По окончании отпуска Ким явился в объединенный штаб содружества. Он не строил особых иллюзий относительно возможности поступления в академию, адмирал Тец, несомненно, имел большой авторитет, но достаточно ли будет этого авторитета – вот в этом Ким как-то сомневался. В штабе к нему отнеслись относительно благожелательно, по крайней мере не натягивали на лицо фальшивую дежурную улыбку, но в остальном, все с кем ему приходилось встречаться предпочитали не распространяться о своем отношении к его желанию поступить в академию. Ему определили перечень дисциплин, по которым он должен будет готов ответить, перед представительной комиссией, собирающейся каждые полгода для пополнения слушателей академии, и отправили устраиваться в пансионат при академии. Условия в пансионате были скромными, но с необходимым количеством удобств, достаточных для самостоятельной подготовки, а для более качественной организации подготовительного процесса определили большой штат консультантов по всем дисциплинам.

Устроившись, Ким направился в санчасть для прохождения медицинских тестов, будущие слушатели академии должны были иметь отменное здоровье, а вечером по здешней традиции отправился в малый зал пансионата, где каждый абитуриент должен был предстать для знакомства.

Когда Ким зашел в зал, все находящиеся там офицеры уставились на него, и ему стало не уютно от такого внимания:

– Разрешите. Старший лейтенант Ким Томов, прибыл для поступления в академию флота.

На встречу поднялся представительный майор:

– Здравствуйте господин старший лейтенант, не обращайте на нас внимания, вы выглядите очень молодо для слушателя академии и мы грешным делом подумали, что вы один из адъютантов, проходите сюда, садитесь.

Ким занял предложенное место и вопросительно взглянул на майора, тот едва заметно кивнул:

– Вас наверное ознакомили с одной из наших традиций, корни ее уходят в глубокую древность, мы не знаем обстоятельств ее рождения, но считаем что она необходима. Поступление в академию связано с определенными трудностями, и далеко не каждый может соответствовать тем требованиям, которые установлены для будущих слушателей. То, что Вас допустили до вступительных процедур уже само по себе признание Ваших заслуг и таланта, поэтому к каким бы выводам не пришла приемная комиссия надо помнить об этом, и в случае неудачи просто понять, что кто-то оказался на сегодня подготовлен лучше Вас. Возможно, в будущем фортуна будет к Вам более благосклонна, а личные знакомства помогут легче перенести неудачу.

Ким окинул взглядом офицеров, многие среди них выглядели опытными вояками, по крайней мере, в их глазах он увидел решительность и твердость, все смотрели на него заинтересованно и ждали от него ответа.

– Извините меня – улыбнулся Ким – Вы говорите так, будто решение о моем провале уже принято. Неужели я дал повод думать так. Но даже если это произойдет, у меня не будет по этому сильных переживаний, лично я считаю, что мне еще не хватает опыта, единственно, о чем я буду тогда сожалеть, это о том, что не оправдал доверия одного хорошего человека, который настаивал на учебе в академии.

Майор снова кивнул:

– Хорошо сказано. А не могли бы более подробно рассказать о себе, судя по возрасту, Вы недавно окончили училище, но Ваше звание говорит, что есть опыт боевых действий.

Ким не стал затягивать и кратко рассказал о своем боевом пути.

– Так Вы не оканчивали офицерского училища? Тогда не понятно от куда такое звание.

– Спасал свою жизнь, а в этот момент рядом находилось высокое лицо дружественного мира.

– Понятно. Что-то я такое уже слышал. Наверное, Вы и есть тот техник, который самостоятельно изучил летное дело. Точно. А в поручителях у Вас, наверное, адмирал Тец?

– Да. Это он настоял на попытке поступления в академию.

– Ну что ж, могу только пожелать удачи. Адмирал всегда отличался дальновидностью, и никто не помнит хотя бы одной его ошибки.

Оставшиеся две недели Ким посвятил непосредственно подготовке. Материалы он усвоил еще в первый день, а остальное время изводил консультантов, что явно не приводило их в восторг. Закончилось тем, что сначала один, а потом и остальные заявили, что он полностью готов и они не видят больше необходимости в продолжения консультаций, апеллируя тем, что им надо уделить внимание менее подготовленным абитуриентам. Но Ким не чувствовал этого, у него оставалось какое-то чувство не законченности подготовки, хотя он прекрасно понимал, что не может пожаловаться на работу консультантов, они более чем добросовестно выполнили свои обязанности. Тогда чтобы заполнить время он принялся самостоятельно более подробно изучать предметы.

****

Нынешнее заседание приемной комиссии началось со скандала, в списке абитуриентов значился Ким Томов, не окончивший в свое время офицерского училища и не имеющего возрастного ценза для поступления в академию. Заслуги его тоже казались весьма сомнительными, то, что он был участником боевых действий первой категории, и удачно действовал при выполнении директивы высшей защиты, ни о чем не говорило. Единственным положительным моментом для него могли служить превосходные характеристики данные его командирами с места служб и настоятельные рекомендации адмирала Теца.

– Академия создана для подготовки кадров высшего командного звена. Мы должны быть полностью уверены в командирских способностях слушателя. – Кипятился один из членов комиссии – В данном же случае нам предлагается некий молодой человек, пусть и действовавший удачно в нескольких случаях, но никак не проявивший командирских качеств. Если мы начнем снижать возрастной ценз для слушателей, к нам хлынет поток молодых людей, которые теоретически могут быть лучше подготовлены офицеров уже проходящих службу в действующих войсках. Но на практике они будут совершенно бесполезны, и им придется так же в будущем адаптироваться к реальности службы, а это чревато снижением авторитета академии.

Ему возражали:

– Все это верно, но должны быть в некоторых случаях и исключения из правил. Томов не просто молодой офицер, его способности просто уникальны, те знания, которые он продемонстрировал при сдаче дисциплин, впечатлят любого. Кто может припомнить такой уровень знаний поступающего в академию, да его можно сразу переводить в выпускники. Если мы сегодня не примем такого офицера, то кого можно тогда вообще принимать.

– Вот пусть и наберется сначала опыта, послужит, а когда подойдет возрастной ценз, мы с удовольствием его примем.

– Если будет, кого потом принимать. Томов прекрасно все понимает и тоже считает, что ему еще рано поступать в академию, но вы читали отзыв адмирала Теца, он прямо указывает, что у него необычайно высокий потенциал и не по возрасту большой опыт по нашей тематике. Его очень высоко оценили в дружественном мире и как оказалось не зря, флот этого мира доказал право на самостоятельность, а это говорит о многом.

– И тем не менее, никуда он не денется, еще придет его время.

– Его время придет, у нас времени нет.

– Не надо сгущать краски, не так все плохо, у нас постоянно увеличивается количество слушателей.

– А качество?

– Хватит споров, раз кандидатура старшего лейтенанта Томова вызывает такие споры, прошу проголосовать. – подал голос председательствующий.

Голосование проводилось в данном случае не просто принятием решения да или нет, просто каждый член комиссии ставил определенный количественный балл за или против. В случае если количество баллов было больше определенного процента в ту или другую сторону то решение принималось, если процент не набирался, то решение должен был принимать один из членов комиссии по выбору председательствующего.

– Ну вот. Решение не принято. Окончательное решение примет после собеседования с Томовым адмирал Келлер, я думаю его кандидатура не вызовет возражений.

Келер с удивлением посмотрел на председателя:

– Я не думаю, что после собеседования изменю свое мнение относительно Томова.

– Тогда он не будет принят. Переходим к следующей кандидатуре…

****

Ким открыл дверь кабинета:

– Разрешите. Старший лейтенант…

Сидящий адмирал прервал его взмахом руки, молча указал на кресло, а сам отвернулся и стал смотреть в окно. Ким сел на предложенное место и замер. Кто такой Келлер Ким прекрасно знал, его заслуги перед содружеством были хорошо известны, он также являлся автором многих научных трудов, которые составляли значительную часть в программе академии. То, что Кима пригласили на собеседование, означало, что комиссия не приняла окончательного решения, и теперь от Келлера зависело, будет он слушателем академии или нет. Но Ким также знал об отношении Келлера к возрастному цензу слушателей, и не сомневался в его решении, поэтому на душе стало спокойно и определенно. Когда затягивание разговора стало казаться неприличным, адмирал все же повернулся к Киму:

– Комиссия не смогла прийти к окончательному выводу относительно Вашей кандидатуры, поэтому решение приму я. Не скрою, что голосовал категорически против принятия Вас в академию, но процедуры требуют, чтобы я принял решение после собеседования с Вами. Итак, молодой человек, что Вы можете мне предложить, чтобы мое мнение кардинально поменялось?

Ким ненадолго задумался:

– Прошу прощения, но Вы задали мне очень трудную задачу. – Потом Ким дерзко взглянул на адмирала и, улыбнувшись, добавил – Я думаю, даже изначально невозможную. Но если это так, то сразу предупреждаю, никакой трагедии у меня не случится, я прекрасно понимаю трудность положительного решения в данном случае и поэтому не могу обижаться.

Келлер помрачнел:

– И какие же трудности у нас возникнут в случае положительного решения?

– В основном прецедент снижения возрастного ценза. В этом случае наверняка найдутся авторитетные люди, которые будут на этом основании требовать такого же исключения для некоторых молодых людей, а так как они не несли тягот военной службы, они будут лучше подготовлены по теории и поэтому у них больше шансов пройти конкурс. В последствии это сильно скажется на имидже академии, а этого категорически допускать нельзя.

– Смелое заявление. Но мне кажется, Вы ошибаетесь, академия выше протекции, может быть, у нас есть другие причины?

– Вполне вероятно, но у меня сложилось именно такое мнение.

– А вы можете отстаивать свое мнение?

– Свое мнение я могу отстаивать, безусловно, если это не помешает выполнению приказа, но могу сказать, что изменю его сразу, если к этому будут все основания.

– Вам легче, а я не могу так быстро менять свое мнение. На этом разговор можно закончить.

Ким встал:

– Разрешите идти?

– Кстати. Где будете проходить службу дальше?

– Не знаю. Но по всей вероятности пойду в летное училище, мне сказали, что я неплохой пилот, а последние тесты показали мою полную пригодность по данной специальности.

– А раньше по тестам Вам не рекомендовалось быть пилотом?

– Запрещалось. Это можно увидеть в моем личном деле.

– А почему Вы решили, что являетесь неплохим пилотом, ведь у Вас не было летной подготовки?

– Извините. Просто так сложились обстоятельства, боевые пилоты меня часто использовали в качестве спарринг партнера на симуляторах, вот и освоил, а потом набрал летные часы, когда выполнял роль инструктора.

– И в тот период за спасение подопечного получили внеочередное звание.

– Да.

– А потом Вас решили отправить на Аффен в качестве инструктора по летному делу.

– Нет. Статус моего пребывания там определен не был.

– То есть. Вас отправили туда просто так?

– Почему меня туда направили большая загадка.

– Так что же вы там делали?

Ким слегка усмехнулся:

– Работал у них в академии.

– Стоп. А вот отсюда более подробно. Садись – И адмирал снова показал на кресло. – Мне давно хотелось узнать подробнее о состоянии нового флота, а так как ты там был, то значит и знаешь их изнутри. Давай по порядку.

Ким принялся давать характеристику флота Аффена, сначала перечислил основные технические данные кораблей и их вооружений, потом подробно обрисовал производственные мощности этого мира, дал прогноз замены вооружений с учетом передачи им технологий после вступления в содружество. Потом перешел на описание подготовительного процесса кадров для флота, как Аффену в рекордно короткие сроки удалось создать полностью боеспособное соединение, которое в последствии продемонстрировало свою высокую боевую готовность. Адмирал внимательно слушал, такого подробного описания он не получал еще нигде, он сразу почувствовал, что лейтенант не впустую пребывал в этом мире, а видимо принимал непосредственное участие в подготовке персонала флота. Только сейчас до него стало доходить, что Тец не просто дал ему превосходную рекомендацию, он умолял обратить внимание на этого перспективного молодого человека, и не зря в Аффене его ценили. Авторитет Теца немного раздражал Келлера, он считал, что Тец чистый практик и не ему судить о науке академии, в жизни им никогда не приходилось сталкиваться в спорах, и поэтому оппонентами они не были. Хотя Келлер всегда был готов вступить с Тецем в спор по любому поводу, но как оказалось, не в этот раз.

– Ну, вот вроде и все. Если я что-то упустил, можете спросить, что знаю, отвечу.

– Я так и не понял из Вашего рассказа, в каком качестве Вы там находились.

– Изображал из себя преподавателя.

– И по какой дисциплине?

– Искусство применения тактических операций.

– Вот как. И как успехи?

– Успехи в чем? Как изображал? Трудно сказать, я же все больше по учебнику.

– Прошли весь учебный материал?

– С небольшими сокращениями весь.

– Сколько понадобилось времени?

– Четыре месяца.

– Что-то не клеится, видимо сокращения были все-таки очень значительными.

– На эти лекции отводилось по шесть часов ежедневно.

– При таком темпе просто невозможно усвоить материал.

– На самом деле к этим шести часам надо еще присоединить два часа занятий на виртуальных тренажерах, и еще по три часа других дисциплин.

– Круто. А как же люди выдерживали такой распорядок?

– А многие и не выдерживали, таких переводили в облегченные группы, кстати, большинство потом вернулось, медицина Аффена творит чудеса.

– Что попало под сокращение в учебной программе?

– Три последние части из первого курса, методика оценки Битке и четвертая глава второго, и… – Тут Ким немного смешался и чуть тише проговорил – анализ оперативной обстановки при проведении военных действий с «Каромми».

– А почему исключили последний пункт?

– Не хватало времени.

– Не ври лейтенант, не надо меня жалеть. Я и сам давно мечтаю убрать это из учебного процесса, когда-то мне этот материал казался нужным, а теперь это просто стало мешать учебе.

Потом адмирал, немного помолчав, сказал:

– Можешь идти. – Ким поднялся и направился к выходу, но когда он открывал дверь, адмирал добавил – Добро пожаловать в академию лейтенант.

****

Ким впервые входил в здание академии. Сам учебный процесс проходил в так называемых филиалах, поэтому слушатели редко посещали парадное здание, но видимо это было предусмотрено с самого начала. Ни к чему превращать «святое место» для всего флота в «проходной двор», каждый входящий сюда должен был чувствовать торжественность момента. Название архитектурной фирмы со временем затерялось, да и никому до нее не было никакого дела, но ее творение красовалось вот уже полтора века. Именно красовалось. Нынешний конструктивизм, несомненно, был функционален и не лишен некоторого шарма, но ни у одного архитектора не могло уложиться в голове занятие пустым украшательством, все должно было быть необходимо и стильно. Как получилось, что архитектура разделилась на чистое искусство и конструктивный функционал, никто так и не понял, но факт остался фактом, не было сооружений в этом мире кроме здания академии несущей функционал и искусство. Сначала ему пришлось подняться по неприлично широкой лестнице на первую площадку, где была установлена скульптура древнего рыцаря закованного в железные доспехи, в руках у него был меч и огромный щит, на котором на древнем языке был выгравирован девиз – «Служить и защищать». Говорят, что в глубокой древности такие рыцари были носителями веры и чести, но по историческим реконструкциям Ким прекрасно знал, что на самом деле это было далеко не так, и это не более чем легенда. В вопросах веры они, конечно, были крепки, но не всегда последовательны, а вот что касается чести, то она проявлялась весьма своеобразно, когда было необходимо честь была превыше всего, но стоило повеять выгодой и всегда находились оправдания, которые разрешали любые действия. Но легенды о древних рыцарях совершавших подвиги во имя добра и справедливости, живы как никогда и очень привлекательны, да и в целях воспитания необходимы. По краям площадки, с обоих сторон, стояли двенадцать отполированных стел, из кафианского черного абсидана, на них были высечены имена выпускников академии которыми она могла гордиться. На этих стелах, не высекалось прижизненных имен, поэтому каждое имя здесь было легендой. Ким подолгу останавливался возле каждой стелы и смотрел на высеченные там имена. Он в свое время подробно изучил жизненный путь этих людей, конечно по многим именам до сих пор шли споры среди историков, но они оставили заметный след в истории миров и поэтому их имена по праву были увековечены в иссиня черном абсидане.

Делер ДаПерега выпускник академии, находившейся еще в метрополии, именно он оказался на острие атаки флота антарской империи, у него не было шансов выиграть битву, он мог с остатками своего соединения покинуть систему и тем самым сохранить свою жизнь. Но он выбрал другой путь, и через транзитную тыловую систему ринулся в атаку на транспортные корабли империи, в жаркой схватке погибли все корабли Делера, но транспорт флота империи был по большей части уничтожен, этим он лишил флот империи стратегической инициативы, ограничив его маневренность и огневую мощь. В то время это был единственный шанс спасти свой мир.

Ванер тоже выпускник, именно его имя вызвало жаркие споры. Его военный талант никем не оспаривался, но применен он был против непокорных миров пожелавших отделиться от метрополии. Флот под его командой называли кровавым, и было за что. Он часто не принимал капитуляций, уничтожая обескровленного противника полностью, в нынешнее время его, безусловно, ждал бы международный трибунал. Именно благодаря ему популярность службы во флоте метрополии снизилась до таких величин, что пришлось на пять лет вводить обязательный призыв, для пополнения флота личным составом.

На второй площадке, на облицованных белым мрамором стенах, с надписями выполненными золотом были установлены небольшие голографии лучших выпускников академии. Здесь уже Ким многих не знал, лучшие выпускники могли и не прославиться в последствии, хорошая учеба вовсе не гарантировала выдающихся деяний в будущем, в высшие командные структуры проходили лишь пять процентов выпускников, остальные оседали в штабах и практически ничем не выделялись среди остального офицерского состава. Он прошел вдоль стены «золотой книги», внимательно вглядываясь в лица лучших выпускников, и неожиданно остановился, с одной из голографий на Кима с задором смотрел сам адмирал Павод.

****

– Господа офицеры. – последовала команда, и в аудиторию зашел адмирал Келлер.

Он сел в свое кресло взял в руки планшет и внимательно посмотрел на слушателей:

– Садитесь господа. Я адмирал Келлер буду вести вашу группу по нескольким дисциплинам, это искусство ведения тактических операций, история развития военной науки, методика оценки боеспособности флота. В академии эти дисциплины являются самыми важными на сегодняшний день и относиться к ним надо соответственно. К вашему большому сожалению, лично я являюсь представителем обленившейся части преподавательского состава, сам я редко читаю лекции, за меня это делают сами слушатели. Такую практику мне пришлось ввести уже лет пятнадцать назад, дабы приучить вас к творческой, самостоятельной работе. Все, безусловно, побывают в роли преподавателя, а в конце каждого занятия слушатели должны дать ему оценку, но берегитесь, хорошо оценивая преподавателя, вы автоматически снижаете свои оценки. Обычно первую лекцию провожу я сам, но сегодня я хочу сделать исключение, среди нас находится один молодой человек, который уже имеет опыт преподавания по этим дисциплинам, он и станет у нас первым лектором. Надеюсь, Вы готовы старший лейтенант Томов.

Ким вскочил, и слегка кивнув, ответил:

– Да, господин адмирал.

– Тогда прошу. – И адмирал указал на кафедру.

Ким поднялся, взял планшет, посмотрел тему, прикинул объем и плотность материала, потом обратился к адмиралу:

– На какой темп рассчитать, два или три занятия?

– А с каким темпом велись занятия на Аффене?

– В одно полутора часовое занятие.

– Вот давайте и попробуем уложиться в это время, надеюсь наши слушатели не хуже, неопытных офицеров того мира.

Ким кивнул, выдержал пятисекундную паузу, отделяя временной промежуток, и отложив в сторону планшет, принялся излагать учебный материал. Адмирал сначала скептически отнесся к идее впихнуть трехчасовой материал в полтора часа, но с первых слов Кима он понял, что такое действительно возможно. Нет, он не частил, стараясь донести как можно больше информации в ограниченное время, его речь была нетороплива, он говорил даже с некоторой ленцой, но по какой то совершенно не понятной причине, ему удавалось сказать гораздо больше. Его фразы были построены таким образом, что доносили самую суть, не распыляясь, в никчемных междометиях и в тоже время язык не был языком фактов, он был живым, объемным. Адмирал сам не заметил, как залюбовался изложением учебного материала в исполнении Кима:

– «Надо же.» – думал он – «Даже завидно. А ведь я столько лет стремился так же легко и доступно доносить материал, но так и не смог достичь подобного. А парень как будто с детства занимался этим. А какая память, он и в планшет заглядывает лишь для того, чтобы вывести наглядные схемы на большой экран. А ведь еще немного, и я стал бы тем идиотом, который из-за своих амбиций не пустил его в академию. Стыдно.»

А Ким продолжал, схемы менялись, он легко препарировал их, и даже пускал шутки по поводу ситуаций, которые могли произойти в тот или иной момент, проводя аналогии из обычной жизни, и от того бесчисленные схемы легко западали в память слушателя. Иногда он приводил высказывания какого-нибудь полководца, закрепляющее изложенный материал, и тут же опровергал их и от этого материал закреплялся в памяти еще прочнее. Но вот Ким добрался до последней схемы, и как в других случаях описав ее в двух – трех фразах, закончил:

– Данный материал является вступительным и запоминается относительно легко, но в дальнейшем для закрепления потребуются обязательный самостоятельный анализ. На этом все.

И Ким взглянул на адмирала. Келлер посмотрел на часы, лекция длилась ровно полтора часа, он поднялся, и несколько раз хлопнул в ладоши, слушатели в аудитории тут же подхватили его инициативу, и дружно захлопали Киму. Ким же стоял несколько смущенный, от своих соотечественников он такого признания не ожидал. Потом адмирал поднял руку, призывая к тишине:

– Сегодня старший лейтенант превосходно изложил нам учебный материал, поэтому я не вижу возможности выполнить свое обещание и заставить вас оценивать лектора, иначе мне придется выставить слишком много низких оценок, сейчас я все-таки сделаю исключение. Но не будем это превращать в правило. Спасибо господин лейтенант за великолепную лекцию, занимайте свое место.

****

– Почему Вы применили в этом случае билиарную функцию, не проще ли применить матрицу весовых коэффициентов.

– Конечно, применение весовых коэффициентов позволит нам несколько повысить точность вычислений, но многократно увеличит время анализа, за счет составления матрицы, за это время динамическая составляющая изменит свое значение, и погрешность может оказаться даже большей.

– Понятно именно по этой причине Вы видимо отказались и от разложения в ряды, применив нелинейное транспонирование.

– Совершенно верно. А для повышения точности применяю поправочную функцию, составленную на основе вычислений Гаплинга по критичным значениям. Таким образом, это позволяет нам строить модель операции в реальном времени, и получать прогнозные оценки со временем достаточным для реакции противодействия.

– А вы уже испытывали свою программу?

– Программа проходила тестирование, но для того чтобы оценить качество работы ее надо оснастить интерфейсом, а это уже мне никак не потянуть, здесь работа для целой группы.

– Не скрою, Ваша идея мне очень понравилась, но пока я еще не готов дать заключения по ней. Надо еще кое-что проверить, но если все окажется в норме, я думаю, мы сумеем найти ресурсы для ее воплощения. Вы давно занимаетесь этой тематикой?

– Около года.

– С кем работали?

– Ни с кем.

– Так это полностью Ваш самостоятельный проект?

– Да. Но знаком со всеми доступными проектами в этом направлении.

– Так может Вам перейти в группу аналитики и прогноза? Все данные для этого у Вас есть.

– Понимаете. Для меня сейчас это творчество, а после перехода это превратится в обязанность и убьет полет мысли, а у меня совершенно другие интересы, математика для меня только средство.

– Но у Вас чувствуются глубокие познания в данной дисциплине. Наверное, раньше принимали участие в математических конкурсах.

– Было дело. Даже предлагали Горджим.

– Знаменитый университет. И все-таки подумайте, таким талантом не принято бросаться.

– А чем принято? – вздохнул Ким – Всегда приходится чем-то поступаться, всегда приходится выбирать. Извините. У меня через семь минут лекция, мне надо идти.

– Хорошо идите. О результатах я Вас оповещу.

****

В этот день в зале собрался весь преподавательский состав академии, каждые полгода они собирались для обсуждения проблем академии. Данное собрание было очень демократичным, на обсуждение разрешалось выносить любые вопросы, даже самые неудобные и без предварительного оповещения, однако хорошим тоном все-таки считалось предварительно записать их и выставить в сеть для того, чтобы все желающие могли подготовиться к обсуждению. Председателем на таком собрании, опять же по традиции, мог быть только один из действующих преподавателей, что соблюдалось всегда неукоснительно. Как-то само собой получалось, что подобной чести удостаивался самый старший по возрасту преподаватель, и на сегодняшний день им был адмирал Канион. На следующий год он планировал уйти на заслуженный отдых, но сейчас в результате единогласного решения он занимал почетное место председателя:

– Господа. Сегодняшнее наше заседание по традиции посвящается рассмотрению проблем академии в организации учебного процесса. У меня в списке внесено несколько вопросов, но есть один вопрос, о котором вы все не можете не знать. Суть этого вопроса состоит в том, что полгода назад в виде исключения приемная комиссия разрешила принять слушателем академии старшего лейтенанта Кима Томова. Как показали дальнейшие события, комиссия приняла абсолютно верное решение, старший лейтенант оказался не просто хорошим слушателем, он оказался лучшим в первом курсе за всю историю академии. Однако именно в этом и кроется наша проблема. Его способность усваивать учебный материал с потрясающей скоростью привела к тому, что на сегодняшний день мы просто тормозим его обучение. Лично я считаю это совершенно не допустимым, но как решить эту проблему не знаю. Может, у кого есть предложения по этому поводу?

В зале возникло легкое движение, один из преподавателей сразу предложил:

– Дать ему разрешение, опять в виде исключения, перейти на следующий курс.

Ему возразили:

– Что-то слишком много исключений мы допускаем по отношению к Томову, при досрочном переходе на следующий курс ему придется догонять программу, он может не справиться.

– Кто? Томов? Это мы можем не справиться, а он по некоторым вопросам уже может сдавать выпускные экзамены. Спросите адмирала Келлера, они с Томовым уже заканчивают разработку новой программы обучения за третий курс.

– Правильно. Адмирал его принял пусть и отвечает. – Пошутил кто-то из зала.

Раздался сдержанный смех.

– А я готов ответить. – Встрепенулся Келлер – Со всей ответственностью заявляю, что ни на первом, ни на втором курсе Томову делать нечего. Однако, учитывая, что учебный процесс разорвать нельзя, предлагаю перевести его слушателем на второй курс, к его окончанию он вполне успеет освоить весь материал. А для того чтобы убедить скептиков соберем их в комиссию, и пусть сами экзаменуют Томова.

– Предложение дельное – Заявил председатель – Может у кого есть другое мнение?

– А может нам все же не торопиться?

– Можем и не торопиться. Но в свое время против принятия Томова в академию активно выступал адмирал Келлер, и поэтому именно ему было поручено принятие окончательного решения, что потом произошло, вы все хорошо знаете. Давайте и сейчас поступим так же. Господин майор Вам предоставляется уникальная возможность «завалить» Томова, если не получится по программе первого курса, то по программе первой половины второго.

– Разрешите отказаться господин адмирал. К моему большому сожалению должен сообщить, что я не сомневаюсь в способностях старшего лейтенанта, его знания больше чем соответствуют нашим требованиям, вопрос не в теоретических, а в практических занятиях, как бы человек не был силен в теории, в вопросах практики главное временная составляющая. А второй курс значительно насыщен практическими занятиями, именно это я и имел ввиду.

За Кима снова вступился Келлер:

– Насчет практики, возможно, вы и правы. Только, вот ведь какая закавыка. На сегодняшний день нашей аналитической группой принято решение о создании новой мощной программы анализа тактических операций, которая может проводить анализ в реальном времени боя. Создание такой программы может сильно изменить управление боем, даже трудно делать прогнозы в таких изменениях, а решение этой проблемы предложил именно Томов. А теперь скажите мне, может ли, кто-нибудь сделать такое предложение, не освоив полностью всех премудростей боевых действий? Я считаю, что если у кого есть сомнения, то надо обязательно познакомиться с Томовым и особенно с его способностью практически мгновенно находить решения в казалось бы безнадежных ситуациях. Однако меня беспокоит совершенно другое. Конечно, на сегодня Томов вполне адекватно реагирует на все наши решения, разбираясь в проблемах ничуть не хуже нас, у него нет амбиций, его просто не возможно обидеть, это в нем привлекает, но и огорчает. Он не стремится к цели, все что он делает, делает исключительно из собственного интереса, он как вода, стоит перекрыть ей одно направление как она тут же найдет совершенно другое. Но если соорудить большую запруду, вода остановится в движении, зарастет и покроется тиной, давайте все-таки не будем теми бобрами, которые ради своего спокойствия готовы погубить любой ручеек и превратить его в болото.

– Благодарю адмирала Келлера за живой пример из животного мира – Пошутил председатель – Однако перейдем к практическому решению. Майор, насколько я понял, вы отказываетесь самостоятельно принимать решение по Томову? В таком случае назначаю тайное голосование по предложению о досрочном переводе Томова слушателем второго курса. В случае если двадцать процентов голосующих выскажется отрицательно, то решение принято не будет.

Все сидящие в зале потянулись за своими планшетами. Спустя две минуты председатель взглянул на результаты, и его брови поползли вверх:

– Господа, рад сообщить, что голосование закончено, решение принято положительное, однако не могу не озвучить результатов, против не было подано ни одного голоса. Господин майор, а как же Ваши возражения?

Майор приподнялся, и разведя руками произнес:

– Сегодня адмирал Келлер выглядел столь убедительным…

Зал взорвался хохотом.