У себя в кабинете Акперов застал Огнева. Андрей был расстроен, и Заур, догадавшись, что он потерпел неудачу, не стал досаждать ему вопросами.

— Серго Шавлакадзе ни дома, ни на работе не оказалось, — глухо проговорил Андрей, — успел куда-то улизнуть.

— Почему ты думаешь, что он улизнул?

— Мать сказала, что сынок ушел под вечер в субботу со своей девушкой и еще не возвращался. А потом прилипла, как банный лист: «Кто вы? Зачем вам нужен Сержик?» Пришлось выдать себя за художника. Кажется, поверила, отстала.

— Не расстраивайся, старина, — успокоил его Заур. — Никуда твой Шавлакадзе не денется.

— Буду надеяться. — Огнев резко повернулся на стуле, сел верхом, крепко обхватил спинку. — А у тебя что? Есть результаты?

— Больше, чем ожидал.

Огнев, с надеждой глянул на начальника.

— Слушай, Андрей. Соседка Айрияна — Рахиль Эпштейн рассказала, что старик часто скандалил с женой, дочерью, зятем. Во время последнего скандала жена требовала, чтобы Джумшуд отдал ей какой-то бриллиант. Старик отказался и тогда зять крикнул, что «убить его мало». А через два дня мы обнаружили труп Айрияна.

— Значит, вопрос ясен?

— Не спеши, Андрей. Слушай. Убийство произошло в субботу вечером. Смерть наступила от асфиксии, и Джумшуд до этого был пьян.

— Ну и что? — задумчиво спросил Огнев.

— А теперь вспомни, что мы видели в его комнате. Прибор на двоих — две ложки, два бокала, две рюмки, пустую бутылку от коньяка, две бутылки вина. Далее. Старик задушен, связан, имеются следы побоев.

— Так, так…

— Собака бросилась к окну и затем потеряла след. В окно стучатся ветви тополя — считай, готовая лестница.

— А-а!

— Вот именно. Следи за ходом мысли. Имея эти сведения, я выехал на кладбище, где находится будка Джумшуда. Встретил там его каменотеса. Тот ничего не знал о гибели мастера. Его рассказ опроверг мои начальные, а твои теперешние предположения. Во-первых, шофер Айрияна, Хорен, неделю тому назад выехал в Шемаху. Во-вторых, недавно к Джумшуду приезжала молодая женщина. Видимо, договорились с ним о свидании, потому что заказа не сделала.

— Ты хочешь сказать, замешана женщина?

— Бесспорно.

— А как же зять?

— Старик отрицает его причастность. Я согласен с ним целиком.

— Хорошо, так к какому выводу ты пришел?

— А вот к какому, мой друг. В субботу к Джумшуду была приглашена женщина. Вероятно та, что приходила на кладбище. Они пили коньяк. Старик опьянел. Далее. Если женщина была «накольщица», то за этой милой встречей следили с дерева — через окно. Интимные подробности, конечно, не очень смущали наблюдателей. Волос-то найден в постели. Затем женщина уходит и когда Айриян, проводив ее, хочет закрыть дверь, в комнату проникают убийцы. Скорее всего, на мой взгляд, они попали туда через окно. Их, по крайней мере, двое. А может быть и трое. Они бросаются к старику, но тот оказывает сопротивление. Один из преступников пытается прикончить его ножом, однако не успевает. Жертва задушена. После этого квартира подверглась грабежу. Вещи сбросили в окно. Внизу тихо и безлюдно. Там ждала машина. Сами грабители спустились по дереву.

— Остановка за главным. Мы не знаем, кто эта женщина и кто убийцы. Мы не знаем, что похищено из комнаты Айрияна.

— Ну, последнее можно выяснить у жены убитого.

— Согласен. Если конечно, Айриян держал ее хотя бы немного в курсе своих дел.

— Можно? — На пороге появился улыбающийся Агавелов. — Не было бы счастья, как говорится, да несчастье помогло! — воскликнул он, прикрывая дверь. — Привез вам две вести и, кажется, совсем неплохие. С одной стороны…

— А с другой? — живо спросил Акперов.

— С другой — печальные. Ну, ладно, не буду отвлекаться. В субботу вечером исчезла «Волга» АЗН-60—60, принадлежащая таксомоторному парку № 3. Это одна весть. Вторая — «Волга» вчера после обеда с перепуганным до полусмерти шофером Павловым вернулась в парк. Я уже имел с ним личную беседу. Он рассказал…

— Подожди, Эдуард, не так быстро. Сядь и толково доложи обстоятельства, — строго сказал Акперов.

— Слушаю, Заур Алекперович. Но буду краток, так как внизу, в дежурной комнате, меня ждет Цаплина. Шофер Павлов рассказал о том, что в субботу около двадцати двух часов на проспекте имени Кирова в его «Волгу» сели трое клиентов. Попросили, чтобы шофер подбросил их в Армянские Кишлы. Когда машина забралась в полутемные улочки, сидевший рядом здоровяк вытащил нож. У Павлова отобрали выручку, что-то в пределах двухсот рублей, связали руки, завязали глаза, заткнули рот тряпкой. Словом, обезвредили. За руль сел кто-то из троих. Поехали в неизвестном направлении. Где-то долго стояли. В машине остался один, а двое ушли. Отсутствовали с полчаса. Вернулись злые, ругались. Опять куда-то поехали. Спустя четверть часа, машина затормозила. Шофер уверяет, что впереди за рулем кто-то оставался, а остальные вышли. Вскоре бандиты возвратились. На этот раз с ними была какая-то женщина. Снова поехали. Молчали. Машина неслась быстро. Где-то в пути с большим скандалом женщину вытолкнули из машины. Она, говорит, плакала, просила, но не помогло. Еще часа через два кончился бензин, и мотор заглох. К счастью, преступники не знали о канистре в багажнике. Уходя, они сказали Павлову, что сохраняют ему жизнь за «разумное поведение» и велели развязать глаза спустя час. Когда он снял повязку, то увидел окраину какого-то города. Запыленная «Волга» его стояла на обочине шоссе.

Пробегавшая мимо девочка объяснила ему, что он в Кировабаде. Павлов описал преступников. Один чернявый, здоровый с пышным чубом, другой — скорее всего азербайджанец, третий — типичный русский. Имен не знает — не называли.

Акперов к удивлению Агавелова вдруг широко улыбнулся.

— Не понимаю, — проворчал Эдуард, — что я сказал смешного?

— Не понимает, — повторил Акперов. — Андрей, объясни ему, почему мне стало вдруг весело? Да ты принес нам драгоценную весть. Она подтверждает мою гипотезу.

— Точно, — подтвердил Огнев, — только что Заур высказал соображения, которые совпадают с тем, что ты рассказал.

— Не будем забывать старые, как мир, истины: куй железо, пока горячо, — Акперов взглянул на часы. — Андрей, отправляйся за женой Айрияна. А ты, — он повернулся к Агавелову, — спустись, пожалуйста, и пригласи Цаплину.