Смеялась и гоготала, Топтала и наезжала, Брюзжала и кровь лакала, И всё же ей было мало… ТОЛПА! Распни! — кричала. Была же сера, как серость, Пред ней мне уже не пелось, Седая, немудрая седость, Младая, недобрая младость. Им зрелище было в радость. Распни! — гоготали толпы На первой его ГОЛГОФЕ! Жара… И страстная седмица, И тело его в гробнице, Не видит?! Мрачны их лица, А что по челу струится? — ТОЛПА! -ЖЕСТОКОЙ была и ПЬЯНОЙ, Собакой цепной, окаянной, Прокаженной была, бестыжей, Развратной, уродиной рыжей, Золотым и холёным отродьем, Бросавшим в меня перья-копья, Стрелявшим мне в спину, В затылок, Вместо хлеба, дающей обмылок… Мне оскомой сводило скулы, Мне истомой давило губы… Но, — РАСПНИ! — гоготали толпы, У креста на его ГОЛГОФЕ…