Жизнь продолжалась, как ни банально это звучит. Ничего не изменилось. Вот разве что один день в ней стал длинным-предлинным - как тысяча бесконечных лет. Или наоборот: бесконечная тысяча - как мелькнувший упавшей звездою день. Так или не так - время покажет. Его теперь у Петра - бесконечность...

Москва, июнь 1999 - октябрь 2000