Большаков приехал на встречу в подавленном состоянии. Это казалось невозможным, немыслимым, не укладывалось ни в какие рамки логики. Двое наблюдателей, которых они послали за Фармацевтом, были убиты в Испании. Он даже не хотел предполагать, кто именно мог это сделать. Неужели американцы начали свою ответную игру? Неужели они смогли выследить и обнаружить их людей? Но тогда почему они позволили наблюдателям устранить Фармацевта? Это было нечто, не укладывающееся в рамки обычных представлений. И поэтому он даже не представлял, как ему реагировать на подобные события. Их аналитики уже несколько дней пытались просчитать возможные действия противной стороны. Он услышал как в комнату вошел Мистер С, и поднялся со стула. Они энергично пожали друг другу руки.

— У нас появились проблемы, — признался Большаков.

— Какие проблемы? — не понял Мистер С.

— Кто-то устранил двух наших наблюдателей в Испании. Мы до сих пор не понимаем, что там произошло.

— Разве у вас не было информации?

— У нас есть информация. Фармацевт все сделал просто блестяще. Он позвонил в местное бюро по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и сообщил, что большая партия героина доставлена на виллу, где проживает Сколев-Скобелев. Он все рассчитал правильно. В этом отделе ничего не знали об американцах и их сотрудничестве с испанскими правоохранительными службами. Разведка и борьба с контрабандой наркотиков слишком разные направления. Сотрудники полиции выехали туда сразу на нескольких машинах. Он к ним присоединился и сумел проникнуть в дом. Но дальше произошло нечто непонятное. Он почему-то не сумел устранить хозяина виллы. Более того, тот выстрелил в Фармацевта и ранил его. Несмотря на ранение, Фармацевт сумел уйти от преследования, сжечь свою машину и добраться до отеля, где его ждали наши наблюдатели. Они увидели его в таком состоянии и поняли, что он обречен. Именно поэтому они приняли решение о его ликвидации. У них были соответствующие распоряжения, чтобы Фармацевт ни при каких обстоятельствах не попал в руки испанской полиции или американцев.

Его собеседник слушал не перебивая.

— Они тоже поступили правильно, — продолжал Большаков, — устроили обычный наезд, который можно было выдать за несчастный случай. И попытались выехать из города, но тут их машину взорвали. И мы до сих пор не знаем, кто и почему это сделал.

— У вас все?

— Нет. Не все. Во Флоренции мы вышли на бывшего перебежчика Йозаса Минкявичуса. Очень помог полковник Караев. Мы смогли подобраться к Минкявичусу и, несмотря на его охрану, сумели провести нашу операцию.

— Что это означает?

— Минкявичус умрет через неделю. Максимум через две. И никто не сможет определить, как именно его убили.

— Теперь все?

— Да.

— Насчет Минкявичуса поздравляю. Очень неплохая операция. Насчет вашего Фармацевта не совсем понятно. Почему он не сумел ничего сделать, оказавшись на вилле? Вы уточняли? Как могло оказаться, что Сколев сумел выстрелить первым?

— Мы пока не знаем, но пытаемся узнать. Очевидно, какая-то случайность. У профессионалов иногда бывают такие досадные сбои. Но это была его первая и последняя ошибка. Американцы уже увезли Сколева-Скобелева обратно в США и теперь охраняют как свой «золотой запас».

— Самое главное, что они знают о вашей попытке его устранения. А это означает, что действует всего лишь ваша организация, не имеющая никакого отношения к нашему государству. Это очень неплохо, Иван Сергеевич. Ведь теперь Большой саммит в Санкт-Петербурге точно состоится. Это была наша с вами основная задача. Показать, что ваша организация действует достаточно автономно и не имеет к нам никакого отношения. Мы сумели сделать так, чтобы нам поверили. Теперь они будут пытаться вас вычислить. На это уйдет много времени. А пока мы готовимся к Большому саммиту, куда обязательно прилетит американский президент. В общем, можете считать, что ваш Фармацевт погиб не зря.

— Но мы пытаемся узнать, что именно произошло в Марбелье. Я думаю послать туда наших сотрудников, чтобы все проверили на месте. Для нас крайне важно понять, что именно там случилось.

— Не нужно, — неожиданно сказал Мистер С, — ничего не нужно узнавать. Все и так понятно.

— Простите? — удивился Большаков. — Что понятно?

— Вы пытались подстраховаться, прекрасно понимая, что не имеете права на неудачу. Вы послали туда своих людей, чтобы они координировали возможные действия Фармацевта. Что они, собственно, и сделали. Увидев, что он ошибся или промахнулся, выбирайте любой термин по вкусу, они приняли решение о его ликвидации. Все правильно и никаких вопросов.

— Но потом кто-то убрал и их, — напомнил раздосадованный Большаков.

— Верно, — улыбнулся Мистер С, — а вы никогда не думали, Иван Сергеевич, что деятельность вашей организации может быть достаточно опасна, в том числе и для нашей страны. Ведь в составе вашей организации такое количество вышколенных профессионалов, людей, готовых действовать в самых сложных условиях. И вы формально независимая мощная организация. Со своей структурой и своими финансовыми возможностями. Как вы думаете, мы могли бы оставить вас без должного контроля, доверяя лишь вашим устным заверениям.

— Вы хотите сказать… — от волнения Иван Сергеевич даже привстал.

— Да, именно это я и хочу сказать. Кроме вашей организации есть и другие организации. Которые следят за вами. И которые контролируют вашу деятельность. Ваши наблюдатели проявили себя не самым лучшим образом. Сначала они долго дежурили у отеля, где жил Фармацевт, привлекая к себе внимание. Их могли там запомнить. А потом и того хуже, прямо рядом с отелем они сбили его при свидетелях. Их арест в Испании был делом нескольких дней. Или часов. Можете себе представить, какой это был риск? Они были заведомо обречены. И поэтому их тоже убрали. Все логично, вы не находите?

— Но кто это сделал? — от волнения Большаков даже побагровел.

— Другая организация, — ответил Мистер С, — состоящая, как и ваша, из профессионалов. И работающая по своим внутренним правилам.

— Кто ими руководит? Кто входит в их состав?

— Слишком много вопросов, Иван Сергеевич. Вы прекрасно знаете, что я не люблю подробностей. И поэтому я вам ничего не могу сказать. Если ваша организация называется «Щит и меч», то они взяли себе другое претенциозное название — «Достоинство и честь». В общем, правильные и хорошие слова.

— Значит, это были их люди, — понял ошеломленный Большаков, — и по вашему разрешению они следят за нами?

— Мы были бы наивными дилетантами, если бы не знали, чем именно вы занимаетесь, генерал. И поэтому перестаньте сокрушаться по поводу случившегося в Испании. В конечном итоге все получилось как нельзя лучше. Американцы получили нужные им доказательства нашего алиби. Они теперь точно знают, что в стране действует другая организация, не имеющая к нам никакого отношения. И если они каким-то образом сумеют выяснить некоторые подробности про вас или выйти на вашу организацию, мы сразу вас сдадим. Разумеется, никто не будет выдавать вас или членов вашей организации американцам, это запрещено российской Конституцией. И слишком опасно. Мы не выдаем своих граждан. Но формально ликвидировать вашу организацию мы будем обязаны. Тогда ваши функции перейдут к другим людям, которые продолжат ваше дело. По-моему, я предельно ясно и четко изложил вам нашу позицию. У вас есть еще вопросы? И учтите, что я тороплюсь.

— Нет, — тихо ответил Большаков, — у меня больше нет никаких вопросов.

— Тогда до свидания, — его собеседник пожал ему руку и быстро вышел из комнаты.

Иван Сергеевич поднялся и подошел к окну. Задумчиво посмотрел во двор. Теперь нет никаких гарантий, что их разговор не слушали. И отныне он будет чувствовать за спиной своей организации присутствие других. Наверно, так и должно было быть, вдруг подумал он. Рано или поздно это должно было случиться.

Во дворе играли дети, слышались их веселые голоса. А он все стоял у окна и смотрел вниз, продолжая размышлять.