— Привет! Вижу, ты уже очнулся, — стоило мне только приоткрыть глаза, как сразу кто-то побеспокоил звонким молодым голосом. — Меня здесь зовут Юрка Коготь, можешь и ты так звать. — Хочу выразить тебе признательность за своё спасение. И это… тебе там это… утка, случаем не нужна?

— Утка, какая утка? — Я просто опешил от его напора и только после сообразил.

При нынешнем пробуждении я почему-то не чувствовал ничего особенного. Боль ушла, слабость тоже, дышится просто прекрасно. «Умер что ли?» — проскочила паническая мысль, но быстро сбежала, так как я узнал свою каморку в бункере Сидоровича. А до комнатки уединений я и сам дойду. Поднявшись с кровати, всё же ощутил остаточную слабость, но с навязчивой помощью Юрки Когтя дошел до той комнатки и вернулся обратно, решив одеться. А то ходить в накинутой на плечи простыне просто неудобно.

— Ух ты, даже шрамов не останется! — Воскликнул Юрка, помогая мне отдирать прилепленные к ранам пластырем марлевые тампоны.

Я ошарашенно взглянул на оставленную вышедшей из моего тела пулей рану. Вернее — на то место, где она раньше была. Ровная молодая кожа и никаких грубых рубцов, как можно было ожидать. И тут меня порадовали очередными известиями:

«Поздравляем, сталкер, благодаря невероятному сочетанию двух уникальных лечебных препаратов на твоё тело и аномальному внешнему воздействию, Зона позитивно изменила твоё тело, оно стало более живучим и устойчивым к вредным воздействиям. Твои раны теперь заживают гораздо быстрее и без остаточного следа. Возможно, это не последнее позитивное изменение твоего организма. Удачи тебе, сталкер».

— А ты, как кстати? — Спросил своего помощника, доставая свою одежду из инвентаря сразу на тело, как она оказалась там я совершенно не припомню, причём одежда оказалась абсолютно чистой, свежей и без дырок от пули.

— Ещё парочку дней посижу, и снова буду бегать как новенький, — похвалился парень. — Благодаря тебе, кстати, ты вовремя мне артефакты свои подсунул. Вот держи, пора отдать должок, — с этими словами он выложил передо мной три сферических контейнера.

— Я же тебе только два подложил? — Подняв бровь, выразил ему своё недоумение.

— Третий — это дар за спасение, — пояснил Юрка. — Тот самый «колобок», который был у меня на поясе, всё равно ничего более ценного сейчас нет. Бери не стесняйся, крайне редкий и весьма полезный артефакт, — добавил он, видя мои сомнения. — Он с «чистой территории», причём без набора типичных вредных свойств, типа постоянной чесотки и стеснения движений. Лично проверил. С ним на поясе на поверхности кожи образуется какое-то особенное «краевое поле», прости, проще я не скажу, благодаря которому относительно медленные воздействия не наносят внешних повреждений. Помню, на меня псевдособака прыгнула, я прикрыл горло рукой, она в неё и вцепилась мёртвой хваткой. Куртку прокусила и разодрала, а кожа осталась целой и невредимой, хотя синячищи были знатные. Нож, кстати, тоже должен удержать. Вот пулю… тут уже нужны совсем другие артефакты, эхе-хех… — тяжело вздохнул молодой, но уже весьма опытный сталкер, явно посчитав, что ему такое счастье не светит.

— Трудно добыть? — После всего пережитого, получать пулю в своё тело мне тоже категорически не хотелось.

— Разве только если составить композицию из «ночной звезды», «пустышки» и «золотой рыбки» или «грави», — подумав, заметил Юрка. — Артефакты хоть и крайне редкие, но попадаются ближе к центру Зоны. С радиацией, правда, придётся что-то придумывать, тут и тройного «выверта» может не хватить для полной компенсации. Да и защита, прямо скажу — так себе получится — предел перенасыщения. Обычную автоматную пулю легко отразит, мелкий осколок гранаты тоже, а вот винтовочную или же выстрел из дробовика в упор — уже вряд ли. Если к ним добавить ещё и «пружину» — тогда защитный эффект существенно возрастёт, но «пружину» вообще сложно добыть. А надежду найти «мамины бусы», пусть и самые короткие в три звена, я уже похоронил.

— Что так? — Меня просто распирало любопытство, ибо в имеющейся у меня энциклопедии подобной информации я точно не видел.

— Как я выяснил, все известные «мамины бусы» были найдены исключительно во «втором поясе». С этой стороны Зоны в него попадает «Тёмная долина», «Поля цветов» и частично «Свалка», «Агропром» уже точно нет. Но так до сих пор не выяснено, какие именно аномалии их порождают и в каких условиях. Предположительно кто-то из числа гравитационок при сильном взаимодействии с мощными «электрами» или «статикой». Как раз таких сочетаний больше всего встречается в «Тёмной долине», почти нет на «Свалке» и «Полях цветов». Именно в «Тёмной долине» «мамины бусы» чаще всего и находят, — Юрка опять тяжело вздохнул.

— Так кто мешает тебе туда наведаться? — Я всё ещё не уловил причин его грусти.

— Ты разве не в курсе, о полном контроле банды Борова над «Тёмной долиной»? — Молодой сталкер поднял на меня свой удивлённый взгляд. — Коли договоришься с бандитами на счёт поисков в аномалиях, то к тебе обязательно приставят пару охранников-надзирателей. И если тебе повезёт — заставят всё продать скупщику Борова по его цене. Обычная у них практика, хотя кое-кто из новичков соглашается работать на бандитов. Те хоть и имеют свои заскоки, но при этом Боров своё слово держит крепко. Да и нормальным снаряжением через него разжиться вполне реально. Вот только репутацию у других сталкерских группировок сильно подмочишь, после к центру Зоны лучше не соваться, — прочитали мне краткую лекцию по местной политике.

И тут я почувствовал, как сильно хочу есть. Нет, не есть, а жрать! И чем больше — тем лучше, о чём и сообщил своему невольному компаньону. Тот быстро метнулся из каморки, вернувшись, поманил за собой.

— С тобой там Сидор давно хочет пообщаться, — кивнул он мне, выпроваживая наружу.

— Ты чего это, дурень, к воякам полез, али я тебя не предупреждал? — Сразу же наехал на меня злой торговец.

— Так ты сам мне отправил сообщение срочно возвращаться! — Я легко отбил его словестную атаку.

— Я! Сообщение!? — Тот выпучил на меня свои глаза. — О действиях вояк действительно предупреждал, но ничего больше! Совсем тебе башку отшибли? — Он снова придавил меня своей злостью.

Вместо ответа достал из инвентаря свой наладонник и поднял в нём список крайних сообщений, предъявляя их Сидоровичу.

— Так-так… это уже переходит всякие границы… — Лицо торговца мгновенно побелело, а затем покраснело от сдерживаемой сильнейшей ярости. — Майор Василенко, сука, чую — это именно его работа, вряд ли бы устроил что-то подобное исключительно по своей личной инициативе. Значит, тебя ему кто-то специально заказал, — Сидорович смог удержать свой гнев и даже чуток успокоиться, обдумывая ситуацию. — В общем так! Пока сиди тут, набирай силы, работай и никуда не высовывайся, я постараюсь разобраться, кто копает под меня и захотел получить твою голову. Дальше будет видно.

И только после разноса я смог нормально перекусить, восстанавливая физические и моральные силы. После же меня насилу отправили отлёживаться в каморку. Сон ко мне не шел, вместо него в голову лезли всякие левые мысли. Не шизофрения ли всё это? Может, я сейчас лежу в палате для душевнобольных и наслаждаюсь качественными галлюцинациями. «Но ведь наслаждаешься же!» — внутренний голос вставил ехидную фразу, наглядно показывая, кто здесь настоящая шиза. По его мнению, нужно и дальше продолжать наслаждаться. А что? Здесь-то я молодой и здоровый, а там уже пару раз задумывался о покупке хорошего места на кладбище, когда сердце начинало щемить. Успокоив себя по этому поводу, стал накручиваться относительно прочего. Как проверить, где именно я нахожусь? Расспрашивать игроков и неписей? Да, вариант, но очень осторожно. Или же прикинуться тем самым Стрелком из старой игры, которому начисто память отшибло? Признаться — мне такой вариант просто не по душе. Игра в игре, которая в игре. Уже смешно выглядит. Ладно, отпустим тему на самотёк, пусть капельки ценной информации сами стекаются в мой бокал представления об окружающем мире. Главное здесь выжить, интуиция шепчет — попытка только одна, и смерть станет настоящим гейм овером.

Следующую пару дней я лениво домучивал остатки электронного барахла, параллельно чеша языком с Юркой Когтем. Перемывали косточки всем знакомым и незнакомым, короче. Вылезать из бункера нам запретили, работы было мало, новых поступлений пока не ожидалось. Периодически к нам захаживал хмурый Сидорович. Все его попытки выйти на след конкурентов-саботажников благополучно провалились. От него мы узнали, что на АТП крепко обосновался украинский спецназ, где-то под сотню человек при бронетехнике и убираться оттуда вояки не собираются. Более того, они перекрыли выход из пространственной аномалии, ведущий к «Свалке», установив постоянное дежурство на старом блокпосту. Всех пойманных с оружием и хабаром сталкеров затем препровождают за пределы Зоны, где на них заводят уголовные дела. Понятно, позже сталкеры благополучно откупятся, украинское правосудие — это всего лишь обычное коммерческое предприятие, а не поборник закона, но по бизнесу Сидоровича нанесён серьёзный удар. На «Старый кордон» из Большой Зоны можно перейти ещё с «Тёмной долины», но идущие оттуда ручейки артефактов сразу попадают к майору Василенко или его подручным. Новички в деревне сидят тише воды ниже травы, вояки их пока не трогают, но лишь по причине полной бесполезности такого занятия. Выгоды — ноль.

— Вижу только один выход — прибить этого урода Василенко и его дружков заодно, — высказал я своё мнение после очередной жалобы Сидоровича на несправедливость жизни.

— В него, кстати, уже пару раз из снайперской винтовки стреляли, без всякого на то полезного эффекта, — ехидно хмыкнул Сидорович. — Бандиты наверняка ему «бусы» подогнали, теперь его трудно убить. Разве только ножом кишки выпустить… если как-то пробраться на блокпост через многочисленные сигналки и минное поле.

— Ну, так бандиты же как-то таскают туда артефакты? — Я пожал плечами. — Осторожно проследить за ними и узнать протоптанную тропинку.

— Этого мало, — Сидорович пребывал в большом пессимизме. — Тех могут просто встречать, заранее отключая сигналки и деактивируя управляемые мины.

— Тогда придётся сесть на хвост, другого варианта просто не вижу, — я вздохнул, признавая правоту торговца, операция получится совсем не лёгкой и весьма опасной для исполнителя.

В силу отсутствия других предложений, занялись подготовкой. В первую очередь мне требовалось как-то разобраться с маскировочными функциями своей одежды.

Утром следующего дня на пару с Юркой мы выбрались на поверхность, где я пытался прятаться, а он меня старательно искал. С погодой нам изрядно подфартило, ветер стих и периодически из-за туч выглядывало солнце, ощупывая нас своими тёплыми лучами. Расчирикались птички, периодически слышались хлопки далёких выстрелов в стороне блокпоста. Одиночные хлопки перебивались короткими очередями, а изредка и грозным рыком пулемёта. Вояки от скуки палили по мишеням и консервным банкам. Патроны-то у них халявные, м-да. Один раз над нами пролетел, заложив большой круг, военный вертолёт, перепугав всех птичек. Но те быстро заполнили своими весёлыми голосами опустившуюся тишину, едва вертолёт улетел.

— Ты где спрятался?! — Громко спросил Юрка, возясь слишком долго в этот раз. — Чувствую, ты где-то тут, но никак не найду.

— Да здесь я, — ответил ему, привлекая к себе внимание.

— Не вижу, пошевелись, — попросил он.

Я пошевелился и оторвался от дерева, которое до этого подпирал своей спиной. Просто к настоящему моменту мне сильно надоело ему проигрывать, и я захотел слиться с окружающей природой. Упёрся спиной в толстую сосну и каким-то непонятным для себя образом остановил мысленный диалог, почувствовав себя составной частью дерева. Как оказалось, на моей видимости со стороны это сказалось самым прямым образом.

— Блин, напугал! — Юрка резко развернулся на месте, наконец-то обнаружив меня. — Прикинь, ты сейчас как сосновый пенёк выглядишь.

Я попытался осмотреть себя, но тут наваждение аномальной маскировки окончательно спало.

— Давай повторим, — предложил напарник, догадываясь о необходимости закрепить открывшейся навык.

И мы повторяли раз за разом до самого вечера с короткими перерывами на отдых и лёгкие перекусы. Я всё же сумел поймать нужное состояние «внутреннего безмолвия и слияния с окружающим» за хвост, после чего дело пошло на лад. Требовалось лишь научиться входить в него быстро, причём после коротких перебежек. На следующий день мы продолжили совместные тренировки, подбирая ключики и к кратковременной полной невидимости. У меня всё никак не получалось, даже не предполагал, какое нужно состояние для её активации. Представлял себя кровососом — бесполезно, лишь голова разболелась. И только под самый вечер, когда я уже чувствовал себя выжатым лимоном и хотел чтобы от меня все отстали, вдруг заметил, как мои руки на пару секунд вдруг стали прозрачными. Оказалось, для полной невидимости нужно эмоциональное состояние злой отрешенности, в котором очень сложно удерживать себя, особенно при каких-либо активных действиях. Нужный эффект был благополучно достигнут, пора переходить к делу, благо Сидорович за совместным ужином порадовал нас тем, что смог влезть в зашифрованную переписку между бандитами и майором Василенко, как тот влез в нашу. Не один же он такой умный и имеющий хорошие связи. Как раз завтра вечером ожидается новая поставка и есть шанс незаметно пробраться на блокпост.

— С богом! — Напутствовал меня Сидорович, оправляя на опасное дело.

Где примерно будут подходить к блокпосту курьеры бандитов, Юрка сумел установить, прочитав старые следы на земле. Те, оказывается, сумели натоптать хорошо заметную тропинку, ведущую прямо в самое минное поле на открытом пространстве, ведущем в сторону колючки периметра. Притаившись поблизости, я слился с толстым деревом и приготовился терпеливо ждать. К ночи небо затянули плотные тучи, и стал накрапывать мелкий противный дождь, а курьеры так и не показывались. Я уже подумывал, что они прошли другим путём или вообще решили перенести визит, когда заметил в перелеске отсветы активной подсветки прибора ночного видения. Затем разглядел и идущего человека в брезентовом плаще с небольшим рюкзаком за спиной. Курьер был один. Пристроившись к нему сзади, постарался активировать невидимость и тихо посеменил за ним, стараясь попадать шаг в шаг. Если бы он периодически оглядывался, то наверняка смог бы определить хвост, однако курьер устал и торопился, забыв об осторожности. Да и сколько раз он тут уже ходил — сложно сказать. Со стороны блокпоста в нашу сторону принципиально не светили мощными прожекторами, хотя периодически прочёсывали светом все остальные направления, особенно выделяя дорогу. Курьер отодвинул колючую проволоку, и легко пролез под ней, чуть задержавшись, я проследовал за ним. Затем он отодвинул широкую доску в деревянном заборе, окружавшую внутреннюю часть блокпоста с жилыми казармами, пролезая в дырку, задвинув доску за собой. Посмотрев в щель и определив, куда он дальше направился, повторил его манёвр. Но лезть за ним в одноэтажный кирпичный домик начальства с решетками на окнах и крепкой железной дверью я побоялся. Лучше осторожно подсмотрю через окно и подслушаю разговоры через открытую форточку освещённой комнаты, откуда хорошо тянет крепким куревом.

— … На меня давят, Марат, — расслышал я знакомый голос с сильным хохляцким акцентом. — Мне всё труднее просить своих благодетелей немного подождать в очередной раз. Или я вам мало плачу? — В голосе хорошо чувствовалась скрытая угроза.

— Мы их что, родим? — Ответили ему, с явными кавказскими оттенками в голосе. — На нашей территории таких артефактов и прежде не находили, да и нечем. Я уже сколько раз просил достать нам хотя бы пару «Велесов», — ответный наезд тоже сочился едва прикрытой агрессивностью.

— Так купите те артефакты у сталкеров! — Не унимался майор Василенко. — Или мне искать других доверенных поставщиков?

— Легко тебе говорить — купи! Ты вот тоже попробуй, купи рабочие «Велесы» у яйцеголовых, я слышал, у них они опять появились — тогда и поговорим, — бандитский курьер тоже пошел на принцип.

— В общем, так, Марат, передай Борову, сроку вам неделя, — зло выплюнул майор. — Меня не гребёт, где вы те артефакты достанете, хоть у себя из задницы вытащите, но через неделю они должны быть у меня. На счёт «Велесов» постараюсь решить, как только окончательно прижму того старого сморчка в деревне. Или он полностью ложится под меня или выметается отсюда нахрен. У него контакты с яйцеголовыми хорошие, вот пусть и достаёт что вам нужно.

— Хорошо, я передам Борову твои слова, но не возьмусь предсказать, как он на них отреагирует. Ты майор, далеко не единственный сторож, с кем тот активно работает.

Я осторожно взглянул в окно, заметив, как тёмная фигура в плаще резко развернулась на месте и вышла из комнаты, громко хлопнув входной дверью. Майор Василенко остался стоять на месте, откуда-то достав бутылку водки, налил себе полный стакан и залпом выпил его. Почувствовав нужный момент, я решительно рванул к входной двери в домик, удачно разминувшись с бандитским курьером, направившимся к дырке в заборе. Дверь осталась приоткрытой, и я ночной тенью легко проскользнул в неё, сразу же спрятавшись в сортире, дожидаясь, когда майор сходит закрывать замок. Тот, пошатываясь, прошелся в коридор, плотно прикрыл дверь и задвинул тяжелый засов, после чего направился обратно в свой рабочий кабинет. Послышался тихий звон соударения стекла и бульканье наполняемого стакана. Видимо, отношения с бандитами чувствительно били по нервам продажного вояки, и он лечил их самым простым и легкодоступным способом. Через пятнадцать минут из-за двери стало доноситься сиплое похрапывание, кто-то уснул сидя за столом, забыв выключить свет. Выбравшись из своего укрытия, проверил спальню и кладовку, и только затем вошел к спящему хозяину. Тот и вправду прикорнул на столе, пустой стакан стоял рядом, в пепельнице дымился непогашенный окурок.

Оглядевшись по сторонам, обрадованно отметил приоткрытую дверцу сейфа, где наверняка лежало что-то ценное. Но сначала требовалось проверить майора, вытащив все артефакты из его пояса. Так, тройной «выверт», если меня сейчас не обманывают глаза. В карман его. Синее колечко трёх сантиметров диаметром и пяти миллиметров толщиной, что это такое мне неизвестно. На стол, позже разберусь. И, наконец, те самые «мамины бусы». Такая своеобразная плетёная цепочка из переливающихся разными цветами маленьких жемчужин. Имеет множество полезных для человеческого организма свойств — улучшает пищеварение, сон, расслабляет перенапряженную мускулатуру, действует успокаивающе, хоть и не на всех. Но главное — они способны отклонить от своего носителя любые высокоэнергетические материальные объекты. Без разницы — пули, осколки, или даже танковые снаряды, но лишь столько раз, сколько в цепочке артефакта пар жемчужин. Сработав, одна пара гаснет, со временем снова перезаряжаясь. Потому этот артефакт и не является абсолютной защитой, хотя способен спасти своего носителя от многих опасностей. Эти бусы, кстати, имеют шесть пар переливающихся жемчужин. Сразу же переместил их на свой пояс. На поясе будущего покойника больше ничего, в карманах всякая ерунда — сигареты, зажигалка, расчёска. В кобуре самый обычный «Макаров» с дарственной позолоченной гравировкой. Слишком приметный пистолет, придётся оставить. Допрашивать этого типа мне недосуг, да и опасно. Вдруг кто случайно услышит. На блокпосте человек двадцать с хреном. Большая часть дрыхнет, но ведь есть и бодрствующая дежурная смена. Лучше обойтись без риска. Потому захватываем голову… резкий поворот, и ласкающий мой слух громкий хруст шейных позвонков. Сразу же запахло свежим дерьмецом.

«Поздравляем, сталкер, ты получаешь достижение „Хладнокровный убийца“. Ты убил человека, находящегося в бессознательном состоянии, при этом испытав лишь едва заметное удовлетворение от хорошо сделанной работы. По понятиям Зоны ты достоин серьёзного порицания, однако тебя фактически вынудили совершить это убийство, потому ищи награду где-то поблизости».

«Ну, за наградой далеко ходить не надо», — я вложил приметный «Макаров» обратно в кобуру свежего покойничка и перевёл свой взгляд на приоткрытый сейф. На верхней полке лежало десять запечатанных банковских пачек со стольниками, какая-то толстая папка на завязках с бумагами, которую я тоже вытащил на стол, собираясь позже изучить содержимое, заинтересовавшись штампом «Секретно». Внизу лежал пластиковый кейс для артефактов на двадцать штук и ещё одна небольшая коробка.

«Получено уникальное боевое оружие, изменённое и доработанное с помощью аномалий и артефактов гениальным вольным оружейником Серёгой Левшой в качестве подарка для кого-то из высших армейских чинов. Пистолет ГШ-18 российского производства под боеприпас 9Х19. В комплекте тактическая полузакрытая кобура, три магазина на 18 патронов, а также средства по уходу за оружием. Прилипает к телу владельца как магнит к листу железа, возможно ношение без использования кобуры. Полностью компенсируется отдача при стрельбе и обеспечивается эффективное поражение хорошо защищённых целей на дистанции до ста метров. Допускается применение патронов типа „ЗС“ (Зона Специальные). Класс „Легенда Зоны“. Личное оружие, убираемое в инвентарь. Забыть, украсть, потерять, передать кому-либо другому невозможно, при гибели сохраняется в инвентаре. Находясь в инвентаре, не имеет веса и не занимает свободных ячеек».

Что ни говори, а подарок шикарный. Пистолет порой гораздо удобнее длинноствольного оружия, особенно в густом лесу или стычках накоротке. Сразу же раскрыл коробку и нацепил оружие на свой ремень, благо магазины оказались заряжены патронами в пластиковых гильзах. Теми самыми «ЗС». Убрав остальное в инвентарь, продолжил осмотр добычи. На полу сейфа обнаружился уже имевшийся в моём распоряжении большой патронный ящик, который я тоже извлёк наружу. Больше ничего интересного, валявшийся на стуле сильно потёртый автомат АКС-74У меня совсем не заинтересовал — самая обычная рядовая железка. Порыскав в спальне, вытряхнул из-под кровати кучку использованных презервативов и хороший туристический рюкзак, куда я и сложил добычу из сейфа. Больше меня здесь ничего не держало, потому с лёгкой совестью и нелёгкой ношей за спиной покинул сначала домик, а затем и выбрался с блокпоста по старым следам, вскоре добравшись и до бункера ждавшего моего возвращения Сидоровича. Он верил в мою удачу, хотя наверняка подготовился к любым последствиям. Юрка Коготь тоже ждал меня, и, судя по его лицу, успел хорошенько накрутить себя лишними переживаниями.