Станция «Дулькан» находилась на окраине содружества. С одной стороны эта станция находилась довольно далеко от обитаемых систем и добираться до нее приходилось в окружную, через другие периферийные системы, а с другой, совершив затяжной прыжок на три маха, можно было прорваться в скопление обитаемых миров. И хотя возможность такого прыжка была маловероятна, здравый смысл требовал присутствия здесь форпоста.

Однако хотя здравый смысл и присутствовал в обосновании ее существования, то в поддержании ее в боевой готовности здравый смысл отсутствовал полностью. Укомплектованность летным составом составляла почти четверть от штатного расписания, технический персонал только треть. Но самое неприятное, что основная масса авиационной техники на станции, была представлена устаревшими моделями весьма преклонного возраста, большинство из которых не могли эксплуатироваться по причине отсутствия запасных частей. Прибывающие на станцию для прохождения службы пилоты с ужасом смотрели на машины на которых им предстояло служить и отбыв свой срок, а то и раньше, с радостью покидали станцию не задерживаясь ни одного лишнего дня. Технический персонал станции тоже находился в состоянии хронического невыполнения регламента обслуживания и поэтому, обслуживание проводилось только по высокому приоритету, то есть только там где невыполнение регламента обслуживания могло привести к немедленной аварии.

Когда Ким прибыл на станцию, он был поражен почти полным отсутствием дисциплины. Он долго искал хоть кого-нибудь из хозяйственной части, а потом так же долго искал начальника технической службы. В конце концов он нашел его в сан. части, где тот проходил какие-то процедуры:

– Сейчас тебя внесут в расписание, пока осмотрись, хотя предупреждаю особо смотреть здесь нечего. К летунам не суйся, они нас не очень на станции уважают. Техников у нас не хватает, так что нагрузка двойная, поэтому делать надо все быстро на раздумывание времени нет, если что не понятно спрашивай сразу, с зап. частями все хорошо – их просто нет, снимаем с других машин.

На последовавших своих вахтах, Ким воочию убедился, в бедственном положении станции. Повсюду стояли остовы наполовину разобранных машин, которые даже не убирали из ангара, чтобы было откуда срочно брать запасные блоки, большинство механизмов не работало, поэтому часть ремонтных операций приходилось проводить в ручную, а немалый вес некоторых заменяемых узлов прямо сказать не способствовал ускорению работ. Но все уже привыкли к такому и не особенно обращали внимание на царящую вокруг разруху. Через две недели Ким тоже полностью освоился в этой суматохе и на память знал, где можно добыть тот или иной блок, а в случае чего и какую очередную машину поставить под разборку.

Однажды, бродя по складу-ангару, он наткнулся на старый штурмовик «Шмель», Киму уже рассказывали эту историю, как один из миров содружества предложил свои услуги по поставке легких универсальных штурмовиков. Название «Шмель» он получил за свою форму, отдаленно напоминавшую одноименное насекомое. Но дальше первой поставки дело не пошло, конструкция «Шмеля» была настолько отлична от других штурмовиков, что для их обслуживания на станциях потребовалась бы значительная доработка многих обслуживающих систем. И хотя летные характеристики этой машины были неплохими, особенно по тем временам, использование их было прекращено. Так и пылились они в ангарах до лучших времен. Ким заинтересовался «Шмелем», в архиве нашел его описание и теперь в свободное от вахты время изучал его конструкцию. Надо сказать, что инженеры того мира оказались на высоте, Ким читал описание штурмовика как интересный роман, там не только описывались те или иные конструкторские особенности «Шмеля», но и давались пояснения, почему было сделано именно так, а не иначе, подробно расписывались возможные применения в боевой обстановке. Особенно его заинтересовал метод маскировки «Шмеля», а основывался он на принципе, который значительно позднее стал применяться в разведывательном комплексе «Игла». Суть этого метода состояла в применении импульсного реактора ядерного синтеза, конечно, этот реактор имел массу недостатков в виде размеров и экономичности, но его основное преимущество заключалось в возможности быстро его отключать, и так же быстро выводить в рабочий режим. А если реактор был заглушен, то и обнаружить его на огромных просторах космоса невозможно. Таким образом, комплекс «Игла», выходя из прыжка, резко ускорялся, сжигая в считанные минуты до девяносто процентов реактивной массы, отключал реактор, двигаясь дальше по инерции, он пролетал систему насквозь и опять уходил в прыжок с собранной информацией. За эту особенность, а также за внешний вид, длина намного превосходила поперечные размеры, за счет применения многоуровневых систем компенсации ускорений, его и прозвали «Игла». Заинтересовавшись «Шмелем», Ким проверил его состояние, прикинул, сможет ли запустить его в полет, а потом у него просто появился некоторый интерес, как у коллекционера старинных механизмов. Позже он обратился к начальнику технической службы с просьбой разрешить повозиться со «Шмелем» ради интереса, тот, прикинув, что места на станции хоть отбавляй, а свободное время техника будет занято по специальности, легко согласился, только категорически запретил подходить к штурмовику во время несения вахты. Прежде Ким не раз слышал о людях всецело увлеченных работами по реставрации старинных вещей, только теперь он стал понимать насколько это захватывающее и увлекательное занятие. Ничто не может сравниться с тем, какое удовольствие получает реставратор, когда старинное творение неизвестных авторов начинает оживать, а сам процесс, распутывания клубка давно забытых проблем настолько интересен, что иногда даже становится жаль, когда все проблемы уже решены, кажется, что где-то ты допустил ошибку и просто не заметил оставшихся недоработок. Шли дни и постепенно «Шмель» возвращался к жизни, конечно, некоторые системы, у которых давно вышел срок службы, пришлось заменить на современные, но в целом общее состояние технической части машины было вполне удовлетворительным.

Особенно много времени у Кима заняла адаптация блока управления, старю авионику использовать было нельзя, а новая не содержала описание шмеля, и поэтому таблицы параметров драйверов многих устройств приходилось заполнять вручную. Сослуживцы Кима сначала посмеивались над ним, но по мере того как «Шмель» оживал, они все больше проникались к нему уважением и даже стали предлагать свою помощь. Постепенно штурмовик становился визитной карточкой ангара, некоторой достопримечательностью на станции, этому немало способствовал и внешний вид «Шмеля», было в нем что-то такое, что приковывало взгляд. Хотя по своим техническим данным он сильно уступал современным аппаратам, но почему-то казалось, что это далеко не так. Пилоты тоже не остались равнодушны к увлечению Кима и все больше интересовались экспонатом, стоящим в конце ангара. В их среде все настойчивее разгорался спор о достоинствах и недостатках «Шмеля» перед современными машинами, в конце концов, к начальнику технической службы заявилась делегация пилотов с просьбой разрешить демонстрационные полеты на экспонате. После недолгих согласований с диспетчерской службой такое разрешение было получено.

Сказать, что Ким волновался, это почти ничего не сказать, он переживал первый вылет своего детища на столько бурно, что его силой заставили принять успокоительное, но и после этого он не находил себе место, до тех пор пока штурмовик не оказался в ангаре. Пилот выбрался из кабины и на вопрос остальных пилотов, как проходил полет, высказался в исключительно превосходных выражениях. С тех пор от желающих прокатиться на «древнем экспонате» не было отбоя, а штурмовик занял почетное место в конце ангара.

Как приятно после смены посидеть в клубе, и попивая пиво трех сортов, послушать истории из военного фольклора, как один из пилотов получил протонный заряд по машине и остался жив, как другой пилот, прижавшись к линкору, ушел с ним в прыжок и самостоятельно из него вышел, как разведывательный корабль «игла» может выйти из прыжка и снова в него уйти за несколько минут. Ким наслаждался такими историями, все-таки, за эти месяцы он отвык от такого отдыха и наверстывал упущенное. Сейчас у него не было забот, будущее выглядело вполне определенным и безоблачным, ему присвоили квалификацию техника третьей категории, и он угощал по такому случаю своих сослуживцев. Время от времени кто-нибудь вспоминал об игре в боулинг, но, метнув мяч возвращался к компании и тут же обо всем забывал, слушая очередную байку. До чего же хорошо вот так вечерком посидеть со своими друзьями, когда хмель теплой волной разливается по телу и кажется, нет лучшего времени в твоей жизни. Резкий звук, и от неожиданности Ким свалился со стула, все вокруг сначала засмеялись, но смех тут же оборвался, сквозь благодушное настроение жестко ворвался сигнал тревоги. И в миг все ожило, вокруг засуетились люди, у выхода из клуба на мгновение возникла легкая давка. Ким растерялся, и дальше следуя за всеми больше по наитию, чем по осознанной необходимости побежал в ангар.

Через несколько минут они уже были в ангаре на своих местах, но никаких распоряжений не поступало. Прибыла смена пилотов, и поползли слухи – обнаружен выход из прыжка разведгруппы противника, примерное время возможного нападения трое суток, и через полчаса слух о старте от станции курьера с сообщением о разведгруппе. Следом приказ – на станции вводится уровень высшей опасности, подготовить станцию к возможным боевым действиям. Наконец прибыл начальник технической службы и сразу стал отдавать приказы:

– Внимание переходим к боевому расписанию, первая смена на отдых, вахта через пять часов, вторая и третья смена подготовка ангара к боевым действиям, неисправную технику из ангара убрать, подготовить места согласно боевого расписания. Всем в обязательном порядке привести в порядок средства индивидуальной защиты. И еще, долгое время станция находилась в состоянии далеком от боевой, прошу запомнить, от того насколько хорошо мы сумеем подготовить станцию к отражению атаки противника, будет зависеть, останемся ли мы в живых в ближайшее время. Приступить к исполнению приказа.

Все ясно и предельно понятно. Все приступили к работе. Ким поразился, насколько много различного хлама накопилось в ангаре, за несколько часов они убрали из ангара сотни тон металлолома, и конца работе не было видно, рассортировка пригодного инструмента, комплектование рабочих мест, установка различного крепежа и т д., и т п. К концу своей смены Ким здорово устал, впрочем, как и другие, поэтому он с радостью передал смену и отправился на отдых. Последующие сутки не отличались разнообразием, но ангар преображался, приобретая вполне приглядный вид, несмотря на длительный период разгильдяйства, технический персонал быстро обретал свою форму, им даже удалось самостоятельно провести небольшую проверку по боевой готовности, и хоть не обошлось без неприятных моментов, в целом они были подготовлены. На четвертые сутки из соседней системы прибыла помощь, как острили пилоты для того, чтобы в случае чего стать наблюдателями. С транспортами пришла и новая техника, хотя даже Ким понимал, что это капля в море. Все постоянно находились в напряжении, ожидая появления противника в любой момент, и с каждым днем это напряжение нарастало.

Нападение произошло на пятые сутки, Ким находился в это время на вахте, по общей сети прошло сообщение «Обнаружена точка выхода из прыжка передовых отрядов противника» и тут же приказ «Боевые группы на вылет».

Ким впервые присутствовал при боевом катапультировании машин, они стояли в ангаре одна за другой, в направлении шлюзов, внутренние створки шлюзов резко открывались, воздух врываясь в шлюз издавал громкое хрюкание, от которого все внутри содрогалось, очередная машина манипулятором в несколько секунд заталкивалась в шлюз, потом створки шлюза закрывались и через мгновение раздавался свист, это открывались наружные створки и воздух начинал просачиваться между внутренними створками внутрь шлюза, при боевом катапультировании они не уплотнялись, и через десяток секунд все начиналось с начала. От этого в ангаре непрерывно звучал грохот и свист рвущегося в вакуум воздуха. К Киму подскочил его напарник, махнул рукой в сторону шлюзов и прокричал прямо в ухо:

– Во! Видал как пошли? Сила.

Ким кивнул головой. Зрелище действительно впечатляло, выходящий воздух выл на все голоса, а стоящие рядами машины четко одна за другой исчезали в шлюзах, в этот момент казалось, что никакой враг не сможет противостоять такой силе.

– «Теперь этим чебурашкам конец» – подумал он, испытывая в этот момент гордость за свой флот.

Когда последняя машина покинула шлюз, сработали уплотнители на створках шлюза, и звенящая тишина ватой забралась в уши. Ким даже потеребил ухо, настолько резко произошел переход от грохота в тишину, видимо у других были примерно те же ощущения кто-то, видимо специально, уронил инструмент на площадку. Звон металла сразу вернул привычные ощущения, техники стали сбиваться в группки, громко обсуждая старт. Напряжение схлынуло, со всех сторон стал доноситься смех.

– Отставить смех. Площадки осмотреть, по местам стоять. – Рявкнул выпускающий.

Но бегом выполнять приказ никто не кинулся, техники солидно расходились по местам, до первого приема времени было еще очень много. Через часа полтора, выпускающий связался с диспетчером и поговорив с ним помрачнел. Еще через минут пятнадцать пришла вторая вахта и принесли новость – В соседний ангар вернулись дальние патрульные звенья. Противник вторгся крупными силами, потери огромные. По существу принимать обратно будет уже некого.

Весь персонал был в растерянности, реалии войны оказались совсем не такими как представлялись раньше, не получалось масштабных космических битв. И самое неприятное – неизвестность. Что будет дальше? Что делать? Все, кто был в первой вахте остался в ангаре, об отдыхе никто не думал.

Ким остался в полной боевой – в легком скафандре, ждал возвращения первой группы машин. Люди потеряно ходили в отдалении от выпускающего, с надеждой поглядывая в его сторону, тихо перебрасывались ничего не значащими фразами, о пилотах никто не говорил. Не верилось, что стартовавшая несколько часов назад, выглядевшая невероятно мощной эскадрилья, прекратит свое существование. Переживая за тех с кем они недавно виделись никто как-то даже не подумал о нависшей над станцией опасности, а следовательно и над ними тоже, станция останется один на один с врагом.

Пришел начальник технической службы. Он молча прошел в ангар, проверил состояние площадок, потом собрал обе смены и объявил:

– Станция готовится к обороне, сейчас вокруг разворачиваются роботизированные арт платформы, персонал непосредственно не участвующий в оборонных действиях срочно эвакуируется, этот ангар остается на дежурстве, следовательно мы тоже. Места отдыха смен организовать здесь же. Сейчас организуем питание.

По пути к выходу он увидел Кима и махнул ему рукой, подзывая к себе:

– Мне говорили, ты пилотировать можешь. Так вот, если защита станции не выдержит, прыгай в любую машину, бери людей, сколько сможешь и двигай от сюда. Может быть вам и удастся выскользнуть. Если повезет, суток через трое – четверо сюда придет наш флот отбивать систему, вот тогда у вас и появится шанс.

– А остальные?

– А остальные летать не могут, у них будут только спасательные капсулы и надежда на бога, в прочем тебе тоже удача понадобится не меньше.

– Я «Шмеля» возьму.

– Я же сказал любую машину. – и он ушел

Подготовка «Шмеля» не заняла много времени, больше всего он провозился с установкой кассет с ракетами и имитаторами, захваты на машине для них находились сравнительно высоко и, стандартная платформа не могла настолько подняться, пришлось использовать обыкновенный электрокар. В грузовой отсек «Шмеля» он впихнул пилотские кресла, дополнительную установку регенерации воздуха и дополнительные комплекты НЗ. Когда он уже почти заканчивал, раздалась сирена – кто-то из пилотов совершал аварийную посадку на площадку рядом с ним, Ким сразу метнулся в капонир и задернул металлическую шторку. При аварийной посадке шлюз открывался рывком, выходящий из ангара воздух создавал мощный удар, если в этот момент не нырнуть в капонир, можно было запросто получить контузию. Штурмовик ввалился на посадочную площадку боком, когда в шлюз попал воздух, он сразу вспыхнул, противопожарная система в автоматическом режиме стала заливать все пеной. Видимо штурмовику досталось крепко, почти вся его поверхность почернела и дышала жаром. Спасательная команда в считанные минуты манипулятором выдрала из штурмовика кабину с пилотом и освободила место для работы техникам. Ким проводил взглядом кар со спасательной командой, гадая, жив ли пилот.

– Не стой столбом подавай тягач. – рявкнул на него старший смены – Проверка на боеприпасы потом в отстой, надо освободить площадку.

Из последовавших пяти посадок только один перехватчик был в более или менее приличном состоянии, но пилот сразу перескочил на свободную машину готовую к старту. В момент, когда он устраивался в кабине, бросил фразу:

– Прижали сволочи к самой станции не развернуться.

После его старта Ким ощутил многоголосый гул на станции, такой звук издавали ускорительные установки орудий, работающие на запредельных нагрузках, а это могло означать только одно, противник навалился большими силами. Масса станции и защитные поля делали ее неуязвимой для электронного и лучевого оружия, а вот для торпед с термоядерной начинкой можно было противопоставить только заградительный огонь, что сейчас видимо и применялось, но судя по нагрузкам на орудия, противник буквально засыпал станцию торпедами. Выпускающий включил сирену, Ким вновь кинулся к шлюзам. Прибывающие пилоты быстро пересаживались на подготовленные машины и тут же стартовали, благо места и свободных машин сейчас в ангаре было достаточно. С каждым часом все меньше и меньше пилотов возвращалось в ангар, но вот вернувшиеся двое пилотов, выбравшись из кабины, не стали садиться на подготовленные машины. Они уставшие упали в кресла, к ним подскочили из спасательной команды, но один из них махнул рукой – мол все в порядке, и их оставили в покое. Напарник Кима потихоньку крутился сзади них и «грел уши», потом вернулся:

– Платформы все разбили, вражеские корабли с большого расстояния долбят тяжелыми орудиями, пилоты высунуться не могут, орудия станции нашинковали вражеских штурмовиков сотнями. Торпеды рассыпают тысячами в обе стороны. Говорят, станция держится из последних сил.

Как бы в подтверждение этих слов, прошло предупреждение по громкой связи о выполнении пространственного маневра. Пространственный маневр на станциях выполнялся только в критических случаях, либо когда часть вооружения выходила из строя, и необходимо было повернуться к противнику стороной с исправным вооружением, либо когда производился таран тяжелым кораблем и в этом случае станция уворачивалась или подставляла под удар наименее жизненно важные отсеки. В любом случае при маневре возникали огромные ускорительные перегрузки, с которыми компенсаторы не всегда справлялись. В этот момент предписывалось в ангаре занимать капониры, что все и сделали. Нагрузки оказались действительно велики, часть креплений машин вырвало и они кувыркаясь полетели по ангару. Прошел отбой маневра персонал сразу кинулся крепить сорванные машины. Растаскивать их не стали, не было времени, просто закрепили якорной сетью по месту. Спасательная команда на этот раз увезла двоих, они не успели добраться до капониров. За последующие полчаса станция еще дважды повторяла пространственный маневр, теперь уже никто не сомневался, что противник шел на таран. Совершенно неожиданно зазвучал сигнал к экстренной эвакуации, видимо станция увернуться уже не успевала, люди кинулись к спас капсулам, а Ким побежал к «Шмелю». Вместе с ним к штурмовику подбежали еще шестеро из смены, и пока Ким устраивался в кабине пилота, они размещались в грузовом отсеке, места было в отсеке очень мало и кресла занимали все пространство, но без них при минимальном маневре, штурмовика люди почти бы наверняка погибли. Перед заходом в шлюз, краем глаза Ким увидел как в шлюзы из ангара выталкиваются еще две машины, по-видимому, тех двух пилотов, которые сидели в ангаре. На навигационном экране отобразилась внешняя обстановка и сразу глаз зацепился за несколько мигающих ярких красных точек, двигающихся к станции на большой скорости. Ким прикинул, до столкновения оставалось совсем немного времени, куда попадут таранящие корабли, пока было не ясно, но станция скоро опять начнет маневр и тогда покинуть ее будет невозможно, поэтому Ким не стал осторожничать и запустил программу экстренного старта. Открылись внешние створки шлюза, раздался хлопок от выходящего воздуха, сработала катапульта, и штурмовик выбросило в космос.

Ким смотрел в направлении удаляющейся станции, он видел, как вспыхнули маневровые двигатели на станции при совершении пространственного маневра, но увернуться не удалось. Сами корабли шедшие на таран он не увидел, их скорость была настолько велика, что глаз просто не успел на них среагировать, но две яркие вспышки почти одновременно поглотили станцию. На навигационном экране сразу произошли изменения, цели потускнели и поползли строчки отсчета предполагаемых траекторий, навигатор штурмовика лишился поддержки активного сканирующего оборудования станции.

Нет, совсем не так представлял Ким свой первый вылет, только что на его глазах перестала существовать огромная станция и вместе с ней тысячи ее защитников, люди с которыми он еще недавно встречался, погибли в одно мгновение. Он знал, что при столкновении на таких скоростях происходят ядерные процессы, и выделяемая энергия во много раз превосходит энергию столкновения, выжить в таком смерче невозможно. Замешательство от сильного потрясения, которое он испытал, не давало ему возможности быстро сориентироваться и найти тех двух пилотов, которые стартовали в это же время, а без них он не знал, что делать и куда лететь.

– Я «Шмель», новичок, стартовал только что, прошу помощи. – запросил Ким на общей частоте.

На экране тут же замигали две зеленые точки, это подключились пилоты.

– Слышим тебя, новичок. – раздался в шлеме голос одного из пилотов – Сейчас будем прорываться в астероидный пояс и там попробуем спрятаться. Держись за нами в драку не лезь, в случае чего пытайся просто сбежать.

– На большом ускорении идти не смогу. Попробую проскочить тихо, у меня маскировка как у «Иглы». Так что за меня не беспокойтесь, только направление покажите.

– Хорошо. Сейчас закачаем к тебе маршрут и вперед. У нас маскировки нет, так что на нас сильно не надейся.

На экране появилась схема и расписание маршрута.

– Координаты и схему получил, приступаю к выполнению.

– Удачи новичок. Мы стартуем.

Ким быстро пересчитал ускорение и двинулся по маршруту.

Пилоты оказались на высоте, они легко проскочили между заслонами и на большой скорости и ушли в пространство, преследовать их не стали, а Ким, достигнув приемлемой скорости, выпустил имитаторы, отключил двигатель и заглушил реактор, двигаясь по инерции его «Шмель» прошел в непосредственной близи от вражеского заслона, занятого расстрелом имитаторов, незамеченным.

Наученный горьким опытом, флот содружества отреагировал немедленно. В спешном порядке были собраны крупные силы, брошенные на возвращение захваченной системы. Враг сопротивлялся недолго, собранный флот превосходил его по количеству и качеству вооружений, более того атака на станцию «Дулькан» обошлась противнику весьма дорого, более половины кораблей из его флота оказались сильно повреждены, и не смогли уйти в прыжок. Когда отступление противника превратилось в бегство, Ким вынырнул из пояса астероидов, и отправился к ближайшему флотскому соединению. Он связался с диспетчером авианосца, объяснил, кто он такой и запросил посадку. Ким выбрался из кабины, выпустил из грузового отсека своих товарищей, и немного размявшись, они отправились на доклад к дежурному. Там они узнали, что вместе с ними со станции спаслось еще трое пилотов, которых приняли на других авианосцах. По поводу выжившего технического персонала из его ангара ничего известно не было. Особо их мучить не стали, дали хорошенько выспаться, а потом отправили с транспортным кораблем в глубь содружества.

Прибыв на пересыльный пункт, Ким послал сообщение домой, он не стал сообщать, что ему довелось побывать в реальных боевых действиях, не стоило лишний раз нервировать родителей, он только сообщил что с ним все в порядке и отправился за направлением. В особой части он подробно описал события, происходившие на станции, и как ему удалось проскочить незаметно со станции в пояс астероидов. Особенно дотошно особист выяснял, каким образом техник, теперь уже третьей категории умеет пилотировать столь древние машины, но, получив запрошенную характеристику, успокоился и направил его в гостиницу для ожидания.

Предписание он получил через несколько дней, ему давался отпуск сроком на десять суток, с последующим прибытием в свою часть на станцию «Хитон» для дальнейшего прохождения службы, а в сопроводительных документах стояла отметка об участии в боевых операциях первого уровня, что давало ему существенную прибавку к жалованию.