Мимо наших ворот Дочь соседская идет. За год выросла на диво! Как стройна! А как красива! Легок шаг. Очи — вниз. Взор — смотри не обожгись!.. У ворот стою, немею, Так и таю перед нею. Глянуть вслед раскрасе Парни высыпали все: Зульфукар, Али, Ахмед, И Омар, и Магомед… Даже сам Камбулат, Что с недавних пор женат, Вышел, сделав постный вид. «Здрасьте!» — нам он говорит. По домам все пошли: Я, Омар, Ахмед, Али… О красавице ни слова. В переулке пусто снова. Я стою у окна, Глядь, назад идет она. Сердце екнуло, запело, Я окно открыл несмело. Вижу: в каждом окне Уж торчат, подобно мне, Зульфукар, Али, Ахмед, И Омар, и Магомед… Даже сам Камбулат, Что с недавних пор женат, Боком стал к окну, чудак: Это я, мол, просто так… И тиха, и скромна, Мимо нас прошла она. Я стрелой на крышу — скок, Поглядеть еще разок. Я и рад и не рад: Уж на крыше стали в ряд Зульфукар, Али, Ахмед, И Омар, и Магомед… Даже сам Камбулат, Что с недавних пор женат, Вылез, вертит головой, Ус накручивает свой.

На улице встретились двое. Давнишние вроде друзья: — Привет тебе! Утро какое!.. — Салам! Как твой дом? Как семья? — О тещах друг друга спросили, И очень любезно притом… Расстались — и в этаком стиле Подумал один о другом: «Толкуй вот с таким негодяем! Таких поискать подлецов! А терпим мы их, привечаем… Доколе в конце-то концов?!» И сплюнул другой, негодуя: «Мерзавец! Отвратнейший тип! Подножку б ему — да такую, Чтоб он все печенки отшиб!..» Читатель! Я даже и устно На это не тратил бы стих, Но речь-то идет, как ни грустно, Не только об этих двоих.