Карлос Казарес, к которому не были приставлены наблюдатели, вышел из отеля «Чайка» днем двадцать пятого июня и исчез. Все поиски испанца не давали никаких результатов. В это нельзя было поверить, но сотрудники ФСБ и милиции не могли найти исчезнувшего человека, даже задействовав все свои силы.

Вечером в Светлогорске губернатор Калининградской области Горбенко давал большой прием в честь участников встречи. Губернатор появился точно в назначенное время и постарался приветствовать каждого лично. Он не знал, что прибывшим гостям говорили о нем как о человеке, не справившемся с порученным делом. Губернатор был бы искренне удивлен, если бы услышал все эти нелицеприятные высказывания в свой адрес. Но официальный прием начался, и почти сразу разразился скандал, когда взявший слово литовский представитель сказал, что они не имеют права забывать о войне, которая идет на Северном Кавказе. Губернатор покинул прием, многие чиновники поспешили следом.

Дронго прибыл на прием за несколько минут до выступления литовца и видел, какой скандал начался после этого заявления. Карлоса нигде не было. Взбешенный Хоромин заявил, что задержит состав и не выпустит ни одного участника «Экспресса», если к полуночи Казарес не будет найден. Дронго, взяв такси, вместе с Пацохой и Нелли Мёллер объехал все отели. Но все было тщетно. Карлоса нигде не было. В полночь он вернулся в «Чайку», куда уже приехали Хоромин и начальник областного управления ФСБ.

— Куда он мог деться? — кричал, покрываясь красными пятнами, Хоромин.

Более уравновешенный начальник управления пытался его успокоить, объясняя, что в их городе человеку не так-то просто спрятаться, что они обязательно отыщут следы испанского писателя.

До четырех утра напряжение нарастало с каждой минутой. В половине пятого Дронго отправился спать, понимая, что случилось нечто непредвиденное. И в семь утра его разбудил телефонный звонок. Он взял трубку. Это была дежурная.

— Пришел ваш друг, — торжественно заявила она, — а эти люди не пускают его в номер, все пытаются выяснить, где он был. Вы можете спуститься вниз, он не понимает, что от него хотят.

Дронго быстро оделся и спустился вниз. Маленький Карлос Казарес стоял в окружении высоких молодых людей, не понимая, почему его не пускают в номер. Дронго обратил внимание, что недалеко от дверей стоит высокая, на две головы выше Казареса, молодая женщина. Она спокойно наблюдала за перепалкой. Сверху уже спешил заспанный Хоромин.

— Что случилось? — рявкнул он на местных сотрудников ФСБ. — Почему такой шум?

— Он только что приехал в отель, — объяснил один из офицеров, — и мы хотим узнать, где он был.

— Что им от меня нужно, сеньор? — спросил Казарес. — Или в этой стране снова тоталитарный режим? Почему я не могу приходить в своей отель когда хочу и с кем хочу?

— Подождите, Карлос, — попросил Дронго. — Конечно, вы можете приходить когда хотите, но, ради бога, объясните нам, где вы были все это время. Мы ведь волновались за вас, с ума сходили. Где вы пропадали?

— Я был с дамой. — сказал Казарес, указывая на молодую женщину, стоявшую у дверей. — Это сотрудница библиотеки, мы познакомились вчера утром, и я был у нее в гостях.

Дронго заметил темные круги под глазами женщины. «Кажется, этот маленький испанец — настоящий сексуальный гигант», — стараясь не расхохотаться вслух, подумал Дронго.

— Значит, вы были все время с ней? — спросил он, уже с трудом сдерживая смех.

— Я был с этой сеньоритой и не намерен отчитываться перед кем бы то ни было, — гордо заявил Карлос Казарес.

И тут Дронго прорвало. Он начал громко хохотать, согнувшись почти пополам. Его громкий смех был слышен на всем этаже. Он хохотал так заразительно, что Карлос тоже захохотал следом, а за ними заулыбались даже сотрудники ФСБ.

— Что происходит? — спросил ничего не понявший Хоромин. — Почему вы смеетесь?

— Он был на свидании с дамой, — объяснил, давясь от смеха, Дронго, — а вы, как всегда, заподозрили заговор. Нельзя быть таким подозрительным, Хоромин.

Карлос продолжал смеяться. Но Хоромин даже не улыбнулся. Резко повернувшись, он направился на второй этаж свой номер. А Дронго торжественно сказал Казаресу:

— Вы — первый мужчина в Европе. Отныне и навсегда Карлос Казарес — первый мужчина в объединенной Европе. Я теперь буду вас называть только так.

По-английски это прозвучало особенно торжественно. Казарес растрогался, достал платок, вытер лицо и, улыбнувшись, вдруг подмигнул Дронго и сказал:

— В таком случае вы — второй мужчина Европы. Можно и мне так вас называть?

И они снова расхохотались. Сотрудники ФСБ смотрели на них, не понимая, чему так радуются эти двое.