Прошлое никогда не отпустит нас. Оно постоянно и не может быть изменено.

Но не такова природа будущего. Молча стоит оно перед нами, повернувшись спиной, отказываясь поведать о том, что видит, что знает.

Впрочем, для некоторых оно делает исключение. Так, например, на Нова Дурма, в глубине кишащих кровососущими насекомыми лесов Восточного Телгса есть одна особенная пещера, куда лишь раз в тридцать восемь дней проникают лучи восходящего солнца. Там обитают изуродованные ожогами провидцы Братства Пророков, при помощи тайных знаний и ритуалов, в суть которых я не готов и не желаю вникать, они заставляют грядущее показать свой облик на поверхности серебряных зеркал и умеют услышать его тихий, неохотный ответ.

И я искренне надеюсь, что оно наврало им с три короба.

В ту ночь на пустынной планете, именуемой Малинтер, высадились шесть человек. Они оставили свой темный, с изогнутыми крыльями челнок на заболоченном заливном лугу. Шлюпка слегка завалилась на правый борт, когда ее опоры глубоко продавили сырую почву. Спустившись по сходням, люди пешком направились к западу.

Приближалась гроза, но вызвана она была не только естественными причинами. Путники брели сквозь густой белый туман, через отложения зеленого кварца, поляны мха и задушенные красным лишайником ручьи. Небо походило на грязное, покрытое потеками стекло. Цепь похожих на гнойные прыщи холмов, вздымавшихся вдалеке, исчезла из виду, скрытая стеной приближавшегося ливня. В тучах замелькали разряды молний, похожие на высекаемые из кремня искры или выстрелы из лазерного оружия.

Путники успели прогостить на планете всего-то около часа, двигаясь к маячащей на горизонте башне, когда их впервые попытались убить.

Послышался треск, едва различимый за оглушительными раскатами грома, и под ногами впередиидущего земля вскинулась фонтанчиками песка.

Человека звали Гарлон Нейл. Рослый и широкоплечий, в черном бронежилете и с гладко выбритой головой (если не считать короткой бородки). Вскинув правую руку с тяжелым пистолетом модели «Гекатер», он несколько раз выстрелил во тьму.

Ответ пришел незамедлительно, и пришельцам пришлось броситься врассыпную.

— Вы ожидали такой встречи? — спросил, отстреливаясь, Нейл, пригнувшись за кварцевым валуном.

— Я понятия не имею, чего ожидать.

Телепатический ответ, раздавшийся в голове Гарлона, не слишком обнадеживал.

— Сколько их там? — крикнул Нейл.

— Шестеро! — крикнул из своего укрытия в двадцати метрах Зэф Матуин, тоже обладавший могучим телосложением. Он производил столь же сильное впечатление, как и Нейл, только кожа его была темной, цвета лакированного дерева. Черные волосы он заплетал в украшенные бусинами дрэды. Зэф и Гарлон некогда были охотниками за головами, но однажды эту профессию им пришлось оставить.

— Увеличь до семи, — возразила Кара Свол — невысокая, стройная женщина с коротко остриженными рыжими волосами, прижимавшаяся к валуну рядом с Нейлом. Роскошные очертания ее тела сейчас скрывал длиннополый черный плащ с воротником из меха ларизеля.

— Семеро? — с сомнением в голосе произнес Нейл.

Раздался визг тяжелого снаряда, а приютивший их камень содрогнулся.

— Шесть! — вновь крикнул Матуин.

До того как присоединиться к отряду, Кара Свол была акробаткой в цирке и в другой ситуации уступила бы боевому опыту охотников. Но слухом своим она гордилась по праву.

— Считаем! — сказала она и начала загибать пальцы, опознавая оружие. — Три автоматические винтовки, два лазгана, пистолет и еще… — Она обратила внимание Гарлона на характерный ухающий звук.

— Стаббер, — улыбнувшись, кивнул Нейл.

— А я говорю — шесть! — продолжал настаивать Матуин.

— Кара права. Их действительно семеро. А теперь вас не затруднит с ними расправиться?

Телепатический голос их начальника казался непривычно жестким и нетерпеливым. Дурной знак. Причем только один из множества других столь же дурных знаков, уже подмеченных Нейлом в этот вечер.

Слева от него за кучей щебня залегли еще два участника экспедиции: Пэйшэнс Кюс и Карл Тониус. Последний был несколько трусоват, происходил из знатной семьи и, будучи дознавателем, являлся вторым по старшинству после командира. Карл даже додумался извлечь небольшой пистолет из кармана своего превосходно пошитого плаща, но был настолько занят высказыванием упреков непогоде, непролазной грязи и риску погибнуть под пулями, что так ни разу и не нажал на спусковой крючок.

Пэйшэнс Кюс была уверена, что Карлу давно пора заткнуться. Стройная, бледная женщина, обутая в высокие сапоги из черной кожи, серую шелковую юбку и кожаную же, украшенную вышивкой куртку. Волосы ее были собраны в плотный узел и скреплены длинными серебряными иглами.

Оглядевшись, Кюс заметила одного из врагов, укрывшегося за кварцевым выступом.

— Готов? — крикнула она Нейлу.

— Да, подкинь их! — отозвался тот.

Кюс владела телекинезом. Сосредоточив свои мысли на цели, она приложила небольшое ментальное усилие, и каменные глыбы разлетелись в стороны, оставляя крайне удивленного, вооруженного винтовкой человека без прикрытия. Он изумлялся всего пару секунд, после чего единственный точный выстрел Нейла ударил его между глаз и заставил грузно повалиться на землю.

Злобно усмехнувшись, Кюс вновь простерла свое сознание вовне и вытащила на открытое пространство еще одного противника. Тот испуганно закричал, не понимая, что с ним происходит. Он отчаянно пытался найти опору в жидкой грязи и размахивал руками, стараясь перебороть ту невидимую силу, что схватила его за шиворот и выволокла из укрытия.

Раздался грохот, подобный тому, что издает работающий отбойный молоток, и тело бедолаги просто распалось на куски.

Стрелял Матуин. Левую руку ему полностью заменял хромированный аугметический протез, способный выполнять функции турели для мощной автопушки. Стволы смертоносного оружия вращались и гудели, выпуская клубы пара.

Противник прекратил огонь.

— Они отступили, но, без сомнения, еще вернутся.

Командир присоединился к остальному отряду. На первый взгляд инквизитор Гидеон Рейвенор имел больше сходства с машиной, нежели с человеком. И на второй тоже. Ибо взору внешнего наблюдателя была доступна только бронированная капсула с гладкой матовой поверхностью, в которой, казалось, тонул любой свет. Это было силовое кресло, оборудованное системами жизнеобеспечения, полностью герметичное и самодостаточное. Под ним гипнотизирующе вращались антигравитационные диски, позволявшие аппарату перемещаться.

Один из величайших инквизиторов Империума — и гениальнейший теолог — был навеки заточен в этом кресле. Много лет тому назад, в самом начале блистательной карьеры в ордосах, молодой Гидеон Рейвенор стал жертвой нападения еретиков, и его красивое, мускулистое тело превратилось в жалкую, беспомощную груду опаленной плоти. Не пострадал лишь его разум.

И что это был за разум! Острый, проницательный, поэтичный и весьма могущественный. Кюс никогда не доводилось встречать псайкера, превосходящего Гидеона Рейвенора.

Нейл, Тониус, Кара, Матуин и Кюс — все пятеро присягнули ему. Присягнули и строго блюли свою клятву. Они готовы были отправиться за ним хоть за пределы изученных систем.

Их не смущало даже то, что он не всегда рассказывал, куда ведет их…

В Братстве Пророков практикуется варварский обряд инициации через добровольное удаление глаза. Логично было предположить, что зрение имеет особенную значимость для подобной организации, но так вышло, что Братство вкладывало совсем другой смысл в это слово. Неофиты жертвовали одним глазом, чтобы подтвердить серьезность своих намерений, и заменяли его аугметикой, которой и пользуются в повседневной жизни. Затем они при помощи ритуалов, алхимии и колдовства тренируют и развивают свой органический глаз. Посвященного члена Братства можно опознать по характерной аугметике и пурпурной шелковой повязке, которая прикрывает их здоровое око все время, за исключением церемоний. После первичной инициации неофит обязан создать собственное серебряное зеркало, и лишь тогда он обретет право встроить себе аугметический протез. В течение всего этого времени он не получает врачебной помощи и не обрабатывает рану. Ему предстоит обрезать и выковать серебряный диск, а затем вручную шлифовать его шерстью, пока зеркало не обретет безукоризненных отражающих свойств с коэффициентом оптической чистоты в 0.0088. Многие новобранцы умирают от заражения крови или проникших в рану инфекций, не успев закончить свой труд. У тех же, кому удается пережить последствия операции, уходит несколько месяцев, а то и лет, чтобы завершить работу. Благодаря этому другими отличительными чертами членов Братства становятся покрывающие кожу волдыри, нарушения структуры тканей и даже некротические язвы — следствие долгой работы с серебром.

Также мне стал известен тот факт., что лишь единичные представители Братства обладают читаемыми, распознаваемыми отпечатками пальцев. Год за годом полируя свои зеркала, они выглаживают свои ладони.

Небо над их головами кипело и озарялось молниями. До Кары уже начали долетать первые капли дождя, ветер стал ощутимо влажным. Горизонт терялся за пеленой густого тумана.

Мыском сапога Кара осторожно поддела тело одного из тех, кого застрелил Нейл, и перевернула мертвеца на спину. Мужчина был одет в дешевую, поношенную непромокаемую куртку из пластикового волокна и кожи. Один его глаз блестел аугметикой, а поверх второго лежала шелковая повязка.

— Кто-то знакомый? — поинтересовался Нейл, подходя со спины.

В отличие от остальных членов отряда, Кара и Гарлон начинали работать на ордосы не с Рейвенором. Изначально они присягали его учителю — инквизитору Грегору Эйзенхорну. Только лет десять назад или около того они вошли в команду своего нынешнего командира. Кара часто вспоминала об Эйзенхорне. Суровый, импульсивный, с куда более тяжелым характером, нежели Гидеон, Грегор все-таки был человеком, за которым хотелось следовать. К тому же она была многим ему обязана. Но, как ни печально, для самого Эйзенхорна она всегда оставалась просто танцовщицей-акробаткой с Бонавентуры.

Она часто гадала, что же случилось с ее прежним начальником. Последний раз она видела Грегора еще в 87-м, когда они выполняли задание на 5213Х. В тот день он выглядел полнейшей развалиной и держался лишь благодаря своей неукротимой воле и огромному количеству аугметики. Поговаривали, будто он перешел черту и стал радикалом. Кара не верила этим слухам. Эйзенхорн всегда был таким… бескомпромиссным. Она тепло вспоминала и о нем, и о других, с кем водила дружбу в те дни: о Елизавете Биквин, да дарует ей покой Бог-Император, милом Эмосе, Медее Бетанкор и Годвине Фишиге.

Они через многое прошли вместе. И хорошее, и плохое. Но теперь ее место было здесь.

— Не имею ни малейшего понятия, кто это, — наконец произнесла она.

Повинуясь чистому любопытству, Кара наклонилась и сдвинула в сторону шелковую повязку на лице покойника. На нее уставился мертвый, остекленевший глаз.

— Что еще за чертовщина? — удивленно спросил Нейл.

Кара поднялась и пригладила мокрые пряди рыжих волос. Тем временем Матуин и Тониус направились ко второму телу. Карл, как, впрочем, и всегда, был одет изысканно и сейчас, шагая по раскисшей грязи, переживал за судьбу своих сапог.

Он был учеником Рейвенора, а стало быть, со временем станет инквизитором. Когда-то Гидеон тоже был простым дознавателем под началом Эйзенхорна. Порой Кара задавалась вопросом: сумеет ли Карл когда-нибудь добиться таких же успехов?

— Если бы ты оставил от него хоть чуточку, мы могли бы провести более тщательный осмотр! — возмущенно воскликнул Тониус.

— Это же автопушка, — равнодушно отозвался Матуин. — Чего же ты хотел?

Тониус потыкал палкой в изуродованные останки.

— Что ж, полагаю, у него также имелся аугметический глаз. А вот это — либо остатки повязки, либо наш герой носил шелковые женские трусики.

Обычно его остроты заставляли улыбаться всех остальных, но не в этот вечер. Сейчас им было не до смеха. Рейвенор, обычно вполне искренний со своими людьми, ничего не рассказывал им о причинах остановки на Малинтере. Они знали только одно: он отправился в путь к этой заброшенной, пустынной планете после того, как получил какое-то загадочное личное послание.

И, что настораживало более всего, он лично решил десантироваться на поверхность. Как правило, Рейвенор контролировал операции, оставаясь на орбите и общаясь с агентами при помощи амулетов из кости духа. Самолично он появлялся исключительно в тех случаях, когда ставки были невероятно высоки.

— Пора двигаться дальше, — произнес Гидеон.

Пещера в Восточном Телгсе сокрыта в глубине туманных, сумрачных лесов. Над безмолвными полянами, где тишину нарушает лишь гул насекомых, поднимаются удушливые испарения. Повсюду снуют кусачие многоножки, одни толщиной с палец человека, другие — с ногу. В воздухе постоянно висит тяжелый запах плесени.

Раз в тридцать восемь дней рассветное солнце восходит так, что его слабый, призрачный свет озаряет природную пещеру, уходящую в глубь скал. В эту минуту его лучи падают на восемнадцать градусов к азимуту и озаряют наполненный чистейшей водой бассейн, расположенный в глубине пещеры, и его неподвижная, гладкая поверхность выглядит как выхваченный прожекторами театральный занавес.

После нескольких дней поста и самоистязаний члены Братства собираются вокруг бассейна, стараясь поймать редкие лучи своими серебряными зеркалами. Следует заметить, что на это время они передвигают шелковые повязки со своих органических глаз на аугметические. Блестящая поверхность зеркал играет всевозможными красками. Пророки же, приняв семена лхо и другие галлюциногены, вглядываются в эти отблески и начинают бессвязно бормотать.

Все происходящее записывается при помощи установленных вдоль стен воксографов, работающих от батареек. Когда же солнечный свет снова меркнет, магистры Братства садятся за расшифровку, чтобы познать те истины — или же вранье, — что были предоставлены им будущим.

Когда они достигли башни, та оказалась даже выше, чем им казалось ранее. Старое, полуразвалившееся здание на добрых полкилометра вздымалось к темному небу, точно указующий перст гиганта. У основания она расширялась, словно ствол древнего дерева, и опиралась на длинные контрфорсы и колоннады, удерживающие ее, подобно якорям.

Никто бы не смог сказать, зачем и когда ее воздвигли. Более того, нельзя было даже с уверенностью утверждать, чьи именно руки строили ее: людей или ксеносов. Само ее предназначение оставалось неизвестным. Если верить результатам планетарного сканирования, она являла собой единственный искусственный объект на всем Малинтере. На самых старых из известных карт она была отмечена просто как руины (древние, возможно, чуждые по происхождению).

Когда отряд уже начинал пробираться к входу, выбирая дорогу между камней древних развалин и обрушившихся перекрытий, небо разразилось ливнем, мгновенно сделавшим скользкой грязь под ногами.

— А что было в том письме? Ну, из-за которого мы потащились сюда? — поинтересовался Нейл.

— В каком еще письме?

Гарлон нахмурился и покосился на летающее кресло.

— В том, которое ты получил.

— Не припоминаю, чтобы я рассказывал тебе о каком-то письме.

— Ой, ладно тебе! Время для честной игры! — прорычал Нейл. — Почему бы тебе просто не рассказать нам, что мы здесь забыли?

— Гарлон. — Голос Рейвенора вонзился в сознание бывшего охотника подобно ножу, заставив поморщиться от боли. Телепатический дар Гидеона порой вызывал весьма неприятные ощущения, если инквизитор был слишком озабочен своими проблемами и сомнениями. Нейл понял, что сейчас мысленная речь Рейвенора обращена только к нему и другие ничего не слышат. — Поверь мне, старина. Я просто не смею ничего рассказывать, пока сам не разберусь в том, с чем мы имеем дело. Если все это окажется каким-то обманом, преждевременные выводы могут вас погубить.

— Но я же не какой-то там новичок, — возмутился Нейл и поймал на себе удивленные взгляды остальных, слышавших только его слова в этом диалоге.

— Знаю, но ты предельно верный человек. Подобная преданность порой способна ослеплять. Уж поверь мне.

— Во имя Золотого Трона, что это было? — неожиданно воскликнул Тониус.

Впрочем, все остальные услышали то же самое, что и он. А Рейвенор и Кюс еще и почувствовали.

Где-то высоко над разрушенной башней раздался крик. Громкий, внушающий ужас, нечеловеческий и протяжный. Эхом откликнулись другие стенающие голоса. Каждый из них ощущался не только ушами, но и всем телом. Начало резко холодать. Послышался тихий треск, и люди увидели, как поверхности покрываются инеем.

Отряд преодолел еще несколько метров, и с каждым шагом пронзительные вопли становились все громче, отраженные эхом от высоких каменных стен. Складывалось ощущение, что завывающие существа пролетали прямо сквозь стены башни. Подобно тому как молнию сопровождает гром, каждый крик предваряла ослепительная вспышка света. Казалось, именно эти псионические вопли притягивали грозовые тучи к башне, небо над которой непрестанно озарялось мерцающим, призрачным огнем. На искрящихся инеем стенах плясали мертвенно-белые болотные огни.

Кюс, чье сознание обладало повышенной чувствительностью к пси-воздействиям, была вынуждена остановиться, чтобы вытереть верхнюю губу перчаткой из гвеловой кожи. У Пэйшэнс из носа текла кровь.

И стоило ей отвлечься, враги снова попытались их прикончить.

Братство Пророков, да проклянут ордосы изувеченные души их членов, пытается нарисовать карту будущего. А если быть более точным — всех возможных вариантов будущего. Всматриваясь в зеркала своими чудовищно изменившимися глазами, они выстраивают картину грядущего, питая особый интерес к самым кошмарным пророчествам. Катастрофы, эпидемии, войны, свержения правительств, ересь, голод, поражения в битвах. Их привлекают любые значимые бедствия.

Затем слова оракулов распространяются среди младших членов секты. Насколько можно судить, в Братстве состоят тысячи людей, и в большинстве своем они притворяются добросовестными гражданами Империума; они проживают на сотнях планет субсекторов Антимар, Геликан, Офидиан и Ангелус. Как только им открывается «план», как они называют свои видения, представители культа делают все, чтобы пророчество исполнилось. Предвидя чуму, эти преступники обязательно нарушат карантин, дабы удостовериться в том, что зараза распространится. Узнав об угрозе голода на какой-нибудь планете, они обязательно заложат зажигательные бомбы или распылят биотоксины на складах Муниторума. Появление еретика? Они станут защищать его и распространять его гнусную ложь… Приближаются захватчики? Пророки образуют пятую колонну, которая разрушит оборону изнутри.

Они мечтают о конце времен, стремятся покачнуть основы, на которых зиждутся Империум и человеческая культура, чтобы те зашатались и обрушились под собственным весом. Братство жаждет галактического апокалипсиса, эпохи тьмы и пожаров, когда смогут возвыситься и повелевать миром их хозяева — Губительные Силы.

Вот уже пять раз я сорвал их планы. За это они ненавидят меня и желают моей смерти. Но я собираюсь помешать им и в шестой раз. Здесь, сегодня, на Малинтере. Преследуемый отрядами убийц, я проделал весь этот путь, чтобы передать предупреждение.

Ибо я собственными глазами видел их последнее пророчество. И оно было ужасным.

Лазерные заряды опаляли замшелую арку, шипя под струями дождя. Огонь вели и из руин, и с холмов, оставшихся позади. Каменные стены покрывались трещинами и осыпались, когда в них били ослепительные лучи и снаряды.

— Ну, давайте! — закричал Нейл, поворачиваясь к холмам и сжимая оружие в обеих руках.

Стоявшая рядом с ним Кара Свол тоже открыла огонь из штурмовой винтовки, дергавшейся в ее руках, подобно живому существу, и усыпавшей землю истраченными гильзами.

Вдвоем они зашагали обратно по мосту, в то время как остальные побежали вперед. Матуин и Кюс возглавили атаку, бесстрашно направляясь прямо под огонь, ведущийся с террас и из теней под аркой. Взвыла автопушка Зэфа, и из многочисленных вращающихся стволов вырвалось пламя. Поврежденные стены брызнули каменными осколками и обрывками плюща. Кюс увидела, как один из нападавших разваливается напополам и части летят в темную пропасть под мостом.

Следом бежали Рейвенор и Тониус. Карл не спускал глаз с ярких, сопровождаемых воплями всполохов, плясавших на верхних этажах башни. Он шел, прикрывая лицо одной рукой, точно рассчитывая, что ладонь убережет его от вражеского огня.

— Сосредоточься!

— Да-да… конечно… — отозвался Тониус.

Матуин первым вбежал под арку, окунувшись в полумрак, царивший внутри башни. Аугметические протезы, заменявшие бывшему охотнику глаза, загорелись подобно двум красным уголькам, мгновенно приспособившись к смене освещения, позволяя ему различить то, что прежде скрывали тени. Повернувшись налево, он четко отмеренной очередью уничтожил четырех противников. Но по нему тут же открыли огонь с другого направления.

Мимо пробежала Кюс. С ее пояса свисала кобура с лазерным пистолетом, но она пока что даже не расстегнула ее. Вместо этого, Пэйшэнс выставила перед собой раскрытые ладони, и из ножен, вшитых в предплечья куртки, выскользнули четыре кайна — тонких, бритвенно-острых кинжала длиной в двенадцать сантиметров. Чтобы управляться с ними, Кюс не нужны были руки — она контролировала их полет при помощи одного лишь разума, заставляя оружие обращаться вокруг нее, словно она была звездой, а кайны — ее планетами.

Один из противников выстрелил в нее почти в упор, выпустив четыре заряда из своего пистолета. Даже не шелохнувшись, Пэйшэнс изменила траекторию своих кайнов так, что те отразили первые два. Еще два заряда она остановила силой своей мысли, заставив их упасть на землю, подобно раздавленным мухам.

Прежде чем культист сумел выстрелить снова, Кюс пригвоздила его к стене одним из своих клинков.

Вновь заговорил пулемет на турели-руке.

— Кюс, как ты там? — окликнул ее Матуин, стараясь перекричать рев собственного оружия.

— Замечательно, — улыбнулась Пэйшэнс.

Сейчас она находилась в родной стихии. Мамзель Кюс несла смерть во имя Императора, жестоко карая Его врагов. Только ради этого она и жила.

По правде сказать, она была довольно скрытной особой. И на самом деле ее звали вовсе не Пэйшэнс Кюс, но никто в отряде не знал о ее прошлом. Она родилась и выросла на Саметере, что в субсекторе Геликан, — грязном, несчастном мирке. Там с ней и произошло нечто такое, что превратило ее в Пэйшэнс Кюс, в убийцу-телекинетика. Но она никогда не рассказывала о тех днях. Впрочем, было очевидно, что она встретилась лицом к лицу с чудовищной опасностью, но вышла победительницей и теперь именем Императора отправляла на тот свет заслуживающих этого преступников.

Мысленно потянувшись к кайну, она выдернула его из тела и присоединила к хороводу клинков. Лезвия со свистом рассекали воздух, защищая ее от неприятельского огня, — позади разрушающихся от старости колонн укрывались еще пятеро врагов. Проворчав что-то себе под нос, Кюс отправила кайны вперед. Они промчались над террасой, подобно управляемым ракетам, облетая препятствия, и поразили свои цели. Четверо культистов погибли, изрезанные вращающимися лезвиями. Пятого Пэйшэнс просто вытащила из укрытия, воспользовавшись телекинезом, и застрелила. Наконец пришло время применить и пистолет.

Невозмутимый, словно планета, движущаяся по предначертанному ей пути, мимо Кюс и Матуина, расчистившего от неприятеля свое направление, проплыл Рейвенор. За ним поспешал Тониус.

— Что дальше? — с надеждой в голосе поинтересовался дознаватель. — Хорошо, что мы наконец-то спрятались от этого мерзкого ливня.

На верхних этажах башни продолжало кипеть пламя, оттуда неслись вопли, заставляющие стены сотрясаться до самого основания. Кюс непроизвольно вздрогнула и почувствовала, что у нее снова потекла кровь из носа.

— Карл? Зэф? — Ментальный голос Рейвенора звучал тихо, словно и инквизитор испытывал на себе побочные эффекты псионических криков. — Пожалуйста, вернитесь к мосту. Проверьте, живы ли еще Нейл и Кара.

— Но… — протестующе произнес Тониус, в то время как Матуин уже выбежал из-под арки.

— Делай, что говорят, Карл!

— Слушаюсь, инквизитор, — ответил дознаватель и, развернувшись, побежал догонять Матуина.

— Пэйшэнс, следуй за мной.

Кюс вытянула руки перед собой, возвращая свои кайны. Оружие скользнуло в ножны в рукавах. Длительное применение психической силы измотало телекинетика, а крики, доносившиеся сверху, вонзались в сознание ментальными ножами.

— Готова?

Кюс проверила батарею лазерного пистолета.

— Гидеон, я была рождена для этого, — улыбнулась она.

Пророчество, как это обычно бывает, оказалось довольно расплывчатым. Никакой конкретики. Но магистры Братства были на сто процентов уверены, что в материальной вселенной ожидается рождение омерзительного демона. Если верить предсказаниям, это должно было случиться во временном промежутке между 400-м и 403-м годами М41. Храни нас Император, ведь это уже могло произойти.

Впрочем, некоторые подробности им все же открылись. Ключевое событие, которое и послужит появлению твари, должно произойти на Юстисе Майорис — в перенаселенной и грязной столице субсектора Ангелус. То, что случится, поначалу может показаться не заслуживающим внимания, но последствия будут ужасающими. Если это не предотвратить, погибнут сотни людей. А то и тысячи… или даже миллионы.

Демон обретет человеческую форму и станет незамеченным разгуливать по мирам Империума. Будет у него и имя. Судя по пророчеству, звучать оно будет как «Слиит», или, что так же вероятно, «Слит», или «Слайт».

Это необходимо остановить. Мы обязаны воспрепятствовать его рождению.

Все, что было достигнуто мной за долгие годы служения ордосам, все, чего я достиг в жизни, окажется бессмысленным, если этот демон вырвется в реальность.

— Становится малость неуютно, — заметил Нейл.

Лазерный луч только что опалил ему кожу на предплечье, но боец даже не поморщился.

— Бесспорно, — отозвалась Кара, отбрасывая в сторону израсходованную обойму и загоняя свежую на ее место.

Они медленно отступали под плотным огнем, пятясь к мучительно близкой арке.

Оба инстинктивно пригнулись, когда неожиданно раздался рев автопушки и на дальний конец моста обрушился смертоносный град. Матуин наконец-то пришел на выручку.

Кара и Гарлон тут же развернулись и бросились под защиту стен. Пули и лазерные всполохи взрывали землю у самых их ног.

Из-под арки им уже махал Тониус, указывая путь. Автопушка смолкла, когда Матуин остановился, чтобы отцепить израсходованный барабан и заменить его новым, извлеченным из увесистой сумки на поясе.

Нейл спрятался в тени и быстро, профессионально перезарядил пистолет, после чего поднял взгляд, всматриваясь в завесу дождя. Там, во мраке, принесенном грозой и приближением ночи, ему удалось насчитать не менее девяти отдельных оружейных вспышек.

— Сколько же их там? — произнес он.

На сей раз Матуин предпочел не отвечать. Вместо этого, он перевел свой тяжелый, невыразительный взгляд на Кару и вопросительно приподнял бровь.

— Пятнадцать, — сказала та.

— Пятнадцать, — задумчиво пробормотал Нейл. — Значит, по пятеро на каждого.

— Эй! — воскликнул Тониус. — Вообще-то нас четверо!

— Знаю, — усмехнулся Нейл. — И все равно пятеро на каждого. Если ты, конечно, не собрался нас удивить.

— Жалкий засранец, — прошипел Тониус, вскидывая пистолет и делая несколько выстрелов по противнику, укрывшемуся за мостом.

— Кхм… — произнес Гарлон. — Их все еще пятнадцать.

— Кара, не желаешь присоединиться к нам?

— Уже иду, босс, — отозвалась Свол и подмигнула Нейлу. — Управишься? Ну, в том смысле, что теперь на каждого из вас достанется по семь с половиной.

— Проваливай, — сказал Гарлон, открывая огонь.

Спустя мгновение Кара растворилась в темноте за их спинами.

Тониус выстрелил снова. Невзирая на дождь, сражавшиеся увидели, как один из врагов, появившийся на дальней стороне моста, зашатался и рухнул в пропасть.

— Попал! — самодовольно сказал Тониус.

— Что ж, значит, семеро каждому, — заметил Матуин.

Братство Пророков, насколько мне удалось понять, установило, что куда проще предугадывать будущее тех, кто и сам связан с ясновидением и гаданиями. Заигрывая с будущим, эти создания оставляют за собой яркий, отчетливый след. Именно такой человек и привлек сейчас внимание Братства. Благодаря ему, а также тем, кто сейчас его окружает, предсказанное может воплотиться в реальность.

Он станет причиной. Он или же кто-то приближенный к нему.

И я взял на себя долг предупредить его.

Ведь речь идет о моем друге. Моем ученике. Моем дознавателе.

Кюс даже не успела заметить или почувствовать культистов, укрывавшихся за следующей аркой, но Рейвенор без лишних раздумий устремился вперед и уничтожил всех четверых залпом встроенных в его кресло пси-пушек.

Пэйшэнс шла следом, перешагивая лужи растекающейся крови и ошметки тел. Она была истощена. Сказывались непрекращающиеся псионические вопли.

Послышались шаги, и в поле зрения возникла Кара. Кюс опустила оружие.

— Звали?

— Конечно же звал, Кара. Ведь не смогу же я здесь подняться.

Свол окинула потемневшие стропила и балки над ними критичным взглядом и кивнула.

— Без проблем. — Она скинула плащ, оставшись в одном лишь зеленом трико.

— Эй, Кара. Удачи тебе, — окликнула ее Кюс.

Кара улыбнулась. Сосредоточившись, она прыгнула и стала взбираться по балкам, цепляясь за ветхую древесину. Былые акробатические навыки вспомнились быстро, Кара перепрыгивала с балки на балку, не обращая ни малейшего внимания на головокружительную высоту.

С каждой секундой она все ближе подбиралась к источнику воплей. Сердце забилось быстрее. Чуть вскрикнув от напряжения, Кара сделала сальто и приземлилась на ноги на очередную перекладину. На какое-то время она замерла на месте, стоя под струями воды, проникавшей сквозь прорехи в кровле. Она широко расставила руки, чтобы сохранять равновесие. Штурмовая винтовка была надежно закреплена у нее на груди.

Прямо над собой она видела свет, лившийся из проема, к которому вела обрушившаяся лестница. Это был самый обычный искусственный свет, озарявший миллионы капель, падавших сквозь темную шахту заброшенной башни.

— Вы видите?

— Да, Кара.

— Это то, чего вы ожидали?

— Понятия не имею.

— Сейчас разберемся, — произнесла она и прыгнула сквозь пропасть и дождь.

На какое-то мгновение она зависла над темной бездной, а затем ее пальцы вцепились в гниющую балку, оставив глубокие отпечатки в мокрой, трухлявой древесине. Раскачавшись, она прыгнула вновь и, прокрутившись в воздухе, влетела вперед ногами в дверной проем. Приземлившись, она широко расставила руки. Прямо перед ней, посреди полуразрушенной комнаты стоял человек, освещаемый единственной люминосферой, парящей в воздухе.

— Привет, Кара, — произнес он. — Давно не виделись.

— Боже Император… — задохнувшись от волнения, выдавила она. — Господин…

Перед ней стоял высокий мужчина в темном кожаном плаще, длинные полы которого, впрочем, не могли скрыть грубую аугметику, позволявшую этому человеку передвигаться. Он был гладко выбрит и тяжело опирался на металлический посох, а под глазами у него залегли темные круги.

Роняя с промокшего плаща капли воды, на Кару смотрел инквизитор Грегор Эйзенхорн.

Тониус испуганно отпрянул, укрываясь за аркой.

— Похоже, у нас проблемы.

— Да не будь ты таким трусом, — отозвался Нейл.

— Ну, вообще-то, он кое в чем прав, — заметил Матуин, кивая на проем. — Дела обстоят не очень, верно?

Нейл чуть высунулся, чтобы посмотреть. К башне по мосту стремительно приближалось нечто массивное и приземистое. Это была стальная машина, при каждом шаге с шипением выпускавшая пар из несущих поршней. Ее «руки» были плотно прижаты к бокам, точно крылья не умеющей летать птицы. Каждая заканчивалась тяжелой лазерной пушкой. Орудия загудели и открыли огонь, компенсируя отдачу мощной гидравликой.

Часть арки обрушилась. Нейл, Тониус и Матуин поспешили укрыться в глубине коридора.

— Император помилуй! — воскликнул Нейл. — Да у них же чертов дредноут!

У Эйзенхорна с носа сорвалась капля дождя.

— Гидеон здесь? Он с тобой, Кара? — спросил старый инквизитор.

— Да, он пришел. — Свол помедлила. — Во имя Трона, ты и не представляешь, как я рада тебя видеть.

— Я тоже рад встрече, дорогуша. Но сейчас мне крайне важно поговорить с Рейвенором.

Кара кивнула и произнесла:

— Надень меня.

Рейвенор, остававшийся далеко внизу, услышал ее слова. Кара Свол вздрогнула, ее глаза закатились. На шее тусклым призрачным светом засветился амулет из кости духа.

Она больше не была Карой Свол. Сейчас ее телом управляло сознание Гидеона Рейвенора.

— Здравствуй, Грегор, — произнес он голосом Кары.

— Рад тебя видеть, Гидеон. Я начал опасаться, что ты не придешь.

— Не отозваться на зов учителя? Да еще и на глоссии? «Шип вызывает Коготь»… Это было бы просто непростительно.

— Я знал, что ты оценишь наш старый добрый код, — сказал Эйзенхорн. Его неподвижное лицо не было способно передать улыбку, светившуюся в его глазах.

— Такое не забывается, Шип. Ты же просто вбил его в меня.

— Трудно было добраться? — спросил Эйзенхорн.

— Немного. — С губ Кары слетали слова Рейвенора. — Кое-кто пытается нас убить. Нейл удерживает их на подходах к башне.

— Вот как, старина Гарлон, значит? — произнес Эйзенхорн. — Вот уж на кого всегда можно положиться. Ты завербовал отличного парня, Гидеон. Замечательного. Передавай ему мое почтение. И обязательно — Каре. Она тоже лучшая из лучших.

— Я все понимаю, Грегор, — лицо Свол скривилось, пытаясь передать напряженное выражение ее хозяина, — но, полагаю, пора рассказать, зачем ты позвал нас.

— И в самом деле. Но только с глазу на глаз. Думаю, так будет лучше. Можешь больше не мучить Кару, делая из нее марионетку. Я предпочитаю более приватное общение. Сейчас спущусь.

— Но как? Здесь же нет лестницы.

— Так же, как и поднялся, — отозвался Эйзенхорн, после чего поднял голову к разрушившейся кровле, сквозь дыры в которой лил непрекращающийся дождь, и прошептал: — Черубаэль.

Ему ответил ужасный, немыслимый голос, прогремевший со сверкающего, исходящего воплями неба.

Дредноут, чья помятая броня блестела под дождем, возник в проеме полуразрушенной арки. Бьющие одна за другой молнии отбрасывали сотни пляшущих, неверных теней. Массивные руки машины содрогались при каждом выстреле, изрыгая лазерные импульсы сплошным потоком. Разряжаясь, орудия издавали резкий, лающий звук, способный заглушить даже грохот свирепствующей грозы.

Следом за ним по мосту бежали тридцать вооруженных воинов Братства Пророков.

Древние камни крошились и плавились, простоявшие веками колонны раскачивались и валились, подобно деревьям под топором дровосека. Во все стороны разлетались осколки.

Нейл, Тониус и Матуин продолжали отступать к внутренним помещениям древней башни. Броне дредноута даже автопушка Зэфа не смогла бы причинить вреда.

— Кому-то очень, очень сильно хочется, чтобы мы сдохли, — заметил Тониус.

— Мы — либо тот, с кем мы должны были встретиться, — ответил Нейл.

Они побежали вдоль темной колоннады, когда Гарлон неожиданно прыгнул и оттолкнул обоих спутников в боковой проход, спасая их от очередного лазерного залпа, озарившего коридоры, подобно солнцу.

— Золотой Трон! Должен же быть какой-то выход! — воскликнул Нейл.

Покопавшись в карманах куртки, Матуин извлек на свет три фраг-гранаты. Он держал их в ладони, словно торговец, предлагающий яблоки или плойны. Это было вполне в духе Зэфа — таскать с собой немыслимое количество взрывчатки. Не будучи вооруженным до зубов, он чувствовал себя голым.

— Скажи, а миниатюрной ядерной торпеды у тебя нигде не завалялось? — спросил Тониус.

— Другой мой костюм сейчас в стирке, — ответил Матуин.

— Может сработать, — оглядываясь, произнес Нейл. — Что ж, придется использовать что есть.

Они слышали тяжелое лязганье приближающегося дредноута, шипение его гидравлических поршней, гудение моторов.

— Боюсь, это его даже не поцарапает, — возразил Матуин. Помимо привычки вечно таскать с собой до смешного огромный запас боеприпасов, отличительной особенностью Зэфа являлся беспросветный пессимизм.

— Нам следует подпустить его поближе, — предложил Тониус.

— Нам? — спросил Гарлон. Он уже взял одну из гранат и теперь подбрасывал ее в ладони, словно мячик.

— Да, мистер Нейл. Нам.

Тониус взял вторую, сжав ее большим и указательным пальцами, точно какое-то мерзкое насекомое. Он и в самом деле просто на дух не переносил все эти сражения. Карл умел взломать любой когитатор или базу данных куда быстрее, чем любой из отряда, и мог разобраться в кодах, с которыми не справился бы ни один из членов команды. Он стал дознавателем Рейвенора благодаря своему недюжинному интеллекту, а вовсе не за умение убивать. В конце концов, для драк Гидеон держал на службе таких, как Нейл и Матуин.

— Нас здесь трое, и гранат у нас тоже три, — констатировал Тониус. — Все мы в одной упряжке. И я не собираюсь подохнуть из-за этой твари, не попытавшись прежде ее остановить.

Нейл с сомнением покосился на Матуина.

— Сейчас не время спорить, плебеи! — с издевкой в голосе произнес Тониус. — И не заставляйте меня напоминать о том, что, технически говоря, командую здесь я.

— О, это просто отлично объясняет, почему мы, технически говоря, оказались по самые уши в дерьме, — ответил Нейл.

Рядом с ним обрушился солидный участок толстой стены, превратившись в обломки под ударами мощных орудий. Круша на своем пути выжженную, рассыпающуюся в пыль каменную кладку, дредноут прокладывал себе путь.

Нейл, Матуин и Тониус снова бросились бежать, устремляясь к соседней террасе, стараясь сохранять возможно большую дистанцию между собой и смертоносной машиной.

— Пошевеливайтесь! — крикнул Матуин. — Я буду бросать первым.

Гарлон кивнул и оттащил в сторону Тониуса, который озадаченно разглядывал гранату, пытаясь сообразить, как правильно выставить циферблат таймера. Нейл запихал дознавателя в ближайшее укрытие.

Тониус тут же принялся отряхивать рукава.

— Нейл, если ты порвал мне плащ… — начал было он, но осекся, встретив свирепый взгляд.

Матуин остался стоять посреди коридора, взводя таймер. Как только из-за угла показался дредноут, Зэф метнул в него крошечный, черный шарик гранаты.

Перескакивая с балки на балку, словно какая-нибудь обезьяна, Кара возвратилась к Рейвенору и Кюс, спрыгнув, когда до земли оставалось еще несколько метров.

Следом за ней спустился и Эйзенхорн. Его несла в своих объятиях гротескная фигура, чье некогда человеческое тело было изуродовано колдовством. Существо светилось жутковатым внутренним светом, а обнаженный торс был сплошь исписан загадочными рунами, печатями и тайными знаками. С голых лодыжек свисали обрывки цепей.

Тварь осторожно опустила Эйзенхорна на пол.

— Спасибо, Черубаэль, — произнес старый инквизитор.

Существо с безвольно повисшей на сломанной шее головой довольно осклабилось.

— Это все? Можно мне вернуться? — спросил демонхост. Его голос скрипел, точно наждачная бумага по стеклу. — Еще много призраков ждут, пока я их сожгу.

— Конечно, иди, — ответил Эйзенхорн.

Жуткое создание вновь устремилось в дождливое небо, и кошмарные вопли возобновились. Опять все озарилось всполохами света.

Эйзенхорн повернулся к креслу Рейвенора:

— Братство сделало все возможное, чтобы остановить меня. Чтобы помешать нам поговорить. Они даже призвали своих демонхостов. С ними сейчас как раз и сражается Черубаэль. Кстати, похоже, парню это весьма нравится.

— Парню? — произнес Рейвенор, используя вокс-передатчик, встроенный в кресло. — Учитель, помнится, во время нашей последней встречи вы называли его «тварь».

Эйзенхорн спокойно пожал плечами, и его аугметика застонала.

— Можно сказать, что мы пришли к взаимопониманию. Тебя это сильно шокирует, Гидеон?

— Вряд ли меня уже что-то может шокировать, — ответил Рейвенор.

— Вот и славно, — сказал Эйзенхорн, поворачиваясь к Каре и Кюс. — Кара, нам бы с Гидеоном поговорить наедине, если, конечно, вы с подружкой не возражаете.

— Меня зовут Пэйшэнс Кюс, — твердым, уверенным тоном произнесла телекинетик.

— О, я знаю, кто ты, — отозвался Эйзенхорн, увлекая Рейвенора прочь, чтобы рассказать бывшему ученику все, что удалось узнать о Братстве Пророков.

— Кара, так это и есть Эйзенхорн? — прошептала Кюс, провожая их взглядом.

— Да, — ответила Кара.

Она сама никак не могла прийти в себя от столь неожиданной встречи и поведения Рейвенора.

— По правде сказать, после всего того, что вы с Нейлом про него рассказывали, я ожидала…

— Чего?

— Ну, чего-то более внушительного. А увидела просто дряхлого старика. Не понимаю, зачем он связался с этим отвратительным порождением Хаоса.

— Этого я сама не понимаю, — пожала плечами Кара. — Грегор столь долго ненавидел эту тварь и преследовал, а теперь… даже не знаю. Возможно, он действительно стал радикалом. Но ты ошибаешься, когда говоришь, что он просто дряхлый старик. Да, он стар и потрепан жизнью, но я бы скорее безоружной сразилась с Рейвенором, нежели перешла дорогу Грегору Эйзенхорну.

Граната, брошенная Матуином, взорвалась. Это был меткий бросок, но, к сожалению, устройство отскочило от брони дредноута и сработало под его ногами. Машина невредимой прошла сквозь взметнувшееся пламя.

Зэф прыгнул в укрытие, заметив, что лазерные орудия готовы снова открыть огонь.

— Проклятье!.. Полагаю, теперь моя очередь, — произнес Нейл, устанавливая таймер на четыре секунды.

Затем он активировал взрыватель и, выскочив в коридор, метнул гранату из-под руки и тут же бросился к ближайшему укрытию.

Фраг-граната пролетела по воздуху и гулко ударилась о броню, взорвавшись в момент отскока.

Дредноут скрылся в огне, ограниченном и направляемом стенами коридора, но, когда пламя осело, Тониус снова увидел смертоносную машину. Дредноут обгорел, но был далеко не уничтожен.

— Вот черт! Похоже, остался только я.

— Ты практиковался в искусстве прорицания, — говорил Грегор. — Я знаю наверняка. К изучению этой науки тебя подтолкнули дни, проведенные в обществе эльдаров.

— Я этого и не отрицаю, — заметил Рейвенор.

— Что ж, именно это и сделало тебя столь заметным для Братства, — сказал Эйзенхорн. — Твой свет озаряет переплетение путей будущего. Вот почему они обнаружили тебя в своих пророчествах.

Рейвенор немного помолчал.

— Стало быть, ты проделал весь этот путь и пошел на такой риск только для того, чтобы… предупредить меня?

— Разумеется.

— Я польщен.

— Не стоит. На моем месте ты поступил бы так же.

— Не сомневайся. Но то, что ты рассказал мне, граничит с безумием.

Эйзенхорн опустил взгляд и принялся водить пальцами правой руки по узорам на холодной рукояти рунного посоха.

— Понимаю, звучит странно, — согласился Грегор. — И все-таки это правда. Вот сам скажи… предположим, ты мне не веришь, но зачем тогда эти тупицы так старательно пытались предотвратить нашу встречу? Да потому, что они знают правду. Они пошли бы на все, только бы не позволить тебе услышать предупреждение.

— О том, что я послужу причиной катастрофы? Появления демонического отродья?

— Ты либо кто-то приближенный к тебе. Курок спустит нечто, что произойдет на Юстисе Майорис.

Рейвенор, словно оглушенный, застыл в чреве своего кресла.

— Я не стану лгать, Грегор. То расследование, которым я сейчас занимаюсь, ведет меня именно к этому миру. Мы как раз направлялись к Юстису Майорис, когда получили твой вызов. Но мне ничего не известно ни о каком Слайте. Это имя не фигурирует ни в одном документе. Просто в голове не укладывается, что я… или кто-то из моих людей…

— Знаешь, Гидеон, были дни, когда я ни за что не поверил бы, что однажды моим единственным соратником окажется демонхост. Судьба любит преподносить сюрпризы.

— И что мне делать с этим твоим предупреждением? Бросить расследование преступлений на Юстисе? Позорно бежать подальше от этого мира, надеясь на то, что это предотвратит предсказанную катастрофу?

На лицо Эйзенхорна легла тень.

— Как вариант.

— Нет, — сказал Рейвенор. — Просто надо соблюдать предельную бдительность. Надо соблюдать осторожность в своих решениях и быть более внимательным к тому, чем занята моя команда. Если в пророчестве Братства и содержится крупица истины, то появление демона наверняка связано с деятельностью преступной группы, которую я и собираюсь разгромить на Юстисе Майорис. Я обязан расследовать это дело до конца. Я не исполню свой долг, если откажусь от этой работы. К тому же будущее не предопределено. Оно — лишь плод наших усилий.

— Полагаю, ты прав. Во всяком случае, очень на это надеюсь.

— Грегор, ну скажи, бывало ли такое, чтобы мы с тобой отлынивали от служения Золотому Трону лишь потому, что испугались неудачи? Мы — инквизиторы. Наша задача — находить, а не прятаться.

Эйзенхорн запрокинул голову и подставил ладонь под падающие с неба капли дождя.

— Пойми, Гидеон, я пришел только для того, чтобы предупредить тебя. Я и не надеялся, что ты откажешься от принятого решения. Главное, что теперь ты хотя бы знаешь о том, что может произойти. Это позволит тебе подготовиться. Большего я и не прошу.

Издалека донеслось эхо пальбы и глухие раскаты взрывов.

— Что же, видимо, время для нашего разговора вышло, — сказал Эйзенхорн.

Конечно, карманы Карла не были набиты оружием и взрывчаткой, как у некоторых, но он все же стал в них копаться. В первом обнаружился мини-когитатор, в другом — два цифровых планшета. А в третьем — небольшой кожаный футляр с инструментами: блокнот, блоки памяти, мягкие щеточки, тюбики со смазкой, клей, кусачки и пинцеты — все то, что помогало ему вскрывать и чинить кодиферы и когитаторы.

— Карл! Не высовывайся! — закричал Нейл.

Тониус спокойно извлек тюбик с клеем и намазал на гранату, а потом немного выждал, чтобы липкая жидкость подсохла.

Затем он сделал глубокий вдох и, выйдя навстречу дредноуту, метнул свой заряд. Устройство ударилось о броню и прилипло. В ту же секунду Матуин выпрыгнул из своего укрытия и врезался в Тониуса, увлекая того за колонну. Прогремел взрыв.

— Видали? — крикнул Карл. — Теперь понимаете, зачем людям даны мозги?

Но дредноут не погиб. От взрыва его броня пошла глубокими трещинами, но он все еще продолжал двигаться и стрелять.

— Ладно… мы все-таки сдохнем, — пожал плечами Тониус.

Дредноут внезапно прекратил стрелять и зашатался. По коридору прокатилась волна холода.

Из темноты выплыло кресло Рейвенора, остановившего орудия гигантской машины силой своей мысли.

Стены, дредноут, а также кресло самого инквизитора покрылись тонкой коркой льда. Дредноут сопротивлялся, пытаясь продолжить свой натиск. Поворотные механизмы гудели, стараясь очистить замерзшие системы лазерных орудий.

Из-за Рейвенора выступила высокая фигура и спокойно направилась к дредноуту. В одной руке человек сжимал рунный посох, а в другой — обнаженную саблю. За спиной идущего колыхался плащ.

— Пресвятая Терра! — воскликнул Нейл. — Эйзенхорн?!

За долю секунды до того, как дредноут сумел стряхнуть с себя насланное Рейвенором оцепенение и вновь задействовать свои смертоносные пушки, Эйзенхорн ударил саблей, своей верной Ожесточающей. Клинок вошел точно в проделанную Тониусом брешь, рассекая машину пополам.

Дредноут запылал, и Эйзенхорн отступил в сторону, поднимая ладонь, чтобы защитить глаза от жара.

Внушающий страх и благоговение Грегор некоторое время стоял на фоне бушующего пламени, а затем обернулся к остальным:

— Ну, так вы идете?

Увидев бесславный конец дредноута, боевики Братства Пророков бросились бежать, но два инквизитора и свита успели истребить большую часть культистов, пытавшихся раствориться в грозовой ночи.

Вытягивая кайн из очередного трупа, Кюс наблюдала за тем, как один за другим застывшие в ужасе еретики гибнут под ударами сабли Эйзенхорна.

— Теперь я понимаю, что ты имела в виду, — произнесла Пэйшэнс, обращаясь к Каре Свол.

— Полагаю, мне здесь делать больше нечего, — сказал Грегор Эйзенхорн, стоя на мосту и разглядывая башню. Над ее вершиной небеса все еще разрывались яркими всполохами. — Теперь моя помощь нужна Черубаэлю. Надо пойти и проверить, как у него идут дела.

— Я буду осмотрителен, — произнес Рейвенор.

Эйзенхорн опустился на колени и прижал изуродованные артритом пальцы к гладкой поверхности кресла.

— Да сопутствует тебе Император. Я сделал, что смог. Теперь, Гидеон, все зависит только от тебя.

Эйзенхорн распрямился и посмотрел на остальных.

— Мамзель Кюс. Дознаватель. Мистер Матуин, — произнес он, учтиво кивнув каждому. — Мне было весьма приятно познакомиться с вами. Кара?

Свол улыбнулась.

— Да, Грегор?

— Встреча с тобой — всегда удовольствие. Ты уж пригляди за Гидеоном заместо меня?

— Договорились.

Эйзенхорн перевел взгляд на Нейла и протянул ладонь, которую тот сжал обеими руками.

— Как в старые времена, а, Гарлон?

— Грегор, да хранит тебя Император.

— Весьма на это рассчитываю, — произнес Эйзенхорн и, не говоря более ни слова, зашагал обратно к башне, над которой все так же разносились крики и полыхало зарево.

Те, кого он оставлял позади, понимали, что никогда его уже не увидят. Если, конечно, будущее не окажется куда менее предсказуемым, нежели можно предполагать.

Малинтер стремительно уходил вниз. Нейл выводил челнок на низкую орбиту, одновременно передавая сигнал на основной корабль.

Согласовав курс на сближение и включив автопилот, Гарлон обернулся в кресле и посмотрел на Рейвенора.

— Он сильно изменился.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Он был настолько рассудителен, что мне начало казаться, будто он все-таки сошел с ума.

— Да. Эта мысль приходила и в мою голову. Но тем не менее я вынужден прислушаться к его совету.

— И что же он сказал?

— Он предупредил меня об опасности, Гарлон. Рассказал о том, чем мы рискуем.

— Ладно… И что же мы будем делать дальше?

— Продолжим работать. Сделаем все, что в наших силах. Будем верой и правдой служить Императору Человечества… И если все-таки свершится то, о чем предупреждал Грегор, мы найдем способ управиться с этим. Или у тебя есть предложение получше?..

— Вот чего нет, того нет, — ответил Нейл, отворачиваясь и опуская ладони на панель управления.

— Вот и хорошо, — сказал Рейвенор и, развернув кресло, поплыл к пассажирскому отсеку, где его дожидались остальные члены отряда.

Гарлон Нейл вздохнул и устремил свой взгляд к медленно вращающимся за иллюминатором звездам.

Будущее все так же стояло, повернувшись спиной и храня гробовое молчание.