Через день западноберлинцев всколыхнуло сообщение о новом ограблении банка. Вечерние газеты подали эту новость под крупными заголовками на первых полосах. Добыча неизвестного преступника составляла 50 тысяч марок. Журналисты сопоставили этот налет с еще не раскрытыми ограблениями на Грюне Эк и в Вильмерсдорфе. Грабитель снова был в зеленом плаще, темных очках и серых перчатках, угрожал кассиру пистолетом. Время — 11.45.

В 11.50 наряд дорожной полиции, дежуривший на Кайзерштрассе в нескольких сотнях метров от места происшествия, заснял фоторадаром мчавшийся на бешеной скорости «фольксваген». Через час после налета под лестницей в холле соседнего с ограбленным банком дома был обнаружен зеленый плащ преступника.

Таковы были факты. Получив оперативную информацию, Мелер сразу отправился на место событий, чтобы выяснить подробности. Граумана он еще не видел.

Комиссар явился в управление около часа дня и пришел в бешенство, узнав об очередном своевольстве Мелера. Однако отзывать ассистента назад было уже поздно. Грауману принесли снимок, сделанный нарядом дорожной полиции. Лица водителя не было видно, однако на полицейской форме, в которую он был одет, четко просматривался погон вахмистра. Грауман не сомневался, что преступника звали Голлер. Непонятным комиссару пока было одно: каким образом Голлер успел так быстро переодеться после ограбления банка? Грауман сунул фотографию в прозрачную папку и вызвал машину, чтобы съездить к комиссару Шнитке, который вел это дело, и встретиться с ним прежде, чем у него появится Мелер. Но когда он выезжал из ворот, то краем глаза успел заметить ассистента, входящего в управление. Грауман велел шоферу вернуться.

Мелер, не обнаружив секретаршу на месте, постучал в кабинет комиссара, чтобы доложить о себе. Но, не застав там никого, решил по давней своей привычке порыться в чужих бумагах. Он увидел на письменном столе фотографию и возликовал. Неожиданно из коридора донесся голос Граумана, и, едва ассистент успел выскочить в приемную и сделать вид, будто стучится в дверь кабинета, на пороге показался комиссар.

Мелер тут же сообщил, что в восемнадцать часов договорился о встрече с комиссаром Шнитке.

— Я намекнул ему, — доложил он, — что, видимо, будет лучше, если этим делом займемся мы.

— Что еще? — спросил Грауман.

— В нескольких сотнях метров от места преступления наряд дорожной полиции снял фоторадаром мчавшийся на бешеной скорости «фольксваген».

— И где же снимок? — с жадным любопытством спросил Грауман.

— Он уже должен быть где-то здесь.

— Не видел, где именно?

Мелер изобразил на лице удивление:

— Такую фотографию вряд ли кто оставит на виду.

Грауман не дал себя спровоцировать.

— И у меня ее нет, — спокойно заметил он.

— На фотографии запечатлен какой-то вахмистр, — пояснил Мелер и выжидающе взглянул на Граумана. Однако тот ничего не ответил. Тогда ассистент рассказал, где был найден плащ преступника, и заключил, что после налета грабитель, по-видимому, забежал в соседний дом, чтобы сбросить с себя приметную одежду. Затем прошел через двор на параллельную улицу.

— Это твоя версия или комиссара Шнитке? — спросил Грауман, внимательно слушавший доклад ассистента. Эта догадка казалась ему довольно правдоподобной.

— Моя, — с гордостью признался Мелер. — Допустим, что все три последних ограбления были совершены одним и тем же преступником…

— …Тогда налетчик — вахмистр, — добродушным тоном закончил за него Грауман.

От удивления ассистент онемел.

— Можешь идти, — отрывисто бросил комиссар. И поскольку ассистент не спешил выполнить приказ, заорал: — Вон! И без вызова не показывайся мне на глаза! — Грауман хлопнул ладонью по столу, отчего лежавшие сверху бумажки разлетелись по сторонам. — Если я услышу еще хоть одно слово об этом вахмистре, ты сразу вылетишь отсюда.

Мелер уставился на стопку бумаг, в которой после удара Граумана по столу открылся краешек фотографии. Комиссар проследил за взглядом Мелера и поспешно прикрыл снимок папкой. Ассистент молча покинул кабинет.

Грауман устало опустился в рабочее кресло, снял трубку и набрал номер телефона 132-го участка. Дежурный сообщил, что вахмистр Голлер уже ушел домой, завтра у него утреннее дежурство, а сегодня он лишь ненадолго заглянул в участок. Грауман поблагодарил за информацию и повесил трубку. Секретарша принесла ему циркуляр, в котором предписывалось всем вахмистрам, проезжавшим недавно по городу в «фольксвагенах» с превышением скорости, немедленно явиться с докладом к начальству.

Грауман вызвал служебную машину и поехал к коттеджу Голлера. Он прошелся по велосипедной дорожке и обстоятельно изучил окрестности. Затем пересек проезжую часть и на автобусной остановке ознакомился с расписанием движения. Покончив с этим, комиссар сел в машину и приказал:

— В главное управление!

Там у него состоялся конфиденциальный разговор. Он доложил шефу, что давно разыскиваемый банковский грабитель не кто иной, как Карл Голлер, вахмистр 132-го полицейского участка. В интересах полиции провести операцию втайне, пока об этом не пронюхали газетчики. Выводы, которые сделают журналисты, связав снимок вахмистра в краденом «фольксвагене» с налетами на банки, — очевидны, поэтому обстоятельства требуют быстрых и решительных действий. К тому же общественность уже проявляет беспокойство, что преступник до сих пор разгуливает на свободе и не наказан.

Речь Граумана была несколько сбивчивой, но убедительной. Он понимал, что сейчас необходимо любой ценой добиться от начальства разрешения на немедленный арест Голлера. И проведение этой операции следует поручить только ему, комиссару Грауману. Он несколько раз подчеркивал это в ходе беседы, и, когда его начальник, прежде чем подписать ордер на арест, глубоко задумался, Грауман начал опасаться худшего.

— При задержании вахмистра Голлера я ни на шаг не отступлю от закона, — заверил он, когда их разговор возобновился. — И арестую его без всякого шума. Само собой разумеется, с соблюдением строжайшей тайны. — Он вглядывался в окаменелое лицо шефа, и крупные капли пота проступали на лбу комиссара.

Наконец было вынесено решение, которого он давно ждал.

— Если вам это удастся, — донеслось до комиссаpa, — то, я думаю, господин президент не будет возражать против вашего назначения старшим комиссаром. — От этих слов у Граумана слегка закружилась голова.

В глубоком волнении он громко щелкнул каблуками и, вытянувшись по стойке «смирно», заверил, что господин полицай-президент может надеяться на него, как на самого себя. Выйдя из кабинета начальника, Грауман почувствовал глубокое удовлетворение. Жребий брошен!