В этот момент зазвонил его телефон, и он быстро вытащил его из кармана.

– Господин Дронго? – спросил незнакомый голос. Позвонивший был явно из местных жителей, в этом трудно было ошибиться. По-азербайджански он говорил без акцента.

– С кем я разговариваю?

– Не нужно задавать лишних вопросов, – посоветовал звонивший, – хочу вам сообщить, что ваш друг находится у нас.

– Какой друг? Я не совсем вас понимаю.

– Ваш друг. Эдгар Вейдеманис. Не считайте нас дилетантами, господин эксперт.

– Я не считаю. Что с ним?

– Не беспокойтесь, он жив и здоров. И если вы будете вести себя достаточно разумно, то он останется жив.

– Что я должен сделать?

– Для начала встретиться с нашим представителем и переговорить с ним.

– Каким образом вам удалось захватить моего друга? – Дронго понимал, что нельзя задавать этот вопрос, и точно знал, что они на него не ответят, но ему важна была реакция позвонившего.

Она была именно такой, на какую он рассчитывал. Позвонивший замолчал на несколько секунд, возможно, осмысливая вопрос и решая, как именно ему ответить, и с каждой лишней секундой невольно выдавал себя.

– Мы не будем обсуждать этот вопрос по телефону, – наконец сказал он. – Сейчас час дня. Ровно в два часа дня мы будем ждать вас в бывшем парке имени Двадцати шести бакинских комиссаров. Вы знаете, где он находится?

– Конечно, знаю.

– Ровно в два часа у фонтана. Учтите, что это место просматривается со всех четырех сторон, и если вы сообщите в полицию или в МНБ, мы сразу поймем. Вам все ясно?

– Да. В два часа я буду у фонтана, – согласился эксперт.

– До свидания, – и позвонивший отключился.

Дронго положил телефон в карман. Затем, пройдя немного дальше, остановил такси и поехал домой. Он надел кобуру с пистолетом и уселся на стул, размышляя о случившемся. Эдгар Вейдеманис был не только его напарником и другом. Он был очень опытным человеком, прошедшим прекрасную подготовку и работавшим офицером нелегальной разведки КГБ СССР. Взять вооруженного Вейдеманиса было практически невозможно. Но они это сделали. Понятно, что он имеет дело с профессионалами высокого класса. Незаметно взять Вейдеманиса на улице, где так много людей, – невыполнимая задача, но им это удалось. Отсюда необходимо и ему делать нужные выводы.

Конечно, в первую очередь надо позвонить либо Аслану Самедову, либо Меджиду Кулиеву и сообщить им о случившемся. Эдгар не просто его друг, это человек, который много раз спасал ему жизнь. И он не имеет права оставлять его в руках неизвестных похитителей. Но пока он ничего не знает. И это явно не дилетанты, если сумели похитить Вейдеманиса. Нужно что-то предпринять, время идет, а он сидит и смотрит перед собой, даже не зная, как именно ему следует поступить. Сначала он поедет на встречу у фонтана и узнает, что именно они хотят. Вейдеманиса не могли убить в центре города, прямо рядом с французским посольством. Значит, он жив и будет жить до тех пор, пока похитители будут уверены, что Дронго готов выполнить их требования. Что именно они могут потребовать? Очень интересно.

Через пятнадцать минут он поднялся и вышел на улицу. Поймав такси, поехал в сторону парка и без двух минут два уже был у фонтана, присев на скамейку, чтобы осмотреться. Весело и шумно играли дети, мимо проходили редкие прохожие.

– Господин Дронго? – услышал он уже знакомый голос и обернулся.

Рядом стоял молодой человек. Он был одет в темный костюм. Черная рубашка без галстука. Гладко выбритое лицо. Темные очки. Незнакомец кивнул Дронго и, обойдя скамейку, уселся рядом с ним.

«Ошибка, – подумал Дронго, – они прислали слишком молодого человека для таких переговоров. Ему около тридцати. Может, в качестве курьера, связного или посыльного этот человек был бы идеален. Но для переговоров со мной он явно не подходит. Так. Немного успокойся и внимательно осмотри его. Что о нем можно сказать?»

– Зачем вы меня позвали? – вслух спросил он. – И где находится мой друг? Что с ним? Куда вы его увезли?

А сам продолжал анализировать внешность, привычки и манеры этого парня. Стрижка достаточно хорошая, чувствуется опытная рука. Так стригут обычно в турецких парикмахерских, где за стрижку с мытьем берут двадцать или двадцать пять манат. Парень явно не бедствует. Усы тоже хорошо пострижены. А вот лицо… заметно свежая царапина на правой щеке, и мелкие волосы, оставшиеся над ней. Парень не бреется каждый день. Он побрился сегодня, чтобы выглядеть не так, как обычно.

– Ваш друг у нас, – сообщил пришедший на переговоры молодой человек, – и он будет у нас жив и здоров, если вы согласитесь выполнять все наши условия.

Смотрим дальше. Черная рубашка. Не самая дорогая и не самая модная. Обычная рубашка из Ирана или Турции. Она стоит не очень дорого, но он ее надел, не испытывая дискомфорта, значит, обычно он так и одевается. Рубашка достаточно новая, он купил ее совсем недавно, но не очень дорогая. А вот костюм достаточно дорогой. Именно он должен произвести впечатление. Но детали, детали! Нечищеная обувь. Стоп! На обуви видны характерные следы, какие бывают на обуви водителей, когда по краям они чище, чем в середине. Сейчас в машинах обычно две педали, и он часто пользуется обеими правой ногой. На правой ноге с левой стороны обуви довольно чистая полоса. Он часто сидит за рулем, это понятно. Дальше. Ремень достаточно дешевый, он снял его с прежних брюк, это заметно, так как некоторые дырочки явно поистрепались, особенно та, в которую сейчас вставлен железный язычок ремня. Часы. У парня очень простые часы. Он стал хорошо зарабатывать совсем недавно, только год или два назад. Успел привыкнуть к хорошему парикмахеру, купил дорогой костюм. Дальше. Его очки. Они тоже достаточно дорогие. Довольно известная фирма, но они ему чуть велики. Интересно, какого цвета у него глаза? Важно увидеть его глаза, тогда будет легче составить законченный портрет.

– Какие условия? – произнес Дронго. – Я спрашиваю, где он и что вы с ним сделали?

– Он жив и здоров, – ответил незнакомец.

– Пока я с ним не поговорю, я вам не поверю. Может, вы его уже убили?

– Он жив, – повторил молодой человек.

– Докажите, – потребовал Дронго.

Заметно, как парень нервничает, не знает, как ему реагировать на подобный ультиматум. Явно сомневается. Да, они совершили ошибку. Им нужно было прислать кого-то постарше. Он явно колеблется. Не уверен в своем решении, но все-таки достает телефон. Смотрит куда-то влево. Значит, за ними внимательно следят. Сначала он позвонит своему шефу и узнает, можно ли выходить на другой телефон. Или нет, у них должен быть отработан этот вариант. Они не могли предусмотреть все варианты его поведения, но наверняка понимали, что Дронго потребует подтверждения безопасности своего друга. Молодой человек явно получил разрешение. Кто-то дал ему отмашку, и он набрал номер и спросил:

– Можешь передать телефон?

Значит, у них отработан этот вариант. Достаточно профессионально. Парень поправил очки, перед тем как звонить. Видимо, это и был условный знак. И получил разрешение. Позвонил, нажав одну кнопку, значит, там был уже набранный номер. И сказал одну фразу. Пока все нормально. Все так и должно быть. Получается, что похитителей довольно много. Двое должны быть с Эдгаром, один сидеть в машине, один рядом с ним. Минимум четверо, может, и больше. Похоже, это целая организация. На кого они работают?

Это не обычные бандиты. Хотя парня явно завербовали года полтора или два назад, судя по дырочкам на его ремне. Пока на дорогой ремень он тратиться не хочет. А вот голову мыть у хорошего мастера ему уже понравилось.

– Говорите, – парень протянул телефон Дронго.

Нужно посмотреть на дисплей, возможно, удастся запомнить номер, куда он звонит. Нет, здесь кодированные номера. Молодцы, это тоже предусмотрели. Стоит число «четыре».

– Алло, ты меня слышишь? – услышал он голос Эдгара.

– Как у тебя дела? – спросил Дронго.

– Пока живой, – ответил Вейдеманис.

– С тобой хорошо обращаются?

– Да, кормят шесть раз в день. И три раза выводят гулять…

Кто-то отобрал у Эдгара телефон, и в трубке раздались гудки. Там, видимо, поняли, что Вейдеманис может что-то сообщить. Но они не поняли главного. Он уже сообщил все самое важное. Дронго нахмурился. Много лет назад они договорились о своеобразном коде, когда каждое число имело свое условное обозначение.

– Убедились? – спросил молодой человек.

– Да. Что вы хотите?

– Вы должны позвонить одному своему знакомому и назначить с ним встречу, – предложил незнакомец.

– Какую встречу? С кем?

– Вы должны ему позвонить и сегодня с ним встретиться, – продолжал молодой человек, – сегодня в семь часов вечера.

– Кому я должен позвонить?

– В отель «Кемпински», Иосифу Жаботинскому.

– Я вас не понял, – нахмурился Дронго.

– Позвонить ему и назначить встречу, – упрямо продолжал молодой человек, – сегодня вечером. Где-нибудь за городом. Внизу у Волчьих ворот.

Туда нужно спускаться по очень крутой и отвесной дороге. И вечером там обычно не бывает людей. Дронго помнил, что на повороте находятся мастерские по изготовлению мраморных памятников для городского кладбища.

– Что будет дальше? – спросил он.

– Ничего. Вы назначите встречу, и мы вместе туда поедем. А потом мы отпустим вашего друга. Привезем его туда и отпустим. Больше от вас ничего не требуется.

Это уже совсем плохо. Когда так говорят, значит, не планируют отпускать ни его, ни Эдгара.

– Какой Жаботинский, у меня нет такого друга! – на всякий случай сказал он.

– Найдешь, – поморщился молодой человек.

– А зачем хамить? Я с тобой еще не переходил на «ты». И не забывай, что я старше тебя лет на пятнадцать-двадцать.

– Ладно, можно на «вы». Позвоните и назначьте встречу за городом у Волчьих ворот.

– Почему такое мрачное место?

– Это не ваше дело. Назначите встречу и поедете вместе с нами. Вот и все. Потом мы вас с другом отпустим.

– Какие гарантии?

– Что? – не понял парень.

– Какие гарантии? – повторил Дронго.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Почему я должен вам верить? А если вы не отпустите моего друга?

– Отпустим, конечно, отпустим. Мы его привезем туда, а вы вызовите Жаботинского, у нас к нему деловое предложение. Он ведь бизнесмен, и оно ему понравится.

Это означало, что никто живым оттуда не уйдет. Никто из них троих. В этом можно не сомневаться.

– Тебе на очки капнула птица, – сказал Дронго, показывая на очки.

– Где? – Парень снял очки, посмотрел на них, потом на Дронго: – Где? Здесь ничего нет.

Глаза у него были светлые. Тридцать лет. Сидит за рулем, характерный след на обуви, темноволосый. Вейдеманис его правильно описал. Это тот самый водитель, который подвел второго убийцу к зданию ресторана. Может, он участвовал и в убийстве французского дипломата. Ведь он явно из местных. А для того убийства сидящий за рулем должен был быть из местных, чтобы хорошо знать все дороги и уйти от возможного преследования.

– Наверное, показалось, – сказал Дронго, – они блестели на солнце, и я подумал, что на тебя капнула птичка. Говорят, это к деньгам.

– Идите вы… – лениво и беззлобно произнес молодой человек, поднимаясь со своего места. – Через час мы вам позвоним, – напомнил он. – Найдите Жаботинского и договоритесь с ним о встрече. Не делайте глупостей, иначе ваш друг умрет. Может, еще кто-нибудь умрет.

Он повернулся и пошел в другую сторону. Это тоже правильно. Машина, из которой за ними следили, должна подобрать его в другом месте. Дронго остался сидеть на скамейке. Теперь можно спокойно посидеть и подумать. Ушедший молодой человек был одним из тех, кто ждал его у ресторана. Кажется, он начинает понимать их план. И если понимает правильно, то план более чем дерзкий и опасный.

Они узнали о его приезде в город. Знают обо всех встречах, которые у него были, в том числе и с Жаботинским. Странно, что им это известно, ведь об этой встрече он никому не рассказывал, а на кладбище никого, кроме Эдгара, ждавшего их у входа, не было. Но они узнали об этой встрече.

Им не понравилась его деятельность. Нет, не так, им не просто не понравилась, они встревожились. Сначала ударили его водителя и подбросили записку, еще когда он был у Нафиси. На следующий день он встретился с госпожой Пирс, и тогда они приняли решение. Или после Жаботинского? Нет, после Пирс. А может, еще ночью, иначе откуда Жаботинский мог знать, что ему реально угрожает опасность? А он знал и предупредил.

Теперь следует тщательно продумать их план. Они хотят выманить Жаботинского явно не для встречи, иначе зачем его вытаскивать на пляж поздно вечером. Им нужно ликвидировать резидента МОССАДа. Предположим, они хотят его убить. Но это глупо. Зачем назначать свидание за городом, устраивать такие ненужные встречи? Можно просто приехать в отель «Кемпински» и попытаться его застрелить. Вот и все. Нет, не все. Им нужен труп Жаботинского. Нужен человек, который подтвердит «теорию заговора». Жаботинский – идеальная фигура для любой подставы. Возможно, где-то произойдет убийство и на месте преступления окажется убитый сотрудник МОССАДа. Вот тогда будет настоящий скандал. Впервые израильская разведка так прокололась. Хотя нет, не впервые. Был еще случай, когда после мюнхенской Олимпиады Голда Меир приняла решение о ликвидации всех террористов, участвовавших в нападении на их спортсменов. И тогда всех террористов убивали по очереди, пока не дошли до последнего, которого не смогли тихо убрать в Норвегии, и вышел большой скандал.

Потом был еще один прокол в Объединенных Арабских Эмиратах, когда целая группа сотрудников МОССАДа под видом канадских и английских туристов ликвидировала одного из наиболее опасных лидеров «Хамаса». Весь мир тогда обсуждал эту новость, когда агенты были разоблачены и выяснилось, что им выписывались фальшивые паспорта.

А теперь все будет гораздо хуже. Теперь убивают не террориста, а одного из дипломатов. Если бы на месте убийства французского дипломата нашли сотрудника МОССАДа, то наверняка у Израиля были бы большие проблемы с европейскими странами. Очень большие. Ведь в таком случае легко предположить, что агенты МОССАДа ликвидировали французского консула, работающего на иранскую разведку, когда он пытался договориться о транзите оружия через Россию. Скандал получился бы грандиозным. Но в первом случае убийцам удалось скрыться. А теперь, выходит, готовится еще более грандиозная провокация. Потому… потому, что в тот раз у них ничего не получилось. Шевалье убили не потому, что он был двойным или тройным агентом. И не потому, что он работал на иранцев, о чем знала и французская разведка. Его показательно убили у российского посольства, чтобы устроить скандал на весь мир, поссорить иранцев с Парижем и Москвой. Тогда получается… что эти убийцы не имеют никакого отношения к Нафиси. Или это еще более опасная игра? Еще более непонятная игра, которую он не может понять?

Черт подери! Но тогда кто и почему хочет его встречи с Жаботинским? И кто мог узнать об этой встрече? Нужно подумать, кто мог знать. И Дронго вспомнил. О его встрече на кладбище знали еще и два генерала, с которыми он учился, – Меджид Кулиев и Аслан Самедов. Он сам рассказал им, что встречался с представителем МОССАДа. Нет, они об этом уже знали. Точно знали. От кого? Вейдеманис не мог им ничего рассказать. А больше там никого не было. Они были на кладбище абсолютно одни.

Нужно быстро продумать, как дальше себя вести, очень быстро принять решение. Эдгар успел назвать две цифры. В свое время они договорились об этих цифрах. «Шестерка» означает, что положение очень сложное. Даже не так, оно просто плохое. «Шестерка» означает, что все очень плохо. А вот «тройка»… «Тройка» может многое ему рассказать.

Дронго поднялся со скамейки. Вот такое расследование, невесело подумал он. Возможно, сейчас за ним тоже следят, и не одна пара глаз. У него не больше часа времени. Нужно принимать решение, и делать это достаточно быстро. Звонить в «Кемпински» нельзя. Они вполне могут проверить его мобильные телефоны. У него есть несколько специальных номеров для такого случая, которые он зарегистрировал в Италии. Теперь нужно вернуться домой и позвонить Жаботинскому. Позвонить и предупредить его об опасности. В конце концов долги надо возвращать. Вчера Жаботинский предупредил его о возможной опасности, а сегодня он должен сделать все, чтобы этой опасности избежал сам Жаботинский. И при этом не погиб Эдгар. Задача с двумя неизвестными. Черт бы их всех побрал, всех этих разведчиков, вместе взятых, нашли полигон для своих игр! Хотя где им еще встречаться? В Ормузском проливе они смотрят друг на друга сквозь прицелы своих корабельных пушек. Только в Баку, где на приеме рядом сидят иранский и израильский, американский и сирийский, турецкий и французский послы.

Он остановил такси и попросил отвезти его домой. В последние годы в Баку появились лондонские такси-кебы. В отличие от английских они были не черного цвета, а фиолетового, поэтому их называли «баклажанами». Конечно, это была шутка бакинцев, на самом деле эти такси были, пожалуй, самыми удобными и самыми комфортабельными такси в мире.

Подъехав к дому, Дронго расплатился, вышел из машины и поднялся к себе. Достал нужную итальянскую карту, вставил ее в телефон, набрал номер Жаботинского. Тот ответил сразу:

– Я вас слушаю.

– Иосиф Наумович, добрый день.

– Здравствуйте. – Жаботинский не спросил, кто звонит по итальянскому номеру, словно ему каждый день звонили знакомые итальянцы.

– С вами говорит Дронго.

– Очень приятно вас слышать. Я знаю, что вчера вам повезло и все закончилось благополучно.

– Вчера – да, а сегодня – нет.

– Что случилось?

– Они задержали моего друга Эдгара Вейдеманиса и требуют, чтобы я назначил с вами встречу.

– Где будет встреча?

– Сегодня в семь вечера, у Волчьих ворот.

– Передайте им, что я обязательно приеду, – спокойно сказал Жаботинский.

– Обязательно передам, но вам не кажется, что мы должны обговорить наши действия?

– Конечно. Только не по телефону. Примерно через час к вам приедет мой человек и обговорит с вами все возможные детали нашего поведения. До свидания.

– Подождите, – неожиданно произнес Дронго, – я думаю, что здесь есть какие-то несовпадения, что-то не так, как мы думаем.

– Простите? Я вас не понял.

– Что-то не так. Они наверняка знают, что вы резидент МОССАДа и не должны просто так ехать за город. Даже по моему приглашению. Сначала я думал, что вас пытаются выманить, чтобы потом оставить на месте следующего убийства ваш труп, но теперь понимаю, что все гораздо сложнее. Им нужно что-то иное. Ведь никто не докажет, что вы сотрудник МОССАДа, а не обычный бизнесмен. Они просто не смогут этого доказать.

– Тогда зачем вся эта глупая затея? Я тоже подумал об этом. Или они считают, что мы оба – идиоты и поверим им на слово, что они не тронут никого из нас и отпустят вашего друга?

– Вот именно, – растерянно проговорил Дронго, – это проверка. Ни в коем случае никого ко мне не присылайте. Вы слышите, никого не присылайте! И давайте договоримся, что я перезвоню вам через час. Только одна просьба – ничего не предпринимайте и никуда не звоните. Я понимаю, что это нелегко, но они рассчитывают на наши ошибки. Вы меня понимаете? Они могли просчитать нашу реакцию и предусмотреть наши возможные действия. Никуда не звоните, это может быть очень опасно. Просто подумайте над ситуацией. И я сделаю то же самое.

– Хорошо, – согласился Жаботинский, – возможно, вы правы. Я буду ждать вашего звонка. У вас ровно один час и ни минутой больше.