ПРОЩАНИЕ

РАССЛЕДОВАНИЕ

Максилла был свободным торговцем, водившим «Иссин» маршрутом от Трациан Примарис до Великого Предела в течение пятидесяти лет. Он рассказал мне, что в начале карьеры занимался крупными поставками продуктов потребления, но, когда крупные объединенные гильдии начали доминировать на оптовом рынке, начал специализироваться на предметах роскоши и всяческой экзотике.

– «Иссин» – скоростное торговое судно. Я получаю больше денег, если загружаю предметы роскоши, даже если не набираю полный трюм.

– Ты постоянно ходишь этим маршрутом?

– Несколько последних десятилетий. Но все зависит от сезона. Летаю к Саметеру, Гесперусу, Трациан Примарис, Спеси, Гудрун, иногда еще и к Мессине. Когда на Спеси кончится Бездействие, будет много работы.

Мы сидели в роскошных апартаментах для проведения переговоров, потягивая великолепный амасек из больших хрустальных бокалов. Максилла не переставая хвастался, но это было нормально. Он имел право гордиться и кораблем, и репутацией.

– Значит, ты хорошо знаешь этот маршрут? – вставил Фишиг.

Максилла улыбнулся. Он был жилистым мужчиной неопределенного возраста, одетым в длиннополый плащ из красного бархата, с широкими манжетами, застегивающимися на кнопки. На шее – экстравагантный платок из черного кружева. В улыбке он обнажал зубы, инкрустированные перламутром. Показная роскошь обычна среди владельцев кораблей и составляет часть их хвастовства. «Забудь про родословную и благородную кровь, – однажды сказал мне один из них, – только в обладании звездными судами рождается новая знать Империи». Свободные торговцы являли собой настоящую имперскую аристократию.

По крайней мере, так думал и Максилла. Он посыпал лицо белой пудрой и носил сапфировую мушку на щеке. Его потрясающий двурогий парик был соткан из серебряных нитей. А по стенкам пузатого бокала звякали тяжелые драгоценные перстни-печатки, унизавшие пальцы судовладельца.

– Да, исполнитель, я хорошо с ним знаком.

– Фишиг, не думаю, что у нас уже появился повод допрашивать мастера Максиллу, – заметил я.

Бетанкор фыркнул, а Максилла усмехнулся. Фишиг с негодованием уставился в свой амасек.

В комнату вкатился сервитор, напоминающий носовую фигуру на древних морских кораблях. Полногрудая девица с позолоченными змеями в волосах прожужжала по дорогому селгионскому ковру и предложила нам поднос с деликатесными закусками. Я взял одну штуку из вежливости. Это оказалась полоска великолепно приготовленного кетелфиша, который был слегка обжарен и завернут в практически прозрачный листик теста. Бетанкор сгреб в ладонь целую пригоршню.

– Ты с Главии? – спросил его Максилла.

И они мгновенно перешли к обсуждению знаменитых главианских длинноносых яхт. Я потерял интерес к разговору и оглядел помещение. Среди прочих ценностей обнаружился ряд бесценных портретов саметерской школы, мраморные бюсты правителей планет, световые скульптуры Джокаэро, старинное оружие и установленные на платформы церемониальные доспехи с зерцалами с Витрии. «Эмос оценил бы это», – подумал я. Поездка должна была занять не менее недели. Мне захотелось предоставить моему научному помощнику такую возможность.

– Ты знаком с Гудрун? – спросил меня Максилла.

– Это будет моим первым визитом, – покачал я головой. – В этом субсекторе я всего около года.

– Прекрасное место, хотя, возможно, покажется тебе немного шумным. Сейчас там проходит фестиваль, посвященный основанию нового полка гвардии, и продлится он месяц. Если у вас будет время, рекомендую посетить Имперскую Академию изящных искусств и музеи гильдий в Дорсае.

– Я могу оказаться слишком занят.

– Я всегда нахожу время для познавательных экскурсий, инквизитор, – пожал он плечами. – Но понимаю, что твоя работа скорее всего куда более напряженная, чем моя.

Я пытался выяснить его мотивы, но пока ничего не добился. Он согласился помочь нам с перелетом за весьма скромную плату, хотя мог потребовать значительно больше. Я уже заплатил ему имперскими облигациями. Большинство судовладельцев предпочитают не отклонять запрос, исходящий от инквизитора, даже если очень спешат. Максилла не хотел ссориться с Инквизицией? Или просто был благородным человеком?

Или ему было что скрывать?

Я заинтересовался. Хотя, если по правде, меня это не слишком беспокоило. Возможно, он полагал, что в будущем сможет рассчитывать на какое-нибудь покровительство.

И если так, то он ошибался.

«Иссин» покинул Спесь тем же днем, легко перешел в Имматериум и полным ходом двинулся к Гудрун. Максилла выделил нам комнаты на борту своего судна, но мы проводили большую часть времени на катере, погрузившись в работу. Бетанкор и сервиторы взялись за ремонт. Ловинк спал. Я вместе с Фишигом и Эмосом проделал кучу бумажной работы, касавшейся расследования, и обкатывал так и этак различные версии. Я все еще не рассказывал Фишигу то немногое, что знал о Понтиусе, но вряд ли пройдет слишком много времени, прежде чем он сам проведет все взаимосвязи.

Биквин держалась обособленно. Она позаимствовала комплект рабочей одежды из хозяйственного шкафчика, и я несколько раз видел ее читающей книги, взятые из моей личной библиотеки. Главным образом лирика и кое-какие работы по истории и философии. Я не возражал. Лишь бы не путалась у меня под ногами.

На третий день пути я снова встретился с Максиллой, и мы вместе отправились на верхнюю прогулочную палубу. Ему, казалось, нравилось рассказывать о происхождении выставленных там картин в позолоченных рамах и связанные с ними истории.

Иногда по пути попадался занятый чем-нибудь сервитор, но ни единого живого члена экипажа мне не встретилось.

– Твой друг... Фишиг... не слишком учтив, – протянул Максилла.

– Он мне не друг. И действительно не учтив. Пытался допрашивать?

– Мы с ним вчера недолго... побеседовали на главной палубе. Он спросил меня, не знавал ли я человека по имени Эйклон. И даже показал мне фотографию.

– И что ты ответил?

– Ну и кто теперь допрашивает? – сверкнул он перламутровыми зубами.

– Прости мою опрометчивость.

– О, ничего страшного! – махнул он кружевным рукавом. – Спрашивай на здоровье! Спокойно озвучь все свои вопросы, чтобы между нами не было недопонимания!

– Ну что же... Так что ты ему ответил?

– То, что не знаю этого человека.

– Спасибо за искренность, – кивнул я.

– Но я солгал.

Я резко развернулся и в упор уставился на Максиллу. Тот по-прежнему улыбался. Внезапно у меня возникло ужасное ощущение, что все мы попались в западню, и я проклял себя за то, что оставил в катере личное оружие.

– Не волнуйся. Я солгал ему потому, что он высокомерный невежа. Но тебе открою правду. У меня никогда не возникало желания вставать на пути Имперской Инквизиции.

– Мудрая философия.

Максилла шлепнулся на обтянутую атласом кушетку и расправил полы плаща.

– Последний раз я был на Трациан Примарис два месяца назад. Вел переговоры о поставках, проводил кое-какие встречи. Все как обычно. И вот тогда-то и появился Эйклон. Конечно, он представился иначе. Но будь я проклят, никак не могу припомнить, как именно. Но это был он. С ним заявились и другие... мрачный, бандитского вида сброд. Один назвался Кротсом, торговым послом. Пытался убедить меня, что тот человек, которого вы ищете, уполномоченный Гильдии Синезиас. Но это явная чушь, хоть у Кротса даже имелись подтверждающие документы.

– Чего он хотел?

– Нанять меня на пробег порожняком до Гудрун. Там надо было взять груз и доставить его на Спесь.

– Что за груз?

– Так далеко дело не зашло. Я отказался. Предложенные условия оказались нецелесообразными. Он предлагал приличную плату, но доходы от моей обычной деятельности меня вполне устраивают.

– Имя контактного лица на Гудрун тебе тоже неизвестно?

– Мой дорогой инквизитор, я ведь простой торговец, а не детектив.

– А может быть, ты знаешь, кто в результате принял фрахт?

– Я знаю, кто не принял. – Он подался вперед. – Иногда случается поболтать с хозяевами других кораблей. Похоже, довольно многие отклонили эту работу, и большинство поступило так по одной простой причине.

– И какой же?

– Пахло неприятностями.

На пятый день мои сны начали приходить в норму. И даже слишком, поскольку Эйклон снова пробрался в мои грезы. Он являлся мне, насмехаясь и угрожая. Из его слов не запомнилось практически ничего, а по пробуждении оставалась только оскомина от его ухмыляющейся физиономии.

И хотя во снах это точно был Эйклон, думаю, что не его улыбку я запоминал.

«Иссин» вошел в реальное пространство, подходя к системе Гудрун утром восьмого дня, опережая сроки. Максилла говорил, что его судно при нормальных условиях очень быстрое, и это оказалось не пустым бахвальством.

Я попросил его совершить выход из Имматериума за пределами системы, в разумном удалении от шумных торговых маршрутов, которые использовали большинство прибывающих на Гудрун кораблей. Тобиус согласился без вопросов. Это была короткая задержка.

– Кем она была? – спросила меня Биквин, когда мы стояли в обзорной рубке и смотрели, как закутанное в саван тело Виббен уплывает от «Иссина», вращаясь вокруг своей оси.

– Другом. Товарищем, – ответил я.

– Она хотела уйти подобным образом? – спросила девушка.

– Не думаю, что она вообще хотела уходить, – произнес я.

Эмос и Бетанкор напряженно вглядывались в широкий иллюминатор. Выражение на лице Эмоса прочесть было невозможно. А мрачное лицо Бетанкора мучительно скривилось.

Ни Ловинк, ни Фишиг к нам не присоединились. Но, обернувшись, я увидел Максиллу, почтительно застывшего в дальней части обзорной рубки. На нем были надеты длинный траурный плащ из черного и короткий парик с черными лентами. Увидев, что я смотрю на него, он приблизился.

– Надеюсь, что не вторгаюсь не в свои дела. Мое почтение вашему погибшему товарищу.

Я благодарно кивнул. Он не обязан был утруждать себя, но, казалось, это правильно, что хозяин корабля присутствует на космических похоронах.

– Я не знаю точно, как правильно проводить подобные церемонии, Максилла, – сказал я, – но думаю, что именно этого она бы попросила. Я прочитал «Имперское кредо» и «Обращение к мертвым».

– Тогда ты справил по ней отличную службу. Если позволите... – Он махнул рукой, приказывая выйти вперед одному из своих золоченых фигурных сервиторов, который держал поднос с бокалами и графином.

– По традиции за отбывшего необходимо поднять тост.

Все взяли бокалы.

– За Лорес Виббен, – произнес я.

Потом последовала минута молчания, и мы медленно разошлись. Я сказал Максилле, что мы можем приближаться к Гудрун, и он ответил, что на вход в систему потребуется около двух часов.

На пути к катеру я обнаружил, что иду вместе с Биквин. Хотя на ней и был надет позаимствованный старый рабочий комбинезон, но он непонятным образом только подчеркивал ее красоту.

– Мы почти на месте, – сказала она.

– Верно.

– Что входит в мои обязанности?

Следовало бы раньше объяснить ей, кто она есть и почему я завербовал ее. В пути хватало свободного времени, но, думаю, я просто откладывал этот разговор до последнего. Я нашел время показать Эмосу коллекции Максиллы и даже поиграть в регицид с Бетанкором. К сожалению, мне никак не удавалось избавиться от отвращения к ней.

Я велел ей идти за мной на прогулочную палубу и по пути начал объяснять.

Не знаю, какой реакции я от нее ожидал. Когда же до нее дошло и девушка разрыдалась, мне с трудом удавалось сдерживать раздражение. Я понимал, что раздражение вызвано только ее природой, и пытался выразить ей заслуженное сочувствие.

Она плакала, сидя на стуле с пестрой шелковой обивкой под одной из огромных картин со сценой охоты, где знать преследовала добычу верхом на породистых урсадонах. Время от времени девушка выплевывала проклятие, но большую часть времени просто скулила от жалости к себе.

Ее расстроила не предложенная мною работа. Просто она обрела фундаментальное знание, что она... неправильная. Горькая жизнь без друзей и любви и тяжелые удары судьбы внезапно получили объяснение, и это объяснение заключалось в ее собственной природе. Полагаю, что прежде в своих бедах она обвиняла всю галактику, а теперь я выбил у нее из-под ног эту опору.

Я выругал себя за то, что заранее не подумал о последствиях. Я отнял у нее чувство собственного достоинства и ту крошку надежды, которую ей удавалось сохранять. Показал ей, что все ее усилия найти комфорт, любовь и уважение в жизни пусты, тщетны и самоубийственны. Я попытался заговорить о работе, которую она могла бы сделать для меня. Но она не слишком заинтересовалась. В конце концов я подтянул еще один стул и сидел рядом с Биквин, пока она пыталась усвоить болезненную правду.

И все еще сидел там, когда поступил вызов по воксу. Это был Максилла.

– Инквизитор, не мог бы ты присоединиться ко мне на мостике? Мне может потребоваться помощь.

Мостик «Иссина» являл собой широкое куполообразное помещение, полы и колонны в котором были выполнены из черно-красного мрамора. Возле закрепленных в полу стоек с консолями стояли сервиторы, сложные и безупречные, словно статуи, их ловкие руки оперировали системами управления, встроенными в полированные панели из красного дерева. Воздух в помещении оказался прохладным и спокойным, и тишину нарушали только тихий гул и потрескивание работающих машин.

Максилла, все еще в траурном облачении, восседал на огромном кожаном троне, оглядывая комнату с мраморного возвышения. Из спинки трона вырастали длинные сочленения, удерживающие мониторы и консоли. Но все внимание Тобиуса было приковано к широкому обзорному иллюминатору, занимавшему большую часть передней переборки мостика.

У каждого сервитора лицо представляло собой золотую человеческую маску античного совершенства.

– Инквизитор, – сказал Максилла, поднимаясь.

– Весь твой экипаж состоит из сервиторов, – отметил я.

– Да, – несколько встревожено ответил он. – Они надежнее, чем чистая плоть.

Я не стал комментировать. Отношения Максиллы с «Иссином» казались мне похожими на отношения Адептус Механикус с машинами. Постоянное взаимодействие с такими древними инструментами убедило их в естественности подчиненного положения людей.

Я проследил за его взглядом и посмотрел в главный иллюминатор. Перед нами лежала сверкающая сфера Гудрун: сливочные водовороты облаков, запятнанные лимонно-зелеными тенями обширных лесов. Приятное местечко с умеренным, регулируемым климатом. Пространство между нами и планетой густо усеивали россыпи черных теней. Стоящие на рейде суда, понял я. Огромные дредноуты, вставшие на высокий якорь, караваны торговых судов, конвои грузовых барж, тянущихся за ними на прицепе. Редко можно увидеть столь оживленную деятельность на орбите.

– Какие-то проблемы? – спросил я.

Максилла смотрел в окно мимо меня, и в его глазах светилось некоторое беспокойство.

– Я произвел положенные маневры и лег на курс, по которому должны приближаться торговые корабли. Контроль Гудрун направил меня на высокий якорь. Все необходимые документы у меня в порядке, и все пошлины уплачены. Но меня только что проинформировали, что мы должны пустить на борт инспекцию.

– Это необычно?

– За последние десять лет это будет впервые.

– Объяснение?

– Говорят, что по соображениям безопасности. Я уже рассказывал тебе, что там полным ходом идет фестиваль, посвященный основанию нового полка. Сейчас на орбите размещена значительная часть подразделений Военного флота Скаруса. Думаю, что военные сейчас стараются быть максимально осторожными.

– Ты упоминал про мою помощь.

– Инспекция уже вылетела. Мне кажется, что некоторые вопросы можно уладить быстрее, если кроме хозяина корабля они увидят имперского инквизитора.

– Максилла, я не могу влиять на их работу.

Он невесело рассмеялся и посмотрел мне в глаза:

– Конечно можешь! Но я не об этом прошу. В присутствии инквизитора они будут относиться к «Иссину» с большим уважением. Мне не хотелось бы, чтобы они бездумно перевернули здесь все вверх дном.

Я на мгновение задумался. В его просьбе содержался намек на то покровительство, которого, как я ожидал, он может попросить. И еще дело пованивало правонарушением.

– Я соглашусь присутствовать только ради порядка, если можешь уверить меня, что тебе нечего скрывать.

– Инквизитор Эйзенхорн, я...

– Оставь этот негодующий тон, Максилла. Я прошу только, чтобы ты гарантировал мне это. Если в моем присутствии будет вскрыт какой-нибудь грязный секрет или обнаружен запрещенный груз, у тебя возникнет куда больше проблем, чем просто с Имперским космическим флотом.

На его лице проступило сильное разочарование. Или он был превосходным актером, или я действительно задел его чувства.

– Мне нечего скрывать, – прошипел он. – Мне казалось, что мы стали... ну, если и не друзьями, то добрыми знакомыми хотя бы на этот рейс. Я оказал вам гостеприимство и предоставил конфиденциальную информацию. Мне больно, что ты по-прежнему в чем-то меня подозреваешь.

– Подозрения – это моя работа, Максилла. Если я чем-то обидел тебя, приношу свои извинения.

– Мне нечего скрывать, – пробормотал себе под нос Максилла и пошел к дверям шлюза встречать инспекторов.

Вдоль огромного «Иссина» пролетел матово-серый патрульный катер Военного флота и пристыковался к воздушному шлюзу. Встречать его вышли мы с Максиллой, Фишиг и два основных корабельных сервитора – какие-то мифологические создания из золота и серебра.

Я вызвал Фишига, решив, что если уж давить авторитетом, то судебный исполнитель тоже не помешает. А Бетанкору и всем остальным велел не показывать носа из катера.

Завращались запирающие колеса, и створки шлюза раскрылись, выдыхая струи пара. Из тумана вышла дюжина рослых фигур. Все были одеты в серо-черные доспехи службы безопасности Военно-космического флота с символикой Сектора Скаруса на груди и золотыми шнурками эполет. Их лица скрывали опущенные щитки рифленых керамитовых шлемов и дыхательные маски. Вооружены они были компактными, короткоствольными автоматами.

Их лидер вышел вперед, и все остальные сгруппировались у него за спиной. Выглядели они не слишком опрятными, даже грязными. Этим солдатам явно недоставало дисциплины даже для печально известной службы безопасности. То, что люди устали, сквозило в их движениях. Им тоже хотелось побыстрее покончить с формальностями.

– Тобиус Максилла? – пролаял лидер искаженным и приглушенным маской голосом.

– Я Максилла, – ответил хозяин судна, делая шаг вперед.

– Вы должны были получить уведомление о необходимости проведения инспекции на борту вашего судна. Предоставьте мне списки экипажа и накладные на груз. Мы ожидаем вашего полного содействия.

По кивку Максиллы один из сервиторов бесшумно покатился вперед, передавая главе инспекции информационный планшет с запрошенной документацией.

Командир отряда даже не посмотрел в него:

– Есть ли вам в чем признаться до того, как начнется проверка? Если вы сами признаетесь в том, что перевозите контрабанду, это облегчит вашу участь.

До сих пор я просто наблюдал за происходящим. Двенадцати человек едва ли достаточно, чтобы произвести обыск такого огромного судна, как «Иссин». Где же их сервиторы, сканеры, фомки, мультиключи и тепловые детекторы?

По моему облику невозможно было установить, кто я такой, но почему они не отреагировали на присутствие исполнителя Адептус Арбитрес?

Вокс был настроен на волну катера. Я не стал говорить, но три раза щелкнул по нему. Невербальная часть глоссии. Бетанкор должен был понять.

– Вы не представились, – произнес я.

Командир отряда безопасности обернулся ко мне.

В его опущенном на лицо щитке я видел только свое отражение.

– Что?

– Вы не представились и не предъявили инспекционного ордера. Чего в обязательном порядке требует протокол такого рода мероприятий.

– Мы сотрудники сил безопасности Военно-космического флота... – сердито начал он, делая шаг в мою сторону. Его люди переминались с ноги на ногу.

– Вы можете быть кем угодно. – Я извлек свою инсигнию. – Я Грегор Эйзенхорн, имперский инквизитор. Либо все будет проводиться по правилам, либо не будет проводиться вовсе.

– Ты Эйзенхорн? – произнес он.

В его голосе напрочь отсутствовало удивление. А мне больше не требовалось доказательств.

Вся моя команда была поднята по тревоге, едва их оружие начало подниматься.