащие и гости с ужасом узнали, что в отеле произошло убийство.

 

Глава 3

Виктор лежал на полу комнаты с огромным красным пятном, расплывшимся на груди. Нож, торчавший у него в сердце, не оставлял никаких сомнений относительно твердости намерений убийцы, решившего покончить с несчастным именно таким страшным способом. Несколько служащих во главе с менеджером отеля, столпившись у входа в апартаменты, с ужасом разглядывали тело, сознавая, что до приезда полиции в них лучше не заходить. Обнаружившая мертвое тело молодая горничная вся тряслась, повторяя какие-то заклинания.

Инна прибежала на крик горничной одна из первых. И теперь вырывалась из рук державших ее подруг, которые пытались увести женщину. Света и Юля не могли ее успокоить. Мелко дрожа, словно в ознобе, плакала Кира. Трое мужчин мрачно взирали на своего бывшего товарища. Рауф и Олег хмурились, а у Юрия дрожали губы. Менеджер уже позвонил в полицию и теперь ожидал, когда приедут полицейские для осмотра места происшествия и розыска виновного. Может быть, на ручке ножа, торчавшего из груди убитого, найдут отпечатки пальцев, которые точно укажут убийцу.

Дронго поднялся наверх вместе с другими посетителями и пробился сквозь толпу к двери. Ему всегда было неприятно смотреть на покойников, тем более на молодых людей, убитых столь зверским способом. Поэтому, едва глянув, он пожал плечами, повернулся и пошел по коридору, уже не обращая внимания на спешивших к месту происшествия любопытствующих постояльцев.

Как он и предполагал, несчастье произошло. И теперь забота по розыску убийцы лежала на местных властях, которые должны были принимать все возможные меры, чтобы спасти репутацию курорта, сделавшего маленький город Силиври известным.

Местный полицейский комиссар прибыл через полчаса после вызова. На месте происшествия уже суетились полицейские, когда грузный пожилой человек прошел в комнату и, нахмурившись, спросил:

– Кто этот человек?

– Русский турист, – быстро ответил менеджер, – они приехали группой два дня назад и заняли в нашем отеле несколько апартаментов.

– С ним кто-нибудь жил в номере? – спросил комиссар.

– Да, – кивнул менеджер, – с ним была жена. Или его знакомая, я не знаю. Мы обычно не проверяем такие вещи, но вообще-то русские, в отличие от немцев, больше любят приезжать сюда со знакомыми женщинами, чем со своими женами.

– Ясно, – проворчал комиссар, проходя в следующую комнату.

В большой спальне кроме кроватей стояли полукруглый письменный стол и стулья. Комиссар сел на стул и тяжело вздохнул. Он уже оформил все документы на пенсию и считал оставшиеся дни до выхода на заслуженный отдых. Казалось, в Силиври не могло произойти ничего неожиданного. И вот такое страшное убийство. И где? На курорте, который был образцовым местом для всех окрестных районов! На курорте, который приносил основную прибыль местному бюджету и был главной достопримечательностью городка!

Комиссар Фикрет Явуз имел большую семью, состоящую из пяти детей, четырнадцати внуков и любящей жены. Ему всегда казалось, что выход на пенсию будет обставлен торжественно и празднично. За столько лет безупречной службы он заслужил этот праздник. И вот теперь такое неожиданное и неприятное убийство. И это под самый конец. Теперь он просто обязан найти убийцу, иначе этот позор несмываемым пятном ляжет на его честь. Комиссар вздохнул и в который раз подумал о несвоевременности этого убийства, словно бывают убийства своевременные и долгожданные.

– Как мне с ними говорить? – неприязненно спросил комиссар. – Они хоть знают турецкий язык?

– Среди них есть один татарин, – виновато сказал менеджер, – но он говорит только по-русски.

– Мне что, выучить русский язык? – разозлился комиссар. – Я думал, в таких отелях есть квалифицированные переводчики.

– Наши сотрудники владеют всеми языками, – нервно доложил менеджер, – но лишь в пределах, необходимых для выполнения их основных обязанностей. Этого явно не достаточно для синхронного перевода.

– Не знаю, – разозлился комиссар, – поищите среди других туристов. Может, кто-нибудь знает два языка.

– Конечно, – кивнул менеджер и быстро вышел из комнаты.

Труп Виктора, уже накрытый простыней, вынесли из апартаментов и увезли в местный морг. В комнате продолжали работать криминалисты. Комиссар подозвал одного из них.

– Ну, что у вас? – спросил он, доставая сигареты.

– На ручке ножа никаких следов, – доложил старший в группе, – или убийца их стер, или просто был в перчатках. Там только следы крови.

– А в комнате?

– Здесь много различных следов, – как бы оправдываясь, сказал криминалист, – мы их все исследуем. Но какой из них принадлежит убийце… Этого мы не знаем.

– В любом случае зафиксируйте все отпечатки пальцев, – мрачно посоветовал комиссар, закуривая сигарету.

Похоже, дело гораздо сложнее, чем он думал вначале.

– Почему убийца стер следы? – задумчиво спросил он. – Ведь, судя по всему, он действовал в состоянии аффекта. Тогда почему догадался потом стереть отпечатки? Здесь что-то не так. Еще раз проверьте все внимательнее.

– Да, конечно, – согласился криминалист, – но преступление вполне бытовое. Я не удивлюсь, если выяснится, что это убийство совершила его собственная жена. Таких случаев бывает сколько угодно. У меня в прошлом году был похожий. Сейчас женщинам дали слишком много воли, вот они и бесятся. А он был русский. Вы сами знаете, какие у них вспыльчивые и горячие женщины. Все что угодно могло случиться.

– Я это знаю, – поморщился комиссар, – но как мне разговаривать с его женой, если она совсем не знает турецкого языка, а я не знаю русского? Попросил менеджера найти мне переводчика, но он возится, пока не может найти.

– Нужно отвезти его жену в Стамбул. Или вызвать кого-нибудь из их консульства, – предложил криминалист.

– До Стамбула целый час езды. И столько же обратно. Пока приедет их представитель, она успеет прийти в себя, – рассудительно сказал комиссар. – А в таких вопросах лучше допрашивать сразу и без дипломатов, которые будут только мешать.

– Все равно придется сообщить в их консульство, – пожал плечами криминалист.

– Потом, – отмахнулся комиссар, – после того, как она нам все расскажет.

Они прошли в гостиную. На ковролине виднелось большое кровавое пятно, оставшееся после того, как унесли тело убитого.

– Смерть наступила мгновенно, – пояснил криминалист, – от удара ножом. В этом нет никаких сомнений, но точно я буду знать только после вскрытия. Придется вызывать патологоанатома из Стамбула.

– А где наш собственный?

– Уволился полгода назад, – напомнил криминалист, – у нас ведь уже давно не было никаких убийств. Кто мог подумать, что здесь может произойти такое?!

– Да, – согласился комиссар, – это было самое спокойное место на всем побережье.

– Господин комиссар, – обратился один из полицейских, – вас к телефону.

Комиссар повернулся и поспешил к телефонному аппарату, стоявшему в спальне.

– Что у вас происходит? – раздался в трубке нервный голос местного главы.

– Убийство на курорте, – доложил комиссар. – По нашему мнению, типичное бытовое убийство. Скорее всего, во время ссоры жена ударила мужа ножом. Сейчас мы как раз разбираемся с этим. По-моему, ничего серьезного.

– Вот именно, по-вашему, – ядовито заметил собеседник. – Не забывайте, что у нас скоро выборы. Вы же знаете, сколько голосов набрала исламская партия по всей стране. В Стамбуле уже победил их представитель. А у нас в городе их кандидат настаивает на закрытии курорта, приносящего нам такую прибыль. Он считает курорт гнездом разврата и требует закрыть казино и все бары. Вы понимаете, какую козырную карту они получают после этого убийства?

– Понимаю, – виновато ответил комиссар, – я постараюсь разобраться как можно быстрее.

– Сообщите в российское консульство, – посоветовал ему глава местной власти, – чтобы они потом не возмущались по поводу наших действий. Мне хватает неприятностей со своими проблемами, чтобы еще выслушивать нотации министра иностранных дел.

– Мы сообщим им сразу, как только допросим жену убитого, – согласился комиссар, – не волнуйтесь, мы все держим под контролем.

– Я волнуюсь и за вас тоже. Вы ведь скоро должны уходить на пенсию. Фикрет-эфенди, постарайтесь уйти достойно! Чтобы у нас обоих не было проблем.

Комиссар положил трубку. Конечно, его собеседник прав. Кандидат от оппозиционной партии воспользуется этим случаем, чтобы снова обличать правящий режим в Анкаре, называя их пособниками Запада и растлителями турецкого народа. Противостоять такой демагогии достаточно трудно, и исламисты уверенно набирали голоса по всей стране за счет сельских районов и тех городских жителей, которые не принимали перемен, происходивших в турецком обществе. Сказывались и ошибки правительства, и неудачи в экономике.

«Когда придет этот глупый менеджер?» – с досадой подумал комиссар. И словно услышав его мысли, в апартаменты ворвался менеджер курорта.

– Нашел! – радостно кричал он, словно они отыскали убийцу. – Мы нашли человека, знающего оба языка. Он согласился быть вашим переводчиком, эфенди. Он согласен.

За спиной менеджера появилась высокая, массивная фигура человека в темном костюме. Комиссар видел только его лысую голову. Когда менеджер сделал шаг в сторону, комиссар увидел перед собой человека лет сорока, высокого, подтянутого, смотревшего на него неожиданно насмешливыми и все понимающими глазами.

– Вы знаете турецкий? – спросил комиссар.

– Во всяком случае, я смогу вам переводить, комиссар, и быть вашим помощником, – усмехнулся незнакомец.

– Прекрасно, – обрадовался комиссар, – идемте со мной в комнату.

Они прошли в спальню, где стояли стол и стулья.

– Вы итальянец? – спросил комиссар у незнакомца. – Живете в этом отеле?

– Да, я живу здесь, – кивнул неизвестный, – но не в основном здании отеля. Я снимаю виллу вон там, внизу, рядом с бассейнами. Но я не итальянец. Просто хорошо знаю русский и турецкий языки. Кроме того, у меня юридическое образование, и мне кажется, я могу быть вам полезен.

– Прекрасно, – обрадовался комиссар, – у вас есть документы? Я прикажу официально оформить вашу помощь в качестве переводчика, и вы получите за это деньги.

– Не нужно, – мягко улыбнулся незнакомец. – Конечно, документы у меня есть. У меня дипломатический паспорт.

Он достал паспорт и протянул его комиссару. Тот открыл зеленый паспорт и прочитал имя неизвестного.

– Прекрасно, – снова проговорил комиссар, – это даже лучше, чем я думал. К тому же у вас юридическое образование. Вы когда-нибудь принимали участие в расследовании подобных происшествий?

– Очень много раз, комиссар.

– И всегда успешно?

– Не всегда, – снова улыбнулся человек, – все зависело от ситуации.

– Но в данном случае от вас требуется только точный перевод, – строго напомнил комиссар.

– Я понимаю, – согласно кивнул добровольный помощник.

– Принесите мне бумагу и ручку! – крикнул комиссар своему помощнику и, повернувшись к сидевшему рядом с ним человеку, уточнил: – Как мне к вам обращаться?

– Называйте меня просто Дронго, – попросил незнакомец.

Комиссар согласно кивнул.

– Ну когда, наконец, мне принесут все, что нужно?! – снова закричал он.

 

Глава 4

Они сидели за столом в ожидании первого свидетеля. Комиссар нетерпеливо посматривал на часы. Прежде всего ему хотелось допросить жену погибшего. Несмотря на то, что Инну сейчас отпаивали в медпункте разными лекарствами, комиссар настоял, чтобы ее привели к нему первой, надеясь допросить женщину до того, как она оправится от шока.

Измученная молодая женщина предстала перед комиссаром и Дронго в том самом наряде, в котором Дронго видел ее во время прогулки к морю. Она испуганно вскрикнула, когда, входя в апартаменты, увидела кровавое пятно на полу. Под платьем по-прежнему ничего не было, и понявший это комиссар нахмурился. Он не одобрял подобного вызывающего поведения иностранцев. Но предпочел сделать вид, что не заметил столь легкой одежды женщины. Его молодой помощник, густо покраснев, не поднимал на женщину глаз, записывая ее ответы.

– Добрый день, – начал комиссар.

Дронго исправно переводил:

– …я приношу вам свои соболезнования. Вы его жена?

Переводя последний вопрос, Дронго уже знал ответ, но ему все же было интересно услышать, что именно ответит молодая женщина.

– Я его подруга, – сказала она.

– Она его близкая знакомая, – перевел Дронго.

– Насколько близкая? – уточнил комиссар.

Дронго спросил.

– Мы жили вместе, – пояснила Инна. – Неужели вашего идиота ничего не интересует, кроме этого?

Дронго усмехнулся.

– Простите, сударыня, но, обращаясь к нам, будьте любезны разделять понятия «вы» и «ваши вопросы». Я только помогаю комиссару более точно понимать ваши ответы. Вы не знаете турецкого языка, а комиссар не говорит по-русски. Поэтому я здесь. А вообще-то я такой же турист, как и вы.

– Извините, – вздохнула Инна, – это смерть Виктора так на меня подействовала.

– О чем вы говорите? – спросил комиссар.

– Она интересуется, кто я такой. Я объяснил ей, что всего лишь ваш переводчик, – пояснил Дронго.

– Спросите, где она была в момент убийства, – уточнил комиссар.

– Я гуляла по саду, – ответила Инна, – спускалась к морю. И когда услышала крики, была внизу, у отеля. Сразу поднялась наверх и нашла здесь несчастного Виктора.

– Когда она с ним рассталась?

Дронго задавал вопросы от имени комиссара и переводил ответы молодой женщины.

– Сразу после ужина. Он решил подняться в номер, а она пошла немного погулять перед сном.

– Кто-нибудь видел ее, когда она гуляла у моря в момент убийства? Или она кого-нибудь видела?

Переведя эти вопросы, Дронго с напряженным вниманием ждал ответа. Но Инна, несколько смутившись, все-таки сказала:

– Нет, я не видела никого. И меня никто не видел.

– Вы гуляли по центральной дорожке? – спросил комиссар.

– Да. Сначала по центральной, а потом возвращалась по другой дорожке, за домами.

– И никого там не встретили?

– Никого, – чуть поколебавшись, ответила Инна.

Чуткое ухо комиссара уловило ее некоторое замешательство. Все-таки он был очень опытным специалистом. И потому уточнил еще раз.

– Может быть, вы случайно видели кого-то из своих знакомых?

– Нет, – уже более твердо ответила женщина, выслушав перевод вопроса, – я никого не видела.

– Они не ссорились с покойным? – решил изменить тактику комиссар.

– Нет. Мы любили друг друга. Если он считает, что я его убила, то напрасно теряет время, – снова вспылила Инна, – я говорю правду. В момент убийства я здесь не была и не могу знать, кто мог это сделать.

– Кроме вас на курорте были и ваши знакомые. Вы приехали все вместе? – спросил комиссар.

– Да. Все восемь.

– Вы вместе работаете? Или вы родственники? Или соседи?

– Мужчины работают вместе. Виктор и Юрий братья, владельцы фирмы. Рауф их компаньон. А Олег, по-моему, занимает какой-то финансовый пост, но точно я не знаю.

– А женщины?

– Мы просто подруги, – отмахнулась Инна, – ничего серьезного.

– Все «ничего серьезного»? – спросил Дронго уже от себя.

– У нас свободная любовь, – немного нервно ответила молодая женщина. – А почему это вас так интересует? Он, по-моему, не задавал мне вопроса про наши отношения.

– Он еще задаст его, – пообещал Дронго, – просто я хочу объяснить ему характер ваших отношений.

– Свободный характер, – пояснила она.

– Она говорит, что между мужчинами и женщинами в их группе были свободные отношения, – пояснил Дронго, – здесь не было ни мужей, ни жен.

– Безобразие, – пробормотал комиссар, – типичное падение нравов. Эти иностранцы ничего хорошего нам не привезут. Простите, – вспомнил он про Дронго, – конечно, не все иностранцы.

– Ничего, – усмехнулся Дронго, – ничего страшного, я не обиделся. И потом, я приехал на курорт совсем один и даже немного завидую этим молодым людям. У них такие прекрасные спутницы.

– А потом они еще удивляются, что их убивают, – сказал комиссар, – при таких отношениях может случиться все что угодно.

– Вы абсолютно правы, комиссар – согласился Дронго, – но все равно я немного им завидую.

Мужчины улыбнулись друг другу, а Инна нервно потянулась за сигаретами.

– Пусть она посмотрит, все ли на месте, – предложил комиссар. – У ее друга были деньги или ценности?

Инна недоумевающе оглянулась. Ей только теперь пришло в голову, что убийство могло быть связано с ограблением: пробравшийся в их апартаменты убийца мог заинтересоваться ее украшениями или деньгами Виктора. Она осмотрелась.

– Мои вещи лежали там, – показала она на тумбочку рядом с кроватью.

– Вы разрешите? – спросил Дронго у комиссара, шагнув к тумбочке.

Наклонился, открыл дверцу. Достал небольшую шкатулку, протянул ее Инне. Она внимательно все просмотрела. Часы, браслет, две пары сережек, кольца. Да, все было на месте. Помощник взял шкатулку, положил на стол.

– Все в порядке, – кивнула она, – у меня ничего не пропало. Надеюсь, их у меня не отнимут?

– Нет, – успокоил ее Дронго, – они просто все перепишут. У них такой порядок, чтобы потом вы не подали претензии относительно пропажи своих вещей.

– А у вашего друга ничего не пропало? – спросил комиссар. – У него были какие-нибудь ценности?

– У него были часы «роллекс», – кивнула женщина и вдруг ошеломленно посмотрела на них. – Да, конечно, у него были ценности. У него были деньги. Много денег. Он всегда возил с собой наличные.

– Какая сумма у него была? – нахмурился комиссар. Неужели версию о бытовом преступлении придется отбросить, и вместо нее появится версия об убийстве с ограблением? Тогда о будущем курорта можно будет и не мечтать.

– По-моему, пятьдесят или сто тысяч долларов, – ответила женщина.

– Сколько? – ахнул комиссар. – У него была с собой такая сумма наличными?

Женщина удивленно посмотрела на него.

– Чего он так нервничает? – спросила Инна у Дронго. – Считает, что это слишком большая сумма?

– Фикрет-эфенди, – пояснил, сдерживая улыбку, Дронго, – у русских свои правила. Они не доверяют кредитным карточкам и предпочитают носить наличность с собой. У них просто такие привычки.

– Но пятьдесят тысяч долларов, – простонал комиссар, – это колоссальная сумма!

– Только не для них, – объяснил улыбающийся Дронго, – в России их называют «новыми русскими». Это миллионеры, сделавшие свой бизнес на разнице внутренних и внешних потребительских цен на газ, нефть, разного рода цветные металлы. Многие из них сказочно разбогатели за несколько месяцев, став обладателями многомиллионных состояний. Поэтому они не привыкли считать деньги и обычно возят их с собой пачками. Неужели вам это не понятно?

– Не очень, – признался комиссар. – Убитый был миллионером?

– Убитый был «новым русским», – снова пояснил Дронго, – и он не привык считать свои деньги. Чтобы жить на таком курорте, нужно иметь много денег. Вы знаете, сколько стоят такие апартаменты в сутки?

– Вы, по-моему, тоже не бедный, – напомнил комиссар. – Сколько стоит ваша вилла?

– Согласен, – рассмеялся Дронго, – но я зарабатываю несколько другим способом. Во всяком случае, я не заказываю себе в номер черную икру и фирменный коньяк в три часа ночи. И не ношу часов «роллекс».

– Да, – вздохнул комиссар, – наша оппозиция говорит, что этот курорт нужно закрыть. Он настоящий рассадник разврата и растления нашей молодежи. Иногда мне кажется, что они говорят правду. Спросите, где убитый держал свои деньги?

– Где Виктор держал свои деньги? – перевел Дронго.

– В «дипломате», – пояснила Инна, – он привез его с собой из Москвы. А потом переложил в сейф.

В апартаментах были вмонтированные сейфы, которые запирались с помощью кода, известного только владельцу номера.

– Позовите менеджера, – приказал комиссар, обращаясь к своему помощнику, – и вскройте сейф. Мне нужно знать, что там находится.

Помощник кивнул и быстро вышел из комнаты.

– У вашего друга были серьезные трения с другими членами вашей группы? – спросил комиссар.

Дронго перевел и с интересом ожидал, что именно скажет молодая женщина.

– Нет, – снова чуть поколебавшись, ответила она, – у нас в группе были ровные, приятные отношения. Никаких споров не было. Мы приехали сюда отдохнуть все вместе.

– Вы работаете в фирме вашего друга? – спросил комиссар, и Дронго переспросил у Инны, чем она занимается.

– Я манекенщица, – пожала плечами молодая женщина, словно это должно было быть известно и без ее слов. – А с Виктором мы просто друзья.

В комнату вошел менеджер с целой связкой ключей. И еще техник отеля. В сопровождении помощника они подошли к сейфу и несколько минут провозились у дверцы. И только затем менеджер с торжествующим видом открыл ее. В сейфе лежали четыре плотные запечатанные пачки денег и две начатые. Все было на месте.

– Пересчитайте, – оживленно попросил комиссар.

Все-таки версия ограбления сразу улетучилась. Это значительно улучшило его настроение, и он с новой силой повел наступление на молодую женщину:

– Еще раз вспомните, кто мог видеть вас во время вашей прогулки к морю. Это очень важно для вас, иначе я не смогу вам поверить.

Женщина достала следующую сигарету и молча закурила. Она явно не собиралась ничего говорить.

– Отпустите ее, – посоветовал Дронго. – Я могу быть ее свидетелем. Я видел ее на дорожке, когда она шла к морю. Моя вилла находится как раз на полпути от отеля к морю.

– Вы действительно видели? – недоверчиво спросил комиссар.

– Конечно. Я видел ее, когда она возвращалась с моря. И, кстати, была не одна. И вообще, мне кажется, нам следует объединить наши усилия, комиссар.

– Что вы хотите этим сказать? – не понял Фикрет Явуз.

– Я частный детектив, – улыбнулся Дронго, – и думаю, я сумел бы вам помочь, если мы, прежде чем допрашивать следующего свидетеля, немного поговорим.

– Почему же вы до сих пор молчали? – обиженно воскликнул комиссар.

– Я полагал, что моя помощь понадобится только в качестве переводчика. Но вы правы: видимо, я ошибался. Дело в том, что это очень интересная группа. Практически все приехавшие сюда люди не любили убитого. И меня совсем не удивляет, что был убит именно он. Сегодня я весь день был свидетелем их разговоров, и мне кажется, что Виктор был просто обречен.

– Как интересно! – воскликнул комиссар. – Может, мы действительно сумеем найти убийцу с вашей помощью! Но учтите, господин Дронго, что расследование веду здесь я, и ваша задача только помогать мне.

– Безусловно, – кивнул Дронго в ответ.

 

Глава 5

После того как Инна ушла, они остались вдвоем. И Дронго рассказал комиссару о некоторых своих наблюдениях.

– Все дело в том, – пояснял он, – что эта группа представляет собой довольно интересную компанию. Сегодня утром я был свидетелем разговора, состоявшегося между женщинами. Они спорили о том, что из себя представляет убитый. И единственный человек, который хоть отчасти защищал убитого, была как раз его подружка. Только она уверяла, что он совсем не так плох, как о нем говорили все остальные. При этом одна из женщин вообще назвала его дерьмом. Вы представляете, как нужно ненавидеть человека, чтобы называть его так в присутствии его подруги?

– И она не стала опровергать этого мнения?

– Во всяком случае, не особенно бурно протестовала, – вынужден был признать Дронго.

– У вас есть какие-то конкретные подозрения? – спросил Фикрет Явуз.

– Пока нет. Но я попытаюсь изложить вам все происходившее сегодня в этой группе в той последовательности, в которой я это наблюдал. Во время разговора женщин особую нетерпимость проявила Кира, это более изящная брюнетка, которую вы еще увидите, назвавшая Виктора так безапелляционно. И Света, это блондинка, с которой вы тоже встретитесь. После разговора они отправились на ужин, и их столик оказался рядом с моим. Поэтому я мог слышать спор, происшедший за столом. Один из компаньонов Виктора, тот самый Рауф, о котором говорила Инна, явно угрожал Виктору, заявив, что еще неизвестно, кто умрет первым.

– Он так и сказал? – быстро уточнил комиссар.

– Я слышал это лично, после чего Рауф ушел и больше не появлялся. А вот его девушка, та самая блондинка Света, которая и начала разговор о Викторе с девушкой, которую вы только что допрашивали, осталась. И более того, отправилась вместе с остальными в бассейн, чтобы искупаться сразу после ужина. Они купались впятером. Брат Виктора – Юрий, его девушка Юлия, Света, Кира и Олег, тот самый финансист, о котором говорила Инна. Самой Инны в бассейне не было. Все пятеро прошли к бассейну, но купались в открытом бассейне только Юрий и Света. Олег перешел позднее в закрытый бассейн, а Юлия и Кира все время находились в нем.

– Значит, у всех есть алиби? – понял комиссар.

– Нет, – возразил Дронго, – не у всех. Юлию я видел, она все время сидела у бассейна или купалась и была на виду. Олег тоже никуда не уходил, если не считать его перехода из одного бассейна в другой. Но он все время был у меня на глазах. А вот остальные не имеют твердого алиби. Юрий и Света вышли к бару и немного посидели там. А потом Юрий оставил Свету и прошел к дорожке за домиками, где и встретил Инну. Я сам был свидетелем их разговора.

– Почему тогда Инна ничего нам не сказала? – не поверил комиссар. – Она ведь могла легко подтвердить свое алиби.

– Не очень легко, – снова возразил Дронго, – дело в том, что у них была не просто встреча. Брат Виктора приставал к ней в довольно бесцеремонной форме, и она не хотела об этом говорить, опасаясь, что сам факт подобного домогательства будет расценен как скрытая неприязнь к Виктору.

– Вот подлец! – не удержался комиссар. – Значит, он приставал к жене собственного брата?

– Не к жене, – улыбнулся Дронго. – Поймите, дорогой комиссар, там совсем другие отношения. У вас все еще сохраняется патриархальный уклад жизни, простите меня за это слово, а они в определенном отношении далеко опередили и Америку, и Швецию. Те просто пуритане по сравнению с этими «новыми русскими». У нас, в странах СНГ, одновременно с другими революциями состоялась и сексуальная революция, благодаря чему все запреты были сняты. Поэтому Инна не жена убитого, а его брат считает, что имеет полное моральное право приставать к ней, если ему разрешит его старший брат. Мне даже кажется, что у них что-то такое уже было. Я могу судить об этом по нескольким фразам Инны.

– Падение нравов, – пробормотал комиссар, – я всегда так боюсь русских женщин. Они очень красивые и страстные. Наши мужчины из-за них просто сходят с ума. Но вернемся к этой группе.

– Света осталась одна в баре, и нам нужно выяснить, не отлучалась ли она куда-нибудь, пока там сидела. Юрий стоял за домом, и вряд ли мог успеть пройти в отель и снова вернуться, чтобы встретиться с Инной. А вот Рауф, о котором я говорил, вполне мог совершить убийство. Во всяком случае, у него было время, чтобы зайти к убитому. Некоторое время я не видел и Киру, которая прошла в сауну. Если учесть, что сауна связана с отелем специальным выходом, то и она могла пройти к убитому. Значит, круг подозреваемых строго очерчен. Это, прежде всего, Рауф, поскандаливший с Виктором во время ужина. Это Инна, которую мы сейчас допрашивали. Это Света, если бармен подтвердит, что она отлучалась из бара и прошла за отелем. Хотя ей понадобилось бы для этого куда больше времени. И наконец, это Кира, которую я не видел, пока следил за купающимися. Только эти четверо. У Юрия практически не было времени, Юлия всегда была перед моими глазами, точно так же, как и Олег, перемещавшийся между бассейнами.

– Как хорошо вы их запомнили! – восхищенно сказал комиссар. – Слава Аллаху, что у меня есть такой свидетель, иначе мне пришлось бы подозревать всех живущих в этом отеле. А здесь сейчас проживает более двухсот гостей. Да плюс еще служащие отеля.

– Нет, – решительно сказал Дронго, – конечно, нет. Убийца – кто-то из приехавших вместе с Виктором людей. Обратите внимание, что удар был нанесен ножом. Я пришел сюда одним из первых и видел этот нож. Не знаю, кому он принадлежал, но я обратил внимание на его рукоятку. Это очень дорогое орудие убийства, и наверняка нож сделан из хорошей стали. А такой удар в сердце может нанести и женщина.

– Я начинаю вас бояться, – пошутил комиссар, – по-моему, вы больший профессионал, чем я о вас думал. Вы правильно разглядели нож. Такие продают в Стамбуле только в одном месте, и делает их только одна семья. Эти охотничьи ножи стоят очень дорого, не меньше трехсот долларов. Я постараюсь узнать, кто его покупал.

– Думаю, сам убитый, – предположил Дронго. – Убийство получилось спонтанно, непреднамеренно. Иначе убийца ударил бы в спину, а не в грудь. Может, они даже боролись или он приставал к женщине. А может, это просто месть мужчины. В любом случае убийство было совершено кем-то из этой группы. В этом я убежден. И отбросьте версию ограбления. Иначе унесли хотя бы драгоценности молодой женщины, которые тоже стоят немало.

– Похоже на то, – согласился комиссар. – Так кого нам допрашивать следующим? Кого-то из подозреваемых?

– Я думаю, лучше брата убитого, – предложил Дронго, – по-моему, мы можем узнать у него много деталей, которых до сих пор не знаем.

– Согласен, – кивнул комиссар, – и не стесняйтесь. Если вас будут интересовать какие-то другие вопросы кроме тех, которые я буду задавать, можете спрашивать от своего имени. Я надеюсь, что мы с вами сможем найти этого убийцу.

Он крикнул своему помощнику, приказав снова принести бумагу и позвать брата убитого. Через минуту в комнату вошел Юрий. Он был подавлен, явно не мог собраться и осознать, что именно произошло. Судя по всему, руководителем фирмы был его старший брат, и младший с трудом представлял свое существование без него.

– Вы Юрий Кошелев? – спросил комиссар, прочитав документы вошедшего. – И вы младший брат убитого?

– Да, – кивнул Юрий, – я его брат. Это так ужасно.

– Вы вместе руководили частной фирмой «Сентрал Тафт»? – уточнил комиссар, а Дронго перевел.

– Точно, – согласился Юрий, – руководили. Президентом был Виктор, а я вице-президент.

– А остальные члены вашей группы?

– Олег Федоров наш финансовый директор, а Рауф просто компаньон.

– Вы раньше бывали в Турции?

– Один раз, проездом, когда путешествовали на теплоходе, – вспомнил Юрий.

– Кого вы подозреваете в совершении преступления? – спросил комиссар устами Дронго.

– Конечно, Рауфа, – выпалил сразу, не сомневаясь, Юрий, – этот ублюдок поспорил с моим братом во время ужина и даже угрожал ему, сказав, что обязательно его прибьет. А потом пришел и убил его.

– Почему вы так считаете?

– А кто еще? – удивился Юрий. – Я его брат. Наш Олег даже муху убить не сможет. Женщины не в счет. Или вы думаете, что кто-то из служащих пробрался сюда, чтобы убить моего брата? Конечно, нет. Это мог быть только Рауф.

– Вы узнаете этот нож? – спросил комиссар, показывая на лежавший на столе в целлофановом пакете нож, которым был убит Виктор.

– Конечно, узнаю, – кивнул Юрий. – Это нож моего брата, который купил его в день приезда в Стамбул. Нам сказали, что в Аксарае, – по-моему, так называлось это место, – есть магазин, торгующий хорошими охотничьими ножами, и мы пошли туда за покупкой. Это его нож.

Комиссар бросил взгляд на своего добровольного переводчика и едва заметно кивнул ему. Дронго точно вычислил. Нож действительно принадлежал самому убитому.

– Вы были все вместе?

– Да, мы вместе гуляли.

– Сколько таких ножей вы купили? – спросил уже сам Дронго.

– Один, – удивился Юрий, – мы хотели купить два, но в магазине еще одного такого не оказалось. Поэтому мы взяли только один. Они делают эти ножи исключительно на заказ.

– А зачем Рауфу было убивать вашего брата? – спросил Дронго. – Я сидел рядом с вами за столом и слышал, как ваш брат нападал на него, требуя что-то сделать. Лишь после этого произошел разрыв между вашим братом и его компаньоном. И ничего особенного не случилось. Просто Рауф нагрубил ему, а он, в свою очередь, швырнул стакан.

– Ты что, шпионил за нами? – разозлился Юрий. – Откуда ты все знаешь?

– Я же говорю, что сидел рядом.

– Ну и заткнись, если такой ушастый! Тебя сюда переводчиком позвали, а не осведомителем, – огрызнулся Юрий, – тоже мне, доносчик чертов! Паскуда!

Дронго вдруг резко выбросил руку, и Юрий, получив сильный удар по лицу, отлетел в другой конец комнаты.

– Что произошло? – спросил ничего не понявший комиссар.

– Ничего, – успокоил его Дронго, – просто этот тип позволил себе немного пофантазировать на мой счет.

Он посмотрел на встававшего с пола Юрия.

– Во-первых, не нужно так со мной разговаривать, – холодно заметил Дронго, – в таком хамском тоне. А во-вторых, насчет доносчика и паскуды. Я ведь не называю паскудством твое приставание к подружке старшего брата, когда ты тискал ее на задней дорожке, отлично зная, что Виктору это не понравится.

Юрий изумленно взглянул на него.

– А это ты откуда знаешь? – испуганно спросил он. – Инка рассказала?

– Я все слышал сам, – брезгливо заметил Дронго, – моя вилла находится как раз там, где вы беседовали.

Юрий молча прошел к столу и сел на стул, не сказав больше ни слова.

– Сколько лет вы знакомы с Рауфом? – спросил комиссар.

Дронго перевел вопрос.

– Лет пять, – равнодушно ответил Юрий, уже не глядя в его сторону.

– И вы считаете, что такой человек может совершить убийство?

– Не знаю. – После стычки с Дронго у Юрия явно пропала охота разговаривать.

– А кто еще, по-вашему, мог совершить это убийство?

– Не знаю. Кому охота была убивать Виктора! – раздраженно ответил Юрий. – У нас не было никаких врагов.

– Кто-нибудь из женщин мог убить Виктора? – вдруг спросил комиссар.

Дронго покосился на него, но все-таки перевел и этот вопрос.

Юрий вскинул на него удивленные глаза, в которых медленно начало проступать бешенство.

– Из женщин? – спросил он. – Нет, не думаю. Зачем им было убивать Виктора? Нет, – повторил твердо, – не может такого быть.

– Чем занимается ваша компания?

– Торгуем нефтепродуктами, – неохотно сообщил Юрий.

Комиссар, которому Дронго перевел этот ответ, удовлетворенно кивнул.

– Какой оборот у вашей компании?

– Это коммерческая тайна, – усмехнулся Юрий и, подумав, сказал: – Большой. Многомиллионный. Но это не имеет отношения к убийству Виктора.

– Кто теперь станет руководителем компании? – спросил комиссар.

– Наверное, я, – подумав, ответил Юрий и, снова немного подумав, быстро сказал: – Но я не убивал своего брата. Я ведь не идиот. У меня есть алиби. Сначала я купался в бассейне, где меня видели несколько человек, потом сидел в баре со Светланой – это такая блондинка из нашей группы, а потом встретил на задней дорожке Инну. Ну, этот разговор ты слышал, – сказал он, кивая Дронго. – Нет, я его не убивал.

– Никто тебя в этом не обвиняет, – ответил вместо комиссара Дронго, – просто мы хотели знать, как устроена ваша компания.

– Он свободен, – разрешил комиссар, – но пусть будет готов завтра поехать с нами в морг. Мы должны подписать все документы.

– Хорошо, – равнодушно согласился Юрий и, уже вставая, вдруг сказал: – Если это сделал Рауф, то я его лично придушу.

– Что он сказал? – спросил заинтересовавшийся комиссар.

– Пообещал отомстить возможному убийце, – перевел Дронго.

В коридоре послышался шум.

– Приехал русский консул, – доложил вошедший полицейский.

– Кажется, нам не дадут спокойно работать, – комиссар посмотрел на часы, – уже двенадцатый час ночи. Он вполне мог приехать и утром. Пригласи его, – отдал он распоряжение своему сотруднику, поправляя изжеванный и засаленный галстук.

 

Глава 6

Сотрудник российского консульства нервничал еще больше, чем комиссар. Конечно, это был не сам генеральный консул. В последнее время в Стамбуле и вокруг него почти регулярно находилось несколько тысяч российских граждан, и сотрудники консульства просто физически не успевали реагировать на все проблемы своих соотечественников. А по всей Турции отдыхающих и покупающих россиян были десятки и сотни тысяч, что делало задачу их защиты чисто декларативной.

Но это не очень волновало сотрудников российского посольства в Анкаре, генерального консульства в Стамбуле и консульств в других городах. Дело в том, что система туризма и приема «челноков» была так идеально отлажена в Турции, что почти не требовала вмешательства российских дипломатов. И случавшиеся досадные срывы или чрезвычайные происшествия воспринимались именно как чрезвычайные случаи, к которым относились с опаской и плохо скрываемой досадой.

Поднятый ночью из своей постели сотрудник консульства проехал сто километров, не совсем понимая, что именно произошло. Только в результате короткой беседы с комиссаром он уяснил суть проблемы, устало пожаловался на свою занятость и, просмотрев необходимые документы, отбыл обратно в Стамбул, пообещав утром приехать еще раз.

– Уже второй час ночи, – напомнил комиссару его помощник. – Может быть, мы уедем, а утром продолжим расследование?

– Допросим еще одного, – предложил комиссар, – а потом уедем в город. И продолжим утром.

Дронго согласно кивнул, и в этот момент послышались громкие крики из коридора. Вызванный для допроса Рауф встретился в коридоре с Юрой, который напал на него, схватив за горло.

– Это ты его убил, ты его убил! – кричал Юрий, вырываясь из рук полицейских.

Рауф, не ожидавший подобного нападения, ошеломленно отбивался от брата убитого. Полицейские с трудом оттащили Юрия от ничего не понимавшего компаньона.

Комиссар и Дронго спешно вышли в коридор.

– Прекратите! – строго приказал комиссар. – Уведите этого крикуна отсюда, чтобы он успокоился!

– Он живет на этом этаже, вон в тех апартаментах, – показал один из полицейских.

Из номера показались одетые в банные халаты Юлия и Кира. У обеих были измученные лица. Они увели Юрия в номер, забрав его у полицейских.

Несколько озадаченный и испуганный, Рауф пошел в апартаменты убитого, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть ожившего покойника. Они прошли в спальню, и Рауф, обходя кровавое пятно на полу, едва не споткнулся.

– Садитесь, – предложил ему комиссар, – и не нужно так волноваться.

Дронго исправно перевел.

– Вы понимаете по-турецки? – спросил комиссар.

– Немного, – признался Рауф, – но не могу говорить.

– Почему брат покойного напал на вас? – спросил комиссар.

– Он считает, что это я убил Виктора, – признался Рауф, – мы сегодня с ним поспорили за ужином. Я, кажется, видел вас там, рядом с нами, – сказал он, обращаясь к Дронго, – вы ведь должны были все слышать. Мы просто поспорили, и я ушел. У Виктора был очень трудный характер, и он был очень вспыльчив. Не могу поверить, что его нет в живых.

Дронго все перевел.

– Он признался, что спорил с убитым накануне убийства, – закончил Дронго.

– Но он мог сделать это признание из-за того, что узнал вас, – резонно возразил комиссар, – отпираться было бесполезно. Вы ведь сидели рядом и слышали весь их спор. Поэтому он все и рассказал. Мне нужно знать, есть ли у него алиби.

– Где вы были после ужина? – спросил Дронго.

– Я ходил к морю, – вспомнил Рауф, – мы поругались, и я решил немного пройтись. А потом я зашел во французский ресторан и просидел там все время.

Дронго все перевел.

– Вы видели, когда он проходил мимо вас? – спросил комиссар у Дронго.

– Да.

– А когда возвращался?

– Нет. Когда раздался крик горничной, я сразу побежал к отелю и уже не смотрел, кто именно выбегает из французского ресторана, – признался Дронго, – кроме того, с моего балкона невозможно увидеть вход в ресторан.

– Значит, он мог незаметно выйти из ресторана и пройти по задней дорожке к отелю, – предположил комиссар, – а потом вернуться в ресторан.

– Мог, – согласился Дронго, – но зачем ему было это делать? Ведь он не знал заранее, что я сижу на балконе и наблюдаю за всеми проходящими мимо меня людьми. Зачем ему было скрываться именно от меня?

– Логично, – согласился комиссар, – но у него нет алиби в любом варианте. Кажется, мне придется выписать ордер на его арест. Или на временное задержание.

– Ссора – это еще не основание для ареста, – тактично напомнил Дронго.

– У вас есть другой подозреваемый? – впервые неприязненно взглянул на него комиссар. – Они были компаньонами. Все слышали, как они поругались за ужином, в том числе и вы. У него нет алиби. И самое главное, его компаньон был убит ударом ножа. Причем убийца знал, что в этих апартаментах он найдет этот нож. То есть это был кто-то из близких знакомых. Все эти факты позволяют мне арестовать его, пока мы не найдем других фактов, либо подтверждающих, либо опровергающих его вину.

– Но вы не допросили других женщин, – напомнил Дронго. – Среди подозреваемых не только Рауф, но и другие члены группы.

– Не стоит быть таким мнительным, – улыбнулся комиссар, – у вас просто мания расследования, мой дорогой друг. Спасибо вам за перевод, но это не то преступление, где убийца выясняется в самом конце. Это обычная заурядная ссора двух наглых зарвавшихся бизнесменов, которые, прибыв на курорт, от нечего делать бьют друг другу морду и напиваются до полусмерти. Такие проблемы есть у всех. И у немцев, и у наших. Если это сделала не его подружка, алиби которой вы сами подтвердили, то сделал его компаньон. Обычная ссора, мой дорогой друг. Не нужно видеть здесь запутанное убийство в духе романов Агаты Кристи.

– Просто я считаю, что нужно еще все проверить, – упрямо сказал Дронго.

– У меня есть один аргумент, который подействует на вас абсолютно, – усмехнулся комиссар. – Дело в том, что это убийство было спонтанным, внезапным, на что указывает орудие убийства. Такие преступления не бывают продуманными, мой дорогой коллега. Иначе орудие убийства было бы другим. Именно поэтому я настаиваю на том, что мне нужно задержать сидящего перед нами человека.

– Мне кажется, вы совершаете ошибку, – не сдавался Дронго. – Если убийца не он, то мы делаем двойную ошибку, позволяя убийце предполагать, что мы ищем не там, где надо. Отсюда трудно сбежать незамеченным, и поэтому я предлагаю вам все-таки не торопиться до утра.

– Ладно, – махнул рукой комиссар, – может, вы и правы. Но у ворот я все равно поставлю своих людей. И около лодочной станции тоже. А вы проводите этого типа до его номера.

– Конечно, комиссар, – кивнул Дронго, – вы мудрый человек.

Комиссар поднялся и, кивнув своему помощнику, вышел из комнаты. Помощник поспешил за ним, на бегу собирая бумаги и документы. В другой комнате суетились полицейские. Все очень устали, и всем хотелось спать.

Оставшийся в комнате Рауф посмотрел на Дронго.

– Он хотел меня арестовать? – тихо спросил Рауф.

– С чего вы взяли? – повернулся к нему Дронго.

– Я ведь сказал, что немного знаю турецкий язык.

– Кажется, вы знаете его гораздо лучше, чем сказали, – заметил Дронго.

– Да, – замялся Рауф, – я понимаю гораздо лучше, чем говорю.

– Тогда вы должны понимать, что вам хорошо бы идти спать, – сухо заметил Дронго, – и желательно сегодня не выходить из номера. Где ваши апартаменты?

– Внизу, под этим номером.

– Идемте со мной, – предложил Дронго.

Они вышли из апартаментов и пошли по коридору. Стоявший у дверей полицейский отдал честь Дронго, сочтя, что он тоже относится к аппарату сотрудников комиссара полиции. Они дошли до лифта.

– А где четвертый номер ваших друзей?

– Еще ниже, – невесело улыбнулся Рауф, – мы взяли три этажа подряд. Друг над другом. Кто-то даже пошутил, что можно повесить веревочную лестницу. Королевские апартаменты расположены в этом крыле отеля как раз друг над другом. А Юрию достались апартаменты рядом с Виктором, и по этому поводу он даже комплексовал.

– Ваша компания так процветает, что вы можете себе позволить столь дорогостоящий отдых? – спросил Дронго, когда створки лифта раскрылись и они вошли в кабину.

– Да, – кивнул Рауф, – в прошлом году доход был больше трех миллионов долларов. По-моему, деньги начали сводить с ума обоих братьев. Они решили, что им позволено все. И стали нарушать законы.

– Можно подумать, что заработать такие деньги возможно без серьезного нарушения законов, – усмехнулся Дронго.

Лифт остановился на нужном им этаже.

– Нет, – сказал серьезно Рауф, не выходя из лифта, – я говорю не о государственных законах. Они начали нарушать какие-то глубинные законы человеческих норм поведения. И мне кажется, что Виктор был обречен. В последнее время он стал таким раздражительным и вспыльчивым.

– Сейчас закроются створки лифта, – напомнил Дронго, встав в проходе, – выходите, мы прибыли на ваш этаж.

Они вышли из лифта и направились в сторону апартаментов Рауфа.

– Почему вы поспорили с Виктором? – спросил Дронго. – Что вы не поделили?

– Он требовал от меня… в общем, он требовал не совсем правильные вещи… связанные с нашей работой, – замялся Рауф, – поэтому я ему и отказал.

– Убедительно, – усмехнулся Дронго, когда они наконец дошли до дверей апартаментов Рауфа. – У вас есть ключ?

– Света должна была меня ждать. Мы как раз сидели вместе, когда меня позвали, – пояснил Рауф.

Дронго постучал. Никто не ответил. Он постучал сильнее. Снова молчание. Мужчины переглянулись.

– Давайте еще раз, – почему-то шепотом сказал Рауф, и сам забарабанил по двери изо всех сил.

Дверь внезапно открылась. На пороге стояла почти раздетая Света, наспех набросившая на себя полотенце. Мокрые волосы красноречиво свидетельствовали о том, что она принимала ванную. В апартаментах имелись джакузи.

– Что случилось? – испуганно спросила она. – Почему вы так громко стучите?

Рауф покачал головой. Дронго усмехнулся.

– Все в порядке, – сказал он, – заприте крепко дверь и спите. Надеюсь, сегодня ночью больше ничего страшного не произойдет.

– Я тоже надеюсь, – пробормотал Рауф, входя в комнату. Потом, обернувшись, спросил: – Не хотите выпить чаю?

– Нет, – улыбнулся Дронго, – спокойной ночи.

– Спокойной ночи. И спасибо.

Дронго пошел обратно по коридору. Дойдя до лифта, он не стал нажимать кнопку вызова, а начал спускаться по лестнице. В отеле, несмотря на очень поздний час, все еще не спали. Случившееся убийство было поводом для обсуждений. В холле горел яркий свет, и там сидели несколько человек, в том числе и менеджер отеля. Они ждали, пока последние полицейские соберут свои вещи и уедут в город. Увидев Дронго, менеджер подскочил к нему, протягивая руку.

– Благодарю вас, вы очень нам помогли.

– Ничего особенного, – пожал его руку Дронго, – если можно, дайте мне кого-нибудь из ваших сотрудников. Я хочу осмотреть нижний закрытый бассейн.

– Вы что-то там оставили? – спросил удивленный менеджер.

– Нет, – тихо ответил Дронго, – просто у меня есть поручение комиссара.

– Тогда конечно, – понимающе кивнул менеджер. – Мехмед, иди сюда! Проводи нашего гостя, куда он захочет. И возьми ключи от нижних помещений.

Вдвоем с молодым служащим отеля Дронго спустился к массажному залу и еще ниже, где заканчивалась лестница. Там находился небольшой магазин спортивной и купальной одежды. Мехмед открыл дверь, и они, пройдя через раздевалку, вошли в закрытый бассейн. Дронго осмотрелся. Все вокруг было тихо. Он прошел дальше.

– А из сауны можно попасть сюда, в раздевалку? – спросил он.

– Нет. Из сауны можно через детский зал игральных автоматов или кафетерий подняться наверх, в холл, – любезно пояснил служащий.

– А из бара, который находится за открытым бассейном? – уточнил Дронго. – Из него можно куда-нибудь пройти?

– Да, конечно, – удивился его неосведомленности Мехмед, – можно подняться по главной дорожке наверх, в отель.

– Это я знаю, – кивнул Дронго, – а еще есть какая-нибудь дорога в отель? Какой-нибудь другой путь?

– По-моему, нет. Через главную дорожку все равно нужно пройти. Вот как раз мимо тех двух домиков, – показал служащий в сторону виллы самого Дронго. – Хотя нет, подождите, – оживился он, – можно спуститься вниз и пройти через французский ресторан, по задней дорожке. Рядом с французским рестораном есть лестница, ведущая наверх к отелю и к задней боковой дорожке, позади этих домиков.

– Сколько нужно времени, чтобы пройти в отель таким образом? – спросил Дронго.

– Минут пять-шесть, может, чуть меньше или больше, – пояснил служащий.

– Спасибо, Мехмед, – Дронго вложил молодому человеку в руку десятидолларовую купюру, – вы мне очень помогли.

Он повернулся и пошел к выходу. Поднявшись на уровень выше, туда, где был массажный зал, он вышел через открытые двери на главную дорожку и медленно зашагал к своей вилле. Предстояло обдумать случившееся. Уже подходя к своему домику, он почувствовал неладное. Так и есть.

Он всегда плотно закрывал занавески на окнах, а сейчас заметил, что в его отсутствие их явно кто-то трогал. Словно кто-то посторонний наблюдал оттуда за главной дорожкой.

Он подошел к двери, вставил ключ, осторожно открыл замок. В доме стояла тишина. Он приоткрыл дверь. В доме определенно был кто-то посторонний. Дронго почувствовал трудно уловимый запах сигарет. Для некурящего Дронго это было абсолютно очевидно.

В последнее время во многих фешенебельных отелях стали вводить специальные номера и целые этажи для некурящих. И присутствие в таких номерах курящего человека было невозможно, так как это сразу чувствовали соседи.

Дронго включил свет в коридоре и громко спросил:

– Кто здесь есть, выходите! Я все равно знаю, что у меня гость!

За дверью спальни раздались чьи-то шаги.

 

Глава 7

– Выходите! – громко повторил Дронго, уже услышав шаги.

Дверь медленно приоткрылась, и на пороге застыла чья-то фигура. Это была Инна.

– Простите, – негромко сказала она, – я специально спряталась здесь, чтобы поговорить с вами, когда вы вернетесь.

– Идите в гостиную, – предложил Дронго, – и не нужно так беспокоиться. Здесь вас не укусят. Черт возьми, я обязан был догадаться! Ведь вам негде оставаться, верно? В свои апартаменты вернуться вы не хотите, а в чужие не можете.

Молодая женщина прошла в гостиную. Дронго принес ей теплый плед, помогая устроиться на диване.

– Ваши друзья не будут о вас беспокоиться? – спросил он, подходя к телефону.

– Какие они мне друзья! – отмахнулась молодая женщина.

Дронго поднял трубку телефона.

– Принесите, пожалуйста, мне на виллу чай на несколько человек, – попросил он, – и сухое печенье.

– Почему вы не считаете их своими друзьями? – спросил Дронго, усаживаясь напротив.

– Какие они друзья? – повторила женщина. – На самом деле я с этой компанией познакомилась только недавно. Виктор увидел меня на показе весенней коллекции и решил, что должен познакомиться.

– А вы как решили? – спросил Дронго.

– Разве кто-то спрашивает про мое решение? – горько усмехнулась женщина. – Просто меня ему представили. Поначалу он мне нравился. Вы же его видели, он внешне очень красивый, для меня же он стал просто кумиром. Сорил деньгами, дарил дорогие подарки. В общем, все, как обычно. Я даже немножко в него влюбилась. А когда разглядела, что он из себя представляет, было поздно. Все говорили, что он дерьмо, а я не верила. Мне все казалось, что сумею его перевоспитать, что ли. Слишком поздно я в нем разобралась, и вообще во всей этой компании. А потом мне было все равно.

– Я не совсем понимаю вас, – заметил Дронго, – что означают ваши слова о том, что вы в них не разобрались?

– Вы видели лица обоих братьев? – спросила молодая женщина. – Ведь они были настоящими сумасшедшими. Какие-то параноики. Для них деньги заменяли все. Они не признавали в жизни ничего, кроме денег. Никаких отношений. Думаете, мне было очень приятно все время находиться с Виктором? А недавно он увлекся наркотиками. Это было ужасно, ужасно! У него начали появляться какие-то дикие сексуальные фантазии, он стал требовать все новых ощущений. И я должна была это терпеть…

Она вдруг истерически зарыдала.

В дверь постучали, и Дронго пошел открывать. Молодой человек принес большой поднос с чайником и фарфоровой посудой. Поставив поднос на столик и получив чаевые, он быстро удалился.

– Успокойтесь, – попросил Дронго, – давайте лучше выпьем чаю.

Он разлил чай по чашечкам и подал одну из них молодой женщине.

– Это вы рассказали комиссару о моей встрече с Юрой у вашего дома? – спросила сквозь слезы гостья. – Я ведь поняла, что вы могли услышать наш разговор у вашей виллы.

– Да. Извините, я невольно оказался свидетелем этого разговора.

– Да нет, ничего. Все в порядке. Если бы не вы, комиссар бы решил, что это я убила Виктора, и меня наверняка забрали бы в тюрьму. Я никогда бы не смогла рассказать про Юру.

– Почему? – заинтересовался Дронго. – Я не совсем понимаю характер ваших отношений.

– Я сама не понимаю, – вздохнула женщина. – Я ведь сказала, что Виктор пристрастился к наркотикам. В последнее время ему нравилось на все это смотреть. Вот он так и с Юлей поступил… А теперь хотел и со мной.

– Я слышал вашу фразу, сказанную Юре о том, что он уже получил Юлию, но не совсем понял, что вы имели в виду.

– А то и имела. Они ведь были знакомы давно. Но после того, как Виктор пристрастился к наркотикам, он стал «уступать» ее своему младшему брату. Она ничего не рассказывала мне, гордая. Я потом от девочек все узнала. А я, значит, заняла ее место. И теперь Виктор все время хотел, чтобы мы… в общем, он любил разного рода извращения, групповуху. А мне все это было противно.

– Понимаю, – кивнул Дронго, – представляю ваше состояние.

– В последний раз мы с ним из-за этого сильно поругались, и я решила даже уйти от него. Но он уговорил меня поехать сюда, обещая исправиться. И вот уже здесь случился этот скандал с Рауфом.

– Я сидел за соседним столиком и все слышал. Как вы думаете, Рауф мог его убить?

– Вообще-то он вспыльчивый, но вряд ли. Вся коммерция Рауфа шла через компанию Виктора. Зачем было убивать человека, который помогал ему зарабатывать такие деньги? Нет, я в это не верю.

– А Кира? Она могла сделать что-нибудь подобное?

– Почему вы спрашиваете именно про Киру? – испугалась женщина.

– Дело в том, что Кира отлучалась из бассейна, когда там купались остальные ее подруги, – пояснил Дронго, – и у нее нет алиби. Поэтому я хочу знать. У нее какие отношения были с Виктором?

– Она его презирала, – чуть подумав, ответила Инна. Взяв чашечку, она стала осторожно пить горячий чай.

– Может, ее тоже «уступили» кому-нибудь? – предположил Дронго.

– Нет, – твердо сказала Инна, – не может быть. Они, Олег и Кира, – единственные среди нас, которые были знакомы очень давно, несколько лет. Встречались давно. Кира считала Виктора подлецом и боялась за Олега, который работал с ним. Когда Виктор начинал рассказывать свои похабные анекдоты, она всегда выходила из комнаты, чтобы не слушать. И очень жалела меня и Юлю. Они ведь учились с Юлей в одной школе. И поэтому Юлю с братьями познакомила именно она. Но она не могла убить. Вы же видели Киру. Разве она способна на такое? Нет. Она бы не смогла.

– А Света?

– Не знаю, – пожала плечами Инна, – я ее вообще плохо знаю. Иногда она бывает какой-то истеричной, нервной, а иногда наоборот – становится задумчивой, тихой. Не понимаю, зачем бы ей было убивать Виктора? Разве что из-за Рауфа. В последнее время Виктор очень доводил его. Они все время ругались, и Света очень переживала.

– А Юрий? – вдруг спросил Дронго. – Он мог убить своего брата?

– Да, – ответила она сразу, не задумываясь. – Этот мог все что угодно. Он очень завидовал брату, считал, что состоит у него в шестерках. Все время из-за этого ругался и с Юлей, и со мной. Он ведь поэтому ко мне и приставал так нагло, чтобы утвердиться, показать, что он не хуже Виктора. Да, этот мог убить. Вы знаете, что теперь он станет президентом и все деньги будут принадлежать только ему?

– Знаю, – кивнул Дронго, – по-моему, вы его не очень любите.

– Я его ненавижу, – призналась женщина, – он настоящий подонок. В тысячу раз хуже своего брата. У меня ведь брата тоже зовут Юрой. И мне всегда так нравилось это имя. Такое красивое и родное. Но когда я вспоминаю про этого, меня всю переворачивает. Да, он мог убить своего старшего брата, и у него был повод для убийства.

– Понимаю, – кивнул Дронго. – Вчера я невольно оказался свидетелем и вашего разговора у бассейна, и вашей ссоры с Юрием позади моего дома. И вашего ужина, закончившегося скандалом Виктора с Рауфом, и совместного купания пятерых членов вашей группы. Просто Олег и Юлия все время были у меня перед глазами, и поэтому я про них не спрашиваю. У них абсолютное алиби. А вот остальные не имеют такого алиби. А как Юлия относилась к братьям?

– По-моему, не очень хорошо, – честно призналась Инна, – но у нее маленькая дочь, и ей нужно было ее как-то обеспечивать.

– А Олег? Он ведь финансовый директор фирмы. Он-то должен был ладить с обоими братьями?

– Должен был, но тоже не ладил. Олег умница, финансист от Бога. И вот должен работать на этих типов. Они ведь были связаны с мафией. Не делайте удивленного лица, как будто не знаете, что все наши предприниматели так или иначе связаны с мафией. Вот и Виктор был связан с мафией, которая помогала ему на первых порах.

– Невеселая история, – подвел итог Дронго. – Получается, что в вашей компании Виктора мог убить кто угодно. От его родного брата до, простите, любимой женщины.

– Я его не убивала, – возразила гостья, – это не я.

– Я не сказал, что убили вы. Я сказал, что его ненавидели все члены вашей группы. Интересный он был тип, если сумел вызвать такую коллективную ненависть.

– Да, – согласилась Инна, – именно коллективную ненависть. Если хотите, это было даже не море, а целый океан ненависти.

– Пейте чай, – предложил Дронго, – и давайте договоримся, что сегодня вы останетесь у меня. Здесь две спальни, вы можете разместиться в одной из них.

– Спасибо, – улыбнулась молодая женщина. – А вы не боитесь, что потом комиссар начнет подозревать и вас? Я ведь могла приехать на курорт со своим знакомым, который и убрал потом Виктора.

– У вас изощренная фантазия, – усмехнулся Дронго. – Нет, я ничего не боюсь. Во-первых, потому, что у меня тоже есть алиби. Я все время находился дома и сидел на балконе, не выходя из своей виллы. А во-вторых, у меня не получился бы такой удар, каким убили Виктора. Посмотрите на меня и на мои руки! Если бы я нанес удар такой силы, то просто проткнул бы парня, как бабочку. Да и потом, мне не нужно было его убивать таким образом. Я мог бы его просто выбросить с балкона.

– Вы серьезно? – шепотом спросила Инна.

– Конечно, нет. Просто я хотел вас успокоить. Допивайте свой чай и идите спать, уже третий час ночи. Подозреваю, что завтра комиссар будет снова всех вас допрашивать, мучая своими подозрениями.

– Спасибо, – всхлипнула молодая женщина, – я так боялась туда идти.

Она снова достала сигареты. Дронго вспомнил про запах в комнатах, который помог определить ему присутствие чужого человека в доме.

– А каким образом вы попали ко мне на виллу? – спросил он. – Неужели у вас есть второй ключ, или вы умеете пользоваться отмычками?

– Нет, – чуть улыбнулась Инна, – просто рядом проходил дежурный, который принимал соседнюю виллу у отъезжавших немцев. И я попросила его открыть мне эту дверь. Все очень просто. Он даже ничего не заподозрил. И сразу открыл.

– Еще бы, – засмеялся Дронго, – красивая молодая женщина просит его открыть ей дверь. Краж на этом курорте не бывает, убийство – случайность, а присутствие красивой молодой женщины в номере одинокого мужчины – идеальный стимул для его дальнейшего пребывания на курорте. Так что все правильно.

Докурив сигарету, она потушила ее в пепельнице.

– Спасибо вам, – сказала вдруг Инна, – а то сегодня мне было так плохо.

– Это вам спасибо, – возразил Дронго. – Мне казалось, что я просто мешаю. И моя помощь никому не нужна. А теперь благодаря вам я знаю, что это не так. Идите спать, спокойной ночи. Мне еще нужно немного посидеть на балконе.

– А вы разве не пойдете спать? – удивилась она.

– Нет, мне нужно еще о многом подумать.

– Спокойной ночи, – сказала, поднимась, Инна.

– Спокойной ночи, – пожелал ей на прощание Дронго.

Когда она ушла в соседнюю комнату, он открыл дверь балкона, вынес туда уже остывающий чайник, сел за столик и просидел так часа два. Только в пятом часу утра он отправился в свою спальню. Проходя мимо комнаты, в которой спала гостья, он услышал ее тихое посапывание. И впервые подумал, что труднее всего в жизни бывает вот таким – одиноким и красивым женщинам.

 

Глава 8

Рано утром он проснулся от осторожных шагов в гостиной. Инна пошла умываться. Он натянул брюки, надел рубашку и вышел в коридор. Рядом с двумя спальнями были, соответственно, две туалетные комнаты. В ближней из них стояла Инна, уже вытиравшая лицо. Увидев Дронго, она улыбнулась ему.

– Кажется, мы проспали, – виновато сказала она. – Представляю, какие гадости про меня будут говорить. «Еще не остыл труп ее любовника, а она уже легла в постель к чужому человеку!»

– Не будут, – успокоил ее Дронго, – вы просто никому не рассказывайте, где провели ночь, и я обещаю никому ничего не говорить. Кстати, завтрак уже начался, и я боюсь, что вы можете на него опоздать.

Она улыбнулась, но ничего больше не сказала. Через десять минут она уже была готова идти на завтрак.

– Скажите своим знакомым, что администрация отеля предоставила вам другой номер, – предложил Дронго, – и все будет в порядке.

– Я так и сделаю, – пообещала Инна и, подойдя к нему, осторожно поцеловала его в щеку. – Глядя на вас, – сказала она задумчиво, – начинаешь верить, что не все мужчины подлецы.

И, повернувшись, быстро вышла. Дронго посмотрел ей вслед и пошел бриться. Глядя на себя в зеркало, он подумал, что ему уже много лет. Тридцать семь, а он до сих пор не женат и не имеет детей. Впрочем, при том образе жизни, который он вел, его семью ждали нелегкие испытания. Хотя возможно, что дети у него и были.

В восемьдесят шестом он ездил в Румынию. Отправившись в Бухарест из Киева на поезде, он встретил в вагоне Надежду, молодую женщину какой-то необыкновенной, светящейся изнутри красоты. Молодая женщина призналась ему, что заметила его, еще когда он стоял на перроне. Они были вместе одну ночь. Целую ночь. Всего одну ночь. Он был еще очень молод и самонадеян. Когда поезд остановился в Бухаресте и он, сойдя на перрон, шел к вокзалу, она шла за ним, пытаясь что-то сказать. А может, это ему просто показалось. Потом они попрощались и пошли в разные стороны. И больше никогда не виделись. Но он помнил, что был слишком увлечен в ту ночь, и эта встреча для женщины вполне могла иметь более серьезные последствия.

Другая женщина, с которой он был знаком много лет и которая теперь жила в Германии, призналась ему, что он был отцом ее ребенка. Ребенка, который погиб в результате аборта. Это было особенно неприятно, так как он был решительным противником абортов, считая их аморальными и страшными по отношению и к несостоявшейся матери, и к неродившемуся ребенку. По его твердому убеждению, мужчина не имел права на зачатие, если не хотел иметь ребенка. А забеременевшая женщина не должна была лишать саму себя такой радости, убивая свой плод.

Он не был пуританином или моралистом, просто ему всегда казалось, что существуют ценности гораздо более важные, чем просто отношения двух людей. Рождение, Любовь и Смерть. Эти три категории были вневременными и вечными, к ним он относился уважительно и благоговейно, считая их самыми великими чудесами на свете.

Именно поэтому, признавая право женщины на аборт, он считал одинаково ответственными за его совершение и мужчину, и женщину, сначала предавающихся страсти, а затем губящих плод совместной любви.

Закончив бриться, он по привычке достал лосьон «Фаренгейт», которым всегда пользовался после бритья, и туалетную воду «Фаренгейт». Несмотря на то, что в последние годы появилось много разного рода нового отличного парфюма для мужчин, он сохранял верность однажды понравившемуся ему «Фаренгейту», находя, что тот отвечает его сути и внутреннему огню.

Лишь закончив туалет, он вышел из дома, направляясь к отелю, в ресторанах которого уже собирались туристы на завтрак. Все обсуждали вчерашнее происшествие. Об убийстве говорили с энтузиазмом, словно о последнем модном кинофильме или бродвейском спектакле.

Наверху, в ресторане, за двумя разными столиками сидели разделившиеся члены группы. Юрий, Олег и их спутницы Юлия и Кира – за одним столиком, находящимся ближе к входу. А Рауф, Света, и присоединившаяся к ним Инна заняли столик ближе к террасе. Сегодня утром было достаточно прохладно, и поэтому на террасе почти никого не было.

Дронго улыбнулся Инне, кивнул сидящим за обоими столиками как знакомым и прошел к небольшому столику, находившемуся в глубине зала. Заказав свой традиционный чай, он взял тарелку и пошел выбирать блюда, предпочитая сухие кексы и джемы. Он не любил обильных утренних завтраков и тем более разного рода мясных и рыбных блюд. Предпочитал просто чашку чая. Очевидно, это было связано и с его работой, когда умственная деятельность достигала своего пика именно к вечеру, когда и требовалось основное питание. По утрам он чувствовал себя расслабленным и усталым. К вечеру он получал прилив новой энергии и выглядел гораздо свежее.

«Хорошо еще, что они не стали вчера выяснять отношения прямо за столом», – вспомнил Дронго о стычке Юрия с Рауфом. Однако сегодня утром, похоже, оба вчерашних соперника сидели относительно спокойно, ожидая приезда полицейского комиссара, который хотел допросить всех остальных. На этот раз в качестве переводчика должен был выступать сотрудник российского консульства, который прибыл ровно в девять часов утра и с нетерпением ждал господина комиссара в кабинете менеджера.

Фикрет Явуз прибыл в десятом часу, грузный, медлительный, недовольный предстоящими переговорами. Особенно ему не нравилось, что переводчиком будет сотрудник консульской службы. Но исключить дипломата из беседы было невозможно, да и опасно. В случае обвинения кого-нибудь из российских граждан генеральное консульство в Стамбуле всегда может предъявить претензии к работе полицейского комиссариата, обвинив его сотрудников в предвзятом отношении к гражданам своей страны.

Пока до приезда комиссара оставалось время, Дронго еще раз спустился к бассейну, проходя прежним путем. На этот раз дверь в сауну была открыта, и он вошел внутрь. За стойкой сидели две миловидные и приветливые девушки-турчанки.

– Скажите, – обратился к ним Дронго, – отсюда можно выйти, минуя вашу стойку?

– Да, – засмеялась одна из девушек, – вон там вход в сауну, а напротив выход в бассейн. Если кто-нибудь захочет там выйти, то это будет несложно сделать. Некоторые любят сразу после сауны идти в бассейн. И хотя у нас есть в каждом отделении небольшой бассейн с холодной водой, многие предпочитают большой бассейн. Мы не возражаем. Главное, чтобы любой желающий не задерживался слишком долго в самой сауне. Это бывает иногда вредно для организма.

– Исчерпывающее объяснение, – улыбаясь пробормотал Дронго, – большое вам спасибо. А можно мне самому пройти туда?

– Наша раздевалка слева. Там вам выдадут халат и полотенце, и примут ваши вещи. Там же есть необходимые предметы для укладки волос, массажный салон, косметический кабинет, – показала, куда следует идти, девушка, сидевшая слева. – Вы можете пройти в сауну, только раздевшись.

– И конечно, только в мужское отделение, – добавила другая, прыснув от смеха.

– Значит, в сауну нельзя пройти в одежде. И любой, кто приходит сюда, должен раздеться, прежде чем пройдет дальше, – уточнил Дронго.

– Конечно, – девушка удивлялась этому дотошному незнакомцу, – не в одежде же идти в сауну!

– Понятно, спасибо за информацию, но я не собираюсь купаться. Мне просто нужно посмотреть. Скажите, там, в сауне, уже убирали?

– Нет, убирают сейчас.

– А в женской?

– Там сейчас тоже убирают, – снова повторила девушка, – вы там что-то потеряли? Или потеряла ваша жена?

– Нет, просто я помогаю комиссару в расследовании вчерашнего убийства, – пояснил Дронго, – он просил меня зайти в сауну.

– Но убийство было наверху, в отеле, – удивилась девушка, – мы об этом ничего не знаем.

– Можно я пройду? – поняв, что разговор опасно затягивается, спросил Дронго.

– Конечно, – разрешила девушка, – только быстрее. А то нас будут ругать, если узнают, что мы пустили мужчину в женское отделение.

– Не волнуйтесь. Я думаю, менеджер не скажет вам ничего. Наоборот, еще и объявит благодарность, – сказал Дронго, проходя по коридору.

Вход в женское отделение сауны был как раз напротив входа в бассейн. Он постучался, дверь приоткрыла пожилая полная турчанка, убиравшая в сауне.

– Простите меня, – извинился Дронго, – моя жена забыла вчера здесь свое полотенце.

– Я уже все сдала в бельевую. Они, наверное, отправили все в стирку, – вздохнула женщина, – но вы не волнуйтесь. Все будет в порядке. Нам его обязательно вернут. Просто вчера корзина, в которой мы храним чистое белье и запасные полотенца, оказалась мокрой, и мне пришлось все отправить в стирку.

– Вы вечером тоже работали?

– Да, конечно. Я была здесь до двенадцати часов ночи. Мы работаем с моей сменщицей по два дня.

– Вы обычно сидите там, рядом со стойкой?

– Если меня не позовут, – конечно, там. Но иногда нужно бывает подать свежее полотенце или халат. Конечно, я хожу только в женское отделение. Мужское обслуживает мужчина, – строго объяснила она.

– А вчера вы не видели никого, кто бы прошел мимо вас? Может, кто-то вышел из бассейна и поднялся из сауны?

– Нет, – твердо сказала уборщица, – посторонних не было. Сколько человек вошли, столько и вышли. Никого посторонних не было. Мы ведь их считаем, поэтому чужой здесь пройти не может.

– Спасибо вам, – поблагодарил ее Дронго, протягивая купюру в сто тысяч турецких лир.

– Нет, – возразила она, – не нужно. Что я такого сделала? Просто рассказала вам все, как было. Если я возьму деньги, то буду потом переживать. Вдруг сказала что-нибудь не так?

– Спасибо, – еще раз улыбнулся Дронго, выходя из сауны.

Заглянув в закрытый бассейн, он обнаружил там уже купающихся людей. В основном это были дети, чей маленький бассейн со специальной вышкой и закрученным спиралевидным скатом в воду представлял для ребят основной интерес. Пройдя дальше, он вышел к открытому бассейну. Здесь почти никого не было. Дронго прошел дальше и остановился у входа, где находилась водяная дорожка, через которую нельзя было пройти, не замочив ног. Подумав немного, он прошел дальше и перелез через ограду, чтобы не снимать туфель и носков. Здесь было невысоко, и сделать это было несложно.

Подойдя к бару, он поздоровался с обоими барменами и спросил, кто из них работал вчера.

– Я, – ответил один из них, человек высокого роста, черноусый, с пышной, чуть седоватой шевелюрой и красноватым лицом. Он представлял собой колоритный тип турка, который трудно было забыть.

Дронго подошел ближе, доставая двадцатидолларовую купюру.

– Вчера поздно вечером здесь за одним из столиков сидели двое русских туристов.

Черноусый смотрел на портрет Джексона на двадцатидолларовой купюре.

– Ты их видел? – снова спросил Дронго.

– Здесь бывает много людей, эфенди, – бармен уклонился от ответа.

– По-моему, эта бумажка может вылечить твою память, – Дронго положил купюру перед барменом. Бумажка моментально исчезла.

– Были, – сразу вспомнил бармен, – были двое. Примерно часов в девять-десять. Пышная блондинка и высокий мужчина. Они были в купальных костюмах, а свою одежду положили рядом. Но мужчина почти сразу ушел, а затем ушла и блондинка.

– Куда она пошла?

Бармен снова сделал непонимающее лицо.

– Трудно все вспомнить, эфенди.

Дронго, сдерживая смех, достал еще двадцать долларов. Но, покрутив их в руках, не стал отдавать бармену.

– Так куда она пошла? К морю или обратно к бассейну?

– Нет, – покачал головой бармен, – она пошла во французский ресторан, вон туда.

– Не может быть, – нахмурился Дронго, – этого просто не может быть. Я все время сидел на балконе вон той виллы. Значит, она прошла мимо меня? Нет, это невозможно.

– Она пошла туда, эфенди, – упрямо сказал бармен, – и, по-моему, ее там кто-то ждал. Я видел, там кто-то стоял у ресторана.

– Когда это было?

– Почти сразу, как только ушел мужчина, – уточнил бармен.

«Выходит, что в этот момент я слушал беседу Юрия и Инны позади дома, – подумал Дронго. – Именно в этот момент Светлана могла пройти к ресторану, где ее кто-то ждал. Получается, что она точно знала, где будет Рауф в этот момент, он ведь тоже как раз в это время спускался к французскому ресторану».

– А потом они не выходили из ресторана? – задал он последний вопрос.

– Этого я уже не мог видеть, – бармен развел руками, – может, и выходили. Но я не смотрел в ту сторону. Блондинка была уж очень запоминающаяся, и поэтому я невольно обратил внимание, куда она пошла.

– Хорошо, – Дронго спрятал вторую купюру себе в карман.

– Вы забыли, – улыбнулся бармен, протягивая руку.

– Да, – согласился Дронго, – у меня такая же плохая память, как и у тебя. Может, заплатишь мне двадцать долларов, чтобы я вспомнил, что именно я забыл?

Не глядя больше на рассерженное лицо черноусого бармена, Дронго зашагал к французскому ресторану. Чуть ниже ресторана стояли белые мраморные статуи поэтов Турции, среди которых выделялась фигура Юниса Эмре.

Войдя в ресторан, Дронго прошел к метрдотелю.

– Доброе утро, – начал он свой своеобразный допрос, – это вы работали вчера вечером в ресторане?

– Нет, – улыбнулся метрдотель, – вчера был мой сменщик. Он будет вечером. А почему вы спрашиваете? У вас что-нибудь пропало?

– Нет, спасибо. Я зайду вечером. Скажите, отсюда можно попасть на заднюю дорожку?

– Конечно. И через нашу кухню, и обойдя ресторан справа.

– Много людей бывает по вечерам?

– На ужине да, очень много.

– А после ужина?

– Остаются в основном молодые пары. Пьют вино или пиво. Нет, после ужина людей бывает совсем немного. Две-три пары. Но вообще-то, мы открыты до двенадцати часов ночи. И любой желающий может к нам зайти.

– А кто из официантов работал вчера ночью?

– Их никого нет. Все будут только вечером, – виновато улыбнулся метрдотель. Он был еще молод и немного волновался.

– Хорошо, – понял его волнение Дронго, – я зайду сегодня вечером. Передайте своему напарнику, что я хочу с ним поговорить.

В этот момент в ресторан вбежал менеджер отеля.

– Дорогой друг, – закричал он с порога, – мы ищем вас по всему курорту! Наш уважаемый комиссар Фикрет Явуз уже полчаса как приехал и требует вас найти.

– У него же есть сотрудник российского консульства, который хорошо говорит на обоих языках, – напомнил Дронго.

– Он требует только вас, – возразил менеджер, – говорит, что не начнет допросов, пока вы не придете.

– Уже иду, – засмеялся Дронго.

Кажется, комиссару понравилась его вчерашняя работа. И не только в качестве переводчика.

 

Глава 9

Комиссар опоздал подъехать в условленное время не по собственной вине. Ему позвонили из Стамбула. Пришлось выслушать все, что он и предполагал услышать. И о бездарности местных пинкертонов, и о важности курорта для населения целого вилайета. Комиссар долго соглашался, но под конец рассвирепел и заметил, что любой желающий умник может сам приехать и проводить расследование. После чего на другом конце повесили трубку, а перспектива выхода на пенсию с хорошим послужным списком стала призрачной.

Именно поэтому, приехав на курорт, он потребовал прежде всего найти своего вчерашнего переводчика, справедливо решив, что этот опытный человек в подобном расследовании не помешает. Когда человеку уже столько лет, сколько было Фикрету Явузу, и за его плечами долгие годы усердной службы, самолюбие не столь важно, сколько перспектива почетной пенсии и спокойной жизни в собственном доме. Именно поэтому он ничего не имел против помощи Дронго, уже успев понять и оценить масштабность и аналитический склад ума своего добровольного помощника. Больше того, он даже хотел его помощи.

На этот раз допрос свидетелей проходил не в апартаментах убитого, а в специально выделенном для этого кабинете менеджера. Перед тем, как войти к комиссару, Дронго вспомнил об Инне и попросил менеджера перевести молодую женщину в другие апартаменты, где она могла бы нормально разместиться. Менеджер сразу побежал выполнять просьбу гостя, а Дронго вошел в кабинет, где уже сидели комиссар, его помощник и представитель российского консульства.

– Мерхаба, – поздоровался по-турецки комиссар, – как вы спали?

– Неплохо, – пожал ему руку Дронго, – хотя, честно говоря, спал мало. Все время думал о вчерашнем убийстве.

– Ужасное преступление, – подтвердил по-турецки представитель российского консульства, также поднимаясь с места. Он принял Дронго за представителя турецкой прокуратуры.

Поняв это, Дронго улыбнулся:

– Мы можем говорить по-русски, – сказал он, – я выполняю здесь функции переводчика и внештатного помощника комиссара.

– Прекрасно, – обрадовался дипломат. – Самойлов, – представился он, – Николай Сергеевич.

– Очень приятно, – Дронго назвал имя и фамилию, под которыми он зарегистрировался в отеле.

Комиссар приказал пригласить следующего свидетеля. Им оказалась Света.

Женщина вошла в комнату и, боязливо оглядевшись, села на стул. На ней было темное строгое платье, но ее пышные формы, очевидно, волновали помощника комиссара, который опять сильно покраснел, хотя, в отличие от Инны, вошедшая была одета довольно скромно и не собиралась особо подчеркивать свои формы.

– Вы Светлана Морозова, – сказал, просматривая ее документы, комиссар, – и вы прибыли на курорт вместе с группой людей, среди которых был и убитый Виктор Кошелев. Все правильно?

Дронго четко перевел. Теперь, в присутствии сотрудника российского консульства, владевшего турецким языком, нельзя было импровизировать, иначе это сразу бы стало явным.

– Да, – подтвердила женщина, – мы приехали все вместе два дня назад.

– Вы работаете в фирме, которую возглавлял убитый?

– Нет, просто я подруга его компаньона. А разве кто-нибудь сказал, что я работала в его фирме? – забеспокоилась она, словно комиссар спросил о чем-то неприличном.

– Успокойтесь, – посоветовал Дронго, – он просто задает вопросы. Отвечайте более четко и полно на конкретные вопросы и не задавайте своих.

Женщина кивнула, несколько успокоившись.

– Многие свидетели показали, что в вашей группе все время вспыхивали скандалы и перебранки. Что вы на это скажете?

– Разное бывало. Иногда случались и ссоры, – ответила Света. – А почему вы спрашиваете?

– Вчера вечером, за ужином, состоялся неприятный разговор между убитым и вашим другом, Рауфом. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Они просто поспорили, – пожала плечами женщина, – с кем такого не бывает? Просто поспорили из-за своих дел. И Рауф сразу ушел, чтобы не скандалить дальше.

– Они и раньше спорили таким образом?

– Иногда спорили. Но в конце концов всегда находили общий язык, – добавила Света.

– Куда вы пошли после ужина?

Комиссар спрашивал, помощник записывал, а Дронго добросовестно переводил. Российский дипломат в допрос пока не вмешивался, тактично решив дать комиссару возможность спокойно работать.

– Мы пошли купаться, – ответила женщина.

– Вы можете назвать, кто именно был с вами?

– Конечно. Кроме меня там были Юрий Кошелев, наш Олег и девочки – Юля и Кира. Мы были впятером.

– И вы все время купались в бассейне, никуда не отлучаясь? – уточнил комиссар.

– Да, – неуверенно кивнула Света, – все время были там.

– Может, вы куда-то отходили от бассейна, пока другие купались? – спросил комиссар.

– Нет, – уже более твердо сказала Света, – я никуда не отлучалась.

– Ваш друг Юрий Кошелев показал вчера, что, пока другие купались, вы прошли к бару, где выпили две чашки кофе. После чего он ушел, оставив вас одну, – прочел комиссар показания брата убитого.

– Да, верно, – вспомнила женщина, – мы были в баре. Но пили не кофе, а мартини. Все равно я сказала правду. Мы не отходили от бассейна, бар находится рядом с ним.

Дронго вспомнил об информации бармена, но промолчал, решив, что не стоит сейчас уличать ее во лжи. Это могло спутать все его планы и помешать нормальному ходу допроса.

– И вы все время сидели в баре? – снова уточнил комиссар. – Бармен сможет это подтвердить?

– Наверное, сможет, – пожала плечами женщина, – я ведь там была. Мы даже прошли туда в купальных костюмах и потом, когда немного обсохли, оделись. Он должен был меня запомнить. У него такие большие пышные усы.

– Когда вы услышали крик горничной, вы все еще были в баре? – спросил комиссар.

– По-моему, да, но точно не помню.

– Какие отношения были у вашего друга Рауфа с убитым?

– Деловые, нормальные. Они ведь были компаньонами. А то, что спорили, это ничего не значит. Сейчас все спорят и ругаются. По-другому бизнес сделать нельзя, – рассудительно закончила женщина.

– А как к убитому относились лично вы? – вдруг спросил комиссар, и Дронго перевел, с интересом ожидая ответа.

Она вдруг изменилась в лице, побледнела и сказала с вызовом:

– Я его не очень любила. Но это мое личное дело.

– Сейчас не личное, – возразил комиссар, выслушав перевод. – Пусть она объяснит нам, почему она его не любила, – попросил он Дронго.

– Он был жестокий и наглый, – пояснила Светлана, – поэтому я его и не любила.

– У него были споры или ссоры с его девушкой? – спросил комиссар, и Дронго вместо последнего слова назвал имя Инны, заметив на себе удивленный взгляд российского дипломата.

– По-моему, еще нет. Вообще-то, они были уже на грани. Инна все время интересовалась, почему мы так плохо относимся к Виктору. Я думаю, что через некоторое время она бы ушла от него. Она слишком гордая женщина. Но до сих пор никаких скандалов не было.

Пока Дронго переводил, она немного подумала и вдруг выпалила:

– Если они думают, что Виктора убил Рауф или Инна, то ошибаются. Они никогда бы на такое не пошли. Это просто глупо так думать.

– А кто бы пошел? – не стал переводить ее фразу Дронго и задал свой вопрос.

Она растерялась.

– Не знаю… я просто не знаю.

Как и любая блондинка, она быстро краснела. Теперь легкий румянец залил ее щеки.

– А Юрий мог убить своего брата? – задал вопрос Дронго, не дожидаясь вопроса комиссара.

– Юрий?.. – явно испугалась женщина.

Самойлов вскочил в места.

– Кто здесь допрашивает? – по-турецки закричал он, чтобы понял и комиссар. – Что здесь происходит? Какое право имеет этот человек задавать вопросы лично от себя?

– Он мне помогает, – твердо сказал комиссар, – и, по нашей договоренности, может задавать любые вопросы. Если вас что-то не устраивает, вы можете жаловаться, господин дипломат. Все вопросы он задает от моего имени.

Под его взглядом Самойлов сел, а Дронго, получив ободряющий кивок комиссара, задал следующий вопрос:

– Какие отношения были между братьями?

– Не очень хорошие, – честно призналась Света.

– Вы не ответили на мой первый вопрос. Как вы считаете, мог Юрий убить своего брата?

– Я не знаю, – смутилась женщина, – не знаю.

– А другие члены вашей группы? Например, Кира?

– Нет, – сразу сказала Света, – ни за что. Ее тошнит при виде крови. Она бы – никогда.

– А вы? – вдруг спросил Дронго, и наступила тишина.

Комиссар понял, что его помощник задал какой-то каверзный вопрос, на который женщина не знает ответа. А Самойлов переводил взгляд с женщины на мужчин и не понимал, почему она молчит.

И вдруг женщина зарыдала. Громко зарыдала, и дипломат снова вскочил на ноги.

– Перестаньте издеваться! – уже по-русски закричал он.

Дронго коротко изложил суть своих вопросов комиссару и добавил, разумеется, по-турецки, так что Света не могла его понять:

– Она не все время была в баре. Я говорил сегодня с барменом, работавшим вчера. Она вышла оттуда и прошла во французский ресторан.

– Но вы этого не видели, – резонно заметил комиссар.

– Нет. Видимо, в этот момент я стоял в спальне и слушал беседу брата покойного и Инны, к которой он приставал. Наверное, тогда она и прошла к французскому ресторану.

Женщина достала из сумочки платок, и Дронго, подождав, пока она вытрет слезы, задал следующий вопрос:

– Почему вы нас обманули? Вы ведь не сидели все время в баре. Вы ушли оттуда, как только Юрий, вас оставил. И сразу прошли к французскому ресторану, где вас кто-то ждал. Кто вас там ждал?

Она испуганно посмотрела на него. Этот человек, казалось, знал все.

– Там был мой друг, – тихо сказала она, опустив голову.

– Имя этого друга? Кто это был? Почему вы встретились с ним таким странным образом?

Женщина молчала.

– Мы ждем, – напомнил Дронго.

– Это был Рауф, – тихо сказала она.

– Но почему тогда он все скрыл от нас? – Комиссар понял, чье имя она произнесла, и добавил с укоризной: – Все-таки напрасно я его вчера не задержал.

– Почему вы встречались с ним именно таким образом? И почему он ничего нам не рассказал об этой встрече? – спросил Дронго.

– Мы договорились встретиться с ним там еще во время ужина, – сказала Света, – он сам попросил меня пойти со всеми в бассейн. Он хотел… хотел… В общем, он хотел, чтобы мы все ушли, а он бы сам поговорил с Виктором.

Дронго точно перевел слова женщины, и комиссар вскрикнул с удовлетворением:

– Ну вот и все, что требовалось доказать! Рауф все-таки встречался с Виктором вчера после ужина. И в результате их ссоры все было решено ножом самого Виктора.

– Он сказал мне, – продолжала женщина, – что Виктор не захотел с ним разговаривать. Он позвонил ему и хотел к нему подняться, но Виктор сказал, что он занят и они поговорят завтра утром. Мы как раз сидели в ресторане, и когда раздался крик, мы выскочили на главную дорожку.

Дронго перевел и эти слова, после чего комиссар замолчал. И, немного подумав, спросил:

– Они все время сидели в ресторане?

Дронго перевел, и женщина кивнула.

– Да, они все время сидели в ресторане и никуда не выходили.

– Нужно все проверить, – нервно предложил комиссар, – она может соврать, чтобы выгородить своего друга.

– Нам придется найти метрдотеля, который работал вчера вечером, – заметил Дронго, – и официантов. Такую женщину, как эта блондинка, должен был запомнить любой турок.

Помощник прыснул от смеха. Даже российский дипломат усмехнулся.

– Если они подтвердят, что эти двое никуда не выходили, значит, у Рауфа будет абсолютное алиби, – заключил Дронго. – Бармен видел, что она подходила к человеку, который явно ждал ее у ресторана. А само убийство было совершено как раз после этого. Они были в ресторане не меньше получаса. Когда я поднялся в его апартаменты, то увидел, что кровь еще не свернулась до конца. Виктор был убит совсем недавно, буквально за несколько минут до того, как его нашла горничная. Она могла бы увидеть убийцу, если бы зашла чуть раньше в эти апартаменты.

– Вы решили выступить теперь в роли адвоката? – разочарованно спросил комиссар.

– Мне казалось, что истина для вас гораздо важнее, чем все наши разговоры, – спокойно заметил Дронго. – Или я ошибался?

Комиссар отвернулся, стараясь не смотреть на своего переводчика. Он понимал, этот тип вновь оказался прав. И, посмотрев на женщину, добавил:

– Вы свободны. Срочно найди этого менеджера, – сказал он, уже обращаясь к помощнику. – Пусть привезет к нам метрдотеля, дежурившего вчера во французском ресторане, и официантов. Всех, кто там был.

 

Глава 10

Получив категорический приказ комиссара, помощник вышел из комнаты, и мужчины остались втроем.

– Кто все-таки, по-вашему, совершил это убийство? – спросил российский дипломат. – Я так ничего и не понял.

Разговор шел на турецком, чтобы его понимал и комиссар.

– Пока не знаем, – пожал плечами Дронго, – вчера вечером произошла крупная ссора между убитым и его компаньоном. У компаньона до настоящего времени нет алиби. Поэтому они его и подозревают.

– А у всех остальных это алиби есть? – нервно дернулся дипломат.

– Не у всех, – признался Дронго, – после того как ужин закончился, они вышли к бассейну впятером. Моя вилла как раз находится напротив этих бассейнов. Двоих я все время видел перед собой, но остальные время от времени куда-то отлучались. Мы допросили некоторых из них. Пока алиби нет только у троих: у подруги убитого Инны, его компаньона Рауфа и молодой женщины по имени Кира. У всех остальных есть. У некоторых не столь абсолютное, но все же есть.

– Я не имел в виду членов группы, – возмущенно заметил дипломат, – я говорил о других туристах. Здесь несколько сот человек, столько служащих, работников! Почему вы не подозреваете никого из них? Почему убийство должны были совершить обязательно члены российской группы? Откуда такая предвзятость, комиссар? – возмущенно закончил он.

Фикрет Явуз покачал головой. Как ему не нравится работать в подобных условиях! Кажется, его пенсия действительно будет на грани минимума, установленного в таких случаях.

– Я вам отвечу, – сказал комиссар. – Во-первых, ваш бывший гражданин был убит собственным ножом, о котором знали только члены его группы. Они покупали его вместе в Стамбуле, и посторонний человек мог принять его за обычный сувенирный нож. Во-вторых, в номере после убийства осталось одних только денег около пятидесяти тысяч долларов. И еще драгоценности. Как выдумаете, если это был обычный грабитель, почему он не взял эти деньги и ценности?

Дипломат ошеломленно молчал. Потом нерешительно сказал:

– Извините. Я всего этого не знал.

В комнате появился менеджер. На нем была цветная жилетка и светлые брюки. За ним вошел помощник комиссара.

– Я все знаю! – закричал менеджер. – Я уже распорядился всех вызвать сюда. Они живут в городе, и наш автобус уже поехал за ними.

– Прекрасно, – кивнул комиссар, – теперь я понимаю, почему все стремятся на ваш курорт. У вас прекрасная реакция.

Менеджер улыбнулся.

– Я распорядился принести сюда чай и кофе, господин комиссар. Если вам понадобится еще что-нибудь, мой секретарь вам все обеспечит.

Он вышел из комнаты.

– Кто у нас еще в списке главных свидетелей? – спросил комиссар. Кажется, вы все время говорите еще об одной девушке, которую вы не могли видеть со своего балкона.

– Да, – кивнул Дронго, – одна из тех двух оставшихся в бассейне женщин. Я не мог ее видеть, так как она довольно долгое время была в сауне.

– Как ее зовут? – оживился комиссар.

– Кажется, Кира. Фамилии я не знаю.

– Распорядитесь, – приказал комиссар помощнику, – пусть ее пригласят следующей.

Через пять минут в комнате появилась Кира. Она была одета в светлый брючный костюм и, несмотря на явные усилия казаться уверенной в себе и независимой, очень нервничала. Это было видно и по ее манере держаться, и по дергающемуся лицу. Она села на стул напротив комиссара, пытаясь унять дрожащие руки. Ее миниатюрное личико было плохо накрашено: очевидно, ее позвали прямо из номера.

– Почему вы так нервничаете? – спросил Дронго.

– Как будто вы не знаете, что случилось, – выдохнула она, – такой ужас! Убили Виктора!

– Вы его хорошо знали? – спросил комиссар.

– Не очень.

– Но он был президентом компании, где работал ваш друг.

– О ком вы говорите? – не поняла женщина. – Какой друг?

– Тот человек, с которым вы сюда приехали. Кажется, его зовут Олег Молчанов, – пояснил Дронго, – он ведь финансовый директор компании, которую возглавлял Виктор Кошелев.

– Он мой муж. Мы собираемся расписаться сразу после возвращения, – гордо сообщила Кира, – я никогда бы не приехала на курорт просто с другом.

– Простите, – улыбнулся Дронго, – это, конечно, важное уточнение. Но тем не менее вы не ответили на вопрос комиссара. Вы хорошо знали Виктора Кошелева?

– Не очень хорошо. И совсем не хотела знать лучше.

– Почему? – спросил комиссар, когда ему перевел Дронго.

– Он был подлецом и мерзавцем, – безапелляционно заявила Кира, – и я совсем не жалею, что его убили.

– Это слишком категоричное заявление, – покачал головой Самойлов, – не нужно говорить такие вещи. Вас могут заподозрить в убийстве.

– Меня? – засмеялась Кира. – Никогда! Кто меня может заподозрить? Мне-то зачем было его убивать?! Что он мне сделал плохого?

– Вы некоторое время отсутствовали в бассейне? – спросил Дронго уже от самого себя и заметил, как вздрогнула женщина при упоминании бассейна.

– Я была в сауне, – торопливо сказала она.

– Возможно, – согласился Дронго, – но у вас было время, чтобы выйти из сауны, добежать до номера Виктора, убить его и снова вернуться. Из сауны есть выход в отель через детскую комнату и кафетерий.

– Какой бред, – пожала плечами женщина, – для чего мне это было нужно?

Она попыталась достать из сумочки сигареты, и было видно, как сильно дрожат ее руки. Наконец она раскрыла сумочку и, достав пачку, с трудом вытащила сигарету, чтобы закурить. Потом посмотрела по сторонам.

– У вас нет зажигалки? – спросила она у Дронго.

– Я некурящий, – сухо ответил он.

Самойлов достал зажигалку и подошел к женщине. Она закурила, легким кивком поблагодарив дипломата.

– Дело в том, что ваш будущий муж был финансовым директором у человека, которого вы только что назвали мерзавцем. Может, вы решили таким образом освободить своего мужа от мерзавца? – предположил комиссар.

– Он в личной жизни был мерзавцем, – гневно ответила женщина, – а на работе он как раз был достаточно умным и пробивным типом. Зачем мне было его убивать?

– А кто, по-вашему, мог это сделать?

– Из нашей группы никто, – очень твердо сказала женщина. – Ищите среди служащих. Может, кто-то польстился на его деньги.

– Не подходит, – возразил Дронго. – После убийства мы нашли все деньги в его сейфе.

– Какие деньги? – быстро спросила Кира. – Доллары?

– Да, конечно. Около пятидесяти тысяч долларов лежали в его личном сейфе. И драгоценности Инны тоже были там.

– А фунты? – вдруг сказала Кира. – Они тоже были в номере?

– Какие фунты? – даже растерялся Дронго.

– Он собирался отсюда лететь в Англию. У него в номере лежали две пачки денег. Двадцать тысяч английских фунтов. Олег вчера ездил в Стамбул и получил эти деньги в банке.

Комиссар и Дронго переглянулись. Это меняло весь ход расследования. Фунтов они не находили и теперь вполне можно было выстроить гипотезу об ограблении. Комиссар с ужасом подумал, что, попади такая версия в газеты, курорт можно сразу закрывать. А его уволят за несоответствие занимаемой должности.

– Кто знал об этих деньгах? – закричал он нервно.

– Кроме Виктора и Олега, никто. Виктор просил держать это в тайне, и Олег все рассказал только мне, объяснив, зачем он едет в Стамбул.

– А брат Виктора знал об этих деньгах?

– Этого я не знаю. Наверное, знал. Виктор ему доверял.

Комиссар вытер ладонью правой руки вспотевшее лицо. Покачал головой.

– Только этого нам не хватало, – с досадой произнес он.

– Я же вам говорил! – победно воскликнул российский дипломат.

– Нужно будет все тщательно обыскать, – предложил Дронго, видя состояние комиссара, – все номера. Все без исключения. Такие деньги не могли положить куда попало.

– Да-да, конечно, – растерянно сказал комиссар.

– У вас еще есть ко мне вопросы? – спросила Кира, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Нет, – горько ответил комиссар, – она может идти.

– У меня есть еще несколько вопросов, – вмешался Дронго. – Как вы считаете, почему Инна не знала о деньгах? Она ведь их даже не видела.

Кира смутилась в очередной раз.

– Не знаю, – сказала она, – может, просто не обратила внимания.

– Кто еще мог знать про деньги?

Она снова занервничала. Покачала головой.

– Вы уже меня спрашивали. Я не знаю. Я же вам сказала, что не знаю!

– До свидания, – перебил ее Дронго. Ему явно не нравилась эта слишком умная особа, так пытавшаяся скрыть свое волнение.

Молодая женщина поднялась и вышла из комнаты.

– Это меняет дело, – горько сказал комиссар, – теперь действительно придется подозревать всех туристов. Устроить обыск по всему курорту. Будет скандал на всю Турцию. Сюда больше никто не захочет приезжать. А меня просто вышвырнут из полиции, даже если я в результате и найду убийцу.

Самойлов поднялся следом за женщиной.

– Я считаю, что вам нужно еще раз подумать, прежде чем предъявлять обвинения гражданам моей страны, – сухо и официально заявил он. – На вашем курорте убит наш гражданин. И, по-моему, вам следует заняться поисками убийцы, а не мучить членов этой туристической группы, и без того морально пострадавших в результате происшедшего.

«Какой идиот! – разочарованно подумал Дронго. – Неужели он ничего не понимает?»

– Послушайте, Николай Сергеевич, – с трудом сдерживаясь, сказал Дронго, – неужели вы не хотите понять очевидных вещей? Деньги для убитого привезли только вчера. Привезли из Стамбула. О них не знал никто. Ни один человек, кроме, опять-таки, членов этой группы. И деньги пропали. Так какой вывод из этого следует?

Самойлов пожал плечами.

– Разбирайтесь сами, без меня. Все документы я потом подпишу, – закончил он и вышел из комнаты.

– Что вы ему сказали? – спросил комиссар.

– Сказал, что об этих новых деньгах могли знать тоже только члены группы.

– Их мог увидеть кто-либо из сотрудников отеля, – предположил комиссар.

– Ну, этого я ему не сказал, – рассмеялся Дронго, – мне просто хотелось поставить его на место. А вы не переживайте так, комиссар. Мы можем все проверить уже прямо сейчас. Нужно допросить водителя, который отвозил Молчанова в Стамбул. И горничных, которые вчера работали в этом номере. Хотя одна из них точно вне подозрений. Та, которая закричала, найдя труп. Еще мог быть кто-то из вспомогательных служб отеля, например, из химчистки. И посыльный из ресторана. Это не так много, и мы можем достаточно быстро проверить.

– Мне бы вашу энергию, – грустно сказал комиссар, – мне кажется, что я уже выдохся. И теперь меня заставляют бежать после финиша.

– Главное, что вы еще в хорошей форме, комиссар, – подбодрил его Дронго. – Давайте все-таки допросим мужа этой девицы. Вернее, жениха. Честно говоря, мне она очень не понравилась. И вторую даму, которая была с ней. Они единственные, кого мы пока не допросили.

– Пусть позовут Олега Молчанова и подругу брата убитого, – распорядился комиссар, и, когда помощник вышел, тихо сказал: – Мне звонили из Стамбула. Если я не найду сегодня убийцу, то завтра будут звонить уже из Анкары. А послезавтра меня просто выбросят из полиции.

– Надеюсь, до этого дело не дойдет, – успокоил его Дронго.

В комнату вошли помощник комиссара и Олег Молчанов.

 

Глава 11

– Доброе утро, – устало поздоровался комиссар, – проходите и садитесь.

Олег Молчанов явился одетый в строгий серый костюм. На нем был очень дорогой галстук от Валентино. Дронго снова обратил внимание на оправу его очков, тянувшую на несколько сотен долларов. Очевидно, дела у фирмы шли совсем неплохо, если финансовый директор мог позволить себе подобные траты.

– Вы финансовый директор компании, которой руководил убитый Виктор Кошелев? – уточнил комиссар.

– Да, – спокойно сказал Молчанов. Он сидел раскованно, спокойно, словно на обычном деловом совещании.

«Как он управляется с такой женщиной, как Кира? – подумал Дронго. – Они ведь совсем разные люди. Он спокойный, сосредоточенный, вдумчивый, а она эмоциональная, резкая, прямая. Может, единство противоположностей и есть условие идеального брака?»

– Вы можете назвать оборот своей фирмы? – спросил комиссар. – Если это, конечно, не секрет.

– Около двадцати миллионов долларов в год, – ответил Молчанов.

Комиссар и Дронго переглянулись.

– И кто теперь будет возглавлять такую фирму? – осведомился комиссар.

– Не знаю, – признался Молчанов, – в принципе, у нас контрольным пакетом акций владел Виктор. Теперь, после его смерти, они, наверное, перейдут к его сыну.

– У него есть сын? – спросил Дронго, даже не переведя ответа Молчанова.

– Да. Виктор развелся с женой два года назад. Хотя сына любил. Но еще больше любил свою свободу.

Дронго перевел все комиссару.

– А его брат? – спросил Фикрет Явуз.

– Он владел несколькими процентами, – отмахнулся Молчанов, – Виктор никогда серьезно не рассчитывал на своего брата, трезво оценивая его способности. Он ввел пост вице-президента по связям с общественностью и назначил туда Юрия, который ничего не делал, а просто получал зарплату.

– Значит, после смерти Виктора его младший брат не сможет стать президентом фирмы? – уточнил комиссар.

– Что? Кто вам это сказал? – засмеялся Олег. – Наверное, он сам. Да он же форменный кретин! Разве он может стать президентом?! Нет, он ни при каких обстоятельствах, никогда не станет президентом.

– А ваш компаньон Рауф?

– Он всего-навсего компаньон, – пояснил Молчанов, – он не имеет к нашей фирме прямого отношения.

– Получается, что место президента можете занять вы? – подвел итог комиссар.

– Почему получается? – удивился Олег. – Если ничего не случится, то я и буду президентом. Это же и так ясно. Я думаю, собрание акционеров обязательно выдвинет именно меня.

– Вы смелый человек, – заметил Дронго.

– Не боитесь, что вас обвинят в убийстве Кошелева?

– Нет, не боюсь. У меня есть абсолютное алиби. После ужина мы сразу все вместе пошли купаться, и я был все время в бассейне, пока не раздался крик.

– Вы купались сначала в открытом бассейне, а потом перешли в закрытый, – уточнил Дронго.

Олег снял очки, чтобы протереть стекла. По тому, как он заморгал было видно, что он очень близорук и лишь в очках чувствует себя уверенно.

– Да, – сказал он, – а откуда вы знаете?

– Я сидел в это время на балконе, – объяснил Дронго, – моя вилла находится как раз рядом с открытым бассейном.

– Странно, – удивился Молчанов, – а я вас там не видел.

– Вы привезли вчера деньги? – спросил комиссар, и Молчанов первый раз смутился.

– Откуда вы знаете о деньгах? – в свою очередь спросил он.

– Нам рассказала ваша будущая супруга, – пояснил не без некоторого злорадства Дронго.

Олег снова улыбнулся.

– Она сказала, что собирается быть моей супругой? – спросил он и, не дожидаясь ответа, заключил: – Женщины всегда так болтливы.

– Вы подтверждаете, что привезли вчера деньги?

– Да, конечно, подтверждаю. Двадцать тысяч фунтов стерлингов.

– На какой машине вы туда ездили?

– Мы взяли два автомобиля напрокат. Они стоят на стоянке курорта, – пояснил Молчанов.

– Кроме вас кто-нибудь знал об этих деньгах?

– Наверное, все знали. Мы не делали из этого особой тайны, – снова поправил очки Молчанов.

– Тем не менее уточните, кому вы еще говорили про эти деньги?

– Кире говорил. По-моему, знала о них и Юля. Еще должен был знать Юра. Виктор собирался лететь в Англию по делам, а Юра с девочками должен был возвращаться прямо отсюда в Москву.

– А Рауф или Инна знали про деньги?

– Может, знали, а может, не знали. Так вы что, думаете, из-за них Витьку убили? – удивился Молчанов. – Да ведь это для него были не деньги, так просто, на семечки. Он Инне мог подарить один браслет на такую сумму. А Рауф богатый человек. Зачем ему из-за такой суммы Виктора убивать? Да нет, это все несерьезно.

– Кто, по-вашему, мог быть заинтересован в смерти Кошелева?

Молчанов задумался. Потом ответил:

– Не знаю.

Комиссар взглянул на Дронго. Тот кивнул.

– Вы свободны, – комиссар разрешил Молчанову уйти. – Позовите из приемной женщину.

– Спасибо, – Молчанов вышел из комнаты.

– Так мы ничего не узнаем, – горько сказал комиссар.

В комнату вошла молодая женщина. Она была такого же роста, как Кира, но отличалась более плотным телосложением. Юлия прошла к стулу и, не спрашивая разрешения, села.

– Вы приехали сюда вместе с Юрием Кошелевым? – уточнил комиссар.

– Я приехала сюда сама по себе, – дерзко ответила женщина, и Дронго поморщился. Еще одна психопатка. После Киры не хотелось ни с кем говорить.

– Но вы жили в одном номере с Юрием Кошелевым, – настаивал комиссар.

– Это мое личное дело, с кем мне жить, – огрызнулась женщина, – не нужно лезть ко мне в постель!

– Она просит не интересоваться ее интимной жизнью, – перевел Дронго.

– Пусть она нам расскажет все, что знает, и уходит отсюда, – устало сказал комиссар, – уже полдень. Это ведь та самая, которая все время была в бассейне?

– Да. Она и Молчанов все время были в бассейне, – кивнул Дронго, – я их все время видел.

– Расскажите обо всем, что происходило в тот день, – попросил Дронго.

– Сначала мы поужинали, а потом пошли купаться. И после этого услышали, как закричала горничная, – коротко рассказала женщина.

– Так не пойдет, – прервал ее Дронго, – давайте более подробно. Расскажите о вашем разговоре днем у бассейна с Инной. О ссоре Рауфа с погибшим Виктором. О том, кто и где находился в момент убийства.

– Днем мы разговаривали у бассейна, и, кажется, кто-то из девочек начал разговор о Викторе. По-моему, это была Света, – начала рассказывать Юлия. – Они все хотели знать, что Инна думает о Викторе. Но ничего конкретного не было. Просто я сказала, что он непорядочный тип, и все. На ужине Рауф и Виктор серьезно поспорили, но из-за чего, я не знаю. Потом мы впятером пошли купаться. Олег, Кира, Света, Юрий и я. Мы купались в бассейнах, когда услышали крики горничной, и побежали в апартаменты Виктора, где и нашли его убитым.

– Вы знали, что у него есть нож?

– Конечно. Мы же его все вместе покупали.

– А про деньги?

– Какие деньги? – нахмурилась Юлия. – У Виктора всегда были с собой наличные деньги. У него однажды что-то случилось с кредитной карточкой, и он с тех пор всегда имел наличные деньги.

– Вы не знали, что Олег Молчанов поехал в Стамбул за деньгами для Виктора?

– Вы думаете, что я пошла бы убивать из-за денег? – презрительно спросила Юлия. Ее красивое лицо выражало неподдельное возмущение. – По-моему, Кира что-то говорила, но я не обратила внимания.

– Кем вы работаете?

– В одной сервисной фирме, – как бы нехотя ответила женщина. – Вы не будете спрашивать меня про мою зарплату?

– Не буду, – улыбнулся Дронго.

– Как давно она знает братьев Кошелевых? – спросил комиссар. – Пусть все расскажет.

– Вы давно знакомы с братьями? – перевел вопрос Дронго.

– Мне иногда кажется, что всю мою жизнь, – вдруг призналась женщина. – Нет, недавно. Несколько лет. Виктор был основным клиентом нашей фирмы. А потом я познакомилась и с Юрой.

– Вы давно с ним живете?

Она отвернулась.

– Вы не слышали вопроса? – переспросил Дронго.

– Я не буду отвечать на этот вопрос, – отрезала женщина, – это не относится к убийству Виктора.

– Как по-вашему, мог Юрий убить своего брата?

– Он может сделать все что угодно. Но я думаю, что нет. Зачем ему резать курицу, приносящую такие доходы? Без Виктора он – пустое место.

– Как по-вашему, Инна, подруга убитого Виктора, могла ударить его ножом? – задал очередной вопрос комиссар.

– Нет, – усмехнулась женщина, – конечно, нет. Она даже не верила тому, что мы говорили о Викторе. Она все еще смотрела на него сквозь розовые очки.

– У вас есть дети?

– Есть. Но семьи у меня нет.

– Почему?

Она посмотрела Дронго в глаза. У нее были серые глаза с желтоватым отливом.

– Мой муж погиб. Он был военным. Офицером-пограничником. Погиб в Таджикистане три года назад. У вас есть еще вопросы?

– Нет, – сказал Дронго и за себя, и за комиссара, – извините. Вы можете идти.

Потом, когда она вышла, он все рассказал комиссару. Едва он закончил, как в комнату снова ворвался менеджер. Глаза его лихорадочно горели.

– Всех доставили, господин комиссар. И метрдотеля, и официантов.

– Прекрасно, – обрадовался комиссар, – давайте их к нам.

И именно в этот момент раздался громкий выстрел. Менеджер испуганно оглянулся. Комиссар вскочил на ноги.

– Если убьют еще кого-нибудь, меня просто разорвут на части, – простонал он.

И, сам того не ожидая, накаркал беду. Через несколько минут все присутствующие в комнате стояли у второго трупа.

 

Глава 12

Уже услышав выстрел, они замерли, понимая, что случилось нечто невероятное. Но Дронго опомнился первым.

– Откуда стреляли? – закричал он.

– Кажется, из апартаментов, расположенных под номером убитого Виктора.

– Быстрее! – закричал Дронго. – Быстрее, или мы опоздаем!

Они выбежали из кабинета и бросились к лифту.

– Это на третьем этаже! – закричал испуганный менеджер.

Апартаменты находились в конце коридора и были последними из расположенных в правом крыле здания. Выбежав из лифта, все поспешили туда, откуда был слышен выстрел. К ним уже присоединились двое полицейских. Пробегая по коридору, они миновали ошалевшую от страха горничную, стоявшую у тележки с бельем.

– Чей это номер? – спросил комиссар на ходу.

– Молчанова и его спутницы, – пояснил менеджер.

Они подбежали к двери.

– Ломайте замок, убийца может уйти по балкону! – приказал комиссар, и двое полицейских бросились выбивать дверь.

Через несколько секунд они вбежали в номер. Но в комнатах никого не было. Осмотрели все помещения, но ничего не нашли.

– Непонятно, – прошептал менеджер, направляясь к открытой двери балкона. И вдруг позвал:

– Смотрите!

На балконе лежал Юрий Кошелев. Пуля попала ему прямо в сердце, возле тела уже расползлось кровавое пятно. Склонившийся над ним помощник комиссара почти сразу поднялся:

– Мертв, – доложил он.

Тот негромко выругался. Это уже переходило всякие границы.

– Если бизнесменов, прибывающих на ваш курорт, будут убивать с такой периодичностью, то здесь скоро никого не останется, – недовольно сказал менеджеру Дронго.

Тот пожал плечами.

– Вызывайте криминалистов и экспертов, – распорядился комиссар, – и пусть приедут врачи.

– Посмотрите, комиссар, – показал Дронго, – рядом с убитым лежит пистолет.

Комиссар обернулся.

– Осторожно! – крикнул он наклонившемуся помощнику. – Чтобы никто к нему не прикасался, пока не приедут наши криминалисты. На нем могут быть отпечатки пальцев.

В коридоре у входа уже толпилось несколько человек.

– А где хозяева номера? Приведите их! – закричал комиссар, теряя всякое терпение. Он представил себе, что скажут ему, когда сюда снова приедет представитель российского консульства, и даже застонал от злости.

Дронго вышел на балкон осмотреть тело. Подошел к перилам, наклонился и посмотрел вниз.

В апартаменты вошли Олег и Кира.

– Где вы были? – накинулся на вошедших комиссар. – Только не говорите, что ничего не слышали.

Дронго вернулся в комнату, чтобы перевести вопрос.

– Мы слышали, – спокойно ответил Олег, – но мы обедали. Сидели в ресторане, когда это случилось. За пять минут до выстрела к нам пришел Юрий и попросил ключи от нашего номера, сказав, что хочет забрать свою камеру, которая лежала у нас.

– Где камера? – спросил комиссар.

– Лежит в спальне.

Олег пошел было туда, но комиссар окликнул его:

– Стойте, я сам все проверю!

Он пошел в спальню и вскоре действительно вернулся с камерой.

– В момент выстрела вы были в ресторане? – снова уточнил он.

– Там с нами было человек пятьдесят, – холодно заметил Молчанов, – я ведь не буду вас обманывать.

Комиссар отвернулся от них и вышел на балкон, от злости у него тряслись руки. Дронго вышел следом и встал рядом.

– Опять спонтанное убийство? – комиссар вопросительно взглянул на него, закуривая сигарету.

– Нет. Первое тоже не было спонтанным. Убийца действует по очень четкому плану. Нам нужно выяснить, как сюда попал этот пистолет. И куда делся убийца.

– В каком смысле? – комиссар взглянул на него с интересом, он понял, что Дронго уже что-то придумал.

– Мы бежали по коридору около минуты. А после выстрела и нашего появления на этаже прошло гораздо меньше времени. Так куда делся убийца? – спросил Дронго. – Получается, что он забежал в соседний номер, чтобы с нами не встретиться. Но тогда убийцу должна была видеть горничная, которую мы встретили в коридоре, когда спешили сюда.

– Верно, – комиссар повернулся и вошел в комнату, – там, в коридоре, была горничная. Срочно позовите ее сюда, – приказал он помощнику.

Тот, видя состояние шефа, бросился исполнять приказ. Через минуту напуганная до полусмерти женщина появилась в апартаментах.

– Ты стояла в коридоре, когда раздался выстрел? – спросил комиссар.

– Да, эфенди, – поклонилась женщина, – я только вышла из другого номера, как услышала выстрел.

– Кто-нибудь пробегал мимо тебя? Ты кого-нибудь видела?

– Нет, комиссар-эфенди, никого. В коридоре никого не было.

Дронго посмотрел на него.

– Этого не может быть! – закричал комиссар, отшвыривая недокуренную сигарету. – Там наверняка кто-нибудь пробегал!

– Нет-нет, – испуганно и жалобно ответила женщина, – там никого не было. Никого.

Поняв, что от нее больше ничего не добьешься, комиссар разрешил ей уйти. После чего плюхнулся на диван.

– Будь проклят этот курорт и этот отель! – зло проговорил он. – Будь все проклято!

Дронго сел рядом. Ему было грустно и стыдно. Получалось, что убийца просто издевается над ними.

– Позовите снова эту живущую здесь парочку, – приказал комиссар. – Хотя нет, позовите только мужчину.

Молчанов снова предстал перед комиссаром.

– Откуда пистолет? – упавшим голосом спросил комиссар.

– У него был свой пистолет, – ответил Молчанов, – законно оформленный и разрешенный. В самолете он сдавал его пилотам, а когда прибывали на место, снова получал. Юрий всегда ездил с пистолетом. Виктор настаивал, чтобы у кого-нибудь всегда было оружие.

– Почему вы нам ничего не сказали про пистолет? – комиссар начал закипать от ярости.

– Потому что вы ничего не спрашивали, – ответил Молчанов, снова поправляя свои очки. – Мы все знали, что у Юрия был пистолет, и поэтому…

– Уходите! – перебил его комиссар. – Хотя нет, соберите всю вашу группу в соседнем номере, я хочу с вами поговорить.

Молчанов вышел, а комиссар замолчал, уставившись невидящим взглядом перед собой.

– Убийца среди них, – убежденно сказал он. – Один из них – убийца, он все это придумал. Я найду его во что бы то ни стало!

– Как убийца мог исчезнуть? – спросил Дронго. – Это для меня загадка. Я осмотрел балкон. Даже скалолаз не рискнет спуститься отсюда на другой этаж. Кроме того, с террасы ресторана этот балкон отлично виден. И перелезающего после выстрела человека увидели бы все.

Комиссар взглянул на него.

– Вам тоже нравится надо мной издеваться? Наверное, убийца просто испарился?

– Так не бывает, – усмехнулся Дронго. – Боюсь, что он оказался умнее и хитрее, чем мы думали. Он нас обманул. Идемте на балкон, я вам покажу.

Комиссар тяжело поднялся и пошел за Дронго.

– Посмотрите, как лежит убитый, – показал Дронго, – в него явно стреляли не здесь. Его убили в комнате, а потом притащили сюда.

– Почему вы так решили?

– Посмотрите на его рану. Кровь уже немного засохла. Выстрел, который мы слышали, не мог его убить. Это был выстрел в воздух.

– А он умер от испуга, – язвительно сказал комиссар, – у него разорвалось сердце, да?

– Нет. Его убили в другом месте, – настойчиво сказал Дронго, – а потом принесли сюда. Посмотрите, как стекала кровь. Словно он падал несколько секунд. Она застыла у него на боку. По-моему, нам нужно осмотреть весь номер еще раз.

Комиссар не стал возражать. Они вернулись в комнаты и все внимательно осмотрели, особенно ковролин.

– Здесь ничего нет, – досадливо поморщился комиссар. – Его наверняка убили на балконе. Просто потом перевернули.

Дронго подошел к постели. Двуспальная кровать была аккуратно застлана.

– Посмотрите, – показал он комиссару.

– На что посмотреть? – не понял Фикрет Явуз.

– Постель убрана. А ведь горничная здесь еще не была.

– Только не говорите, что этого бизнесмена убила наша горничная, – ворчливо заметил комиссар.

Вместо ответа Дронго резко откинул покрывало вместе с одеялом и простыней. На матрасе отчетливо проступало небольшое пятно. Но его не было на простыне.

– Вот видите, – показал Дронго на пятно. – Его убили, когда он лежал на кровати. Причем лежал в достаточно странной позе, словно собираясь найти что-то под кроватью. Его застрелили, когда двери балкона были закрыты, и мы ничего не слышали. А потом, завернув в другую простыню, оттащили на балкон, где и оставили.

– Очень интересно, – зло подвел итог комиссар. – И для чего все это делали?

– Убийца хотел снова обеспечить себя алиби. И второй выстрел раздался уже в воздух. Убийца стоял на балконе. Только не здесь, а наверху.

– Опять апартаменты Виктора? – поморщился комиссар. – У вас галлюцинации.

– Идемте снова на балкон, – предложил Дронго.

Комиссар, уже не решившийся возражать, снова вышел на балкон.

– Посмотрите, как это было, – показывал Дронго. – Убийца рассчитал все абсолютно точно. Сначала выстрелом в упор был убит Юрий. Причем выстрела мы не слышали именно потому, что он был сделан в упор. Обратите внимание на пороховой ободок вокруг раны убитого. Потом убийца перетащил тело на балкон и спокойно вышел из номера. Поднялся наверх и, выйдя на балкон, решил бросить пистолет сюда. Но, падая вниз, пистолет неудачно ударился, и тогда раздался выстрел. На балконе уже никого не было. Ни наверху, ни внизу. Но убийца получил еще одно алиби. Прекрасное алиби.

– Фантастическая версия, – пробормотал комиссар, – но как вы ее сможете доказать? Пятно на кровати еще не доказательство. Мало ли что может быть.

– А это? – Дронго показал на ствол оружия. – Видите, как сильно погнулся боек? И ствол поцарапан. Его явно бросили сверху. А выстрел был лишь случайностью, которая помогла убийце от нас уйти. Я уверен, когда мы проверим оружие, то обнаружим, что из него стреляли дважды. Именно дважды, комиссар.

– Это мы действительно проверим. – Комиссар посмотрел наверх. – Интересная у вас версия. Если пистолет падал под углом, то должен был удариться вот об это. Или об это. А потом отлететь туда.

– Нужно пригласить экспертов-баллистов, чтобы они определили траекторию падения оружия, – предложил Дронго.

Комиссар махнул рукой.

– Какие баллисты? Здесь вам не Стамбул. Хорошо еще, что под рукой есть несколько обычных ребят, которые умеют снимать отпечатки пальцев и составлять протокол с места происшествия.

Дронго снова подошел к самому краю балкона, где из камня была сложена красивая оградка.

– Все равно здесь все нужно осмотреть, – убежденно сказал он. – Пистолет бросили сверху, я в этом уверен. Ничем другим объяснить отсутствие убийцы в номере нельзя. Я не верю в мистические силы. Первое убийство тоже было не совсем таким, каким мы его представляли. Убийца и в первом случае все рассчитал точно. Он прекрасно знал, что в номере Кошелева найдет нож, которым и воспользуется. Точно так же убийца знал и о пистолете Юрия. Это мог быть только один из членов их группы. Но нам нужно будет при любом раскладе еще раз внимательно осмотреть верхний номер. Может, убийца в спешке оставил там какие-нибудь следы.

Комиссар позвал помощника.

– Поднимись наверх, – приказал он, – и посмотри, что там творится. Возьми с собой менеджера, у него глаз наметанный. Если найдешь что-нибудь подозрительное, сразу ко мне. Ты меня понял?

Помощник, пятясь к двери, кивнул. Из коридора в апартаменты вошел один из полицейских.

– Комиссар-эфенди, – доложил он, – эти русские собрались в соседнем номере, как вы и просили.

– Идемте к ним, – предложил комиссар Дронго, – надеюсь, убийца действительно среди них.

И первым шагнул в коридор.

 

Глава 13

Собравшиеся в соседнем номере члены группы были потрясены случившимся. Это читалось на их лицах. Два убийства подряд – слишком много для нервов любого нормального человека. Даже невозмутимый Рауф все время посматривал по сторонам, словно ожидая увидеть живых Виктора и Юрия. Инна не скрывала своего страха. Она видела в смерти второго брата нечто мистическое. Кира сидела злая, огорченная тем, что ее теперь не пускали в собственный номер. Света бросала на присутствующих дикие взгляды. Юлия все время отворачивалась, очевидно, боясь разрыдаться. Даже Олег Молчанов, самый невозмутимый из всех, и тот притих и помрачнел.

Комиссар вошел в комнату. Следом шагнул Дронго.

– Дамы и господа! – начал комиссар. – Не буду скрывать от вас, что положение более чем серьезное. И очень опасное, в том числе для всех сидящих в этой комнате. Совершено второе убийство подряд. И не просто убийство. А снова убийство члена вашей беспокойной группы. На этот раз у меня нет сомнений, что убийцей не мог быть случайный человек. Это не были ни ограбления, ни случайные убийства. Это продуманные убийства двух братьев, которые совершил кто-то из вас.

Дронго перевел все слово в слово.

– Я знаю, – продолжал комиссар, – что у некоторых из вас было алиби во время первого убийства. Знаю, что наверняка у других есть алиби и во время этого, второго преступления. Но меня сейчас не интересуют эти алиби, как и ваши объяснения. Я обязан знать, кто совершил эти убийства, и уверяю вас, что все равно найду убийцу. Найду при любых обстоятельствах.

Все шестеро молча смотрели на комиссара, пока Дронго переводил его слова. Они сидели, а комиссар и Дронго стояли, словно нависая над ними всей тяжестью Закона.

– Я останусь в вашем отеле, – объявил комиссар. – Сегодня мой помощник изымет ваши паспорта. Ни один из вас не сможет покинуть наш курорт и тем более Турцию, пока убийца не будет найден.

Все ошеломленно молчали. Перспектива остаться в Турции еще на несколько дней не устраивала никого из присутствующих. Но все предпочитали молчать, понимая, как опасно сейчас спорить с комиссаром, находящимся на грани нервного срыва.

– И последнее, господа, – закончил комиссар. – Теперь вы все вместе будете жить на одной вилле. Я попрошу администрацию отеля выделить вам двухэтажную виллу с четырьмя спальнями, чтобы вы могли там разместиться. Предупреждаю, что домик будет оцеплен нарядами полиции, чтобы ни один из вас не мог выйти или уйти без разрешения. Даже если будут протесты вашего консульства, посольства или президента, я все равно переведу вас на виллу. Вы слишком опасные люди, чтобы долго оставлять вас на свободе. Если вам так нравится убивать друг друга, то делайте это у себя на родине, а не на наших курортах.

Дронго перевел и эти слова.

– До свидания, дамы и господа, – закончил комиссар, выходя из номера.

Дронго вышел вслед за ним.

– По-моему, я вам больше не нужен, – предположил он. – Со своими вы можете общаться и без меня. Я лучше поговорю с ними.

К ним подошел запыхавшийся помощник комиссара.

– Мы все осмотрели, эфенди, – доложил он, – там сегодня кто-то был. Неизвестный открывал дверь балкона. Мы проверяли, она была закрыта неплотно. Ничего больше обнаружить не удалось.

Комиссар взглянул на Дронго.

– Вы оказались правы, коллега, – горько сказал он, – поздравляю! Кажется, это наш единственный успех.

– Вы будете говорить с метрдотелем, которого вызывали из Силиври? – спросил помощник.

– Буду, я со всеми буду говорить! – зло ответил комиссар. – Что мне еще остается делать на этом курорте? Только болтать со всеми подряд, надеясь хоть таким способом найти убийцу.

И он пошел по коридору в апартаменты, сильно сутулясь, словно сгибаясь под тяжестью обрушившихся на него проблем. Дронго проводил его взглядом. Комиссару действительно было нелегко.

Когда Фикрет Явуз появился в комнате, один из полицейских очень осторожно показал на телефон.

– Звонят из Анкары, сам заместитель министра.

«Уже знают», – обреченно подумал комиссар, подходя к телефону.

– Ты что, комиссар, – закричал заместитель министра, – бойню решил устроить?! Решил, что можно туристов убивать каждый день?! Уже вся Анкара знает, что второго человека убили за два дня? Ты чем там занимаешься? Совсем разленился? Если не можешь справиться, мы пришлем помощников. Или заменим такого комиссара, как ты. Для чего ты нужен, если даже на курорте не можешь убийцу найти? Там ведь никого чужого не могло быть. Так чего же ты медлишь?

– Простите… – попытался было объяснить комиссар, но заместитель министра гневно перебил его:

– И ничего не пытайся мне говорить. Позор на всю Европу. Найди убийцу. Как хочешь найди! Сутки у тебя есть, не больше. Если за двадцать четыре часа ты не найдешь убийцу, то сам, лично, позвони мне в Анкару и объяви о своей отставке. Ты меня понял, комиссар? Об отставке!

«Пропала пенсия», – обреченно подумал комиссар и непослушными губами выдавил:

– Я все понял, Паша-эфенди, все сделаю.

– Сутки! – напомнил еще раз заместитель министра и бросил трубку.

– Будьте вы все прокляты! – с ненавистью сказал комиссар.

Дронго вернулся в соседнюю комнату и сел на кровать.

– По-моему, вам надо что-то решать, – предложил он.

– Что решать? – насмешливо спросил Олег Молчанов. – Жребий бросать, кто из нас убийца? Чтобы один остался, а остальные уехали?

– Ну зачем ты так? – возмутилась Инна. – Ребята погибли, а ты ерничаешь!

– Ребят все равно не вернешь, – отмахнулся Молчанов, – а ты из себя невинную козочку не строй. Я ведь знаю, как Юра в последнее время к тебе приставал. Ты его все время отшивала.

– Перестань, – строго сказала Юлия, – это некрасиво.

– А с тобой они, значит, поступили очень красиво, – вставил Молчанов, – сначала один, а потом второй. Тоже мне, «эстафета семьи Кошелевых».

Юля вдруг громко разрыдалась, и Кира бросилась к ней, укоризненно взглянув на Олега. Тот отвернулся. Нервы у всех были на пределе.

– Нам нужно как-то объяснить этому комиссару, что мы не виноваты, – предложил Рауф, – что мы не убивали братьев. Может, сюда какой-нибудь киллер приехал из России, которого мафия прислала и который должен был убить обоих Кошелевых. Мы же ничего не знаем.

Все посмотрели на Дронго.

– Надеюсь, меня не принимают за представителя этой мафии? – усмехнулся тот. – У меня тоже есть алиби. Я с самого утра неотлучно был вместе с комиссаром. Что касается киллера, то должен вас огорчить: на курорте, кроме вас, почти нет русских туристов. Это пока еще новый курорт, который россияне не успели освоить. Мы специально проверяли. Кроме вас, здесь отдыхают еще две неполные семьи, состоящие из двух мам и их детей. Парню лет пятнадцать, а девушке лет семнадцать.

– Они могли нанять киллера из другой страны, – настаивал Рауф, – или дать ему другой паспорт.

– Может быть. Но наемные убийцы не имеют привычки убивать своих клиентов их же собственным оружием. Такое не сделает ни один наемный киллер. На оружие клиента нельзя рассчитывать: а вдруг оно откажет в последний момент или его вообще у клиента не окажется? Откуда наемному убийце было знать про нож, купленный только два дня назад в Стамбуле, или про пистолет, который Юрий привез с собой?

Аргументы действительно были убедительными.

– Все равно, – не сдавался Рауф, – нужно искать по всему курорту. А этот комиссар решил, что убийца обязательно среди нас. Это же так глупо. Мы все любили Виктора. Каждый по-своему, но любили.

– А по-моему, как раз наоборот, вы все его ненавидели, – возразил Дронго.

– Да! – закричала вдруг Кира. – Да! Я лично его терпеть не могла. Но я его не убивала. Какое имеет значение, как мы к нему относились?!

– Он был сложный человек, – вмешался в разговор Олег, – но ни один из нас не мог подумать, что здесь случится такое. Тем более с двумя братьями сразу.

– Вы все лицемеры, – с отвращением сказала Инна. – Еще вчера утром вы все говорили гадости про обоих братьев, рассказывали, какие они подонки и мерзавцы. А теперь говорите совсем другое. Если Кошелевы погибли, значит, их покарал Господь. И не нужно нам больше говорить на эту тему.

– Как это не нужно? – возмутилась Света. – А что нам делать? Комиссар обещал запереть нас в какой-то комнате, а ты говоришь – не нужно.

– Он про комнату не говорил, – вмешался Дронго, – просто в целях вашей безопасности он решил поместить вас всех на охраняемую виллу. Чтобы ничего страшного больше не произошло.

– Нам хоть разрешат взять свои вещи, или мы будем как узники? – спросила Кира.

– Конечно, разрешат. Комиссар просто хочет…

– Ты-то чего его защищаешь? – с отвращением сказала вдруг Кира. – Такие, как ты, у гестаповцев во время войны в холуях ходили. Переводчиком пошел к турку, чтобы своих засадить. Ах ты, сволочь!

Дронго встал, чувствуя, как дергается левая щека.

– Я помогал ему, чтобы он не обвинил кого-нибудь из невиновных, – строго сказал он. – Что касается ваших оскорблений, то должен заметить, что и вы, Кира, не ангел. Вы, кажется, вчера назвали Виктора дерьмом, когда днем обсуждали его личность с Инной. Или вы об этом забыли?

Кира зло посмотрела на Инну.

– Ты сболтнула?

– Кончай, Кира, – одернула ее Инна, – он сам все слышал. Его вилла рядом стоит, а он все время сидел на балконе.

Кира обиженно отвернулась, но больше спорить не стала.

– Зачем Юрий просил у вас ключи от номера? – снова спросил у Молчанова Дронго. – Вы сказали что-то про камеру. Но камера лежала на видном месте, а он ее даже не тронул. Он искал что-то у вас под кроватью.

– Не знаю, – искренне удивился Молчанов, – ума не приложу. Я хотел пойти с ним, но он сказал, что только заберет камеру и вернет мне ключи.

– А вместо этого получил пулю в сердце, – договорил за Молчанова Дронго. – Скажите, Инна, – вдруг спросил он, – а у вас вчера не пропадала карточка-ключ от вашего номера?

Все обернулись к Инне. Молодая женщина чуть покраснела.

– Да, – сказала она, – пропадала. Вчера утром у меня пропала моя карточка.

 

Глава 14

После заявления Инны наступила тишина. В этот момент кто-то осторожно постучал в дверь. Все вздрогнули, словно за дверью стояла сама Смерть.

– Войдите! – крикнул Дронго.

Дверь отворилась, и в номер вошел помощник комиссара.

– Фикрет-эфенди приказал перевести всех этих людей на крайнюю виллу, ближе к морю, – доложил он Дронго. – Им разрешили взять все их вещи. Но он просил, чтобы я собрал их паспорта.

– Их паспорта в регистрационном отделе отеля, – напомнил Дронго. – Я им сейчас переведу, чтобы переходили на виллу ближе к морю.

– Ваше новое жилище уже приготовлено, – сказал он, обращаясь к членам группы, – вы можете туда переселяться.

– Мы с Юлей устроимся вместе на первом этаже, – быстро предложила Кира, – а вы втроем – Рауф, Света и Инна – подниметесь на второй. Будем ходить друг к другу в гости пить чай.

Все заулыбались, поднимаясь со своих мест. Последней встала Света, которая сидела задумавшись, и Рауфу пришлось даже толкнуть ее локтем, чтобы вывести из состояния оцепенения.

Когда все вышли, Дронго оглядел номер и покинул его последним. В соседних апартаментах комиссар допрашивал служащих отеля. Когда вошел Дронго, он как раз отпускал одного из вчерашних официантов.

– Ну, что? – спросил Дронго, усаживаясь рядом с комиссаром.

– У них тоже алиби, – комиссар безнадежно махнул рукой, – они сидели во французском ресторане до того момента, пока не услышали крик. Мне иногда кажется, что это случилось специально, чтобы я не мог нормально выйти на пенсию.

– Не переживайте, – посоветовал Дронго, – мы что-нибудь придумаем.

– У меня осталось только двадцать три с половиной часа, – взглянул на свои часы комиссар. – Звонил из Анкары наш заместитель министра, он дал мне на розыски убийцы всего сутки, после чего я обязан уйти в отставку.

Он горестно замолчал. Дронго покачал головой. Строгости турецкой бюрократии были ему известны.

– Нам нужно придумать нечто такое, что выведет убийцу из равновесия, что заставит его действовать и ошибаться, – сказал Дронго.

– Вы думаете, он опять захочет кого-то убить?

– Он или она, – резонно заметил Дронго, – пока мы этого не знаем. Поэтому я и считаю, что мы обязаны придумать какой-нибудь план по активизации убийцы. Чтобы он начал действовать и ошибаться. Это уже будет игра на нашем поле и по нашим правилам.

– Каким образом?

– Нам нужно придумать какую-нибудь информацию, которая сводила бы на нет все усилия убийцы, – предложил Дронго. – Например, пустить слух, что второй брат всего лишь тяжело ранен и остался жив.

– Это невозможно, – возразил комиссар, – все знают, что он мертв.

– А вы скажите, что он потерял сознание от большой потери крови. Ведь Юрий наверняка мог видеть, кто именно в него стрелял. А раз так, то убийца должен будет пойти на крайние меры, чтобы либо вырваться отсюда, либо придумать нечто такое, чем можно нейтрализовать возвращение младшего Кошелева.

– Это очень интересная идея, – согласился комиссар, – но нам придется разыграть все очень чисто. Уже десятки людей на курорте знают, что было совершено два убийства. А теперь выясняется, что убийство было одно.

– Убийца торопился, – напомнил Дронго, – поэтому вполне может быть, что Юрий Кошелев оказался только тяжело ранен, а не убит.

– Договорились, – кивнул комиссар, – я знаю, через кого пустить эти слухи. – Он показал на стоявшего в конце коридора менеджера.

Дронго вышел от комиссара, решив, что обязан еще раз все лично проверить. Он поднялся на следующий этаж. Стоявший у дверей апартаментов полицейский, узнав его, отдал честь и пропустил внутрь.

Он осмотрел дверцу балкона, затем вышел на балкон. Наклонился, словно пытаясь отыскать мельчайшие частицы одежды убийцы. Но ничего не нашел. За исключением того очевидного факта, что как раз над тем местом, где был найден пистолет, пыли на перилах не было. Это неопровержимо доказывало версию Дронго о том, что убийца бросил свое оружие на нижний балкон.

Внезапно он услышал за спиной покашливание и обернулся. В комнате стояла Инна.

– Я пришла сюда за своими вещами, – виновато сказала она, – мне разрешил сам комиссар.

– Конечно, – кивнул Дронго, – идемте, я вам помогу.

Они прошли в спальню. Пока женщина собирала свой чемодан, он смотрел в окно на море. Потом неожиданно спросил:

– Скажите, Инна, вы знали, что вчера утром Олег Молчанов ездил в Стамбул за крупной суммой в английской валюте?

– В какой валюте? – равнодушно переспросила Инна. – Я не знала в подробностях про деньги. Виктор только сказал, что Олег должен съездить в город и привезти ему деньги для поездки в Англию. А почему вы спрашиваете?

– Молчанов передал деньги Виктору. Они должны быть в вашем номере, – осторожно сказал Дронго, – но их нет.

– Понятия не имею, где они находятся, – безразличным голосом сказала Инна. – Большая сумма?

– Около двадцати тысяч фунтов. Это примерно двадцать восемь тысяч долларов.

– Большие деньги, – удивилась Инна. – Нет, я ничего о них не знаю.

– А про своих подруг знаете?

– Какие они мне подруги?! – отмахнулась Инна. – Подруги – это те, с кем дружишь, с кем вместе растешь. Или хотя бы домами дружишь. Я ни у одной из них еще дома не была. Даже не знаю, где они живут.

– А Кира где работает?

– Раньше, кажется, была секретарем у какого-то банкира, которого убрала мафия. А теперь не знаю.

– А Света?

– Она врач, но, по-моему, тоже не очень рвется на работу.

– А Юля действительно работает в сервисной фирме?

– Да, – сразу оживилась Инна, – она действительно там работает. Я даже знаю, в каком здании. Она мне однажды рассказывала. Жаль, что теперь и она останется одна.

– Не останется, – вдруг заметил Дронго.

– Что вы хотите сказать?

– Убийца решил, что убил Юрия Кошелева, выстрелив ему в сердце. Но пуля попала в левый желудочек и там застряла, – отчаянно врал Дронго, – поэтому он еще живой. Врачи говорят, он в очень тяжелом положении, но есть шансы, что выживет.

– Слава Богу! – вырвалось у Инны.

– Вы же его не любили, – сразу откликнулся Дронго, – почему такая неестественная реакция?

– Он тоже человек. Пусть дурной и беспутный, но человек. Нет, пусть уж не умирает, а живет, – убежденно сказала Инна.

– Только учтите, Инна, это большой секрет, – осторожно сказал Дронго, – никто не должен знать. Даже ваши подруги. Мы специально распространили слухи, что его убили. А он жив, и врачи надеются, что через несколько дней заговорит.

– И тогда мы, наконец, сможем уехать? – поняла Инна.

– Конечно, сможете. Он ведь наверняка видел убийцу, который в него стрелял.

– Странная история, – вздохнула Инна. – Кому понадобилось убивать сразу обоих братьев? Кажется, все свои вещи я уже собрала.

– Идемте к вашей вилле, – предложил Дронго, – а я позвоню портье, чтобы туда отнесли вещи.

– Надеюсь, это долго не продлится, – пробормотала Инна. – Мне, честно говоря, совсем не хочется здесь оставаться. После случившегося я до сих пор не могу прийти в себя.

– Куда вы пойдете? У вас хоть есть деньги?

– У меня ничего нет. Вернусь в свое модельное агентство. Они меня давно приглашали обратно. Виктор все никак не пускал. Теперь снова стану манекенщицей, – улыбнулась она.

Они вышли в коридор.

– Скажите, вы не говорили Виктору, что у вас пропала карточка-ключ? – спросил Дронго.

– Сказала, конечно. И попросила сделать новую. А он отмахнулся и со смехом заявил, что найдет мне старую. Я так и не поняла, что он имел в виду.

– А может, он знал, кто именно взял вашу карточку и рассчитывал ее снова изъять? Такой вариант вы не допускаете?

– Не знаю, – она задумалась, – но вообще-то он мог сделать все что угодно. Он был непредсказуемым человеком.

– Это еще не основание для убийства, – холодно заметил Дронго.

– Разумеется. Я просто сейчас подумала, что Виктор точно знал, у кого была моя карточка. И поэтому не стал ее искать. И даже не позвонил портье, чтобы нам дали новую. Он был уверен, что вернет старую. Да-да, именно уверен.

Дронго задумался. Потом взял Инну за руку.

– Обещайте мне одну вещь, – тихо попросил он.

Они уже были на улице, спускались по главной дорожке.

– Да, пожалуйста, – ответила женщина, явно удивленная тем, что собеседник сжал ее руку достаточно сильно.

– Следите за всеми членами вашей группы. Особенно за женщинами, – попросил Дронго. – Я так же, как и комиссар, уверен, что убийца скрывается среди вас. Мы просто не можем его пока вычислить.

Инна посмотрела ему в глаза.

– Хорошо, – сказала она. – А почему вы все-таки так уверены, что это не я его убила? Ведь вы понимаете, что у меня могли быть веские основания.

И, не дожидаясь ответа на свой вопрос, вырвала руку и пошла к вилле одна. Дронго остался стоять на дорожке.

Через два часа все на курорте уже знали, что второй брат Кошелевых лишь тяжело ранен и сейчас находится в больнице. Нашлись даже очевидцы, видевшие его в бессознательном состоянии. Когда перед ужином Дронго проходил мимо последней виллы, он услышал возбужденные голоса женщин.

– Все говорят, что он жив, – громко сказала Света и так же громко добавила: – Не зря люди говорят, что дерьмо не тонет.

Чуть улыбнувшись, Дронго прошел дальше. Навстречу ему спускался комиссар.

– Надеюсь, больше никаких неожиданностей не будет, – предположил комиссар.

– Не уверен, – очень серьезно ответил Дронго. – Мне кажется, что океан ненависти еще не переполнен кровью.

– Во имя Аллаха, – комиссар взмахнул руками, – не нужно так говорить! Мы успешно пустили слух о том, что младший брат остался жив. Теперь мои люди внимательно следят за домом. Если кто-то попытается бежать, сразу будет схвачен. Мне дали подкрепление из Стамбула, и убийца не будет иметь ни единого шанса, если попытается отсюда улизнуть.

– Я опасаюсь другого, – признался Дронго. – Он может не сбежать. Он может ударить совсем в другом месте. И так, как мы не предусмотрели. И вот тогда нам будет очень плохо. Третьего убийства нам не простят.

Ни Дронго, ни комиссар еще не знали, что до третьей смерти в группе российских туристов оставалось меньше часа. Но об этом не знал никто, даже убийца братьев Кошелевых.

 

Глава 15

Поздно вечером, гораздо позже обычного, в отеле начался ужин. Все шепотом передавали последние новости. Говорили уже, что младший брат остался жив и с минуты на минуту должен прийти в себя в больнице Силиври. А придя в себя, объявить имя убийцы. Отдыхающие, напуганные происшедшими событиями, оглядывались на большой столик, стоявший в конце зала, за которым сидели шестеро членов российской группы.

Дронго и комиссар сидели рядом. Фикрет Явуз за это время поговорил еще дважды с Анкарой, и оба разговора резко поднимали уровень сахара в крови больного диабетом комиссара. Ему не разрешали курить, но он продолжал дымить, не обращая внимания на запреты. Единственное условие врачей, которое он выполнил, – это полный отказ от спиртного. Впрочем, он и раньше не особенно злоупотреблял, предпочитая местную водку, разбавленную водой. Но после запрета врачей благоразумно отказался и от этого. Мусульманину легче было выполнять подобный наказ. Получалось, что он еще и совершает богоугодное дело.

– Они почти ничего не едят, – заметил комиссар, хмуро посмотрев на сидевших поблизости членов группы. – Вы думаете, наша уловка уже сработала?

– Пока не знаю. Но в любом случае ясно одно: все шестеро уже слышали о том, что Юрий жив. Что вы рассказали менеджеру?

– Что раненый испытал болевой шок и потерял сознание. Поэтому мы считали, что он умер, – тихо ответил комиссар.

– А я придумал, что пуля застряла в левом желудочке, – так же тихо сказал Дронго. – Впрочем, наши уловки могут сработать только в условиях чрезмерного напряжения. Убийца, кто бы он ни был, обычный человек. И на его психику, безусловно, давят два совершенных преступления. Поэтому он – или она – обязательно должен нервничать, сомневаться, анализировать собственные действия.

– Пока они сидят спокойно, – вздохнул комиссар. – Если бы я знал, что творится в их душах! По-моему, все они недолюбливали обоих братьев. Даже их собственные девушки.

– Согласен, – кивнул Дронго, – одна из них сказала мне, что здесь был целый океан ненависти. Настоящий океан. Вот он и захлестнул обоих братьев, решивших, что, имея большие деньги, можно нарушать любые законы. А подозревать в той или иной мере можно каждого из них. Особенно во втором преступлении.

– Мне все это так надоело, – вдруг пожаловался Фикрет Явуз. – До моего выхода на пенсию оставалось совсем немного. Я думал, закончу свою карьеру благополучно. И вдруг эти убийства. Если мы не найдем, кто их совершил, меня не просто отправят в отставку. Я потеряю право на почетную пенсию и должен буду отработать еще несколько лет уже в другом качестве.

Он поднялся, снова достал из кармана сигарету. Но, подумав немного, положил ее в карман и тяжело зашагал к выходу. Дронго выпил свою чашечку чая, поднялся, подошел к официанту, который обслуживал их столик, и тихо спросил, показывая на Олега и Киру:

– Мне нужно знать: во время выстрела вот эта парочка сидела здесь? Они все время были вместе?

– Нет, – ответил официант, – по-моему, женщина выходила. Но не туда, – показал он на выход. – Она выходила к террасе и, по-моему, в туалет. Извините меня.

– Ничего, – улыбнулся Дронго, – все правильно. А другие женщины в момент выстрела здесь были?

– Только одна блондинка. Но она вошла в ресторан за минуту до выстрела. Остальных здесь не было, – убежденно сказал молодой человек.

– У тебя прекрасная память, – оценил Дронго, – ты мне очень помог, спасибо.

Затем он подошел к шестерым молодым людям, расположившимся за соседним столом.

– Садитесь, – предложила Инна, рядом с которой был свободный стул.

– Нет, спасибо, – отказался Дронго. – Надеюсь, вы удобно устроились на вилле?

– И долго нас там будут держать? – поинтересовалась Светлана.

– Думаю, нет, – успокоил ее Дронго, – от силы несколько дней, может, меньше. Как только ваш бывший товарищ придет в себя и сможет рассказать, кто в него стрелял, все запреты будут сняты.

Шесть пар внимательных глаз. Дрогнула одна пара, вторая. Упала вилка Рауфа. Он чертыхнулся и, наклонившись, поднял ее.

– Значит, он все-таки жив? – уточнил Олег.

– Пока жив, – уклончиво ответил Дронго, – но в очень тяжелом состоянии. Врачи считают, что шансы равны. Фифти-фифти. Он может и умереть. Важно, чтобы он успел перед смертью сказать, кто именно стрелял в него.

– А если он умрет, это не важно? – чуть усмехнулся прагматичный Молчанов.

– Я такого не говорил. Просто считаю, что самое важное для вас – это, наконец, уяснить, что здесь случилось, и благополучно уехать из Турции.

– Из-за братьев Кошелевых мы должны здесь сидеть, – нервно заметила Кира. – Какая глупость!

– Помолчи, Кира! – одернул ее Олег.

– Почему я должна молчать? – возмутилась молодая женщина. – Оба они были форменной дрянью, а мы делаем вид, что их жалеем. И из-за них теперь должны оставаться под стражей у турок.

– Вас никто под стражу не брал, – возразил Дронго. – Простите, Кира, но мне трудно с вами спорить.

Он отошел от стола, а Инна, вспыхнув, громко сказала Кире:

– Почему ты такая злая? На всех бросаешься, как собака.

– Не твое дело, – огрызнулась Кира, – тоже мне, примирительница нашлась. Тебе еще повезло, что твой Виктор сдох, а то бы он быстро из тебя всю дурь выбил.

Инна поднялась, не решаясь больше спорить.

– Зачем ты так? – печально спросила Юлия. – У всех нервы на пределе.

– У нее тоже? Думаешь, я не знаю, где она была в ночь после убийства Виктора? – спросила Кира. – Я видела, куда она пошла. Вот к тому типу, который выдает себя за Шерлока Холмса и ходит между нами с умным видом.

– Скорее на Ниро Вульфа, – возразил начитанный Олег, – Шерлок Холмс был худой, а этот здоровый и широкоплечий.

– Отстань, – разозлилась Кира. – Вы все решили со мной спорить, да?

Она выскочила из-за стола и побежала к выходу.

– Я ее догоню, – встала вслед за ней Юлия.

За столом остались трое. Рауф невесело взглянул на Олега.

– Они, наверное, подозревают кого-нибудь из нас двоих, – осторожно заметил он.

– С чего ты взял? – дернулся Олег. – Почему именно нас?

– Женщины не в счет. Значит, только один из нас мог совершить это убийство. Ты думаешь, кто-нибудь из девочек мог нанести такой удар ножом? Света, – вдруг добавил Рауф, обращаясь к своей подруге, – иди к девочкам, мы хотим поговорить.

– Вы что, мальчики, – испугалась Света, – совсем с ума сошли? О чем вы говорите?

– Иди, иди, – кивнул ей Рауф, – у нас серьезный мужской разговор.

Она пожала плечами, но, не решаясь больше спорить, встала из-за стола. Оставшись одни, мужчины смотрели в глаза друг другу. Олег снял очки и протер стекла.

– О чем ты хотел поговорить?

– Кто летал в Тюмень? – спросил его Рауф.

– Мы вдвоем с Виктором.

– И вы договорились там о новых поставках? – уточнил Рауф.

– Откуда ты знаешь?

– Виктор мне сам рассказывал. Он говорил, что вы там поспорили. Ты просил давать тебе отчисления с прибыли, а не держать тебя на голой зарплате.

– Ну и что?

– Ничего. Просто я подумал, что в случае смерти Виктора его место президента автоматически занимаешь ты. И единственный человек, который мог этому воспротивиться, был брат Виктора. Тебе не кажется, что их смерть могла бы пойти тебе на пользу?

– Чушь какая! – презрительно скривил губы Олег. – Я и без этого убийства неплохо зарабатывал. Виктор вообще хотел скоро отойти от дел, уступив кому-нибудь свой пост. Он говорил, что хочет стать председателем правления, по образцу американских компаний, и не вмешиваться в оперативные вопросы управления.

– Но не передавал тебе всех дел. Хотя ты в последнее время и проявлял необычную активность.

– Глупость, – нервно заметил Молчанов. – Все это твои домыслы. Я ведь не вспоминаю, как вы поссорились перед самой смертью Виктора. Точно так же я мог бы предположить, что именно ты убил Виктора. У меня есть алиби. Я все время находился в бассейне, где меня видели разные люди. В том числе и наш переводчик, о котором мы говорили. А у тебя такого алиби нет.

– Я сидел во французском ресторане со Светой, – парировал Рауф, – мы договорились пойти с ней туда вечером.

– Это ты потом сидел в ресторане. А где ты был до этого? – спросил Олег. – Ты ведь сразу после ужина пошел к себе в номер. Может, ты зашел к Виктору, ударил его ножом и потом спустился вниз, в ресторан?

– Хочешь на меня все свалить? – сверкнул глазами Рауф. – Ничего у тебя не получится. Официанты подтвердят, что я сидел в ресторане как раз в тот момент, когда было совершено убийство.

– Это еще ничего не доказывает, – возразил Олег. – Твоя компания была на грани банкротства, и смерть Виктора могла очень тебе помочь. Ты и приехал сюда, чтобы решить все свои проблемы с ним на курорте. Разве я не прав?

– По-моему, ты хочешь все свалить на меня.

– Нет, просто я вспоминаю все как есть. Это ведь ты начал наш разговор. Поэтому давай окончательно расставим точки. Если ты начнешь вспоминать о моей поездке с Виктором в Тюмень, я тут же расскажу, почему ты приехал с нами в Турцию. Так, я думаю, будет справедливее.

– Не боишься? – зло спросил Рауф. – А вдруг это я убил Виктора? Ты ведь в таком случае будешь следующим кандидатом.

– Не боюсь, – снова снял очки Олег. – Если ты даже Юрия пришить не сумел, то уж со мной и подавно не справишься. Я ведь оружия с собой не ношу, и тебе еще нужно будет найти пистолет или нож, которым захочешь меня прикончить.

Рауф встал и, опрокинув стул, вышел из-за стола. Оставшись один, Олег аккуратно сложил вилку и нож на тарелке, поправил очки и только после этого последовал к выходу.

 

Глава 16

Вечером шестерка собралась за общим столом на балконе первого этажа своей виллы. Рауф сидел рядом со Светой. Олег расположился чуть в стороне от всех, он читал книгу. Кира и Юля сидели за столом. А Инне стало зябко, и через некоторое время она вернулась в гостиную, решив посмотреть телевизор.

Спор начался неожиданно, словно его бациллы уже сидели в каждом из присутствующих, ожидая толчка для бурного развития.

– Ты не брала мой фен? – спросила Света у Киры, которая о чем-то тихо шепталась с Юлией.

– Нет. Вы же там, наверху, остаетесь. Может, Инна взяла?

– Я ее спрашивала, она говорит, что нет.

– Для чего мне нужен твой фен? – нахмурилась Кира. – Думаешь, я специально за ним поднималась к вам на этаж?

– Я ничего такого не говорила.

– Но ты спросила про фен, – повысила голос Кира.

– Ну и что? – сорвалась на крик Света. – Отстань от меня! Я ничего не говорила!

– Ты меня воровкой считаешь? Думаешь, мне нужен твой поганый фен? – продолжала бушевать Кира. – Может, его Инна взяла! Или Юля.

– Кончай кричать, – лениво сказал Олег Молчанов, отрываясь от книги.

Юлия почти силой увела Киру в гостиную, та никак не унималась. Все были взвинчены до предела.

– Давайте чего-нибудь выпьем, – предложил Рауф, – а то мы все сойдем с ума. Или действительно перебьем друг друга, как крысы в западне.

– Пока не выявится самый главный крысолов, – закончил Молчанов в напряженной тишине.

Все вернулись в гостиную. Рауф и Света прошли к креслам, стоявшим рядом с диваном. Олег подошел к столу.

– Кира, Юля! – громко позвал он. – Идите сюда! Действительно, следует выпить.

Из спальни показались обе молодые женщины. Кира как-то осунулась, появились темные круги под глазами. Она подошла к Свете.

– Ты меня извини, Света, – сказала виновато она, – нервы у меня сейчас ни к черту.

– Да ладно, – отмахнулась Света, – с кем не бывает.

Юля подошла к мини-бару, доставая маленькие бутылочки. Олег покачал головой:

– Нет, так дело не пойдет. Рауф, у вас наверху должна быть большая бутылка виски.

– Я принесу, – поднялась Света.

– И стаканы захвати! – крикнул ей вслед Олег.

Через минуту она вошла в гостиную, держа в руках большую бутылку виски и несколько стаканов.

– Я закажу лед, – сказал Рауф, подходя к телефону.

Света передала бутылку Юле, и та стала разливать виски по большим стаканам.

– Оставь, сейчас принесут лед. Я заказал и орешки.

– Ну и жмоты же вы, – беззлобно заметила Инна, – денег столько, а бутылки в магазинах покупаете, не хотите заказывать здесь, в ресторане.

– А ты знаешь, какая разница? – спросил Олег. – Иногда бывает в десять раз и больше. Зачем же нам переплачивать, когда все можно купить в городе?

– Ты всегда такой рациональный, – усмехнулась Инна, – недаром стал финансовым директором, все у тебя учтено.

– А как же, – гордо сказала Кира, – он у нас такой.

В дверь постучали.

– Войдите, – разрешил Рауф.

Дверь открылась, и в проходе показалась фигура Дронго.

– Опять этот тип здесь появился, – прошептала Кира, подходя к столику.

– Добрый вечер, – поздоровался нежданный гость. – Мне сказали, что слышали громкие крики, и комиссар попросил меня зайти к вам.

– Уже все в порядке, – засмеялся Олег. – Мы сами во всем разобрались. Просто наши девочки немного поспорили.

– Слава Богу, что ничего страшного.

Дронго повернулся, чтобы выйти, но Олег окликнул его:

– Не уходите. Мы как раз решили немного выпить. Сейчас принесут лед. Может, посидите с нами?

– Хорошо, – согласился Дронго.

Снова постучали. Вошли две девушки из ресторана. Они принесли ведерко со льдом, несколько вазочек с орешками, вафельное печенье и два больших чайника с крепко заваренным чаем.

– Лучше бы ты попросил принести нам кипяченую воду, – заметила Света Рауфу, – мне не нравится их чай.

– В одном чайнике вода, а в другом чай, – рассудительно сказал Рауф, – не нравится – не пей. Или возьми наш кипятильник и завари себе сама.

– Вы взяли с собой кипятильник? – удивился Олег. – Ну ты, Рауф, молодец!

– Я тоже всегда беру с собой кипятильник, – признался Дронго, – даже когда останавливаюсь в пятизвездочных отелях, где все можно заказать в любое время суток. Просто старая привычка пить чай в любых условиях. У меня даже есть набор адаптеров всех стран мира.

Все рассмеялись.

– Я положу лед, – встала Света.

– Давай я тебе помогу, – предложила Кира, подходя к ней.

Женщины стали разносить стаканы с виски. Дронго взял свой, чуть взболтал напиток.

– За что будем пить? – спросил Рауф.

– За все хорошее, – громко сказал Олег, – чтобы Юрка остался жив, чтобы у нас все было хорошо, чтобы нашли наконец убийцу и выяснили, что мы ни в чем не виноваты.

Он поднял стакан и залпом выпил.

Рауф также выпил содержимое стакана полностью. Женщины отпили по-разному. Дронго чуть пригубил.

Вдалеке, над городом взрывались и рассыпались гроздья салюта.

– Сегодня у турок какой-то национальный праздник, – вспомнил Олег. – Идемте на балкон.

Все вышли на воздух. Света обняла Рауфа. Олег снова протер очки. Инна оказалась рядом с Дронго. Она смотрела на него со странной улыбкой. Последними вышли Кира и Юля.

Зрелище было великолепное. Красные, синие, желтые, зеленые точки вспыхивали в ночи, рассыпаясь тысячами огоньков.

Даже стоявшие внизу на дорожке полицейские, и те, задрав головы, любовались салютом.

Кира первой вернулась в комнату.

– Холодно, – сказала она.

Инна наклонилась к Дронго.

– Спасибо, что вы пришли, – тихо прошептала она, – а то мы все готовы были перессориться.

– Надеюсь, этого не произойдет, – усмехнулся Дронго.

Инна чуть толкнула его, возвращаясь в гостиную. За ней прошла Света.

Дронго взглянул на Юлю, оказавшуюся рядом с ним. Она заметила его взгляд. Посмотрела ему в глаза.

– Юра действительно поправится? – спросила она.

– Не знаю, – ответил Дронго, – многое зависит от врачей.

Салют закончился, и они вернулись в гостиную. Юля помогла Инне, которая, сидя на диване, пыталась подвинуть к себе столик.

– Давайте выпьем за наших женщин, – предложил Рауф, – в таких сложных условиях они еще держатся и могут сохранять спокойствие. Давайте выпьем за них. Пьем до дна.

Олег взял бутылку, разлил виски по стаканам. Чуть добавив женщинам, он щедро налил всем троим мужчинам.

– А вы мало пьете, – сказал он укоризненно Дронго.

– Я вообще мало пью, – честно признался тот.

– За наших женщин! – поднял свой стакан Олег.

– За женщин, – согласился Рауф.

Дронго оглянулся. Женщины подняли свои стаканы. Кира нервно улыбнулась. Юлия печально смотрела на него. Инна глядела с каким-то затаенным вызовом. Света была чем-то недовольна, словно ей не понравился сам тост.

Олег и на этот раз выпил залпом. Рауф последовал его примеру. Кира улыбнулась и тоже, как и Олег, выпила все разом. Она держала свой стакан в левой руке, на правой у нее были надеты часы. Юлия выпила чуть больше обычного. Инна также выпила все. Света только пригубила.

Секунда – и вот уже все смотрят на одну из женщин, которая схватилась за горло. Она пытается что-то сказать, произнести хоть слово, но ничего не получается. И она, задыхаясь, падает на пол, успевая схватиться за край столика и опрокинуть на пол сразу несколько стаканов.

Дронго наклонился над распростертой на полу Кирой, пытаясь прощупать ее пульс. Посмотрел зрачки. Никаких сомнений не было – она отравлена.

Он поднялся на ноги. Все смотрели на него.

– Она умерла, – тихо сказал Дронго.

– Нет! – закричала Света. – Не может быть!

Олег наклонился над упавшей женщиной. Снял очки. Он был явно расстроен.

– Как же так? Как же так? – бормотал он, беспомощно озираясь.

В дверь уже стучал один из полицейских. Все стояли, замерев. Дронго шагнул к дверям.

– У вас все в порядке? – спросил полицейский.

– Нет, – ответил Дронго, – у нас еще один труп. Позвоните комиссару. Только не говорите ему пока ничего. Иначе он будет очень расстроен.

 

Глава 17

Комиссар вошел в комнату, тяжело ступая, словно обрушившееся несчастье придавило его к земле. На Дронго он даже не смотрел, очевидно, считая его главным виновником. Его помощник уже суетился над Кирой, пытаясь определить, чем именно она была отравлена.

Рядом стояла Юлия с побелевшим лицом и молча смотрела на мертвое тело. Инна стояла рядом, обняв ее за плечи. Света билась в истерике в спальне, куда прошел и Рауф, чтобы ее успокоить. Олег Молчанов стоял спиной к мертвому телу. Плечи его вздрагивали. Возможно, он плакал.

– Как это могло случиться? – спросил комиссар.

Все молчали. Дронго даже не стал переводить.

– Как это могло случиться?! – закричал комиссар. – Вы же все были здесь! Все были рядом! Куда вы смотрели? Кто мог ее убить?

– Мы все были здесь, комиссар, – осторожно сказал Дронго, – никто не выходил и не входил. Вокруг дома находились ваши люди. Убийца все еще здесь, комиссар.

– Молчите, – отмахнулся комиссар, – я и так виноват, что слишком долго позволил себя дурачить. Мне не нужен переводчик. Сейчас я позвоню в Анкару и попрошу принять мою отставку. А заодно и прислать сюда лучшую бригаду следователей из Стамбула. Пусть они занимаются вашим делом. Мне надоело собирать после вас трупы.

– Отсюда никто не выходил, – подтвердил полицейский, – мы стояли у дверей и никого не видели.

– Тогда кто убил эту несчастную? – комиссар наклонился к лежавшему телу. – Что с ней?

– Она умерла. Отравилась. Очевидно, яд положили в ее стакан. – Помощник показал на осколки стаканов. – Падая, она задела стаканы, и они разбились. Сейчас трудно определить, из какого именно стакана пила она.

– Да, – подтвердил Дронго, – все было именно так.

– А вы почему здесь оказались? – спросил комиссар. – Вечно вы оказываетесь свидетелем случившегося. Может, и на этот раз вы случайно попали в этот дом?

– Нет, не случайно. Вы же сами просили меня сюда заходить. Женщины поспорили, громко кричали, и я зашел, чтобы выяснить, что происходит.

– По-вашему, кто мог положить яд в ее стакан? – спросил комиссар.

– Любой из нас, – ответил Дронго, – хотя ее смерть несколько не вписывается в мою теорию. Я пытался вычислить, кто был убийцей, и больше всего подозревал именно ее. Только у нее было время спокойно совершить убийство и вернуться в сауну, имея почти гарантированное алиби. Но ее смерть никак не входила в мои планы.

– Вам она просто не нравилась, – ответил комиссар.

– Да, – подтвердил Дронго, – возможно, и так.

– Нужно восстановить всю картину происшедшего заново, – предложил комиссар. – И вот еще что, вы меня извините, я, кажется, немного вспылил. Сами понимаете, какое у меня настроение.

– Ничего, комиссар, – сочувственно сказал Дронго, – я понимаю ваше состояние. Все может быть. Но третье убийство не должно было случиться. Оно никак не вписывается в логику двух предыдущих. Чем бы ни руководствовался убийца, убирая обоих братьев – местью, ненавистью, жаждой обогащения, – все равно это не имеет никакого отношения к этой несчастной. Кира никак не была связана с братьями. Ни деловыми, ни личными отношениями. Поэтому ее смерть выглядит случайной и нелогичной. Или здесь действует маньяк, которому доставляет удовольствие сам процесс убийства.

– Думаете, кто-нибудь из них похож на маньяка?

– Не думаю. Именно поэтому считаю, что в данном случае мы можем рассчитывать на больший успех.

– Что вы хотите делать? – спросил комиссар.

– Мне нужен всего один час. Как раз то время, которое понадобится бригаде следователей, чтобы доехать сюда из Стамбула. Подарите мне этот час, комиссар.

– Вы просите меня так, словно я женщина, – проворчал комиссар. – Ну хорошо, делайте, что хотите. Ничего худшего, чем сейчас, уже не может случиться. Но предупреждаю, пятеро оставшихся в живых будут все время у меня перед глазами. Иначе я не смогу спокойно ждать.

– Конечно, – согласился Дронго, – вы сядьте и смотрите, а я постараюсь восстановить картину происшедшего. У меня есть на этот счет смутные подозрения.

– Как хотите, – равнодушно-усталым голосом согласился комиссар, – мне уже ничего не поможет. А может, мы действительно найдем этого чудовищного убийцу? Моя репутация окончательно уничтожена. Три убийства подряд. Это слишком много. Курорт можно закрывать. Сюда больше никто и никогда не приедет.

– Садитесь, комиссар, – видя его состояние, показал Дронго на диван, – и потерпите всего один час. Если хотите, я вам чего-нибудь налью.

– Только не отравленного виски, – пробормотал комиссар.

– Бутылка не отравлена, – возразил Дронго, – я тоже пил этот виски и, как видите, до сих пор жив. Скажите только вашим людям, чтобы нам не мешали. А еще лучше, если мы перейдем на мою виллу. Она такая же, как эта, и там нас ничто не будет отвлекать. Пока ваши помощники будут осматривать тело, пока приедут криминалисты, у нас будет время.

– Идемте, – махнул рукой комиссар, – я уже на все согласен.

Он достал сигарету и вышел, не глядя на мертвое тело. Дронго повернулся к Инне и Юлии.

– Идемте на мою виллу. Здесь нам не следует оставаться.

Юлино лицо уже было пепельно-серого цвета. У нее с трудом шевелились губы. Инна стояла не шевелясь, и лишь голос Дронго вывел ее из оцепенения. Олег Молчанов повернулся и посмотрел на Дронго.

– Но почему? Почему? – спросил он. На глазах у него были слезы.

– Идемте, Олег, – сказал Дронго. – Мы обязаны выяснить, почему это произошло.

Он прошел в спальню, где Рауф успокаивал Свету.

– Идемте с нами, – предложил Дронго.

– Я никуда не пойду! – закричала Света. – Никуда не пойду!

– Успокойся, – попытался сдержать ее Рауф.

– Я никуда не пойду, я не хочу никуда уходить! Нас все равно всех убьют! Всех нас убьют!

– Давайте все-таки уйдем отсюда, – снова предложил Дронго, первым выходя из комнаты.

Через двадцать минут все собрались на вилле Дронго. Комиссар сидел на диване, глядя на всех пятерых с плохо скрываемой ненавистью. Его помощник опустился на стул рядом с дверью, словно опасался, что кто-то может убежать.

– Я понимаю, что вам трудно, – сказал Дронго, – понимаю, что третье убийство подряд подействовало на всех таким образом. Но давайте соберемся, как-то успокоимся и попытаемся, наконец, понять, что происходит.

Все молча смотрели на него.

– Начнем с того момента, когда я вошел, – предложил Дронго. – Пусть каждый из вас встанет там, где он стоял. Олег, вы, по-моему, стояли вон там. А вы, Инна, сидели на диване. Сядьте рядом с комиссаром, не волнуйтесь.

– Вы сказали… – спросил вдруг Рауф, – три убийства? Это значит, что Юра все-таки умер?

– Это ничего не значит, – быстро ответил Дронго, решив не нагнетать ситуацию. – Я имел в виду, что убийца, покушавшийся на Юрия Кошелева, считал, что убил и его.

Рауф кивнул и не стал больше задавать вопросов.

– Кто разливал виски? – спросил Дронго.

– Кира сама, – уверенно ответила Инна. – Я сидела рядом со столиком и даже чуть отодвинулась, чтобы она могла разлить виски по всем стаканам.

– Кто-нибудь подходил к стаканам? – спросил Дронго.

– Нет, – ответила Инна, – каждый взял свой стакан, и мы выпили. Все было нормально.

– Потом мы увидели салют, – вспомнил Олег, – и все вышли на балкон.

– Верно, – кивнула Инна, – мы все вышли на балкон. Но первой вернулась Кира. Я как раз в этот момент разговаривала с вами, – показала она на Дронго, – а потом отошла от вас и прошла в гостиную. И даже чуть толкнула вас, когда споткнулась на пороге.

– Этого я не заметил, – улыбнулся Дронго и повернулся к столу. – Получается, что первой к столику снова подошла Кира. И она же последней вышла на балкон. Я это четко помню. Предпоследней была Юлия, а последней – Кира.

– Получается, что она сама себе положила яд, – недоверчиво сказал Молчанов. – Но это же глупо.

– Подождите, – перебил его Дронго. – Инна, что было потом? Вы меня толкнули и подошли к столу. Дальше?

– Я села на диван и поправила застежку на туфле. Потом подвинула к себе столик.

– Да, – сказала Юлия, – я как раз ей помогла.

– Покажите, как вы это сделали, – внезапно попросил Дронго.

Юля подошла к столику и чуть приподняла его. Он был достаточно тяжелый, и она не подвинула, а именно переставила его ближе к Инне, чуть повернув при этом.

– Вот так, – сказала она, взглянув на Дронго.

– А вы достаточно сильная, – кивнул он.

– Я раньше занималась спортом. Спортивной гимнастикой. Но растянула себе мышцу ноги, – пояснила Юля.

– У Киры были личные вещи? – обратился Дронго к Олегу.

– Конечно, – ответил тот, – у нее было два чемодана.

– Попросите вашего помощника принести оба чемодана погибшей сюда, – обратился Дронго к комиссару.

Тот кивнул, разрешая помощнику выйти. Фикрет Явуз видел, как распоряжается Дронго, как расставляет людей, как пытается докопаться до истины. И обреченно думал, что это последний шанс.

Помощник вышел за дверь, а Дронго прошел к столу и уселся на стул.

– Кажется, все понятно, – устало сказал он по-турецки.

– Что вам понятно? – спросил комиссар.

– Подождем чемоданы, – попросил Дронго.

Через несколько минут помощник принес чемоданы погибшей.

– Вы разрешите их осмотреть? – спросил Дронго у Олега Молчанова.

– Если это вам поможет, – раздраженно ответил тот.

– Осмотрите ее чемоданы, – попросил Дронго помощника комиссара.

– Что мне следует искать? – спросил помощник.

– Деньги. Две пачки денег, – сказал Дронго.

Затянувшееся молчание, пока помощник относил чемоданы в спальню и там их обыскивал, прервал Рауф.

– Какие деньги вы ищете?

– Английские, – пояснил Дронго, – две пачки по десять тысяч фунтов стерлингов.

Снова наступило молчание. Помощник вернулся через десять минут.

– Там нет денег, – объявил он.

Комиссар подумал, что он все-таки напрасно доверился этому болтуну. Возможно, если бы он сам проводил расследование, без помощи этого типа, все кончилось бы лучше. Может быть, действительно нужно было вызвать турецкого переводчика? Или этот человек просто водит его за нос? А может… комиссар вздрогнул от страха, может… может, этот человек сам является пособником неуловимого убийцы, и теперь они вдвоем просто дурачат всех сидящих в этой комнате? Фикрет Явуз уже хотел вмешаться и открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь резкое, как вдруг увидел лицо своего переводчика. Дронго, похоже, обрадовало сообщение помощника комиссара.

– Правильно, – сказал он, – а теперь принесите вещи вот этой женщины, – и он показал на вздрогнувшую Юлию.

– Мои? – изумилась она. – Но почему мои?

– Поверните столик еще раз, – попросил Дронго. – Теперь ваш стакан оказался в другой стороне. А ее – как раз там, где стоял ваш. Вот видите? Если бы она случайно не разбила стаканы, все было бы ясно. Ваши стаканы по роковой случайности оказались подменены. Вы взяли стакан Инны, она взяла стакан Киры, а Кира взяла ваш стакан. Вот таким образом, вы видите? – Он показал на столик. – Ведь стаканы мужчин стояли несколько в стороне. А Света поставила свой стакан на подставку рядом с телевизором, это я точно помню.

– Ничего не понимаю, – растерянно сказала Юлия.

– Сейчас поймете. Пусть принесут ваши вещи.

Помощник появился на этот раз быстрее. Чемоданы за ним вез на тележке служащий отеля.

– Среди ваших вещей должны быть деньги. Поищите их сами, – предложил Дронго.

Юля оглянулась на своих подруг и подошла к сумке. Долго возилась там и затем перешла к чемодану.

– Что вы устраиваете здесь цирк? – не выдержал Олег. – Заставляете нас искать эти чертовы деньги?!

– Вот они, – Юлия достала деньги из своего чемодана.

Руки ее дрожали. Она бросила пачки на стол и сильно закусила губу.

Комиссар вскочил. Он понял: случилось нечто невероятное.

– Вы объясните мне, наконец, что здесь происходит? – спросил он у Дронго.

– Ваше расследование закончено, комиссар, – сказал Дронго, – теперь все ясно.

 

Глава 18

Они сидели в гостиной и недоуменно смотрели на Дронго. Поняв, что нужно объясниться, он попросил комиссара по-турецки:

– Разрешите, сначала я изложу им свою версию и посмотрю на их реакцию. А потом повторю ее вам.

– Да, конечно, – разрешил комиссар, снова усаживаясь на диван и доставая сигареты, – только не очень долго, иначе я умру от нетерпения, – предупредил он.

– Вы не хотите объяснить нам свои поступки? – спросил Молчанов.

– Хочу. Как раз и собираюсь это сделать, – подтвердил Дронго. – Все дело в том, что я с самого начала подозревал одного из троих, не имеющих твердого алиби. Это были Рауф, Инна и Кира. Но Рауф имел относительное алиби, так как выяснилось, что он все-таки прошел во французский ресторан, где и оставался вместе со Светой. Инна оказалась на задней дорожке рядом с Юрием, и я невольно оказался свидетелем их разговора. Но алиби не было у Киры. Со своего места я видел купающихся Юрия, Свету, Олега и сидевшую у бассейна Юлию. Но не видел Киру.

Когда он произнес эти слова, Юлия вздрогнула.

– И самое важное, что Киру вообще никто не видел, так как она в это время находилась в сауне. Но из сауны можно было незаметно выйти и подняться наверх, переодевшись прямо в женском отделении. На следующий день старуха-уборщица пожаловалась мне, что там намокли все белье и полотенца. Я сразу обратил внимание на ее слова. Очевидно, в корзину со свежим бельем Кира засунула свой мокрый купальник, чтобы, вернувшись, снова переодеться.

Получалось, что у нее нет алиби. Она поднялась наверх, ударила ножом Виктора и тем же путем вернулась обратно – либо через кафетерий, либо через детскую комнату. А потом, натянув на себя мокрый купальник, вышла из сауны и позвала Юлию к себе. Этот момент я видел.

Все смотрели на Юлию, и было заметно, как она волнуется. У нее дрожала нижняя губа.

– Второе убийство было продумано еще лучше, чем первое. Юрий подошел к Кире и потребовал ключи от ее номера. К тому времени в убийстве своего брата он подозревал именно ее. Олег, сидевший рядом за столом, даже не понял, почему Юрий просил ключи именно от их номера. Но это сразу поняла Кира. И когда Юрий, взяв ключи, пошел к ним в номер, где в этот момент находились деньги, взятые у Виктора, она бросилась следом. Олег, конечно, нас обманул, когда сказал, что они сидели в ресторане. Я потом расспросил официантов, и оказалось, что ваша спутница, Олег, проходила в глубь зала, откуда, очевидно, через холл и пробралась к своему номеру. Возможно, Юрий искал не деньги, а свое оружие, которое Кира к тому времени похитила.

Она вошла в комнату, выстрелила в Юрия и затем оттащила его на балкон. После чего решила подняться наверх и выбросить пистолет оттуда. Раньше я думал, что пистолет выстрелил случайно, но теперь понимаю, что ничего случайного не было. Она преднамеренно выстрелила в воздух и бросила пистолет вниз, чтобы все полагали, что выстрел раздался именно оттуда.

Пока мы бежали к ее номеру на нижнем этаже, она через верхний этаж вернулась в ресторан. И присоединилась к вам, Олег.

– Какая несусветная чушь! – снова не выдержал Молчанов.

Остальные молчали.

– Почему чушь? – спросил Дронго. – Ведь в случае смерти братьев именно вы, ее будущий муж, становились во главе компании. А она понимала, какие это большие деньги. А эти деньги она взяла не для того, чтобы ими воспользоваться. Охотно верю, что вы могли ее нормально обеспечивать. Но потеря этих денег означала грабеж, видимость которого она хотела создать. Однако она допустила маленькую оплошность. Кроме вас, никто не знал об их получении, тем более о точной сумме. Могли знать только она и погибший Виктор, которому вы их привезли. Поэтому она, забрав их, невольно себя выдала.

– Но зачем она себя убила? – спросил Молчанов.

– Она не хотела себя убивать. Но узнав, что Юрий тяжело ранен, поняла, что может быть опознана. И тогда она принимает еще одно решение. Подкладывает деньги в чемодан Юлии и решает ее убрать, чтобы в нужный момент все свалить на эту женщину, которая, якобы, забрала деньги. Она рассуждает правильно. Если Юрий умрет, то все решат, что его убийцей была Юлия. Если не умрет и придет в себя, то погибшая подруга окажется идеальным громоотводом для того, чтобы хоть как-то избежать наказания. А может, она просто хотела убрать Юлию, которая могла видеть, как она выходила из сауны. Но в решающий момент все испортили Инна и Юлия, которые передвинули столик, а вместе с ним и стакан с ядом в другую сторону, и стакан, предназначенный Юлии, достался самой Кире. Может, в этом для нее и было нечто роковое.

Все посмотрели на Юлию. Она пыталась что-то сказать, даже открыла рот. Но внезапно рухнула на пол, потеряв сознание.

– У нее шок, – вскочила со своего места Света. – Быстро холодной воды! Быстрее, ребята!

Юлию перенесли в спальню, и обе женщины, Инна и Света, стали суетиться вокруг нее.

– Нет, – твердил Молчанов, – этого не может быть. Нет, – упрямо говорил он, – она не могла убить Виктора.

Дронго подошел к комиссару. Сел рядом. Закрыл глаза.

– Теперь я готов ответить на ваши вопросы, комиссар, – сказал, обращаясь к Фикрету Явузу.

– Что вы им сказали? – спросил комиссар. – Она, кажется, потеряла сознание.

– Я рассказал им, как были продуманы и осуществлены оба преступления, – ответил Дронго.

– Вы хотите сказать, три преступления, – уточнил комиссар.

– Я сказал правильно, – упрямо возразил Дронго, – именно два убийства было совершено на вашем курорте. Третье было самоубийство. Или несчастный случай, это смотря по тому, как вы захотите его изобразить.

– Я ничего не хочу изображать, – нервно дернулся комиссар, – мне нужна только истина.

Дронго стал неторопливо рассказывать во второй раз, отвечая на вопросы комиссара. Когда он кончил, комиссар снова достал сигарету, постучал ею по руке и, подумав немного, все-таки поднес ко рту.

– Вы хороший специалист, – сказал он с восхищением. – И хорошо, что оказались в такой момент на нашем курорте.

– Спасибо, – негромко и невесело ответил Дронго. – Я, честно говоря, думал, что здесь немного отдохну. Но ничего не получилось.

– Вы очень мне помогли, – с чувством сказал комиссар. – Если хотите, я попрошу отправить в вашу страну нашу официальную благодарность.

– Не хочу, – отказался Дронго. – И вообще, чем меньше обо мне будут говорить, тем лучше. Расследование вели вы, комиссар, и вся заслуга принадлежит целиком вам одному.

Комиссар подозрительно посмотрел на него.

– Кажется, я начинаю понимать, почему вы не хотите нашего письма, – задумчиво сказал он. – Вы очень забавный человек. Я не знаю, как вас зовут и соответствует ли ваше имя тому, которое значится у вас в паспорте. Но, в любом случае, я благодарю Аллаха, что он послал мне вас.

В гостиную вошли несколько человек. Это были представители следственной бригады из Стамбула.

– Что здесь произошло? – спросил один из них. – Нам приказали срочно приехать в Силиври. Говорят, у вас куча убитых, появились неопознанные террористы.

– Уже все в порядке, господа, – сказал, тяжело поднимаясь со своего места, Фикрет Явуз. – Мы сами разобрались с этими преступлениями. Это было очень сложно, но нам удалось вычислить убийцу и найти разгадку этих тяжких преступлений.

– Вы уже завершили расследование? – удивленно спросил один из приехавших.

– И даже нашли убийцу, – сказал комиссар. – Спасибо, господа, за вашу готовность оказать помощь нашему маленькому городу. Но, как видите, нам удалось справиться без вашей помощи. Можете возвращаться в Стамбул, расследование закончено.

– Но нам позвонили из Анкары, – попытался отстоять свои позиции все тот же настойчивый полицейский чиновник.

– Они ошиблись, – победно сказал комиссар, – они просто ошиблись.

В комнату начали просачиваться журналисты. Полицейские пытались их задержать. Комиссар покачал головой. Хорошо, что они успели все расследовать до того, как об этом узнали дотошные корреспонденты.

– Скажите, чем закончилось расследование убийств на курорте Силиври? – выкрикнул один из журналистов.

– Мы сумели найти убийцу, – ответил комиссар. – По-моему, это самое важное.

Он оглянулся на Дронго, но его уже рядом не было. Дронго уже спустился вниз, чтобы незаметно удалиться. На главной дорожке стоял Молчанов. Он подошел к Дронго.

– Думаете, что все кончено? – спросил он Дронго. – Считаете себя победителем?

– Нет, – искренне ответил Дронго, – совсем не считаю.

Через два дня все члены российской группы стояли в стамбульском международном аэропорту имени Кемаля Ататюрка. В зале царила привычная суета. Все куда-то спешили, толкались, опаздывали. Здесь же находились и Дронго с комиссаром.

– Спасибо вам за все еще раз, – сказал комиссар, с чувством пожимая ему руку.

Первой пограничый контроль проходила Инна. Она взяла свой паспорт и, обернувшись, помахала Дронго, приглашая его следовать за ними.

– Не стоит меня так благодарить, комиссар, – печально ответил Дронго, – я просто хотел вам помочь.

Второй проходила Юлия. Она обернулась и, посмотрев на Дронго, прошла дальше.

– Но вы провели такое расследование, – не унимался комиссар.

Третьим проходил Олег Молчанов. Молодой человек был задумчив и печален. Получив паспорт, он, ни на кого не глядя, взял документы, положил их в карман и шагнул за стойку пограничников.

– Это был счастливый случай, – ответил Дронго, – просто мне повезло.

Проходившая четвертой Света все еще чувствовала себя слабой, и ее поддерживал Рауф. Он протянул сразу два паспорта и подождал, пока пограничник вернет документы. Затем они прошли дальше.

– До свидания, комиссар, – сказал Дронго на прощание. – Я думаю, теперь вы заслужили право на самую высокую пенсию в вашей стране.

– А почему вы летите в Москву? – спросил вдруг комиссар. – У вас был билет совсем в другой город.

– Просто мне захотелось проводить этих ребят в Москву. Мало ли что может случиться в полете? – пошутил Дронго, направляясь к стойке пограничника.

Комиссар в который раз подумал, что это странный человек.

Фикрет Явуз не знал, что сейчас произойдет в самолете, иначе бы навсегда лишился покоя. Он просто прошел к своей машине и поехал в сторону Силиври.

А поднявшийся в самолет Дронго в салоне бизнес-класса столкнулся с Олегом.

– Вы были не правы, – убежденно сказал Молчанов. – Вы все равно ошиблись.

Дронго с интересом посмотрел на него.

– Как вы догадались?

– Я сразу не понял, был ошеломлен вашими словами. И потом, – торопливо сказал Молчанов, – Кира не могла убить Виктора. Она вообще никого не могла убить. Она не переносила вида крови.

– Это не аргумент.

– Но она не могла ударить Виктора так, как вы говорили. Она была левшой. Вы же видели, она всегда носила часы на правой руке.

– Я знаю, – спокойно заметил Дронго, – я прекрасно знаю, что не она ударила Виктора ножом и не она стреляла в Юрия. Она действительно была левшой. Я видел, что она носила часы на правой руке и уверенно пользовалась левой.

Олег открыл рот, чтобы закричать, и с ужасом посмотрел на Дронго.

Самолет разгонялся по взлетной полосе.

 

Глава 19

Они с ужасом смотрели на Дронго, который казался им посланцем Дьявола, умевшим читать мысли людей.

– Вы сказали, что это не она? – переспросил Молчанов. – Тогда почему вы?.. Что вы сказали комиссару? Что вы вообще хотели сказать? Кто убийца?

Дронго встал. В салоне бизнес-класса кроме них был еще один молодой человек, который, устроившись в первом ряду, спал.

– Я действительно специально изложил комиссару несколько иную версию, чтобы вас всех выпустили из Турции, – сказал Дронго. – Просто я считал, что задерживать вас в Стамбуле совсем неправильно и ошибочно. Поэтому не стал говорить комиссару, что Кира была левшой.

– Значит, не Кира убила ребят? – не поверила услышанному Инна. – О чем вы говорите? Кто тогда был убийцей?

– Эти преступления действительно были загадочны и печальны, – продолжил Дронго. – С самого начала я был вовлечен в происходящее в качестве невольного свидетеля. Который ошибался сам и сбивал с правильного пути комиссара. Вспомните, как развивались события того дня. Сначала Кира начала разговор с девушками о том, что из себя представляют оба брата, и особенно Виктор. Она и Света громко доказывали, какое Виктор дерьмо. Но, как мне показалось, говорили не столько для Инны, сколько для плавающей в стороне Юли, которая вдруг сказала, что все это ее не касается.

А потом одна из вас в разговоре с комиссаром назвала Виктора мерзавцем. Но больше всего меня удивила фраза Инны, которая в ответ на приставания Юрия вдруг заметила, что ему должно быть достаточно и Юли. В такой момент обычно говорят вещи, которые имеют очень точный подтекст. Эти, как бы непроизвольно вырвавшиеся слова очень точно передали положение Юлии.

Позже я узнал, что вначале она встречалась со старшим братом, а потом решила встречаться с младшим. Но все в один голос говорили, что младший брат абсолютное ничтожество по сравнению со старшим. Причем сходного мнения была, видимо, и сама Юля, которая, даже узнав, что Юрий тяжело ранен, но не убит, не сделала ни единой попытки с ним встретиться, что было удивительно для любящей женщины.

Юля, сидевшая рядом с Инной, закрыла глаза, но ничего не говорила.

– Очевидно, между братьями и Юлией произошла какая-то темная, страшная история. На нечто похожее мне намекала Инна, когда говорила, что Виктор любит всякие извращения и разного рода групповые забавы. Но у Киры были свои планы, и в какой-то момент ей удалось уговорить Юлию сделать выбор.

Света с ужасом смотрела на всех, ожидая продолжения рассказа.

– В тот день меня очень смутила яркая сине-красная шапочка Юлии. Однако меня удивило и другое. Несмотря на очень хорошую погоду, они с Кирой отправились в закрытый бассейн, и Юлия все время, пока не вернулась Кира, просидела в кресле. Но теперь я знаю, что Юлии там не было. Вместо нее в кресле сидела Кира, у которой была похожая фигура, хотя и не настолько, чтобы она вставала и демонстрировала ее. А Юлия, надевшая купальный костюм Киры, пробралась в номер Виктора.

Инна взглянула на Юлию, но та была спокойна.

– Конечно, Олег, вы правы. Левша не могла нанести такой удар. Это могла сделать только бывшая спортсменка Юлия. Она и ударила своего обидчика, не забыв вытереть нож и забрать деньги, как ее учила Кира, чтобы все подумали об ограблении.

Но Юрий начал подозревать обеих женщин, правильно рассудив, что никто другой не мог знать о деньгах, которые могли быть только у Киры. Он и забрал ключи, чтобы найти деньги и доказать причастность Киры к убийству его брата. Но в этот момент в номер вошла Юлия, которая могла спокойно забрать его пистолет. Она его и застрелила, после чего вышла из комнаты. Однако Кира не могла так все оставить. Она перенесла тело на балкон, поднялась наверх и, выстрелив вниз, что несколько изменило звук, бросила пистолет на нижний балкон, создав, таким образом, алиби для обеих женщин.

Но когда Кира узнала, что Юрий может остаться жив, она поняла, что все теряет. Конечно, Юлия просто ненавидела братьев по неизвестной пока мне причине. Но у Киры был строгий расчет. И тогда она решает отравить свою подругу, которую может узнать раненый Юрий. Она кладет яд в стакан, подбрасывает деньги настоящему убийце, которым является Юлия. Но в последний момент, по воле Бога или Рока, Инна двигает к себе столик, а помогавшая ей Юля, сама того не подозревая, меняет углы, спасая себя от верной смерти.

Конечно, я сразу понял, что Кира не могла нанести столь сильный удар. Меня очень смутила сцена у сауны, когда вернувшаяся Юлия позвала Киру, и та, одетая в ее купальный костюм и шапочку, снова прошла в сауну, где они и обменялись одеждой. Поэтому им и пришлось использовать для мокрого купальника корзину с чистым бельем. Вот вам и вся загадка этого преступления.

Все посмотрели на Юлию. Она сидела спокойно, глядя перед собой. В отличие от сцены в гостиной, когда она потеряла сознание, теперь женщина была спокойна, очень спокойна.

– Они были ублюдками, – убежденно сказала Юлия, – настоящей мразью. Виктору я надоела, и он решил развлечься, устроив мне… в общем, их было двое. Он и его брат. Я для того и приехала вместе с Юрием сюда, чтобы им отомстить. Убить, разорвать этих котов своими руками. И я очень довольна, что мне это удалось. Вы слышите меня, я очень довольна, что своими руками удавила двух мерзавцев.

Все ошеломленно молчали.

– Он прав, Юля? – тихо спросил Олег. – Все так было, как он рассказал?

Инна отшатнулась от Юлии.

– Да, – ответила женщина, – все так и было. Только я не хотела убивать Виктора сразу. Хотела с ним поговорить. А он уже был выпивши. Как увидел меня в своем номере, так и стал в постель тянуть, вспомнил прошлое. Ему одной Инны было мало. Вот тогда я и решила, что он жить не должен.

– А с Юрой?

Юлия расстегнула блузку, сорвала с себя лифчик, показывая свою грудь. На ней были темные багровые пятна.

– Он сразу догадался, что ударить ножом могла только я. И избил меня в ту ночь, требуя все рассказать. Но я ничего не сказала. Тогда он решил найти деньги и взял ключи, чтобы поискать у Киры. Я видела, как он туда шел. И взяла его пистолет. Дверь в номер была открыта. Я вошла туда и сразу выстрелила. А потом бросила пистолет. Ни о чем больше думать не хотелось. Но Кира настояла на том, чтобы туда вернуться. Я не смогла, и тогда она пошла сама.

– Юля, – тихо сказала Инна, – ты меня прости. Я ведь ничего не знала. Я ничего не знала.

Она громко заплакала. За ней заплакала и Света. Последней разрыдалась Юлия. Появившаяся стюардесса ничего не понимала. Мужчины сидели хмурые и мрачные.

– А почему вы не рассказали всю правду комиссару? – спросил Рауф. – Он мог бы вас понять.

– Возможно, – кивнул Дронго, – а возможно, и нет. Там свое традиционное, патриархальное общество. Вряд ли Юля набралась бы храбрости рассказать обо всем чужому человеку. Синяки к моменту, когда состоится суд, наверняка бы прошли. А говорить о том, что ее бил бывший друг или его брат… Для суда это был бы не очень убедительный аргумент. За это нельзя убивать двоих мужчин. Здесь вам не феминистский Запад, где ее могли бы оправдать. Здесь ее ждало бы пожизненное заключение.

– А вы альтруист, – угрюмо сказал Олег.

– Дело не в этом, – возразил Дронго. – Просто я вспомнил еще о ребенке Юлии. У нее погиб муж, и она одна воспитывает ребенка. Может, это действительно альтруизм, но я обязан был помнить и об этом.

В салоне наступило молчание.

– Вы правильно поступили, – горячо сказал Рауф, – вы оказались умнее нас всех. Умнее и благороднее.

Инна взглянула сквозь слезы на Дронго. Юлия тоже посмотрела на него. Но в глазах была пустота, словно океан был осушен и его больше не существовало. Дронго отвернулся, чтобы не смотреть в ее глаза.

Через два часа, когда самолет пошел на посадку, Юлия вдруг встала и, подойдя к Дронго, тихо сказала:

– Спасибо.

И больше они не сказали ни слова, пока не вышли из самолета. А в аэропорту Юлию встречала ее дочь, приехавшая туда с тетей. Обнимая дочку, молодая женщина взглянула на Дронго и разрыдалась. Он прошел мимо, подмигнув девоч ке, которая смотрела на него и не понимала, почему мама так горько плачет.