В здании областного УВД Дронго появился в восьмом часу вечера. Он попросил дежурного офицера найти подполковника Мякишева или капитана Павленко. Второй как раз находился в здании и сам спустился за гостем, оформляя ему пропуск. Они поднялись в кабинет Павленко.
– Позвоните Мякишеву, пусть приедет сюда, – устало попросил Дронго, усаживаясь на стул.
Павленко достал свой мобильник и набрал номер уже ушедшего подполковника Мякишева, руководившего оперативной группой по расследованию убийства супруги вице-губернатора.
– Товарищ подполковник, вам нужно срочно вернуться на работу.
– Что случилось? – недовольно спросил Мякишев.
– Вернулся один из наших московских экспертов, – пояснил капитан.
– Опять? – не поверил подполковник. – А почему меня не предупредили? Может, ты ошибся? Мне никто ничего не говорил.
– Он сидит у меня в кабинете, – ответил Павленко.
– Кто?
– Эксперт Дронго. Вы приедете?
– Да. Конечно, приеду. Хотя подожди, передай ему телефон.
Павленко передал трубку гостю.
– Зачем вы опять приехали? – раздался раздраженный голос подполковника. – Я думал, что вы уже закончили свою работу в нашем городе. Мы продолжаем поиски возможного убийцы.
– У нас появилась новая информация, – спокойно ответил Дронго, – поэтому я и вернулся. Еще два похожих случая и один – в соседнем Кургане.
– Уже после нашего? – не поверил Мякишев.
– На полгода раньше. Когда вас ждать?
– Сейчас еду, – бросил подполковник и отключился.
Дронго вернул мобильник капитану и спросил:
– Почему в прошлый раз нам никто не сказал о внебрачном сыне вице-губернатора?
Павленко отвел глаза в сторону.
– Не молчите, – строго произнес Дронго. – Вы должны были понимать, насколько важна подобная информация. Мы допрашивали всех сотрудников института, где работала погибшая, чтобы узнать хоть что-нибудь о ее характере, взаимоотношениях с мужем, с коллегами, а вы скрыли от нас такой важный факт. Значит, она бывала у своих родителей гораздо чаще, чем нам сообщили, и в ее семье уже полтора или два года были очень серьезные проблемы.
– Мы получили категорический приказ никому об этом не рассказывать, – пояснил капитан. – Руководство считало, что его сын не имеет никакого отношения к этому случаю.
– Наверное, существование сына объясняло их отношения друг с другом, – недовольно сказал Дронго. – Неужели такие элементарные вещи нужно объяснять? Мы ведь в первую очередь интересовались отношениями между погибшей и ее мужем, а вы все уверяли, что они были нормальными.
– Здесь не Москва, – виновато проговорил Павленко, – и все друг друга знают. Нам сказали, что это не имеет никакого отношения к ее убийству. Тем более что ребенок родился еще полтора года назад и его мать давно уволилась из областной администрации.
– Это объяснило бы душевное состояние жертвы, – махнул рукой Дронго. – Судя по всему, убийца действует уже достаточно давно, и число его жертв все время растет. А мы ничего не знаем про него и позволяем этому чудовищу безнаказанно убивать женщин. Вы же опытный оперативный сотрудник. Неужели вы не понимали, как важна для нас любая информация.
– А как вы узнали? – спросил капитан. – Кто вам об этом рассказал?
– Сорока на хвосте принесла, – зло ответил Дронго. – У меня тоже появились свои источники информации.
– Зато мы получили очень важные сведения, – быстро сказал капитан. – Завтра утром хотели отправить донесение в Москву.
– Неужели смогли вычислить убийцу? – съехидничал Дронго.
– Мы опросили всех проводников, которые были в день убийства в нашем городе, все поездные бригады. Один из проводников вспомнил мужчину лет сорока, прибывшего в тот день из Екатеринбурга. Мужчина был хорошо одет, в очках, нес небольшой портфель. Проводник запомнил его еще и потому, что он пил чай из своего стакана – очевидно, был достаточно брезгливый. И еще у него был с собой пузырек со спиртом, которым он все время протирал руки.
– Он сумел описать его внешность?
– Завтра утром мы поработаем с этим проводником, попытаемся составить фоторобот. Но он честно признался, что не очень хорошо помнит черты лица незнакомца. Говорит, что у него были густые волосы и очки.
В кабинет ворвался подполковник Мякишев.
– С приездом, – сказал он, усаживаясь на стол капитана, не протягивая руки.
Дронго сухо кивнул ему в ответ.
– Мы уже нашли проводника, который даст нам описание убийцы, – сообщил подполковник. – Как видите, мы тоже умеем работать достаточно оперативно.
– Не сомневаюсь. Представляю, какое количество людей вы бросили на поиски убийцы супруги вице-губернатора, – отозвался Дронго, не скрывая сарказма.
– Вы сами говорили, что это опасный убийца, – напомнил Мякишев. – Поэтому мы сделали все, чтобы найти какие-нибудь следы. У вас тоже есть новости? Зачем вы вернулись?
– Судя по данным информационного центра МВД, он совершил несколько преступлений, – сообщил Дронго. – Похожие случаи были в Павловске и Кургане.
– Поэтому его так трудно найти. Он серийный убийца, – заметил Мякишев.
– Возможно, что он действует и на территории других соседних стран, – добавил Дронго. – Есть еще два случая – в Харькове и Астане.
– Да он у нас международный преступник, – сквозь зубы выдавил Мякишев. – Ничего, мы его все равно возьмем.
– Но для этого нужно сообщать всю информацию, которую вам удается получить, чтобы была более объективная картина, – сказал Дронго.
– В каком смысле? – насторожился подполковник.
– Почему вы скрыли от нас, что у вице-губернатора и его супруги были серьезные разногласия, а у него есть внебрачный сын от одной из бывших сотрудниц администрации?
Мякишев взглянул на Павленко, не скрывая своего бешенства. Но капитан покачал головой, давая понять, что он не мог сообщить эту новость гостям из Москвы.
– Откуда вы узнали про его сына? – спросил подполковник.
– Сейчас меня больше интересует, почему вы скрыли этот важный факт?
– Это личная жизнь нашего вице-губернатора, которая не имеет никакого отношения к убийству его супруги, – начал Мякишев. – Но если вам так интересно, скажу. Первым человеком, которого мы проверяли, была мать этого мальчика. Мы проверили не только ее, но и всех ее друзей, родных, знакомых, даже соседей. Понятно, что, если убита супруга вице-губернатора, в числе подозреваемых может быть бывшая любовница. Но у нее абсолютное алиби. За две недели до убийства она уехала к своей матери в Казань. Мы командировали и туда двух сотрудников. Можете быть уверены, что мы проверили ее так, как никого из остальных подозреваемых. И не забывайте, что жертва была не только убита, но и изнасилована. А группа спермы и крови подозреваемого совпадает с аналогичными показателями у других жертв. Поэтому наш генерал принял решение не разглашать информацию о личной жизни Попова и изъять эти материалы из дела.
– Ваш генерал будет отстранен от работы за превышение должностных полномочий, – пообещал Дронго. – Эта информация была крайне важна для того, чтобы мы правильно проанализировали психическое состояние жертвы накануне убийства. Вы же прекрасно знали, что профессор Гуртуев, входящий в нашу комиссию, является известным психоаналитиком, и тем не менее скрыли от нас важную информацию.
– Я считаю, что наше руководство приняло верное решение, – отчеканил Мякишев. – Что же касается нашего генерала, не вам решать, где ему служить и сколько. К счастью, вы всего лишь привлеченный эксперт, хотя, если откровенно, я не понимаю, зачем нужно было включать вас в группу по расследованию этих преступлений. У нас достаточно и своих ценных специалистов. Полковник Резунов и профессор Гуртуев наверняка справились бы и без вас. Насколько я слышал, вы вообще не являетесь гражданином нашей страны и на вас не может быть оформлена форма допуска к секретным документам. Именно поэтому мы были вправе не давать вам информацию, которую считали достаточно закрытой.
– Самое опасное – это идиотизм, с которым вы отстаиваете свое глупое решение, – разозлился Дронго и поднялся.
– Перестаньте меня оскорблять! – вскочил подполковник. – Я больше вам ничего не скажу. И вообще, покиньте помещение нашего УВД! Вы не офицер милиции и не имеете права находиться здесь в нерабочее время. В следующий раз приезжайте с комиссией в служебное время, и я отвечу на ваши вопросы, если сочту их достаточно компетентными.
– Ах, подполковник, – с упреком проговорил Дронго. – Неужели вы ничего не поняли? Речь идет о преступнике, который может появиться в любой точке страны. Из-за того, что вы решили так рьяно охранять честь своего вице-губернатора, мы потеряли время.
– Ничего вы не потеряли, – возразил Мякишев. – Я уже сообщил вам, как тщательно мы все проверили. А копаться в грязном белье вице-губернатора, причинять боль семье, потерявшей близкого человека, неправильно и некрасиво.
– Значит, вы думали не о своей карьере, а о душевном состоянии вице-губернатора? – не скрывая иронии, спросил Дронго.
– Уходите отсюда немедленно, – крикнул подполковник, – иначе я просто за себя не ручаюсь!
Дронго покачал головой.
– Вот такие «специалисты» могут все испортить, – сказал он на прощание и вышел из комнаты.
– Позвони дежурному и прикажи, чтобы его больше не пускали в наше здание! – взвизгнул Мякишев, обращаясь к Павленко.
– Может, не нужно, – осторожно предложил капитан. – Все-таки он – эксперт из Москвы, его прислали вместе с комиссией, могут быть неприятности.
– Ты слышал, как он угрожал нашему генералу? Кто он такой, чтобы так разговаривать?! Пусть скажет спасибо, что я его не арестовал за оскорбление сотрудников милиции при исполнении служебного долга. И вообще, хватит! Ты определись наконец, с кем работаешь. Все время смотришь на сторону... Сам знаешь, у нас не любят «крыс».
Дронго вышел из здания областного управления, остановил первую проезжавшую мимо машину и попросил отвезти его на вокзал. Там он выяснил, что сегодня вечером поездов на Курган не будет, только завтра утром. Оставаться в Челябинске после происшедшего спора с Мякишевым ему не хотелось. Он выяснил, что есть поезд на Екатеринбург, откуда можно с пересадкой добраться до Кургана. Поезд отходил через двадцать минут. Дронго купил билет и вышел на перрон. Посмотрел на расписание поездов.
Профессор Гуртуев считал, что новый серийный убийца может появиться в двух местах: либо на Северном Кавказе, либо в районе Урала. Он даже указал на так называемые аномальные зоны, первая из которых концентрировалась вокруг Ростовской области, а вторая – вокруг Пермского края и Свердловской области. В расписании поездов указаны Уфа, Челябинск, Курган – все на одной линии.
Нет никаких сомнений, что преступник использует поезда, чтобы добраться до указанных городов. Ведь в самолетах проверки достаточно строгие, там нужно не просто предъявлять паспорт, а фиксировать свои поездки, тогда как, добираясь до нужного города на электричках и пригородных поездах, он может вообще не показывать паспорта.
Если бы у России существовал визовый режим с Украиной и Казахстаном, можно было попытаться обнаружить возможного убийцу. Но российские граждане, пересекающие границы, не фиксируются. К сожалению, такой статистики нет. К тому же оба убийства были совершены очень давно. Ни один пограничник не вспомнит, кто именно проезжал четыре года назад через Харьков и откуда вообще приехал! Но остальные три города слишком близко находятся друг от друга – Уфа, Челябинск, Курган. Он, скорее всего, выходит на охоту в соседних городах.
Нужно обратить особое внимание на это. Оренбург, Екатеринбург, Пермь, Ижевск. Если проводник, которого нашла группа Мякишева, сумеет дать хотя бы приблизительное описание убийцы, будет гораздо легче его искать. Хотя некоторые зацепки у них уже появились. Тут по радио объявили, что поезд на Екатеринбург прибудет на второй путь, и Дронго заторопился на перрон, продолжая размышлять. Судя по описаниям проводника, это может быть тот, кого они ищут. Он носит с собой простыню, бутылочку со спиртом, чтобы протирать руки, и, конечно, одноразовые перчатки, чтобы не оставлять следов.
Эксперт поднялся в свой вагон, прошел в четырехместное купе, где двое мужчин уже с удовольствием ужинали. На столике стояла большая бутыль самогона. Лежавший на верхней полке мужчина читал журнал.
– Заходи, – обрадовались попутчики, – мы как раз ждали, кто к нам придет. А то у нашего соседа язва, он не может пить.
– А у меня гастрит, – соврал Дронго, – я тоже не могу.
– Все больные стали, – махнул один из сидевших за столом. – А спирт, между прочим, очищает. Вот у меня диабет, а врачи советуют каждый день принимать немного водки. Это даже полезно.
– Но у меня же не диабет, – возразил Дронго.
Он вышел в коридор, прошел в тамбур и набрал номер мобильного телефона полковника Резунова.
– Утром буду в Кургане. Между прочим, группа Мякишева нашла проводника, который запомнил мужчину, похожего по описаниям на нашего знакомого.
– Не может быть! – обрадовался Резунов. – Наконец-то. Представляю, какую работу они провели. Вот что бывает, когда убивают супругу известного человека. Иначе им просто не разрешили бы допрашивать все поездные бригады, прибывшие в тот день в Челябинск. Кроме того, очень оперативно нашли тело. Ведь погибшую в Кургане не могли разыскать целых шесть месяцев.
– Умирать тоже нужно, имея влиятельных родственников, – пробормотал Дронго.
– Что? – не понял Резунов.
– Ничего. Вы как всегда правы, Виктор Андреевич.
– И еще, – неожиданно добавил полковник. – Кажется, насчет Кургана мы ошиблись. Эксперты считают, что женщину убили, но не насиловали. Возможно, это обычное бытовое преступление. Утром проведут дополнительную экспертизу.
– Не может быть! – растерянно произнес Дронго. – Неужели мы ошиблись?