В прежние времена ночная жизнь Москвы держалась под строгим контролем. Лишь немногие заведения имели право работать после полуночи. Клубов почти не было, а те, которые были, могли работать только под эгидой районных комитетов комсомола.

Все изменилось с началом девяностых. Возникшие, как грибы после дождя, казино и клубы работали до утра. В казино можно было проиграть целое состояние. В клубах выступали популярные артисты, зарабатывающие деньги именно в подобных местах. Там можно было поужинать некогда экзотическими омарами или креветками, отведать устриц или лягушек и выпить любой напиток, который могла придумать дикая фантазия местных барменов. И это не говоря о целой индустрии секс-услуг от проституток на Тверской до солидных заведений, присылающих девиц на дом с гарантией полной безопасности.

Бильярдная, где уже успел побывать Дронго, была открыта до пяти утра. Это был своеобразный клуб по интересам. Здесь собирались игроки для настоящей борьбы. Именно после полуночи сюда съезжались бойцы, которые молча бились до утра, ставя на кон весьма солидные суммы. Многие из них имели определенные проблемы с милицией и правоохранительными органами.

Ночью в этом своеобразном клубе можно было не только поесть, но и послушать музыку, сыграть в свое удовольствие и посмотреть игру мастеров кия, иногда выполняющих фантастические удары и имевших славу самых лучших игроков столицы.

Граф любил приезжать в это место. Он действительно был настоящим любителем бильярда, мог часами следить за перипетиями борьбы. Он частенько сам обыгрывал многих известных игроков. Правда, он часто и проигрывал. После двенадцати здесь собирались настоящие мастера, и одного имени Графа было мало, чтобы они перед ним тушевались. В игре не признавали громких имен и кличек. Все решал точный удар кия и мастерство игрока. Здесь уважали бойца за его характер и умение, а другие достоинства просто не принимались в расчет.

Ночью сюда приезжали известные актеры, популярные ведущие телепрограмм, знаменитые спортсмены, любившие отдыхать именно здесь, в клубе. Приехавший после полуночи Граф устроился на своем любимом месте, недалеко от стойки бара, и вместе со своим телохранителем внимательно следил за игрой Димы, который ловко вгонял шары, переигрывая приехавшего из Новгорода именитого соперника.

Партия кончилась под громкие восторженные крики зрителей.

— Молодец! — восторженно сказал Граф, кивая Диме, когда тот подошел к его столику. — Здорово играешь! Садись, выпей с нами пива.

— А ты чего не играешь? — спросил Дима, усаживаясь рядом с телохранителем.

Бармен быстро подал им огромные бокалы пива.

— Неохота пока. Я гостя жду из Казани, — пояснил Граф. — Мы с ним играли две недели назад. Может, помнишь, чернявый такой. Я его тогда обыграл, и он обещал сегодня приехать.

— Не помню. Ты бы видел, как меня сегодня один старикашка уделал. По всем статьям. Пришел — хромой такой, с палочкой. Я его сначала просто раздел. А потом он меня натянул. Играл классно, — уважительно сказал Дима, поднимая кружку с пивом.

— У тебя выиграл? — не поверил Граф. — Откуда такой взялся?

— Еще как выиграл, — покачал головой Дима. — Кавказец тут один вертелся. Все время ставил против меня. Я, честно говоря, подумал, что подставка, профессионала привезли. Этот старичок здорово играл. Но кавказец денег брать не стал, отказался. Играл, говорит, на удовольствие. И я понял, что не кидалы они. Старичок ради удовольствия сюда пришел. Может, еще придет.

— А имя его ты спросил? — оживился Граф. — Может, кто-то из стариков? Еще с войны, знаешь, какие мастера бывали. Я в детстве их удары видел. Фантастика!

— Может быть, — согласился Дима, — может, и придет. А кавказец точно придет. Дело у него к тебе есть.

— Какое дело? — нахмурился Граф.

— Не знаю. Я ему сказал, чтобы к двум часам подвалил. Ты не беспокойся, у меня глаз наметанный. Он человек надежный. Я его предупредил, что если «хвост» приведет, мы ему башку свернем и самого вместе с ментами удавим. Как будто понял.

— Что значит надежный? — занервничал Граф. — Кто он такой? Откуда ты его знаешь?

— Придет, увидишь, — загадочно сказал Дима, — у него игрушка есть, как у твоего парня, — кивнул он на телохранителя, — поэтому он сам ментов не любит. Говорит, что от Романа пришел, от твоего друга. Того, с телевидения.

— С телевидения, говоришь? — мрачно переспросил Граф. — Ну-ну. Посмотрим, кто это такой. Михаил, — обратился он к своему телохранителю, — позвони на всякий случай ребятам, пусть еще трое сюда приедут. И игрушки пусть не забудут. Может, этот кавказец друг, а может, и не друг. Встретить его нужно будет.

Телохранитель тут же достал мобильный телефон. Услышав эти слова, Дима покачал головой.

— Да не похож он на мента, — сказал он, — я тебе говорю, не похож. Дело у него к тебе, видимо, важное, поэтому и пришел.

— Ничего. Если человек надежный, то мои ребята ему не помешают. А если дешевка, решил нам тут цирк устроить, так мы ему самому представление устроим по полной программе, — с явной угрозой в голосе пообещал Граф.

Дронго в это время проявлял фотографии, которые сделал в кабинете Капустина. На столе Капустина были разбросаны бумаги, и Дронго снимал таким образом, чтобы они попали в объектив. На одной из бумаг было написано «Серебряная салатница». Надпись была зачеркнута, и сверху кто-то, очевидно, сам Капустин, дописал «прекратить». Что именно прекратить и как была связана «Серебряная салатница» с работой телеканала, Дронго так и не понял. Но на всякий случай запомнил.

В полночь он оделся, чтобы ехать на встречу. И именно в этот момент в дверь позвонили. Он осторожно подошел к двери, встал, как обычно, боком. Это была Лена. Он впустил ее в квартиру.

— Ты куда-то собрался? — спросила она.

— Да, — кивнул он.

— Так поздно?

— У меня дело.

Она смотрела на него, ничего не спрашивая, и он понял, что должен объясниться. Возможно, она неправильно поняла его ночную поездку, решив, что он собирается ехать к женщине. Оправдываться было глупо и смешно. И Дронго вдруг с удивлением услышал, что тем не менее объясняет ей, куда именно он решил поехать.

— Я хочу поехать в бильярдную, где бывает Граф. Перед тем как я встречусь с Тархановым, я хотел бы поговорить с Графом.

— Понятно. Ты хочешь дожать ситуацию до конца, — тихо сказала она. — Ты хочешь идти до конца, пока не упрешься лбом в стену.

— Наверно, — улыбнулся он. — Мой знак Зодиака Овен, а они бывают упрямые и настойчивые, прошибая головой любые стены. Кстати, я никогда не спрашивал, какой у тебя знак Зодиака? В последние годы я начинаю верить в такие вещи. Когда ты родилась?

— Не говори глупостей, — она все-таки улыбнулась.

— Без шуток, — он смеялся, чтобы сбить напряжение самой ситуации, — ты же можешь сказать.

— Я Рыба, если это тебя действительно интересует, — улыбаясь в ответ, сказала Лена.

— Идеальная совместимость! — с воодушевлением воскликнул он. — У нас такие подходящие знаки гороскопа…

— Подожди, — прервала она его, коснувшись пальцем его губ, — подожди.

Она выглядела очень серьезной.

— Я хотела тебе сказать, — тихо начала Лена, — что больше сюда никогда не приду.

Он молчал. По сценарию такого разговора он обязан спросить: «Почему?», обязан был возмутиться, уверять женщину, что она ему нужна. Он знал, что нужно говорить. Но он просто стоял и смотрел на нее.

Она провела рукой по его щеке.

— Спасибо, — неожиданно сказала она. — Не нужно ничего говорить. Я могу привыкнуть к тебе, а ты слишком дорожишь своей независимостью.

И он стоял и молчал, ничего не опровергая и ни о чем не спрашивая. Просто стоял и смотрел на нее.

— Мне было с тобой хорошо, — улыбнулась она еще раз, — ты подарил мне ощущение забытого праздника. Но, как и всякий праздник, он должен когда-нибудь кончиться. Я все понимаю. Ты слишком одинок, чтобы позволить себе иметь рядом другого человека. Ты слишком одинок.

И тогда он сказал:

— Ты даже не знаешь, какая это боль — терять любимого человека…

— Знаю, — улыбнулась она, — и сегодня тоже теряю. Навсегда.

Она сделала шаг к нему.

— Поцелуй меня, — попросила она, глядя ему в глаза.

Поцелуй был долгим и крепким. А потом она повернулась, открыла дверь и вышла. Она была сильной женщиной, очень сильной. Но, спустившись на один этаж ниже, она все-таки остановилась в последней безумной надежде, что он позовет ее. Но этого не случилось. Она стремительно побежала вниз.

А он, зная, что она будет ждать, стоял в коридоре, так и не заставив себя открыть дверь. Дважды он поднимал и дважды опускал руку. Она была сильной женщиной, а он не был таким сильным мужчиной.

В таком-то неопределенном состоянии чувств он и поехал на встречу с Графом, не забыв взять оружие. Бутафорские усы сейчас показались ему глупой уловкой, но он исправно наклеил их. Почему-то вся его тревога, все его чувства и жалость к самому себе и к ней, к ним обоим вылилась в жгучую ненависть к Графу. Сидя в такси, он холодно подумал, что сегодня его трудно будет остановить.

Он приехал без четверти два. У заведения стояли десятка три великолепных машин, указывающих, что жизнь здесь в самом разгаре. Он вошел в зал, где слышались громкие восклицания игроков и зрителей, прошел к стойке бара. Диму он увидел еще издали.

— Здравствуй, Дима, — сказал он. — Как видишь — я приехал.

— Ну здравствуй, — раздался за его спиной голос, и, обернувшись, он увидел Графа. Он его сразу узнал. Хищное вытянутое лицо, эти глаза. Он помнил их по фотографии.

Дима ухмыльнулся:

— Вот и встретились два одиночества разделить у дороги печаль, — фальшиво пропел он, — вы тут потолкуйте без меня. А я к ребятам пойду. Сейчас моя очередь играть.

Дронго смотрел на сидевшего перед ним человека. Это был тот самый, кого он так долго искал. Именно его люди напали на Дронго перед зданием телевидения. Именно по его приказу они убили Светлану Рожко. И именно он наверняка знал, кто нанимал киллера для убийства Алексея Миронова.

— Здравствуй, — повторил Граф, внимательно глядя в глаза незнакомцу, — где-то я тебя видел.

— В тюрьме, — громко сказал Дронго. Так громко, что некоторые из сидевших неподалеку повернулись. — Мы с тобой виделись в Сухуми, помнишь, что там случилось в девяносто первом?

— Помню, — показал ровные белые зубы Граф, — я тебя, наверно, там и видел. Ребята тогда неплохо побузили.

Это было знаменитое выступление авторитетов в Сухумской тюрьме, когда они захватили в заложники тюремное начальство, взяв тюрьму под свой контроль. Только введение специальных групп МВД и КГБ, а также участие знаменитой «Альфы» предотвратило огромные беспорядки.

— Я тебя там не помню, — покачал головой Граф.

— Я всего один день был. Потом ушел, — пояснил Дронго. Он знал об этой истории достаточно, чтобы выдать себя за участника тех событий.

— Там еще «старики» сидели в двенадцатой камере.

— Точно, — подтвердил Граф, продолжая всматриваться в его лицо. Потом показал на столик: — Садись, потолкуем.

Дронго видел, как несколько человек с разных концов зала внимательно наблюдают за ними. Он понимал, что здесь вотчина Графа и тот наверняка под охраной. Но отступать было невозможно и поздно. Он сел напротив Графа. Краем глаза он заметил, как за столик, стоявший у него за спиной, сели двое ребят, не скрывавших свой интерес к нему.

«А вот у стенки он напрасно меня посадил, — почему-то весело подумал Дронго, — это его ошибка. Нужно было меня в центре зала держать, чтобы мне трудно было ориентироваться». Он взглянул на часы. Ровно два часа ночи. Как раз в этот момент в зал вошел еще один человек. Он по-прежнему хромал, и в руках по-прежнему была палочка. Увидев его, Дронго улыбнулся. Теперь, когда его подстраховывает сам Владимир Владимирович, ему ничего не страшно. Даже если рядом будет целая банда, он сумеет что-нибудь придумать. Улыбнувшись вошедшему, он повернулся к Графу.

— Все-таки где-то я тебя видел? — мучился тот, продолжая всматриваться в Дронго. — Лицо очень знакомое.

— Может быть, — согласился Дронго, — у меня к тебе дело есть важное, Граф.

— Какое дело? — пожал плечами Граф. — Я тебя не знаю. Первый раз в жизни вижу. Имени твоего не знаю. Какое у меня может быть дело с тобой?

— Сам же говорил, что лицо мое знакомо, — пошутил Дронго.

— Ты меня не путай, — хищно улыбнулся Граф. — Знакомое лицо это еще не паспорт. Откуда я знаю — можно ли тебе доверять. Кто ты такой и почему ночью сюда заявился? Может, ты мент или вообще из новых, ну из этих, фээсбэшников. Кто тебя знает?

— Все меня знают, — улыбнулся Дронго, — и ты про меня много раз слышал. Свое имя скажу — сразу узнаешь.

— Ну скажи тогда.

— Рано еще. Мне с тобой нужно сначала договориться.

— О чем договориться? — нервничая, сказал Граф. — Ты знаешь, с кем говоришь? Я — Граф. Меня пол-Москвы знает. А ты приперся с Кавказа и в прятки со мной играешь. Имя свое не говоришь. Ну и пошел ты к… матери.

Дронго молча снес оскорбление. Пристально взглянул на Графа.

— Чудак-человек. Я не могу здесь говорить. Думаешь, я просто так пришел? Мне нужно с тобой наедине поговорить, а не здесь, в зале.

— Наедине, — ухмыльнулся Граф. — А «пушку» свою отдашь подержать моим ребятам? Или пойдешь вместе с ней?

— Если будем говорить вдвоем, то отдам, — твердо сказал Дронго. — Дело просто очень важное.

— Пошли, — поднялся Граф.

Дронго поднялся вслед за ним. Он видел, что Владимир Владимирович заметил, как они встали. Пока все шло нормально. Они вышли из зала в коридор. Следом за Графом шел Дронго, а чуть сзади двое телохранителей Графа.

— Возьмите у него «пушку», — сказал, обернувшись, Граф, — и обыщите его. Только внимательно.

Один из парней взял пистолет, который ему протянул Дронго. Другой тщательно похлопал его по всему телу.

— Он чист, — сказал второй, и Граф шагнул в небольшой кабинет. Дронго вошел следом за ним. Оба парня остались стоять в коридоре. Он незаметно посмотрел на часы. У него в запасе было две минуты.

Владимир Владимирович неторопливо двинулся по коридору, но тут на его пути вырос Дима.

— А, это ты, — улыбнулся Дима, — здорово ты меня сегодня днем обыграл. Давай еще сыграем на интерес.

— Я плохо себя чувствую, — уклонился от ответа Владимир Владимирович, — сейчас схожу в туалет и вернусь. Тогда и сыграем.

— Но ты здорово меня сегодня обставил, — все еще не отпускал его Дима, — где ты, папаша, научился таким классным ударам?

Владимир Владимирвич сжал палку. Уходили драгоценные секунды. Он поднял голову…

В этот момент к бильярдной подъехали четыре автомобиля. У всех сидевших в машине были короткие автоматы и пистолеты. Группой командовал Антон. Все было обговорено заранее. Им нужен был Граф. Остальные их не интересовали.

— Пошли, — скомандовал Антон.

В казино «Серебряная салатница» уже находились боевики Графа. Они просочились сюда группами, по двое, по трое. Теперь они ждали условного сигнала. В большом зале сегодня было немноголюдно — человек семьдесят, не больше. И среди них четырнадцать боевиков Графа. Правда, кастеты и ножи им пронести не удалось, на входе стояли бдительные проверяющие. Но четырнадцать пар здоровых кулаков тоже стоили немалого. А в самом зале, кроме игроков и сотрудников казино, топтались всего лишь три охранника.

Граф уселся за стол и усмехнулся своему незваному гостю.

— Храбрый ты, — одобрительно сказал он, — не боишься «игрушку» отдавать. С таким и разговаривать приятно.

Антон и его группа подходили к бильярдной. Внешней охраны здесь не было. В самом клубе было только двое вышибал, занимавшихся лишь пьяными бузотерами.

— Я не храбрый, — сказал Дронго, — я просто расчетливый. Мне нужно было обязательно с тобой встретиться и поговорить, Граф.

— Все равно — молодец. Обычно твои земляки не любят с цацками расставаться. Кавказцы просто помешаны на оружии.

— В горах с детства детей к винтовке приучают, — улыбнулся Дронго, краем глаза взглянув на часы. У него еще было время.

В казино к Георгию подошел встревоженный начальник охраны, назначенный вместо Хашимбека.

— Много незнакомцев, — доложил он, — переглядываются, шепчутся.

— Вызови побольше ребят, — быстро решил Курчадзе, — и скажи, чтобы переключили на меня большой зал.

Антон и его люди подошли к бильярдной. Вокруг никого не было. Антон уже хотел сделать знак, чтобы его люди входили внутрь, когда увидел машину Графа, стоявшую недалеко от здания. В ней сидели двое.

— Туда, — показал Антон, и несколько человек неслышно бросились туда. Парни Графа спали в машине, когда их грубо вытащили из джипа. Их не стали убивать, просто, повалив на землю, долго били ногами, пока они оба не затихли.

— Сначала входят несколько человек, — приказал Антон, указав на троих из своих ребят, — остальным рассредоточиться вокруг здания. Фотография Графа у всех есть? Если уйдет живым — нам никто этого не простит. Ни те, кто послал, ни сам Граф. Я думаю, вы меня поняли, ребята.

Сидевший напротив Дронго бандит не понимал, почему его собеседник тянет время. Ведь сам же сказал, что хочет остаться один на один. Так почему не переходит к своему делу? Дронго смотрел, как секундная стрелка делает второй оборот.

— Я давно хотел с тобой встретиться, Граф, — сказал он, — ты ведь обо мне много слышал, хотя и не вспомнил меня.

— Если назовешь свою кликуху, может, вспомню, — согласился Граф. — А зачем встретиться хотел, можешь рассказывать. Не бойся, здесь не подслушивают.

Владимир Владимирович, которого Дима задержал в коридоре, улыбаясь, обошел его и пошел дальше, туда, где стояли двое парней, отвернувшиеся при его приближении. Чем мог грозить им пожилой человек с палочкой в руках? Они даже не стали на него смотреть, еще не подозревая, что он движется именно к ним.

В казино началось движение. Словно кто-то невидимый скомандовал, и несколько человек начали проявлять недовольство, обвиняя крупье в жульничестве. Один из них схватил крупье за руку и вытащил у него из рукава карту. Это было за столом, где играли в «блэк джек».

— Здесь обманывают! — кричал он.

Это был специально подставленный шулер, который и должен был начать скандал. Остальные громко начали выражать еще большее недовольство. Кто-то бросил стаканом в крупье. Кто-то ударил в лицо охранника. Закричала женщина. Все смешалось, и Курчадзе побежал в зал.

Антон и трое его ребят вошли в бильярдную. Двое держали автоматы в коробках, которые несли под мышкой. У Антона и третьего боевика под куртками в кобуре висели пистолеты. Они внимательно осматривали зал, но Графа нигде не было.

Дронго взглянул на часы. Две минуты истекло. Теперь можно было начинать серьезный разговор. Он посмотрел на Графа.

— Я думал, у тебя память получше, — сказал он, не обращая внимания на шум за дверью, — когда ребят ко мне на телевидение посылал, ты меня хорошо помнил.

Граф изумленно посмотрел на него. Нахмурился.

— Сними усы, сука. Теперь я тебе узнаю.

— Ну вот и хорошо, — кивнул Дронго, — значит, теперь поговорим по-настоящему.

Граф как истинный вор в законе никогда не имел при себе оружия. Сейчас он первый раз в жизни пожалел, что у него нет пистолета. Вспомнив о том, что оружия нет и у его собеседника, а за дверью стоят его охранники, он улыбнулся.

— Храбрый ты дурак, Кузнецов. Под кавказца решил сработать. С акцентом, значит, говоришь. Напрасно ты сюда пришел. Здесь тебе не телевидение.

Антон внимательно осматривал сидящих в зале людей. Графа нигде не было. Странно, ведь его машина стояла у бильярдной. Да и водитель с охранником не сидели бы в автомобиле, если бы Граф не находился здесь. Наводка была точной, но самого Графа нигде не было. В этот момент он заметил одного из парней, который метнулся к коридору. Он узнал его. Это был один из охранников Графа. Он мгновенно выхватил пистолет, не раздумывая, выстрелил в метнувшегося телохранителя. Затем прогремел второй выстрел, третий.

В казино творился настоящий бедлам. Словно сорвавшиеся с цепи черти вселились в большой зал. Повсюду дрались, ломали столы, увечили сотрудников казино, избивали клиентов. С нескольких женщин сорвали драгоценности. По залу летали деньги и жетоны. Кто-то из клиентов набивал карманы, кто-то пытался дозвониться до собственных телохранителей, кто-то спешил убежать.

Испуганный Георгий приказал вызывать милицию. Он уже понял, что нападение было тщательно организовано. Теперь нужно было сделать все, чтобы не пострадала репутация казино. Именно поэтому он запретил применять оружие, и его охранники вступили с хулиганами в рукопашную схватку. Слышались звон разбитого стекла, дикие крики, проклятия, стук падающих тел, глухие удары. Кто-то отключил свет в большом зале, и это усилило общую панику.

— Я тебя, стукача, своими руками удавлю, — улыбнулся Граф. — Ты еще не знаешь, с кем дело имеешь.

— Это ты не знаешь, — спокойно возразил Дронго, — я не стукач и не мент. Я эксперт, которому поручено расследование одного преступления. Частный детектив, чтобы до тебя дошло. И у меня есть к тебе два вопроса.

— Иди ты… — торжествующе сказал Граф. — Сейчас я из тебя фарш сделаю. Ребята!

Дверь медленно открылась. Владимир Владимирович, проходивший по коридору мимо двоих охранников Графа, одним движением своей тяжелой трости вырубил первого из них и, ударив ее концом в живот другого, ребром ладони оглушил и его. Теперь он открыл дверь, улыбаясь, спросил:

— Я не нужен?

Граф понял, что его переиграли. Владимир Владимирович бросил Дронго пистолет и закрыл дверь. И в этот момент раздались выстрелы в зале. Один, второй, третий.

Антон стрелял в бежавшего, стрелял ему в спину. Второй выстрел попал в цель. Несчастный споткнулся и упал. Все игроки, находившиеся в бильярдной, замерли. Боевики, пришедшие с Антоном, отбросили коробки, доставая автоматы. Антон сделал третий выстрел в потолок.

— Молчать, — крикнул он, — это не ограбление! Где Граф?

Граф изумленно взглянул на Дронго. Он не думал, что здесь будут стрелять. Судя по тому, как виртуозно они спланировали операцию, выстрелов не должно было быть. Но они были. Дверь открылась.

— Быстрее, — крикнул Владимир Владимирович, — быстрее уходим! Там боевики ворвались с автоматами. Ищут Графа.

Граф сидел побледневший, осунувшийся. Он даже не испугался боевиков. Его бесила сама мысль, что он проиграл сидящему напротив него человеку.

— Они пришли за вами, — кивнул Дронго, — быстро уходим. Я попытаюсь вас спасти.

— Зачем? — удивился Граф.

— Вы мне еще понадобитесь. Быстрее уходим.

— Нет, — у Графа проснулось своеобразное понятие чести, — уходи один. Я остаюсь.

— Быстрее! — крикнул Владимир Владимирович.

— Вы уходите в зал, — закричал ему Дронго, — они вас не тронут! А мы уйдем через кухню. Вставай! — закричал он Графу, снова переходя на «ты». — Потом будешь свою чувствительность проявлять.

В зале раздался еще один выстрел. Это Антон выстрелил в бармена, который пытался что-то вытащить из-под стойки. В этот момент в зал вбежал один из вышибал бильярдной. У него был газовый пистолет, но не было мозгов. Он выхватил свой пистолет, громко крикнув:

— Руки вверх!

И сразу две автоматные очереди прошили его тело, отбрасывая к стене.

Дронго схватил Графа за руку, увлекая в коридор. Там они споткнулись о тела боевиков Графа.

— Не бойся, — сказал Дронго, заметив взгляд бандита, — они не убиты. Мой друг не убийца.

Заметив движение в коридоре, Антон и еще один боевик побежали туда. На полу лежали двое. Еще двое пытались скрыться в конце коридора. Один из них обернулся, и Антон узнал в нем Графа.

— Он уходит! — закричал он неистовым голосом, стреляя в уходивших.

В казино продолжался погром. Отсутствие света и наличие большого количества разъяренных мужчин довершили дело. В драку вступали даже случайные клиенты. Били кулаками, рвали зубами, дрались ногами. Даже женщины пускали в ход зубы и ногти. Милиция прибыла, как обычно, через сорок минут после вызова, когда основная группа нападавших уже покинула казино. Она не была выбита, она именно покинула здание, основательно переломав все внутри. Попутно пропало и около пятидесяти тысяч долларов наличными, но это было неизбежно при таком разгроме.

Дронго, услышав выстрел, обернулся. Пуля впилась в стену рядом с ним. Вторая просвистела между ним и Графом. Поняв, что третья может попасть в цель, Дронго выстрелил. Один из нападавших с диким криком упал. Дронго толкнул Графа, и в этот момент в коридоре появился еще один боевик, давший длинную автоматную очередь в их сторону.

Дронго успел упасть на пол, но Граф оказался не столь проворен. Или просто не сумел вовремя понять, что именно происходит. Две пули попали ему в бок, и он вскрикнул. Магнитофон выпал из его кармана и отлетел в сторону.

Дронго наклонился, схватил Графа и потащил на себе. Граф громко стонал. Дронго несколько раз выстрелил вдоль коридора, стараясь идти быстрее. Он ногой открыл двери, опрокинул какую-то груду ящиков за спиной и вынес Графа на улицу. Рядом резко затормозил автомобиль.

— Кажется, я вовремя, — сказал Владимир Владимирович.

Дронго бросил раненого бандита на заднее сиденье, прыгнул вслед за ним. Едва машина успела отъехать, как выскочившие из бильярдной боевики начали стрелять им вслед.

— Кто мне оплатит ремонт машины? — спросил Владимир Владимирович.

— Генерал Потапов, — усмехнулся Дронго, — давайте быстрее, а то он, кажется, умирает.

Он наклонился к Графу. Тот едва дышал.

— Спасибо, — прошептал бандит. — Ты зачем приходил? Спрашивай, пока я еще живой.

— Потом скажешь. Быстрее, Владимир Владимирович. В больницу.

— В какую больницу, — обернулся тот, — я везу его домой. Вызовем врача туда.

— Не довезем! — крикнул Дронго. — Он истекает кровью.

— Спрашивай, — хрипел бандит.

— Кто приказал убить Миронова? — спросил Дронго. — Кто?

— Мне… передал Тарханов… магнитофон в кармане… Он все знал.

— Кто? Кто ему приказал? — Бандит прошептал фамилию и потерял сознание.

— Быстрее, — попросил Дронго Владимира Владимировича. Потом тихо спросил: — Вы слышали фамилию?

— Нет, — серьезно сказал Владимир Владимирович, — а если и слышал, то нигде не стану подтверждать этого. Достань магнитофон. Его слова — это не доказательство.

Дронго начал шарить в карманах Графа.

— Нигде нет. Наверно, выпал из кармана, когда я его нес. Придется вернуться туда.

— Прямо на автоматы. Перестань сходить с ума, — разозлился Владимир Владимирович. — Какой ты, к черту, аналитик. Завтра будешь искать.

— Ему нужно в больницу.

— Я сам знаю, куда ему нужно.

Уставший Дронго наконец откинулся на спинку. Рядом без сознания лежал Граф. Может, он уже умер, подумал Дронго, взяв его за руку. Пульс слабо прощупывался. Еще живой. Как все это глупо. Как все это глупо получилось.

После ухода боевиков все начали разбегаться по домам. Дима решил выйти через кухню. В коридоре он увидел валявшийся на полу магнитофон. Наклонился и поднял его, включил запись. Услышав голоса, сразу выключил. В эту ночь он приехал домой гораздо позже обычного. А рано утром магнитофон уже лежал на столе у Наблюдателя.