Утром он проснулся в половине десятого. Быстро отправился в ванную, встал под душ, чтобы окончательно проснуться. Тщательно побрился. Он еще не успел одеться, когда зазвонил телефон в его номере. Он взял трубку.

– Доброе утро, – услышал он голос Клодта. – Вы уже проснулись? Мы будем ждать вас в полицейском управлении. Если хотите, пришлем за вами машину.

– Получили результаты?

– Конечно. Вызвали экспертов, которые работали всю ночь. В Монако не каждый день совершаются убийства. И еще утром позвонил из Парижа сам комиссар Дезире Брюлей. Он просил передать вам привет и поручил нам всячески помогать вам. Вернее, не так. Он сказал, чтобы мы вам не мешали, а вы сами найдете преступника.

Комиссар Дезире Брюлей был не просто одним из бывших руководителей парижской полиции. Он был настоящей легендой французского сыска, одним из тех невероятных сыщиков, которые остаются в благодарной памяти французов. Дронго улыбнулся. Несмотря на большую разницу в возрасте, они давно дружили с комиссаром.

– Передайте комиссару мои самые наилучшие пожелания, – ответил он, – я буду готов через десять минут. Присылайте вашу машину.

Уже через десять минут темно-синий «Пежо» вез его в управление полиции княжества Монако, где его ждали Клодт и Шиброль. В кабинете Клодта сразу чувствовалось, что это отнюдь не обычный кабинет провинциального начальника полиции. Скорее он напоминал кабинет президента небольшой компании или преуспевающего адвоката. Тяжелая мебель, большой плазменный телевизор, стулья, обитые кожей. Деньги казино исправно работали на все княжество.

– Доброе утро, господин Дронго. – В это утро Шиброль был сама любезность. Клодт улыбался, словно они встретили своего давнего друга.

– Мы все проверили, – сообщил Шиброль. – Чеботарь получил две пули почти одновременно. Первая пробила легкое, вторая задела сердце. И умер он почти мгновенно, патологоанатомы считают, что у него было от трех до пяти секунд, не больше.

– И за это время он успел отправить вам сообщение, – вставил Клодт, – очевидно, оно уже было частично набрано, и нужно было только нажать кнопку отправления. Поэтому сообщение было не полным.

– Что еще?

– Никаких следов мы не обнаружили. Камеры, установленные в холле отеля, не зафиксировали никого из посторонних. Баллистики проверили обе пули, попавшие в тело. Французский пистолет системы «Макурин» с девятимиллиметровыми пулями.

– Какой модели? – сразу уточнил Дронго. – ПП или ППК?

– Вы так хорошо разбираетесь в оружии? – не выдержав, спросил Шиброль.

– Это моя профессия, – напомнил Дронго, – и я занимался стрельбой как спортсмен, поэтому просто обязан знать большинство выпускаемых в мире пистолетов и револьверов. Он ведь изготовлен на базе системы «Вальтер». До этого выпускались «микросы», а затем наладили выпуск «макуринов». Вся разница в том, что у «макурина» ПП вытянутый ствол и он несколько больше, чем более компактная модель «макурин» ППК. Хотя у обоих пистолетов есть определенный недостаток. Съемные магазины недостаточно плотно прилегают к оружию, имея определенные выступы, за которые может зацепиться одежда, в случае, если их нужно срочно выхватывать. Какое оружие было у убийцы?

Оба офицера смущенно молчали. Шиброль взял заключение баллистиков, быстро прочел его.

– «Макурин» ППК, – сообщил он Дронго, – вам это о чем-то говорит?

– Убийца взял более компактную модель, – сказал Дронго, – значит, был уверен, что сумеет подойти близко. С большого расстояния из такого пистолета он бы стрелять не стал. Кроме того, ему важно было, чтобы пистолет был незаметен под одеждой. И еще. Этим пистолетом не пользуются профессионалы, обычно им пользуются сотрудники охранных фирм и инкассаторы. Вам это нужно проверить по вашей картотеке.

– Кажется, господин Брюлей был прав насчет вашего опыта, – заметил Клодт, – мы немедленно отправим запросы.

– Кого вы успели допросить?

– Всех, кто работал в отеле. Но никто не слышал выстрелов. Одним из последних Чеботаря видел мсье Паскаль Жордан, предприниматель из Марселя. Он живет по соседству с номером, который занимал убитый.

– Вы отправили запрос в Марсель?

– Конечно, отправили и все проверили. Жордан владелец небольшого хлебокомбината. Приезжает сюда довольно часто. Останавливается у нас в третий или четвертый раз. Достаточно посмотреть на него, чтобы запомнить на всю жизнь. Он абсолютно точно не убийца, мы все проверили.

– При каких обстоятельствах они виделись?

– Господин Жордан выходил, а господин Чеботарь шел по направлению к своему номеру. Господин Жордан прошел к кабине лифта и спустился вниз в ресторан. Примерно в половине одиннадцатого вечера. В это время у своего номера и убили Чеботаря. Убийца, очевидно, знал, куда пойдет его жертва. Номер находился в конце коридора. Дверь к запасному ходу была за спиной убийцы, возможно, он оттуда и появился. Но бежать Чеботарю было некуда. Он мог бы спрятаться только в своем номере и позвать на помощь, если бы у него было несколько секунд в запасе. Но их, очевидно, не было. Убийца появился неожиданно и сразу сделал два выстрела.

– Не совсем, – возразил Дронго, – картина может быть следующей. Чеботарь возвращается к себе в номер. По дороге он что-то вспоминает. Достает свой мобильный телефон и начинает набирать мой номер. Ждет, ему сообщают, что абонент временно недоступен. Мой телефон в этот момент был отключен. Тогда он решает послать мне сообщение. На все эти действия у него должно было уйти не меньше минуты. Он не мог набрать сообщение или попытаться позвонить мне после того, как убийца выстрелил в него. Вы сами сказали, что патологоанатомы считают, что его смерть произошла практически мгновенно. После выстрелов у него было несколько секунд. Значит, текст был уже набран почти до конца и он собирался сообщить мне нечто важное. Чеботарь был так увлечен, что не обратил внимания на появившегося убийцу. Тот сразу сделал два выстрела и, очевидно, выскочил на запасную лестницу, прикрывая за собой дверь. Чеботарь успел нажать кнопку отправки сообщения и умер. Отсюда я могу сделать категорический вывод: сообщение он набирал до покушения, а не после.

– Я с вами согласен, – кивнул Клодт, – но что это нам дает? Какая разница, когда он набирал сообщение?

– Очень большая. Я беседовал с ним несколько раз на протяжении вечера, но этого хватило, чтобы понять его характер и возможности. Чеботарь был профессиональным игроком, значит, у него была отменная память. Я бы даже сказал – феноменальная память. Во всяком случае, мой телефон он не стал записывать, а запомнил вместе с набором нужного кода. Он не мог просто так отправить сообщение, вспомнив о чем-то важном. Иначе он бы сказал мне об этом в зале ресторана. Значит, по дороге в отель или в самом отеле произошло нечто, какое-то событие, которое заставило его написать мне это сообщение. И тогда я должен знать, что именно заставило его так поступить. Вы меня понимаете? Нужно повторить маршрут Чеботаря из казино в отель по авеню Принцессы Грейс. Нужно посмотреть все вывески на пути, все возможные встречи, смоделировать похожую ситуацию и понять, что именно толкнуло его на написание этого сообщения.

– Я с вами согласен, – задумчиво произнес Клодт, – если вы не против, то мы повторим маршрут движения вместе с вами.

– Давайте повторим. Я хотел узнать, как себя чувствует господин Шульман. Вчера его увезли из отеля с серьезным приступом язвы.

– При чем тут Шульман? – не понял Шиброль.

– Очевидно, неожиданный приступ язвы каким-то образом связан с убийством Чеботаря. Или может быть связан, – предположил Клодт, поднимая трубку. Он набрал номер госпиталя.

– С вами говорят из полицейского управления. Мне нужна информация о мсье Шульмане, попавшем вчера в ваш госпиталь. Да, я из полиции. Нет, только информация. Спасибо. Я все понял. Спасибо. До свидания, – он положил трубку.

– Ему стало гораздо лучше, он пришел в себя, – сообщил Клодт, – врачи считают, что вчера он выпил или съел нечто такое, что вызвало повышенную реакцию его желудка, привело к расстройству и, соответственно, к обострению язвы.

– Как он себя чувствует?

– Говорят, что утром пришел в себя. Обострение было тяжелым, но сейчас все нормально. Ему посоветовали сделать операцию, но он решил вернуться в Тель-Авив, чтобы продолжить лечение в Израиле.

– У вас есть данные на этого человека?

– Ничего предосудительного. Мы проверяем всех, кто к нам приезжает для «Большой игры». Это делается в интересах казино, но об этом мы стараемся никому не сообщать, чтобы не нервировать остальных игроков.

– Вы обмениваетесь информацией с другими казино? – понял Дронго.

– И не только казино. На игорном бизнесе построен весь бюджет нашего княжества. Мы не можем позволить разного рода мошенникам проникать сюда, чтобы наносить ущерб нашим игорным заведениям.

– И все паспортные данные попадают в ваш общий компьютер?

– Конечно. Мы внимательно отслеживаем всех прибывших новичков. Поэтому и полиция, и служба безопасности главного казино действуют сообща. А почему это вас так интересует?

– Вчера днем кто-то неизвестный проник в номер к госпоже Лугановой-Филали, ее номер расположен по соседству с номером господина Шульмана. У меня есть все основания предполагать, что именно номер Шульмана был объектом для проникновения, но неизвестный сначала проник в ее номер, а уже затем в номер Шульмана. Что они там искали, мне пока неизвестно. Но я полагаю, что все это звенья одной цепи. Сначала проникновение чужого в номер Шульмана, затем неожиданное обострение язвы у самого господина Шульмана и затем – убийство Чеботаря. Я пока не знаю, каким образом, но все эти обстоятельства связаны с «Большой игрой».

– Мы не можем остановить игру, в которой принимают участие столько известных людей, – осторожно сообщил Клодт, – у нас просто нет таких полномочий. И мы не можем никого подозревать, ведь никто из них не выходил из комнаты, чтобы успеть доехать до отеля, застрелить Чеботаря и вернуться обратно. Значит, «Большая игра» будет продолжаться.

– Это я уже понял. Игра будет продолжаться при любых обстоятельствах, – иронично заметил Дронго, – ведь на этой игре построено счастье и благополучие вашего княжества.

Шиброль улыбнулся. Клодт отвернулся, не решаясь возразить. Вскоре они уже были у здания казино. Трое мужчин в сопровождении нескольких полицейских вышли из второй комнаты, чтобы повторить маршрут Чеботаря. При выходе из здания казино Дронго обратил внимание на припаркованные рядом несколько атомобилей. Это были лимузины «Роллс-Ройс», привозившие особо почетных клиентов и гостей княжества. Они прошли мимо открытого кафе, свернули направо, чтобы спуститься вниз по пологому холму и выйти на авеню Принцессы Грейс. Все трое внимательно разглядывали все вокруг, тщательно исследуя маршрут до отеля. Уже при подходе к отелю они обратили внимание на два магазина. В витрине одного из них красовалось фото симпатичной девушки лет двадцати – реклама косметики для лица.

– Так мы ничего не добьемся, – недовольно заметил Клодт, – как мы можем понять, что именно он подумал, увидев эту девушку. Кто-то мог подумать о самой девушке, кто-то мог вспомнить свою дочь или внучку, кто-то вспомнил о встрече с другой девушкой. Все, что угодно. Подсознание – вещь непредсказуемая и опасная. Так мы все равно ничего не найдем.

– Но зато повторим маршрут господина Шульмана, – напомнил Дронго. – Давайте закончим этот эксперимент и уже потом будем решать, как нам поступить и как интерпретировать его результаты.

Они двинулись дальше, проходя мимо небольшого рукотворного садика, расположенного на пологом спуске. Уже на набережной они увидели трех человек, одетых под мексиканцев, в большие сомбреро и цветные накидки-пончо.

– Их вчера ночью здесь не было, – пояснил Клодт, – они могут находиться на набережной только до семи часов вечера. Потом они отсюда уходят, за этим следит наш сотрудник полиции. Он одет в штатское платье и следит за порядком.

У отеля «Ле Меридиан» стояли четыре больших автомобиля, припаркованных прямо у здания. Это были «Мерседесы» представительского класса и один «БМВ» седьмой серии.

– Обычные машины, – устало кивнул на них Клодт, – я не думаю, что мы можем сообразить, о чем именно подумал господин Чеботарь перед своей смертью. Это просто невозможно.

Они вошли в отель. Дежурный портье, узнав начальника местной полиции, сразу же вышел из-за стойки.

– Кто работал вчера вечером? – уточнил Клодт.

– Жерар Бартоломи, – ответил портье, – он сейчас отдыхает. Но вчера его допрашивали.

– Я знаю. Мне будет нужен полный список гостей, которые вчера находились в вашем отеле. И всех сотрудников отеля, которые работали до полуночи.

– Мы его уже пдготовили и поможем послать в полицию, – сообщил портье.

– В таком случае перешлите его на мой электронный адрес, – попросил Клодт.

Они вошли в кабину лифта, поднялись на четвертый этаж. Вышли из лифта. Дронго задумчиво посмотрел на две картины, висевшие в холле. На белом ватмане были острые профили мужчин-официантов. Он подошел к картинам, внимательно изучая их, словно пытаясь угадать, что именно могло подсказать Чеботарю, что они ошиблись и почему нужно было следить за каким-то другим человеком.

– Вы считаете, что картины вам как-то помогут? – не скрывая насмешки, спросил Клодт.

– Не знаю. Возможно, что и помогут. – Дронго повернулся и пошел к номеру, в котором еще вчера жил Петр Чеботарь. Достал свой мобильный телефон, остановился, начал набирать что-то. Обернулся, взглянув на дверь, ведущую к запасному выходу.

– Убийца стоял за дверью, – уверенно сказал Дронго, – иначе его бы увидел мсье Паскаль Жордан, который выходил вот отсюда. До кабины лифта идти секунд двадцать. Они должны были обязательно пересечься с убийцей. Значит, он стоял за дверью и ждал именно Чеботаря. Посмотрите, я прохожу к своей комнате. Не обращая внимания на посторонние шумы, набирая номер нужного мне человека, в данном случае мой номер. Прислушиваюсь. Но никто не отвечает. Затем я начинаю набирать сообщение, и в этот момент появляется убийца, который дважды стреляет в меня.

– Это все очень логично, – кивнул Клодт, – но почему тогда убийца сразу не вышел, если он был, по-вашему, именно здесь, за дверью. Как только он услышал шаги, он должен был среагировать, сразу выйти, ведь иначе Чеботарь мог скрыться в своем номере.

– Он, очевидно, был уверен, что сумеет убедить свою жертву открыть ему дверь, – уверенно произнес Дронго. – А почему он не вышел сразу, я могу вам объяснить.

– Что именно объяснить?

– Посмотрите, – Дронго открыл дверь запасного выхода, – убийца стоит здесь и ждет, когда появится Чеботарь. Возможно, дверь чуть открыта, и он видит появившуюся жертву.

– И он ждет, пока тот наберет свое сообщение или дозвонится до вас? – спросил с явным сарказмом в голосе Клодт. – Вам не кажется, что ваша версия не выдерживает серьезной проверки?

– Нет, не кажется. Смотрите. От кабины лифта до этого номера не меньше сорока шагов. Значит, секунд двадцать или двадцать пять. Если Жордан прошел мимо Чеботаря, направляясь к кабине лифта, то он просто обязан был увидеть убийцу. А он его не увидел...

– Сейчас вы предположите, что сам Жордан убил Чеботаря, – уже не скрывая своего возмущения, произнес Клодт.

– Ничего подобного. Именно поэтому убийца и ждал. Он услышал и увидел, как Жордан, вышедший из своего номера, поздоровался с господином Чеботарем. И начал ждать. Ему было важно, чтобы Жордан не просто ушел, а вошел в кабину лифта и начал спускаться вниз. Только услышав характерный шум кабины, убийца наконец вышел из-за этой двери. Он ждал не потому, что хотел дать возможность Чеботарю дозвониться до меня или не отправить свое сообщение. Он ждал, пока уйдет Жордан, чтобы наверняка расправиться со своей жертвой без свидетелей.

Клодт изумленно посмотрел на дверь. Потом взглянул на Шиброля. Тот согласно кивнул и улыбнулся.

– Я больше не буду с вами спорить, господин Дронго, – проникновенно сказал Клодт, – вы меня абсолютно убедили. Но тогда скажите, что именно вызвало у погибшего такое неистовое желание сразу связаться с вами?

– Этого мы с вами пока не узнали. Но теперь мы можем не сомневаться, что убийца заранее все просчитал, устроил засаду, а мсье Жордан действительно не имеет к этому преступлению никакого отношения. Во всяком случае, это вытекает из логики наших рассуждений. Если бы Жордан был хоть каким-то образом причастен к этому делу, то убийца не стал бы так долго медлить, понимая, что промедление может сорвать само убийство.

– Что вы думаете теперь делать? – осведомился Клодт.

– Пообедаю и буду готовиться к вечерней игре. Я уверен, что именно там можно найти ключ к разгадке этого загадочного преступления.