Дронго подошел к нему совсем близко и повторил:

– Несколько часов назад его нашли на пляже. Он убит. Сейчас идет расследование. Пока никто не понимает, как это случилось. Ведь ваш начальник службы безопасности был достаточно подготовленным человеком.

– Какое несчастье! – Михаил Степанович нахмурился. – Как его убили? Вы сказали, что тело найдено на пляже. Может, он утонул? Хотя нет, Арсен хорошо плавал, а погода сегодня была спокойная.

– Ему размозжили голову, – пояснил Дронго.

– Тогда это вчерашние драчуны, – решительно произнес Кульчицкий. – Нужно их срочно найти и задержать. Они решили таким вот образом отомстить Арсену.

– Парни уже задержаны. Но у них есть алиби. Один провел почти весь день в городке рядом с нами, а второй сидел в баре и напился так, что заснул прямо там. Доброжелатели с трудом переместили героя за столик, где мы его и нашли. Согласитесь, что в таком состоянии он вряд ли мог справиться с вашим телохранителем.

– Извините, – вставила Элени. – Мне нужно быть с гостями. Увидимся немного позже. А вас, господин Кульчицкий, я попрошу никому и ничего пока не рассказывать, чтобы не срывать праздника, который мы так долго готовили.

– Обещаю, – заверил ее Михаил Степанович.

Элени взглянула на Дронго и быстро вышла из отеля.

Мужчины прошли к свободным креслам и уселись в них, чтобы поговорить.

– Какое несчастье! – снова произнес Кульчицкий. – Это уже второе убийство в нашей семье. Два месяца назад погиб племянник моей супруги, и преступника до сих пор не нашли. А теперь еще и Арсен. Даже не представляю, что я смогу сказать детям и жене. Придется испортить им весь праздник!..

– Лучше пока не говорить, – посоветовал Дронго. – Чтобы никого не волновать и не спугнуть преступника.

– Что вы сказали? – спросил Михаил Степанович, изумленно глядя на своего собеседника. – Вы полагаете, что убийцей мог быть кто-то из нашего окружения?

– Я почти уверен в этом. С тела не сняли достаточно дорогие часы, но забрали телефон. Очевидно, чтобы мы не могли вычислить, с кем именно говорил Арсен за несколько минут до своей смерти. Хотя мы все равно сумеем это узнать.

– Все равно нужно было основательно проверить этих золотоискателей, – не успокаивался Михаил Степанович.

– Уже проверяют. Но это были не они. Я в этом уверен. Преступление совершил кто-то другой. Этот человек сумел обмануть вашего телохранителя, подойти к нему достаточно близко и нанести удар.

– Кто это мог быть? – поинтересовался Кульчицкий. – Вам все карты в руки. Вы ведь специалист как раз в этой области.

– Но я не волшебник. Чтобы получить результат, мне нужно будет побеседовать со всеми возможными свидетелями и подозреваемыми.

– Все равно начните с золотоискателей. Они самые первые кандидаты в убийцы, – снова предложил Михаил Степанович.

– Ими будет заниматься следователь, – напомнил Дронго. – Я должен прокрутить другие версии. Он давно работает у вас?

– Несколько лет. Я ему вполне доверял, после случившегося с Зигатом решил, что будет полезно взять его с собой в Грецию. Так поступил и Бежан Константинович, вице-президент нашей компании.

– А другой вице-президент?

– Это отец Зигата, который снова взял на себя руководство некоторыми направлениями деятельности фирмы. Он передал дела своему сыну, а теперь, после трагедии, вернулся к нам. Мы очень оценили его самопожертвование, такой мужественный поступок.

– Смерть молодого Бикбаева могла быть каким-то образом связана с работой вашей компании?

– Если вы имеете в виду, что он нам мешал или думал только о своем бизнесе, то ошибаетесь. Зигат был очень коммуникабельным, вежливым, приятным, весьма образованным молодым человеком. Лучшего друга для моей племянницы я бы и не пожелал.

– Они были знакомы? – насторожился Дронго.

– И, кажется, питали друг к другу симпатию, – пояснил Кульчицкий и вздохнул. – Они ведь были родственниками, но не кровными. Лионелла – моя племянница по брату. Зигат был племянником моей жены по ее сестре. Мне казалось, что он нравится Лионелле, хотя я никогда не спрашивал ее об этом. После смерти Зигата она как-то замкнулась, отстранилась ото всех. Именно поэтому брат пригласил сюда столько молодых людей. Он хотел, чтобы они хоть немного отвлекли Лионеллу от мрачных мыслей.

– Я понимаю, – глухо произнес Дронго.

– Кого вы теперь будете подозревать, если не этих золотоискателей? Наши гости – все приличные люди. Некоторых из них Антон знает не один десяток лет. Вы напрасно ищете черную кошку в той комнате, где ее нет. Среди участников торжества не могло быть убийцы.

– Буду надеяться, что вы правы, но подстраховаться необходимо. Итак, насколько успешно развивался бизнес вашей компании?

– До прошлого года более чем!.. Но потом произошли определенные события, сильно сказавшиеся и на нашем бизнесе. Я имею в виду скандал, связанный с «Уралкалием». Мы тоже понесли определенные убытки, хотя никак не были связаны с этой его компанией. Плюс мировой кризис. В результате мы недополучили более пяти миллионов долларов. Сильнее всех пострадал Бежан Константинович. Он сделал самые большие инвестиции, в том числе в «Уралкалий». Конечно, его потери оказались весьма ощутимыми. Но мы пока держимся на плаву и даже увеличиваем свою прибыль. Гораздо легче пришлось моему старшему брату, который вложил все свои деньги в медиахолдинг. Информация, особенно качественная, всегда будет нужна. Цена на нее постоянно растет. Людям сегодня необходимы не просто препарированные, вырванные из контекста факты, а хорошая аналитика, полная и своевременная информация, умелая подача материала. Именно поэтому Прокаччи согласился сделать многомиллионные инвестиции в холдинг моего старшего брата. Их положение более чем хорошее. Насколько я знаю, до конца года они рассчитывают получить прибыль в размере двадцати двух миллионов долларов.

– Поэтому он и решил отмечать свой юбилей, – с улыбкой сказал Дронго.

– Может, и поэтому, – согласился Кульчицкий. – Или же еще и для того, чтобы продемонстрировать Прокаччи и его партнерам собственную значимость. Хотя Сальваторе, по-моему, больше занят наблюдением за своей спутницей, чем мыслями о бизнесе.

– Он не женат?

– Старик сейчас разводится со своей третьей женой, которая потребовала у него шестьсот миллионов долларов отступных. Он согласен на шестьдесят. Теперь адвокаты пытаются отстоять его состояние в судах. Сделать это будет достаточно сложно. Третья жена не собирается идти ни на какие компромиссы или примирение. Поэтому синьор Прокаччи так пристально следит за Мерибель. Возможно, он собирается сделать ее четвертой супругой. Но на этот раз Сальваторе не забудет четко обговорить все ее права и обязанности.

– Обжегшись на молоке, дуешь на воду, – вспомнил Дронго. – У вашего телохранителя могли быть недоброжелатели или враги?

– Сколько угодно. Он был далеко не ангелом. Но не среди наших родственников или гостей. Это совершенно невозможно. Они его просто не замечали. Для этой публики Арсен был обычным охранником, место которого в приемной. Так устроен мир. С этим я ничего не мог сделать.

– Его не обижало это чувство превосходства, особенно проявляемое молодежью?

– Возможно, и обижало. Он ведь был сотрудником полиции, выведенным за штат после проведения очередной реформы. Но Арсен никогда не говорил со мной на эти темы.

– Какие у него были отношения с молодыми членами вашей семьи?

– Нормальные. Он смотрел за Аллой, но при необходимости приглядывал и за Павлом. Мы взяли его сюда на всякий случай. А вышло так, что он нашел здесь свою смерть.

– Это не ваша вина, – возразил Дронго.

– Надеюсь, что так. Хотя его гибель все равно будет на моей совести. Я мог взять с собой кого-то другого, а не Арсена. Просто он был для меня самым близким из всех сотрудников службы безопасности. Я доверял ему больше, чем всем остальным.

– Он мог быть каким-то образом причастен к смерти вашего племянника?

– Конечно, нет, – заявил Михаил Степанович и нахмурился. – Они иногда конфликтовали по работе, но Арсен был очень надежным и верным человеком. Именно поэтому я так сильно сегодня разозлился, когда не нашел его ни в отеле, ни где-то еще. Арсен никогда не позволял себе подобного. Сказывалась многолетняя работа в полиции.

– А какие у него были отношения с Асланом, сыном Эльзы Мурсаевой, супруги вашего брата?

– По-моему, нормальные. Они редко виделись. Аслан живет своей жизнью в Великобритании, а Арсен работал в Москве. Аслан не является нашим пайщиком, клиентом или заказчиком. Одним словом, он не имеет к нашей компании ровным счетом никакого отношения, за исключением того факта, что его мать стала мачехой Лионеллы. Но это их внутреннее дело. Вернее, прежде всего оно касается моего старшего брата. Вы, наверное, видите по его лицу, как сильно он болеет. Мы решили не откладывать его юбилей еще и по этой причине. Нет никаких гарантий, что он доживет до следующей круглой даты. А Эльза не просто хорошая супруга. Она умная женщина, делает все, чтобы ему было комфортно и удобно. Поэтому я ей благодарен и ценю ее. Когда они сошлись, я очень боялся, что в основе их союза лежат только меркантильные факторы. Причем, конечно же, со стороны Эльзы. Ей нужно содержать своего сына, самой устраиваться в жизни. А получилось, что она, наоборот, помогает моему брату выстраивать отношения с другими людьми, заставляет его лечиться, следит за приемом лекарств. Одним словом, старается продлить его жизнь и сделать ее счастливой. Поэтому вы не должны никого подозревать в нашей семье, среди гостей и родственников. Это исключено.

– Есть еще одна группа людей, которая не попадает ни под одну из этих категорий, – заметил Дронго. – Это приглашенные музыканты. Я не имею в виду звезд. С ними все понятно. Но по моим подсчетам выходит, что с ними приехали десятка три различных помощников. Это музыканты, вокалисты, операторы, техники, визажисты. Среди них мог оказаться человек, с которым раньше встречался господин Виргуш. Сотрудники полиции не всегда работают в белых перчатках. Они могут кого-то обидеть, задеть чьи-то личные интересы, с кем-то не поладить.

– Возможно, такой человек здесь и был, – согласился Михаил Степанович. – Но как его вычислить? Для этого нужно будет задержать их всех здесь еще на несколько дней или недель, чтобы проверить биографию каждого или хотя бы допросить. Представляете, сколько на это уйдет времени? Нет никакой гарантии, что вы на верном пути. Уже не говоря о том, что кто-то должен будет платить за такую ораву людей, остающихся в этом отеле. По-моему, вам тоже необходимо немного успокоиться и доверить расследование правоохранительным органам Греции. В конце концов, это их работа, а вы приехали сюда только в качестве гостя, на юбилей. И вообще будет гораздо лучше, если об этом убийстве узнают как можно меньше людей. Наши дети уезжают отсюда послезавтра утром. Мне бы очень хотелось, чтобы никто из них не услышал о случившемся.

– Этого я не могу обещать. Боюсь, что слухи уже распространились по всему отелю. Завтра о трагедии могут узнать все ваши гости.

– Вероятно, так и выйдет. – Кульчицкий вздохнул и продолжил: – Мне еще нужно будет подготовить супругу, которая не оправилась от шока после убийства Зигата.

– Вы не обвиняли в этом преступлении вашего начальника службы безопасности?

– Нет, конечно. Мы вообще никого не обвиняли. Зигата убили на улице. У нас появилась масса проблем. Особенно у Бежана. Он ведь вложил деньги в этот «Уралкалий» и сейчас близок к банкротству. Мусхелишвили даже собирался продать свою долю в нашей компании. – Михаил Степанович посмотрел на часы и заявил: – Нужно возвращаться к юбиляру и постараться дать людям спокойно разойтись. Многие уедут уже завтра утром. Можно дать им хотя бы одну спокойную ночь.

– Это зависит от следователя, а не от меня, – заметил Дронго.

– Я понимаю. – Михаил Степанович поднялся. – Но вы можете убедить следователя не дергать людей прямо сейчас. Многие выпили, устали, хотят отдохнуть. Зачем их зря беспокоить?

– Следователь приедет только утром, – вспомнил Дронго, вставая. – Хотя это может означать, что он появится в отеле в пять или в шесть часов, когда еще все будут спать.

– В этом случае он не станет никого тревожить, – продолжил Кульчицкий. – Так будет правильно.

– Я передам госпоже Дусманис ваши предложения, – пообещал Дронго.

Кульчицкий кивнул в знак благодарности и уже собирался уходить, когда какая-то мысль заставила его обернуться и уточнить:

– Вы сказали, что ему размозжили голову, не так ли?

– Да. Арсену проломили череп.

– Это означает, что убийцей мог быть только мужчина?

– Нет, – ответил Дронго. – Такой удар достаточно тяжелым предметом могла нанести и женщина.

– У которой весьма сильная рука, – задумчиво произнес Михаил Степанович.

– Да, – кивнул Дронго. – Но эта особа должна была бы использовать что-то вроде кастета. Сгодится и трость.

– Вы намекаете на Прокаччи?

– Просто анализирую это событие. Рука убийцы не должна была дрогнуть.

– Забавно!.. – произнес Кульчицкий, сохраняя непроницаемое лицо. – Я видел из своего номера, как наша молодежь играла в волейбол. Самая сильная подача и крепкая рука были у Маргарет, невесты Алана. Понимаю, что это бредовая идея. Подруга пасынка моего брата никак не могла пересечься с бывшим полицейским. Но у Арсена была одна слабость – молодые женщины. Он был дважды женат. Вокруг него всегда вертелись очаровательные особы, на которых он производил сильное впечатление. Вы меня понимаете? Возможно, он несколько увлекся, а Маргарет решила ему отказать. Такой вариант вы не исключаете?

– Не знаю, – признался Дронго. – Но я тоже видел, как они играли в волейбол. У Маргарет действительно была самая сильная подача.

– Варгушу всегда нравились молодые иностранки, – задумчиво добавил Кульчицкий. – Неприятно об этом говорить, но однажды он даже умудрился соблазнить супругу чешского консула. В нем было нечто физическое, животное, естественное, привлекающее к нему женщин, которые шли на запах самца, исходящий от него.

– По-моему, это мечта любого нормального мужчины, – заявил Дронго и улыбнулся.

– Он был несколько самонадеян. Я даже думаю, что вчера, избивая этого несчастного парня с Дальнего Востока, Арсен не столько дрался, сколько демонстрировал свою жестокость и физическую силу перед женщинами. По-моему, он особенно понравился спутнице синьора Прокаччи. Я видел, какими восхищенными глазами она на него смотрела.

– Кстати, о спутнице Прокаччи. Я тоже обратил внимание на ее реакцию и на его несколько показной стиль. Конечно, он был намного сильнее этого золотоискателя и легко мог вырубить его одним ударом, но предпочел продемонстрировать эффектную драку. Мне было понятно, что это делается с расчетом на публику. Я думал, что он хотел понравиться и вам тоже.

– Больше женщинам, находившимся в зале. Я прекрасно знаю его возможности. Знал, – поправил себя Кульчицкий и помрачнел.

– Вернемся к синьору Прокаччи. Мне кажется, что он сильно ревнует свою спутницу, в первую очередь именно к Арсену Виргушу.

– Теперь не будет ревновать, – мрачно заметил Михаил Степанович.

– Я слышал их разговор, – сказал Дронго. – Старик уверял свою Мерибель, что Арсен Виргуш больше не будет с ней контактировать. Это показалось мне достаточно странным.

– Тут нет ничего странного. Утром, за завтраком, он попросил меня, чтобы я приказал Арсену вообще не разговаривать с его спутницей, не обращать на нее никакого внимания. Эта просьба показалась мне достаточно странной, но я не успел передать ее Арсену.

– Утром на пляже они снова говорили.

– Это еще не измена. – Кульчицкий усмехнулся и снова демонстративно посмотрел на часы. – Я думаю, что Сальваторе сможет пережить такой разговор. Извините, но я должен вернуться. – Он сделал шаг к выходу.

– Не уверен, что переживет, – вдруг заявил Дронго, и Михаил Степанович остановился. – Вчера синьор Прокаччи очень настойчиво искал свою спутницу по всему отелю, в том числе заходил и ко мне. Очевидно, он знает о ее пристрастии к высоким и сильным мужчинам. У меня, конечно, ее не было. Но синьор Прокаччи мог догадаться или точно узнать, где именно находилась Мерибель. Возможно, ему это было известно. Не исключаю, что он намеренно вошел ко мне, чтобы таким вот образом обеспечить себе алиби.

– О чем вы говорите? – не понял Михаил Степанович.

– Вчера ночью спутница синьора Прокаччи была в номере вашего телохранителя.

– Так! – сказал Кульчицкий. – Значит, без этого не обошлось. – Он потер подбородок, снова уселся в кресло, посмотрел на Дронго и спросил: – Откуда вы знаете?

Дронго присел напротив и объяснил:

– Я слышал, как они договаривались об этом. Потом, проходя по коридору, я отчетливо слышал ее стоны.

– Черт возьми! – выругался Михаил Степанович. – Я его предупреждал, чтобы он вел себя пристойно. Вот плебей, скотина! Готов спать с любой женщиной, которая его к себе подпустит. Такое событие вполне может сорвать все договоренности Прокаччи с моим братом. Мерзавец! Как он об этом не подумал?

– Можете себе представить поведение синьора Прокаччи, если даже вы сами так бурно реагируете на связь Мерибель с вашим телохранителем? – спросил Дронго.

Кульчицкий снова что-то недовольно пробормотал, очевидно, опять выругался.

– Теперь понятно, что синьор Прокаччи имел самые реальные основания ненавидеть господина Виргуша, – заметил Дронго. – Я никогда не позволил бы себе говорить об этом, если бы Арсен не погиб. Но нам нужно вычислить убийцу. Поэтому я рассказал вам об этой встрече.

– Я понимаю, – задумчиво произнес Михаил Степанович. – И меня это очень беспокоит. Сальваторе в молодости дважды сидел в тюрьме. Говорили, что он связан с итальянской мафией. Прокаччи ведь родом с Сицилии, а там свои нравы и обычаи. Он вполне мог решиться на подобное преступление, если был уверен в том, что его подруга изменила ему с нашим Арсеном. Только этого нам не хватало! Скандала из-за неистового самца и полоумной бабы, готовой трахаться с кем угодно. – Он сжал кулаки и спросил: – Почему вы не сказали мне об этом еще сегодня утром? Я бы выслал его к чертовой бабушке, и ничего бы здесь не случилось.

– Не считал возможным вмешиваться в чужие дела, – возразил Дронго. – Я эксперт по криминальной части, а не по подглядыванию в замочную скважину. Меня тем более не касаются интимные встречи других людей.

– Вы должны были понимать, чем все это закончится, когда услышали ее стоны. Тем более что после этого к вам заявился Сальваторе. Он же итальянец, сицилиец. Там такие вещи не прощаются.

– Я не мог предположить, что он решится на убийство. Вдобавок этот человек в любом случае не может быть убийцей.

– Почему?

– Слишком сильный удар. У него крепкое рукопожатие, но вряд ли восьмидесятилетний старик мог убить подготовленного профессионала ударом по голове. Я не думаю, что синьор Прокаччи сумел это сделать даже с помощью своей трости.

– Конечно, сам не мог, – разозлился Кульчицкий. – Но он миллиардер. У него хватит денег, чтобы нанять кого-нибудь. Например, этого долговязого грека, который работает здесь руководителем службы безопасности. Такой здоровяк без труда размозжил бы голову Арсену.

– Василиос Хадзис.

– Не знаю, как его зовут. Меня это не интересует. Но такой человек вполне мог справиться с Арсеном, нанести ему смертельный удар.

– Возможно. Но у нас нет никаких доказательств.

– Какие доказательства еще нужны, если Арсен позволил себе переспать с подругой Сальваторе? Конечно, старик заплатил за убийство Виргуша. Я теперь в этом не сомневаюсь. Вы слышали, как он сказал, что Арсен и Мерибель больше не будут разговаривать. Это он организовал устранение Арсена. Самое обидное, что мы не сможем даже рассказать об этом, чтобы не срывать сделку Прокаччи с моим братом. Какой идиотизм!

– Ради этой сделки вы готовы забыть об убийстве вашего человека. – Дронго покачал головой. – Не слишком безнравственно?

– По-моему, безнравственно вел себя сам Арсен. Он позволил себе увлечься подругой человека, который превосходил его по статусу, социальному положению, по своему влиянию в обществе. Такие вещи всегда строго наказываются.

– А вы считаете, что все мужчины спят только с женщинами равного статуса? – иронично уточнил Дронго. – В таком случае в мире не было бы проституции, альфонсов и содержанок. Одной из них, безусловно, является Мерибель.

– Это меня не касается. И вообще, я больше не хочу слышать ни об этой грязной истории, ни о самом Арсене Виргуше. Я привез его сюда на юбилей моего брата, для охраны нашей семьи, а не для того чтобы он демонстрировал свои сексуальные достоинства женам наших друзей.

– Она не совсем жена синьора Прокаччи, – напомнил Дронго.

– Какая разница? – закричал Кульчицкий так, что на них обернулись люди, находившиеся в холле. – Мне все равно, кем эта Мерибель приходится Сальваторе. Может, она его служанка или вообще нанятая проститутка, которая приехала сюда для эскорта? Но Арсен не имел права с ней встречаться, поэтому получил по голове. – Он решительно поднялся и резко произнес: – Все! Я не хочу больше слышать об этой грязной истории. Пожалуйста, сделайте так, чтобы об этом никто не узнал. Все, что в ваших силах. Я постараюсь отправить детей уже завтра, поменяю им билеты. Не представляю, как будут реагировать на такую новость моя супруга и брат. Но я постараюсь их подготовить. Ведь Арсен сам виноват, что попал в такую переделку. Нужно было быть умнее. До свидания. – Он повернулся и пошел к выходу.

Дронго остался сидеть в кресле.

«Кажется, дело только усложняется с каждым часом, – подумал он, доставая телефон. – Сейчас уже час. В Москве три часа ночи. Придется будить Вейдеманиса».

Он набрал номер и услышал сонный голос Эдгара:

– Что-то случилось?

– Извини, что снова тебя беспокою. Мне нужна самая полная информация на синьора Сальваторе Прокаччи. Он имеет отношение к медиахолдингу Кульчицкого, собирается стать его партнером. Ему чуть больше восьмидесяти лет. Родился на Сицилии. Можешь покопаться в Интернете?

– Прямо сейчас? – жалобно спросил Вейдеманис.

– Нет, – сжалился Дронго. – Сойдет и утром.

– Спасибо и на этом. Что-нибудь еще?

– Больше ничего. Извини еще раз. – Дронго убрал телефон в карман.

«Нужно возвращаться, – подумал он. – За столом уже, наверное, обратили внимание на мое отсутствие».

Он поднялся и двинулся к бассейну. Охранники в который раз проверили его приглашение.

«Все-таки Василиос наладил нормальную работу, – подумал Дронго. – И это правильно».

Он прошел к своему столу.

– Вы пропустили самое интересное, – обратился к нему синьор Прокаччи. – Здесь устроили замечательный салют в честь юбиляра. А ваш факс наконец-то пришел?

– Да, все в порядке, – кивнул Дронго.

– У него такой вид, словно он потерял половину своего состояния, – заметила наблюдательная Мерибель. – Интересно, куда этот красавец ходил так часто. Может, он пытается соблазнить смазливую, но уже не молодую женщину, которая занималась организацией юбилея? – Она, конечно же, имела в виду Элени, которая была старше ее лишь на несколько лет.

Дронго не выдержал и сказал на вполне хорошем итальянском:

– Нет, синьора, я не пытался никого соблазнить. Мне действительно нужно было выходить так часто, чтобы заниматься своей работой, которую приходится выполнять даже здесь.

Наступило неловкое молчание. Сальваторе усмехнулся. Ему даже понравилось, как Дронго осадил его подругу. Будет знать, что не стоит распускать язык!

Он подвинул к себе трость и спросил, не скрывая торжества:

– Получила? Оказывается, синьор эксперт говорит по-итальянски даже лучше тебя.

– Это непорядочно с вашей стороны! – гневно заявила Мерибель, обращаясь к Дронго. – Нужно было честно сказать нам, чтобы мы не говорили лишнего в вашем присутствии. Вы все время молчали. Это очень некрасиво.

– А тебе не нужно было столько болтать! – Прокаччи, довольный ее конфузом, рассмеялся. – Не будешь больше считать себя тонким психологом.

Мерибель отвернулась, обиженно сжимая губы. Дронго увидел, что к нему спешила Элени, и поднялся, чтобы не разговаривать с ней рядом с этой дивной парой.

– Я тебе сказала, что они любовники! – громко произнесла Мерибель по-итальянски.

Таким вот образом она хотела взять своеобразный реванш.